Всегда хотел добиться успеха. Папы нет, да такой и не нужен; мама лишней игрушки не купит, прорываться нужно самому. В классе учился лучше всех, соображал и все делал. Побед никогда не бывает слишком много. И в спортзале, и в играх, и везде. Не всегда удавалось побеждать, были мальчишки быстрее и сильнее от природы, зато в трудных противостояниях закалял характер и развивал смекалку. Рано почувствовал интерес к девочкам. И слишком мало ответной симпатии. Дружили со мной охотно, но ничего больше.
Помню, как мечтал поцеловать Светку, самую красивую одноклассницу. Вместе сидели над задачками к олимпиаде – я решал, а она скучала. Закончил, она захлопала в ладоши. Тут я ее и поцеловал. Как сумел, в краешек рта. Получил не ответный поцелуй, а неприятно удивленный взгляд и «брр» сквозь пухлые губы.
Я не расстроился, если только чуть-чуть, но не затосковал, а сделал вывод, самый правильный из возможных: стану крутым – все мои будут. А что в мире самое крутое? Деньги. Значит, учиться нужно деньгам. В школе – математика и языки. Это легко.
Еще нужна сила. Выбирал спорт по душе: хотелось биться и преодолевать. Но и тут решил верно – мою смышленую голову и смазливое личико нужно поберечь для большого будущего. Никакого бокса с плоским носом и без ушей, ни карате – только и жди, когда в башню с ноги прилетит. А из борьбы для моего гибкого, но не сильного тела лучше подойдет дзюдо – где скорость, техника, хитрость.
Угадал, прогрессировал быстро. Тренер выделил меня и приставал, хотел заниматься сверхурочно, тащил на соревнования. Отказался. Мне, отличнику, это нафиг не нужно. Для любителя я и без шести тренировок в неделю буду хорош. Ни к чему эта дурная профессиональная карьера из отупляющих сверхнагрузок, испытанием организма на прочность и восприимчивость к особого рода химическим соединениям, да еще с постоянно висящим над головой дамокловым мечом неожиданной, враз ломающей все будущее травмы. Не лезь в то, что нельзя спланировать. Успеха добьюсь своим умом.
Без хорошей вышки не стартовать, нужен хороший универ. Финансовый. Денег у мамы никогда не было и не будет, нужно пройти на бюджетное. Готовился, не поднимая головы, зато профильную математику сдал на 97, язык тоже не слабо. Плюс бонус за олимпиады. С таким ЕГЭ и всем прочим отодвинуть меня ради каких-нибудь важных деток с половинной суммой баллов даже эти крутые черти не решились. Взяли.
Пахал в университете как черт. Пока богатые сынки пьянствовали, курили дурь, трахали девчонок, забивали свой инстаграмм дорогими тачками и губастыми страшилками, я зубрил экономику, финансы; дополнительно ходил на айти менеджмент, в общем, готовил основу будущей карьеры. Нет, спортзал и даже тусовки не забросил: развитие должно быть гармоничным; в борьбе локтями за место под солнцем нужен и характер, и физическая сила, и внешняя привлекательность, и навыки коммуникации со своим и противоположным полом.
Девчонки, конечно, тоже были, как без них – оказалось, найти к ним подход не так уж и сложно; и бухло, и вечеринки. И даже инстаграмм с кучей лайков – мои фото за книгой с умным видом, в кафе - с приветливым, в спортзале в кимоно – с грозным; и на чужом дорогом велике в черных обтягивающих леггинсах – явно провокативным. Долго думал, выкладывать ли это фото, не повредит ли моему будущему имиджу серьезного финансиста. Что ж, если невинная одежда для спорта кому-то и представляется чрезмерно вызывающей, это его проблемы, а не мои.
Неудивительно, что как раз леггинсы-то и набрали максимум лайков; и притянули к мне немало новых подружек – есть, из кого выбирать очередную девчонку на ночь, да и с ребятами перспективными удалось зацепиться. Социальные связи необходимы для пути наверх; и, если уж мне не повезло родиться мажором, найду свой путь влиться в нужный круг общения хоть и за счет внешних данных.
Никаких серьезных увлечений не случалось; и вообще, здоровый секс для меня важнее роз и соплей. Конечно, только лох будет говорить о таком девочкам прямым текстом. Действовал я исподволь, отношения выстраивал душевные. И стоило какой-нибудь милой телочке увидеть во мне нежного друга и утешителя, как снять с нее трусики оставалось делом элементарной техники – с ростом практики научился совершать этот переход легко и ненавязчиво, иногда, по обстоятельствам, напротив – решительно, врасплох. Слегка бухнуть, пробудить любопытство, обнимашки-целовашки, постель кувырком.
Бабы требуют расходов. Чтоб на них не тратить, самому нужно выглядеть на все сто – бюджет требует наполнения. Еще студентом устроился на халтуру по профилю – в фирму, называвшую себя финаново-инвестиционной, на самом деле – жулье и чистое разводилово. Вне штата, без контракта, с оплатой в конверте. Деньги небольшие, зато опыта хоть завались. Хм, ну, уж если быть откровенным, когда обстоятельства совсем уж хреново складывались, несколько раз пришлось и собой торгануть. Маме тоже нужно помогать.
Шел на диплом с отличием, но не вышло, зарезали на дипломной работе. Говорили, что слишком много красных дипломов выдавать не положено, а тут как раз один требовался дочке важных родителей. Не ясно только, зачем ей это вообще, когда она в Англию едет дальше учиться. Ничего страшного, оценки у меня все равно отличные; но осадок остался. Итак, у меня диплом магистра, свежие знания, живой опыт, привлекательная внешность в сочетании с отменной физической формой, кое-какие полезные знакомства, масса желаний и полное отсутствие денег.
Первое официальное трудоустройство после диплома, будь он даже красный, как натертая за долгую студенческую ночь писька, самый непростой момент в карьере. Мое резюме должно кому-то очень сильно понравиться меж сотен других, и это лишь для того, чтобы попасть в десяток предварительно отобранных. Рассылал адресно, вешал в сетях, действовал через знакомых и не заморачивался ни отказами, ни игнорами. Прошел несколько собеседований, везде получил отлуп и полезный опыт. На всякую ерунду не шел. Приглашали в большой государственный банк, что из года в год уверенно спасается от банкротства подачками из бюджета. Не моя история. Летать на побегушках лет пять на низшей должности, шагнуть на ступеньку вверх и навсегда упереться в карьерный потолок в виде задницы чьего-то сынка? Нет, спасибо. Мне нужно пространство для роста.
А вот это интересная вакансия. Ассистент финансового менеджера по инвестициям. Название ни о чем не говорит. Сайт выглядит консервативно, общие слова. Поисковик выдает очень немного – фирма не засветилась ни в больших проектах, ни в скандалах, что зачастую одно и тоже. Похоже, и не старается заявлять о себе публично и греметь в новостях. Интересно. Откликаюсь на сайте хедхантеров. Шлю резюме на общий адрес почты. Задействую личные связи.
Все начало складываться благоприятно, один к одному, все шло мне в плюс: красный диплом, опыт работы в конторке мелких жуликов, нежное знакомство с Леночкой К., что имела не только отзывчивый на движения моего языка клитор, но и влиятельного папу. Благодаря личному звонку самого К. мое резюме и вытащили из общей кучи претендентов на должность.
Праздновать рано, победа ничем не гарантирована. Леночка совсем не считала себя моей герл-френд; по крайней мере, не предоставляла мне никаких исключительных прав на ее пухловатое нежное тело. Скорее, мы были просто друзьями для секса, фак-баддиз - лучшая форма отношений без напряга. В подпитии или под снежком ноги у нее раздвигались автоматически, кто бы ни был рядом. Случись ей собрать в одном конкурсе на должность всех, кому досталось хотя бы разок ее поиметь, это было бы несообразное месиво из богатых развращенных деток, бедных амбициозных карьеристов, похотливых дядек неопределенного возраста и случайно подвернувшихся лохопетов без денег и перспектив – вниз по социальной лестнице до официантов и гостиничной прислуги. Что бы это могла быть за должность?
Ее папа, Валерий Иосифович К., был настолько успешным типом, что его не портили даже выпирающее пузо и двойной подбородок. С ним бы я, представься такой случай, охотно завел бы особо доверительные отношения с большими карьерными возможностями, но он похоже, испытывал ко мне довольно сложные чувства. Лично я ему нравился, впрочем, как и подавляющему большинству дядек любого возраста, которым только и мечталось вцепиться липкой пятерней в мою крепкую спортивную жопу. А вот мое знакомство с дочерью он совсем не одобрял. Наверное, не считал, что ей вообще стоит со мной водиться. При его возможностях мог бы узнать о ней побольше и не считать меня за худший вариант, но явно прятал голову в песок. У Леночки была и мамаша, губастая алкоголичка, что с годами сосала все меньше членов и больше ликеров, прообраз скорого будущего доченьки. Пожилая дрянь старалась меня вообще не замечать, что лучше всего демонстрировало ее лютую тайную ненависть. А мне пофиг, бабулек от сорока и старше я из принципа не трахаю, хватило пары случаев, чтобы все о них понять. Скорее всего, папаша К. и сделал тот важный для меня звонок, просто чтобы отделаться – либо от меня, либо от наездов жены. ОК, спасибо всей богатой семейке за любезность и предоставленный шанс.
Первое интервью – отдел персонала. Долго думал, как одеться. Обычно я не парюсь – на улицу джинсы и что-нибудь наверх, на учебу – опят же джинсы, на вечеринку – джинсы и что-нибудь гривуазное под ними, в зал – кимоно. ОК, но теперь нужно соблюсти этикет по высшему разряду: аккуратно, скромно и со вкусом. Последний раз так одевался на работу к жуликам, когда они устраивали ответственную презентацию для своих терпил, а я должен был украшать ее своим блистательным присутствием. Я был хорош, терпилы заволновались и потеряли бдительность. Жулики так обрадовались добыче, что меня почему-то не кинули - выдали хорошую премию.
Солидный офис без особых примет. Хочу работать в таком. Соблюдать дресс-код, получать твердую зарплату и жирные бонусы; пить кофе из машинки; ублажать богатых клиентов и подставлять конкурентов.
Меня встречает Ольга – менеджер по персоналу. Ого. Моих лет, неплохо сложена, насколько успел поймать за один молниеносный проход сверху вниз, при том, что совсем уж низко таращиться запрещено, так что ножки ухватил только периферийным зрением. Красивые глаза. Невольно задержал на них взгляд – выше линии рта можно любоваться несколько секунд без опасений, что это будет сочтено за приставание. Жулики научили основам делового этикета. Постарался не демонстрировать интерес слишком явно. Так, слегка обозначил симпатию. Никак не повредит отношениям, но и не вызовет напряжения. Когда примут на работу, можно будет заняться ей плотнее.
- Как вы познакомились с Валерием Иосифовичем? – спрашивает Ольга после формального знакомства.
- Мы вместе учились с его дочерью, - отвечаю честно, врать нужды нет. – Иногда вместе работали над курсовыми.
Леночка была одним из моих лучших клиентов, для которых я писал работы. Сама она ленилась во всем, что не касалось развлечений, платила хорошо и не торгуясь, добавляла премию за разъяснение содержания. Правильно делала: любители дешевизны и скачанных массовых рефератов в нашем универе пролетали на раз. Папа Иосифович требовал от нее хороших оценок, ему почему-то казалось, что из его инвестиций в дочь все же сможет выйти толк. Или пытался избавиться от чувства вины, что провалил свою роль отца-воспитателя. Неважно, я мог только приветствовать его родительскую заботу. Однажды вечером, когда Леночка особенно загрустила после моей попытки объяснить ей суть нового институционализма, я до нее и добрался. Так, пара касаний, поцелуй – и ее печаль сменилась радостным любопытством; а любопытство – желанием немедленно отдаться на произвол моих дурных намерений. Впрочем, в постели ее трудно было чем-то удивить. Хорошо, что я выгляжу лучше многих вокруг и не ленюсь ни в чем – готов лизать до обморока и фиолетового клитора.
Ольга гоняет меня по заранее подготовленному опроснику. Мне нравится, как она чуть хмурит брови, читая следующий пункт, возвращает мне взгляд своих больших магнитных глаз и собирает пухлые губки. Которые я однажды попробую, только держись.
Прощаемся. Как мне кажется, она вполне мною довольна. И мой личный к ней интерес только на пользу. Вместо фразы вежливого отказа «мы с вами свяжемся» говорит, что следующая встреча пройдет уже с партнерами. Можно догадываться, для нее не только финансовыми – иначе они или дураки, или педики. Улыбаемся друг другу на прощание. Сдерживаюсь, чтобы не оглянуться и не осмотреть ее сзади.
К решающей встрече готовлюсь особенно тщательно. Нет, шмоток за тысячи баксов у меня нет, зато ни один волосок не должен торчать, ни один прыщик - краснеть.
Ольга представляет меня партнерам. Два мужика и одна женщина средних лет, все на вид отменно холеные. Да, деньги у них водятся.
Первый постарше, лысоватый, пухлый, с цепкими масляными глазками и тонкой щелью жадного рта, словно прорезью для монет. Ради них он готов принять удобное для клиента положение, хоть и накренить свою морду на девяносто градусов.
- Александр, - говорит он приятным звучным голосам и протягивает влажную руку с толстыми волосатыми пальцами. – Я партнер нашей фирмы. Так в секторе юридического и финансового консалтинга принято называть совладельцев.
Уважительно киваю в знак понимания. Пожимаю руку и старательно демонстрирую огромную искреннюю радость от этого вынужденного физического контакта.
- Правда его зовут Ариэль, но думать это здесь очень много красиво, - с мягким акцентом пытается пошутить второй, моложе, без живота и с густыми волосами. Этот, наверняка, трахает здесь всех телок. И тоже протягивает руку – его рукопожатие осторожное, намеренно слабое, будто он хочет уберечь мои тонкие пальцы от избытка своей мощи. В паузах между телками ходит в качалку. Улыбается, словно пытается соблазнить и меня. - Кирилл. Я партнер тоже, не такой большой.
- На самом деле он Кириакос, но думает, что здесь это совсем не звучит, - немедленно отвечает толстопалый. – Как вы думаете?
Оба смотрят на меня, словно от моего ответа что-то зависит. Как-то много личного они говорят о себе. Неужели положительное решение уже принято?
- Кириакос – тоже красиво, - осторожно говорю я. Такому самцу, да еще с бабками, любая телка даст, имя здесь не имеет значения. В постели будет называть его «мой котик», а по ходу тупо безостановочно стонать.
Женщина в свою очередь протягивает руку. А она так ничего. Наконец-то можно не притворяться, ее прикосновение мне действительно приятно. Ого, сила у нее есть, и жмет она от души. Здесь все, кроме обрюзгшего Ариэля, ходят в качалку?
- Меня зовут Марина, я не партнер, а просто директор, - ей сорок или даже больше, но привлекательности не утратила. У денег свое особенное притяжение, а у Марины еще и шикарные красивые глаза. Совсем как у Ольги. Похожи. Мать и дочь? Кто тогда отец - Ариэль?
- Это ее настоящее имя, - шутит он. И обращается ко мне: - Желаете кофе, чай, воду?
Ничего не хочу, но и отказываться глупо – продемонстрирует неуверенность. И пусть он думает, что сделал мне приятное – улучшит отношение.
- Кофе, если можно.
- Со сливками, с сахаром?
Чересчур заботливый. А ведь он именно из той породы стремных дядек, что любят ко мне приставать с особой назойливостью. Фиг с ним, как-нибудь выстрою отношения. К стенке припрет – дам, с меня не убудет.
- Спасибо, просто черный. – Не стоит и зарываться.
- Леночка, четыре кофе, - бархатным голосом говорит он секретарше. Нет, вряд ли он стал бы так откровенно флиртовать с телками в присутствии жены, даже бывшей. Не муж, и раньше не был.
Рассаживаемся. Кириакос делает мне глазки. Ничего, он хоть не пузатый, как старший партнер. Сколько у него процентов от капитала?
- Что ж, позвольте пару слов о нашем бизнесе, - начинает Ариэль.
Я весь во внимании.
- Наверное, вы готовились, читали в интернете.
- Конечно.
- И что вы думаете, про то, чем мы здесь занимаемся?
По тому, как они переглянулись, здесь точно есть подвох.
- Если я верно понимаю, вы занимаетесь инвестициями в российские и зарубежные активы, консультируете и управляете капиталами ваших клиентов.
- Мы неплохо поработали над нашим PR, - улыбается Марина. Эти легкие морщинки у глаз ей даже идут. – Создали нужное представление.
- Я не думать вот так, - возражает Кириакос, - мы можем просто, директно слать месседж. Зачем игра?
- О, это мы не раз обсуждали и каждый раз возвращаемся. Наш сегмент клиентов не так уж широк, - вступает Ариэль. – Большинство из них - люди весьма искушенные. Для немногих, кто разбогател, но так и не поумнел, адрес Кипрского офиса дает вполне достаточную подсказку. Вот скажите, Женя – я могу вас звать просто Женя?
Киваю головой в знак согласия. Конечно, может. И миньет предложить может, и в жопу, да что угодно. Обсудим условия.
- Какие ассоциации у вас вызывает название Кипр?
- Море, солнце, Афродита идет с ничем, а? – смеется Кириакос. Нужно поддержать его шутку. Смеюсь. Все смотрят на меня – говорят, у меня классная улыбка. А что у меня не классное?
- О, конечно. И еще это важная оффшорная юрисдикция.
- Бинго! – радуется Ариэль. – Вы, Женя, сами обо всем догадываетесь. Весь смысл нашего бизнеса в том, что никакими инвестициями мы не занимаемся. Особенно в России.
- Нет никаких инвестментс тут! – Кириакос пожимает широкими плечами.
- Абсолютно никаких, - продолжает Ариэль. – Как профессионалы с высочайшими этическими требованиями, мы не пользуемся нелегальной инсайдерской информацией и не вступаем в двусмысленные отношения с государственными служащими. Оговорюсь – в том, что касается инвестиций. Поэтому – никаких инвестиций. Конечно, когда и если наш младший партнер женится на чьей-нибудь дочке, тогда мы и будем рассматривать открывшиеся возможности.
Марина улыбается:
- Если он женится на правильной дочке и сможет с ней прожить хотя бы месяц, мы скупим весь Кипр вместе с северными территориями... но он не сможет.
Кириакос закатывает глаза. Нет, не сможет.
- Мани кент бай ми лав, - сверкает в мою сторону горячими блестящими глазами. Каков подонок! Сколько же он делает денег, что может легко отказываться от выгодных баб?
- Но, стоит добавить, мы не занимаемся и инвестициями в зарубежные активы. Там полно своих финансовых консультантов, управляющих активами, фондов, банков, оффшоров и прочих любителей чужих денег. Мы же – чистые альтруисты.
Все трое смеются.
- Мы помогаем людям получать удовольствие от жизни. Переводить их трудно заработанные состояния в правильную юрисдикцию, где они смогут без страха их спокойно тратить.
- Вы говорите о выводе капитала?
- Именно так, Женя, вы все верно понимаете. Важно, что вы хорошо учились. Не потому, что те знания вам как-то пригодятся. Нобелевку по экономике получают каждый год, но никто ни в чем толком не понимает. Мир слишком быстро развивается, ученые пытаются делать выводы с тем или иным опозданием, иногда и заслуженная премия успевает к их престарелым вдовам, а мы – инвестиционные консультанты – работаем здесь и сейчас – крутим виражи в этой безумной гонке с большими призами. Бывали на Формуле-1? Потрясающая атмосфера. Обязательно съездим, клиенты многие любят. Эти скорости, этот рев двигателей на высоких оборотах – это чистый адреналин, клянусь.
- Не нужно кокейн драйвинг, не слышать его, - не устает строить мне глазки Кириакос.
Ариэль вдохновенно продолжает. Вероятно, испытывает удовольствие, что в русской языковой среде внешние достоинства младшего партнера в контрастном сочетании с неуклюжей речью выставляют грека красивым дурачком, смешной куклой, бой-френдом Барби.
- Но мало кто думает, что эти замечательные автомобили уже, по существу, анахронизм, живая реликвия? Что при всем своем инженерном совершенстве не они, а Формула-Е становится новым хитом, созвучным нынешнему моменту? Кто мог придумать лет десять назад, что электрические автомобили из далекого будущего станут живой действительностью? Кто бы догадался шортить нефтянку при барреле по сто пятьдесят, когда фракинг на слух звучал как фрикинг, и никто всерьез на него внимание не обращал?
Кириакос молча похлопал в ладоши, ему понравился английский каламбур.
- Вам не потребуется учет, анализ и аудит, все эти знания и нюансы. Главное – та уверенность, с которой вы будете говорить с клиентами. ОуАй, Ебитда, Сарбан и Оксли – вся эта ерунда нужна как бэкграунд; клиент должен чувствовать, что с ним говорит профессионал, и что он разбирается в вопросе.
- Эдьюкейшн – это для говорить красиво, как он, - подтверждает Кириакос.
- Нашему клиенту совсем не нужны какие-то супердоходы, нет. Сделать деньги он уже смог и без нас. Главное – успеть их отсюда вытащить. Я не говорю о чиновниках класса А или топ-менеджерах госкомпаний, что, в общем, одно и то же. У них своя история, и в нее лучше не влезать. Мы вообще очень щепетильны в вопросах безопасности.
Последнее слово очень воодушевило младшего партнера.
- Да, безапастнаст! Все это Кипр, еще оффшоры, еще биткойн – это не бежать от платить налог, нет. Клиент нужна безапаснаст.
- И, вероятно, безопасность - это еще и главная причина того явления, что мы наблюдаем в своей деятельности эмпирически - наилучшие результаты в нашем деле демонстрируют привлекательные девушки. Мы даже проконсультировались с психологами, правда, в их сером полукриминальном бизнесе не принято утверждать что-либо с уверенностью, эти продавцы удобных кушеток только счета выставляют как достоверный факт. От красивых девушек почему-то не ждешь опасности.
Ариэль вздыхает. И смотрит на меня с невыразимой тоской. Кириакос, напротив, мрачнеет и уходит в себя. Наверное, вспоминает, как в ответ на проявленную горячность одна из местных шлюшек наградила его чем-то экзотическим. Или про беременность наврала. Или не наврала.
Марине все эти последние рассуждения о других бабах не очень приятны. Ее красивые глаза становятся холоднее. Ничего, я смогу ее утешить.
- И, разумеется, это еще и сугубо местная история – мужской шовинизм, патриархальные настроения, высокий уровень агрессии в обществе. Средний клиент понимает, что наша цель – заработать на нем, и что его менеджер получит хорошие комиссионные со сделки. Практической разницы для него нет, но когда он отдает свои кровно заработанные – иногда именно кровно, только вот кровь не всегда его собственная, - Ариэль улыбается собственной шутке, – ему как-то легче заплатить даме; он словно бы платит за, хм, определенного рода услуги. Эти люди очень легко тратят на развлечения и очень жестки в расходах по бизнесу, поэтому очень важно как бы подсознательно сместить эту категорию. Он приходит, ему улыбаются, все красиво – чем это не эскорт? Или баня?
Кириакос услышал последние слова и обрадованно засмеялся. Марина улыбнулась из вежливости, едва не поджала губы. Я тоже как мог поддержал, хихикнул, закивал головой. Не дал повода усомниться.
- И это ваше увлечение дзюдо. Тоже неплохо для уверенности.
Они знают про меня больше, чем я думаю!
- Дзюдо я занимаюсь для хорошей физической формы. Из единоборств мне всегда больше нравился бокс.
Все посмотрели на меня и снова засмеялись, теперь вполне дружно. Мне это крайне не понравилось. Во-первых, мне не стоило так открываться. Во-вторых, да, у меня красивое правильное лицо, но это не делает меня неженкой.
- Что ж, в любом случае, не кулинарное искусство, - подытожил Ариэль. Сделал паузу. - И еще... извините заранее, что я касаюсь личного, но мы здесь все, как одна большая семья... это хорошо, что вам нравятся женщины.
Я в легком офигении. Или это папаша К. вдруг решил поделиться тайнами личной жизни своей дочери, или они тщательно собирали обо мне информацию! Ариэль не дает мне времени отреагировать, пытается смягчить эффект.
- Иначе, Женя, вы понимаете, большинство клиентов – все-таки мужчины, иногда вполне героического, брутального типа... Коллеги, помните того прокурора? По железной дороге?
Кириакос встряхнулся всем телом, словно мокрый пес. Марина закрыла лицо рукой.
- Ага. Настоящий генерал Скалозуб. Вот и мне бы не хотелось, если бы вдруг между вами и кем-то из клиентов возникли какие-то особо романтические отношения – знаете, любовь зла; это часто вредит делам.
- Вы многое обо мне знаете. Я понимаю, что личную жизнь и бизнес нужно разделять.
- Да, мы должны знать, с кем нам работать. И велосипед у вас хороший, подобран со вкусом.
- Велосипед?
Поворачивает ноутбук экраном ко мне. На нем то самое фото в леггинсах. Черт. Зачем я тогда. А лицо у Ариэля довольное, и у Кириакоса, кто бы сомневался.
Слово берет Марина. Пока она говорит, Ариэль и Кирьякос не спеша и с очевидным удовольствием меня разглядывают. Будто пытаются раздеть, натянуть черные леггинсы и посадить на велик.
- Режим работы у нас ненормированный. Многие клиенты просят организовать встречу в выходные, и мы должны идти им навстречу.
- Да, конечно. Желание клиента – закон.
Ариэль вежливо останавливает меня.
- Я бы отметил, что желание клиента выше закона, поскольку основано на естественных правах человека в отличие от, знаете ли, сиюминутной нормотворческой потребности отдельных групп влияния. Которые, увы, не входят в наш сегмент потребителей. Мы не работаем с олигархами, стоит это понимать. Не потому, что не хотим – верхнюю планку мы не устанавливаем. Тем не менее, человек с капиталом где-нибудь от сотни миллионов долларов чаще всего выстраивают собственные инвестиционные стратегии; бывает, весьма продвинутые, с привлечением гораздо более дорогих консультантов. Туда вовлекаются и зарубежные финансовые структуры, например, их же собственный офшор размещает в каком-нибудь небольшом банке страховой депозит на немалую сумму, банк выдает кредит в размере депозита под высокие проценты их российскому предприятию. Зачем, по-вашему, они все это делают, и что происходит потом?
Это она заодно хочет меня проверить, чтобы не расслаблялся?
- Налоги на банковские проценты не начисляются, в отличие от дивидендов. Российское предприятие платит проценты по кредиту, происходит не облагаемый налогами вывод капитала, - молниеносно реагирую я.
Все с довольным видом кивают.
- Молодец, Женечка, - подытоживает Ариэль. Довольно фамильярно, но ему это позволительно. Он продолжает:
- У многих калибром поменьше тоже есть каналы вывода, они действуют через юридические лица в связке с оффшорами. Часто они даже готовы платить налоги. Их схемы шиты белыми нитками, в общем-то, они полагаются лишь на отсутствие внимания к ним со стороны государства. При малейшем изменении внутренней политики их тут же накроют медным тазом. Наш главный сегмент рынка – люди с капиталом где-то от десяти миллионов, кто по каким-либо причинам не захотел, не рискнул, не успел обзавестись минимальным легальным прикрытием своего успеха. Представьте себе идеального клиента – офицера каких-нибудь силовых органов с квартирой, забитой доверху разной наличкой – рублями, долларами. Как фамилия того полковника, которого, очевидно, сдали конкуренты по бизнесу, его еще недавно судили с таким шумом, что он даже откупиться не смог? За.. Захаров? Будь он предусмотрительнее, давно бы был нашим клиентом, а мы бы превратили кубометры его рублевой налички в сотни миллионов безналичных долларов в уютном оффшоре.
- Юро тоже ОК, - добавляет Кириакос. – Я люблю юро.
Марина одаривает его теплым взглядом. Не удивлюсь, если между ними что-то было. Мужик горячий, справился бы легко. По возрасту она гораздо больше подходит Ариэлю, но его толстое пузо ни одной женщине не понравится. Его умное отяжелевшее лицо выражает недовольство – тем ли, что его деловую речь перебили глупой шуткой? Или он стремится, несмотря ни на что, вопреки годам, продолжать соперничество с молодым компаньоном? Да, не все у них просто.
- Типичный случай – господин, которому уж очень не хочется стать широко известным. Представьте, что вы – зам командира службы по тылу или начальник кредитного отдела в банке с госучастием?
Трудно представить. Особенно второе – без протекции это невозможно.
- В какой-то момент, начиная с какой-то цифры, которая, безусловно, для каждого индивидуальна, желание легализовать свои активы начинает побеждать страх засветиться и стать жертвой чужой агрессивной группировки.
- Не стоит думать, что таких в России мало. Сделать требуемую десятку... я имею в виду – десять миллионов долларов, мы у себя привыкли опускать коэффициент... сумму данного, уже интересного для нас уровня, вполне способен заработать и начальник районного ГИБДД, и снабженец в естественной, впрочем, то же и в искусственной монополии, и любой принимающий мало-мальски серьезные решения госслужащий. Нужно обратить внимание, что мы никогда не интересуемся происхождением капиталов наших уважаемых клиентов. Мы не налоговая служба и, в отличие от силовых органов, не представляем для них опасности.
- И это тоже наше конкурентное преимущество, - многозначительно поднимает брови Ариэль.
Марина смотрит на него так, словно они прожили вместе долгие годы, и не все они были одинаково счастливыми. Вряд ли они всего лишь коллеги. Или действительно все здесь одна семья.
- Что ж. Надеюсь, вас устроят финансовые условия. Мы предлагаем вам пять тысяч долларов оклада и четверть процента от инвестируемой клиентами суммы.
Марина сразу добавляет:
- Плюс корпоративный автомобиль, плюс медстраховка, плюс оплата связи, все по трудовому кодексу. Почти все.
Роскошно. Я ожидал гораздо меньше, но сохранил выдержку и спокойствие.
- Устраивают. В первую очередь, я хочу расти как профессионал вместе с ростом бизнеса моей фирмы.
Ничего, что я назвал фирму «моей»? Не подумают, что я мечтаю отжать у них все ими созданное? Что ж, не сразу.
- И, что касается трудового кодекса. График у нас ненормированный, с этим ничего не поделаешь. Вы же готовы работать сверхурочно, если есть необходимость?
- Да, конечно, сколько потребуется, двадцать четыре на семь.
- Такое случится вряд ли, - улыбается Марина. – Мы бережем здоровье наших сотрудников. Бывают трудные ночи и авралы, все зависит от собственной мотивации.
- Я хочу работать в вашей фирме! – с уверенным оптимизмом говорю я.
- Мы очень рады. Если у вас есть вопросы, задавайте.
- А что стало с предшествующим сотрудником?
Марина переводит глаза на Ариэля.
- Что вам сказать, Женя. Это была наша большая кадровая ошибка. Она неплохо справлялась, пока не закрутила роман с тем службистом. Разрушила его семью, заставила уйти в отставку. А целился он высоко, хотя и рисковал сильно. Добилась своего, теперь живет с ним, хм, в Черногории. Уже, наверное, жалеет.
Кириакос презрительно ухмыляется.
- Там нет денег. Ноу мани эт ол. Глупонькая девочека.
- Да, ни особенных денег, ни перспектив. Ей показалось, что она тащит выигрышный билет.
- Правда, и условия у нее были хуже, чем мы вам предлагаем с самого начала. Лояльность – главное. Пойдемте, покажем вам наш небольшой офис.
Кабинет Кириакоса веселый до несолидности. Везде какие-то смешные фотки с пляжами, морем, старыми крепостями и столиками с коктейлями. Даже плакаты с улыбающимися загорелыми девицами. Повсюду, даже на рабочем столе валяется разных хлам, что люди тащат из поездок, меня поразила большая соломенная шляпа. Будто он продает горящие турпутевки для непритязательных клиентов.
У Ариэля справа от входа в кабинет приделана какая-то странная хрень. Стесняюсь поинтересоваться. Внутри у него солидно и даже как-то мрачновато. Шкафы с книжками на английском. Присматриваюсь. Знакомые имена. Шиллер и Акерлоф, попсовый Талеб. Надо бы попросить у него на недельку Левитта с Дабнером. На шкафу – золоченый или даже золотой подсвечник с семью опорами. На вид дорогая штука, в сугубо деловую обстановку не очень вписывается, от этого сильно бросается в глаза. На тумбе – словно бы забытая случайно маленькая черная шапочка.
- Клиентам нравится думать, что они имеют дело с агентами тайного всемирного заговора, - улыбается Ариэль. – Мы же просто маленький народ, перетерпевший тысячи лет горя.
Смотрит на меня слегка испытующе.
- В вашей биографии не было ничего такого, что могло бы говорить о вашей нетерпимости к чужой вере.
Киваю. Моя вера – успех. Во имя нее я готов потерпеть любые члены в собственных внутренностях, неважно — обрезанные или нет.
- Я не религиозный человек. И с полным уважением отношусь ко всем религиям.
- Ну-ну, Женя, не будем так уж политкорректны, - Ариэль снова шутлив. – Не все религии так же уважительны к цивилизованному обществу, как мы стараемся делать вид. У некоторых даже есть особые требования к банковской деятельности, как вы знаете. Но мы с ними не работаем, да и они к нам не идут.
У Марины кабинет маленький. Все шкафы закрыты, пара сейфов, ни одного документа на столе. Она скрытная.
- А здесь сидит наш дружный коллектив.
Проходим через небольшой опенспейс. Здесь теснятся младшие коллеги, человеческий ресурс. Меня сразу представляют как Женю. Здесь все дружат или пытаются делать вид. Приветливые и умные молодые лица. А есть девчонки и очень даже ничего. Что ж, кого-то трахну, кого-то подставлю и обойду, кого-то и то, и другое.
- Понравилось? – беспокоится Марина. – Ваше место – здесь.
Место как место. Стол с удобным закруглением, небольшое кресло, ноутбук, календарь, фото стройной девчонки в купальнике с пузатым мрачного вида дядькой.
- О, забыли. – Марина одним движением срывает фото и прячет в карман. – Женя, это Павлик.
Юноша на соседнем месте непроизвольно делает восхищенный выдох, но быстро берет себя в руки и приветствует меня с вежливым радушием. Сдержанность здесь ценят.
Возвращаемся в митинг-рум.
- Что ж..., - внимательно смотрит на меня Ариэль. – Вам нужно время подумать, или сразу примете решение? Марина, контракт готов?
- Да, конечно. – Передо мной на столе две копи по три листа максимум. Беру один, просматриваю. Так, общие слова. Поднимаю голову.
- Можно вопрос?
- Конечно, - с готовностью подтверждает Ариэль.
- Суммы в тексте условные?
- Конечно, Женечка. Те, что я назвал – это между нами. А эта бумажка – для местной налоговой. Как шутил один из наших клиентов, с кем я полностью согласен «Честно платить налоги этому государству – это уже соучастие в преступлениях».
- Абсолютно. Здесь коррапшн, тотал коррапш, - соглашается Кириакос.
Марина укоризненно кивает головой.
- Опять вы пугаете нового человека. Мы полностью белая легальная фирма.
- Верно. Зарплату и бонусы вы будете получать в белоснежных конвертах.
- Белий как снек! Наружи. – радуется Кириакос. – Внутри зелений как доллар.
Подписываю контракт, Марина тоже.
- Ого, уже семь. Что ж, если у вас нет иных планов на вечер, можем отметить ваше трудоустройство, - маслит глазки Ариэль. Кириакос и Марина переглядываются и тоже смотрят на меня.
- Конечно.
- Гараж у нас в здании. Дорого, но удобно. Опять же, безопасность.
- Некоторые клиенты ездят к нам без телефонов.
- Некоторые вообще не ездят.
Мы в лифте вчетвером. Новая обстановка рождает напряжение. Ариэль подбирает живот, ему явно не нравится, что Кириакос выше и отлично сложен. Тот оказывается напротив меня и старается не глазеть слишком откровенно. Марина, напротив, внимательно разглядывает меня с близкого расстояния. Надеюсь, я не пропустил какой-нибудь случайный прыщик. Хотя, как говорят, красоту ничем не испортишь.
Садимся в машину. Кириакос за руль, Марина – на переднее сиденье. Ариэль лично открывает для меня заднюю правую дверь и кивает головой в знак подтверждения. Какая честь. Кириакос ловко выруливает из подземного гаража.
- Почему именно Ауди?
- Хороший вопрос, Женечка. Имидж действительно важен для нас, вплоть до таких, казалось бы, мелочей, как автомобили.
Это и Европа, куда все тайно или явно хотят сбежать. И солидность. И некоторая, знаете ли, этическая снисходительность представителей немецкого бизнеса к особенностям русского менталитета... Гельд – на первом месте, коррупцию можно не замечать, это внутреннее дело.
- У вас будет четверка, - уточняет Марина. – В соответствии с должностью. Вот она.
Мы как раз проезжаем мимо симпатичной небольшой машинки. Ого. Я тоже буду рулить на Ауди! Пусть не шестерка, но тоже здорово!
- Нам идти ближе, чем ехать, но так лучше.
- Все наши вечеринки мы проводим в закрытом режиме, - Марина говорит с предостережением. – Оберегаем персональные данные клиентов и служебную информацию. Чтобы нас случайно не сфотографировали, и клиентам не пришлось объяснять начальству и безопасникам, зачем они с нами контактируют. Если мы даже в своем коллективе, ни одна случайная фраза не должна стать известной третьим лицам.
- Если вы параноид, то не значит, что не следят! – Кириакос говорит весело, но шутки в этом не больше половины.
Садовое кольцо, переулок. Ничем не приметное здание. Если можно говорить о скромности в этих буржуазных районах, то это она и есть. Снова подземный гараж.
Одна из двух квартир на площадке. Все молчат, пока не заходят внутрь. Ариэль успокаивает сигнализацию.
- Вот где на самом деле утверждаются хорошие сделки!
Внутри круто. Все большое, как в жилище семейства К. или того мажорчика, с кем я однажды согласился переспать ради чистого любопытства к его недвижимости. Широкий коридор. Высокие потолки. Деньги – это власть над пространством.
Мебель простая, современная. На вид – дорогущая. На таком прозрачном столике легко подписать контракт на десятку. Или две.
Кухня тоже обалденная. Большая, я бы в такой ел, жил и телок трахал.
Ариэль и Кириакос бодро разбираются с выпивкой.
- Удачи в делах!
Кириакос с явным удовольствием произносит:
- Чтобы нам все было, и ничего нам за это не было! Правильно?
Звучит уверенно, он наверняка любит повторять эту пословицу. Марина смотрит на Кириакоса осуждающе.
- Почти. Чтобы у нас все было. Женя, он шутит. Мы на сто процентов законопослушная, легальная фирма.
- Здесь у всех могут случиться нежданчики, особенно у вот таких стопроцентных... возьми хоть Калви.
- Калви? О, да. Он думал, он какой-то специальный, другой... как это – крутой!
- Да, с крышей у него, как выяснилось в критический момент, все было не очень. И все же, Женечка, это, хоть и важная, но деталь. А в чем была его главная ошибка?
- И в чем? – понимаю, что здесь важнее мой интерес, чем глубина анализа. Ариэль с удовольствием объясняет:
- Главная его ошибка была в другом – в неверной стратегии. Он, можете себе представить, инвестировал в Россию.
Ариэль и Кириакос дружно смеются.
- Долгие годы, последовательно, осознанно – инвестировал в Россию! Тщательно продумывал, искал возможности, заводил связи, реализовывал, достигал успехов! И продолжал, продолжал!
- Умный человек, но такой... наив.. наивный.
Марина выпивает, извиняется и выходит.
- Позвольте спросить, - обращаюсь к Ариэлю и Кириакосу вместе. Оба подаются мне навстречу.
- Чем мы застрахованы от неприятностей? Даже при нашей правильной стратегии?
- Все просто, Женя. Нельзя сказать, что мы абсолютно застрахованы. Но риски наши просто несовместимы, взять того же Калви.
- У Калви здесь есть бизнес, можно взять! У нас здесь нет бизнес – не взять! – радуется Кириакос. – Костьюм взять, часы взять, а бизнес – нет! Апартмент не взять, офис не взять, машин не взять – рент!
Часы у него классные. Я бы взял. И в подарок, да и переспал бы с ним за такие. И сделал бы примерно все, что он хочет. Они стоят, как небольшая квартира в новом спальном районе.
- Понимаете, да? Наши риски просто несовместимы – нет никаких привлекательных активов, которые могут понравится кому-то влиятельному. Какой-нибудь мелкий клерк... хотя бы налоговый инспектор, мог бы заинтересоваться мелкими деньгами, что мы тратим на все эти внешние атрибуты... но даже и прихватить нас за какое-либо нарушение ему будет затруднительно, а от любой попытки отжать бизнес со стороны разной шушеры наша крыша полностью эффективна.
Киваю головой в знак понимания.
- Если угодно, моя эмпирическая формула по управлению рисками такова: действующая крыша должна быть на один ранг выше того уровня, который мог бы заинтересоваться отъемом бизнеса. Это как раз тот уровень, для которого регулярное отчисление комиссионных еще представляет значимость, и он готов реагировать на возникающие проблемы.
Киваю в знак восхищения.
Для Кириакоса этот разговор на русском тяжеловат, а он явно хотел бы общаться со мной больше.
- Let’s speak English, my dear? – предлагает он. Бросаю взгляд на Ариэля. Что он?
- I’m not really that good in English, sorry. Lack of practice, - вежливо отказываюсь. И угадываю. Ариэлю приятно держать молодого конкурента в чуждой ему языковой среде.
- Не могу обещать, что в нашей фирме у вас будет много разговорной практики. Главным образом – местные клиенты, а они и с родным-то языком не всегда дружат, - улыбается он. – Разве что в зарубежных командировках. Вы ведь готовы к поездкам в оффшорные юрисдикции?
- Конечно.
- Были на Сайпрус, да? – радуется Кириакос.
- Нет, не доводилось. – Пару раз за университет катался на халяву в компании мажоров, но это были Ибица и Амстердам. Ничего, все впереди.
- Да, там борьба группировок – но у нас вообще ничего нет. Даже российского гражданства. Марина еще беспокоится, у нее есть. Но вся эта процедура – уголовные дела, посадка под арест – а что на выходе? Костюм и часы. До оффшоров им все равно не добраться.
К нам возвращается Марина. Входит медленно и торжественно, рассчитывает произвести впечатление. На ней крутое вечернее платье. Сколько же оно стоит? Здесь у них и гардероб? И, главное – чье внимание она хотела привлечь – не мое ли?
Смотрю на нее, уже не скрывая интерес; уж я-то знаю, что дозволено на вечеринках мне и немногим другим как я. Примерно все.
Ей сорок или чуть больше, как бы она ни старалась. Но все еще хороша. На вид совсем не рыхлая, какими становятся ленивые тетки и лет на пятнадцать моложе. У нее есть и талия, и, похоже, ляжки тоже в хорошем состоянии. Если и не пневматичными во всю глубину упругой плоти, как у старшеклассниц, то крепкими и мускулистыми под слегка ослабевшей в натяжении кожей. И еще этот ореол успеха – она же богатая преуспевающая женщина. Хм. Хочу с ней переспать, и не ради карьеры. Да, просто хочу. Приятнее было бы, конечно, трахнуть кого-нибудь помоложе, ту же Ольгу. Не ждать удобного момента, взять ее горячее свежее тело прямо сегодня. Но ее с нами нет. Если она дочь Марины, то понятно желание мамы уберечь ее от вечеринки в компании опасного соблазнителя. Если же они не родственницы, то могла и как ее начальница и директор принять обоснованное решение избавиться от молодой соперницы. Что ж, она права. У нее власть и деньги. Наши взгляды встретились. И задержались. Вперед.
- Красивые глаза, - просто сказал я. Марина ждала чего-то в этом роде, но ее все равно тряхнуло. Хлопнула веками, быстро вздохнула, качнула головой. Улыбнулась, словно это был дежурный комплимент, а не прямое и недвусмысленное предложение секса.
- Спасибо.
Она еще оставляла мне шанс перевести все в шутку. Ее спортивное тело замерло в напряженном ожидании.
- Да, Марина, - произнес я с неодолимой уверенностью победителя, которая так нравится женщинам. Деньги и власть ничего не значат сами по себе; у этой игры свои правила. В офисе она моя будущая начальница. А на афтерпарти я ее секс-партнер. И мы оба понимаем, что я буду ее трахать, а она – покорно отдаваться. Пока я не решу, что мы ненадолго поменяемся ролями. Чтобы вернуться к естественному положению вещей – я сверху, она стонет.
А пока она молчит. В одной руке у нее бокал, другая прикрывает покрасневшее от вина и радостного смущения лицо. Первое прикосновение, уверенное, как все, что я делаю – трогаю и глажу ее крепкое плечо. Она чуть подается мне навстречу. Жму сильнее и откровеннее, навязываю свою волю. Поднимаюсь как можно спокойнее, встаю ближе, прижимаюсь к ней животом. Марина поднимает глаза и, вот как, нежданный поворот - кладет руку мне на задницу. Ее губы, отсосавшие, быть может, целую роту, если не батальон членов, полуоткрыты в ожидании с девичьей наивностью.
Угадывает мой невысказанный, вполне очевидный вопрос, одним движением ресниц показывает в сторону незаметной двери в углу приемной. Стоит мне лишь чуть потянуть ее, вздыхает и покорно встает.
Едва держимся за руки, медленно идем к выходу из гостиной в указанную ей сторону. Оглядываюсь. Джентльмены прервали свою оживленную беседу, как по команде уставились на нас. Толстая помятая рожа Ариэля и мужественно-красивая до слащавости мордашка Кирьякоса похабно ухмыляются, отчего становятся невероятно похожи. Выражают явное одобрение, свиньи. Черт с ними.
Наедине с Мариной я властно притянул ее к себе, прижал и коротко поцеловал в губы. Отстранился. Начал медленно раздеваться. Да, проказливая природа не обделила меня красотой. Будущая начальница смотрела на меня с восхищением и завистью. Даже чуть загрустила. Но я тут же обнял ее и быстро, как только позволяло опьянение, стащил с нее всю одежду. Черт, белье у нее дорогое, мне такой гардероб и не снился. Голая Марина была хороша и в свои немалые годы. Отлично ухожена. Сколько же стоили все абонементы и персональные тренеры, все мази, крема и массажи! Буду ли я в такой же форме в свои там сорок-пятьдесят?
Поначалу она встретила мою прелюдию с одним только любопытством, но скоро разошлась не на шутку. Да, в сексе я король. Сколько раз она успела кончить? Сам я – ни разу. Все же этот трах для меня где-то подсознательно еще был продолжением собеседования.
Мы уже отдыхали, когда в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, к нам ввалился голый Кирьякос. Вот черт. Сложен неплохо, мышцы, рельеф, крупный наливающийся член. Эх, я бы мечтал так выглядеть. Не судьба.
- Женя, ты чуть подвинь, плиз, - вежливо и настойчиво попросил Кирьякос.
Я вопросительно посмотрел на Марину. Она улыбнулась и чуть виновато повела рукой. Мне ничего не оставалось, как отодвинуться. И прикрыть гениталии от нескромного визитера.
Не переставая на меня поглядывать, Кирьякос по-хозяйски налег на беспрекословно раздвинувшую бедра Марину, вставил ей и начал пялить. Совсем не с той нежной страстью, что только что соединяла меня с ней. Грубо, словно отбивал кусок говядины. Ей, однако, это нравилось. Как и то, что я присутствую и вижу это. Кто поймет этих женщин?! Словно для того, чтобы я не обиделся, протянула руку и сжала мою. Какая у них дорогая и прочная мебель! Кирьякос разошелся не на шутку, молотит поршнем во всю силу, а кровать хоть бы дрогнула, хоть бы пискнула! Богатство, что бы ни говорили разные нищеброды — это еще и качество секса.
В дверях появился Ариэль. Пузатенький и дряблый, как его висящий член. Зато глазки у него и в темноте горели, как у тигра, и стреляли то в сторону долбящейся парочки, то в мою. Словно бы он выбирал добычу. Нет, он не выбирал. Добычей был я, но чтобы почувствовать себя охотником, Ариэлю явно требовались внешние стимулы.
Он молча прошел до нашей великолепной кровати, где могли бы поместиться и шестеро, да и больше, в компании моих сверстников можно было бы устроить групповушку с прикольным челленджем на количество участников, и стал медленно, по змеиному ползти наверх между парочкой и мною. Пришлось отодвинуться в сторону, давая ему место. С отвращением почувствовал на бедре его потную руку. Другой Ариэль гладил торчащее вбок колено стонущей под Кириакосом Марины, словно бы она могла это заметить.
Нет, я недооценила ее внимательность — в ответ на прикосновения шефа она забросила ноги кверху и даже руку протянула в его сторону. Ариэль тут же начал сосать ее пальчики. Кажется, начал со среднего. А сам между делом заполз ко мне повыше и аккуратно взял за грудь. Даже приятно, мои красивые соски ответили и напряглись. Кириакос самозабвенно работал задницей, словно и не замечал изменений обстановки.
Я не успел порадоваться эффективности их командного взаимодействия, как случилось ожидаемое. Что ж, достижение жизненного успеха требует некоторых компромиссов. Ариэль добрался лицом до моей промежности и начал лизать, тихо урча. Оральный секс заводит меня едва ли не сильнее, чем трах красивой телочки; я скоро уплыл и потерял контроль над собой. Похоже, всем это только понравилось, все поменялось, я чувствовал на своем теле чужие руки и губы, сразу много, потом кто-то мне крепко вставил, по манере это мог быть только Кириакос, но теперь это было как раз то, что мне нужно, стыдясь и наслаждаясь, я отдавался его ритму и даже подмахивал ему в такт, а еще меня гладили и целовали, и это точно были Ариэль и Марина, та Марина, которую я хотел отыметь и отымел, и которая теперь вернулась ко мне в другой роли, я вел себя крайне немужественно, что и говорить, стыд усиливал наслаждение, я кричал и бился в оргазмах, Кириакос кончил еще раньше, забрызгал мой красивый плоский живот липкой спермой, но его член быстро заменили чьи-то ловкие пальцы. Удивительно, что во всей этой кутерьме одна и та же мысль не покидала меня — определено, моя карьера стремительно идет вверх.
Утром я с трудом разлепил глаза.
На огромной постели по разные стороны от меня спали два мужика - Ариэль и Кирьякос. Марина исчезла – и правильно. В ее возрасте уже не стоит показываться на свету, когда уже ни у кого ни на кого не стоит.
Болела голова. И не только.
Я уж и не помнил, когда последний раз так много отработал вагиной, этим лишним, абсурдным, случайным, как орел или бессмысленно выпавшая мне решка, отверстием в моем теле. Вот она-то и болела. Давно бы зашил эту глупую дырку и навесил себе тяжелый солидный хрен с подтянутыми компактными яйцами, но, увы, нынешний уровень медицины не позволяет трансикам выглядеть так, как мне нужно. Внешность – фактор успеха. Да мне гораздо проще завалить девчонку без всяких переделок, в своем нынешнем виде – в теле красивой девушки. Да мне проще завалить, чем им – отказаться! Черт, иногда мне кажется, что я готов завестись от своего вида в зеркале или пожатия собственных небольших твердых сисек с аккуратными сосками-пимпочками, и еще так удобно дрочить в одиночестве, когда женское тело под руками и после хорошего разогрева уже можно забыться и поверить, что оно чье-нибудь чужое. Грех отказываться от такого подарка, даже если и непрошенного. Словно бы пацану на день рождения подарили дорогущий спортивный автомобиль со всеми примочками, огненной красотой, силой и ловкостью. Такой, что всех делает и со старта, и в поворотах, а если едет не спеша, нарочито медленно – все на улице оборачиваются, кто слюни роняет, кто чернеет от зависти. Вот только цвет у этой крутой тачки почему-то розовый. Так уж вышло. Не переделывать же ее в ближайшем гараже в убогого зеленого козла, что вызывает только жалость и презрение? Добьюсь успеха, сделаю бабки, с годами и хирурги научатся.
Заглянул в зеркало. Выгляжу, как шлюха после оргии – мутные глаза, подглазники, сухие потрескавшиеся губы. Но и в этом состоянии я чертовски хорош. Порочный образ мне идет не хуже, чем гламурный.
Голая мужская фигура влезла в поле моего зрения. И сразу хватать руками. Это Кирьякос проснулся. Ему, скотине, поутру охота трахаться, видите ли.
Я прямо сказал ему «Нет», но он не обратил внимания. Затем я его оттолкнул, но он не унимался. Тогда я, словно бы вступая в игру, перебросил ноги над его широкими плечами и поймал его шею в захват. Быстро и точно, тренер кивнул бы одобрительно. Сперва Кирьякос развеселился, оказавшись в ловушке, даже погладил мои бедра, но через пару секунд осознал, что пережатые шейные артерии не подают кровь к мозгу. Запаниковал. Если б догадался похлопать, у меня, при всей моей злости на него, мог бы сработать рефлекс «отпустить», но этот лох борьбой никогда не занимался, поэтому лишь таращил глаза, багровел и дергался, пытался вырваться силой – бесполезно. Вырубился. Я столкнул его с себя ногой.
Ариэль проснулся от нашей возни и удивленно смотрел на нас. Схватил Кирьякоса за обмякшее плечо, начал трясти. Обернулся ко мне, закричал в панике:
- Женька, ты что? Ты его задушила!
- Все нормально, босс. Обычное дело.
Вид его толстых волосатых пальцев что-то пробудил в моей памяти. Словно бы они тоже побывали во всех отверстиях моего тела. Он мой начальник, нужно проявлять уважение.
Кирьякос вздрогнул, пришел в себя, еще ничего не понимая. Ари смотрел на меня восторженно.
- О, Женечка... Эта уверенность. И готовность к риску. И хладнокровие. Я все больше доволен нашим выбором.
- Работа есть работа, - ответил я так, чтобы дошло до Кириакоса. - Никто не должен лезть в мое личное пространство. Нет — значит нет. Если у кого-то потребность, для этого есть проститутки.
Ари понюхал свою руку – кончики толстых волосатых пальцев. Запах ему так понравился, что он потащил их в свой вонючий рот. Смачно, медленно облизнул, с похабнейшим видом глядя мне в глаза. Я едва удержался, чтобы не вырубить его с ноги. Вместо этого мило улыбнулся. Было ясно, что я прошел все тесты на отлично.
Работа закипела. Я изучал тонкости бизнеса и узнал что-то новое о коллегах.
На самом деле он Кирилл, а Кирьякосом стал после получения гражданства. Акцент у него фальшивый, хотя не полностью – он откуда-то с юга. Как и Александр – он точно так же никакой не Ариэль, а все-таки Александр. Марина имя не меняла. Разумеется, она законная супруга Александра, и занимается сексом с Кириллом на его глазах или тет-а-тет, но в любом случае с полного его согласия.
Иногда мне приходится встречаться с Ари, то есть Шуриком, и терпеть его язык и толстые пальцы во всех своих отверстиях. Более того, пару раз мне удалось ради его же самомнения затолкать себе внутрь его вялую шишку – он был просто счастлив, что теперь может официально считать меня «своей любовницей». Нормально поставить ему член не смогла бы и царица Савская. Забавно, что иногда мне удается с ним кончить, чего бы никогда не произошло, сумей он взять меня как полноценный самец. Лижет он классно, опыт большой — видимо, нервный бизнес лишил его потенции уже давно.
Тратить на него много времени не требуется. Я верно угадал суть отношений Шуры с Кирюхой – два близких друга и партнера, муж и любовник, учитель и ученик все время соревнуются, кто из них лучше, кто успешнее. Они могут и монетку подбрасывать лишь для того, чтобы установить победителя. И мое тело, как часто мелькающий перед их глазами объект соперничества, важно в этом состязании.
Кирилл в моем присутствии из принца моментально сдувается в нищего. Только и может, что сказать фамильярно:
- Хей, красавитса.
Это значит, что он меня имел, и совсем не против еще разок. Отвечаю холодной гримасой. Он беспомощно улыбается и идет дальше, по его спине видно, что уязвлен и старается вернуть себе уверенность мачо-победителя.
Шурику особенно нравится, когда я, вжившись в роль кривляки-гея, произношу интимно:
- Привет, котик.
Подхожу к нему и тесно прижимаюсь. Тогда он кладет руку мне на талию и замирает, словно бы ждет, не шевельнется ли у него в брюках. Нет, не шевелится.
Но лучше всего, когда эти обнимашки с Ари происходят на глазах у Кирьякоса. Это все, что мне нужно делать, чтобы отношения с начальством были на должном уровне.
На самом деле, это - дешевые понты, мужчины все же очень примитивные создания, надеюсь, я не такой, у меня перед ними генетическое преимущество.
Нет ничего страшного и в необходимости иногда принимать от особенно самонадеянных и чувствительных к отказам клиентов предложение отметить удачную сделку – при моей внешности и ловкости довести до быстрого оргазма истаскавшегося пожилого мудака проблем не составляет. Хуже, если такой вдруг захочет попытать сил на вторую палку. Кончить ему все равно не удастся, а вот возни будет хоть отбавляй. В такие неудачные часы для поддержания настроения я складываю в уме свои комиссионные за эту сделку и все последующие; иногда цифры бывают такие, что я начинаю стонать от наслаждения.
И вообще, я не какая-нибудь нанятая на сутки эскортница, я профессиональный финансист, и если уж я и согласился дать на радостях, то уж точно не обязан выполнять все прихоти клиента. Всегда могу сказать, что устала, полностью удовлетворена всеми уже произведенными над моим телом действиями, и очень хочу спать.
Для клиентов я словно добрая фея, что открывает им волшебную дверь в прекрасную страну. Их эмоциональное желание присунуть вполне понятно.
Да, в этой работе есть свои особенные моменты. В остальном же, в наше время такими местами не разбрасываются. После универа, без опыта работы. Я просто молодец.
Марину я время от времени заваливаю прямо в ее кабинете. Бесит немного, что она любит пристегивать мне член, это напоминает о моем врожденном физическом недостатке. И еще – она ревнует свою дочь. Замечает, что я кружу вокруг Оленьки, и говорит, что хочет для нее нормальных отношений. Словно бы наши какие-то ненормальные. Ничего, маму трахаю, и дочь поимею.
Иногда думаю, что и мне пора бы эвакуироваться в теплую страну, хотя бы на тот же Кипр. Поехать туда не на три дня по работе со старым жирным ублюдком, а насовсем. Может быть, взять с собой какую-нибудь милую девочку с хорошим образованием. Оленьку, например. Даже вступить с ней в законный брак. Чтобы на свадьбе она была в фате, а я в строгом черном костюме. Пусть рожает мне детей из пробирки. Или вообще, уехать в Таиланд и там отрываться с азиаточками – обожаю их крепкие упругие тела. Что ж, сперва нужно денег заработать, а там видно будет.
Бизнес этот интересный, но уж точно не надолго. Нужно еще разобраться, насколько сильна их крыша. На момент основания ее держал полковник, теперь уже генерал. Но там у них постоянно что-то происходит, любой может загреметь в отставку или под следствие. У нашего-то целой квартиры денег не найдут, такого непрофессионализма мы себе не позволим, но все же.
Меня в тюрьму не посадят, это точно. Не тот типаж. По кругу пустить могут, это первая мысль, которая придет в голову любому быку при моем аресте. Что ж, выдержу, опыт работы с трудными клиентами научил многому; даже порыдать смогу как девочка для более яркого удовольствия борцов с финансовым криминалом.
Сдать их конкурентам? Большие риски – большие выигрыши. Но что сдать? У них ничего нет, кроме бабла за границей и репутации здесь. Перебить крышу – в смысле, поменять? Но у меня еще нет достаточных связей. Проще будет спереть деньги у какого-нибудь жирного клиента. Так, легкая ошибка в номере счета и фамилии номинала. Посмотрим.