Святая Русь
Красноречивое выражение «Святая Русь» давно стало разменной монетой для российских «гуманитариев», которые швыряют её, где попало. Вот и недавно бывший кинорежиссёр и общественный деятель Карен Шахназаров в интервью Екатерине Стриженовой выразился буквально так: «Россия — это «Святая Русь»… «Мы живём в самой свободой стране мира»…
Если он имел в виду сегодняшнюю «путинскую» Россию, которая развязала войну и погрязла в ней по самые уши, то он (выражаясь в стиле Венечки Ерофеева) — просто законченый ублюдок и мудозвон!
По мнению филолога А.А. Аверинцева, за понятием «Святая Русь» не стоит никакой национальной идеи, а её следует трактовать, как «космическую» категорию. Нечто подобное вы найдёте и в Википедии, где даётся такое определение: «Святая Русь» — это русская земля, избранная Богом для спасения человечества православной верой». Однако под «русской землёй» там подразумевается не конкретная территория и государство, вроде Киевской Руси, Московии или Российской империи, а некая «мифическая земля», вроде Небесного Иерусалима. Но ведь Бог уже сделал свой выбор: несколько тысяч лет назад Он «избрал» еврейский народ в качестве своего любимца. Однако с появлением христианства в религии утвердилась «версия», согласно которой евреи «не справились с возложенной на них Богом миссией», иудаизм «устарел», а ему на смену пришла «истинная вера» в Иисуса Христа. Любопытное толкование этому феномену дал будущий первый русский митрополит Иларион. В своём послании «О Законе и Благодати», написанном в середине XI века (после крещения Руси в 988 году князем Владимиром), он написал так:
«Иудеи тенью и Законом оправдывались, но не спасались, христиане же Истиною и Благодатью не оправдываются, а спасаются. Ибо у иудеев — оправдание, у христиан же — спасение. И поскольку оправдание — в этом мире, а спасение — в Будущем Веке, иудеи земному радуются, христиане же — сущему на Небесах (!)
Представление о том, что благо и счастье можно найти только «на небесах», а все попытки творить его «в миру» — тщетны, станет аксиомой для всех апологетов «Святой Руси». Кстати, эту «аксиому», как и само православие, Русь позаимствовала у Царьграда (Константинополя). Оттуда же на Русь пришла аскеза, т. е., стремление к уединению в виде монашества и самоистязанию плоти якобы для пущей «стойкости духа». «Путь» Антония Печерского, «путь» Сергия Радонежского или «путь» Серафима Саровского, в сущности, не отличались. Да и Фёдор Михайлович Достоевский большую часть своей жизни и драматургического таланта потратил на то, чтобы доказать, будто бы все усилия сотворить своими руками полезные социальные преобразования — тщетны и ведут лишь к строительству «Вавилонской башни». Лев Николаевич Толстой, более других преуспевший в проповеди «практического христианства», тоже был убеждён, что надо исполнять заповеди Христа, а всё остальное — приложится! Но отношение к русской православной церкви (РПЦ) у них было разное. Фёдор Михайлович находился в самых дружеских отношениях с обер-прокурором Священного Синода Победоносцевым, а Льва Николаевича церковники травили и предавали анафеме. Достоевский в письме к поэту А.Н. Майкову от 18.01.1856 года писал: «Я говорю о патриотизме, о русской идее, о чувстве долга», а Толстой в своей статье «Христианство и патриотизм» от 1894 года заявлял, что «патриотизм есть рабство».
И в чём тут «собака зарыта»? А в том, что Русь «позаимствовала» у Царьграда не только аскезу, но и абсолютную зависимость церкви от государства, которую иногда называют «цезарепапизмом». Её обличали и Лев Толстой, и философ «золотого века» Владимир Соловьёв. В своей работе «Русская идея» от 1888 года он писал так: «Нет! Не этой России, какой мы видим её теперь, России, изменившей лучшим своим воспоминаниям, урока Владимира и Петре Великого, России, одержимой слепым национализмом и необузданным обскурантизмом, не ей овладеть когда-нибудь Вторым Римом!..»
Несколько слов о концепции «Москва — Третий Рим». В послании псковского старца Филофея великому князю Московскому Василию III она излагается так: «Блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся христианская царьства снизодоша въ твоё едино. Яко два Рима падоша, а третьий стоить, а четвёртому не быте».
Ну, во-первых, откуда там взялся Первый Рим, т.е., собственно Рим? Ведь Рим был языческим, а не христианским! Более того, почти все императоры, начиная с Нерона (I век) и кончая Диоклетианом (III-IV века) жестоко преследовали христиан, сжигали их на кострах, отдавали на растерзание диким зверям! И лишь император Константин в 313 году объявил о соединении христианской церкви с государством, причём сам стал главой церкви. А в 330 году перенёс столицу империи из Рима в Константинополь на место греческой колонии Византии и нарёк её «Вторым Римом». Если во главу угла ставить только «имперскость», то великие империи были и до Рима, например, огромное государство Александра Македонского. Между прочим, именно греки в Малой Азии составили «культурное большинство» того, что потом назовут Восточной римской империей. А, если доминантой концепции считать «христианство», то христианские империи известны и помимо «Второго Рима» ещё до Московии, к примеру, «Священная Римская империя» (1034 г.), состоящая из королевств Германии, Италии и Бургундии. С 1512 года её будут называть Священной Римской империей германской нации. Правда, обе они были католическими. Ну и что? Ведь «превосходство» московского православия над католичеством и протестантством (и даже над греческим православием, «уклонившемся в латинство» после Флорентийского собора) выдумали в Московии.
Ещё одна забавная логическая нелепость концепции «Москва — Третий Рим» заключатся в том, что Московию ни при Великом Московском князе Василии III, ни при царях Иване IV и Фёдоре Иоанновиче ещё никто не считал ИМПЕРИЕЙ. Формально Россию «нарекут» империей лишь при Петре I. Но ведь именно Пётр I упразднит патриаршество и «проведёт» секуляризацию общества, за что раскольники нарекут его «антихристом». И почему Филофей решил, что «четвёртому не быти»? Это нам чем-то напоминает «пророчество» Карла Маркса, утверждавшего, что после капитализма наступит «вечная» эра коммунизма. И всё! Дальше — конец истории! Очевидно, Филофей был уверен в том, что, достигнув «вершины» Третьего Рима в Московии, наступит «конец света», и можно будет уже с лёгкой душой отправиться на небеса.
И в заключении имеет смысл хотя бы коротко затронуть тему религиозности. Мнение, бытующее в среде российских «гуманитариев» о какой-то массовой, практически «всенародной» вере в Бога в России (по крайней мере, до революции 1917-го), несколько преувеличено. Едкая реплика Белинского о том, что «русский мужик одной рукой крестится, а другой почёсывает себе поясницу», свидетельствовала не только о его остроумии, но и о его здравой социологии. Он возражал Гоголю, который буквально упивался поповщиной в своей статье «Выбранные места из переписки с друзьями». Да и русская поговорка: «На бога надейся, а сам не плошай!» — говорит о многом.
В уже упомянутой выше статье «Русская идея» Владимир Соловьёв ссылается на мнение славянофила Ивана Аксакова по этому вопросу, который, в свою очередь, цитирует историка Михаила Погодина: «Ели бы в России была допущена «религиозная свобода», то половина православных крестьян отпала бы в раскол, а половина высшего общества перешла в католичество. «Что свидетельствует этими словами? — спрашивает Аксаков. — То, что целая половина членов Православной церкви удерживается в ней только страхом государственного наказания?»
PS: Представление о «святости» простого народа в России зиждется вовсе не на каких-то научных исследованиях, а на чувственных впечатлениях. Их «навевают», в частности, прелестные картины Михаила Васильевича Нестерова «Видение отроку Варфоломею», «Душа народа», «Святая Русь»…
Что мы видим на картине «Святая Русь»? Зима. Бедные русские крестьяне в лохмотьях одежд, мужики, бабы дети… И среди них — Иисус Христос с Архангелами, очевидно, только что спустившиеся с небес в эту русскую деревеньку. И сразу вспоминаются стихи Фёдора Ивановича Тютчева:
Эти бедные селенья,
Эта скудная природа —
Край родной долготерпенья,
Край ты русского народа!
Не поймёт и не заметит
Гордый взор иноплеменный
Что сквозит и тайно светит
В наготе твоей смиренной.
Удручённый ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде царь небесный
Исходил, благословляя.