Юрий Бутунин
Минск-2
История политического предательства
Пьеса в 2-х действиях
Все имена вымышлены. Часть диалогов построены исходя из интервью и заявлений политиков, участников «Нормандской четверки», взятых из открытых источников.
В пьесе присутствует авторское предположение.
Действующие лица
Члены Контактной группы:
Владимиров, представитель России
Вольфганг, представитель ФРГ
Шарли-Роз, представительница Французской Республики
Киженко, представитель Украины
Нера Аньелли, представительница ОБСЕ
Гелена, секретарь Контактной группы.
Февраль, 2015 год. Республика Беларусь. Минск. Президент Отель. Комната переговоров. За столом сидят Владимиров, Киженко, Вольфганг, Шарли-Роз. Во главе стола немолодая женщина в однотонном брючном костюме. Это Нера Аньелли, представительница ОБСЕ. Поодаль небольшой столик, там рабочее место Гелены, секретаря Контактной группы. Она ведет протокол заседания. Нера Аньелли встает.
Нера Аньелли. В наших силах и в наших интересах проявить терпение, благоразумие, профессиональный опыт, чтобы найти необходимое решение. Оно станет фундаментом мирного соглашения. Мы должны понимать, что на нас лежит ответственность за жизнь и судьбу тысяч людей. Документы по мирному соглашению ждут Главы государств России, Украины, а также Европы и Америки. От нас будет завесить, наступит ли мир в Украине. Предлагаю обменяться мнениями, прежде чем основополагающие документы соглашения будут направлены Главам государств «Нормандской четверки» для подписания. Кто начнет?
Владимиров. Позвольте мне.
Нера Аньелли. Пожалуйста. Господин Владимиров, представитель России.
Владимиров. Прямо сейчас в районе села Дебальцево идут тяжелые бои. Гибнут люди! Я обращаюсь к украинской стороне - прекратите стрелять!
Киженко. Я настаиваю внести в итоговый документ требование о прекращении военной поддержки российской стороной сепаратистов ДНР и ЛНР.
Владимиров. Заявление представителя Украины носит провокационный характер! Господин Киженко прекрасно осведомлен, что Россия, как и Германия, представленная здесь господином Вольфгангом, Франция, ее представитель Шарли-Роз и Нера Аньелли, представляющая ОБСЕ выступают сторонами гаранта выполнения прошлых Минских соглашений.
Киженко. Наши военные эксперты утверждают, что сепаратисты ДНР и ЛНР не смогли бы в течение длительного времени оказывать сопротивление украинским вооруженным силам, без участия российских военнослужащих.
Владимиров. Официально заявляю: вооруженные силы России не участвуют в данном конфликте.
Киженко. В таком случае, Украине бессмысленно начинать работу над документами, если не с кем обсуждать положение дел.
Владимиров. Мы не раз предлагали включить в состав делегации представителей ДНР и ЛНР, но Украина, отказалась вести переговоры с Главами этих республик в составе Контактной группы.
Киженко. Нам не о чем разговаривать с террористами и сепаратистами.
Владимиров. В работе и подписании первых Минских соглашений Киев настаивал и просил, чтобы Россия повлияла на Юго-Восток Украины. Россия повлияла. Руководители двух республик поставили свои подписи в заключительных документах, гарантируя тем самым их неукоснительное выполнение.
Киженко. Власть представителей Донецка и Луганска была нелегитимна.
Владимиров. Но послушайте, участие Глав ДНР и ЛНР было вашим условием. В итоге все стороны подписали Минское соглашение.
Киженко. В тех условиях, мы были готовы подписать все что угодно.
Владимиров. Еще раз. Все стороны подписали итоговое соглашение!
Шарли-Роз. Господин Владимиров, вы хотите сказать, что, если документ подписан всеми сторонами, то, это значит, что все стороны признали законными полномочия каждой из сторон.
Владимиров. Совершенно верно. Только потом Украина демонстративно перестали выполнять пункты Минского соглашения.
Киженко. Один из его пунктов нам не понравился...
Владимиров. Надеюсь, вы говорите серьезно?
Киженко. В целом, это соглашение было невыгодно Украине.
Владимиров. Позволю господину Киженко напомнить житейскую мудрость: «Нравится не нравится - терпи моя красавица»!
Киженко. Высказывание господина Владимирова классифицирую, как оскорбительный выпад в адрес моей страны! Гелена, прошу слова представителя России занести в протокол!
Владимиров. Это не я сказал. Так говорят в народе, метко раскрывая суть событий.
Киженко. Ваш дворовый лексикон неуместен в общении на таком уровне.
Владимиров. Зато, коротко и ясно.
Нера Аньелли. Будьте сдержаннее, господин Владимиров.
Владимиров. Хорошо. Но суть моей позиции остается прежней - надо было исполнять Минские соглашения, раз представитель киевской власти их подписал. Опять идут боестолкновения. Опять гибнут люди.
Нера Аньелли. Насколько мне известно, Президенты России и Украины все же обсуждали, как разрешить конфликт мирным путем.
Владимиров. Да. Но они не договаривались о прекращении огня в Украине, поскольку Россия не является стороной конфликта.
Киженко. Президент Украины после разговора с Президентом России объявил о прекращении огня в Донбассе. Разве, это не доказательство исполнения Минских соглашений.
Владимиров. Со стороны киевской власти все было совершено втихаря!
Нера Аньелли. Что-что? Не поняла, что вы сказали?
Киженко. Представитель России перешел на блатной язык!
Нера Аньелли. На какой язык?
Киженко. На дворовой.
Нера Аньелли. Не понимаю. Не русский?
Владимиров. Напротив. Я сказал на чистом русском языке.
Нера Аньелли. Гелена, как правильно произнести это слово?
Гелена. Вти-ха-ря.
Нера Аньелли. Вти-ха-рья. Гелена, я правильно сказала это слово. Вти-хор-рья?
Гелена. Да, правильно. Просто внутри русского языка как бы есть еще особый русский язык.
Шарли-Роз. Боже, как все сложно и интересно у русских!
Вольфганг. Гелена, переведите, пожалуйста, особый русский язык на официальный русский язык, чтобы нам всем было понятно тоже.
Гелена. Слово «втихаря» обозначает, что украинская сторона в одностороннем порядке приняла решение о прекращение огня, не уведомив об этом другую противоборствующую сторону.
Нера Аньелли. Вы хотите сказать, что такое сложное предложение вместилось в одно лишь слово - «вти-хо-рья»? И всем понятен его смысл?
Гелена. Да. Мне, господину Киженко, и Владимирову понятно, что означает смысл слова – «втихоря».
Нера Аньелли. Хоть, я неплохо знаю двенадцать языков, но мне все же стоит признаться, что русский язык для меня самый сложный из всех остальных…
Шарли-Роз. В МИДе Франции считают, что я тоже неплохо говорю по-русски, поэтому меня включили в Контактную группу.
Владимиров. Насколько я знаю, ваш прадед был русским офицером.
Шарли-Роз. У него была очень известная русская фамилия Лобанов. Он бежал от большевиков во Францию. Мой дед был советником в аппарате Президента Франции Шарля де Голля и сопровождал его в поездке по Советской России в начале 60 годов. Он очень любил Шарля де Голля и восхищался советскими людьми. Их силе, мужеству, отваге. Мой отец не был дипломатом. Он занимался точными науками. Дипломатом стала я.
Гелена. Дома вы говорили по-русски?
Шарли-Роз. Почти нет. По-русски я разговаривала только с дедом, когда приезжала к нему в Ниццу на каникулы. Отец не любил говорить по-русски. Считал, что русский язык похож на плохо отрегулированный радиоприёмник. Он считал, что в нем полно лишних шорохов, треска и скрипа...
Вольфганг. Русский язык для меня звучит грубо и холодно.
Шарли-Роз. Ну что вы! Он, как пластилин, из которого можно вылепить все, что пожелаете. Я обожаю русский язык!
Киженко. Шарли-Роз, начните изучать украинский язык, и вы почувствуете разницу. Наш язык мягкий, тягучий…
Владимиров. Я бы сравнил украинский язык с украинским салом.
Киженко. Что вы этим хотите сказать?
Владимиров. Он такой же, как сало мягкий, если только Киев соглашается что-то выполнить, но становится тягучим и жёстким, если Украине что-то застревает в горле!
Киженко. Ваш язык стоило бы укоротить в прямом и переносном смысле!
Владимиров. Вам не нравится, что русский и украинский народ никогда не ссорились?!
Киженко. Каждый выбирает для себя свою историю.
Владимиров. Знаете, история, это все же единая народная память. Вся тысячелетняя история славянских народов никогда не была историей разобщения. Русский, украинский и белорусский народы, замечу, именно простые представители народов, всегда стремился быть единым народом, который смог противостоять многочисленным попыткам уничтожить нашу общую культуру, наш язык, наши обычаи и традиции. Сообща мы смогли дать отпор и татарам вместе с монголами, и вам французам, и вам немцам. В объединении славянских народов, наши, так называемые партнеры, увидели опасность для насильно созданного ими мирового правопорядка. Они боятся и ненавидят русский мир. Для нас - славянских народов, русский мир, это явление, которое объединяет всех, кому дорога русская культура и русское слово. И в этом наша многовековая память крепка, а история едина!
Киженко. Ваша позиция идет в разрез с народом Украины.
Владимиров. Не берусь утверждать за весь народ Украины, но замечу, господин Киженко даже сейчас ведет переговоры на русском языке, потому что он, по большому счету, тоже русский человек.
Киженко. Я вам не русский! Я украинец, и мне ближе к сердцу украинский язык.
Владимиров. Какая-то среди вас украинцев наблюдается шизофрения: человек с рождения говорит на русском языке, дома говорит на русском, всё окружение говорит на русском, а русский язык побеждён лишь в отчётах придворных соцопросов, да и то, потому что люди просто опасаются говорить правду. По сути, вся страна говорит на русском языке. Вот же напасть для властей Украины!
Киженко. Ваше личное утверждение не стоит считать правильным.
Владимиров. Власти Украины дали отмашку на «окончательное решение языкового вопроса». Сами себя обязали говорить на неродном для себя языке –украинском. Обязуй сейчас господина Киженко говорить на украинском языке, так ему крайне неудобно будет это сделать. Он просто не знает, что говорить.
Киженко. Господин Владимиров, оставьте мой язык в покое! Я сам решу, когда и на каком языке мне разговаривать!
Владимиров. Но я надеюсь, хотя бы здесь Россия у вас не будет виновата.
Киженко. Россия всегда и во всем будет виновата!
Владимиров. Похоже господин Киженко сейчас раскрыл суть позиции украинской стороны: какие бы негативные процессы не происходили в Украине – нужно сваливать все свои несчастья и неудачи на Россию!
Нера Аньелли. Коллеги, мы ушли от основного вопроса. Нам надо найти политические инструменты, которые позволят достичь мира в Украине.
Киженко. Наш президент объявил о прекращении огня. Это и есть ключевое решение Минских соглашений.
Владимиров. Ну, а после первого же выстрела, произведенного с украинской стороны, ваш президент на весь мир гневно заявил, что как раз Донецк не хочет мира.
Киженко. Надо еще доказать, что украинская сторона первая нарушила перемирие!
Владимиров. Выстрелы с украинской стороны зафиксировали военные наблюдатели ОБСЕ.
Киженко. Ваши утверждения без доказательны!
Владимиров. Ой-ли! А как вам скрыть и куда спрятать погромы фашиствующих молодчиков на Майдане? Вооруженный, незаконный захват власти, насилие, убийства?! Сожжение людей в Одессе… Вы возродили новый Хатынь! Причем под аккомпанементы лицемерных разговоров о защите международного права и прав человека.
Киженко. Это был стихийный гнев народа!
Владимиров. Очень странно и легко у вас все получается. Попытку захвата власти неконституционным путем в далекой для вас Гамбии вы категорически осуждаете. А вот у себя дома, про себя любимых, вы заявляете, что «народ восстал против ненавистного правительства». Это просто цинизм!
Нера Аньелли. Противоречие в этом безусловно есть, но упреков к России меньше не стало. Согласитесь.
Владимиров. С чем соглашаться? С этим каким-то бредом! Театром абсурда. В белом вы видите черное. А в черном увидели белое.
Вольфганг. Нас волнует, что всего в трёх часах полета от Европы идут боевые действия.
Киженко. Нас тоже.
Владимиров. Да уж, пожалуйста, оставьте свою мантру в покое! Каждый день вы повторяете одно и то же: Россия не выполняет Минские соглашения.
Вольфганг. По-моему, это очевидно.
Владимиров. Но если очевидно, то я задаю прямой вопрос вам - нашим европейским партнерам. А что конкретно не исполняет Россия по Минским соглашениям?
Нера Аньелли. Кто хочет сказать? Госпожа Шарли-Роз.
Шарли-Роз. Я не готова сейчас сформулировать то… то, что и так … всем известно…
Владимиров. Если вам все известно, задам вопрос по-другому: «Что, по вашему мнению, Россия должна была сделать в рамках Минского протокола»?
Нера Аньелли. Госпожа Шарли-Роз.
Шарли-Роз. Нера! Вы ставите меня в неприемлемые условия! Я не обладаю правами выдвигать российской стороне какие-либо претензии!..
Владимиров. Уже лучше!
Нера Аньелли. Господин Вольфганг.
Вольфганг. Ну, я бы сказал так: я не могу в данное время… в данный момент…
Владимиров. Ну скажите уж что-нибудь…
Вольфганг (резко Владимирову). Попрошу не управлять мною! Мне надо изучить подробнее историю вопроса…
Владимиров. Ясно. Тогда у меня вопрос к господину Киженко.
Киженко. Мы так не договаривались! Разве не так, госпожа Аньелли?
Нера Аньелли. Договаривались? О чем? Напомните.
Киженко. Мы договаривались, что вначале нашей работы будет свободный обмен мнениями. Не более.
Нера Аньелли. Да, именно так мы решили.
Владимиров. Вот поэтому, я хочу услышать мнение господина Киженко.
Киженко. О чем?!
Владимиров. Что конкретно не выполняют ДНР и ЛНР по Минским соглашениям?
Киженко. Мне нечего сказать более, чем я уже сказал. Вы много от меня хотите…
Владимиров. Вот теперь все встало на свое место. Это вы, а не Россия держите, по-русски говоря, фигу в кармане – развязали гражданскую войну. Силовые структуры Киева перешли от полицейских операций к полномасштабным боевым действиям с использованием тяжелой бронетехники и авиации. Все свои взаимоотношения строите на грубой силе. На кулачном праве.
Киженко. Ситуация ради целостности государства требовала именно таких действий во благо мира.
Владимиров. Как правильно вы умеете говорить! Но суть одна и та же - кулачное право.
Киженко. Запрет и жесткие ограничения заставили призадуматься некоторым горячим головам.
Владимиров. Вы ввели экономическую блокаду Донецка и Луганска, перестали платить даже пенсии старикам. Старики Донбасса и военная операция, как они согласуются? Старики тут причем? Почему вы им не платите? Вы обязаны платить им по закону. Нет, не платите. Своей рукой сами отрезают от себя Донбасс. Это беда и трагедия. Радикалы взяли и заблокировали вообще всякое движение людей и товаров.
Киженко. Президент предпринял попытку разблокировать.
Владимиров. Хороша попытка! Устроил драку и стрельбу в воздух. Он так ничего не сделал. Мало того, потом сам издал указ, что он официально вводит эту блокаду.
Нера Аньелли. Президент Украины подчинился решению Рады.
Киженко. Он поступил по закону.
Владимиров. Ну, если по закону!.. Тогда стоит заметить, что украинская власть вынуждает представителей Донецка и Луганска принять ответные меры. Украинская сторона не должна жаловаться, когда эти меры будут реализованы.
Киженко. Это что? Угроза?!
Владимиров. Нет. Просто Киеву лучше вернуться к исполнению своих прежних предвыборных обещаний.
Вольфганг. Если Россия является гарантом реализации Минского проекта, то она должна усилить свое воздействие на Юго-Восток Украины.
Владимиров. Мы влияем. Но решить эту проблему только с помощью нашего влияния на Юго-Восток Украины невозможно. Нужно влиять на сегодняшние официальные власти Киева. А этого мы сделать не можем. Это та дорога, по которой должны пройти вы - наши партнеры - европейцы и американцы. В данное время только вы имеете реальное влияние на сегодняшнюю киевскую власть.
Киженко. Мы готовы сами навести порядок на наших территориях.
Владимиров. Территорию Донбасса вы считаете своей?
Киженко. Безусловно.
Владимиров. Зачем тогда ваши войска продолжают бомбить мирных жителей Донбасса?
Киженко. Для нас они террористы.
Владимиров. Как можно считать эту территорию своей и своих граждан, которые проживают на этой территории, если ваши регулярные войска постоянно подвергают территорию Донбасса обстрелам. Разве вам безразлично, что страдают мирные жители? Не террористы, а именно мирные жители. Ваши соотечественники.
Киженко. Они предали Украину.
Владимиров. Вы стали уничтожать собственный народ. Знаете, геноцид - это как раз уничтожение, а не защита своего народа. Вы накинули на его шею еще одну удавку - экономическую.
Нера Аньелли. По нашим сведениям, сегодня Донбасс – это территория бедствия, с разрушенной инфраструктурой, не работающими заводами и затопленными шахтами.
Шарли-Роз. Население разбегается…
Владимиров. Все ясно. Признаки политического дальтонизма как говорится на лицо. От России все время публично требуют признания. Какого вы сами толком не знаете. Вам главное обвинить Россию, сделать ее виноватой. Хоть в чем-то, лишь бы припечатать нам вину. Выдуманную как правило. Ситуация лишь деградируется. Вы от нас что-то требуете, а сами что-то сделали? Может, ответите?
Нера Аньелли. Эта тема исчерпана, господин Владимиров.
Владимиров. Не хотите. Ну тогда давайте больше так не будем играть. Это плохая песочница. Нам такая игра не нравится.
Нера Аньелли. Я очень рассчитываю, что руководство Украины поддержит наметившейся прогресс в двусторонних отношениях.
Киженко. Мы не готовы на диалог с сепаратистами. Мы готовы действовать в Минском формате - прекратить огонь.
Владимиров. А как тогда решать эту проблему без участия другой стороны конфликта?
Нера Аньелли. Господин Владимиров прав. В современной истории нет ни одного примера, когда конфликты подобного рода, решались без прямого диалога между конфликтующими сторонами.
Вольфганг. Это просто невозможно!
Владимиров. Угрозами и силой оружия целостность Украины не обеспечить. Нужен реальный учет интересов и прав на Донбассе. И самое главное, чтобы люди доверяли. Самое главное. Это ключевое. Но Киев делает демонстративную ставку на обман и конфронтацию.
Киженко. Россия не должна вмешиваться во внутренний конфликт Украины.
Владимиров. Этот конфликт, между прочим, идет под боком России. Вы там у себя под одеялом что-то пишите, там же под одеялом пытаетесь устроить проблемы России, а в итоге создаете их сами себе. Мы же хотим разрешить эту ситуацию миром, а не военным путем.
Нера Аньелли. К сожалению, прошлые Минские договоренности толком не исполнялись.
Владимиров. Но другого инструмента, кроме как переговоры у нас нет.
Шарли-Роз. Так проблема в чем?
Владимиров. Киевская власть не захотела выполнять Минские соглашения. Она создала все предпосылки, чтобы начать карательные действия против своего же народа.
Киженко. Это голословное обвинение.
Владимиров. Почему же голословное? Хотите доказательных фактов, пожалуйста. Да вот недавний пример, я же не выдумываю. Приняли закон о коренных народах. Объявили русских проживающих на этих территориях, на их собственных территориях некоренным народом. Сразу возник острейший конфликт. Вам это надо? Уверен - надо! Ведь не по глупости это сделано. У вас там, в Киеве, я уверен, не глупые люди управляют страной.
Нера Аньелли. Справедливости ради надо заметить, что Украина придерживалась Минских договоренностей.
Владимиров. Но только в первое время.
Киженко. Верховная Рада приняла два важных закона: об амнистии граждан ЛДНР и ДНР и о предоставлении им особого статуса.
Владимиров. Вы, конечно, законов напринимали, но, если вчитаться, всё оказывается, чистейшей воды профанацией.
Шарли-Роз. Что конкретно вы имеете ввиду. Какой закон?
Владимиров. Не будем далеко ходить, раз разговор зашел об амнистии.
Шарли-Роз. Что там не так?
Владимиров. Разве этот закон гарантирует людям, которые живут в тех регионах, что их не будут впоследствии хватать и тащить в тюрьму?
Шарли-Роз. Но за что?
Владимиров. За терроризм, за сепаратизм, за то, за это…
Шарли-Роз. Думаю, там есть определенные гарантии государства.
Владимиров. Никакой гарантии там нет! Почитайте внимательно. Там людям недвусмысленно дают понять, что какой бы закон не был принят, они как были, так и остаются для Украины преступниками. Вы жестко всех кинули. Законы не были подписаны ни спикером парламента, ни самим президентом Украины. Наобещали одно, а не сделали ничего. Политические последствия таких безответственных действий могут быть катастрофичны.
Нера Аньелли. В таком случае требуются изменения в Конституции.
Владимиров. Об этом говорили и мы, но никакого прямого диалога, к сожалению, мы до сих пор не видим.
Киженко. О каком диалоге может идти речь, если на линии соприкосновения стреляют.
Вольфганг. Выходит, что никто не хочет выполнять Минских соглашений.
Киженко. Ситуация такова, что терпеть неопределенность у наших военных не хватает сил. Многие эмоционально срываются.
Владимиров. Для украинских военных это очень хорошее оправдание. Сами начали стрелять - им ответили, вот, пожалуйста, вновь стрельба.
Нера Аньелли. Это чрезвычайно печально.
Шарли-Роз. Значит, выполнять Минские соглашения не надо?
Киженко. Вывод один: надо забыть предыдущие Минские соглашения и выработать новые.
Владимиров. Не могу согласиться с предложением украинской стороны. Мы должны понимать, что нынешний пакет документов, ни в коем случае не отменяет прошлые Минские соглашения. Он их дополняет.
Нера Аньелли. С вашим мнением, пожалуй, стоит согласиться.
Владимиров. Это, скорее всего, комплекс мер по выполнению некогда принятых решений. Требуется обозначить болевые точки Минских соглашений. Понять, что мешает продвигаться вперед.
Шарли-Роз. Вначале стоит определиться, что первично в процессе достижения мира.
Владимиров. В реализации Минских соглашениях можно выделить два блока.
Нера Аньелли. Какие именно?
Владимиров. Один из них касается вопросов безопасности, второй – политических условий.
Киженко. Нужно как можно скорее остановить конфликт в точке военного соприкосновения.
Владимиров. То, что вы сейчас предложили – мы, конечно, поддержим. Но это компетенция военных. Они будут выполнять политическую волю государства. Но сейчас битва идет не за какую-то часть территории Украины. Битва идет за политические права и будущее народов, проживающих в Донецкой и Луганских областях. Что толку разводить дерущихся, если им не дать уверенность, что их политические требования будут выполнены.
Вольфганг. А это, значит, через некоторое время боевые действия опять возобновятся.
Владимиров. Конечно!
Шарли-Роз. Выходит, что в первую очередь требуется принять политическое решение? Владимиров. Безусловно нужна реформа Конституции Украины.
Нера Аньелли. Вы видите в этом краеугольный камень соглашений?
Владимиров. Я настаиваю включить пункт о проведении местных выборов, при мониторинге со стороны ОБСЕ.
Нера Аньелли. Выборы должны пройти по законодательству Украины?
Владимиров. Да, это условие вполне обосновано.
Киженко. Мы не пойдем на изменение Конституции и особого статуса Донбасса.
Вольфганг. Вы хотите продолжить войну?!
Киженко. Нам ничего не остается, как дальше сражаться за целостность Украины.
Владимиров. Складывается такая уверенность, что война для политической верхушки Украины — это единственный консолидирующий фактор для народа Украины.
Киженко. Мы будем сражаться!
Нера Аньелли. Но мы собрались в Минске не для того, чтобы Украина объявляла войну. Наша цель найти решения для установления мира.
Шарли-Роз. Быть может, стоит заморозить процесс противостояния?
Киженко. Данное предложение мы готовы рассматривать.
Владимиров. Там, где пытаются заморозить конфликт, приводит к еще худшему результату. У людей продолжает накапливаться ненависть. Продолжают накапливаться проблемы. Постепенно расширяется территория ненависти, конфликтности и ее прорывает, когда она накоплена чрезвычайно.
Нера Аньелли. Мы не можем превращать этот конфликт в замороженный, так как это «война на завтра".
Шарли-Роз. Это действительно так. Госпожа Аньелли права.
Продолжительное молчание всех участников Контактной группы.
Нера Аньелли. Кто-то еще хочет высказать свои предложения?
Молчание.
Вольфганг. Сиюминутное решение не поможет решить непростые вопросы.
Нера Аньелли. По-моему, наши доводы иссякли. Быть может, следует сделать перерыв?
Шарли-Роз. Я согласна. Слишком большая ответственность лежит на принятии наших предложений.
Вольфганг. Каждому из нас стоит подумать. Оценить ситуацию.
Киженко. Соглашусь с предложением госпожи Аньелли.
Нера Аньелли. Господин Владимиров, ваше мнение.
Владимиров. Я не против, чтобы затем приложить все усилия, и подготовить итоговый документ, который позволит установить мир.
Нера Аньелли. Именно на это я рассчитываю.
Все уходят, кроме Владимирова и Киженко, который собирает документы в портфель.
Владимиров. Богдан Андреевич, можете задержаться?
Киженко. Для этого есть повод?
Владимиров. Да нет. Просто неформальное общение у нас сейчас редкий случай. Но иной раз он дает возможность более ясно понять ситуацию.
Киженко. Что вы хотите?
Владимиров. Мы с вами знакомы не первый год. Еще в советское время встречались в Москве на различных мероприятиях. И как мне помнится, наши интересы никогда не были противоречивыми.
Киженко. Теперь у каждого из нас есть свои интересы. Интересы своих народов. Владимиров. Не спорю. Но я подумал, что вам вот что следует сказать наедине. У нас во дворе среди мальчишек был такой закон: если вспыхивал конфликт, то как водится сначала надавали по морде друг другу- а потом сели и по-мужски поговорили. Вот и мы давайте поговорим по-мужски.
Киженко. Меня двор не воспитывал. Так что разговор на уровне дворовых пацанов у нас не получится.
Владимиров. Я предлагаю разговор не по дипломатическому протоколу, а с душой. С пониманием. Давайте остановим войну.
Киженко. Вы сами неоднократно заявляли, что Россия в этом конфликте не участвует. Разве Москва и Киев враждуют?
Владимиров. Слава Богу нет. Но сейчас в Европе и Америке преобладает политика разделения России и Украины. Растаскивание двух народов - двух государств. Кому-то такой раскол позарез требуется, считая, что ни в коем случае нельзя допустить сближение России и Украины.
Киженко. Мы выбрали разные пути.
Владимиров. Мы — это кто?
Киженко. Народ Украины.
Владимиров. Не уговаривайте, не поверю! Разве что оголтелые неонацисты, которые насаждают «украинскую идентичность» враждебную России и русским. Кто бы подумал, что украинское общество настолько обандерится и опетлюрится, что готово будет воевать с Россией за чужие интересы.
Киженко. Наши интересы войти в Евросоюз.
Владимиров. Вы хотите оформить некий глобальный компромисс? Договорённость о заморозке схватки между Россией и Западом на неопределённый срок.
Киженко. По-другому не получится.
Владимиров. И тогда Украина станет членом НАТО?
Киженко. Вполне вероятно.
Владимиров. А это, значит, Россия будет граничить с агрессивным для нас военным блоком. И не дай Бог, возникнет военная конфронтация между НАТО и Россией. Нам что воевать с НАТО? С вами? С Украиной?
Киженко. Вы так далеко заглядываете вперед…
Владимиров. И все же, есть вторая часть вопроса - вы хотите воевать с Россией?
Киженко. Допускаю, что у нас не останется иного выхода.
Владимиров. Мне рассказали, что киевские власти бахвальствуют о готовности бороться с Россией «до последнего украинца».
Киженко. Украина готова воевать, хоть десять лет.
Владимиров. Российская история тоже показывает, что наш народ готов терпеть существенные невзгоды, потери, трудности. Так что мы тоже можем воевать десять лет. А может быть, и больше. Но мы не хотим войны. Мы хотим нормальных и добрососедских отношений с Украиной.
Киженко. Ваш доверительный разговор ни к чему не приведет. Мне надо сделать звонок в Киев.
Владимиров. Вас понял. Если можно, передайте…
Киженко. Я знаю, что вы лично знакомы с нашим президентом, но передавать ему от вас я ничего не буду.
Владимиров. Да нет, передайте мой привет не вашему президенту, а тем… кто вершит сегодня судьбу Украины. Передайте, что Донбасс не заслуживает такого унижения, а Украина не заслуживает такой чести.
Действие второе
Та же декорация. Гелена приводит порядок на рабочем столе. Входит Владимиров.
Владимиров. Привет, Гела!
Гелена. Ты как всегда первый.
Владимиров. Это плохо?
Гелена (смеется). Для тебя нормально. Привет, Владимиров!
Владимиров. Ой-ёй! А проще никак не хочешь меня назвать?
Гелена. Сам же в институте всегда так представлялся: Владимиров и точка.
Владимиров. Ну, это было тогда!
Гелена. Когда-тогда?
Владимиров. Еще с детства во дворе меня звали Санёк - малёк. Худой, щуплый был, но не подчинялся никому. В драке всегда бил первым! Но и мне доставалось крепко. Так что вырос закаленный трудностями.
Гелена. В общем, типичная дворовая шпана!
Владимиров. Но это ты брось - шпана! Я, между прочим, еще играл на гитаре!
Гелена. О да! В твоем репертуаре был всего один романс. Как там: «Мы странно встретились…»
Владимиров. Чему бабушка научила, то исполнял!
Гелена. Помню, мама нагрянула в Москву, навезла всякой вкуснятины, а тут приперся ты ко мне в общагу.
Владимиров. А действительно было все вкусно. Особенно белорусская сгущенка. После того, как я выдул всю банку, ко мне пришла смелость.
Гелена. И ты решил устроить цирковой номер - спеть романс.
Владимиров. Но мне как-то надо было произвести на твою маму благородное впечатление.
Гелена. Надо признаться – произвел. После выпитой сгущенки и твоего романса мама мне сказала: «Боже, как вульгарно! Девочка моя, ты хочешь лишиться своей матери?! Если ты серьезно рассчитываешь на этого парня, то знай: я тут же умру от твоего трагикомического решения»!
Владимиров. Забудем! Но потом-то… Как поступил в МГИМО, я сразу понял, тут не место дворовым законам. Вот и решил наделить себя серьезным статусом: Владимиров. Солидно! Важно! Значительно!
Гелена (смеется). И забавно! Мы умирали со смеху глядя на тебя, когда ты таскал за собой здоровенный облезлый портфель. Вы как будто были одно целое. Ты - плюс -Портфель - равно Владимиров!
Владимиров (смеется). Как-то надо было соответствовать статусу настоящего дипломата! А портфель я нашел на чердаке бабушкиного дома. Мой дед оказывается был районным начальником Продразвёрстки. Их тогда вызвали в Москву на общий слет.
Гелена. И там портфель твоему деду вручил сам товарищ Сталин.
Владимиров. Неужели помнишь!
Гелена. Еще бы! Все пять лет учебы, ты у нас на курсе об этом рассказывал!
Владимиров. Не только на нашем курсе. Меня парторг тогда по всем курсам института протащил.
Гелена. Если бы ты знал, Владимиров, как мы тебя ненавидели!
Владимиров (смеется). Подозревал! Забудем.
Гелена. Известным человеком был… И тогда, да сейчас тоже. Как живешь, Владимиров?
Владимиров. Нормально. Женат. Двое сыновей. (Смеется.) Отчет сдан?
Гелена (смеется). Отчет принят!
Владимиров. А ты? Как у тебя дела?
Гелена. Ну как? Была в миссии ОНН от Беларуси. Сейчас невыездная.
Владимиров. Под санкциями?
Гелена. Нет. Маме восемьдесят один.
Владимиров. Ого! Молодец какая!
Гелена. Недавно почти ослепла. Сам понимаешь, надолго одну ее не оставишь.
Владимиров. Понимаю.
Гелена. Живу с ней.
Владимиров. А?..
Гелена. Семьи нет и не было. Ты про это хотел спросить?
Владимиров. Извини. Не стал бы спрашивать, если бы знал.
Гелена. Не извиняйся. Нормальный житейский вопрос. Замужем не была. Так получилось. А теперь поздно и лень, откровенно говоря, по утрам готовить кому-то кофе. Уже привыкла быть только с мамой. По сути одной. Но не ропщу. В одиночестве можно найти немало приятных и полезных вещей.
Владимиров (смеется). Вполне разумное оправдание!..
Гелена. Не зли меня, Владимиров! Ты же знаешь, какой я была язвой!
Владимиров. Помню. Поэтому сразу капитулирую!
Гелена. Вот и правильно! Хочешь, сварю кофе? У меня есть очень редкий сорт.
Владимиров. Хочу, но…
Гелена. Что, но?
Владимиров. Но как быть с твоим принципом, порожденный ленью не готовить кому-то кофе.
Гелена (смеется). Но сейчас же не утро!
Владимиров. Тогда твое предложение принимаю с удовольствием. Только без сахара, пожалуйста.
Гелена. Я тоже предпочитаю пить кофе без сахара. Особенно этот. Очень редкий сорт. Владимиров. Откуда?
Гелена (готовит кофе). Тебе только скажи, захочешь тоже. Остался еще с прошлой поездки по линии ООН. Ни в Москве, ни в Минске его не найти. Кстати, ты давно не был в Минске?
Владимиров. Лет десять, наверное.
Гелена. Нашел бы меня? Или даже не вспомнил бы?
Владимиров. Обижаешь!
Гелена. Спасибо, если даже соврал. Успел хоть немного побродить по городу?
Владимиров. Да, сегодня рано утром праздношатался. Кругом тишина. Чистый морозный воздух.
Гелена. Как тебе Минск?
Владимиров. Мне очень нравится. Думаю, уютно в нем жить.
Гелена. Если нравится, переезжай.
Владимиров. Как выйду на пенсию, так сразу возьму билет и приеду.
Гелена. Поняла. Значит, не скоро. (Протягивает чашку с кофе.) Держи, Санёк-малёк!
Владимиров. Благодарю. Обиделась, что ли?
Гелена. Не дождешься! Лучше оцени кофе.
Владимиров (делает глоток). Недурно. Даже очень.
Гелена. Вижу, как тяжело тебе даются переговоры.
Владимиров. Нелегко. Европа и Америка настолько задурила головы украинским политикам, что в них шумит, как после хорошей попойки – «Заграница наше все»! «Заграница нам поможет!».
Гелена. Но Россия все-таки рассчитывает договориться в рамках этих Минских соглашений?
Владимиров. Договариваться придется, хотя вопрос доверия к ним почти на нуле.
Гелена. Да, это, конечно, вопрос.
Владимиров. Все украинские президенты как один говорят: «Ми будуємо нову націю.» (Мы строим новую нацию). Но нацию невозможно построить на пустом месте, нужен строительный материал – народ.
Гелена. А народ - то, в большей своей части - русский.
Владимиров. Слава МГИМО! Сколько лет прошло, а не забыла историю России.
Гелена. Хорошо учили.
Владимиров. Украинскую нацию создавали путем искажения истории. А малороссийское наречие вдруг объявили украинским языком. И вот уже украинские президенты «будують нову націю». Не хотят знать, не хотят понимать, слышать, видеть…
Гелена. Складывается такое впечатление, что политическая верхушка Киева не отдает отчета, что такая безответственная политика может закончиться катастрофой для Украины.
Владимиров. И как здесь поступать? Как противостоять такой политике киевской власти?
Гелена. Надо стиснуть зубы и терпеть, доказывать, призывать…
Владимиров. Дотерпелись. Допризывались. Если бы не придушили Майдан, то пушки НАТО уже сейчас стояли бы на границе с Россией.
Гелена. Есть еще одна беда, которая надвигается на Украину. И что самое трагичное, эту беду взращивает сама власть Украины.
Владимиров. Ты имеешь в виду украинский национализм?
Геля. Есть теория пострашнее идеологии национализма – нацизм.
Владимиров. Нельзя допустить, чтобы нацизм в Украине пустил свои корни. История таких ошибок не прощает!
Входит Вольфганг.
Владимиров. Гелена, у меня еще есть время? Хочу сходит к себе в номер, взять кое-какие документы. Не ожидал, что они могут понадобиться для работы.
Гелена. Да, минут 10 у вас еще есть. Только не опаздывайте, пожалуйста. Аньелли очень пунктуальна.
Владимиров. Постараюсь. Но если что, прикройте!
Гелена (смеется). Хорошо.
Владимиров уходит.
Господин Вольфганг, как вы воспользовались перерывом?
Вольфганг. Гулял по городу.
Гелена. Надеюсь, Минск вам понравился.
Вольфганг. Он совсем не похож на европейскую столицу.
Гелена. Интересно. Поделитесь впечатлениями.
Вольфганг. Минск – ленный, максимально чистый и, как мне показалось, скучный город. Типичные декорации постсоветской столицы.
Гелена. Ах, да! Вам непривычно, что в Минске нет пробок! Вообще нет, даже в 7 вечера! И, конечно, же дороги. Без рытвин, ухабов. А самое удивительное, тротуары и бордюры такие, что можно не бояться надевать каблуки. На улицах непривычно чисто. Никаких криминальных выходок не увидеть. Люди ведут себя тихо. Именно это вас заставило сказать, что Минск совсем не похож на европейскую столицу?
Вольфганг. Знаете, у меня все-таки сложилось иное представление о городах бывшего советского сообщества.
Гелена. Любопытно услышать ваше впечатление.
Вольфганг. В начале 80-х годов у нас в Берлине в каждом киоске продавался набор открыток с фотографиями советских городов, как пример счастливого коммунистического будущего. В школьные годы, я победил в олимпиаде по русскому языку, и меня наградили поездкой в Советский Союз. Но, когда я увидел, как на самом деле выглядят города Советов, у меня наступило разочарование.
Гелена. Вас что-то неприятно удивило?
Вольфганг. В основном города были застроены серыми однотипными домами. Насколько я помню, в Советском Союзе их называли «хрущевками». Без глянцевого лоска они выглядели чудовищно уродливыми. Мне тогда показалось, что жить в таких домах, все равно что оказаться в Аду.
Гелена. Скажите, господин Вольфганг, вас когда-нибудь расстреливали?
Вольфганг. Расстреливали? Мне не понятен ваш вопрос…
Гелена. А вам удавалось, когда-нибудь спускаться в Ад?
Вольфганг. Нет. (Смеется.) Надеюсь, что туда я все же не попаду. Это разве имеет отношение к переговорам?
Гелена. В данный момент, нет. Если вдруг у вас появится свободное время, рекомендую посетить Памятник жертвам Минского гетто. Это совсем рядом с гостиницей.
Вольфганг. А! Еще один памятник жертвам фашизма.
Гелена. Это не памятник, господин Вольфганг. Это яма. И ведущая лестница вниз, по которой в последний путь спускаются люди: изможденные женщины, мужчины, дети… Сейчас это бронзовые фигуры, а тогда – это были тысячи живых людей. Их ведут на расстрел. Прямо в Ад!
Вольфганг. Война… Ничего тут не поделаешь… Но я знаю, трудности русский народ только закаляют.
Гелена. Не только русский. Вы когда-нибудь слышали, как вместе поют песни русские, украинцы и белорусы?
Вольфганг. Нет, не удавалось.
Гелена. Вам стоит обязательно послушать. В этих совместных песнопениях есть что-то очень трогательное, берущее за душу и очень важное для всех нас.
Вольфганг. Вы тоже поете такие песни?
Гелена. Конечно. Есть такая песня, которую любят и в России, и в Белоруссии, и в Украине. Называется она «Смотрю я на небо». Стихи написал украинский автор Михаил Петренко. Он, кстати, родился городе Славянске под Донецком. Слова из песни я вам сейчас скажу: «Девлюсь я на небо. Тай думку годаю, Чому я не сокіл, чому не літаю». Вот вы немец, неплохо знающий русский язык, вы поняли, о чем тут говориться на украинском языке?
Вольфганг. В общем, да.
Гелена. И о чем? Можете сказать?
Вольфганг. Попробую. «Смотрю я на небо, в мыслях угадываю почему я не сокол, почему не летаю»? У меня получилось так. (Гелена весело смеется.) Что совсем плохо?
Гелена. Просто замечательно! Я не знаю, какие вам еще приводить доказательства, чтобы вы поняли, что мы все имеем общие славянские корни.
Вольфганг (смеется). Спасибо за терпение к моему невольному творчеству. Я знаю, что все русские очень терпеливы, и терпят до самой крайности. Но потом…
Гелена. Что потом?
Вольфганг. Когда приходит конец терпению, то ничто не может русского удержать.
Гелена. Откуда вам знать?
Вольфганг. Об этом мне рассказывал мой дед Альфред Вольфганг.
Гелена. Он встречался с русскими? Или точнее с русским характером?
Вольфганг. Да, он воевал на стороне Третьего Рейха.
Гелена. О! Тогда мне по настоящему жаль вашего деда Альфреда Вольфганга.
Вольфганг. Мне тоже. В самом конце войны 45 года он был в составе Гитлерюгенд.
Ему было всего 12 лет.
Гелена. Чем закончилась история с вашим дедом?
Вольфганг. Атаки русских шли одна за одной. И днем и ночью. От усталости он заснул прямо в окопе в обнимку с фаустпатроном. Его разбудили русские солдаты. Они могли бы его убить. Имели право. Хоть он был мальчишкой, но его научили убивать русских. Судя по всему, он этот дело неплохо, раз его наградили Железным крестом 2-го класса.
Гелена. Война жестокое явление и в ней важно суметь сохранить в себе человечность и не дать своему сердцу остыть.
Вольфганг. Так и было. Солдаты отобрали у него фаустпатрон, сорвали крест, а потом дали оплеуху и отпустили домой.
Гелена. Скажите спасибо, что милосердие было и есть еще одной из главных черт славянской нации.
Вольфганг. Только потом всю жизнь дед испытывал ненависть ко всем русским. В его сердце горело тяжелое чувство унижения, каждый раз вспоминая оплеуху русского солдата. Он считал, что если побежден, значит, презрен.
Гелена. Выходит, было бы лучше убить вашего деда, тогда двенадцатилетнего мальчика с потекшими мозгами и почернелой душой?
Вольфганг. Мы стараемся не забывать об этом.
Гелена. Простите за резкость… Но мы тоже стараемся не забывать об этом.
Вольфганг. Понимаю. К нам, немцам, в русском мире относятся неоднозначно. Можно сказать, подозрительно.
Гелена. С моей точки зрения, правильно.
Входят Киженко, Шарли-Роз, и почти сразу Владимиров.
Киженко. Гелена, а что госпожи Аньелли еще не было?
Гелена. Пока нет.
Киженко. В дипкругах говорят, что она очень щепетильна в отношении точности.
Вольфганг. Гелена, пока нет госпожи Аньелли, быть может, вам удаться приготовить для нас кофе?
Гелена. Попробую. Все будут кофе?
Все кивает, подают другие знаки согласия.
Шарли-Роз. Откуда кофе?
Вольфганг. Нет, Гелена, не говорите.
Гелена (готовит кофе). Почему? Здесь есть какой-то секрет?
Вольфганг. Хочу по вкусу угадать название кофе.
Гелена. Еще минуты терпения, и вы сможете всех удивить своими исключительными познаниями о кофе.
Вольфганг. Попробую. (Смеется.) Помимо международной политики среди коллег я считаюсь еще исследователем кофе. Коллеги, подтвердите!
Шарли-Роз. Это точно.
Вольфганг. Мне интересно понимать, какие есть разные сорта кофе, их обжарка и способ приготовления могут влиять на вкус и аромат напитка. Да и вообще истории о кофе.
Киженко. Зачем вам это? Вы собираетесь оставить карьеру дипломата и заняться кофейным бизнесом?
Вольфганг. Нет, конечно. Для меня кофе — это не просто напиток. Это целый мир с его культурой, историей и традициями. Это путешествие, которое начинается с плантаций в Африке, Южной Америке или Азии и заканчивается в твоей чашке. И когда ты знаешь об этом, каждый глоток становится намного богаче и глубже.
Киженко. Давайте сделаем ставки.
Вольфганг. Хорошая идея!
Шарли-Роз. Что будет призом?
Киженко. У меня есть необычное предложение.
Вольфганг. Ну так говорите.
Киженко. Тот, кто выиграет спор, подарит букет цветов Гелене!
Гелена. О нет! Лучше Шарли-Роз.
Киженко. А вот нет. Цветы Шарли-Роз подарю я.
Шарли-Роз. Спасибо!
Киженко. Шарли-Роз, какой цвет вам больше нравится?
Шарли-Роз. Белый.
Киженко. Для прекрасной Шарли-Роз подарю букет из белых роз!
Гелена. Боже! Какая прелесть! Да вы еще поэт, Богдан Андреевич!
Киженко. Ради женщины я могу стать, кем угодно!
Аплодисменты. Киженко нарочито раскланивается.
Владимиров. Вы забыли о проигравшем.
Киженко. Ах, да!
Гелена. Пусть неудачник подарит букет госпоже Аньелли.
Киженко. Подходящее предложение. Надеюсь, она не обидится.
Вольфганг. Будем надеяться.
Гелена. Странно, но госпожа Аньелли опаздывает уже на пять минут.
Киженко. Значит, судьба дает нам возможность завершить спор.
Вольфганг. Рискну!
Владимиров. А я ставлю на то, что вы не угадает и с трех раз.
Вольфганг. Вы меня раззадорили. Отступать не буду. Не в моих правилах. Гелена, можно мне кофе. Но только, чтобы он был горячий. От кофе должен подниматься дымок с ароматом.
Гелена. Да, пожалуйста.
Подает кофе. Все делают нарочито серьезный вид.
Вольфганг (громко втягивает носом аромат кофе. Потом делает несколько глотков). Ммм... Так… по вкусу присутствует легкая кислинка, и тут же ярко выраженный вкус ореха с легкой долей терпкости...
Гелена. Недурно для знатока кофе.
Вольфганг. Пожалуй, это…
Шарли-Роз. Ну же… Не тяните! Мне не терпится получить обещанный букет роз!
Все смеются.
Вольфганг. Ну да. Это… (Еще раз принюхивается и делает несколько глотков.) Точно! Я уверен - это «Фазенда Санта Инес». Бразилия. Угадал?!
Гелена. А вот и нет!
Владимиров. Я был уверен, что не угадаете.
Вольфганг. Гелена, что за сорт кофе? Откройте секрет.
Гелена. Это - «Блу Маунтин». Он выращенный в Голубых горах Ямайки.
Вольфганг. О! Надо сознаться, что я впервые в жизни проиграл!
Шарли-Роз. Мы тоже хотим попробовать кофе из Ямайки!
Гелена. Сейчас разолью по чашкам. (Разливает. Всем раздает.) Пожалуйста.
Шарли-Роз (пьет). Ах, какой потрясающий вкус!
Киженко. Добавьте (Многозначительно.), выращенный в Голубых горах Ямайки!
Вольфганг. Насколько я помню, он был завезен на Ямайку еще в 1728 году.
Гелена. Господин Вольфганг, хочу вам сделать комплемент, вы настоящий каппер, способный в полной мере оценить кофе.
Вольфганг. Благодарю за поддержку, Гелена! Но как оказалось до звания каппера, а проще говоря, знатока кофе, мне еще далеко.
Киженко. А вот мне как-то все равно, какое у вас будет звание… (Пьет кофе.) Ммм! А вот пить кофе с таким изысканным вкусом в радость!
На тумбочке звонит телефон. Гелена поднимает трубку.
Гелена. Да. Что-то серьезное? Это радует. Да, смогу. Присылайте машину. Ах, уже стоит. Выезжаю.
Владимиров. Что случилось?
Гелена. Госпожа Аньелли пожаловалась, что у нее заболела голова. Вызвали врача, померили давление, оказалось немного повышенным. Но ее, конечно, от греха подальше сразу госпитализировали. Сделали укол, ей стало лучше. Но врачи не хотят ее отпускать одну. Она просит меня приехать к ней, чтобы потом уже вместе вернуться и продолжить работу Контактной группы.
Владимиров. Я еду с тобой.
Гелена. Хорошо.
Киженко (Владимирову). Купите цветы для Шарли-Роз. Я заплачу!
Вольфганг. И для госпожи Аньелли от меня! Буду вам должен!
Владимиров. Ладно, ладно, куплю.
Уходят.
Вольфганг (резко, требовательно). Коллеги, прошу сесть сюда за стол тесной группой. Шарли-Роз. Что-то случилось?
Вольфганг. Да. Каждый из вас в перерыве доложил о ходе работы Контактной группы руководителям своей страны?
Киженко. В принципе, да.
Шарли-Роз. Я разговаривала с министром иностранных дел.
Вольфганг. Пока нет представителя России и ОБСЕ нам надо обменяться мнениями. Очень серьезными новыми исходными задачами. Шарли-Роз, у вас изменилась позиция правительства Франции?
Шарли-Роз. Да. Франция считает целесообразным подписать Минские соглашения.
Вольфганг. Мне дали точно такую же инструкцию, как и вам, Шарли-Роз.
Киженко. Позиция моего Президента не изменилась. Заморозить конфликт и не подписывать итоговую декларацию.
Вольфганг. С чем я вас поздравляю.
Киженко. С чем?
Вольфганг. С тем, что вы показали всему миру свою слабость.
Киженко. Наши воины полны решимости доказать свою силу, умение…
Вольфганг. Да ладно вам дуть в победные трубы!
Киженко. Не понял.
Вольфганг. Как я заметил, у вас есть одна странная особенность…
Киженко. Объясните, что вы имеете в виду под словом «особенность»?
Вольфганг. Чем больше вас бьют, тем громче звучат победные трубы.
Киженко. Что ж тут поделаешь. Так сложилось в нашем народе. Многовековая привычка…
Вольфганг. Деньги у вас есть, чтобы трубить в победные трубы? Молчите. А воевать? Строить?
Киженко. Ну… я не могу вам дать ответ.
Вольфганг. Мы и так знаем, что нет.
Киженко. В общем, есть некоторые проблемы…
Вольфганг. Одним словом, нет?
Киженко. Нет.
Вольфганг. Выплачивать заработанную плату военным? Потом гражданским? Производить социальные выплаты? (Киженко молчит.) Тоже нет? (Киженко молчит.) Выходит, что многовековая привычка вашего народа, всегда быть бедной страной, надеясь на чьи-то щедрые подачки. Вы должны благодарить Бога, что вам дается передышка. Надеюсь, на несколько лет. И Бог с Донбассом, Луганском и Крымом, в том числе. А знаете почему я так говорю?
Киженко. Объясните.
Вольфганг. Потому что у вас нет сейчас армии, которая могла бы решать стратегические задачи. Вот и сумейте за время, отпущенное Минскими соглашениями, подготовить своих солдат и внести в их мозг, что Минские соглашения - это ваш шанс. Вы должны воспользоваться этим шансом. Минские соглашения Украине нужны для того, чтобы дать армии передышку, а не для того, чтобы установить мир в Донбассе. Сегодняшняя Украина - это плохо вооруженная Украина. Вам напомнить поражение Украины в районе Иловайска?
Киженко. Не стоит.
Вольфганг. А сейчас такой же разгром вашей армии готов под Дебальцево. Я мало верю, что наши страны, хотя они и состоят в НАТО, смогут сделать что-то в этой ситуации существенное. Вы должны подписать Минский протокол.
Киженко. Но у меня другая инструкция – заморозить Минские соглашения.
Вольфганг. Ну тогда побеждайте Россию сами. Без нас!
Киженко. Мы не первый год ищем ответ на вопрос: «Как мы можем победить Россию»?
Вольфганг. Ее надо сделать слабой.
Киженко. Легко сказать, «слабой». Но как?!
Вольфганг. Потребуется реализовать несколько пунктов. Это создание современных вооруженных сил Украины, международные санкции, эмбарго, принижение возросшей популярности Президента России в мире. Демонизация российского народа.
Шарли-Роз. Думаете, в этот раз нам также удастся обвести русских вокруг пальца, как это было на Балканах?
Вольфганг. Можно только удивляться русскому характеру. Они верят любой гарантии, которая щедро раздается нашими руководителями.
Шарли-Роз. Но пока обещания ничем не покреплены.
Вольфганг (Киженко). Уверяю вас Украине выгодно принять условия Минских соглашений.
Киженко. В Соглашениях много условий, которые не выгодны Украине.
Вольфганг. Украина можете смело действовать вне правовом поле. Мы закроем на это глаза. Сейчас главное приостановить наступление ополченцев. Украинская армия находится в плачевном состоянии. На основе наших разведданных могу с уверенностью сказать: при помощи русских ополченцы могут дойти до Киева.
Киженко. Откровенно говоря, в Киеве вот –вот начнется паника по этому поводу.
Вольфганг. Кто нам мешает написать так документ, чтобы в нем было все размыто и абстрактно, чтобы его можно было бы трактовать по-разному, а, значит, с выгодой для себя.
Киженко. Ну, это уже что-то!
Вольфганг. Шарли-Роз, берите документ с результатами, подготовленными экспертами. Нам надо набросать предварительный план урегулирования конфликта, чтобы потом мы смогли действовать сообща и расчетливо.
Киженко. Прежде всего: немедленное прекращение боевых действий.
Вольфганг. Принимается. Далее.
Шарли-Роз. Отвести военную технику с обеих сторон конфликта для создания безопасного пространства.
Киженко. Здесь очень важно указать расстояние в зависимости от видов вооружения.
Вольфганг. Не вижу никаких проблем. Отвести некоторые виды вооружений, не означает отвести армию. Если что, можно быстро вернуть назад.
Шарли-Роз. Процессы прекращения боевых действий и отвода войск должны находиться под мониторингом ОБСЕ.
Вольфганг. Мониторинг проводится и сейчас. Но Украины от ОБСЕ нет ни пользы не вреда. Следующий пункт соглашения.
Шарли-Роз. Следующий пункт о выборах.
Вольфганг. Это уже интереснее.
Киженко. И проще. Российская сторона сама признала целесообразным проводить выборы под украинским флагом, в соответствии с украинским законодательством.
Вольфганг. Действовать во время войны честно - это всегда нежданный подарок противнику.
Киженко. Воспользуемся русским подарком!
Шарли-Роз. У меня вопрос. А почему проще?
Вольфганг. Потому что Украине не нужно будет силовым методом заставлять сепаратистов вывешивать украинские флаги в Донецке и Луганске. Печатать бюллетени на украинском языке. Это обязаны сделать сами сепаратисты. Боролись за свободу от Украины, ну так получите опять же Украину! Дальше.
Шарли-Роз. Обеспечить помилование и амнистию путем введения в силу закона, запрещающего преследование и наказание лиц в связи с событиями, имевшими место в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины.
Вольфганг. О! это особая статья. После шоу с вывешиванием украинского флага над Донецком и Луганском, все российские добровольцы уедут домой, а местные ополченцы будут вообще деморализованы и не способны воевать.
Киженко. Часть из них тоже уедет в Россию, часть останется здесь.
Вольфганг. Те семьи, которые находятся на украинской территории и рады бы вернуться, да не могут из-за преследования.
Киженко. Если им объявить амнистию, большинство этих людей вернётся.
Вольфганг. Обязательно вернется! Потом их всех можно взять под свой контроль, и расправиться с неугодными. Что там дальше, Шарли-Роз?
Шарли-Роз. Освобождение и обмен всех заложников и незаконно удерживаемых лиц на основе принципа «всех на всех».
Вольфганг. Опять не вижу препятствий.
Киженко. Этот пункт и так соблюдается, хоть и со "скрипом". Киевские тюрьмы забиты гражданскими людьми, особой опасности не представляющими.
Вольфганг. Но зато эти люди скорее будут ненавидеть Россию, чем питать к ней доброжелательные чувства. Дальше.
Шарли-Роз. Восстановление социально-экономических связей, включая социальные переводы, такие как выплата пенсий.
Киженко. И обязательно, возобновление налогообложения в рамках правового поля Украины.
Шарли-Роз. Следующий пункт. Обеспечить безопасный доступ, доставку, хранение и распределение гуманитарной помощи нуждающимся на основе международного механизма.
Киженко. Здесь не будет проблем для выполнения этого пункта.
Вольфганг. Отлично! Идём дальше.
Шарли-Роз. Восстановить управление сегментом Украинской банковской системы в районах, затронутых конфликтом.
Киженко. Тоже нет проблем. В Киеве напечатают ещё денег, раздадим пенсионерам, начнется передел сфер влияния в Донбассе.
Шарли-Роз. Вывод всех иностранных вооруженных формирований, военной техники, а также наемников с территории Украины под наблюдением ОБСЕ. Разоружение всех незаконных групп.
Вольфганг. Тоже не вижу проблем. Представители Донецкой и Луганской областей Украины к этому времени будут без армии, полностью деморализованными подконтрольными марионетками, играющими на публику роль, типа они за народ. С ними будут разговаривать до тех пор, пока не начнётся эскалация конфликта в Крыму. После этого, можно начинать чистки!
Киженко. Если не раньше…
Вольфганг. Итак, скажите мне, господа, почему Киев не может соблюдать решения Минских соглашений? Киеву выгодно довести соглашения Минска-2 до конца, разложить ополчение, деморализовать россиян и некогда пророссийски настроенное население Юго-Востока Украины. Всё это вызовет недовольство среди граждан России, создаст взрывоопасную ситуацию, которой нужно воспользоваться. Накачать Украину оружием и подготовиться к боевым действиям. А затем нанести удар по Крыму. Но это уже как говорится другая история!
Шарли-Роз. Вольфганг, я сейчас пытаюсь осмыслить все, что вы тут нам сказали…
Вольфганг. Ваши выводы, Шарли-Роз?
Шарли-Роз. Честно говоря, для меня это стало абсолютно неожиданным. Это разочаровывает. Я не ожидала от вас такое услышать. Я думала, что нами искренне движет желание установить здесь мир. Несмотря на то, что Германия и Франция находятся на стороне Украины и поддерживают ее, мы должны быть предельно объективны, чтобы стремиться к урегулированию военного конфликта. По существу, мы сейчас предаем Россию. Выходит, что мы не доверяем ей, ее действиям…
Киженко. Доверять России?! Никогда!
Шарли-Роз. Мы делаем из России изгоя, превращая ее в своего рода в Мордор - в «Черную страну». То, что я сейчас скажу- это ужасно! Но я все же скажу, наберусь мужества и скажу: после нашего предательства, граждан Россию будут считать зверями!
Киженко. Когда мы дойдем до Москвы и расчленим Россию на множество отдельных зависимых от нас территорий, чтобы Россия перестала быть сильной и независимой, вот тогда, наверное, ей снова начнут пожимать руки.
Шарли-Роз. Но разве Россия заслуживает такого отношения со стороны Европы, да и Америки тоже.
Вольфганг (резко). России как была, так и осталась источником зла. Политика – часто предполагает предательство и насилие. Насилие и предательство. Или ты или тебя. Выбора нет. Я так же, как мой дед ненавижу русских. Моя мечта вернуться к источнику зла и истребить его, и это зло, как я уже говорил – Россия.
Шарли-Роз. Наш лидер Шарль де Голль говорил, что русские люди никогда не будут счастливы, зная, что где-то творится несправедливость.
Вольфганг. Шарли-Роз, вы, как дипломат не должны поддаваться популистскому мнению русофила Шарля де Голля!
Шарли-Роз. Но русские никогда не успокоятся, пока не искоренят несправедливость!
Вольфганг. Вы что же роль несправедливости передаете Украине? Как это понимать? Или я ошибаюсь?
Шарли-Роз. Простите, это минутная слабость. Конечно. все что я тут вам наговорила – это, всего лишь, мой внутренний голос.
Киженко. Я надеюсь, что ваше признание так и останется вашим личным мнением, а не официальной политикой Франции. Мы должны исходит из постулата, что если обвинить Россию на основании доказательств невозможно, придётся делать это просто потому, что Россия всегда должна быть виновата! Причем, во всех бедах! Всегда и во всем виновата Россия! Виноваты только русские! Примите это как правило и вам будет проще решать все вопросы, в том числе и этические.
Шарли-Роз. Да-да, конечно, вы правы, господин Киженко. Я выполню все поручения Франции, затрагивающие Минские соглашения.
Вольфганг. Я не сомневался.
Входят Владимиров, Гелена, Нера Аньелли с букетами цветов. Владимиров держит букет из белых роз. Возгласы радости. Вопросы о здоровье, адресованные к Нере Аньелли. Владимиров передает букет Киженко.
Владимиров. Вот букет для Шарли-Роз, как вы просили.
Киженко. Сколько с меня?
Владимиров. Пустяки. Не стоит об этом думать.
Киженко. Тогда не возьму. Принципиально ничего не беру от русских.
Владимиров (протягивает букет Шарли-Роз). Шарли-Роз, этот букет для вас.
Шарли-Роз. Спасибо.
Нера Аньелли. Коллеги! Простите, что заставила ждать и даже чуть-чуть вас напугала. Предлагаю сегодня работу закончить. Откровенно говоря, я переволновалось, а решать такие важные вопросы, связанные с войной и миром, не стоит в волнительном состоянии. Нужен холодный разум. Надеюсь, завтра мы встретимся и продолжим работу.
Гелена. Я вас провожу до машины.
Нера Аньелли и Гелена уходят.
Киженко. Шарли-Роз, вы не хотите прогуляться по Минску.
Шарли-Роз. Мне надо поговорить с Геленой. Я на секунду задержусь…
Вольфганг. Шарли-Роз, я надеюсь вы не сделаете глупость?
Шарли-Роз. Глупость? Какую?
Вольфганг. Мы будет разочарованы, если… если вы не составите нам компанию.
Шарли-Роз. Подождите меня.
Вольфганг и Киженко уходят.
Господин Владимиров, я француженка, но как вы знаете, в моей крови есть и русская кровь.
Владимиров. Вас это смущает?
Шарли-Роз. Нет, что вы! Я люблю Россию, люблю ее народ!
Владимиров. Ваше признание мне очень дорого.
Шарли-Роз. Мне кажется, русские люди очень хорошие люди!
Владимиров. Верю, что вы говорите от чистого сердца.
Шарли-Роз. Да, именно от чистого сердца. Мне очень хотелось вам сказать эти теплые слова.
Владимиров. Спасибо, Шарли-Роз!
Шарли-Роз. Бывший президент Франции Шарль де Голль говорил, что каждый хороший француз должен радоваться победе России.
Владимиров. Мудрые слова великого француза!
Входит Гелена.
Гелена. Уехала. Думаю, что неожиданная пауза пойдет на пользу госпоже Аньелли.
Владимиров. Будем надеяться! Гелена, Шарли-Роз что-то хотела вам сказать.
Гелена. Госпожа Шарли-Роз, я чем-то могу вам помочь?
Шарли-Роз. Я просто хотела сказать… Хотя нет, я… передумала!
Быстро уходит.
Гелена. Что с ней?
Владимиров. У меня складывается такое впечатление, что пока нас тут не было что-то изменилось.
Гелена. У меня такое же чувство.
Владимиров. Нас, видимо, жестоко кинут. Одним словом, ждали обозу, а дождались навозу.
Гелена. Не будем гадать.
Владимиров. Самое отвратительное, что сейчас Россию пытаются загнать в двойственное положение. Наша-то цель не раскручивать маховик военного конфликта, а, наоборот, закончить его как можно скорее. Формально все хотят мира. Не возразишь. А с другой стороны, наши партнеры будут ставить цель, чтобы любой ценой не выполнять условия Минских соглашений.
Гелена. Значит, все, что сейчас обсуждается, не что иное, как обман?
Владимиров. Хуже. Думаю, что это предательство.
Гелена. Время покажет.
Владимиров. К сожалению, будет поздно.
Гелена. Что ты имеешь в виду?
Владимиров. России придется защитить людей от Украины, которые считают себя частью русского народа и культуры.
Гелена. Будет война?
Владимиров. Ну, война не война, а военная операция вполне возможна.
Гелена. Не будем отчаиваться…
Владимиров. Договариваться все равно придется.
Гелена. Знаешь, Владимиров, я смотрю на тебя и думаю: а ты все такой же…
Владимиров. Да ладно тебе. Пополнел, поседел. Но все равно стараюсь по работе много летать, ездить…
Гелена. Так я как раз об этом. Во время учебы в МГИМО мы тебя видели, как ты все время куда-то бегаешь с портфелем. Только ты и портфель. Вот только портфель у тебя теперь другой… Не тот сталинский облезлый, а дорогой, кожаный.
Владимиров (смеется). Прости, я не исправим. Я и теперь все думаю о работе.
Гелена. Ну да. А к портфелю у тебя еще появилось приложение: жена, дети.
Владимиров. Понимаешь, еще в институте я понял, что труд дает отдачу человеку только в одном случае, когда человек добровольно становится у него каторжанином или рабом.
Гелена. Владимиров, я тебя понимаю. Но я хотела о другом. В общем, я хотела тебе признаться, что я совсем была неправа, когда перестала отвечать тебе на звонки.
Владимиров. Гела! И ты говоришь мне это спустя долгих лет!..
Гелена. Послушалась маму. Она меня убедила, что ты для меня не тот мужчина, у которого есть лоск, изысканность и брутальность.
Владимиров. Ну да. В то время я был провинциальным зачуханным мальчиком и не входил в число претендентов твоей мамы. Тогда твой поступок я оценил, как предательство.
Гелена. Огорчительно… Как мне тогда казалось, в отместку мне ты выбрал для себя другую женщину…
Владимиров. Извини, я не хотел быть по отношению к тебе жестоким.
Гелена. Владимиров, мне тут надо все привести в порядок, подготовиться к завтрашнему заседанию. Ну, одним словом, ты сам все понимаешь… Пока!
Владимиров подходит к Геле, пытается ее приобнять.
Владимиров. Слушай, а давай сходим в какой-нибудь ресторан?
Гелена резко встает, отходит от Владимирова.
Гелена. Нет, Владимиров. Нет!
Владимиров. Или просто походим по Минску.
Гелена. Не липни! Свои воспоминания оставь при себе!..
Владимиров. Ты не хочешь напомнить своей мамой обо мне?
Гелена. Ещё чего!.. Нашу с тобой историю, надеюсь, она уже не помнит.
Владимиров. А ты?
Гелена. Представь себе, Владимиров, я тоже позабыла. По-за-бы-ла!
Владимиров. Разве она была плоха?
Гелена. Она была одной из моих неудач… Мама считает меня дурой и неудачницей.
Владимиров. За что?
Гелена. Что я так и не вышла замуж, хотя, по ее мнению, у меня было много достойных мужчин. А потом начнет винить себя, что так долго живет и стала для меня обузой.
Владимиров. И что? Никакого просвета в ее чернухе нет?!
Гелена. Есть. Она все равно скажет, что у меня все будет хорошо, потому что жизнь не может так гадко поступать с хорошими людьми такими, как я…
Владимиров. И она права!
Гелена. Мне ничего не остается как надеяться, что и мне достанется счастливый портфель!
Владимиров. Я не против.
Гелена (смеется). Нет! Пусть лучше будет не портфель, а дамская сумочка от Lana Marks или Chanel. На худой конец, от Louis Vuitton! Владимиров, как тебе мои запросы счастья?!
Владимиров. Вполне нормальные.
Гелена. Благодарю за щедрость! Наверняка у твоей жены есть сумочки каких-нибудь дорогих брендов.
Владимиров. Она предпочитает от более дешевых фирм.
Гелена. Знаешь, Владимиров, а я начинаю тебя не любить…
Владимиров. В смысле?
Гелена. Ну просто, как человека. Ни, как мужчину, а просто, как человека … у которого все в жизни сложилось. Да, наверное, так будет правильно сказать. Сложилось.
Владимиров. Гела, ты о чем? Что с тобой?
Гелена. Есть люди, которые всего раз в жизни сумели поймать счастливый шанс судьбы. Это про тебя, Владимиров. А есть такие, которые упускают уйму возможностей, а потом всю жизнь уверяют себя, что разбитое корыто, возле которого они оказываются, это и есть главный приз, главная награда их судьбы…
Владимиров. Извини, я не хотел тебя обидеть.
Гелена. О! Как мы сочувственны! Ты, вообще, о чем? О разбитом корыте? Только не вздумай, Владимиров, меня жалеть! Я вовсе не отношусь, как тебе показалось, к числу тех, кто сидит у разбитого корыта! Все, что я тут тебе наговорила - это так… просто шутка! Самоирония. И ты правильно заметил, как я была язвой так ей и осталась! А на самом деле, Владимиров, я счастлива! Сча-стли-ва!
Владимиров. Я рад.
Гелена. Пусть у меня не сложилась личная жизнь, но зато я счастлива в своей работе. Как и ты, Владимиров, я тоже каторжанка.
Владимиров. В этом ты видишь женское счастье?
Гелена. Да, Владимиров, да! Как оказалось, в работе тоже можно быть счастливой.
Владимиров. Как скажешь…
Гелена. Владимиров, давай поставим точку.
Владимиров. Точку? В чем?
Гелена. Перейдем на дипломатический язык. Установим между нами официозные отношения. В общем, мы с тобой не знакомы, Владимиров!
Владимиров. Жесткое заявление.
Гелена. А как ты думал.
Владимиров. Нам не удастся притворяться…
Гелена. В чём?
Владимиров. Что между нами ничего не было.
Гелена. А я вовсе не притворяюсь. Все прошедшее время я заставляла себя забыть о тебе. И мне это удалось. Почти. Если бы, не тот романс, который ты исполнял в общаге. Он так и крутится у меня в голове.
Владимиров. Как справедливо говорят умные люди, слов из песни не выкинешь…
Гелена. Раньше слова мне очень нравились. Я даже плакала от их трогательности. "Мы странно встретились и странно расстаемся, Улыбкой нежности роман окончен наш..." Кажется так.
Владимиров. Да, все правильно.
Гелена. Ну а теперь я не плачу… Как оказалось, плакать взрослой женщине вульгарно. Как там дальше? Напомни, Владимиров.
Владимиров. «И, если памятью прошедшую вернемся, то скажем: это был мираж». Ты это хотела услышать?
Гелена. Все правильно, Владимиров.
Владимиров. Значит, забудем?
Гелена. Ты не ошибся, Владимиров.
Владимиров молча уходит. Гелена готовит кабинет к завтрашнему заседанию. Закончив, берет цветы, но передумав, оставляет их в кабинете. Гасит свет. Уходит.
Занавес
Второе Минское соглашение ("Минск-2") – документ, имевший целью урегулирование вооруженного конфликта на востоке Украины. Был согласован 11-12 февраля 2015 года на саммите в Минске руководителями Германии, Франции, Украины и России в формате "Нормандской четверки" и подписан Трехсторонней контактной группой по мирному урегулированию ситуации на востоке Украины. Документ также подписали Александр Захарченко и Игорь Плотницкий, представители ДНР и ЛНР.
©
март-май 2023 г. Москва.