Девяностые годы в России были смутные, неопределённые...
Это было время, когда судьбы людей изгибались, скручивались, ломались, и делали с людьми то, что ранее казалось невозможным.
Лена брела Арбатом. Смеркалось. Ночь зимой приходит рано. Было сыро, днём моросил дождь, снег набух, а на тротуарах и дорогах превратился в грязное месиво. Хотелось согреться. Впереди виднелся красного кирпича храм Воскресения Словущего. На удивление девушки, двери были открыты.
Горели свечи, пахло ладаном. Впереди стоял один-единственный человек. Лена подошла ближе. Теперь она могла рассмотреть стоящего перед иконой святого Пантелеимона. Это был молодой человек, но короткие чёрные усы и бородка мешали определить его возраст. Молящийся почувствовал её взгляд, повернулся в сторону девушки и спросил, как её зовут. Это прозвучало так естественно, что девушка совершенно спокойно назвала своё имя. Он так же просто ответил ей, что его зовут Закхей. Лена смотрела на Закхея, и в её душе рождалось что-то новое. Она не могла понять, что происходит, почему ей так легко, почему она смотрит на молодого человека и, несмотря на его арабский вид и акцент, доверяет ему. Ей стало тепло. Одиночество, которое она испытывала на протяжении последнего года, исчезло.
Закхей протянул руку и тихо проговорил, что очень рад знакомству, при этом добавил, что его мать зовут Хилини. Хилини по-русски Елена. Они вышли из церкви вместе, он проводил её до дома. По дороге она узнала, что он студент, через год заканчивает обучение и вернется в Сирию. Встречались они часто. Обвенчались в той же самой церкви.