«Было бы очень хорошо ЧИТАТЬ очень много, если бы только это не притупляло ваших чувств и, в виду сильного желания всё больше знать без собственных усилий, в конце концов, не убивало в нас духа пытливости и критики».
Г. Лихтенберг
Именно такое несчастье случилось со мной пару дней назад. Знаю, что есть люди, которые могут возразить, дескать, подумаешь «несчастье», книги не может читать. Есть люди, которые и вовсе книги в руки не берут. Им и горя нет от того, что не знают, как в городских библиотеках двери открываются. А для меня трагедия, - нарушился привычный образ жизни.
Каждый человек помнит наставление самой первой учительницы: «Будешь книги читать, будешь много знать». Кто-то из книг черпал знания, кто-то из жизни, а у кого-то появилось желание самому выписать мысли на бумагу. Торопливые годы многие события оставляют в прошлом, уже и опыта не занимать, много книг прочитано, много написано, и вот вам – Здрасте!
Что-то я немного приболела. Таблетки боль приглушили, но какая-то тоска на меня накатила. Ничего не мило. Ни телевизор, ни компьютер не спасают. Выключила. Лежу, в потолок гляжу. Самый испытанный способ занять свои мысли – что-нибудь почитать. Книг в моём доме много. Стихи – пожалуйста, классика и более современные авторы в шкафу на книжных полках. Понемногу читаю, ищу, какой сборник стихов может быть созвучным моему настроению. Всё не то. Перешла на прозу. История, война, деревенские романы о колхозах, про любовь и прочие жизненные истории – всё не то, всё не о том. Дожилась! Сама себе угодить не могу. Как сварливая свекровь, «никак ей не потрафишь», - как говорила моя бабушка. Вконец рассердилась на себя: «Да ты, милая, видать переела сладкого… Посиди ка лучше на диете».
День, другой, третий – не пишу и не читаю. Болезни стали отступать, за хозяйские дела принялась, а всё чего-то мне не хватает. Терплю. Стану у окна и бездумно смотрю на торопящихся по своим делам прохожих. У всех какие-то заботы, а я вроде как на обочине стою. Ни спать, ни лежать и из рук всё валится. Пробовала заняться рукоделием – пустое. Раньше вязала кружева, вышивала, много чего делала, теперь и к этому потеряла интерес. Смысла в этом не вижу, старею…
Апрель за окном. И вдруг – снег пошёл, крупный белый пух. Смотрю в окно и такой восторг обуял. Всё увиденное словами стала рисовать. Потом только сообразила: пошло, пошло! Я опять вошла в свою колею! Схватила бумагу, карандаш и… еле успеваю записывать…
*
Говорят, будто бы ЧУДЕС на свете не бывает. Ага, как бы ни так! Есть они, только не всякий их распознать может. Всё чего-то большего хотят и, чтоб непременно потом разбогатеть. А поражённые жадностью и корыстолюбием люди счастливыми не бывают. Счастье, ведь, маленькими зёрнышками по земле рассыпано, да по-разному оно выглядит. Вот, случай был такой:
Еду я в сад, с ночевкой. Автобус садовый уже не ходит. Я иду улочками, сокращаю путь. Середина лета. Многие садоводы выкосили траву вдоль заборов. Есть хозяева, которые приобрели себе газонокосилки. Вещь хорошая, но, на мой взгляд – очень жестокая. Всю скошенную траву эта чудо-техника превращает в труху и оставляют её гнить. Но остались ещё люди, которые по старинке косят траву обычной косой. Вот, я на таких покосах собрала букетик ромашек и ещё каких-то цветов, которых и названия не знаю. Красивые, а главное – живые, не завяли ещё. Пришла в свой сад, зашла в дом, налила в подвернувшуюся баночку воды, (есть у меня такое хобби – собирать красивые по форме своей баночки), подрезала снизу стебельки, и, не формируя букет, просто, как было – опустила в воду. Села на свой скрипучий диван и смотрю на свой букет с опущенными цветочными головками. Потом посмотрела на ещё не разобранную сумку, в которой некоторые вещи завёрнуты в газету. И по привычке всё читать, прочитала то, что бросилось в глаза: «Самая большая роскошь на свете – это Жизнь!» Оглянулась на свой букетик и порадовалась: мои ромашки стали головки поднимать… Жизнь возвращается к этим Божьим созданиям.
Но, в чём же чудо? А чудо в том, что я уже не раз, не два замечала, когда созидающая и обогащающая знаниями человека жизнь, задаёт вопрос, на который нужно найти ответ, как бы совершенно случайно на глаза попадается ответ. О чём была статья в газете, это совсем не важно. Я прочитала то, что для меня в эту минуту было важным. Понятно, что мы все умрём, как те скошенные травы, но если удалось продлить жизнь, хоть на денёк – сделай это…
*
Маленькое чудо
То, что я, дожившая до преклонных лет, и не видела живого, настоящего моря, меня нисколько не смущает и не мешает счастливо жить дальше. Зато я видела многие другие Чудеса, которые в то время считала таковыми, и при этом была уверена, что всё так и должно происходить на Земле. И только потом, сопоставляя факты, начинала понимать – это нечто необычное. Мне дорогой подарок Судьбы – радость присутствия на празднике Природы.
Теперь-то можно по телевидению увидеть море и даже услышать шум прибоя. В годы послевоенного моего детства, я и мои ровесники об этом не думали и не мечтали. Нам бы даже в голову это не пришло, что это может быть осуществимо. Может быть пару раз увидела картинку в цветном журнале или чёрно-белую в газете. Но понимание того, что море к берегу гонит волны и меня это пугало: «Надо же, какая силища у этих волн!..»
Однажды шла я заснеженным полем, как это часто бывало, одна. После ночной метели, намёты на снежной равнине напоминали застывшие морские волны. Ветер порывами гнал снежную позёмку, переметая тропинку. Идти было трудно. Безжалостный ветер насквозь продувал одежонку с маминого плеча, подпоясанную цветным пояском от износившегося платья. Я отворачивалась от хлёстких пощёчин ветра, а то и вовсе шла вперёд спиной. Каждый шаг давался с трудом. Одно настойчиво повторяла, когда усталость нашёптывала: «Отдохни, ляг и отдохни…» - надо идти, надо… Мои домашние, как заклинание, повторяли мне перед выходом за порог: «Сядешь на снег и больше не встанешь! Силы не будет встать…» И я шла, иной раз плакала навзрыд и шла. Никого на помощь не звала. Видела, понимала, что в поле только я да ветер. И этот ветер был моим злейшим врагом. А у врага помощи не просят.
И когда отчаяние готово было сдавить мёртвой хваткой, ветер вдруг затих. Я рукавом вытерла слёзы и взглянула на небо. Хмурое, тёмно-серое небо, словно его поперёк полоснули острым ножом, и в этой прорези появилась радуга. Я даже не сразу сообразила, что это неправильная радуга, не снизу вверх, а словно небо улыбается, растянув рот. Радуга яркая-яркая. Сверху полоска тёмно-бурая, потом красная, золотисто-жёлтая, зелёная, переходящая в голубое и синие. По краям небесного рта затухающие цвета радуги.
Я смотрела вверх, забыв обо всём на свете. Всего-то это небесное чудо радовало меня минутку-две. Потом померкло и вновь стало угрожающе тёмным, ветер опять принялся жалить мне лицо. Но эта радуга помнилась и грела меня изнутри. Теперь у меня была главная задача: скорее дойти домой и обо всём рассказать своим домашним.
Промёрзшая так, что даже сквозь щёлканье зубов слова не получались, я что-то там рассказывала, а бабушка снимала с меня одежду и ставила меня босую в тазик с холодной водой, чтоб с мороза ноги отошли. Потом, когда я уже засыпала, всё же услышала, как бабушка маме сказала: «Её Бог спас…»