Ирина здравствуйте. ЗАЛЕЗ Я КАК ТО ПОД КОЙКУ И ПРЯЧУСЬ ОТ ГРОЗЫ. Это на самом деле не значит что я. Это просто как рассказ будто это я. Но МОЛНИИ БОЮСЬ РЕАЛЬНО. ОНА У НАС И ПАСТУХА С КОНЁМ УБИВАЛА И КОРОВ И ЛЮДЕЙ, ОДИН РАЗ У ТРАССЫ МУЖА И ЖЕНУ УБИЛА ЖДАВШИХ АВТОБУС, ТАМ СЕЙЧАС ИМ ПАМЯТНИК У ДОРОГИ СТОИТ. И размышление рассказ ниже. Я думал долго, показать вам его или нет. Но решил сегодня показать.
Залез я как-то под койку и от грозы прячусь, а она грохочет, а она сверкает окаянная. Смотрю паук ползет, увидел я его и встал в ступор, у меня с детства к ним панический ужас. Полз, полз паук, увидел меня, и остановился. По смотрел на мою физиономию и уполз куда-то. Я еле слюну проглотил пересохшим от страха горлом. Но это было не все. Из под шифоньера вылезла мышь и ко мне под койку прибежала. Увидела меня и в тапок спряталась. Я не только по краснел, а позеленел и побледнел одновременно, у меря же фобия на мышей, и я потерял сознание. Нет худа без добра, я грозы не слышал. Очнулся я, приподнялся и стою на четвереньках, и думаю, вылазить или нет? Где мышь, в тапке, или ушла? А что если я начну вылезать и она выскочит?
И тут раздался такой грохот, ну, мне так показалось, что я думал от страха у меня сердечко лопнет. А это мой сосед Иван в дверь по стучал. А я жуть как стука боюсь, особенно неожиданного. Барабаны десятой дорогой обхожу, чтобы не слышать. Вошёл Ваня и спрашивает:
- Сосед, ты под койкой сидишь, или ушёл куда?
- Да тут я, тут, отвечаю.
- Вылазь, гроза кончилась.
- Вань, говорю, - возьми швабру, отодвинь от меня тапки.
- Ты, что, тапки боишься?
- Да нет, говорю, в них мышь возможно сидит.
Добрый сосед придвинул танки к себе, встряхнул их, и говорит:
- Вылазь, нет мыши.
Хорошо, что у него зарядное устройство от телефона испортилось, и он ко мне подзарядиться пришёл, а так я невесть знает сколько бы под кроватью пробыл.
Вышел я на улицу, солнышко светит, и на мою беду петух чей то заголосил, и у меня от его пения мороз по коже пошёл. Когда мне было два годика, рядом со мной петух пропел, и я сильно испугался, с тех пор стал бояться этих горлопанов. Волосы дыбом становятся от их ужасного крика. По этому мы и не держим своих кур, как все наши односельчане. Я когда иду по улице, то беруши одеваю, что бы не слышать петухов.
Боюсь заходить в сельмаг, там двери ужасно скрипят, все кажется, что это медведь идёт. Мне в детстве сказку бабушка читала, идёт медведь, скрипит нога липовая...
Ой жуть, а не сказка, я после неё две ночи не спал, боялся. По этому все нынешние скрипы меня в ужас приводят, кажется что это тот медведь идёт. Но самое страшное, это смотрящие ножницы. Вот где ужас ужасов то. По этому в моём доме ножницы днём с огнём не сыскать.
А ластик, вы замечали какой он противный звук издает шарканьем по бумаге?
А разрывание бумажки, аж скулы сводит. А хруст пальцев на руках, скрип зубов, откручивание пробки, шершавость рыбьей чешуи, а сама чистка рыбы?
Бульканье воды, или открывание ключом замка?
От таких звуков и ощущений помереть не долго.
А смех и чих деда Макара, это ж надо было так уродиться?
А ржание коня? - бррр, везде одна жуть я вам скажу.
Вот сколько страхов и неприятностей во круг нас. Будьте осторожны дорогие друзья.
РАЗМЫШЛЕНИЕ.
Как не крути, но я появился на свет на острове "Рыба", а точнее на Сахалине.
Но вскоре по воле Господней пришлось покинуть этот красивейший и богатейший край, и уехать с мамой на материк. Жили на её родине в Сибири, потом в посёлке Каракемир в Алматинской области пока в 1971 году не переехали на Донскую землю, где и живём поныне. Я много раз размышлял, почему из края земли меня жизнь привела именно в это место в котором я сейчас живу. Я уверен, что это всё Господь Бог, Его Святой промысел, по Его Святой воле я живу сейчас именно здесь где живу.
Алматинская область, посёлок Каракемир, мы жили в бараках, я ходил в детский сад. Но однажды утром меня не могли разбудить, чтобы идти в садик, я издавал мычание. Спал беспробудно трое суток, был доставлен в больницу где поставили диагноз летаргический сон. Делали переливание крови. 1977 год, я ходил в третий класс и зимой заболел гриппом который дал осложнение на носовое кровотечение. Меня заливала кровь, вставляли в нос тампоны, вызывали множество раз скорую помощь, кололи хлористый укол заставляя глубоко дышать, и моё тело нагревалось так, что я думал расплавлюсь. Но ничего не помогало, от потери крови я стал угасать, и меня отправили из районной больницы в город Миллерово, где вливали донорскую кровь, и я быстро поправился.
У нас в семье не было верующих людей, кроме мачехи моей мамы, но я её видел редко, она жила за 400 километров от нашего села. Но я чувствовал, был уверен что Бог есть, и я неоднократно не зная не единой молитвы обращался к нему за помощью как мог, и я думаю был услышан, так как исполнялось то, о чём я просил всем сердцем.
В школе меня с ненавистью некоторые ученики называли Боговерующим.
Служа в С/А я на утренней пробежке мысленно молился, и о чём то просил Бога. Помню как меня командир отделения попросил на заводе АТЗ где мы работали подняться на эстакаду теплотрассы на которой лежали большие трубы обмотанные стекловатой, и там работал сварщик и его помощники, трубы лежали на уровне второго этажа и к ним приваривалось металлическое ограждение по всей длине вроде перил. Мне нужно было вернуть сварщику перочинный нож, который он давал сержанту. И я полез по железной лестнице в проём на котором лежал сверху уголок, и я в самом верху взялся за него руками и он отлетел, так как просто лежал, и ждал своей очереди когда приварят. Я шевельнул его и полетел спиной в низ с высоты второго этажа. Но уголок диагонально застрял между приваренных стоек, и я повис, не упал. Это было чудо. Потом я поднялся вновь и отдал нож хозяину.
Мы с сослуживцем Александром Савиным докрашивали огрехи на девятиэтажном здании голубой краской. До этого, мы весь фасад здания окрашивали в троём. Нашу платформу на которой стояли поднимал рельсовый башенный кран стрелой, и мы валиками красили стены. Но остались недокрашенные пятна с торцевой стороны и нам пришлось сколотить табурет 3-4 метра высотой с перилами, ставили на него длинную деревянную лестницу и я вбив в неё на самом верху гвоздь цеплял ведро с краской, залазил на лестницу и опуская в ведро валик на длинном шесте кое как поднимал его в верх, и закрашивал эти "лысины", кем то недокрашенные ещё да нас. Но однажды вся эта конструкция пошатнулась и стала плавно падать. Всё что я успел сделать, это развернуться опираясь руками о стену лицом к опасности. Видя как я падаю мой напарник пришёл в ужас. Я же решаю прыгать на ту самую теплотрассу с большими трубами которая тянется зигзагами по всей территории завода. Я прыгнул и попал ногами на бетонную стойку, (опору) провалился между трубами и благополучно присел на трубу даже не прикусив язык. Если бы не опора, я бы провалился целиком по самую голову, но она задержала моё дальнейшее падение.
Табурет упав разлетелся на четыре части, краска в ведре с валиком благополучно повисла на крючке теплотрассы, а она была последняя, и мы потом корячась докрашивали неприятные пятна с крыши девятого этажа. Что делать, приказ есть приказ.
Я работал на том же здании с кровельщиками, мы заливали горячим битумом крышу и укрывали рубероидом для изоляции. Я топил специальную печь, в которой грелся битум, разливал во фляги и цеплял за крючки того же башенного крана и он доставлял их на крышу. Но один раз не было крановщика, и я поднимал поочерёдно фляги по внутренним лестничным пролётам на самый верх. Но я решил упростить свой труд, и рискнул поднимать флягу по наружной лестнице, и полез. Молодой был, сильный, крепкий, подниму на две перекладины и сам поднимаюсь. Залез на крышу второго этажа, и полез на основную крышу. Трудно было, но поднялся. Я лезу, а лестница болтается, и когда я поставил флягу на бордюр крыши, то увидел что лестница не закреплена, а просто еле держится сверху бордюра своим весом, её ещё не укрепили строители. Через день я самостоятельно покрывал крышу мастикой и раскатывал впереди себя ногой рубероид. Шёл задом продвигая вперёд "парашу", обрезанная бочка в виде тазика, и что то меня вдруг остановило. Я повернулся и обомлел, ещё пол шага и я бы упал с крыши девятого этажа на бетонные конструкции и торчавшую арматуру.
После армии я сразу женился, и уехал с женой на Сахалин в гости к отцу, где и прожили с ней два года. Работал на лесоповале где меня не однократно спасало от неприятности бегство от падающей пихты и лиственницы.
Я путался в обрубленных ветках ногами и не мог убежать, и эти зелёные исполины падали рядом со мной, и моё тело проходило между их массивных ветвей. Висел над обрывом на стволе ели, когда не видя меня трактор трелёвочник шевелил связанную мной чекерами "пачку" леса. Я спрыгнул со ствола дерева в небольшой но крутой распадок на камни, покатился в низ, и встал без ушибов и царапин.
1985 году я был на свидании у девушке, теперь уже жены, в том селе где сейчас и живу. Я увидел мерзость запустения, то есть церковь которую оплели старые вербы и черноклёны. Это была первая церковь к которой я прислонился и плакал, почему я не знаю. Сейчас она уже не просто церковь, а с 1991 года Храм Покрова Пресвятой Богородицы.
Рядом построенный новый храм Георгия Победоносца. С 1991 года был скит, ныне же Свято Покровский мужской монастырь, и я его прихожанин. У меня милостию Божией есть свои послушания, друзья, приезжают паломники. Я и моя семья помогаем в монастыре чем можем. Супруга и дочь по возможности работают на трапезной, я управлял коров, читал записки в алтаре, иногда пономарю, читал на клиросе молитвы ко Святому Причащению, и многое другое. У нас друзья монахи, настоятель, и батюшки, смотрю за лампадами и свечами на подсвечниках. Много верующих друзей.
В 1994 году я пас дойный гурт в колхозе, где на полном скаку моя лошадь попадала ногой в байбачью нору, и я кубарем вместе с ней падал без единой ссадины и ушиба.
Переворачивался ночью с полной телегой досок в крутую балку, телега ломалась, оглобли буквой Х скрестились на шее коня, а я вновь милостью Божией без единой царапины. Переворачивалось седло на полном скаку на скачке и я от неожиданности падал на груды песчаных камней на спину. А ведь мог убиться ударившись головой о камни, или сломать позвоночник, но всё слава Богу обошлось.
Я задумывался, почему я кто его знает откуда попал именно сюда. Не думал я и не гадал, что моя супруга и вся семья станет воцерковлённой. Что мой сын будет посещать святые места, пройдёт Великорецкий крестный ход и станет монахом священником.
Пройдёт тысячи километров крестным ходом из Питера до Екатеринбурга на место казни царской семьи, а точнее Великого Угодника Божьего Искупителя, Страстотерпца Царя Николая Второго и его семьи.
Моя супруга Светлана тоже посещала святые места, а ведь была далека от Бога. Она говорит что я их привёл в церковь и к вере. Значит всё это время Господь вёл меня к себе, и привёл туда где как мне кажется я и должен быть. Всё по Его Святой воле. Я на своём месте, с нужными мне людьми, которые окружают меня. Я не представляю другой жизни без них. Мне хорошо с ними, от них веет добром, теплом, в них нет зависти, злости, скупости, сквернословия. Лишь покой и доброта. Спасибо Господи, что оберегал меня всё это время. Спасибо Господи что я живу здесь. Спасибо Господи Тебе за всё.