«Великий» русский писатель Солженицын.
Лауреат Нобелевской премии.
В России соорудили ему памятник.
В школе изучают его произведения.
Снимают «великий» фильм «Один день Ивана Денисовича» по одноименному рассказу.
Решил перечитать этот рассказ, потому что читал его давно - когда он был впервые опубликован в журнале Новый мир.
Перечитал и удивился – почему такое внимание уделяется этому рассказу сегодня.
Ведь когда рассказ опубликовали, повышенное внимание к нему было понятно. Это был период хрущевской компании по "разоблачению культа личности" Сталина. И Солженицын, что называется, попал в жилу.
А почему внимание к рассказу сегодня? Что, так интересно подробное описание лагерной жизни заключенных? Едва ли. Безусловно, внимание привлекает заключенный Иван Денисович как «безвинная жертва сталинских репрессий»:
«Считается по делу, что Шухов за измену родине сел. И показания он дал, что таки да, он сдался в плен, желая изменить родине, а вернулся из плена потому, что выполнял задание немецкой разведки. Какое ж задание – ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь. Так и оставили просто – задание.
В контрразведке били Шухова много. И расчет был у Шухова простой: не подпишешь – бушлат деревянный, подпишешь – хоть поживешь еще малость. Подписал.
А было вот как: в феврале сорок второго года на Северо-Западном окружили их армию всю, и с самолетов им ничего жрать не бросали, а и самолетов тех не было. Дошли до того, что строгали копыта с лошадей околевших, размачивали ту роговицу в воде и ели. И стрелять было нечем. И так их помалу немцы по лесам ловили и брали. И вот в группе такой одной Шухов в плену побыл пару дней, там же, в лесах, – и убежали они впятером. И еще по лесам, по болотам покрались – чудом к своим попали. Только двоих автоматчик свой на месте уложил, третий от ран умер, – двое их и дошло. Были б умней – сказали б, что по лесам бродили, и ничего б им. А они открылись: мол, из плена немецкого. Из плена? Мать вашу так! Фашистские агенты! И за решетку. Было б их пять, может сличили показания, поверили б, а двоим никак: сговорились, мол, гады насчет побега».
Давайте же попробуем узнать, как же могло быть в действительности.
Начнем с действий Северо-Западного фронта в феврале 1942 г.
7 января 1942 г. фронт начал наступление и 29 января 1942 г. начал с двух сторон замыкать кольцо окружения немецких войск. 8 февраля 1942 г образовался «котел», в котором оказались шесть немецких дивизий (около 100 000 человек солдат и вспомогательных частей).
С целью скорейшего уничтожения окружённой немецкой группировки советское командование провело Демянскую десантную операцию (18 февраля — 14 апреля 1942 года). Операция не является в полном смысле слова воздушно-десантной, поскольку проникновение десанта в тыл врага осуществлялось не только путём его десантирования, а и путём перехода линии фронта. Операция окончилась неудачей.
Как видно, «окружили их армию всю» не отвечает действительности, а Иван Денисович мог оказаться в тылу врага и в плену только как участник десантной операции.
Были ли среди пленных те, кто сотрудничал с немцами? Были, к сожалению. Вот, например, что пишет Шелленберг (помните, в 17 мгновений весны его изображал артист Табаков): «Чтобы поскорее добиться успеха, мы начали набирать добровольцев из числа русских военнопленных прямо в прифронтовой полосе»
Поэтому в конце 1941 года было принято Постановление ГКО:
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 27 декабря 1941 года № ГКО-1069сс
Москва, Кремль
В целях выявления среди бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену и в окружении противника, изменников родине, шпионов и дезертиров, Государственный Комитет Обороны постановляет:
1. Обязать Наркомат Обороны (т. Хрулев) создать в пределах армейского тыла сборно-пересыльные пункты для бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену и окружении противника, обнаруживаемых в местностях, освобождаемых частями Красной Армии от войск противника.
2. Обязать Военные Советы фронтов, армий и командование соединений и подразделений войсковых частей Красной Армии при освобождении городов, сел и иных местностей от войск противника обнаруживаемых бывших военнослужащих Красной Армии, как находившихся в плену, так и в окружении противника, задерживать и направлять в распоряжение начальников сборно-пересыльных пунктов Наркомата Обороны.
3. Для содержания указанных выше категорий бывших военнослужащих Красной Армии и обеспечения их фильтрацией НКВД СССР организовать специальные лагеря:
В Вологодской области — для Карельского, Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов;
В Ивановской области — для Западного и Калининского фронтов;
В Тамбовской области — для Брянского и Юго-Западного фронтов;
В Сталинградской области — для Южного фронта, назначив начальниками лагерей опытных оперативных работников НКВД.
4. Для обеспечения работы по проверке бывших военнослужащих Красной Армии и выявления среди них изменников родине, шпионов и дезертиров НКВД СССР организовать в каждом из перечисленных выше лагерей Особые отделы.
5. Лиц, в отношении которых после проверки их Особыми отделами не будет установлено компрометирующих материалов, начальникам лагерей передавать соответствующим военным комиссариатам — по территориальности.
6. Обеспечение организуемых НКВД лагерей помещением, казарменным инвентарем, постельными принадлежностями, питанием, отоплением, необходимым обмундированием и санитарной обработкой возложить на Наркомат Обороны (т. Хрулев).
7. Возложить перевозку бывших военнослужащих Красной Армии от сборно-пересыльных пунктов до специальных лагерей НКВД на Управление военных сообщений Красной Армии (т. Ковалев), а конвоирование их в пути следования, а также несение охраны лагерей — на войска НКВД СССР.
Председатель Государственного Комитета Обороны И. СТАЛИН
В соответствии с п. 1 Постановления ГКО приказом наркома обороны №0521 были созданы специальные лагеря, которые называют фильтрационными.
Проверку в этих лагерях проходили:
1 — военнопленные и окруженцы;
2 — рядовые полицейские, деревенские старосты и другие гражданские лица, подозреваемые в изменнической деятельности;
3 — гражданские лица призывного возраста, проживавшие на территории, занятой противником.
Как видно, Иван Денисович должен был проходить проверку в фильтрационном лагере в Вологодской области по первой группе, и рассуждение Солженицына: «Были б умней – сказали б, что по лесам бродили (прим. – окруженцы) и ничего б им. А они открылись: мол, из плена немецкого», вызывает удивление.
У "великого" либо с матчастью слабо, либо ложь великая - осознанная и откровенная.
Гнали ли скопом бывших пленных из фильтрационных лагерей "на Колыму"?
Согласно архивным данным пленные, прошедших проверку до 1 октября 1944 г., были направлены:
- в воинские части через военкоматы: 231034 человек (76,25%)
- в штурмовые (штрафные) батальоны: 18382 человек (6,07%)
- в промышленность: 30749 человек (1,96%)
- в конвойные войска: 5924 человек (0,15%)
- арестовано 11556: человек (3,81%)
- в госпитали, лазареты, умерло: 5347 человек (1,76%)
- всего прошло проверку: человек 302992 (100%)
Следовательно, благополучно проходило проверку свыше 96% бывших военнопленных.
При этом даже те из них, кто арестовывался органами НКВД, в большинстве своём отделывались ссылкой. Чтобы попасть "на Колыму", надо было совершить что-то серьёзное, запятнать себя конкретными преступлениями на службе у гитлеровцев.
Таким образом, или Иван Денисович оказался исключением, или у него все же было «рыльце в пушку» и страдал он в лагере не безвинно. При этом Ивану Денисовичу крупно повезло остаться в живых, а не нести все тяготы боевых действий и даже скорее всего погибнуть, вернувшись на фронт из фильтрационного лагеря. Так что нет оснований для сострадания по поводу его несчастной судьбы.
Еще один безвинно страдающий в лагере герой рассказа некто Тюрин.
«…Я и перед командиром батальона дрожал, а тут комполка! «Красноармеец Тюрин по вашему распоряжению…» Из-под бровей диких уставился: «А зовут как, а по отчеству?» Говорю. «Год рождения?» Говорю. Мне тогда, в тридцатом году, что ж, двадцать два годика было, теленок. «Ну, как служишь, Тюрин?» – «Служу трудовому народу!» Как вскипятится, да двумя руками по столу – хлоп! «Служишь ты трудовому народу, да кто ты сам, подлец?!» Так меня ва-ром внутри!… Но креплюсь: «Стрелок-пулеметчик, первый номер. Отличник боевой и поли-ти…» – «Ка-кой первый номер, гад? Отец твой кулак! Вот, из Каменя бумажка пришла! Отец твой кулак, а ты скрылся, второй год тебя ищут!» Побледнел я, молчу. Год писем домой не пи-сал, чтоб следа не нашли. И живы ли там, ничего не знал, ни дома про меня. «Какая ж у тебя совесть, – орет, четыре шпалы трясутся, – обманывать рабоче-крестьянскую власть?» Я думал, бить будет. Нет, не стал. Подписал приказ – шесть часов и за ворота выгнать… А на дворе – ноябрь. Обмундирование зимнее содрали, выдали летнее, б/у, третьего срока носки, шинельку кургузую. Я раз…бай был, не знал, что могу не сдать, послать их… И лютую справочку на руки: «Уволен из рядов… как сын кулака». Только на работу с той справкой. Добираться мне поездом четверо суток – литеры железнодорожной не выписали, довольствия не выдали ни на день единый. Накормили обедом последний раз и выпихнули из военного городка.
И тут что-то не очень логично связанное. Просто бред сивой кобылы.
Например, как же этот беглец в Красной Армии то оказался? Как он получил необходимые для этого документы? Если легально, то ему соответствующую справку выписали в месте поселения. Только тогда его никто не должен был разыскивать. Если сбежал, то достал поддельные документы, что уже есть преступление. И его не из Красной Армии должны были выпереть, а просто арестовать, судить и отправить либо назад в поселение, либо в лагерь.
Как видим и этот герой у Солженицына не сложился в качестве безвинной жертвы сталинского режима.
Третий безвинно страдающий в лагере герой рассказа некто капитан второго ранга.
« Да, видите ли, я прожил почти целый месяц на английском крейсере, имел там свою каюту. Я сопровождал морской конвой. Был офицером связи у них.
– Ах, вот как! Ну, уже достаточно, чтобы вмазать вам двадцать пять.
– Нет, знаете, этого либерального критицизма я не придерживаюсь. Я лучшего мнения о нашем законодательстве. (Дуди-дуди, Шухов про себя думает, не встревая. Сенька Клевщин с американцами два дня жил, так ему четвертную закатили, а ты месяц на их корабле околачивался, – так сколько ж тебе давать?)
– Но уже после войны английский адмирал, черт его дернул, прислал мне памятный подарок. «В знак благодарности». Удивляюсь и проклинаю!…».
Натянуто и несвязно как-то характеризуется Солженицыным этот герой .
Есть в лагере еще латыши и эстонцы. Их политических характеристик Солженицын не дает. Возможно, это страдающие безвинно в лагере лесные браться.
Вину остальных заключенных Солженицын вообще не описывает, оставляя читатели думать, что и все они такие же безвинные страдальцы, как и Иван Денисович, Тюрин и капитан второго ранга.
Что же получается.
Если из рассказа убрать выдуманные Солженицыным "безвинные жертвы сталинского режима", то остается только нудное описание обыденной жизни заключенных лагеря, отбывающих заслуженное наказание за совершенные преступления.
Только в этом случае рушится весь замысел Солженицына.
Ну, кто же будет сострадать преступникам, кто же почувствует произвол и жестокость сталинского режима. Нет, не почувствует. Ведь события рассказа происходят в период послевоенного восстановления народного хозяйства, когда жизнь и труд обычных граждан СССР были ох как нелегки.
Да на такой рассказ не обратят внимания ни Твардовский, ни Хрущев. Его не опубликуют в журнале Новый мир. Не обратят внимания на такой рассказ и зарубежные издания. И тогда не быть славе всемирной у Солженицына.
И не стали бы сегодня снимать фильм по такому рассказу, и не стали бы его ложь изучать в школах.
И не было бы "великого" русского писателя Солженицына.
Вот так ложь делает великими невеликих.
Кстати, удивляют меня Твардовский. Неужели он эту, отмеченную мной, туфту не разглядел? Ладно, Хрущев. Ему горяченькое нужно было к "разоблачению культа личности".