Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
571. Приёмка пресной воды от СМТ «Лена». 12 октября 1973 года.
Сводка погоды: Пятница 12 октября 1973 года. Граница проливов Каттегат и Скагеррак. Метеостанция Скаген (Дания). Географические координаты: 57.733, 10.633. Первое наблюдение: 01.01.1973. Последнее наблюдение: 31.12.2022. Максимальная температура воздуха +9.0°C, минимальная -2.0°C, средняя температура воздуха +4.4°C. Скорость слабого ветра 5 м/с (12-19 км/ч) или всего 3 балла по шкале Бофорта. Волны короткие, хорошо выраженные и покрыты полосами стекловидной пены (остатки былых штормов). Высота волн не выше 0,6-0,9 м. Эффективная температура воздуха ощущается как холодная +0.2°C.
За тонкой бечёвкой с грузиком на конце бросательного линя, который матросы танкера СМТ «Лена» перебросили на бак БПК «Свирепый», последовал тонкий мягкий трос проводника, который закончился крепким морским узлом на огоне (петле) ещё более толстого, но гибкого троса дублирующего леера, к которому почти по всей его длине через определённые промежутки были принайтовлены два толстых шланга для перекачки воды. Вот так без лишних слов и рассуждений закончились «уставные правила» старпома и начались реальные дела старшего боцмана…
Проводник дублирующего леера по мере его приёма его на борт боцмана уложили в так называемую «чистую бухту» так, чтобы в случае необходимости можно было бы отдать проводник обратно за борт, или на танкер. Дружно, хотя и с усилием, но гораздо проще, потому что наш корабль и танкер были уже надёжно и крепко связаны буксирным тросом или бакштовом, боцмана приняли и протянули по левому борту шланги с наконечниками на концах.
Трос дублирующего леера укрепили за кнехты и битенги левого борта так, чтобы он поддерживал шланг, а возле приёмного штуцера его и шланг, свободно расположенные по палубе бака, закрепили найтовами и соединили наконечник шланга с входным штуцером танка. При этом дублирующий леер шлангов был натянут почти до натяжения бакштова (буксирного троса), но при этом шланги висели на дублирующем леере петлями, опускаясь почти до самой воды моря.
Все эти операции были очень ответственные и требовали согласования действий всех: матросов и командиров танкера СМТ «Лена», боцманов и швартовной команды на баке БПК «Свирепый», рулевого, вахтенного офицера и командира корабля, вернее, старпома, потому что это была его обязанность – руководить бункеровкой БПК «Свирепый» и СМТ «Лена». Вот почему на фотоиллюстрации виден только один старший боцман Савва Павлович Кучерявый, капитан-лейтенант Николай Валерьянович Протопопов убыл на ходовой мостик корабля.
Савва Павлович бегал, носился, метался среди матросов, якорных цепей, механизмов якорного устройства и между обоими брашпилями нашего корабля и руководил всем и всеми через «допотопный» жестяной рупор, потому что он не признавал всякие там мегафоны, громкоговорители и другие «новшества».
Действительно, простой раструб рупора был более эффективен, потому что почти без потерь передавал как сочность русского матерного языка в совокупности со служебно-уставными командными словами и профессиональными терминами, так и их романтическую военно-морскую красоту, эмоциональную насыщенность и чрезвычайную понятливость. Недаром с близкого от нас БПК «Образцовый», куда доносились громогласные тирады нашего старшего боцмана, моряки одобрительно шумели, что-то весело и озорно кричали нам, поддерживая нашего старшего боцмана.
Однако работа по приёму пресной воды от танкера при бункеровке на бакштове в близком кильватерном строю – это дело очень серьёзное, ответственное и тяжёлое. Вот почему лица и тела боцманов напряжены, а старший боцман Кучерявый не обращает на меня никакого внимания. Так я сделал много отличных кадров для нашей корабельной стенгазеты, от которых у меня остались только два опубликованных фотоснимка, признаюсь, плохого качества, потому что все остальные я использовал в стенгазете и раздарил героям-участникам этой бункеровки.
Приёмка пресной воды от танкера СМТ «Лена» был авральный, почти абордажный, потому что и СМТ «Лена» и, самое главное, БПК «Образцовый», куда-то очень спешили по своим делам их БС (боевой службы) и нам, БПК «Свирепый», командир БПК «Образцовый» капитан 3 ранга Егоров Владимир Григорьевич дал всего один-два часа на всю бункеровку. Вот почему мы всё делали аврально, по-боевому…
После того, как оба шланга были заведены в «приёмные отверстия» танков (так это называется по инструкции) и бакштов «успокоился» (лёг в рабочее положение), наш корабль почти совсем прекратил работать (подрабатывать) «машиной» и шёл практически на буксире за танкером СМТ «Лена». При этом БПК «Образцовый» ревниво следовал рядом с нами, потому что ему предстояло по приказу главных штабов ВМФ и ДКБФ следовать куда-то навстречу с кем-то далеко-далеко.
Наш старпом капитан-лейтенант Н.В. Протопопов на ходовом мостике ещё немного побурчал по поводу того, что мы «всё сделали неправильно», не по инструкции, но командир корабля капитан 3 ранга Евгений Петрович Назаров его «по-отечески» успокоил, процитировав по памяти строки из руководства по бункеровке: «Все перечисленные вопросы могут быть решены только на месте с учётом конкретной обстановки. При благоприятных условиях вполне возможно передавать жидкие грузы описанным способом при скоростях хода в 12-14 узлов», а мы сейчас шли со скоростью не более 5-6 узлов.
- Главное, - веско сказал старпому командир БПК «Свирепый», - следите, чтобы во время приёмки воды в танки и бункеровки поддерживался постоянный курс и скорость, избегайте рывков, могущих повредить буксир и всю транспортную систему. Вам понятно, Николай Валерианович?
- Так точно, - по-солдатски ответил старпом. – Есть поддерживать постоянный курс и скорость, и избегать рывков!
- Вот и хорошо. Поддерживайте связь с танкером. Если что – сообщайте мне. Я у себя в каюте.
- Вахтенный! – обратился командир корабля к вахтенному офицеру. – Командира БЧ-5 ко мне в каюту!
Приёмкой топлива, твёрдых, сыпучих и жидких грузов на корабль заведовал наш «Механик» командир БЧ-5 капитан-лейтенант Валерий Николаевич Силкин. В это время он контролировал прокачку пресной воды по шлангам, состояние наконечников шлангов, заполняемость танков и работу насосов. Мне это уже было не интересно, и я с разрешения вахтенного офицера побежал опять на бак, потому что мне было интересно посмотреть, как будут рассоединять и отдавать шланги, проводники и, главное, бакштов (мне нравилось это слово-термин) – буксирный трос.
Чтобы не сердить старшего боцмана и старпома, который снова оказался на баке, я вышел из носового тамбура через правую дверь и сразу же попал в струю чистой пресной воды, бьющую родниковым ключом из штуцера танка (цистерны) пресной воды. Вода была очень холодная, чистая, прозрачная и я инстинктивно почти мгновенно наклонился, зачерпнул жгуче холодной воды из бурлящего фонтанчика пресной воды и умыл лицо. Большего блаженства я не испытывал в своей жизни!
Вода была пресной! Чистой! Ключевой! Она приятно пахла и освежала, как «живая вода» из сказки! Я опять не удержался, с замиранием сердца ещё ниже наклонился, и начал черпать эту бьющую из под наконечника предохранительного клапана чистую пресную воду, и пить, пить, пить и наслаждаться её ледяным родниковым вкусом.
В это мгновение меня и бьющую из-под клапана воду заметили матросы из швартовной команды. Они увидели, как я пью пресную воду, и по одному, а потом и всей тесной гурьбой кинулись ко мне и тоже лихорадочно начали пить и умываться чистой пресной водой. Увы, это продолжалось очень недолго. Миг и источник иссяк. Приёмка пресной воды закончилась…
С ходового мостика по КГС (корабельная громкоговорящая связь) сообщили, что приёмка воды завершена, что пора разоружать транспортную систему, отсоединять наконечники шлангов, отдавать их постепенно на танкер, соединяя шланги найтовами с дублирующим леером. Старпом и старший боцман на баке подтвердили свою готовность к отдаче шлангов и бакштова. Опять началась напряжённая тяжёлая работа боцманов и швартовной команды.
Когда вся система была приготовлена, на танкер подали сигнал о готовности и начали стравливать шланги и дублирующий леер. Всё шло в обратном порядке и даже, коглда передавали длинный проводник дублирующего леера, то боцмана и матросы швартовной команды как-то умудрились согласовать свои действия с тактом и ритмом волнения моря и передать шланги и все проводники и леера без окунания их в воду.
Миг и брошенный тонкий бросательный конец с грузиком на конце оказался обратно на палубе юта танкера СМТ «Лена». Наши боцмана и матросы танкера обменялись горделивыми возгласами этой удачной операции и также ловко и быстро освободились от толстого скрипучего буксирного троса – бакштова. Правда его передать «в растяжку» с помощью проводника не удалось, да и сам проводник (средней толщины мягкий трос) наши боцмана «зажилили», якобы, «забыли» привязать к огону (петле) буксирного троса (бакштова)…
Пока с танкера орали, грозили и требовали вернуть проводник, капитан СМТ «Лена», исполняя приказ, дал ход и последовал вслед за рванувшим с места, как норовистый конь, БПК «Образцовый». Пока наши боцмана «с чистой совестью» охали, ахали, орали, ругали друг друга за невнимательность и кричали вслед танкеру в жестяной рупор, мол, «стойте!», «остановитесь!», «подождите!» и делали вид, что они хотят перекинуть по воздуху свёрнутый тяжёлой бухтой трос проводника на танкер, он отошёл на большое расстояние (полкабельтова), а наш корабль «свалил» в сторону. Дело было сделано…
Сигарет нам опять не дали, но зато дали пресную воду. Надо отдать должное, старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Н.В. Протопопов, командир БЧ-5 капитан-лейтенант В.Н. Силкин и старший боцман С.П. Кучерявый оперативно организовали приёмку пресной воды от танкера СМТ «Лена» и мы заполнили наши цистерны чистейшей, вкусной и холодной пресной водой. Класс!
Наши боцмана, ребята-матросы из баковой швартовной команды при приёмке воды старались как никогда, может быть потому, что на нас смотрели моряки с БПК «Образцовый», который с момента получения такого гордого имени во всём должен был быть образцовым. Мы искренне пожелали нашим братишкам с БПК «Образцовый» спокойной БС (боевой службы), семь футов под килем и скорейшего возвращения в родную гавань…
Кстати, ни командир БПК «Образцовый», ни капитан СМТ «Лена» ни словом, ни пол словом не обмолвились о своих целях, задачах, а также о боевой обстановке на Балтике, в «датских проливах» или в Средиземном море. Они только говорили, что «скоро вы будете дома, там всё узнаете»…
Честно говоря, мы и сами были «сыты по горло» нашей БС (боевой службой) и теперь мы хотели только одного – попить всласть пресной воды, попить компот и чай на пресной воде, скушать настоящий флотский борщ на пресной воде, обмыть свои пропахшие рабочим потом тела пресной водой, по возможности постираться пресной водой и поскорее очутиться дома, в родной базе, в Балтийске. Только надо было сделать ещё одно крайнее дело – передать нашу вахту дежурного корабля, стерегущего проход в Балтийское море, сменщику, кому-то из Северного или Балтийского флотов. И ещё одно…
Куда же так спешил БПК «Образцовый» вместе с танкером СМТ «Лена»?
Фотоиллюстрация из ДМБовского фотоальбома автора: 12.10.1973. Пролив Скагеррак. Бункеровка и приёмка пресной воды с танкера СМТ «Лена». Репортажный снимок невысокого качества, оставшийся мне потому, что его никто не брал. Увы, других кадров из тех, что я снял в тот день, у меня нет. Известно давно: «Хороший сапожник всегда сам без сапог». Левый борт бака БПК «Свирепый». На переднем плане якорная цепь на стопоре, уходящая в левый якорный клюз. Справа с жестяным рупором наш старший боцман мичман Савва Павлович Кучерявый. На заднем плане сопровождающий нас БПК «Образцовый». По центру и слева с усилием боцмана тянут-принимают шланги танкера СМТ «Лена». В профиль лицо боцмана-плотника Володи Баранова, скромного, но героического матроса, настоящего бесстрашного военного моряка. Синие пятна от разлившихся во время шторма чернил…