А.Д. Григорьев. Устройство и заселение московского тракта в Сибири с точки зрения изучения русских говоров (продолжение 11)
— 44 —
§ 8. Устройство и заселение Красноярско-Иркутского участка московского тракта.
Устройство и заселение Красноярско-Иркутского участка московского траста происходило также постепенно. Проложение сухопутных дорог от Красноярска до Иркутска стало необходимо и возможно только тогда, когда первые выдвинутые на юг по рекам Кану, Бирюсе, Уде и Ангаре русские опорные пункты достаточно окрепли, и южные местности между ними стали сравнительно безопасны для движения по ним русских, что случилось только после упорной борьбы в течение нескольких десятилетий 17 века с киргизами и бурятами.
Занятие южной части Енисейской губернии (кроме присаянской полосы), а также Иркутской губернии осуществилось благодаря деятельности г. Енисейска, основанного в 1618 году на р. Енисее, немного ниже впадения в него Ангары, называвшейся в то время ещё Тунгуской. Пользуясь обеими этими реками и их притоками, как путями сообщения, енисейские казаки покорили русской власти местности вверх но обе стороны как Енисея, так и Ангары.
В 1628 году были основаны на р. Ангаре вблизи устья р. Тасеевой Рыбинский острог, на р. Енисее Красноярск и на р. Кане – Канск, имевший целью защищать аринов и качинцев от живших зa р. Каном бурят и перенесенный в 1640 году на нынешнее место. Так как Красноярск и Канск первые 15 лет своего существования были усиленно заняты усмирением аринов и качинцев и отражением киргиз и их союзников, то занятием местностей вверх по Ангаре вплоть до Иркутска и покорением по Ангаре и ее притокам бурят в это время занимался один Енисейск, прикрытый с юга Красноярском и Канском. В 1631 году был основан у Падунского порога Братский острог, перенесенный в 1654 году на несколько десятков верст выше, к устью р. Оки. Только по усмирении в 1635 году Николаем
— 45 —
Радуковским бурят вблизи Братского острога, русские начинают более успешно продвигаться вверх по Ангаре и в 1637 году казачий сотник Василий Черменин положил в ясак тунгусов и бурят в долине Ангары на пространстве от р. Оки на западе до р. Уды на востоке. Покорение бурят по Ангаре и ее притокам, правым Осе и Иде и левому Унге, несколько выше р. Уды, произошло благодаря походам сюда в 1644, 1646 и 1648 году казаков из Верхоленска, основанного в 1641 году 1). К концу первой половины 17 века начинают заниматься покорением бурятских земель на востоке и красноярские казаки, разбившие в 1643 году под начальством воеводы Кобыльского киргиз, аринов и качинцев наголову. В 1617 году красноярские казаки совершили удачный поход против бурят, живших по р.р. Ие и Оке, и даже пытались подчинить себе бурят, кочевавших в районе Унги и Осы, что привело их к вооруженному столкновению с енисейцами, которые вышли из него победителями.
В 1648 году, а по Гмелину в 1644 году, был заложен на восточном берегу р. Уды (Чуны) Удинский острог, носивший вначале название „Покровского городка“. Хотя в 1649 году удинские буряты и возмутились, перебив посланных к ним для сбора ясака казаков Покровского городка и собравшись „в великом числе“ у р. Ии с целью воспротивиться русским силой, но поход красноярцев в 1652 году окончательно сломил их сопротивление. После этого удинскими казаками были объясачены и карагасы в предгорьях Саян 2).
Во второй половине 17 века, как мы видели ранее, появляются остроги Тасеевский на р. Усолке и Бирюсинский на р. Бирюсе. Посланный из Енисейска Иван Похабов в 1646 году окончательно построил на острове Ангары против устья р. Осы Осинский острог и об'ясачил бурят вверх по Ангаре до р. Иркута, а в 1652 году построил при устье р. Иркута Иркутское зимовье, чтобы было „способнее собирать“ ясак с иркутских бурят. С постройкой Иркутского зимовья, превратившегося в 1661 году в Иркутский острог, вся Ангара в пределах нынешних Енисейской и Иркутской губерний была покорена русскими.
Для закрепления ее приступили к постройке на ней и вблизи ее острогов. В 1654 году был построен несколько выше устья р. Унги Балаганский острог, что имело своим следствием присягу 1700 балагатов на верность русским и подало надежду, что их примеру последуют буряты по рр. Белой, Китою и Иркуту. Но жестокое обращение с инородцами Ивана Похабова, назначенною в 1657 году правителем Балаганского острога повело к тому, что балаганские буряты в 1658 году перебили посланных к ним для сбора ясака русских и убежали всем народом из своих земель к „монгаламъ“; в 1668 году в Монголию же двинулись и тункинские буряты, напуганные рассказами беглецов.
Еще до возвращения беглецов были укреплены острогами берега р. Ангары и двух ее левых притоков р. Белой и р. Иркута. Именно на р. Ангаре был построен ниже Балаганского острога Яндинский острог, а выше его Идинский острог. Для защиты завоеванного края от монголов были построены остроги на р. Белой Бельский, а на ее притоке, р. Голумети, Голуметский, а на p. Иркуте, при впадении в нее р. Тунки в 1674 году Тункинский острог, который в 1685 году удачно отбил осадивших его монголов.
В 1686 году остроги Балаганский и Идинский на р. Ангаре, Бельский на р. Белой, острог Верхоленский и слобода Бирюльская на верховье Лены были приписаны к усилившемуся к тому времени Иркутску. Убежавшие буряты стали мало-помалу возвращаться из-за Саян и селиться в Тункинской долине и по pp. Аларе, впадающей слева в Белую, и Ангаре, уже после 1688 года, когда посланник Головин заключил специальный договор с шестью монголо-бурятскими тайшами о вечном подданстве их и их родовичей русскому царю 3). Только после ограждения местности будущего московского тракта острогами, опиравшимися первые десятилетия на Енисейск при помощи северных, обычно речных, путей, и после окончательного успокоения ее могла появиться мысль о
__________________
1) И. И. Серебренников. Покорение и первоначальное заселение Иркутской губернии. Издание В.Ф. Хардина. Иркутск, 1914. Стр. 1-13. — Н.В. Латкин. Красноярский округ Енисейской губернии. СПБ. 1890. Стр. 48. 2) И.И. Серебренников. Покорение и первоначальное заселение, 14, 51-52. — Gmelin. Reise, 1, стр. 391-396.— Н.В. Латкин. Красноярский округ, стр. 49. 3) И.И. Серебренников. Покорение и первоначальное заселение. Стр. 14-18. — Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний. Иркутская губерния. Том II. Вып. 2, Стр. 4-5.— Словцов. Историческое обозрение Сибири, 1, стр. 119.
— 46 —
соединении в один непрерывный сухопутный путь частных дорог, возникших, несомненно, между некоторыми из этих острогов и их базами, например, между Красноярском и Канском на западе, и между Иркутском и Бельским и Балаганским острогами на востоке. Эта мысль получила свое осуществление первоначально, по-видимому, в зимней дороге, как более безопасной и более легкой в зимнее время, а затем в летней дороге.
По Словцову, дорога от Красноярска до Канска, как и от Енисейска до Нижнеудинска, была проторена купеческими приказчиками, которые летом и зимой ездили ею тайком для покупки мехов у карагасов и бурят. Во всяком случае, она была известна в 1733 году, так как уже в следующем (1734) году по ней проехал в Иркутск налегке Беринг, хотя весь тяжелый багаж его экспедиции проследовал, по образцу купеческих товаров, обычным путем по р. Кети 1).
Из сообщения Гмелина (от 1735 года), приведенного в предыдущем параграфе видно, что дорога от Красноярска до Иркутска (как и от Томска до Красноярска), проходящая по степям, была найдена красноярскими служивыми после удаления в калмыцкие земли киргиз, ранее нападавших на прилегающие к Красноярску степные местности; что на ней было достаточно воды и хорошего корма, но не было деревень, вследствие чего она была пригодна для поездки главным образом летом; что по новой дороге в виду того, что она была наиболее короткой, ездили получавшие правительственные прогоны, как летом, так и зимой, купцы же преимущественно зимой, а иногда и летом 2). Но сам Гмелин, пожелавший в феврале 1735 года съездить в Канск, не мог воспользоваться этой степной наиболее короткой дорогой, так как по ней в то время зимою еще нельзя было проехать, а поехал зимней, более северной, дорогой 3).
В котором именно году было открыто сообщение по Красноярско-Иркутской степной, летней дороге, в точности мне неизвестно. Мне известно только, что она была измерена в 1726 году: „Красноярский комендант Зубов в 1726 году послал боярскаго сына Бахтурова измерить разстояние между Красноярском и Иркутском, которое, по измерении, определилось в 1282 версты. При этом найдено, что между Красноярском и Канском на протяжении 223 верст не существовало ни одного населенного пункта” 4). Приведенное известие об измерении в 1726 году пространства от Красноярска до Иркутска очень важно в данном случае: оно показывает, что в этом году уже реально приступали к проведению Красноярско-Иркутской степной дороги, если она к тому времени еще не наметилась.
Во всяком случае, во время путешествия по Сибири Гмелин проехал по северной, зимней, дороге, коснувшись летней лишь по середине пути, зимою 1735 года. Зимняя дорога более летней придерживалась рек: она шла в своей западной части вниз по Енисею и вверх по р. Кану, в центральной, по-видимому, через верхнее течение р. Поймы, левый приток Бирюсы р. Туманшет и р. Бирюсу, а в восточной по р. Оке, ее притоку р. Буре и вверх по Ангаре. Проследим его маршрут. Гмелин проехал вниз по Енисею через деревни Ладейки (у Гмелина Ладайка), Березовку, Есаулово, Частоостровскую, Куваршину (Кувашину), Шиверу до Балчуга (Балчука), быстро подвигаясь вперед благодаря частой перемене лошадей. Получив в Балчуге с трудом нужное ему довольно большое количество лошадей (80) вместе с кормом для них, Гмелин перевалил по трудной лесной дороге в 24 версты на р. Кан и по ней стал подниматься вверх; остановился два раза на пустом месте и через 50 верст приехал в Усть-Баргинскую (Баргинскую), где ему удалось переменить нескольких уставших лошадей, а затем черев д. Курышинскую (у Гмелина Кирушинскую) прибыл 21 февраля в Канский острог. Так как указанная дорога до Канского острога была не вымерена, то расстояние по ней исчислялось приблизительно. Выехав 22 февраля из Канска и держась южнее нынешнего тракта, Гмелин через 30 верст сделал остановку для корма лошадей, через 8 верст переехав реку Поям, через 24 версты опять кормил
__________________
1) Словцов. Историческое обозрение Сибири. Ч. I, стр. 271. 2) Gmelin. Reise, 1, стр. 365. 3) Gmelin. Reise , 1, стр. 328. 3) Спутник по городу Красноярску. Изд. В.И. Щипанова. Красноярск, 1911. Стр. 35?.
— 47 —
лошадей и, по-видимому, ночевал, затем через лес в 18 верст и через лес в 81 версту проехал в Верблюдной горе и только утром 24 февраля переехал через р. Tуманшет (левый приток Бирюсы), достиг недавно построенного, но черного и необитаемого зимовья. От зимовья он через 39 верст отсюда достиг р. Бирюсы, а через шесть с половиной верст Солонной речки, проехал через лес в 29 верст, утром 26 февраля кормил лошадей на речке Тырбыр, черев 19 верст после очень скверной гористой и скользкой дороги опять кормил вечером лошадей у промерзшего до дна ручья, а утром 27 февраля достиг Удинского острога, основанного в 1644 году и имевшего только несколько караульных домов и деревню в 4 дома.
От Удинского острога до д. Тулуна Гмелин ехал по летней очень хорошей, снабженной верстовыми столбами дороге. Выехав 1 июня из Удинска, он через 38 верст достиг мест кормежки лошадей, а затем прибыл к р. Шабарте, где подождал прибытия лошадей из д. Тулуна; выехав отсюда в полночь, он на рассвете был в необитаемом и выстроенном специально для проезжих зимовье (нынешнем Курзане?), а в 8 часов утра в д. Тулуне, лежащей на р. Ие, принадлежавшей к Илимску и состоявшей приблизительно из 10 домов.
Переменив в Тулуне лошадей, Гмелин после пути в течение четырех с половиной часов достиг зимовья, которое было на р. Шаргуине (Шарагуле), впадающей в реку Ачи, являлось лучшим из виденных Гмелиным в даже имело особого хозяина. Летняя дорога из Удинска проходила также через это зимовье, но не была здесь отмечена верстовыми столбами, а в 10 верстах на восток от него отделялась от зимней. От места разделения обеих дорог Гмелин поехал прямо на восток по зимней немеряной дороге и, остановившись на ней для кормежки лошадей, прибыл к обеду в погост Барлук на р. Оке, состоявший на 50 слишком домов. Переменив здесь с трудом лошадей, он прибыл в д. Уянскую или Алкинскую, где переменил нескольких лошадей, а затем в д. Буринскую, которая состояла из нескольких домов и поэтому слыла в народе зимовьем.
Миновав несколько юрт, он прибыл в зимовье с несколькими братскими юртами. По дороге, проходившей степями, на которых паслись лошади и были братские юрты, он через 19 верст прибыл к р. Ангаре и, переправившись через нее, прибыл в д. Шиверскую, все мужчины которой была высланы в Илимск по случаю перевоза припасов камчатской экспедиции. Дорога от Шиверской шла большей частью по Ангаре.
Миновав несколько русских домов и братских юрт, он прибыл в Балаганский острог на р. Ангаре, подле которого было около 60 домов служилых людей и довольно зажиточных купцов.
Получив в Балаганском остроге отличных лошадей, он прибыл ночью в д. Евсееву, где быстро переменил лошадей, к утру в Идинский острог, или Каменки, в котором было до 50 домов зажиточных людей, к обеду в слободу Олонки, которая состояла из двух больших деревень, расположенных друг от друга на расстоянии версты. Оставив здесь в стороне р. Ангару, по льду которой он большею частью ехал до сих пор, Гмелин по лесной дороге прибыл вечером в д. Усть-Балей (у него Бале), в которой жили одни только служилые люди и поэтому не было свежих лошадей, и удалось сменить только нескольких уставших, в 3 часа утра в слободу Урик, состоявшую из 50 слишком хороших домов городского типа и расположенную в 8 верстах от Ангары на р. Урике, притоке Куды, впадающей в свою очередь в Ангару, а в 7 часов утра в г Иркутск 1).
По летней Красноярско-Иркутской дороге, т. е. по Красноярско-Иркутскому участку нынешнего московского тракта Гмелин ни разу не приехал сплошь от Красноярска до Иркутска. В разное время он проезжал только по западной и по центральной частям этой дороги и побывал только на самом конце восточной ее части.
По западной части от Красноярска до Канска он проехал в июне 1740 года, направляясь в селения, расположенные на север от Канска по р. Усолке, впадающей в Тасееву, приток Ангары. Переправившись 16 июня через Енисей, Гмелин проехал д. Лодейку, р. Березову с мельницей и заночевал в д. Березовой; 17 июня он проехал д. Ботой и прибыл к обеду в д. Кускунскую из 5 дворов (на р. Есауловке), которая по одному из жителей называлась еще Карабейниковой и из которой в виду суровости климата один из жителей собирался переселиться на р. Рыбную; переправившись затем в карете через р. Есауловку на недавно приготовленном плоту, приблизительно через 16 верст переехал через р. Чертеж, приток Есауловки, и к ночи прибыл к р. Тенгиной, также притоку Есауловки, и заноче
__________________
1) Gmelin. Reise, 1, стр. 387-390, 392-395, 402-407, 410—411.
— 48 —
вал здесь. Дорога все время шла только полями с хорошей землей и речными болотами 1).
18 февраля Гмелин проехал через 5 1/2 верст р. Ичиндат и прибыл около полудня к зимовью (из одного дома) для проезжих на р. Балае, после кормежки здесь лошадей он проехал через высокую гору и гористые поля и прибыл в почтовую станцию на р. Уяре (Уярское зимовье), живший в которой „зимовщик” сообщил, что несколько крестьян уже просили позволения переселиться в здешние прекрасные, по необитаемые места и что им в этом было отказано.
19 февраля утром он прибыл к р. Рыбной, но так как переправлялись через нее только на одном плоту, то он остановился не на здешней почтовой станции, бывшей на правом берегу реки (Рыбинское зимовье), а в полуверсте выше ее по реке, у двух братьев, которые только с Великого поста стали строить дом, надеялись вскоре переселить к себе несколько семей и получили уже разрешение строить здесь церковь, что облегчалось тем, что один из них был дьячком, а другой пономарем и отец их дал обет построить здесь церковь.
Переправившись через реку Рыбную по мосту, устроенному этими двумя братьями, он прибыл в 7 ч. вечера к зимовью у ключа, в котором зимою жил человек и которое летом стояло пустым, так как оно не было почтовой станцией (позднейшие Ключи). 20 июня в 7 часов утра Гмелин прибыл к большой реке Уре (в 25 верстах от впадения ее в р. Кан), и переночевал на правом берегу ее (т. е. в нынешнем Перевозном). Отсюда Гмелин повернул на север через р. Степной Куриш 2).
Что касается центральной части Красноярско-Иркутской летней дороги, то о ней на расстоянии от Канска до Нижнеудинска мы не имеем никаких сведений из путешествия Гмелина. Нам известна, по описанию Гмелина, только часть от Нижнеудинска до Шерагульского зимовья, в 10 верстах к востоку от которого она отделялась от зимней дороги, уходившей прямо на восток. Она была уже вымерена, причем на пространстве от Нижнеудинска до Тулуна на ней уже стояли, как мы видели выше, даже верстовые столбы. На ней находились в 1735 году Нижнеудинское, зимовье (Курзан?) за р. Шабартой, д. Тулун на р. Ие и зимовье на р. Шерагуле.
Благодаря поездкам Гмелина в 1735 и 1738 годах из Иркутска в Тельминскую фабрику и Усолье мы знаем, что на восточном конце Красноярско-Иркутской летней дороги от Усолья до Иркутска в 1735 году существовали 1/ село Усолье с церковью на острове р. Ангары, 2/ Тельминская фабрика в 60 верстах от Иркутска, 3/ дом Иркутского Вознесенского монастыря на р. Китое, 4/ дом того же монастыря на слепом рукаве р. Ангары, 5/ деревня Шилкина и 6/ после переправы через Ангару г. Иркутск 3).
Судя по пространству от Нижнеудинска до зимовья Шерагула, в 1735 году летняя дорога была вымерена, в некоторых местах обставлена верстовыми столбами, обозначена редкими зимовьями для проезжих и в некоторой степени переменными лошадьми. К 1740 году на западной части летней дороги были уже почтовые станции, состоявшие, правда, из одного зимовья с зимовщиком и начинавшие привлекать к себе переселенцев, а также пустые зимовья для проезжих, и на ней устраивались переправы через реки при помощи плотов и мостов. Частая перемена лошадей в западной части, в ввиду почти совершенной незаселенности почти всего ее пространства, была организована очень слабо: красноярские ямщики везли проезжих бессменно до самого Канска и, за неимением обратных седоков, возвращались домой порожняком 4).
Сведения, даваемые Словцовым при описании времени с 1742 года по 1765 год, скуднее сведений Гмелина о населенных пунктах этой летней дороги: “Далее Красноярска на разстоянии 622 в. находились 3 острога: Канской, в котором и в окрестных деревнях считалось крестьян и разночинцев 238; другой Бирюсинской с неизвестным числом жителей, и Нижнеудинской, где жило 53 души м. п. От Тулуна до Иркутска земля заселена давними переселенцами”.
Но зато они затем знакомят нас с хлопотами губернатора Соймонова о заселении этой летней дороги.
_________________
1) Через р. Тенгину Гмелин на обратном пути проехал по мосту (Gmelin Reise, 3, стр. 437). 2) Gmelin Reise, 3, стр. 382-389, 435-438. 3) Gmelin Reise, 3, стр. 27-32; 2, стр. 176-177. 4) Gmelin Reise , 3, стр. 387, 389.
Продолжение 12 (Глава II. Параграф 8.2): http://proza.ru/2023/05/30/1196