10
Вечер брал свое. Солнце клонилось к закату, придавая удивительную мягкость всему вокруг. Кроны деревьев утратили свою графичность, примеряя на себя разные оттенки. Я решила еще раз спуститься к озеру. Ветра не было. Гладь озера отозвалась во мне странным чувством. Я наклонилась к воде и увидела свое отражение. От неожиданности я вздрогнула. В тот же миг неизвестно откуда набежавшая рябь стала искажать отражение и через минуту оно исчезло.
Чувства, которые я испытала, были глубокими, что часто означало перемены. Произошедшее было мимолетным, но было чем-то важным для меня, не случайно я пришла на берег, а не осталась в беседке любоваться закатом.
Я в задумчивости смотрела на воду. В памяти всплыла еще одно имя, которое упомянула Пророчица. Я не обратила на это внимание, пропустила мимо сознания. Озеро напомнило мне о нем. Конечно, она вспомнила Карла Юнга.
Я давно не обращалась к его опыту. То, что я пережила, было, прямой подсказкой.
Мне стало легко, напряжение, которое сохранялось с момента моего возвращения, ушло. Озеро показало мне главное в этот момент – отражение, которое разрушила рябь, не было мной. Это Персона, которую я выстраивала многие годы. Да, причина моего неудовлетворения собой в этом. Я сама стала воспринимать себя в рамках созданного мной образа. В силу каких-то, пока неведомых мне причин, я уходила от себя, скрывала себя от себя. Это именно так. Я жила последнее время в границах, которые установила сама. Мне было комфортно. Внешние хлопоты, которые часто занимали меня, не случайно беспокоили Дорна. Он видел то, что со мной происходит.
Индивидуация. Давно, при чтении книг Юнга, меня воодушевило описание этого процесса, в котором живет человек всю свою жизнь. Не всем дано пройти его до конца. В этом нет беды, главное – идти по этому пути.
Я утратила интерес к этому с момента трагедии с мужем. Дальше шли месяцы борьбы за его жизнь. Когда ситуация утратила остроту, я ждала возвращение к нему памяти, что не было гарантировано. Нужно было просто ждать. Тогда по совету доктора я совершила вместе с его женой и Старым Алхимиком, другом их семьи, путешествие к Великой Белой пирамиде. Тогда я не связала его с тем Путем, которым я шла до этого. Опыт, который я обрела после восхождения, остался во мне существовать отдельно. Это и стало началом формирования того чувства внутренней неудовлетворенности, которое только росло во мне, вопреки счастливым внешним событиям.
Я медленно пошла к дому, от воды потянуло холодом . Богатство красок стремительно поглощала надвигающаяся темнота.
Новая неожиданность заставила меня остановиться. Удержаться от улыбки я не смогла. На скамейке, в розарии, у самого крыльца, сидел мой сын. Он не сразу заметил меня, я смогла полюбоваться им.
С годами он становился все привлекательнее. Красавчик, который сводил с ума девушек, давно исчез. Красота обрела зрелость золотой поры мужчины. Он все больше стал походить на отца, непроизвольно повторяя его в движениях и осанке. Моими оставались глаза. Они не утратили живой блеск, была в них и лукавинка. Не думаю, что женщины и сейчас не обращают на него внимания.
Он, наконец, заметил меня и встал навстречу.
- Принимаете незваных гостей?
- Вы все будете навещать меня по очереди? Уж не часть ли это плана?
- Мамочка, не понимаю тебя.
- В обед я проводила твою старшую дочь.
- Цесси была у тебя? Я не знал. Мы втроем летали посмотреть объект. Ты в курсе, мы с Саней собираемся вложить средства в их проект.
- И Тори был с вами?
- Да. Дочь моя, втайне от всех, посетила тебя. Видимо, были серьезные основания?
- Оставим пока девочку. А что привело тебя, дорогой мой? Хотя пройдем в дом, поговорим там, становится прохладно.
Иллюстрация автора Т. Дума