6
Трапезный зал с большим овальным столом и антикварными стульями. Белая скатерть с пышной бахромой, серебряные блюда, керамическая ваза, фарфоровый немецкий сервиз, спиртные напитки в хрустальных сосудах и десертные яства. За хозяйским креслом, где разместился Татищев, неярко светится окно. Справа от владельца усадьбы сидят: Захарьина, Загребин и Литвинова, а слева расположились Хиленко, Денисова и Подольский. С потолка свисает громоздкая люстра, а под иконами горят лампады.
Захарьина (резонёрствует). Сорняки вырастают сами. И не надо терния удобрять и окучивать... да ещё в экстремальную эпоху...
Хиленко (иронично и угрюмо). Ливрейные лакеи впечатляют меня... Осанистые и крепкие... Но угождают официанты плохо. И копошатся вульгарно и неуклюже...
Загребин (сурово). Но стреляют проворно и метко. И они в десантных войсках обучены рукопашной схватке и ножевому бою. И кулаками дерутся стойко и храбро. И не допускают конфуза, ляпсусов и промашек. И не дрейфят...
Хиленко (понятливо). Значит, из поместья узнику не улизнуть...
Подольский (солидно). Западня, капкан... Отсюда секретно удрать нельзя... превалирует в имении бдительность... Наши лихие вахтёры непременно поймают беглеца... и на конюшне строго его приструнят... нагайкой или пастушеским кнутом...
Захарьина (вкрадчиво). А слова обязывают... Вы, незваный пришелец, безудержно и манерно расточали обеты и клятвы. И талдычили, рисуясь, о вашей готовности к утрате жизни... Неужели панически струсили, хвастун?..
Хиленко (уклончиво). В юдоли не сосчитать заведомо лживых обещаний. И многие персоны обоснованно пятятся... и шибко виляют... И разве вы, достопочтенная барыня, исполняете свои заманчивые посулы?.. Вы непрестанно лукавите... (Решается на оскорбительную откровенность.) Вы обожаете безграничную власть... но без обмана не достигнуть её...
Захарьина (резко прерывает оратора-обличителя). Не юлите, хитрый врунишка!... И неукоснительно соблюдайте наше устное соглашение... Вы заполучили для своих извращённых утех Ренату и, следовательно, взамен обязаны сгинуть... Но гибель бывает разной... как героической, так и срамной... И доселе необъяснима причина обморочного страха перед чертогами Смерти... А если обретёте отраду в ангельских кущах?..
Рената (порочно и ласково скалится). Тост предлагаю за эротические услады в загробном Эдеме!
И судорожно-быстрыми глотками все осушили свои бокалы.
Олеся (нервически). Но веришь ли, пригожая товарка, в Господнюю милость... по отношению к тебе?.. И вдруг обмолвилась ты о пророческой грёзе... с мистически-светлым посетителем... Пожалуйста, не утаивай тему беседы вашей...
Рената (нечаянно выказывает сильное волнение). Божество потакает мне!.. хотя и наказывает иногда... И я, лебезя, молюсь Иисусу Христу... И с плачем прошу телесного блаженства... но заодно и нравственных страданий, которые увеличивают мой сексуальный голод!.. Феноменальные наслаждения невозможны без кощунства... Чрезвычайно желаю оригинальности... и твоей добровольной кончины, случайный хахаль. Но позднее зарыдаю по тебе. И даже сочиню поминальные стихи, не прибегая к плагиату... Но вампиром не считай меня!.. приятель...
Хиленко (возбуждённо). Не дразнись!.. Я озадачен... И как тебя отныне кликать, ежели не вурдалаком?.. Отвечай правдиво на актуальный вопрос...
Рената молча потупилась.
Татищев (сдерживаясь). Именуйте Ренату юристом-референтом... ведь её профессиональная квалификация завидна. Моя речистая фаворитка умеет классно консультировать... и грамотно оформлять бухгалтерские документы... (И после общего безмолвия высказывается ревниво и мстительно.) Но сейчас её феерическая растленность буквально потрясла меня... Мечтаю ретивую помощницу обуздать оплеухой. Но воспитание в консервативной семье мешает мне...
Хиленко заторможенно поднимается и бесшумно выходит на середину. Захарьина встаёт и неспешно приближается к гостю.
Олеся (негромко и прерывисто обращается к Загребину). Я начеку... и внимательно наблюдаю за уникальным действом... современных гладиаторов...
Загребин (тревожно). Авось обойдётся без пролития крови...
Олеся (кивает). Не отмываются кровавые пятна... особенно в щелях, отверстиях и дырках...
Хиленко оглядывается на киот и размашисто крестится.
Захарьина (участливо, но повелительно). Сударь! Покоритесь неотвратимой судьбе... и мгновенно превращайтесь в безропотного фаталиста... (Искусно внушает.) Ваше восприятие кардинально изменилось... И мистическое вожделение возникает у вас... А вскоре ваша неприкаянная душа устремится в изумительное сияние небесных селений... И прикоснётся к вам ладонями хрупкая и талантливая девочка... и она простит осквернение... (Достаёт из кармана миниатюрную вещицу из стекла.) Раскусите медицинскую ёмкость...
Хиленко импульсивно разгрызает ампулу с отравой и падает навзничь.
Олеся (рефлективно вскакивает, а после, шатаясь, блуждает по периметру комнаты). Воистину, фантастическое мастерство!.. Восхищаюсь невыразимо... (Низко кланяется трупу и умоляет.) Займитесь моим обучением, харизматическая и милосердная госпожа. И буду я послушной и прилежной питомицей...
Татичев (пожимает плечами). Но в чём заключается милосердие тёти?..
Захарьина (невозмутимо и веско). Полагаю, что начальнику стражи известны алгоритмы очередных поступков...
Загребин (учтиво). Компрометация минует нас... Ручаюсь... А детали обмозгую... без проволочки...
Татищев (корректно). Рассчитываю... на лучшее... Но отлучусь...
Подольский (в замешательстве). А я внезапную ревизию инвентаря и провианта затеял... Пора сусеки и винный погреб подвергнуть обыску...
И все гурьбой метнулись прочь.
7