Дейлика слушала откровения дочери, не перебивая. Впервые она чувствовала столь глубокую – пронзительную связь с ней. Магиня словно самолично проживала с рассказчицей все перипетии её удивительного повествования и волей-неволей проводила параллели с собственными исканиями. Ведь она… разве она сама когда-то не так же, как и дочь бродила по тропинкам междумирья, однако… почему-то её путь привёл прямиком в Маргорнию. Что, точнее – где – бедняжка Мелли оступилась, что пути-дорожки девочки привели ту совсем в другие области… области зла и тьмы?
Дейлике казалось самым важным понять именно это. И тогда… тогда вдвоём со Скромысом они сумеют распутать этот странный, запутанный в пространстве и времени клубок жизни – и Мелоди, и их самих. А заодно спасти от трансфигурации, а то и чего похуже, бедолагу Чармантия, и тепличный мирок Оранжеи.
- Итак, - продолжала вещать в каком-то сомнамбулическом упоении Мелиорат, - я смогла проторить дорожку в скрытые для всех призрачной завесой теневые миры. Я… я прошла сквозь иллюзорную занавесь и перепрошила наново прошивку яви – и вот: апокалипсис* аллилуйя! Вот она – я, новая богиня всех Идей! Да, я сделала последний шажок. Тот самый, который до меня не могли либо страшились сделать так называемые «великие умы»! Ой, да какие это… - она неопределённо взмахнула ветвью-рукой.
Казалось все ответвления мелиорозы подсвечиваются каким-то странным… тёмно-фиолетовым флуоресцентным светом. Светом отсутствия освещения – антисветом – мерцанием тьмы. Магиня во все глаза «впитывала» этот затемнённый, словно потусторонний свет. Казалось, с рассказом Мелиорат ей открывается что-то абсолютно новое, неведомое ранее и всё же… всё же настолько родное и знакомое. Дейл заново переживала свою жизнь – с самого рождения и до нынешнего момента. Причём не только собственную: и дочери, и Стаса, и бывшего мужа. Она была одномоментно каждым, с кем когда-либо сталкивалась в жизни… и вместе с тем – всеми ими сразу. Дейлика была даже той роженицей в палате – Дарьей, которую и видела-то всего ничего, но сейчас уже знала всё и о ней. Вся жизнь Дарьи открылась магине, как в покадровом воспроизведении киноленты за единое мгновение…. И да – время – оно теперь ничего не значило.
Дейл не могла поверить своим глазам: разве такое возможно? Оказалось – не только возможно – но и единственно. Единственно верно и естественно: как антисвет в отсутствии света – ни есть тьма, а темнота – это лишь ненахождение правильного ракурса в настройке восприятия. А сейчас Дейлика была не просто в ракурсе – все её ощущения оказались настолько в фокусе… Будто она сама, как её дочь могла управлять и повелевать не только сознаниями масс – мирами и целыми Вселенными!
Восхитившись и одновременно ужаснувшись великому могуществу, которым обладала Мелиорат, магиня вздрогнула и невольно отшатнулась – и тут же всё вернулось на круги своя: созвездия встали на свои орбиты и время… дёрнулось и вновь «пошло» в нужном направлении… для неё. Дейл чётко осознала, что для Мелли всё иначе – так, как только что ненадолго приоткрылось самой магине. И что ей со всем этим новым пониманием теперь делать?
Мелиороза тем временем продолжала приоткрывать матери завесу тайны своей жизни. И Дейлике ничего не оставалось, как внимать повествованию, всеми мыслимыми и немыслимыми усилиями пытаясь понять, как… КАК всё исправить?!
- Сделав этот окончательный шаг к собственному владычеству над всем зримым живущем проявленным – я буквально «пошла по головам» в своих дальнейших завоеваниях. О, с «на чём свет стоит» времён не видывали подобного! Миры и шаманы, галактики и маги - все склонялись перед своей новой владычицей! Даже сам Лидо…
«Лидо… неужели даже он… Стоп!» - вдруг мысленно хлопнула себя по лбу магиня: «Вот оно! Та нить, что я пыталась нащупать, а она всё ускользала от меня: Лидо и Совет Старейшин – ну, конечно…»
И Дейлика сделала наконец шаг навстречу дочери, заключая её в любящие все- и взаимно- прощающие объятия. И поток яркого света тут «прошил» воссоединившихся сквозь время мать и дочь.