С тех пор как Ньепс создал первую в истории фотографию, мы смотрим мир через фоторамку. Во время путешествий смотрим вокруг и неосознанно ищем глазами потенциальную фотографию. Так же и с речью – во время и после события ищем лучшие слова, в которые можно будет облечь его в рассказе друзьям.
Мыслительный процесс на русском никак не мог прекратиться в моей голове даже тогда, когда вокруг меня никто не говорил ни единого слова на русском и когда я сама не произносила на русском практически ничего. Я везде ношу с собой свою языковую среду.
То, насколько быстро или медленно я говорю, какие выбираю слова, как строю предложение и как филигранно вставляю в конце каждой фразы «и всё такое» – это я. И вдруг меня лишили моего сокровища: моей русский речи, на которой я шучу, философствую, говорю о бытовых вещах, пишу эти тексты и могу описать своё настроение одним только междометием. Передо мной люди, которым интересны мои истории и сама я, а я не могу рассказать в красках всё, что чувствую. Конечно, в английском языке миллион слов, чтобы разговаривать ярко и интересно – но слова не мои.
Мы обрастаем языковой плотью и уже неотделимы от неё. Кто ты без своего родного языка? Тебя становится меньше или тебя становится больше? Это всё ещё ты?
В мой крайний вечер в Берлине мы сидели с ребятами в баре вшестером. Негласное правило правило говорить на английском то и дело нарушалось: ребята из Канады переходили на французский, немцы – на немецкий, я сама иногда случайно восклицала что-то на русском, а ребята смеялись и отвечали мне как могли: «Сдравуйте! Да, я не знаю, я не понимаю русский, досвидане!» Но в какой-то момент вечера я поймала себя на мысли, что не то чтобы ощущаю себя абсолютно комфортно, когда вокруг меня и со мной говорят на нескольких языках, а ощущаю себя точно так же, как в любой другой вечер с друзьями в баре в Петербурге: мы делимся впечатлениями о прошедшей неделе, шутим, рассуждаем о чём-то. Я спокойна, расслаблена и дело не в немецком пиве. Как показала практика, можно дружить, любить и даже иметь отношения, говоря на разных языках. Взгляд, эмоции, смех – универсальный код, понятный во всеми мире. И к чему эти языковые рамки?