Галочка была парикмахершей. Нет, на стилиста она не претендовала, да и половая принадлежность этому не способствовала. Изо дня в день подстригая, завивая и укладывая три поколения местных фемин в родной до боли маленькой цирюльне у озера, она вдруг почувствовала острую потребность уехать подальше от города. Куда-нибудь в глушь, развести там садик-огородик и обязательно обзавестись козочкой да курочкой.
И уже рисовалось Галочке прекрасное свежее утро со стаканом парного молока и теплым яичком с прилипшем к нему пушком. Запах сена и коровьей лепешки. Чавканье под ногами заводи, когда входишь в мутную воду, разводя руками прибрежные камыши. А небо над головой такое чистое, без смога, и воздух прозрачный. Пей, во век не напьешься.
Все решилось само собой, когда однажды нагрянули к Галочке черные риэлторы. Оказалось, что единственный ее родственник — Васька, сын покойной сестры, на которого она, едва выйдя на пенсию, c дуру переписала половину своей кровной двушки, тут же заложил свою долю. Да и скрылся. И осталось бедной Галочке лишь одно — продать за копейки свою половину и, наконец-то, осуществить мечту.
Именно в глуши наша парикмахерша и купила себе деревянный домишко при огородике. А на остатние деньги приобрела у ближнего соседа белую козочку и рыжую курочку.
В принципе, жаловаться было не на что. Все, как и рисовалось в фантазиях: и речка под боком, и камыши, и чистый воздух, и небо, все это теперь в реальности было у Гали. Разве что козочка почему-то не давала молока. А курочка? Вот с курочкой никакой осечки не вышло. Каждый день она откладывала в картонную коробку из-под телевизора, что заботливая хозяюшка разместила под столом в горенке, хорошенькое теплое яичко. И даже иногда с пушком.
Огород уже к лету, Галочкиными неумелыми заботами, таки стал давать и латук, и укроп, и лук на перо, а большего-то нашей парикмахерше было не надобно. Профессия ее оказалась очень в тему на новом месте. И уж понесли ей местные все, что давали их приусадебные хозяйства, а в придачу к тому и варенья-соленья, да и медок. Не помногу, но по совести.
В общем с голоду Галя не пухла. Вот только подросшая коза Эльвирка стала вдруг донимать хозяйку, не давая проходу. И от еды отказывалась. Наша ж городская Галя, ничегошеньки не понимая в животноводстве, так и держала бедную в доме. Выгуливала на веревочке не дальше огорода. А лето уже в разгаре. И это ж вам не собачка. Сколько не выгуливай, все в дому-то в горохах будет, да и в мухах... Кура им в помощь. Маялась Галя, не вылезая из корыта, все мыла-скребла, когда людей-то не стригла. Спасибо, хоть не на дому. Кабинет при клубе ей дали.
В общем, пришел однажды к Гале все тот же сосед, Егорыч, что и втюхал ей козленка по весне, носом потянул и сказал:
— Вижу, достала тебя наша Элька, заневестилась. Пора ей замуж. Нашел я ей жениха в соседнем поселке. Козел племенной, здоровущий. От него, почитай, все и родят в нашей округе. Завтра по утру, готовься. Пойдем свататься.
Еще с вечера Галя намыла Эльвиру, да с шампунями, чтобы шерсточка к шерсточке лежала и блестела. Копытечки ей кремом смазала. По утру еще раз подмыла и завязала на шейке пышный розовый бант. А чуть свет стукнулась к Егорычу. Ну и пошли они, куда собирались.
Пришли куда надобно, передали Эльвирку с рук на руки тамошней баушке. А та только на Галину козочку глянула и давай ржать, мол, а почему без букета и не в платьюшке с фатой? Сидор-то оказался не просто козлом, а козлищей в центнер весу, если не больше. Бородатым, вонючим и таким озабоченным, что и сама-то Галочка не знала, как побыстрей смыться, а потом и отмыться-отстираться. Дух то козлячий еще не день и не два ее преследовал. Да и на нее он, помнится, как-то неправильно посматривал.
Ну да ладно. Отвели, отдали. Вернулись. И стала Галочка ждать возвращения своей девочки. И даже думать не хотелось, что и как там. Ведь и сама-то она уж забыла, как замужем была. Да и недолго.
На третий день вернули Эльку за магарыч. Чумазую, вонючую и как не родную. Галя ее в дом, а коза все к двери. Да мекает, копытами разгрязнючими в дверь бьет, мыться не дается. Назад к жениху просится.
Егорыч Галин сарайчик подлатал, разгородил, шесток приколотил, ясельки сделал, сена туда наносил. Куру с Элькой переселил, хоть Галя и не давала. Научил, что да как по новому с животными делать. Золотой мужик оказался, бывший летчик, Галочкин годок, вдовый да не пьющий. Вот как последнего цыпленка с козленком соседке сбыл, так на те деньги и зашился. Правда-правда.
Что до Эльки, то окотилась она двойней, в срок, без осложнений. И молочко теперь у Гали есть, и козочка с козлятками, и курочка с яичками… и речка, и небо, и домик маленький, но свой. Да и работа-кормилица никуда не ушла. Ну, все в точности, как еще в городе мечталось, акромя коровьей лепешки. Хотя, по улице то их завались, главное, не вступить.
А на днях и Васенька пожаловал... с невестой беременной. Уж на сносях. Нашел свою тетку, не постыдился, засранец.
Накормить накормила, но не разжалобилась и на ночлег не оставила. В деревне и без ее домишки пустых хибар хватает. Больше уж она ему не доверится. Пусть даже не мечтает.
Егорыч их к себе забрал. Ага. Утром за молоком и яйцами приходил. А глаза хитрющие, наглые, козьи. По глазам же видно, что сам он к Галочке, на правах Элькиного опекуна, мылится. Да и шею ему пора бы подбрить.
А Галя и не против. И даже если племяш опять сбежит, уж закладывать ему нечего. Ребетенок останется, так и ребетенка Галочка поднимет. Егорыч поможет. Сам вчера ей об этом и сказал. Но, думается, он и мозги Ваське поправит. Как-никак летчик, хоть и на пенсии!
Вот вам и домик, козочка да курочка — яичко с пушком.
29.05.2023
(с) Алена Подобед