Из замечаний одного прозарушника под статьей другого прозарушника:
"Вам стоило бы сопроводить эту реплику цитатой из его же (т.е. русского писателя Бунина - А.А.) "Окаянных дней", из эпизода - в самом начале книги - когда он в компании таких же цыплёнков жареных в томительном ожидании - когда же немцы займут Петроград и Москву, перебьют большевиков и поставят на перекрёстках своих шуцманов. И это - после того, как в поддержанной этой публикой войне с немцами было уничтожено и изувечено несколько миллионов русских?
Как можно видеть, этот "патриотизм" у него старой закалки.
И вопрос о занятии должности в захваченной Москве, как бы, обсуждается - то ли занять, то ли, всё ж таки, нет.
Идиотам, прятать надо эти "Дни", образец подлости и лживости, а не размахивать ими, как знаменем."
Я не увидел в "Окаянных днях" бунинского нетерпеливого ожидания прихода немцев в Питер и Москву.
Вот цитаты:
- "6 февраля (1918 г.). В газетах -- о начавшемся наступлении немцев. Все говорят: "Ах, если бы!" (разве под "всеми" Бунин разумеет и себя?);
- "... наивно вмешалась какая-то намазанная сучка, стала говорить, что вот-вот немцы придут и всем придется расплачиваться за то, что натворили... - Раньше, чем немцы придут, мы вас всех перережем,-- холодно сказал рабочий и пошел прочь. Солдаты подтвердили: "Вот это верно!"-- и тоже отошли." (здесь Бунин оценивает лишь даму, обозвав ее "сучкой");
- "Толстая розово-рыжая баба, злая и нахальная, сказала: ... Им (буржуям - А.А.) запретить надо ходить по театрам. Мы вот не ходим. Все немцами пугают, - придут, придут, а вот что-й-то не приходят!" (разве отсюда следует, что Бунин причисляет себя ко "всем"?);
- "Вчера были у Б. Собралось порядочно народу, и все в один голос: немцы, слава Богу, продвигаются, взяли Смоленск и Бологое." (разве отсюда следует, что Бунин причисляет себя ко "всем"?);
- "В трамвае ад, тучи солдат с мешками - бегут из Москвы, боясь, что их пошлют защищать Петербург от немцев. Все уверены, что занятие России немцами уже началось. Говорит об этом и народ: "Ну, вот, немец придет, наведет порядок" (отметим - "говорит НАРОД");
- "...Итак, мы отдаем немцам 35 губерний, на миллионы пушек, броневиков, поездов, снарядов..." (сказано по поводу Брестского мира - разве здесь Бунин торжествует?);
- "... - Ну, а сколько же именно эти мерзавцы получили?" (Бунин цитирует себя, называя мерзавцами Ленина и Троцкого, якобы подкупленных немцами; отсюда очевидно его неприятие власти большевиков, но и не следует ожидания им победы немцев);
- "22 февраля... Завтра московские банки передаются немцам; немецкое наступление продолжается... Вообще черт ногу сломит!" (где тут радость по поводу прихода немцев?);
- "Встретил К. "Немцы будут в Москве через несколько дней. Но страшно: говорят, будут отправлять русских на фронт против союзников... Говорят, что Москва будет во власти немцев семнадцатого марта. Градоначальником будет Будберг. Слух, что в Москве немцы организовали сыскное отделение; следят будто за малейшим шагом большевиков, всё отмечают, всё записывают... Слух: союзники - теперь уж союзники!-- вошли в соглашение с немцами, поручили им навести порядок в России... Да, все то же. И все то же тревожное, нудное, не разрешающееся ожидание." (это бунинское ожидание - не немцев, а разрешения катастрофы, постигшей Россию - неужели не понятно?);
- "В вечерней газете - о взятии немцами Харькова. Газетчик, продававший мне газету, сказал:
- Слава Тебе Господи. Лучше черти, чем Ленин."
Мой вывод: Бунин ждет не столько прихода немцев, сколько передает настроения различных слоев русского общества в кризисный момент захвата большевиками власти в России; он свидетельствует о позиции русских интеллигентов, городских обывателей, журналистов, людей богемы, рабочих, солдат, мелких предпринимателей - короче говоря, различных слоев русского общества в начале "боевого восемнадцатого года", когда рушилось здание Российской империи. Многие тогда в хаосе революционных событий, в условиях экономической разрухи и острейшего политического кризиса, готовы были продаться кому угодно (даже немцам), лишь бы этот кто угодно восстановил в стране порядок и стабильность. Другие ("люди труда") готовы расправиться со своими вековыми "угнетателями", им не до немцев. В любом случае ясно, что Бунин не принимает советской власти, но и не в восторге от установления немецкого орднунга в России.
А его установление в русских столицах действительно выглядело тогда вполне реальным. Немцы и австрийцы практически продиктовали условия наведения "порядка" формирующимся национальным элитам бывшей русской Прибалтики, в Новороссии, на Украине и даже отчасти на Дону. Но собственно в России им, самим находившимся на грани истощения, увязать не было резона - для немцев казалось тогда более важным решить исход войны на западном фронте. Не решили - надорвались, как известно.