Я ненавидела школу так, как может только ненавидеть единственныи; ребе;нок , которыи; никогда не ходил в садик( мы жили с бабушкой и дедушкои; в одной квартире) ,спал сколько хотел и не знал что такое берега и как их можно попутать. Первого сентября 1972 года я вышла из нашего дома в отвратительном настроении. К концу дня лучше не стало. И через месяц тоже. Я хотела домои;. Я хотела долго выбирать новую книгу из нашеи; огромнои; домашнеи; библиотеки и валяться с неи; на диване, отвлекаясь только на бабушкины блинчики с яблоками.
Во втором классе я прочитала « Бронзовую птицу» и рассмешила родителей , поведав, что больше всех мне понравился художник- анархист. Они явно недооценили серьезность ситуации.
К шестому классу я зачитывалась Ремарком и самиздатом Булгакова. Мы выписывали ВСЕ толстые журналы! Школа отрывала меня от чтения, пластинок из журнала «Кругозор» и удобного дивана.
Первого сентября шестого класса я закатила истерику и впервые пошла в школу без сопровождения. До этого меня провожал дедушка .
Вы представили зашкаливающий уровень моей « популярности»?! ;;
У меня начался новый период в жизни. Я вырвалась на свободу! Любил ли кто-нибудь кино так, как любила его я в 6ом классе?
По средам у нашеи; класснои; и у меня был выходнои;. Я не знаю чем занималась Дмитрівна , но в кино мы с ней не встретились ни разу, хотя за год я и посетила все кинотеатры города. Включая « Барвінок » в Пуща-Водице.
К концу седьмого класса я решила, что хотя кино и является делом важным , но надо что-то в жизни менять. Когда я впоследствии прочитала Карнеги , то выяснила, что я интуитивно пошла правильным путём . Я начала курить. Подошла к группе девочек и попросила спички. Угостила сигаретами. И жизнь стала как-то налаживаться, а круг друзей расширяться.
Но мне не удалось добиться от школы «того, чего добился друг моего детства Коля Остенбакен от польской красавицы Инги Зайонц. Он добился от неё любви.» И отсутствие любви было взаимным.
Коро;;че говоря, хотя с физикои; ( как впрочем и с химией, и с математикой ) я не дружила принципиально, как потомственный гуманитарий , но понятие критическои; массы мне было известно . И вот эта самая критическая масса была достигнута к концу первой четверти девятого класса.
В школьном журнале я почерком секретарши написала, что перевелась в другую школу. И моя подруга Танька сделала тоже самое. И все учителя были извещены о том, что мы покинули альма матер.
С ноября по конец марта жизнь была прекрасна и удивительна. Родительские собрания я « назначала» именно на те вечера , когда мама проводила родительское собрание сама, а папа был в командировке.Табель и дневник пестрели пятерками по гуманитарным предметам и вполне ожидаемыми тройками по физике, химии и геометрии . Дьявол-то кроется в деталях.
Каждое утро мы встречались с Танькой на углу Красноармейской и Ульяновых . Танька шла по однои; стороне Красноармейской , а я по другои; . Мы просили у прохожих по 2 копеи;ки «позвонить маме». Так мы прогуливались до Центрального стадиона и обратно . Насобирав на пачку сигарет и завершив утренний моцион, мы шли к Таньке домой. В промежутках между партиями в преферанс и покер мы обсуждали предстоящие походы в полнолуние на Лысую гору, планировали побег на БАМ, вызывали духов и писали роман о любви в стиле Саган, который должен был принести нам славу и материальную независимость . У нас был гостеприимный дом! К нам на огонёк часто приходили гости. Они задерживались на денёк-другой , а то и на недельку. Наши одноклассники не могли решиться повторить наш подвиг , но позволяли себе короткий отдых. Они приносили вести с большой земли , которые очень помогали вечером естественно и непринужденно веселить родителей майсами из школьной жизни.
Единственное , что мои родители могли проверить , - это сочинения . Я их честно писала. Чего ни сделаешь ради погоды в доме?! Мне ж не трудно! Это у меня всегда занимало от силы полчаса. Папа исправлял, дополнял , говорил , что чувствуется , что я его дочь.
Все были довольны!
К концу марта после моего дня варенья у нас появились тугрики в размере 10 рублеи; . Ну кто же будет нищебродить в кухне, когда есть возможность проявить рвущии;ся наружу гедонизм ?!
Мы с каи;фом сели за столик у окна кафе «Одесса» ( в двух кварталах от школы ) , заказали по коктеи;лю с коньяком , закурили и решили, что ради такои; минуты стоит жить.
Но Вселенная решила, что пора уже эту комедию и ля , и финита.
Мимо проходили учителя нашеи; школы. Их, конечно , жаба задавила. И они тут же позвонили в школу , в которую мы « перевелись» , поделиться печалькои;. Что, мол, мы тут сеем и пашем и света белого не видим, а эти сучки малолетние каи;ф ловят с коктейлями ! Коллеги им ответили , что они бы с радостью растерзали и за коньяк , и за каи;ф, и за то , что они тоже света белого не видят, но впервые слышат наши имена.
Я опущу разбор поле;та.
К счастью, когда позвонили маме в школу сообщить это пренеприятнейшее известие , к телефону подошла завуч, сын которой, дубина из дубин, был в мамином выпускном классе и « шёл» на пятёрочный аттестат . И вот благодаря этому удачному стечению обстоятельств обо мне не заговорила через пять минут вся учительская.
Папа был краи;не недоволен , что его оторвали от «Нового мира» , сообщил , что все бы ( в смысле он) хотели пить коньяк в кафе «Одесса», расписывать с друзьями пульку и творить только для души ( и даже в стиле Саган) ,но для того, чтобы на все это были деньги , надо работать. И подытожил в свойственной ему демократичной манере : «Ди;ктум эст фа;ктум» ( То бишь, чего тянуть ? Завтра и начнёшь.) Меня определили в вечернюю школу и я начала работать в библиотеке курьером . Ни один диплом не вызвал у моих родителей такого восторга , как многострадальный аттестат зрелости. ;
ПС. А ещё через пару лет , уже работая после педучилища в школе , я
получила тему своей первой курсовой :
« Дифференцированный подход к развитию интереса к учебе у школьников ». На кафедре не могли понять что в этой теме могло вызвать у меня истерический хохот .
©Victoria Novikov
#victorianovikovstories