В году, эдак 86-м я служил в Малиновском РК ЛСМУ Одессы инструктором по оргработе. Жутко достал первого секретаря Юрия Повстенко. Ныне покойным. И уже давно. Так вот, чтобы избавиться от меня решил отправить меня на повышение. Мол, если хочешь стать в будущем секретарем чего-то там, должен пройти уровень секретаря комитета комсомола на правах райкома. И на направил меня в железнодорожный техникум. Так совпало, что в это время ЦК ВЛКСМ собирал подобных мне на учебу. Она проходила в Подмосковье. Зимой. В огромном комплексе. Три дня плюс день приезда и отъезда. Съехалась целая армия комсомолят. За добрую тысячу. Так раз или два, а может и три. Не помню. Были у нас дискотеки. Зал - с футбольное поле. И не протолкнуться от танцующих. Так вот, параллельно народ разбредался по номерам и бухал. По-черному. В глухую. Естественно вовсю шли лямуры-амуры. В постелях, туалетах, всюду. Сопение, писки-визги, охи-ахи содрогали все этажи нашего общежития. Жили по двое в комнате. Так вот, глянулся я двум немочкам из Казахстана и одной девуле из Риги. Все втроем начали меня соблазнять. Самой смелой была толстушка-веселушка из Казахстана. На первой же вечеринке у кого-то в номере, потащила меня к себе. Перед этим засунув насильно мою ладонь к себе в трусы. Там все было мокро от вожделения. И еще сообщила мне при этом, что хочет от меня ребенка. На самом деле, как выяснилось потом, хотели все три. Но это и стало табу в моем к ним отношении. Сам вырос без отца. Плодить таких же как я не хотел категорически. Если бы не сказали заранее, то, естественно пошел бы. Не отказал бы себе в утехе. Чего греха таить. Хотелось же. Очень. Так вот, немка схватила меня за руку и начала тянуть за собой. А была она покрепче меня физически. Я вырвался и громко предложил кому-то из пацанов спор. Мол, выпью на спор два полных граненных стаканов водки, не закусывая, залпом и останусь на ногах. Ну народ сразу оживился, собралось вокруг нас человек десять-двенадцать. Гуляли мы у какой - то большой шишки. У него номер был на одного и из трех комнат. Кухня, гостиная и спальня. Народу в номер собралось человек тридцать. Нам налили по стакану. Выпили. С возгласом: русские после первой не закусывают. Помните эту знаменитую фразу Бондарчука старшего, когда ему немцы наливали в концлагере. Мы ее процитировали. Моего товарища по водочному соревнования сразу повело. Стошнило. Убег арию риголетто исполнять в туалет. Я остался. Стою ровно. Дама нетерпеливо ждет. Хотя уже наверное думает, нафига ей ребенок от алкаша. И прям сейчас бухого. Чтоб закрепить успех на всех фронтах, требую налить второй стакан. Наливают. Пью залпом. Стою. Но через минуту-другую сползаю по стеночке. В глазах - туман. В голове не помню вообще что. Немка нервно и разочарованно убегает. Мокрая. Но уже от слез. Я сижу на полу. Не помню сколько. Народ утратил ко мне всякий интерес и разбрелся квасить много, но по малой и закусывать. Не помню, как добрел в свой номер. Может по стеночке, бо качало из стороны в сторону не по-детски. Рядом храпел сосед. Перед его кроватью была огромная лужа. Блевотины. Я ж все-таки удержался. Хотя лужа провоцировала присоединится к соседу. В его очистке желудка. Проспали часов до 12 дня. Как почти все участники учебы. Исключений почти не было. Занятия должны были начаться в девять утра. Кто-то наверное дополз. Мы - нет. И так трое суток. Весело короче. Были, конечно и драки, метанья стульями, переворачивание столов, попытки изнасилований мужиками. Наш сосед с верхнего этажа заснул в душе. Залил несколько этажей. Ломали дверь в номер. Очень оригинальный способ перекрыть воду. Хотя может и сантехник где бухал и его найти не могли. Все так по-русски. Душевно и весело. Немка от меня отстала. Встречая, надувала губу и слегка дергалась. Но я от миссия донора спермы был спасен. Отцом ребенка у матери-одиночки не стал. Такая вот шырли-мырли. Спасибо русской водочке.