Наследующий день, как и планировали, поехали на хутор, где проживал дядя бабы Ани. По словам бабы Ани, ему было девяносто два года. Хутор находился в двух час езды от поселка ближе к границе с Литвой, в котором было около десяти дом, из них только в четырех проживали люди. Несмотря на то, что здесь проживали всего лишь четыре семьи плодовые деревья продолжали давать свои плоды – пахло яблоками, ломились ветки гроздьями сливы и алычи, на земле под ногами валялись конские каштаны, а также рос красный виноград. Лилия, попробовав виноград
- По вкусу как вино! - сказала с восхищением.
- Скорее это винный сорт - ответил Петр.
Как стало известно, несмотря, что на хуторе живут всего четыре семьи, сюда приезжает один раз в неделю автолавка по четвергам и более того у дедушки в доме был стационарный телефон. Он мог в любое время связаться с родными и с соседним хутором со своей свахой Ирэнкой. Кроме этого, был цветной телескопический старенький телевизор с приставкой и пультом, которым дед отлично манипулировал. И все же не самое худшее, что удобства были на улице, как обычно, бывает в сельской местности, самое ужасное было то, что не было умывальника. Руки мыли, умывались и чистили зубы над тазиком. Мухи не давали спать и лезли в рот. В одном и том же тазике мыли посуду, умывались и он же использовался для стирки.
Дед был высокий, худощавый, с седыми редкими волосами, обросший щетиной пожилой человек, который жил одни. Сразу бросается в глаза его не ухоженный вид – засаленная одежда, вместо ремня брюки перевязаны чем-то напоминающую бельевую веревку. На затылке у него было какое – то достаточное большое образование.
- А что у дяди на шее? - спросила баба Аня сына деда Бориса – своего же племянника.
- Жировик. Операцию не хочет делать. Говорит ему не мешает жить - ответил Борис.
Каждую неделю приезжали сын с женой к отцу помогать по хозяйству, с огородом.
Семья, приехавшая из Санкт - Петербурга, состояла – это баба Аня, ее старший внук Паша – молодой человек тридцати лет, его молодая супруга Алина и ее мама Лилия женщина средних. Лилия всегда выглядела моложе своих лет – изящная, грациозная, среднего роста, ухоженная со свежим маникюром. После знакомства накрыли стол, время уже было ужина. Как обычно бывает, когда приезжают гости, на столе было все и в том числе выпивка – коньяк, домашнее вино, а дед принес разлитый в бутылку самогон. За столом не только ели и пили, но и шутили. Дед пил самогон, наливая сам себе, не отставал от других на ровне с молодыми. После нескольких тостов пошли именные чоканья.
- Давай мы с тобой чокнемся дед! - крикнула баба Аня, сидевшая на противоположенной стороне столе, привстала через весь стол протягивая стопку. Лилия, обратив внимание на то, что дед сидит тихо, молча и за все время не произнёс ни слова, тоже присоединилась:
- Я тоже чокнусь с вами, чтоб жить долго как вы!
Слово «долго как вы» уже никто не слышал - кто шутил, кто опрокидывал в это время стопку в горло. После выпитой стопки охмелевший Петр, обращаясь к Лилии:
- С кем это жить будешь – с дедом?! Давай за это выпьем!
Смущенная Лилия ответила:
- Что тут плохо жить долго как дед?
Через несколько дней станет Лилии известно, что деду восемьдесят два года.
Было уже довольно поздно и стали обсуждать кто где и с кем будет спать... К концу застолья еще за столом решили выяснить – кто где будет спать. Петр сказал:
- Я буду спать с Мариной!
Тут Лилия засмеялась, поняла пришло время отомстить Петру:
- А у вас других вариантов нет! - взяв реванш. Марина жена Петра, также приехали из России. Все от этих слов захохотали. Лилия, продолжая заданный тон, шутя сказала:
- А я на печке… с дедом...
И снова дружный хохот за стол… В доме кроме кухни была только одна жилая комната, та самая в которой проходило застолье. Она была условно разделена на две части старым платяным шкафов, за которой стояли две кровати. На одной из них спал дед.
Когда перед сном вышли на улицу подышать воздухом Петр спросил у Лилии:
- Кем ты работаешь? Кто по профессии?
- Преподавателем. Психолог.
На следующий день после работы на поле – собирали картошку. Лилия хотела включить телевизор, но никак не смогла справиться с пультом. В это время в комнату вошел дед.
- Не знаю, как включить … - обратилась к нему Лилия.
- На эту кнопку - и дед нажал на одну из множества кнопок. Отдавая обратно пульт, дед сжал рукой грудь Лилии. В замешательстве от неожиданного поступка деда она пришла в шок. Лилия резко обернулась и бросила в него недоуменный взгляд. В ответ дед похлопал ее по плечу лукаво улыбаясь. Долго Лилия приходила в себя от поступка деда. «Что это было? Что же это было? ...» Да он трогал мою грудь!» - ужаснулась Лилия. Позже стала успокаивать себя «он трогал искусственную грудь…» У Лилии 10 лет назад была удалена правая грудь пострадавшая после серьезной аварии. Часа через три, когда Лилия зашла в комнату за столом, сидели баба Аня с дедом. Увидев, что они едят кукурузные палочки Лилия, пожелала приятного аппетита.
- Угощайся, внученька - протяжно произнес дед, обращаясь к Лилии.
- Спасибо. Не буду перебивать аппетит перед ужином – с этими словами вежливо отказалась. Лилии противно стало от этих слов – подумала «недавно у внучки щупал грудь!»
Ночь провела в тревоге. Утром следующего дня баба Аня, увидев, как Лилия мажет лицом кремом после утреннего туалета, сказала:
- Зачем ты лицо мажешь кремом и так выглядишь как на двадцать лет!
Тогда Лилия вспомнила еще один эпизод, когда ехали в машине, баба Аня спросила – «Тебе сколько лет? Двадцать?» Действительно баба Аня не знала сколько ей, так встречались всего лишь во второй раз. Лилия пошутила: «Да. Алине двадцать пять, а мне двадцать шесть…». «И вправду, что – то не то сказала…» поняв свою оплошность сказала баба Аня.
Вечером Борис, практически хозяин дома сказал:
- Сегодня, еду к бабе Ирэнке с ночевкой – кто еще поедет? Едет естественно баба Аня, Павел с супругой и есть еще одно место!
Тогда Лилия попросилась:
- Можно мне - хватаясь как за спасательную соломинку – еще одну тревожную ночь она не хотела в этом доме проводить. –
Решено поехали! - сказал Борис. Так как приехали поздно после десяти часов вечера, то баба Ирэнка лежала в постели, хотя еще не спала. С бабой Ирэнкой все были уже знакомы – за день до этого наведывали, кроме Лилии. Утром, когда гости встали баба Ирэнка еще была в постели. Ее кровать находилась в проходной комнате. Проходя через комнату, Лилия поздоровалась:
- Доброе утро!
- Подойди ко мне! – позвала баба Ирэнка
- Как тебя зовут?
- Лилия.
- Как спалось?
- Спасибо. Хорошо.
Только хотела Лилия уйти, баба Ирэнка схватила ее за руку. И удерживая своей мягкой, теплой рукой, спросила:
- Сколько тебе лет?
- Пятьдесят пять… - пока еще не понимая ответила Лилия.
- Дед хочет, чтобы ты осталась с ним…- и нежно стала теплой ладонью поглаживать руку Лилии.
Лилия заулыбалась. Ей показалось баба Ирэнка так шутит.
- Не хочешь остаться? Оставайся с дидом жить! – периодически легонько сжимая руку Лилии.
- У него огород, баня, лошадь и свиньи! – похваливала деда...
- Не хочешь, да? Соглашайся, Лилия.. Дида добрый!– баба Ирэнка все сожалея, что Лилия не соглашается.
Лилия заторопилась, что быстренько закончить этом абсурдный диалог.
- Спасибо, баба Ирэнка за теплый прием и мягкую постель.
И потихоньку освободила свою руку, которую все еще держала баба Ирэнка.
«О! Какой ужас! До чего дожилась!» - недоумевала Лилия.
«Или люди не осознают, что говорят и искаженно воспринимают действительность или я такая безнадёжная совсем!»
Позже вспомнит слова Бориса, тогда еще в доме деда, как-то сказал, взглянув на экран телевизора, где шел любовный роман: «Отец любит смотреть постельные сцены!»
В защиту себя вспомнила, как не давно к ней обращались в магазине «девушка!» и не один раз.
Буду считать, что это - была пародия на сватовство - на «Неравный брак» XXI века усмехнулась Лилия.
Уезжая из хутора, взглянула на свои пальцы – от шикарного маникюра и следа не осталось за пять дней пребывания в там.