— Больше так жить невозможно — категорически заявил Пятницкий своему сожителю, Елкину — не могу больше жрать макароны с майонезом. Это пошло.
— Мой организм, измученный нарзаном — иронично поддержал Вадима Ромка — попробуй "камди ча", Татьяна приготовила.
Танька — изящная кореянка, студентка выпускного курса университета экономики и финансов, положила глаз на Ромку-сожителя, с далеко идущими последствиями в виде брака. Вадим не ревновал Елкина ни разу. Пущай забирает, Пятницкому больше подруг достанется.
Сожитель — это не то, о чем вы подумали. Два курсанта школы МВД снимали вместе квартиру, и как положено милиционерам, протокольным языком звали друг друга сожителями.
— Не могу есть картошку в уксусе, мой друг — парировал Пятницкий — от сырых овощей несварение желудка, изжога и запор.
— А корейцы едят — философски заметил Ромка.
"Тебе тоже не нравится картошка сырая-кислая, морда кулацкая, только вид делаешь, что вкусно — подумал Вадим — Танька красивая, влюбился ты в нее, паря, вот и льстишь".
— Корейцы собак едят, псов целая помойка во дворе, иди, лови и жарь! Лучше в евреи пойду — у них маца, цымес и рыба-фиш — парировал Вадим. Есть хотелось. Даже не есть, а жрать, всего побольше и с мясом. Стипендия — денежное довольствие, не выплачивалось курсантам уже с полгода. Жрать было нечего, оставалось только пить. Но бутылки уже сданы, а деньги пропиты. Холодильник стоял пустым.
— Поеду к деду с бабкой и привезу еды, сала и картошки. И, возможно, денег. Пенсии вовремя платят. Вернусь и будем пировать — заключил Пятницкий — другого выхода нет.
— Как поедешь? — на дорогу денег нет! — заметил Ромка.
— На "полосатой палке", больше никак — сказал Вадим — стрельни-ка у Таньки денег мне на табачок. На святое дело иду — к дедам еду, нам за хавчиком!
****
Полосатая палка — единственное бесплатное средство передвижения курсантов школ МВД в "девяностых" между городами. Технология проста, как табурет. Надевалась форма, на погоны, для солидности, цеплялись "сопли" — сержантские лычки и бралась в руки полосатая палка — "гаишный жезл". Палки курсанты делали из говна и палок - в ход шли обрезки пластиковых труб, черная изолента, краски, тушь и даже зубная паста.
Далее, необходимо было добраться до поста ГАИ. Самые отчаянные останавливали машины уже в городе, на что местные водители, давно привыкшие к изобилию машущих "жезлами" курсантов крутили пальцем у виска. Но, бывало, и везло — кто-нибудь останавливался и подбирал путешественника.
Добравшись до поста ГАИ, следовало договориться с дежурными сотрудниками. Сделать это было достаточно просто — гаишники показывали жезлом на обочину, мол, останавливай свои машины и нам не мешай зарабатывать на хлебушек с икоркой. Далее нужно включить наблюдательность — выбирать машины того региона, в который ты желаешь попасть. "Жигули" и прочие "Москвичи" нещадно отметались — господа юнкера изволили выбирать импортные экипажи, "Волгу" или, на худой конец, модельный ряд зубил "Лада".
И, конечно, сущая "мелочь — договориться с водителем. Не стоит считать факт бесплатного проезда милиционера на дальнее расстояние жуткой коррупцией, злоупотреблением и превышением — коррупция всегда предусматривает обоюдное согласие, а согласие— есть продукт при полном непротивлении сторон.
Водитель получает веселого попутчика, отмазку на протяжении пути от ГАИ и, даже, от братвы, во множестве пасущейся на федеральных трассах. Человек в форме, даже если он всего лишь личинка милиционера, напугает любого татя, ибо испокон веку на Руси повелось, что главный разбойник — само государство.
Нищий курсантик, в свою очередь, получает бесплатные проезд и даже халявное питание на всём протяжении пути.
В 90% случаев водители охотно соглашались подвезти сотрудника до следующего поста — любит наш народ родную милицию, ох как любит. С кем только не ездил ваш покорный слуга — с одесскими бандитами, спешащими в Питер на разборки, с работягой-чеченцем из Смоленска, везущим полную "Ниву" копченой колбасы, с банкиром, едущим из Украины к любовнице в Москву и, даже, с генералом авиации, низко летевшим к любимой внучке в Тверь.
****
До выездного поста добрался быстро — помогли добрые люди — друг Женька подкинул на новенькой БМВ. Не все курсанты жили одинаково - но Женька был настоящий друг.
— Ребят, можно я машину поймаю? — спросил Пятницкий у сурового старшины ГАИ.
Вид Пятницкого был лихим и придурковатыми — наброшенная куртка с погонами курсанта поверх рубашки с коротким рукавом без галстука, цивильные туфли со стальными бляхами, фуражка с орлом на тулье, наушники от плеера "Сони Волкмен" в ушах, сигарета "Лаки страйк" в зубах (Танька - девка щедрая) и спортивная сумка со скорбными пожитками.
— А ловить чем будешь, бычком? — ухмыльнулся старшина, глазами указывая на окурок "Лаки Страйк".
— У меня это! — улыбнулся Вадим и достал из широких штанин фаллический символ власти, изготовленный из обломка старой швабры, покрашенный белым корректором и обмотанный черной изолентой. "Жезл" норовил испачкать владельца в белую краску и загнать занозу в ладонь.
Большой начальник маленькой трассы кивнул в ответ — лови, мол, только не мешайся, под ногами не путайся.
Первый блин комом — искомая Ауди-80 “бочка”, мечта колхозника, была забита под завязку семьей, возвращающейся с отпуска. Перспектива ехать на заднем сидении с сопливыми детьми Вадиму не улыбалась.
И вдруг… ВАЗ шикарной модели "девяносто девять", с задраной жопой и жуткими басами, пер на Пятницкого, не сбавляя скорости, наплевав на охреневших от такой наглости сотрудников ГАИ.
"Чоткая тачка" — отметил Вадим — центральный замок, электростеклоподъемники, тонировка, цвет "мурена", балалайка "Пионер", литье, эксклюзивный вариант одна в городе". Наверное, чоткий пацанчик за рулем. О, и регион подходящий. Будем брать!".
Вадим взмахнул палкой и указал на место остановки, рядом с собой. 99-я, взвизгнув тормозами, пропахала тормозной путь по обочине, сдала назад, оказавшись рядом с остановившим ее курсантом.
"А сечку жрите мусора, сами!” — предложили голодному курсанту из машины голосом Михаила Круга.
Вадим вальяжно, как подобает ГАИшнику подошел к машине и легонько постучал обломком швабры в окно водителя.
Стекло опустилось — за рулем оказался… нет, не особо опасный рецидивист, и даже не бригадир "тамбовских" — православный батюшка, одетый не по сезону, но по канону — в темно-серую рясу с большим крестом на толстенной цепи и окладистую бороду.
— Чего тебе, отрок? — вопрошал батюшка, окинув взглядом странствующего юнкера.
"Ваши документы!" — следовало спросить у водителя и дальше играть роль сурового ГАИшника, но Пятницкий обманывать духовное лицо не смог — сказались поповские гены: Отче, до Выдринского поста не подбросите?
— Отчего же не помочь путнику — пути господни неисповедимы! Присаживайся, отрок!
Вадим махнул рукой постовым, мол, спасибо. Те невнятно махнули в ответ, счастливо, бывай и больше не отвлекай.
Пятницкий сел на переднее сиденье, положив сумку с пожитками на колени. Пристегиваться не стал — поп тоже был не пристегнут.
— Ну, с богом! — перекрестился батюшка и вдавил тапок в пол.
Вадим тоже хотел было перекреститься но не успел — служитель культа врубил магнитолу на полную громкость:
Законов нет, для них ведь зек — падаль,
От мусоров беспредел всюду,
По мне так раз гульнуть — да жить надо,
Под молотки ментов всех, бля буду!
Оппа! — курсантика начало вдавливать в сиденье. Машина стремительно набирала скорость.
— Форсирована кибитка сия — закричал батюшка, пытаясь перекричать Михаила Круга — сам с Тольятти пригонял. Тюнинговая! Эксклюзивный вариант! Одна в городе!
— Вы куда, путь держите, святой отец? — уточнил Вадим.
— Тюнинговая говорю, одна в городе! На заказ брал! — крикнул ему в ответ отче.
Стрелка спидометра перевалила за сто тридцать, нос машины начал задираться, а жопа стала вилять, словно школьница после выпускного.
Я думал, в уголовке преуспели,
Как медленно сужается петля.
И друг за другом кореша горели,
Я думал — скоро очередь моя — ревели басы.
Вадим не выдержал и потянулся за ремнем безопасности.
— Что отрок, как живой лежать хочешь? — крикнул ему поп и прибавил газу — на все воля Божья — все там будем!
Вадим согласился с аргументом — какая разница, в каком гробу похоронят, в открытом или нет? — зато компания неплохая. Было видно, что с таким духовником и на том свете не пропадешь. Вероятно, доставать из разбитой машины никто не будет — вместе с железками закопают в братской могиле. Нас извлекут из под обломков…
"Здесь лежат весёлый поп, тюнинговая машина и неизвестный долбоеб" — напишут на памятнике.
Вадим бросил ремень
Стрелка замерла на сто шестидесяти. Поп жег, поп поливал. Поп давил на газ, и летел по трассе, бо дурной, обгоняя не смотря на встречку, разметку и препятствия.
— Сейчас стрелку положит, гляди! — густым басом проинформировал батюшка окормляемого раба божьего.
****
Раб божий и член ВЛКСМ Пятницкий краснел, потел и вспоминал окончание "Отче наш". Начинал читать молитву с выражением, но где-то в районе "...да прибудет царствие твое" переходил на нецензурную брань и начинал читать заново. Комсомолец корил себя за богохульство, но обливаясь пОтом, продолжал ругаться по матери.
Остановите машину, я больше не могу!!! — рвалось из комсомольской груди.
Что ж ты, фраер, сдал назад
Не по масти я тебе… — терзал душу Круг.
****
Наконец, вдалеке показалась машина дорожной милиции — "дикие" ГАИшники паслись на трассе, зарабатывая нетрудовые доходы.
Никогда Вадим так не радовался стражам правопорядка. Курсант был готов коллег обнять и расцеловать, как родных и даже подбрасывать в воздух.
"Не подведите, миленькие, остановите этого дьявола в рясе и арестуйте — да будет воля Твоя и на земле, как на небе… но избавь нас от лукавого, бляяяядь!"
Есть Бог на свете, есть! И он услышал молитвы, сдобренные матершиной — наперерез поповской кибитке бежал ГАИшник со счастливым лицом, свистком, жестом и радаром — вот она, ментовская удача - пятьдесят баксов на карман к нему сами приехали!
Гаишник свистел от счастья в свисток, а зря — не свисти - денег не будет!
Поп начал торможение, свалил на обочину, пропахал метров двадцать по земле, минуя довольного постового и зашкаливающий радар.
Пастырь овец православных не стал дожидаться, пока страж порядка дойдет до экипажа, а включил “аварийку”, распахнул дверь и выскочил из машины. Длинные волосы, борода и ряса развевались на ветру, придавая картине апокалиптический вид. Поп шел на ГАИшника с радаром, словно Иисус к отряду воинов и первосвященников-фарисеев после тайной вечери. Вадим не был готов поцеловать "Христа", но был готов расцеловать стражника, ставшего спасителем.
— Здравствуй, сын мой! — поприветствовал святой отец заблудшего мздоимца.
Радостные глаза сержанта ГАИ начали тускнеть. Пятьдесят баксов мигали "аварийкой".
— Превышаете, святой отец — сказал сержант с надеждой, тыча пальцем в радар.
— Христос говорил — и прости нам грехи наши, как мы простили тех, кто причинил нам зло — парировал батюшка заунывным голосом. .
— Штраф полагается — выдохнул ГАИшник, но уже без былого энтузиазма. Вадим стоял, опершись на крышу машины , и курил "Лаки Страйк". Его трясло - адреналин и нервы.
— Не судите и не судимы будете — завещал нам сын Божий — ибо, если вы простите людей за прегрешения их, то и отец наш небесный тоже простит вам — отчитал ГАИшника батюшка.
— Счастливого пути, святой отец — и больше не превышайте! — окончательно сдулся сержант и опустил радар.
— Спаси Бог, тебя, воин русский и все воинство православное — батюшка перекрестил сержантика и кивнул Пятницкому — садись, отрок, дальше поедем.
Вадим бросил бычок в придорожную пыль и на ватных ногах сел в машину. Бежать было некуда. Вряд ли раздосадованные гаишники остановят другую попутку. Кому не на что надеяться, тому не в чем отчаиваться — деньги уехали дальше.
Пятьдесят баксов выключили "аварийку", включили левый поворот, оставив гаишникам на память легкий запах ладана и кагора.
Кольщик, наколи мне купола
Лодку, с парусами ветром полными.
Уплыву, волкИ, вот вам…
Чтобы навсегда меня запомнили — завыл в колонках Круг и машина стала набирать скорость. Вадим вжался в сиденье.
****
Батюшка на ходу открыл "бардачок" и достал из него небольшую плоскую фляжку. Аккуратно открутил пробку и протянул Вадиму со словами: "Курить, сын мой — тяжкий грех. Табачище — кадило дьявола. Отведай сей дивной амброзии, не ради пьянства окаянного, а для спокойствия душевного!"
"Трезвым подыхать обидно! — подумал Вадим и сделал пару глубоких глотков — да и спокойствие не помешало, до города еще верст сто. Как бы не спокойствие душевное, а "со святыми упокой…".
— Спасибо, Отче — сказал он попу — вкусная амброзия!
— А ты как хотел, "Хеннеси"! — засмеялся пастырь
Поп забрал флягу и залпом осушил до дна.
— Начнем, помолясь! — выкрикнул он и нажал ногой на гашетку. Панеслааась!!! — кинул он пустую флягу в бардачок.
Пятницкий схватился руками за низ сиденья — пристегиваться не стал, чтобы не отвлекать духовный сан от бдения за дорогой.
Я с детства подружился с сигаретой
Бывало по карманчикам шмонал
И папа ремешком лупил за это
Но я тайком, как прежде, воровал — подпевал поп Кругу.
Город появился неожиданно — бац, и уже ходит трамвай. Вадим разомлел от выпитого коньяка и немного успокоился.
— Отче, тормозните на остановке. Я дальше на трамвайчике.
— Что ты, сын мой, давай до отчего порога отвезу тебя — расчувствовался добрый батюшка.
— Я на трамвайчике лучше — схватился за сердце Вадим — спасибо вам.
"Ну его на хрен, бесноватого, свят, свят — подумал Вадим — на трамвае спокойнее…"
— Тебе спасибо, отрок, что одиночество мое скрасил. Хороший спутник — минус половина пути — улыбнулся святой отец.
Пятницкий вышел из машины и пошел к трамвайной остановке, но вдруг, на мгновение, обернулся. Курсант увидел, как отче крестит его на дорожку и улыбается.
Редакция Berg
#котПятницкого
Телеграм канал https://t.me/cat_pyatnitsky - приходите, там весело