День для Туренина начинался обычно: кофе, ноутбук, затем Нина Николаевна, прокашлявшись, звала его в открытую дверь «иди кушать», он шел – только в тот день завтрак был из пшенной каши с мясом с томатной подливой и огурца и еще после всего, и это было сказано в дополнение к тому, о чем уже говорили, а именно, о речном порте, что он не будет ждать, что ему надоело, когда они приезжают к дому, а Вера еще не одета и Юра говорит, что ему ничего не надо, тогда Нина Николаевна поднималась к ним в квартирку, так вот, в этот раз все будет не так, а по-другому: нет их – он разворачивается и уезжает.
Нина Николаевна передала слова Туренина Вере: мол, собирайтесь уже сейчас.
Этот дом в глухом переулке, где, чтоб развернуться, надо, сдавая назад, въехать машиной на грядку, обложенную бутом, потом еще крутить рулем перед забором напротив, где тоже были камни, они остались после покойного прокурора, до них уже ни у кого не было дела, но они все лежали там – этот дом ему надоел.
Ни Веры, ни Юры не было. «Теперь жди их», - буркнул Туренин. Нина Николаевна вышла из машины. За ней из машины вышел он. «Появился Дима. Это его машина?» - кивнув на старый "Фольксваген" рядом с серым домом, спросила она. «Может, и его, - ответил ей Туренин. – Иди, иди».
Нина Николаевна вошла в дом и, поднявшись по узкой крутой лестнице на второй этаж, позвонила в квартиру, где жила Вера. Ее ждали. И уже меньше чем через минуту она услышала шум, скрежет: это сувальды толкнули засов и он вышел из запора. Открылась дверь. В двери была Вера.
Тихая спокойная женщина тридцати пяти лет среднего роста с красивым лицом, всегда задумчивая, и жесткими темными волосами до плеч, которые она обычно, заколов простой самой дешевой заколкой, убирала в хвост. На ней были джинсы и вязанная шерстяная кофточка
Как нитка в игольчатое ушко, Нина Николаевна прошла коротким коридором, слева дверь на кухню, справа в большую комнату. В комнате тощий, светловолосый, глаза серые, мальчик семи лет.
Нина Николаевна, не заходя в комнату:
-Юра, ты почему не одет?
Юра:
-Я никуда не поеду.
-Там рыбаки рыбу ловят. Я попрошу, чтоб они и тебе дали половить. Хочешь?
-Хочу.
-Тогда одевайся. Дед ждет.
-Где?
-Там. В машине.
Юра начал одеваться.
«Сегодня, как для февраля, тепло, но все равно надень на него зимнюю курточку», - сказала Нина Николаевна и вернулась к входной двери, где сняла ботинки.
Обстановка комнаты самая обыкновенная, ничто в ней не радовало глаз. Она казалась тесной из-за лишних шкафов с мелочными вещицами за стеклом и столов. На столах тоже много всего навалено. В мебели, как и в вещах не было порядка, ничего не продуманно, все сделано лишь бы как. Нелепостью, бредовым сном выглядел книжный шкаф из древнего гарнитура, который втащили сюда, вынув из глубин сарая. По углам пыль, в углах пауки плетут сетки. Тут же в углу три иконки. На подоконниках алое, герань и бегония.
Настоящее время вошло в тесную квартирку из призрачного прошлого и как бы остановилось. Варя вначале, как только переехала сюда, с необычайной горячностью принялась за переустройство быта. Тогда же она заказала два шкафа, куда запихала ненужные вещи, которые иногда рассматривала, и затем, возвратив назад то, что было еще более менее, старье же выбрасывала в мусорку. На этом ее преобразования и закончились.
Все так же висела люстра с непрозрачными серыми плафонами под потолком. Был все тот же диван и полированный стол.
И вернули книжный шкаф. Там книг десятка два, но он занимает весь угол.
Нина Николаевна сидела на диване и оттуда давала ценные указания, что одевать и как жить. «Как жить» – это ее излюбленная тема. Вера, пропуская мимо ушей мамины слова, медленно делала свое дело. Но иногда и она, обычно, во всем покладистая, не выдерживала. «Мама, ну, что ты от меня хочешь!» - выкрикивала Вера. «Я ничего от тебя не хочу. Хочу, чтоб вы быстрее собирались», - отвечала ей Нина Николаевна.
Юра, хоть и согласился ехать, все тянул время, отвлекаясь то на игрушки, то на пряники, которые принесла Нина Николаевна. С трудом на него надели колготы. После этого дело пошло быстрее. И Нина Николаевна уже не нервничала. Она успокоилась. Варя тоже повеселела.
Быстрее, быстрее из тесных и душных комнат на волю! Там солнце и свежий воздух! Маленький город на высоком берегу. Внизу под ним речка. Только теперь растаял лед, и еще тощенькая, в ожидании новых вод, которые вот-вот сбросят с Каневского водохранилища, она лижет, не налижется, отступившие на сто шагов пляжи.