Не мысль – предчувствие, прозренье:
земля и мир и жизнь моя –
как сон небес, как провиденье
неузнанного бытия.
Преображающим рассветом
сияет полдень надо мной,
и нет границы между светом,
бессмертием и тишиной.
Сергей Маковский
СНЫ АТЛАНТИДЫ. ЧАСТЬ 1.
ГЛАВА 1. ЗЕЛЁНАЯ ДВЕРЬ
"Победила!
Мама, я победила! Папа!..
Как жаль, что вы на работе!.."
Ксюша Сторожева летела почти по тенистым аллеям парка и солнечные зайчики, пробиваясь сквозь шевелящуюся от ветерка крону старых лип и вязов, прыгали и танцевали рядом с ней.
Поэтический конкурс, организованный местным литературным журналом, получился весьма солидным. Среди участников, представивших на суд читателей свои нетленные творения, были даже профессиональные поэты. А победила она! Никому неизвестная студентка-первокурсница филфака, вчерашняя школьница, даже не помышлявшая ранее где- либо публиковать свои стихи!
Победила! В пику уверениям подруг – мол, все призовые места в подобных мероприятиях распределены заранее… Победила!..
Позвонить тёте Маше, обязательно – Вячеславу Николаевичу, преподавателю русского языка, - он, он посоветовал послать ей на конкурс свои вирши! Потом Светке – лучшая моя подруженька! Усерднее всех ведь отговаривала отказаться от «этой авантюры»…
Но перво-наперво она сообщит радостную весть ему – своему Колечке… Она бросится ему в объятия, он крепко обнимет, прижмёт её к себе: «Я знал, что ты победишь, ты у меня самая умная и красивая!..» Почему он сегодня не отвечает? Он, вообще, в последнее время немножко букой стал – сессия! Устаёт. А точные науки, как известно, дисциплины ох какие тяжёлые… И кто сморозил такую глупость: математика родственна поэзии! С другой стороны, пусть всё будет для него неожиданным – праздником! праздником!
Доставая телефон из сумочки, Ксения впорхнула с солнечными зайчиками в заросший сиренью закуток перед институтом, место их обычных встреч… И оцепенела. На их любимой скамеечке, перед недействующим, наверное, со времён царя-гороха, старым фонтаном сидел её – Коля - и обнимал незнакомую брюнетку в коротком красном платье, кривые ноги в дурацких красных чулках… Что-то зашептал ей на ухо… Та заливисто рассмеялась… Боже! Они целуются!
Свет померк. Солнце погасло. Исчезли зайчики-летунчики… Ксюша резко повернулась и зашагала прочь.
Слёз сначала не было. Но потом они нахлынули и задушили её. Рыдая, неслась она по улицам, не замечая, толкая прохожих…
Вбежала в подъезд, не дожидаясь лифта, бросилась пешком по лестнице… Долго не попадала ключом в замочную скважину…
Заметалась по пустым комнатам, зашарила лихорадочно по шкафчикам, полочкам на кухне, опрокидывая всякие склянки, пакеты с лаврушкой… А уксусная эссенция – вот, на столе, прямо перед ней!
Наполнила стакан до краёв резко пахнущей прозрачной жидкостью.
Прости, мама! Прости, папа! Мне незачем больше жить!
А ты, которого я так любила… Ты предал меня!.. Ты поймёшь, какой ты подлый и низкий. И вспомнишь ещё обо мне, и пожалеешь обо всём. Но будет уже поздно. Прощай! Прощайте все!..
Ксения резко поднесла стакан к губам…
Но не успела сделать даже глотка – резкий пронзительный звук – свист, скрежет вспорол пространство, тяжёлый удар обрушился девушке на голову, чья-то ладонь вышибла из рук стакан… Комната перевернулась, ещё и ещё… А потом темнота разверзлась и поглотила её…
- Мама! – ещё успела вскрикнуть она.
- Мама!
Ксения сидела на полу. Рядом в луже уксуса разбитый стакан… Кухня выглядела совсем по-другому – обветшалая, неухоженная… В окно бил яркий свет, а стены напротив – не было! Плотная завеса тумана вместо стены! И оттуда по паркету, вернее в песчаном руслице, врезанным в паркет, огибая табуретку, рядом с плинтусом течёт ручей, несёт скомканные пакеты, грязную ветошь, всякий хлам…
«Как у Тарковского», - мелькнуло в голове.
Загудел кран. Не гудел раньше. Девушка обернулась – возле раковины стоял, мыл руки незнакомец – высокий, худощавый, в синих джинсах и лёгкой белой курточке. Поморщившись, покосился на юную поэтессу.
- Не мамкай, нет её здесь.
Молодой голос, и лицо не старое – ну, тридцать с небольшим, а длинные волосы совсем седые.
Мужчина закрыл воду, снял с вешалки полотенце, оно распалось, рассыпалось в его руках. Досадливо стряхнул с длинных тонких пальцев, как у музыканта, налипшие лоскутки. Раздражённо передёрнул плечами.
- Если не терпится помереть, можно повеситься, утопиться, сигануть с десятого этажа, самое простое – выжрать слоновую дозу снотворного. Но мучительно умирать несколько недель в больнице без желудка и пищевода – чего глупее!
- Он меня предал! - вырвалось у девушки.
- А что ещё было ждать от этого прохвоста?.. Да ладно, - незнакомец махнул рукой, - вам, сегодняшним молодым, переспать с одним-другим-третьим как на горшок сходить.
Ксения закрыла лицо ладонями. Заплакала. Навзрыд.
Неожиданный её собеседник опустился перед девушкой на колени.
- Ну хватит, - сказал примирительно, - не обижайся. Я знаю, что ты не такая. Перестань.
- Ксения! – рывком отнял ладони от лица Сторожевой.
Она посмотрела в его глаза – пронзительные, строгие, но добрые вместе с тем, странные – зеленоватые, с золотистыми ободками вокруг зрачков, - и вдруг успокоилась.
«Откуда он знает моё имя?»
С силой выдернула руки.
- Где я?
Незнакомец поднялся. Вздохнул.
- Между жизнью и смертью есть особое пространство, в котором все перегородки между мирами исчезают. Человек находится здесь почти мгновение. Тебе повезло, что в это самое мгновение я оказался поблизости и не дал выпить тебе уксусную эссенцию… - Виновато: - Я тебя не сильно ударил? Тут уж не до сантиментов – едва успел дотянуться.
- Мне надо обратно.
Мужчина опять вздохнул.
- Теперь это не просто. От своего мира ты фактически отреклась. Видишь, - повёл головой, - слепок твоей реальности разрушается.
- Я не отрекалась.
На глаза девушки снова навернулись слёзы.
- Не плачь, - незнакомец нахмурился, улыбнулся, погрозил пальцем.
В этот момент с потолка на серебристой ниточке спустился белый паучок. Поглядел на Ксению бисерными ярко-голубыми глазками, осмысленно поглядел! Потом развернулся к ксюшиному собеседнику, зашевелил лапками… Создалось впечатление, будто они мысленно разговаривают друг с другом… Вот стал таять в воздухе… Пропал.
Девушке даже стало жалко, что чудный паучишка исчез.
- Мне передали, - объявил незнакомец, - что помочь тебе можно.
Задумался.
- Ты, конечно, не слышала о белой планете Аристее…
В комнате вспыхнуло – фиолетовым и бирюзовым!..
- Планета сказок, волшебства и поэзии. Её не видно в нашем трёхмерном мире. Но она есть. Кудесники и маги стремятся к её великим материкам, к ней плывут золотые вечерние облака, уходят корабли в звёздную ночь и медленно бредут в тумане лоси, провожая ищущих через границы между мирами… Там помогут и тебе – спастись, возвратиться домой…
Это сон? Откуда-то издалека доносился до девушки голос незнакомца, а она приближалась к сверкающей белоснежной планете, в ожерелье разноцветных огней и серебристо-пепельных туманностей, и сердце томилось, и плакало, и рвалось из груди…
- Пойдёшь со мной? - услышала еле-еле и прошептала:
- Пойду.
И стряхнула с себя наваждение.
- Давай руку.
Ксения поднялась сама. Мужчина посмотрел на неё с интересом. И вдруг, сложив пальцы, если бы держал в них кисточку, карандаш, - прочертил в воздухе замысловатый узор – огненный знак загорелся в воздухе! - руна, да-да, она видела похожие на картинках в каком-то фантастическом журнале у Светки, - тут же потух. Занавеска тумана – нет её!..
Они стояли перед нарисованной на кирпичной стене двустворчатой зелёной дверью, в обрамлении цветочных гирлянд. Слева – вход, кажется, в кафешку, справа изуродованный постоянными обрезками старый тополь. И кучи старого грязного мартовского снега. Достаточно заурядная картина.
- Не узнаёшь? – спросил незнакомец. – Этот вход в параллельный мир находился совсем недалеко от твоего дома. К сожалению, он ныне закрашен, замурован плитками. Но здесь, в пограничном пространстве, всё сохранилось, - всё выглядело именно так накануне закрытия…
Спутник Ксюши в упор взглянул на девушку:
- Итак, ты – готова?
- Да.
Незнакомец помедлил, потянул дверь на себя…
Сияние – изумрудное, синее хлынуло на них, закружило, понесло… И вновь навалились сновидения, и Ксения уже не могла сопротивляться им…
… Её влекло к сверкающей белой планете в ожерелье разноцветных звёзд и галактик, сквозь серебристо-розовый туман, где задумчиво бредут по воде лоси и плывут корабли… В букеты цветущей сирени и вишен… Где ей помогут… Где сердце болит и радуется от счастья…
Аристея - край волшебства и поэзии… Планета спасения моего…