Не отрывая взгляда от любимых тёмно-синих глаз-морей, я старался не думать, что иду по-живому огню, мне казалось, под ногами разогретые солнцем камни нашего берега. Немного неудобно и чуточку больно. Главное - не смотреть вниз, довериться внутреннему виденью. Шаг за шагом я приближался к ней, и видел, как улыбка озаряет прекрасное лицо волшебным сиянием восторга.
Наши объятья, самые крепкие из всех, что были, вызвали шквал эмоций соплеменников: счастливые улюлюканья, как на свадьбе. Не дожидаясь лучшего момента я спросил:
- Согласна ли ты, Меринда, дочь Нерида, Просветлённого Айдана из Яхвы, стать моей единственной, раз и навсегда?
Она вначале опешила, воцарилась полная тишина, лишь огонь потрескивал в догорающих углях, по которым вслед за мной прошли все трое испытуемых, вернее: дружно пробежали, чуть касаясь земли ногами.
"Впрочем, чему удивляться, - она озвучила свои мысли вслух, или я просто их услышал? - С самого первого мгновения, увидев два силуэта вдали, моя душа осознала, что один из мужчин - мой дорогой отец, а второй - судьба..."
- Да. Я - твоя.
Гул радостных голосов ещё долго не смолкал.
- Адри, сын Мэрдока из Лесли, твои испытания пройдены. Наши великие предки благословили тебя взаимной любовью, тем самым утвердив зрелость души и тела, - Старейший потрепал меня по волосам, а Меринду поцеловал в лоб, даровав нам своё одобрение. - Свадьбу назначим в соответствии с законами звезд. До тех пор вы - жених и невеста, храните и оберегайте чистоту отношений и да будет прочен ваш союз! Оставшиеся юноши завтра пройдут завершающее испытание водой, каким будет задание, я сообщу позже.
"Как ты думал, я смогу дописать твой роман, Адриан? Зачем возложил на меня эту ответственность?! Почему не остался, чтобы закончить самому?.. Не дождался, чтобы увидеть, как родится наша дочь, прижать её к сердцу... Ты даже не дал мне проститься с тобой перед тем, как скальпель заберёт твою жизнь, не оставил и шанса на продолжение", - женщина в чёрном провела ладонью по мраморной плите.
Ребёнок в коляске захныкал рядом. Она подошла покачать дитя, дала пустышку и поправила малышке съехавший в сторону чепчик. Солнце припекало и пора было возвращаться. Поправив свежие цветы в каменной вазе, она ещё раз взглянула на художественно выгравированный на памятнике портрет.
"Пусть хоть там, в твоей сказке, всё будет хорошо!"
Чукособ взвился к небу и молниеносно спланировал вниз, чуть не задев лапами воду.
- Белый! Хватит уже проверок! Я не бою-юсь! - мой хохот разметал ветер.
Зверь заржал по-лошадиному, его развлекали опасности. Уже не в первый раз мы летали одни, но он всё ещё провоцировал меня, испытывая характер на прочность. Меринда предупреждала, что договориться с ним будет непросто. Это и заводило нас обоих ещё сильней. Одно дело носить на спине любимую хрупкую наездницу, другое - достойного соперника, столь же безрассудного, как и он сам.
Размножаться Белый пока не собирался. Кажется, только сейчас набрав полную силу своего мужского естества. Как объясняла его хозяйка, женское и мужское начало должно находиться в равновесии для их слияния, в результате чего появляется возможность воспроизвести себе подобное.
О дне нашей свадьбы звёзды тоже пока молчали, ведь для такого важного события нужен знак свыше.
Ещё один подъём к сияющему в зените солнцу, ещё один крутой поворот. У лошадей в той реальности есть упряжь, этого же строптивца приходится держать за гриву, и, упаси Творец, рука соскользнёт... Наверняка это доставило бы чукособу наивысшее удовольствие - скинуть с себя чужака.
Впрочем мы не плохо ладили, хоть он и ревновал меня к Меринде. Понять я его мог вполне: большую часть жизни в пути они провели вдвоём. На глазах этого чудо-коня-собаки девочка росла, сражаясь за жизнь, преодолевая неизвестность, проходя череду трудностей, о которых мы можем только догадываться. Он был ей нянькой, защитником, опорой, семьёй... И тут, ни с того ни с сего, появился я. Понятное дело, кто хочешь бы взбунтовался. Может, мне только чудится, но у Белого есть своё особое чувство юмора. Его то он и проявляет, устраивая мне вселенские гонки по вертикали.
"Последнее время так легко и приятно пишется, словно ты диктуешь мне новые главы, Адриан! Как мне тебя не хватает! Только здесь, в пространстве, созданным тобой, я чувствую, что ты рядом, любимый... - Меринда вытерла каплю, сбежавшую со щеки, прямо на тетрадь. Многие листы хранили на себе её слёзы. Рукопись, как будто нельзя сразу писать в компьютере, продолжалась. Так поступал он, следуя авторским традициям, и она. Двойная работа, но случись что с интернетом, она будет оправдана. Здесь трудно не согласиться.
Радимира проснулась и начала кряхтеть. Пора менять подгузник. Если бы не дочь, как пережила бы Меринда утрату? С малышкой у неё не терялось желание жить, за себя, за него, и их обоих. Родители помогали. Частенько встречались и с Софи. Арчи уже начал ходить, и всё больше походил на брата, которого, увы, не успел увидеть... Мэд обеспечивал жену и сына, жили они хорошо. Хотя Меринда никогда не согласилась бы на столь скучное бытовое постоянство. О полётах речи пока быть не могло, но там, в стране Лазурного бельдона, у неё кипела жизнь и приключения.
Мы сидели обнявшись у ночного костра, и любовались искрами, летящими к небу. Объятья - всё, что дозволено жениху и невесте, грели душу и сердце.
- Ой, смотри, кажется, звезда упала! - Меринда даже вскочила на ноги, но затем вновь опустилась на ствол просоленного морской водой дерева. - Опять не успела загадать желанье!
- Не расстраивайся, любимая, будут ещё звездопады! - я обнял её за плечи, прислонив к себе спиной.
- Хорошо-то как, тепло и спокойно, - Меринда прислонилась к моему плечу щекой.
Нас обдуло ветром, поднятым чукособом. Белый терпеть не мог наши невинные проявления нежности.
- Пусть полетает, скоро придут холода, будет не так комфортно.
- Надеюсь, к завершению дома, звёзды позволят нам жить вместе.
Она вздохнула. Уже прошло два солнечных цикла, а Старейший всё ещё не находил для нас благоприятного знамения, словно испытывал на прочность. Что касаемо меня, так я бы мог всю жизнь вот так, прижав её к себе, ждать... Но моя невеста в силу возраста (немного более зрелого) жаждала материнства. Вот и оставалось, что встречаясь на нашем месте глазеть на звёздные небеса, вздыхать о большем, довольствуясь малым.
Строительство дома шло не спешно, мне хотелось комнаты побольше, чтобы чукособ мог находиться с нами, это была и просьба Меринды, и необходимость. Белый, хоть и любил своевольничать, нуждался в надёжном укрытии и в постоянном контакте с семьёй. Нерид принял любимого зверя, но его дом был слишком тесен для троих, ведь когда его строили, он не ожидал никого, потеряв и память, и надежду. А теперь, огромное животное занимало большую часть помещения. Зимой на нём можно спать, даже если очаг потухнет, будет тепло. А вот летом - жарковато. Температура чукособа гораздо выше человеческой. И если шкуры бельдона холодят в жару, а зимой согревают, от такой "печки", как Белый, не спрятаться.
Сделав круг, он с грохотом опустился возле нас на все четыре лапы. Прильнул к хозяйке, фыркнув на меня.
- Не делай вид, что мой запах тебе не приятен! Мы только что купались вместе с Мериндой.
- Ему не нравится то, что между нами нет кровного родства. Чукособы очень чувствительны к таким вещам, они умеют быть счастливыми лишь в кругу семьи.
- Как думаешь, когда у нас появится потомство, он станет более благосклонен?
- Когда сам размножится, возможно, тогда материнские чувства станут сильнее мужского духа, - потрепав, белоснежную гриву, Меринда ушла в свои мысли. Белый зевнул и отвернулся, всем своим видом показывая нежелание проявлять ко мне благоволение. Казалось, ему нравится то, что мы так долго не можем стать мужем и женой, и окончательно породниться.
Продолжение: http://proza.ru/2023/06/09/983