(продолжение)
После моих мокрых штанов и зарёванного лица о яслях не могло быть и речи. Бабушка по отцу – Анна Артёмовна – решительно запрещает родителям водить меня туда. Она работает в детском саду воспитательницей и хочет забрать меня к себе на работу, но я ещё слишком мала для детского сада. Бабушка в слезах бросается к заведующей Вере Николаевне с просьбой разрешить взять меня в её группу, кажется, в старшую. И, в нарушение всех правил, я теперь хожу в детский сад, как в родную семью, – к бабушке.
Детский сад – крохотный, затерявшийся между невысоких домов старого города, – железнодорожный. Чтобы попасть к этому детскому оазису, нужно обогнуть старую серую водонапорную башню, что приютилась на привокзальной площади, выйти на тенистую летом зелёную аллею, ведущую к деревянной, крашенной в изумрудный оттенок, калитке сада. А внутри, в группах, уже ароматно и уютно пахнет недомашней едой – оттого она кажется только вкусней…
К чарующим запахам детского сада я отношу еще летний, сладковатый запах залитого тёплой водой бетона. Нас перед послеобеденным сном строят на лестнице, и нянечка поливает всех бесштановых карапузов из шланга. Брызги разлетаются, искрятся на солнце, а, попадая на бетон, издают неимоверно замечательный запах – запах веселья, детства, лета! Это аромат прямого наслаждения жизнью, не обусловленной никакими запретами, не нагруженной никакими «взрослыми» смыслами, – это просто жизнь. Живи её!
(продолжение следует)