Штурмовику Виктору (позывной Дон) 27 лет. Он инструктор по подготовке расчетов разведывательных БПЛА. В декабре в Ростове-на-Дону был награжден медалью «За отвагу» и после тяжелейшего ранения вернулся в свою диверсионно-штурмовую группу «Ветераны», чтобы обучать операторов БПЛА в боевых условиях.
...Сижу в натопленной армейской палатке, расположенной в одном из полевых лагерей недалеко от Донецка. Вдоль стен развешаны трогательные письма от школьников со словами благодарности, в нише аккуратно сложено добытое у ВСУ снаряжение и оружие, деревянные нары укрыты спальными мешками. Не сразу замечаю в углу ходунки: в июне прошлого года в ходе ожесточенных боев на Харьковском направлении рядом с Доном взорвалась мина, ударная волна сломала ребра и позвонок, отчего у него временно отнялись ноги. В госпитале он пролежал почти 2,5 месяца.
— Ранение получил рядом с шервудским лесом, густой лиственной чаще под Изюмом, где шли тяжелые бои с украинскими националистами, — говорит Виктор. — Спас бронежилет. Вообще не думал, что останусь в живых: дома нейрохирург удивился, сказав, что полученные травмы были несовместимы с жизнью.
Все произошло в короткий миг. Взрывная волна подбросила парня вверх со всей громоздкой амуницией и швырнула о землю. Горячие осколки насквозь прошили находившегося рядом товарища, самого же его с парализованными конечностями оттащил друг-снайпер. На бронированной машине его сначала домчали до госпиталя в Изюме, потом переправили в Белгородскую область и наконец — в больницу нейрохирургии имени академика Бурденко. Там врачи срочно положили Дона на операционный стол, извлекли из позвоночника осколок длиной… 2,5 сантиметра.
И хотя Виктору предстоит пройти долгий курс реабилитации, он уже вернулся к ребятам-бойцам. Сажусь рядом с ним: статный, высокий, глубоко посаженные глаза глядят на тебя прямо, в левом ухе поблескивает серьга-полумесяц — отличительный символ донских казаков, который еще Михаил Шолохов описывал в своем знаменитом романе «Тихий Дон».
— Родился я в Кировской области, но мои предки — донские казаки, поэтому стараюсь нести в себе их традиции. Серьгу не снимаю вообще, — признается он с улыбкой. — Я единственный сын в семье, а сейчас уже и единственный защитник. За ситуацией в Донбассе наблюдал с 2014 года и четко понимал, что в случае возникновения масштабной войны буду там. Еще за несколько лет до спецоперации начал готовиться: во-первых, подобрал снаряжение (с ним я и приехал сюда), тренировался в лесах со страйкбольным автоматом, чтобы отработать тактику стрельбы, диверсионных маневров, засады, контрзасады. Все эти навыки здесь очень пригодились.
В зону СВО Виктор отправился добровольцем 28 марта прошлого года. Признается, это была единственная возможность встать на защиту Донбасса с оружием, так как в армии он не служил. Помешал криминальный эпизод: в 19 лет загремел в тюрьму за драку. Несмотря на это парень поступил в Вятский государственный университет на биологический факультет, увлекался спортом, писал стихи. Увиденную войну тоже запечатлел в строки: «И стою на земле своих предков, я — потомок донских казаков, пока вы, затянув «Ще не вмерла», забываете память отцов…»
В свой первый бой он вступил при занятии села Великая Камышеваха в Харьковской области. В апреле деревня находилась под контролем 93-й механизированной бригады ВСУ.
— Мы начали их экспрессивно давить. Я как раз выдвинулся экипажем на вторые сутки штурма, — вспоминает Виктор. — Прошли по пояс болото, и взяли оставшуюся часть села за один день. Все это время внутреннее молился, уж слишком плотно по нам стреляли. Когда ступили на улицы, понял, что украинцы не ожидали встретить пехоту, так как их наступательные мероприятия были рассчитаны против бронетехники. Тем не менее, два пулеметных взвода там имелись. Также присутствовала снайперская противотанковая пушка «Рапира», она бьет точнее и очень шустро.
Штурмовик подчеркивает, что воюет не с братскими украинцами, а с нацистами. «Они мнят себя патриотами страны и при этом развалили ее. Чего стоит только недавний закон «Об особом правовом статусе польских граждан». Основная идея которого — право любого гражданина Польши быть избранным на госдолжность, занимать ключевые посты на стратегических предприятиях Украины», — рассуждает он.
Находясь в госпитале, а потом, проходя курсы реабилитации, Дон продолжал свое обучение, поглощал литературу о специфике работы дронов, как с их помощью вести поиск и разведку целей с последующей выдачей координат артиллерийским подразделениям. И за полгода разработал собственную программу подготовки операторов в зоне боевых действий.
— По моей методике расчет БПЛА — это готовая диверсионно-разведывательная группа, которая не просто предполагает тандем оператора и помощника, а включает снайпера, медика, водителя, — продолжает Виктор. — И боевые задачи они должны выполнять автономно, то есть после запуска «птички» наблюдать за территорией, маскироваться, при необходимости окапываться, в случае угрозы перехвата управления быстро перемещаться.
На Украине применение БПЛА приняло беспрецедентно массовый характер. Помимо специализированных военных беспилотников противник очень активно использует гражданские аппараты. Тот же FPV-дрон (с очками виртуальной реальности) в состоянии летать на минимальных высотах, обходить препятствия и перемещаться до 10 километров (чаще используется в качестве камикадзе). Но, по словам штурмовика, он успешно работал и с маленьким дроном DJI, находил с его помощью скрытые позиции — бронированные машины и танки. Даже минимальное число БПЛА дает нашим штурмовикам хороший результат, а, представляете, если бы их хватало?
фото Владимира Аносова