ОПАСНЫЕ ИГРЫ
Был вечер. Дневная жара немного спала, и можно было чем-нибудь заняться, не прячась в какую-нибудь тень. Валерка с Толиком сидели возле стены у ворот Валеркиного двора играли в ножички. На щелобаны. Толик все время проигрывал и поэтому лоб у него уже основательно покраснел от того, что Валерка делал с ним то, что обычно делают с арбузом, когда хотят проверить его на спелость. То есть от души щелкают по нему ногтем. Если арбуз спелый, то звук получается глухой, а если еще зеленоватый, то звонкий. У Толика «арбуз» был вполне спелый, но Толику, похоже, радости от этого было мало. Хотя Валерка под конец его жалел и щелкал уже несильно – просто для того, чтобы Толик понимал, кто тут настоящий мастер!
Дело в том, что раньше все было наоборот – Валерка чаще всего проигрывал. И не только Толику, но и другим мальчишкам из их компании. Ну не получалось у него и все! Хоть тресни! И ножика приличного у него не было.
Но потом ему повезло. Помог случай. Дело в том, что Валерка и его друзья жили на улице, которая почему-то называлась площадью – площадью Кирова, хотя на настоящую площадь не походила никак. Когда говорят «площадь», то подразумевают нечто вроде Красной площади в Москве или Дворцовой площади в Ленинграде. А их площадь – это просто довольно узкий тупичок по форме напоминающий сапог. Здесь все свои – как в одном дворе. Посторонние сюда забредают редко. И здесь очень удобно играть во всякие игры, поскольку машины тоже сюда заезжают нечасто. За исключением, правда, автобусов. Как ни странно, но в месте изгиба их «сапога» располагалась автостанция. Отец одного из мальчишек – Ваньки, даже работал водителем рейсового автобуса. Но автобусное сообщение тогда было не особенно интенсивным и поэтому не особенно досаждало обитателям тупичка. Более того, мальчишкам это даже приносило пользу. На автостанции они были своими людьми и поэтому повадились проверять приходившие автобусы, после того, как из них выйдут все пассажиры, на наличие потерянных монет и прочих ценных и интересных для них вещей. Ну, совсем ценные вещи - документы там или бумажные деньги, они, конечно, себе не брали – отдавали кому-нибудь из работников автостанции. Мало ли – пассажир может хватиться пропажи и придет на автостанцию разыскивать. Рассчитывали в основном на монетки – нередко попадались оброненные кем-то медяки, ну а если повезет, то и что покрупнее – 10, 15, а то и 20 копеек. На такие деньги можно было купить себе мороженое «Пломбир» и еще копейка останется.
И вот как-то раз, проверяя очередной автобус, Валерка к своему несказанному восторгу нашел под сиденьем красивый перочинный ножик с двумя лезвиями и зеленой перламутровой ручкой! Просто чудо, а не ножик!
Это событие сыграло решающую роль в обретении Валеркой мастерства в одной из самой излюбленных среди приятелей игр. В укромном уголке своего двора он с увлечением начал тренироваться в искусстве втыкания ножика в землю из самых изощренных позиций. Поскольку земля в их местности летом очень твердая, и ножик в нее воткнуть довольно сложно, а там где ходят и вообще невозможно, то для тренировок требуется подготовить специальное место. Землю сначала надо разрыхлить – можно тем же ножиком. Потом измельчить руками. А потом уже все утоптать ногами. Не сильно – так, чтобы ножик в землю входил свободно, но и не падал.
И начались многодневные изнурительные тренировки. Валерка осваивал все приемы втыкания ножа – с ладони из всех положений, с тыльной стороны руки – тоже из всех положений, с запястья, с локтя, с плеча и даже с головы – что было особенно трудно. Но и результат не заставил себя ждать. После месяца тренировок Валерка навострился так, что все упражнения мог выполнить без единой ошибки. Вот тут настал его звездный час. Теперь выиграть у него не мог никто! Если он начинал, то он же и заканчивал. Ну, если только после него кто-то другой тоже не выполнял все без ошибок - мальчишки из их компании тоже были не лыком шиты. Тогда продолжали метать ножик до первой ошибки.
Так что Толик сегодня страдал вполне заслуженно. Раньше-то как раз он частенько исследовал спелость многострадального Валеркиного арбуза. Иногда даже со злорадным вожделением.
Вдруг Толик ойкнул и недоуменно оглянулся. Увлеченные ножичками приятели не заметили, как к ним подошли трое их приятелей – Ванька, Сашка и Федька. И кто-то из них, стрельнув из резиночки, попал Толику по краешку уха. Сломанной пополам спичкой. Не особенно больно, но когда неожиданно, то приятного мало. Похоже, это Федька. Нехорошая у него ухмылочка была.
- В ножички играете? – поинтересовался Ванька.
- Опять, наверное, Валерка выигрывает – заметил Сашка, разглядывая лоб Толика.
- Опять, – согласился Толик – он теперь отыгрывается за прошлое.
- Да, с ним сейчас лучше не играть – Сашка провел рукой по лбу Толика. – Давайте, может, лучше из резиночек повоюем? Ты тогда Валерке и отплатишь. Влепишь ему промеж глаз спичкой!
Резиночками называли импровизированные стрелялки, изготовленные из резиновых жилок и закрепленных на указательном и большом пальцах одной из рук. Такие резинки либо извлекались из старых трусов или шаровар, либо использовались специальные жилки для моделей самолетов или кораблей. Последние были потолще, и стреляли куда дальше и сильнее первых. Их можно было купить в магазине, где продавались наборы для изготовления всяких моделей. У приятелей были именно такие резинки.
Повоевать мальчишки любили. Что и говорить – война давно кончилась, мы победили, а пострелять из чего-нибудь, да поубивать каких-нибудь врагов очень хотелось. Но врагов уже не было. Пистолетов, автоматов и пулеметов взять было негде. Да и кто ж даст малолеткам такое оружие. Поэтому оружие изготавливали сами. Хотя бы для того, чтобы просто пострелять по чему-нибудь. По воробьям хотя бы. Или по консервным банкам. Самым эффективным оружием были самопалы. Очень похожие на настоящие пистолеты. Только деревянные. Для их изготовления из куска доски выпиливалось и обтачивалось основание в виде пистолета, а сверху закреплялся ствол из медной или стальной трубки. Один из концов трубки сплющивался, загибался под прямым углом и забивался в специальный пропил в основании. Потом ствол еще закреплялся либо проволокой, либо жестяными петлями, которые гвоздиками прибивались к основанию. В трубку заливали немного расплавленного свинца, чтобы выровнять сплющенную часть ствола. После этого в стволе с одной стороны делался пропил – так, чтобы образовалась маленькая дырочка. Эта дырочка должна располагаться у самого дна ствола – там, где начинался залитый туда свинец. Рядом с ней в основании просверливали отверстие такого размера, чтобы в него можно было воткнуть обломок спички с серной головкой. Все. Самопал готов.
Заряжали самопал либо порохом, если смогли достать, либо просто крошили туда серные головки от спичек. Потом проволокой подходящего диаметра забивали в ствол кусочек скомканной в шарик бумажки - пыж, а сверху насыпали дробь, которую тоже закрывали таким же бумажным пыжом. Потом в отверстие у пропила втыкали обломок спички – так, чтобы головка ее оказалась рядом с дырочкой в пропиле.
Теперь, если чиркнуть спичечной коробкой по торчащей головке, то она загорится, и огонь через дырочку воспламенит порох. Самопал выстрелит. Грохнет как настоящий пистолет. Из такого самопала можно стрелять по чему угодно – хоть по воробьям, хоть по консервным банкам, хоть по бутылкам. Чем мальчишки и занимались, когда была охота.
Здесь, правда, есть несколько нюансов. Во-первых, трубку для ствола лучше брать не стальную, а медную. Потому что иногда трубки просто разрывало. Если переборщить с порохом. Медные трубки при этом раздувало, и это было не так опасно. А стальные разрывало напрочь где-то сбоку и могло сильно поранить стреляющего. Однажды так случилось у Лешки – старшего брата Ваньки. Порох попал ему прямо в лицо, и он долго ходил весь в черную крапинку. Хорошо хоть глаза догадался закрыть, когда стрелял – иначе мог бы и без глаз остаться.
Во-вторых, самопал лучше заряжать порохом, а не серой со спичечных головок. Последняя взрывается гораздо сильнее и шансы разрыва ствола в этом случае гораздо выше.
В-третьих, бывали случаи, когда часть деревянного основания позади того места, где закреплялся изгиб ствола, не выдерживала силы взрыва – отламывалась и улетала назад вместе со стволом. Поэтому держать самопал надо было чуть с наклоном и так, чтобы ствол в случае отрыва и улета не попал в голову.
Но все эти тонкости мальчишки знали, и никаких проблем с изготавливаемыми самопалами у них не было. Валерка у себя в сарае делал их как для себя, так и для других. У него там была целая мастерская - верстак и все нужные инструменты - столярные и слесарные. Себе он вообще изготовил шедевр оружейного искусства – трехствольный шестизарядный самопал! Шестизарядный - потому, что в каждом из трех стволов, закрепленных на одном основании, было по две запальные дырочки – одна ближе к свинцовой заливке, а другая – ближе к концу ствола. Сначала заправлялся один заряд, а поверх него – еще один. Стрелять нужно было сначала внешним зарядом, а после него – внутренним. Приятели завидовали – ни у кого такого не было. А это – самое главное!
Кроме самопалов, в ассортименте у мальчишек были еще пугачи. Они не стреляли, а просто имитировали звук выстрела. Ими пугали. Для этого брали кусок трубки, сплющивали один ее конец, загибали и заливали свинцом – почти что так, как для самопала, только трубку можно было использовать покороче. В свободный конец трубки вставляли подходящий по диаметру согнутый гвоздь. Согнутые части трубки и гвоздя стягивали резиновым кольцом. Если накрошить в трубку две-три спичечные головки и вытащить гвоздь до половины длины, то из-за натяжения резинки он останется в положении неустойчивого равновесия, поскольку его чуть перекосит и он за счет трения не соскочит к дну трубки, а упрется в ее стенку. Если все это обо что-нибудь ударить или тряхнуть, то гвоздь соскользнет и ударит в дно трубки. Заряд сдетонирует и раздастся громкий звук взрыва. Такие пугачи обычно бросали под ноги тому, кого хотели напугать. Опасного здесь ничего не было, но жертву можно было напугать до полусмерти. К бурному восторгу хулиганов.
Упрощенной конструкцией пугача являлось нечто похожее, но вместо трубки использовался обычный ключ от какого-нибудь амбарного замка с отверстием в середине. Куда и крошили серу от спичек. Резинки здесь не было. Петлю ключа и загиб гвоздя соединяли простым шнурком или куском шпагата. Гвоздь сразу вставлялся до дна ключа, но осторожно, чтобы не сдетонировал заряд. Теперь если такую конструкцию взять за шнурок и с силой ударить обо что-нибудь, то от удара заряд сдетонирует и раздастся громкий звук, похожий на звук выстрела.
Ну и самую простую стрелялку делали из куска лопнувшей велосипедной спицы с наконечником, который закреплялся на ободе колеса. Спицу изгибали в виде пистолета – так, чтобы ее конец с навинченным наконечником был на конце «ствола». Если накрошить в наконечник всего одну головки спички, а потом затолкать сверху что-нибудь – ну хотя бы обломок той же спички, то получится вполне себе хорошая стрелялка. Надо только зажечь еще одну спичку и в ее огне нагреть наконечник спицы. Заряд воспламенится и спица громко выстрелит. Но вообще-то это совсем неинтересная стрелялка. Одно название. Валерка как-то вбил в наконечник вместо спички кусочек проволоки и попробовал, выстрелив, разбить им осколок стекла, но не преуспел. Слишком слабым был выстрел, хотя Валерка накрошил в наконечник не одну, а целых три спичечных головки.
Одним словом, ассортимент всякого стреляющего реквизита у ребят был достаточно обширный. Как-то раз они хотели его расширить за счет вещей совсем уж нешуточных. В воронках от авиабомб за широкой лесополосой, которая отделяла железнодорожный вокзал от степи, еще с войны валялись неразорвавшиеся снаряды. Приятелям очень любопытно было посмотреть что будет, если такой снаряд каким-то образом взорвать. Только вот никаких пушек в их распоряжении, увы, не было.
Для начала решили взорвать один из снарядов, просто бросая в него камни из-за железнодорожной насыпи тупика, куда паровозы заезжали для разворота. Авось попадешь по взрывателю и тогда он рванет. Но сколько не кидали камни – никакого взрыва не получалось. Видимо взрыватель приржавел намертво и его теперь таким образом не сдвинуть с места – решили мудрые головы.
Тогда они решили просто развести костер и положить в него один из снарядов – для начала самый маленький из тех, что смогли найти. Так и сделали. За насыпью развели довольно приличный костер и положили туда снаряд, а сами спрятались за насыпью. Ну, чтобы не убило, когда снаряд взорвется. Сидели, сидели, с нетерпением ожидая, когда рванет. Изредка выглядывая из-за насыпи на костер. Ждали долго, но снаряд никак не хотел взрываться. Костер уже начал догорать. Видимо, надо было побольше набросать сухих веток, чтобы костер получился больше и жарче. Подойти и подбросить сейчас никто не решался – вдруг именно сейчас снаряд рванет. Так и сидели до тех пор, пока костер окончательно не погас. Разочарованные приятели походили вокруг кострища и направились домой несолоно хлебавши.
Спустя некоторое время они снова пришли на это место, в надежде взорвать какой-нибудь другой снаряд. Но никаких снарядов уже не было. Видимо попытка их опасной шалости была замечена железнодорожниками, и снаряды куда-то увезли. Может и хорошо, что увезли.
Но все это было в прошлом. А сегодня им действительно захотелось повоевать из резиночек. Это как-никак было похоже на настоящее увлекательное сражение одной армии против другой. Они делились на две команды и, прячась за какими-нибудь кустами, стволами деревьев или просто в густых зарослях лебеды, коей на улицах было предостаточно, обстреливали друг друга из резиночек. Победителей тут особых не было – просто воевали, пока не надоест или пока не закончатся снарядики из спичек. Иногда, в качестве снарядиков использовали кусочки стебельков от листьев белой акации – они тоже вполне себе подходили. Даже получше сломанных спичек.
Поделиться поровну сегодня не получалось – 5 на 2 не делится. Федька был явно лишний. Сашка, как старший брат, хотел отправить его домой, чтобы не нарушал равновесие, а лучше что-нибудь поделал дома по хозяйству. Родителям помог бы, например. Но Федька был категорически против – он тоже хотел воевать. Поэтому сильно разозлился на Сашку и разорался на него. А когда Сашка хотел слегка пристукнуть его для убедительности, то отбежал в сторону и стрельнул в него из резиночки. Правда, не попал. К счастью для него же. Иначе тут-то уж точно схлопотал бы по шее.
С учетом этих «братских» чувств, решили поделиться так: Ванька с Сашкой – это одна команда, а Валерка с Толиком и малолетним Федькой – другая. Федьку взяли в качестве «довеска», чтобы придать предстоящему сражению остроту. Федька будет стараться от души расквитаться с Сашкой, а Сашка будет стараться наказать зарвавшегося молокососа.
Ареной сражения выбрали стадион, где в этот день никаких футбольных баталий не было, людей тоже не было, поэтому воюющим сторонам было, где разгуляться. Весь стадион был в их полном распоряжении.
Валерка и Сашка, которым было ближе всего до дома, сбегали за спичками для снарядиков, и по пути на стадион все старательно готовили боеприпасы, рассовывая их по карманам.
Пройдя через ворота на стадион, воюющие стороны разошлись на облюбованные позиции и сражение началось. Валеркина команда была многочисленнее и, прячась в редких кустах и разросшейся между ними лебеде, они начали постепенно теснить своих противников к трибунам. На трибунах спрятаться было негде, поэтому Ванька и Сашка, добравшись до них, рванули в другой конец стадиона, где высился деревянный туалет, а заросли молодой акации были гораздо гуще. Там проще было спрятаться.
Валерка, Толик и Федька бросились за ними вдоль трибун. Но противник уже успел занять выгодные позиции, и Валеркина команда оказалась, практически, на открытом месте. Никуда не спрячешься. Да и растительность с этого края трибун была не очень обильная. Град снарядиков обрушился на них.
Приятели летом ходили в одних майках. Без рукавов, естественно. Майка от попаданий снарядиков защищала плохо. Поэтому боеприпасы противника весьма чувствительно покусывали их то там, то здесь.
Закрывая руками физиономии и пытаясь хоть как-то отстреливаться, Валерка, Толик и Федька лихорадочно искали подходящее убежище. Но приличного убежища не находилось. Злобные снаряды противника жалили их то там, то сям. При этом каждый раз слышались торжествующие восклицания Ваньки с Сашкой, которые заняли очень удобную позицию – за туалетом. Если кустик или траву еще можно было прошибить снарядиком и воину время от времени попадало, то деревянные доски туалета защищали стрелка железно!
Валерка с Толиком переносили попадания стоически – война есть война! Куда же от этого денешься. А вот Федька реагировал на такие укусы остро. Ему казалось, что это Сашка специально целится и попадает именно в него. Нарочно хочет сделать ему больно. От этого он злился и целился, по возможности, в Сашку.
Наконец, Валерке с командой удалось закрепиться за густым кустом и хоть как-то перевести дух. Середина куста снарядиками не пробивалась. Но и стрелять через куст тоже было затруднительно, поэтому приходилось высовываться. Валерка с Толиком обосновались по обоим краям этого куста, а Федька перебежал к соседнему, который хоть и был гораздо меньше, но для одного тоже был вполне себе хорошим убежищем.
Вскоре выяснилось, что боеприпасы подходят к концу. У обеих команд. Валерка с Толиком время от времени успевали использовать в качестве снарядов стебельки акации – чтобы сэкономить спичечные. Тем же занимались и Ванька с Сашкой.
Вдруг Сашка вскрикнул и громко чертыхнулся. Стрельбу сразу прекратили. Ванька с Сашкой вышли из-за туалета. Сашка держался за лоб.
- Вы чего там – совсем охренели? Зачем железными снарядиками пуляетесь? – сердито проворчал он и показал лоб. Прямо посередине его лба, ровно в центре, ярко сияла красная отметина в форме буквы «V».
Ванька поискал в траве в том месте, где до этого стоял Сашка, и нашел там снарядик из толстой алюминиевой проволоки. Такими мальчишки пользовались во время охоты на воробьев.
Стали выяснять, кто это засветил Сашке таким боеприпасом. Ни у Валерки, ни у Толика в карманах таких снарядов не было, поэтому даже по ошибке они им воспользоваться не могли.
Все повернулись в сторону Федьки. Тот уже стоял на почтительном расстоянии, злорадно ухмыляясь. А когда на него обратили внимание, со всех ног бросился бежать. Все стало ясно. Это он. И отнюдь не по ошибке. Отомстил-таки братцу.
Сашка бросился было за ним, но потом передумал. Куда он денется от него. Дальше дома не убежит. На том война у приятелей и закончилась.
Сашка потом еще долго ходил с «галочкой» из запекшейся крови на лбу. С чем и на каком месте ходил Федька – никто так и не узнал. Потому что на улице после этого его еще долго не было видно.