Nostalgie - cчастье

Нина Баландина
   СЧАСТЬЕ

      ***
   Словно целый подол разноцветных веселых камушков. Перебираю их, Перебрасываю с ладони на ладонь. Пробую сосчитать, сбиваюсь. Да и мыслимое ли это дело?
   Разноцветные камушки. То один, то другой из них высветит вдруг солнышко каким-то особенно удачливым деньком. И вот смотришь на них и щуришься от радости, от того, что под руками столько еще таких же погожих и радостных дней!

      ***
   - Небо плачет потому, что уезжает Нина,- ласково обнимаешь меня за плечи. А что мне до этого? Неужели, если бы светило солнце, ты встречал, а не провожал бы меня?
   Мы присаживаемся на крыльцо у самого края дождя и слушаем, как плачет небо. Так безудержно и горько, что поникли травы, развезло дорожки, и неба стало совсем не видно - одни серые ладони сквозь которые, не переставая, льют и льют слезы. Холодные слезы осени.
   Ты рядом. Целуешь мои мокрые пальцы, дразнишь лягушонком. И кажется, эта разлука совсем ненадолго - будто я иду в магазин.
   А потом и правда, почти целую неделю беспрерывно шел дождь.

      ***
   Иду по лесу и все-все слышу. И как ветер шепчется с деревьями , и как хрупнет под ногою раздавленный гриб ( вот растяпа,- ругаю себя), и как шуршит крыльями стрекоза, взявшаяся незнамо откуда.
   Слышу, что поют птицы, но какая, как - непривычное ухо ничего не может различить в этом звуковом хаосе. И вдруг - кукушка! Скорее спрашиваю: - Кукушка, кукушка, сколько мне жить? И считаю: раз... два... три... четыре?
   О, как скупа ты сегодня кукушка. Ты сегодня сказала неправду. Я буду жить  долго-долго. Много раз будет приходить ко мне лето. Много раз будет всходить надо мной солнце. И будет у меня много-много счастья.
   А ты кукушка - врушка! - кричу я и спешу дальше. Мне очень хорошо. Хорошо!

      ***
   Странная ты, рябина,- будто и места другого нет: выросла посреди поля, вот и ходят к тебе, и ходят. Весь хлеб повытоптали.
   Рябина посреди поля да тропа к ней. Каждый вечер кто-нибудь да уходит по ней. Всегда вдвоем. И каждый вечер оттуда, с середины поля, доносятся до меня неторопливые тихие песни.
   Мы сидим на крыльце. Прислушиваемся то ли к песням, то ли к себе самим. Что-то завораживающее, необъяснимо-волнующее поднимается в моей душе. - Скоро это будет и нашей тропой через поле. И песни, от которых горчит, словно от рябиновых ягод.
   И не правда, что не знала ты, рябина, где тебе вырасти. Просто добрая была ты, рябина, вот и все.