Много лет назад на острове Шикотан мне довелось столкнуться с загадочными предметами, похожими на авиабомбы, но настолько необычными, что ни я, ни мои спутники не могли представить, для чего они предназначены. Опасности они не представляли, так как взрывчатки в них не было, использовать их в хозяйстве было невозможно, и мы оставили их лежать на том месте, где нашли. В последующие годы я несколько раз о них вспоминал. Это были непонятные следы прошедшей войны, каких немало было не только на Шикотане, но и на всех Курильских островах. Японцы создали на архипелаге мощный укрепрайон, понастроили здесь подземные сооружения, в которых находились различные склады, электростанции, казармы и бог знает, что ещё. Часть этих сооружений они заминировали и замаскировали. Заниматься этими загадками у меня и моих коллег не было ни снаряжения, ни времени. Так и сохранились в моей памяти те странные авиабомбы, как еще одна загадка, которую оставили нам японцы.
Впервые случай подбросил мне её в октябре 1971 года, когда появилась редкая возможность совершить пешее путешествие по Шикотану. Группа учеников и педагогов Малокурильской средней школы получила от пограничников добро на туристический поход в бухту Дельфин на юге острова.
В те годы в школе активно работало знаменитое краеведческое общество «Фрегат». Его создателем и идейным вдохновителем был завуч школы Федор Иванович Пыжьянов. Ребята изучали историю родного края, совершали увлекательные путешествия по Курильским островам, Сахалину, Приморью, добрались до Камчатки и Командорских островов. Руководили походами Федор Иванович и учитель истории Валерий Валентинович Наумов.
Почти половина школьников, идущих в поход в бухту Дельфин, состояла из учеников восьмого класса. Судьбе было угодно, чтобы в нем на общественных началах я уже второй год был помощником классного руководителя по туризму. Получилось это как-то само собой.
В первый поход с классом мы пошли в октябре 1970 года. Участвовали все ученики старших классов. Ночевали мы на берегу бухты Димитрова, возле второй речки. Всю ночь мы с женой не спали, прислушивались, не начался ли скорый отлив – предвестник подхода волны цунами. Все обошлось, но мы до утра не сомкнули глаз, а чтобы дети не заснули, развлекали их впечатляющими историями из народной жизни.
Детям поход понравился, а я сделал вывод, что лучше стану заменять жену в таких мероприятиях, чем на следующий день поститься на хлебе и воде. Жили мы тогда в девятом бараке, еду готовили на большой дровяной плите, холодильника у нас не было, электроплитки тоже. Эта роскошь рядовым гражданам на острове тогда не продавалась. Так я стал внештатным помощником учителя по туризму.
Вот и на этот раз в поход на двое суток Майя не пошла и предоставила эту привилегию мне.
В то время я работал на рыбокомбинате «Островной» и даже не мечтал о дальних походах, в которых участвовали фрегатовцы, но в субботу и воскресенье мог бы сам пойти без проблем, если бы не особые обстоятельства.
Остров Шикотан невелик, 27 км в длину и 9 в ширину, но, по общему мнению, это одно из самых живописных мест на Дальнем Востоке. Только действующих вулканов и горячих источников на нем, увы, нет, зато удивительно красивых скал, островов, бухт, бухточек и заливов такое множество, что открывший остров капитан российского флота Мартын Шпанберг нарек его Фигурным. Впоследствии острову вернули местное название Чикотан, Сикотан и окончательно Шикотан. Однако просто так рядовым гражданам гулять по этому чуду природы не разрешалось: погранзона. Но для организованных туристов власти охотно шли навстречу, чем активно пользовались фрегатовцы.
И маленькое чудо свершилось! Ранним октябрьским утром со двора Малокурильской школы наша группа отправилась в поход. Прошел он удачно, даже с погодой повезло – не было ни дождя, ни сильного тумана. Мы увидели много интересных мест, в том числе два потухших вулкана Наторо и Томари, нашли стоянку древних жителей острова айнов и недалеко от моста через речку Горобец обнаружили несколько странных японских авиабомб, о которых я и хочу рассказать.
Как и все мои сверстники, чье детство пришлось на военные годы, я был не понаслышке знаком с различными боеприпасами, в том числе и с бомбами, но таких монстров раньше видеть не довелось. Даже на выставке трофейного немецкого оружия в Киеве в 1949 году такого экспоната не имелось.
Найденные нами бомбы, вернее, их хвостовые части – всего пять или шесть штук, – лежали справа от тропы приблизительно в полукилометре от моста через речку Горобец. На некоторых сохранилась заводская упаковка из тонких деревянных планок. Судя по расположению бомб, повозка, на которой их перевозили, опрокинулась, и они так и остались лежать на обочине. На одной бомбе упаковки не было, кто-то из ребят попытался ее поднять, но не смог даже оторвать от земли. Поставить ее вертикально на четыре хвостовых стабилизатора смогли только мы вдвоем с Федором Ивановичем. Насколько помню, длина её составляла около метра, диаметр в верхней части сантиметров сорок и толщина стенки на торце – 6-8 сантиметров. Здесь была выполнена проточка и нарезана крупная резьба. Вес этой «малышки» явно превышал сто килограммов.
Задерживаться времени не было, мы прошли только половину пути до Дельфинки, а потому после беглого осмотра находок пошли дальше. Вечером у костра было высказано предположение, что необычные бомбы предназначались для разрушения дотов и тому подобных железобетонных укреплений, но как с быстро летящего самолёта попасть в объект размером в половину волейбольной площадки, никто не представлял. Самураи придумали какое-то новое оружие, но для чего, было непонятно.
В середине 80-х годов с группой школьников я шел в поход в бухту Церковная и увидел еще одну такую бомбу, как в 1971 году. Она лежала в полукилометре того же моста через речку Горобец на левой обочине дороги, ведущей к перевалу между Наторо и Томари.
О ней я вспомнил в 1992 году. Времена тогда в стране наступили удивительные и невероятные. Экономика разваливалась, деньги на сберкнижках обратились в пыль, зато на Южных Курилах пышно расцвела российско-японская дружба. Раньше в Малокурильское раз в год приезжала небольшая делегация из бывших жителей Курильских островов для посещения старого японского кладбища. Теперь такие группы со всех концов Японии прибывали одна за другой, а наши соотечественники с Итурупа, Кунашира и Шикотана гостили на Хоккайдо по программе «все включено». Эти поездки сопровождались банкетами и ценными подарками.
В разгар апофеоза единения заклятых друзей жене позвонила ее бывшая ученица Мария Кузеванова, работавшая в редакции газеты «Советский Сахалин». Она попросила нас принять небольшую группу японских журналистов, познакомить их с достопримечательностями острова и напоить кофе.
Майя срочно испекла торт, а я пошел искать гостей. Их следы привели в дом Юрия Томасона, одного из первых наших успешных бизнесменов. Меня тут же усадили за стол, но, когда дело дошло до десерта, я напомнил, что мы тоже ждем гостей на кофе.
Пришло к нам человек двенадцать, все очень молодые парни, только начальнику было лет тридцать, хотя японцы вообще выглядят моложе своих лет. Шеф вел себя соответственно с японскими традициями, то есть сидел с важным непроницаемым видом, беседу вел неспешно, выслушав переводчика, долго обдумывал ответ. Все остальные гости рта не раскрывали, только головы поворачивали. Мы уже были знакомы с японскими порядками, перемигнулись с женой, и Майя быстро накрыла на стол, чем бог послал. К званому обеду мы не готовились, из напитков у нас имелась только домашняя перцовка, изготовленная из казенной водки, настоянной на стручковом остром перце. Мы его специально из отпуска привозили.
С выпивкой и закуской дело пошло веселее. После обязательных речей о дружбе и процветании наших народов был провозглашен традиционный «Кампай!», что-то вроде нашего «За здоровье всех присутствующих!»
Все выпили, и официальная часть закончилась. Народ расслабился и принялся за еду, начались разговоры. Тут выяснилось, что достопримечательности вроде японского кладбища или маяка на Краю Света наших гостей не интересуют, им требовалось что-то новое и оригинальное, и тогда я предложил съездить в бухту Горобец и поискать японские авиабомбы. Это их сразу заинтересовало. За кофе беседа еще более оживилась. Японский начальник быстро справился с куском Пражского торта и как-то вопросительно посмотрел на Майю. Она чисто автоматически спросила: «Ещё хотите?» И тут произошло чудо: шеф с энтузиазмом выпалил по-русски: «Еще, еще!» Мы и раньше догадывались, что два переводчика нужны были шефу для солидности, но он их почти не слушал. С другой стороны, перцовка всегда обостряет лингвистические способности.
Когда гости стали прощаться, выяснилось, что один молодой человек плохо стоит на ногах, а передвигать их вообще не способен. Его коллеги ужасно разволновались. После бурной дискуссии решили оставить парня у нас до утра. Он прекрасно выспался, мы вместе позавтракали и даже не удивились, когда и этот молодой человек неплохо заговорил по-русски.
К назначенному времени мы с ним пришли в гостиницу. Почти сразу все расселись по легковым машинам, и мы тронулись в путь.
Многое изменилось на Шикотане за двадцать лет, прошедших с 1971 года, когда я в болотных сапогах полдня топал по грязи из Малокурильска до моста через речку Горобец. Мы лихо прокатились по хорошей щебеночной дороге, но за мостом пришлось остановиться: дальше к бухте Дельфин шла только пешеходная тропа. Тогда все решили проехать в бухту Горобец. Встретившаяся по дороге новая ферма для молодняка крупного рогатого скота корреспондентов тоже не заинтересовала. Зато старые японские береговые укрепления на берегах бухты прямо-таки приковали их внимание. Налюбовавшись ими, мы отправились искать бомбу. Удача улыбнулась мне – довольно скоро она нашлась в густой траве, росшей возле дороги. Не без труда мы вытащили ее наверх с откоса, принялись рассматривать и фотографировать. С моих плеч свалилась гора. С чувством выполненного долга я забрался в автомобиль, и мы покатили назад в Малокурильское.
Со следующей группой японских туристов мне передали небольшой конверт. В нем была фотография, запечатлевшая мою персону в обнимку с загадочной авиабомбой, вырезка из газеты со статьей о находке и ее перевод.
Содержание заметки сводилось к тому, что эпоха глобальных войн ушла в прошлое, все проблемы можно решить за столом переговоров, а старое оружие нужно сдать на металлолом. Вероятно, авторы всерьез верили, что новое руководство России продаст Японии если не все так называемые Северные территории (острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи), но уж Малую Курильскую гряду с Шикотаном – всенепременно.
Фотография, которая публикуется вместе с этим рассказом, почти 30 лет безмолвно пролежала в старом альбоме. Я вспомнил о ней, когда читал книгу воспоминаний о Второй мировой войне адмирала Н. Г. Кузнецова «Курсом к победе». В ней есть несколько строк о создании японцами специальной авиабомбы. Опытным путем они установили, что их обычные бомбы не могут пробить бронированные палубы линкоров. Чтобы срочно решить проблему, предложили к 16-дюймовому артиллерийскому снаряду с бронебойной головкой прикрепить хвостовик с авиационными стабилизаторами.
Идея себя оправдала. При нападении японских самолетов на американскую военно-морскую базу в Перл-Харборе было уничтожено или серьезно повреждено восемь американских линкоров, несколько крейсеров и эсминцев.
Успех нападения был ошеломляющий. На полгода американский военно-морской флот на Тихом океане был нейтрализован, что позволило японцам захватить почти всю Юго-Восточную Азию и создать предпосылки для наступления на Индию и десанта в Австралию. Главную роль в этом успехе сыграли новые японские авиабомбы с бронебойными головками. Под их ударами загорелось несколько линкоров, один из них, «Аризона», взорвался, другие получили тяжелейшие повреждения.
Шестнадцать дюймов – это 406 мм, диаметр хвостовых частей бомб из Горобца, как я помнил, тоже составлял около 40 см, а нарезанная резьба для соединения с головной частью явно говорила об экспериментальном характере изделий. В собранном виде получилась солидная авиабомба весом более 1,3 тонны и длиной до трех метров. (Вес аналогичного бронебойного снаряда того периода превышал 1200 кг при длине около 2 м).
Остался последний вопрос – почему эти «запчасти» оказались на Шикотане? Ответ нашелся во всезнающей Википедии. Японская эскадра, тайно собранная для нападения на Гавайи, базировалась в бухте Хитокаппу (теперь Касатка) на острове Итуруп. Отсюда до Шикотана около ста морских миль. Даже самый тихоходный корабль сможет пройти это расстояние за 12–15 часов. Из соображений секретности не следовало заранее привозить специальные авиабомбы на Итуруп, зато Шикотан, с его двумя прекрасными бухтами и многочисленными подземными туннелями в сопках, был идеальным местом для их хранения. Теперь все сошлось, тайна необычных хвостовых частей авиабомб из долины реки Горобец оказалась разгаданной.
Если задуматься, эта история не только поучительна, но даже символична. Нападение Японии на США началось с успешного применения новых специальных авиабомб. По каким-то причинам несколько хвостовых частей их были оставлены японцами на Шикотане. Они создали загадку, длившуюся для меня более 50 лет.
Любопытно, что по воспоминаниям участников похода на Гавайи, при выходе из бухты Хитокаппа команды кораблей восторженно кричали «Банзай!» Многовековая мечта японцев о завоевании жизненного пространства начинала превращаться в действительность. В победе никто не сомневался. И никому не могло прийти в голову, что начатая война закончится тоже после применения других специальных авиабомб, на этот раз атомных. После их взрывов исчезла великая Японская империя, а Страна восходящего солнца оказалась оккупированной американской армией на многие десятилетия. В истории такое случалось не один раз. Очередным претендентам на мировое господство всегда что-то мешало. Одному камень из пращи в лоб угодил, другие соорудили непобедимые армады кораблей, погрузили на них десанты и отправились за море завоевывать соседние страны. И тут, откуда ни возьмись, поднялcя ветер, который потом назвали божественным, разыгралась буря и потопила корабли и войска.
А вот ещё случаи, где без небесной помощи не обошлось. Два непобедимых полководца отправились воевать на север и совсем забыли, что там зимой очень даже холодно бывает, солдатики их в демисезонных шинелишках померзли и стали драпать со всеми вытекающими последствиями.
Были случаи совсем парадоксальные, ни с чем не сообразные. Всех врагов победили, мировое господство завоевали, всё золото присвоили. От избытка богатств народ бросил грязную работу и начал развлекаться. Чем это кончается, тоже известно. Когда пахотный вол начинает стоить дешевле танцовщицы, наступает точка невозврата.
По таким случаям мудрецы говорили: «Сик транзит глория мунди».
Во что эта мирская слава обошлась человечеству, никто не считал. Сколько гениальных ученых при этом погибли? А ведь каждый из них – это бесценный подарок природы, единственный и неповторимый. Про бездарно и безвозвратно загубленные духовные и материальные сокровища и вспоминать не хочется. Трудно подсчитать, насколько эти потери затормозили духовный прогресс человечества, эту единственную альтернативу очередного глобального вымирания живых существ на Земле. Не слишком ли велика цена за эту скоротечную мирскую славу?