1
Высокопарные тосты и захмелевшие лица порядком надоели. Бесконечные пожелания успехов, натянутые улыбки, рукопожатия, объятия. Все эти хвалебные слова вызывали лишь раздражение и тоску. Ян Карелин с нетерпением ждал завершения мероприятия.
На его тридцатилетие собрались "самые близкие". Ресторан "Арарат" арендовали на весь день. Триста пятьдесят гостей, охрана на входе.
Половину из приглашённых он лично не знал. Но не пригласить представителей ключевых партнёров в его положении было нельзя. Совет директоров и так жаловался, что Ян в последнее время уделяет мало внимания делам компании.
На танцполе зажигали популярные бойз-бэнд, от которых фанатела Алла. Она же декорировала зал в нежные розовые и голубые тона, так ей любимые. Название музыкальной команды Ян запомнить не удосужился, к оформлению праздника отнёсся с прохладцей, доверившись вкусу подруги и организаторов. Лишь согласовал выбор гостей, подмахнув составленный Гошей список. PR-менеджер знал свою работу - Ян туда не совался.
Праздник двигался к логическому завершению. Ян уже задул разноцветные свечи. Официанты в голубых жилетках разносили последние куски юбилейного торта.
Ведущему становилось всё сложнее завладеть вниманием гостей, но он не оставлял попыток направлять мероприятие в едином русле. За то ему и платили, и, судя по подписанной Яном ведомости, весьма неплохо.
- Уважаемые гости! - Вещал в микрофон бритоголовый ведущий, с большим розовым бантом на шее. - Ещё один подарок для нашего дорогого юбиляра!
В разных местах зала зазвучали аплодисменты, но общего ликования больше не ощущалось. После многочисленных золотых часов, запонок и зажигалок с монограммами, портрета кисти современного, но уже известного российского художника, и Порше, от дилерского автосалона, присутствующие перестали замирать в предвкушении.
Две длинноногие девицы в розовых миниюбках и топиках подкатили к столу именинника транспортировочную тележку. На ней стоял плоский, полтора метра в вышину и метр в ширину, прямоугольник накрытый красной атласной накидкой.
- Телевизор, - предположил кто-то из гостей.
- Портмоне, - заявил другой, вызвав смех.
Гости нетерпеливо заволновались.
- Яник, что это? - Раскрасневшаяся от танцев Алла повисла у него на руке. - Смотри скорее.
Ян отстранил подругу. Подошёл к подарку, взялся за край накидки. Оглядел хмельные, улыбающиеся лица, словно пытался угадать дарителя. Скинул материю.
Зеркальная поверхность отразила высокие потолки, хрустальный блеск люстр, растерянного Яна. Глядя на себя, Ян автоматически подтянул сбившийся на бок синий галстук, поправил выбившиеся из идеальной укладки волосы, пригладил аккуратную бородку эспаньолку.
Где-то звякнули бокалы, заскребли по тарелке столовые приборы, в танцевальной половине зала неутомимо отплясывал десяток гостей, гремела зажигательная музыка.
В зеркале рядом с Яном появилась Алла. В её голубых глазах вспыхнули огоньки:
- Антиквариат?
Она аккуратно коснулась наманикюренным пальчиком деревянной резной рамы:
- Что здесь написано?
Взгляд Яна скользнул по оправе, и в синих глазах вспыхнуло удивление, которое сменилось страхом, затем гневом. В стилизованный под старину орнамент вплетались буквы. Четыре фразы, размещённые на каждой стороне прямоугольника. Верх, правая сторона, низ, левая сторона. Фразы складывались в текст. Алла зачитала слова, но Ян её не слышал.
Впрочем, за последние пять месяцев он всё чаще игнорировал подругу, всё больше погружался в себя и лишь изредка задавался вопросом "Куда подевались чувства?" Что-то в их отношениях не ладилось. Пропало главное, остались лишь опустошённость и безразличие. Психотерапевт делал вид, что всё под контролем, но по факту ничем помочь не мог.
- Оригинальненько! - Заключила Алла. И Ян словно вынырнул из оцепенения.
- Кто подарил? - Он набросился на моделей. Те в испуге отступили назад, продолжая глупо улыбаться. - Где охрана?
По залу пошёл растерянный шёпот, но слова тонули в бодрых ритмах танцевальной композиции и звоне посуды.
- Дама какая-то. - Охранник тут же вырос рядом с Яном. Пожал плечами. - Запретов не было.
- Выглядела как? - Ян грозно придвинулся к охраннику, хотя, из-за разницы в росте, смотрел снизу вверх.
- Я видела. - Алла вклинилась между мужчинами. - Шатенка. Боб-каре мелированное. Красное платье. Шпильки.
- Всё! Закончился праздник! - Ян провёл ладонью по шее. Нервно и быстро. - Уберите это старьё на помойку!
Он выскочил из ресторана. В голове пульсировала пугающая мысль: "Она знает!" Дыхание сбилось, словно не хватало воздуха. Спасти могло лишь одно - бесцельная гонка на машине. И плевать, что от себя и прошлого не убежишь.
Гости с удивлением смотрели вслед покидающему праздник виновнику торжества, но быстро теряли к нему интерес. Вслед убегающему Яну неслась жизнеутверждающая музыка. Бойз-бэнд честно отрабатывали гонорар.
2
Психотерапевт советовал найти "отдушину" - дело, которое расслабляет и возвращает душевный покой. Для Яна отдушиной стало вождение. Дорога, скорость и одиночество. Час-полтора и от нервного срыва не остаётся следа, а ближайшее пару дней можно дышать свободно.
После бегства из ресторана он накатал сотню километров, вернулся домой ближе к двум часам ночи. Умиротворённый и расслабленный.
Первое, что увидел, войдя в спальную, украшенное пышным голубым бантом то самое полутораметровое зеркало. Прислонённое к стене, оно стояло напротив двуспальной кровати.
На зеркальной поверхности ярко-красной помадой было написано: "Зачётный подарок! Завтра решим куда повесить!" И неизменное сердечко.
Ян узнал почерк Аллы. К тому же только у неё был ключ от его дома.
- Зачем ты его притащила?! - Простонал он и до боли в суставах сжал кулаки. Последние месяцы работы над своим душевным состоянием начинали приносить плоды, казалось, он возвращается к привычной жизни, и сейчас ежедневное напоминание о случившейся трагедии ему точно не нужно.
Зеркальная гладь дрогнула и пошла рябью. Буквы на раме словно проявились, стали заметнее. Выпучились, требуя прочтения.
"Нет! Этого я читать не буду!" - Ян почувствовал как внутри разгорается гнев, изгоняющий липкий сковывающий страх.
Он в два прыжка подскочил к пугающему подарку. Кусок стекла в деревянном окладе оказался на удивление тяжёлым, но мужчина справился, и с размаха запустил ненавистный предмет в окно. Пластиковые рамы не выдержали натиска и с жалобным стоном продавились, выплюнув из себя стеклопакет. Громоздкое зеркало застряло в беззубом зёве окна.
В комнату ворвался холодный осенний ветер, на подоконник шлёпнулся оранжево-красный кленовый лист.
Ян навалился на торчащее из окна зеркало. Выдавил. Под окном раздался глухой удар и треск расколовшегося стекла. Ян выглянул наружу. Мелкий дождь намочил волосы, склизкими пальцами юркнул за воротник.
- Дерьмо! - Ян отскочил от окна, не обуваясь выскочил на двор.
Он пробежался по бетонной дорожке, обогнул дом. Носки вмиг намокли, ступни окоченели. Но он не обращал на это внимание, даже не сбавил бег, когда острые стебли засохшей травы больно кололи кожу.
Зеркало упало на газон и теперь лежало на задней стенке, пялясь в пасмурное небо. Морось уже накопилась на поверхности, затянула водяной плёнкой. Мелкие дождевые пузыри лопались и появлялись вновь.
Под зыбкой поверхностью воды зеркальную гладь делила надвое змеевидная трещина. В одной части зеркала отражалась чернота беззвёздной ночи, в другой - клубился молочный туман.
Ян застыл в нерешительности. Такое он уже видел. Тогда пузыри были больше, гнилостно пахла стоялая вода. А ещё пронизывающий холод и беспредельный страх.
Показалось, что из мрака ночи за ним наблюдают. Ян огляделся. Сад был пуст. Но ощущение чужого присутствия не покидало.
Буквы на резной раме замерцали призрачным светом. То ли отразили незаметный источник света, то ли заискрились потусторонней энергией. Сил сопротивляться уже не осталось, в голове зазвучали написанные слова:
"В зеркальную гладь загляни,
В чарусу обратно войди.
Время отправится вспять,
В отраженьи найди путь назад."
На Яна нахлынула ярость:
- Нееет!
Он бросился к поверженному зеркалу, сорвал голубой бант, остервенело пнул залитую водой гладь. Под ногой хрустнуло. Острая боль пронзила пятку, но даже рана уже не могла его остановить. Он вновь поднял ногу для удара, вложился всем весом. Но теперь нога не ощутила преграды, и он рухнул вглубь взбудораженной водной поверхности.
3
Сильная рука цепко ухватила за рукав и потянула вверх. К свету, воздуху, на свободу от водяного плена.
Ян выхаркал набившую рот болотную тину. Вцепился в жёсткую траву и распластался на спасительной кочке. Земля под ним вибрировала, словно утроба чудовища переваривающего заглоченную пищу. Но это была уже твёрдая почва.
Сердце бешено колотилось в груди, в висках стучало. Намокшая одежда противно облепила тело, вызывая зуд, словно по коже бегали шустрые многоножки. Гнилостный запах проник в освободившийся от воды нос и дурманил разум.
Вокруг пузырилась буро-зелёная вода. Воздух с хлопками вырывался сквозь плотную подёрнутую ряской и тиной поверхность болота. Поросшие осокой кочки подрагивали и колыхались, потревоженные погружающейся в трясину винтокрылой машиной. Топь утянула легкомоторный двухместный вертолёт за считанные секунды.
"Вот и слетали на совещание", - родилась злобная мысль, первая после яростно пульсирующего неосознанного желания дышать.
Его накрыла тень, упали тяжёлые капли.
- Ян Филиппович, порядок?
Сильные руки перевернули его безвольное тело на спину. Солнечные лучи мазнули по глазам, заставив зажмуриться. Склонившийся над ним человек казался лишь чёрным силуэтом на фоне голубого неба и сияющего в вышине светила. Но Ян знал - это Виктор, пилот вертолёта. Кому ещё здесь быть?
- Порядок! - Ян оттолкнул чужие руки. Он сам способен о себе позаботиться. - Включил СОС-оповещение?
- Конечно. У нас же внештатная ситуация. Диспетчер в курсе. План полёта известен. Направление мы не меняли. Летели вдоль трассы. МЧС скоро будет.
- Где мы, чёрт возьми?
Оба огляделись.
Вокруг плотной стеной стоял молочный туман. Сквозь него неясными контурами проглядывали редкие безобразные коряги.
В небе, пробиваясь сквозь сизую дымку, светило майское солнце, но его лучи будто бы не достигали этого места. Исчезали в вышине, растворялись в источаемых болотом испарениях. Здесь в застывшем воздухе царил холод. Обволакивал, проникал в душу, морозил чувства.
- Как мы здесь оказались? Ты же сажал вертушку на поляну!
Вдали утробно заревела корова, с противоположной стороны в голос захохотал человек. Звуки заметались над болотом, многократно дробясь. То усиливаясь, то затихая.
Мужчины испуганно переглянулись.
- Не иначе чаруса Болотника. - Виктор дрожащим пальцем указал в сторону топи, поглотившей вертолёт. - Так и есть - ковер из трав и цветов, а под ним трясина. Сверху как полянка выглядит.
- Вить, ты чё курил?
- Точно!
Виктор скинул пиджак, рванул рукав сиреневой рубашки изгвазданной мелкими бурыми пятнами. Быстрыми движениями организовал повязку вокруг носа и рта:
- Здесь растёт багульник. Если надышаться - начнутся глюки.
Ян принюхался. В гнилостный запах стоялой воды и смрадный болотный дух мешался тонкий цветочный аромат. Сладостный и дурманящий.
Виктор порылся в карманах пиджака, извлёк белый носовой платок. Протянул Яну:
- Мокрый, но чистый.
Ян взял платок двумя пальцами, поднёс к лицу. Две капли сорвались с кончика тряпицы, звонко шлёпнулись в лужу. Ян изучающе повертел вещицу, заметил вышитый красной нитью крестик. Насмешливо хмыкнул.
В руках Виктора что-то звякнуло. Из внутреннего кармана пиджака выпало портмоне, а из него маленькое зеркальце и фото зеленоглазой шатенки с мелированной стрижкой боб-каре.
- У тебя прям целая косметичка! - Усмехнулся Ян. Виктор собрал выпавшие вещи в портмоне, спрятал в карман пиджака.
Смех из топи зазвучал громче, и значительно ближе.
Виктор встрепенулся:
- Трасса там!
Мужчина вскочил на ноги, помог подняться Яну. Того пошатывало и трясло. Купание в холодной воде не прошло даром. Виктор накинул на руководителя собственный пиджак, Ян не сопротивлялся, быстро продел руки в рукава, обхватил себя за локти, сжался, пытаясь согреться.
- Ян Филиппович, нужно торопиться. Если успеем - выберемся!
Виктор пошёл впереди, проверяя каждый шаг. Ян поплёлся следом. Вытянул из кармана брюк смартфон. По трясущейся руке тонкими ручейками заструилась вода, потянулась бурая водоросль. Он встряхнул устройство, свайпнул. Экран приветливо засветился.
- А мой сдох, - с нотками зависти сказал обернувшись Виктор.
Ян хмыкнул:
- Толку то? Ни сети, ни геолокации.
Почва под ногами пугающе качалась, чавкала и плевалась грязью. Обломанные жёсткие стебли кололи лодыжки. В туфлях хлюпала холодная болотная жижа.
Временами на поверхность то здесь, то там вырывался болотный газ. Многочисленные пузырьки смачно лопались, исторгая наружу смрадное дыхание топи. Со всех сторон непроглядной пеленой стелился молочный туман. Лип к ногам, клубясь тянулся следом, словно белёсые щупальца гигантского кальмара.
Донимала жажда. Но сухость во рту вновь ощущалась уже через несколько минут после питья. От холодной влаги губы грубели, а язык становился шершавым и ворочался с трудом. Выпитая из луж вода приносила временное облегчение, и лишь усиливала чувство голода. Желудок крутило.
Мозг работал с провалами, словно засыпал на ходу. Однообразная картинка перед глазами периодически двоилась. Время застыло, пойманное в паутину забвения.
- Сколько мы идём? - Ян посмотрел на разбитый циферблат наручных часов, вновь полез в карман за смартфоном. Пальцы не слушались, оттого включить гаджет долго не получалось.
На экране высветилось время. Красный значок антенны оповестил об отсутствии связи.
- Что за бред?! Идём больше пяти часов, а сети нет?!
- Болотник водит. Не отпустит.
- Вить, достал уже! Может не туда пошли?
Где-то в вышине, словно в иной реальности, застрекотал вертолёт. Шум винтов усиливался, машина приближалась.
- Это за нами!
Виктор остановился, смачно хлопнул себя по лбу. Ян врезался в его спину и чуть не упал.
- Зря мы ушли от вертолёта. МЧС будет искать нас там.
Виктор развернулся, полез во внутренний карман надетого на Яна пиджака. Выхватил портмоне, достал зеркало.
Ян не сразу понял что собирается делать товарищ, но, когда сообразил, присоединился к его действиям. Погасшим экраном смартфона ловил луч солнца и отправлял солнечный зайчик в небо, туда, где, судя по звуку, летел вертолёт.
Стрёкот винтов застыл на месте. Звук заметался среди тумана. Невидимая машина зависла над болотом.
- Нас заметили! - Обрадовался Ян, и призывно замахал руками.
Тянулись секунды. Вертолёт сорвался с места и полетел прочь. Шум винтов удалялся, растворяя надежды в непроглядной мутно-белой дымке.
Над болотом вновь зазвучал издевательский смех, протяжно мычала корова.
- Нам отсюда не выбраться, - упавшим голосом произнёс Виктор, - Болотник не отпустит.
- Да какой, нахрен, болотник?!
- Хозяин болот.
- Чего ты гонишь?! Отсюда до Москвы пятьдесят километров!
- У меня жена родом из этих мест. Рассказывала, что здесь то ли колдун жил, то ли дух какой. Заманивал на болота путников. Оттого и зовётся Чаруса - зачарованное болото. Не каждый то место найдёт, а кто забредёт - сгинет!
Виктор огляделся:
- А мы, кажысь, прямо в чарусу угодили.
Ян не сдержался:
- Так если никто не выбирался, откуда известно про эту твою чарусу?
- Легенды о ней ходят. Да и моя жена говорила про двоих местных охотников. Один сгинул в чарусе, второй выбрался, рассказал. Но после того прожил недолго, быстро угас, хотя здоровья был крепкого.
Ян отмахнулся:
- Нам сейчас бабьих сказок не хватает!
- Ян Филиппович, я и сам раньше не верил. У меня жена потомственная ворожея, знает о чём говорит.
- Вить, выберемся отсюда - я тебя уволю! Будешь дома на пару с женой ворожить!
- Если выберемся. - Виктор опустил плечи, обречённо покачал головой. - Болотник без жертвы не отпустит.
- Хорош чушь нести! Пошли!
Они долго брели молча. Лишь жадное хлюпанье болотной жижи под ногами, гулкие подводные вздохи, да безумное хохотание чего-то сокрытого за пеленой тумана. Пару раз слышался далёкий гогот, то ли птицы, то ли зверя.
Ян продрог. Мокрый пиджак лишь давил на плечи, но совершенно не сохранял тепло. Обволакивающая их хмарь обильно сочилась влагой, не позволяя просохнуть и обогреться. Кожу головы словно стянули в тугой узел. Тело покрывали крупные мурашки, а пальцы покраснели. С волос нескончаемыми струйками стекала холодная вода, заливала глаза, затекала в уши, просачивалась в одежду, изливалась на топкую землю.
Виктор в бессилии свалился на кочку. Под ним хлюпнула чёрная вода, зачмокала потревоженная топь. Пилот скинул грязную повязку, приник лицом к ближайшему омуту, жадно и долго пил.
Ян, покачиваясь, стоял над товарищем. Ноги провалились в размокшую мешанину сплетённых трав, мха и торфа. Ушли по самую щиколотку.
В голове мантрой звучала невесть откуда возникшая фраза: "Двоим не уйти!"
- Двоим не уйти! - Посиневшими губами произнёс Виктор.
Ян вздрогнул, услышав навязчивую мысль. Значит не он один думает о том же.
Совсем рядом захохотал человек, загоготала невидимая птаха, заревела несуществующая корова.
Виктор устало поднялся. Его серые глаза потемнели, налились злой решимостью. Густые чёрные брови сдвинулись к переносице, губы вытянулись в прямую линию. Он был крупнее Яна и на пару сантиметров выше. К тому же служил на срочке в морской пехоте. Такие факты биографии пилота собственной компании Ян хорошо знал.
В прямом столкновении преимуществом Яна могли оказаться молодость - на десять лет младше, и регулярные тренировки по айкидо. Но занятия в зале не тоже самое, что драка в грязном болоте. Это Ян тоже хорошо понимал, и тем ни менее пасовать перед обезумевшим пилотом не собирался. Отчаянно хотелось жить.
Виктор сжал кулаки, напряг плечи, и уже было двинулся на противника, когда забурлила вода. Слева от него, практически у самых ног. Мужчина обернулся, и Ян воспользовался шансом. Качнулся вперёд и обеими руками толкнул пилота в широкую грудь.
Всплеснув руками, Виктор завалился в чёрную воду. Он не запаниковал, сгруппировался и раскинул руки по поверхности воды. Кончиками пальцев неторопливо и целеустремлённо потянулся к ближайшей кочке. На его губах заиграла злорадная усмешка, он оскалил мелкие ровные зубы, взгляд стал жёстким и хищным. Битва ещё не завершилась.
Неожиданно глаза пилота округлились, промелькнули удивление и страх. Он забарахтался, отчаянно вспенивая воду, затем полностью погрузился в омут. Вновь вынырнул, потянулся к Яну:
- Помоги!
Ян шагнул назад. Соваться в бурлящую под Виктором воду он не собирался.
- Двоим не уйти! - Ян отвернулся. - Болотник не отпустит.
Вода с причмокиванием сомкнулась над пилотом. К поверхности рванулись мелкие пузырьки. Затем зажурчал выходящий воздух, лопнул пузырь, второй, третий.
Гладь омута слегка поколебалась, убаюкивая мелкие белые цветочки, ярко-зелёную тину и перепутанные нити подводных растений. Затихла, принимая прежнее безмятежное состояние.
Зловещий хохот прокатился над топью, удаляясь от места погребения. Белый морок быстро истаял, открывая взору подступающий к болоту смешанный лес. До разлапистых елей и белоствольных берёз оставалось не более пятидесяти метров. Сквозь просветы меж деревьев мелькали яркие разноцветные пятна.
До слуха долетел звонкий стук дятла, птичий гомон и шум пролетающих по федеральной трассе машин. Улетучился тяжёлый болотный дух, в воздухе разлился аромат луговых трав и запах леса.
Ян ошарашенно огляделся. Поляна не более двухсот метров в поперечнике. Вокруг высоченные деревья, до которых идти не дольше пары минут. Среди поросших лазурной травой кочек блестели небольшие лужи. Идиллическая сочная зелень, россыпь белых, жёлтых, голубых и сиреневых цветов.
Солнце уже клонилось к горизонту, цеплялось за частокол дальнего леса, стелило длинные тени. Но на лазурной полянке, так удачно расположившейся посреди леса, было тепло и уютно. Не верилось, что в самом её центре лежит винтокрылая громадина и обитает тот, кто заманивает неосторожных путников.
Чаруса Болотника.
Ян посмотрел вниз, у его ног чёрной зеркальной гладью разливался омут. Мужчина заглянул в бездонную глубину, но увидел лишь собственное отражение. Сияющие горячечным блеском глаза, спутанные, грязные волосы, на пол-лица замызганный платок, пиджак в бурых подтёках, в дрожащей руке мерцающий сигналом вызова смартфон.
На магистраль он так и вышел: вымокшим, закоченевшим, с завязанным на лице платком и в пиджаке погибшего пилота.
4
Воспоминания навалились на Яна многотонной плитой. Раздавили, раскатали в лепёшку, размазали по земле. Долгие месяцы тяжёлые воспоминания того майского дня преследовали его. Омрачали жизнь, тревожили душу, мешали спокойно спать. Отдавались пронзительной болью в сердце. Исподтишка осуждали в несправедливом спасении за счёт другого.
И теперь, когда психотерапия начала давать результаты, самоосуждение понемногу отпускало железную хватку, а совесть успокаивалась, появилось это треклятое зеркало. Упрёком зазвучали нанесённые на раму слова.
Долгую секунду Ян не дышал, не думал, не жил. Затем вспыхнувшая внутри ярость, как пружина, распрямила, побудила к решительным действиям.
Он бросился к зеркалу, остервенело пнул залитую водой гладь. Под ногой хрустнуло. Острая боль пронзила пятку, но теперь даже рана не могла его остановить. Спину буравил чей-то взгляд, Ян оглянулся. Никого. Вновь поднял ногу для удара, вложился всем весом. Нога не ощутила преграды, и он рухнул вглубь взбудораженной водной поверхности.
Чья-то рука цепко ухватила за рукав и потянула вверх. К свету, воздуху, на свободу от водяного плена.
Ян отполз от воды, выхаркал набившую рот болотную тину. Распластался на спасительной кочке.
Сердце бешено колотилось в груди, в висках стучало. Намокшая одежда противно облепила тело, вызывая зуд. Гнилостный запах дурманил, настырно лез в нос.
Пузырилась буро-зелёная вода. Воздух с хлопками вырывался сквозь плотную подёрнутую ряской и тиной поверхность болота.
"Это уже было", - пронеслось в голове.
Его накрыла тень, упали тяжёлые капли.
- Ян Филиппович, порядок?
Сильные руки перевернули его безвольное тело на спину. Солнечные лучи мазнули по глазам, заставив зажмуриться.
"...Время воротится вспять…" - Ян беззвучно открыл и закрыл рот.
Вокруг плотной стеной стоял молочный туман. В застывшем воздухе царил холод.
Вдали заревела корова, с противоположной стороны в голос захохотал человек. Звуки заметались над болотом, многократно дробясь. То усиливаясь, то затихая.
- Не иначе чаруса Болотника. - Виктор дрожащим пальцем указал в сторону топи, поглотившей вертолёт. - Так и есть - ковер из трав и цветов, а под ним трясина. Сверху как полянка выглядит. Потому сюда и сел!
Виктор скинул пиджак, рванул рукав сиреневой рубашки изгвазданной мелкими бурыми пятнами. Быстрыми движениями организовал повязку вокруг носа и рта:
- В таких местах растёт багульник. От него можно глюк словить.
Ян принюхался. В гнилостный запах стоялой воды и смрадный болотный дух мешался тонкий цветочный аромат. Сладостный и дурманящий.
Виктор порылся в карманах пиджака, извлёк белый носовой платок. Протянул Яну:
- Мокрый, но чистый.
Ян взял платок двумя пальцами, поднёс к лицу. Две капли сорвались с кончика тряпицы, звонко шлёпнулись в лужу.
В руках Виктора что-то звякнуло. Из внутреннего кармана пиджака выпало портмоне, а из него маленькое зеркальце и фото зеленоглазой шатенки с мелированной стрижкой боб-каре.
- Зеркало? - Ян изумлённо уставился на предмет.
- Да, жена положила. Говорит, оно всегда должно быть под рукой.
Виктор убрал зеркало в портмоне, потянулся к внутреннему карману пиджака.
Яну ясно представилось лежащее на газоне зеркало, залитое дождевой водой, пузырящейся от частых мелких капель. В голове зазвучали выведенные на раме слова: "...В отраженьи найди путь назад."
- Постой, - Ян вырвал кожаный аксессуар из рук пилота. - Зеркало - это портал!
- Чего?
- Вить, ты уже слышал голос?
- Чей голос?
- Болотника.
Виктор прищурился, подозрительно поглядел на руководителя, покачал головой.
Над топью прокатился издевательский хохот.
Виктор поднялся:
- Трасса там! Если успеем - уйдём!
- Двоим не уйти. - Задумчиво сказал Ян. Он хорошо помнил тяжёлый взгляд пилота, сжатые кулаки и хищный оскал. Кто-то из них должен остаться здесь. Таков закон чарусы. Болотник не отпустит без жертвы.
И кто знает, возможно, Болотник вообще никогда не отпускает попавшего в его ловушку. Оттого Ян и не смог за прошедшие месяцы забыть чарусу, чёрный омут и глаза погибающего Виктора. Оказался не в силах принять, выбросить из головы и шагнуть дальше.
И чтобы не говорил психотерапевт, любое улучшение лишь временное явление. Чаруса вновь и вновь будет напоминать о себе. Ведь Ян знает, что смерть пилота не просто несчастный случай, а он сам не везунчик, выживший в авиакатастрофе. И значит из чарусы не выберется никто…
…или же они уйдут оба.
Ян передвинулся к ближайшему омуту и сунул зеркало в воду. Во второй раз он не допустит, чтобы они стали жертвами духа болот. Он вернулся сюда не случайно. Ему позволили исправить прошлое и изменить будущее.
Холод обжёг кожу, но кроме зудящего покалывания он ощутил, как по пальцам заструилось тепло. В зеркале ясное, подёрнутое молочной дымкой небо преобразилось в ненастную хмурую ночь иного пространства и времени.
Угрожающе замычала незримая корова.
Ян обернулся к пилоту, ободряюще улыбнулся:
- Давай за мной! Оба уйдём!
Не дожидаясь вопросов, Ян нырнул в омут. Дыхание перехватило, кожа задубела, а мышцы свело судорогой. Он чуть не выронил зеркало. Последним взглядом заметил, что Виктор наклонился над омутом, тянет к нему руку. То ли в желании спасти, то ли в жесте прошения помощи.
Ян ухватился за руку пилота и потянул того вглубь.
5
Моросил холодный осенний дождь, порывистый ветер гонял по двору опавшие листья, путался в кронах голых деревьев, раскачивал ветви.
Ян огляделся. Хмурое, тёмное небо, жёлтый свет уличного фонаря, бетонная дорожка, лужайка. Он блаженно вдохнул полной грудью. Лишь запах прелой листвы, да мокрая ночная свежесть, никаких болотных испарений и тяжёлого духа стоячей воды.
За спиной послышался всплеск, он обернулся и тут же схватил за рукав выбирающегося из зеркала Виктора. Потянул пилота на себя, оба свалились на мокрую траву.
- Виктор! - Из темноты выскочила женская фигура. Стремительно бросилась к пилоту, заключила в жаркие объятия.
При слабом освещении Ян различил лишь мелированные пряди в женской причёске. Её он знал. Её фото он неоднократно видел в портмоне своего работника.
Ян устало поднялся:
- Виктор, завтра с утра в юридический отдел. Будем возвращать тебя к жизни.
Пилот оторвался от жены, удивлённо огляделся:
- Ян Филиппович, а что случилось? Как мы здесь оказались?
Ян посмотрел на лежащее на газоне зеркало. По залитой дождевой водой поверхности плавали, лопались и появлялись вновь пузырьки. Они рождали неприятные воспоминания, но было ясно - всё прошло и назад не вернётся.
Ян усмехнулся:
- Спроси об этом у супруги. Она, вроде как, ворожея.
Буквы на инкрустированной раме медленно угасали, пока не растворились в сумерках ночи. Оклад треснул и накопившаяся вода схлынула, оставив лишь мокрое зеркало, расколотое надвое и заплетённое паутиной трещин. Кое-где виднелись следы от выведенных красной помадой слов, хорошо различалось нарисованное сердечко.
Сердце заныло от тоски. Захотелось прямо сейчас позвонить Алле, поговорить, рассказать обо всем. Но здравый смысл предупреждал - не поверит. Как не поверят завтра в офисе, в полиции и в других ответственных органах. Но это уже было не важно, все вопросы можно легко уладить, главное, что они с Виктором, наконец-то, вырвались из чарусы Болотника.
Ян развернулся и, хлюпая мокрыми носками по бетонной дорожке, пошёл домой. В тепло и уют жилища, прочь от слякоти и промозглости осенней ночи. Навстречу жизни.