Зарайщица, полностью

Зарайщица, +18

Камышовые заросли, шепот снежинок,
Тихо падает снег, и не видно тропинок,
Я  иду, но куда,  и тебя я не вижу,
Почему - то хочу,  я взобраться на крышу.

Мое сердце сбоит, а быть может,  на взлете,
Может, все отболит, а  быть может, в полете.
Ничего не скажу, просто прыгну, рискуя,
Может,  я упаду, а быть, может, взлечу я...


Каждый раз, когда начинаю новое произведение писать, всегда задаю себе вопрос:


 – Зачем?


И сама себе отвечаю:


-  Так нужно, чтобы донести моим читателям, что не бывает безвыходных ситуаций, а бывает просто, невозможность жить с этим, а потом, а потом  будь, что будет… И как будет.  Главное вынести себя из этой ситуации человеком, а тем более женщиной. Многие мужчины, оказавшись в подобной ситуации,  ломаются, спускаются до самых низов, а порой просто уходят от действительности, а как быть женщинам?  Трудно. Сложно, но, думаю многое возможно, хотя наше государство в этом не помощник.  Недаром, о нас женщинах, говорят, что мы сильнее мужчин, если не физически, то морально, и на нас лежит огромная ответственность продолжить род человеческий.


               ****************************


Париж. 2018 год. Выставка самой современной и брендовой  мебели мира. Сюда собрались самые известные производители мебели и спальных принадлежностей мира.
По павильону медленно,  идет немолодая  женщина. На вид ей чуть больше 60-65 лет. Одета она строго и дорого, и вместе с этим,  по всем канонам  Миланской моды прошлого сезона.  Она сдержана в эмоциях и движениях, тем и отличается от  бутиковых  богатеньких посетительниц  дорогих бутиков и салонов, пришедших сюда потусоваться и прикупить что – то для своих спален и гостиных,  чтобы потом похвастаться подругам и друзьям, брендовой штучкой из Парижской коллекции этого сезона.


Что – то в этой женщине было загадочное,  и это выделяло ее из толпы. Одета она была просто, в хороший  элегантный костюм серо – коричного  оттенка, и блузку серо – сиреневого цвета в мелкий горошек с бантом – завязкой под горлом, модной мелочью в гардеробе женщины, из прошлого Миланского показа моды. Копна длинных с серебристой сединой волос, была  гладко зачесана и уложена   на ее затылке в увесистый  узел, что придавало ей вид либо чиновницы либо  строгой учительницы начальных классов. На ногах ее были мягкие кожаные туфли в тон костюма, на низкой мягкой подошве, что придавало ее походке уверенность и одновременно, какую – то вальяжность в движении. Она  переходила  от  одного экспоната к  другому, слегка покачиваясь, и,  как бы наслаждаясь  каждым шагом и своим каждым  движением.  Ей было привычно и комфортно в ее одежде. Её  ничто не смущало. Это хорошо просматривалось   и чувствовалось, при  наблюдении за ней со стороны, а еще  было ощущение, что такая ситуация ей знакома, и на подобных выставках она не была новичком.


Женщина ни на кого не обращала внимания. Она обходила  спальню за спальней, гостиную за гостиной. Ощупывала матрацы и подушки. Рассматривала обивки и внутреннее содержание матрацев. Иногда присаживалась на диваны и кресла. Сидела, как бы примеряя эти изделия на себя. В спальне  ложилась на постель  и лежала, правда недолго, а потом что – то записывала в свою книжечку. Она была сдержана в движениях, но внимательна к мелочам. Женщина уже второй час ходила по салону, и даже не замечала, что за ней наблюдает устроитель выставки Андре ПенкИн (Андрей Пенкин,  сын  выходца из России, эмиграции первой  волны).


Андре сидел за мониторами и наблюдал за посетителями выставки. Он был доволен, как проходила  его выставка  и сколько было сделано заявок на покупку того или иного бренда. Он предвкушал, что получит хорошую прибыль. Он  заметил странную посетительницу и надеялся, что она что- то захочет приобрести на  его  выставке.


- Ну, что там у тебя? Рыбка клюет? А ты ее, как в сказке, приманивай – ловись рыбка большая и маленькая, ловись рыбка …  Привет -  пожимая ему руку в приветствии, говорил его друг, вошедший к нему в кабинет Иван Акашин, рассматривая то, на что смотрел Андре.


- О, а это что за тетка? Это ты за ней наблюдаешь? Боишься, что-то стащит, так не  донесет, старовата… - неудачно пошутил друг.


- А ну ка, дайте  ка,    взглянуть.  Костя…   – ближе подошел к мониторам, молодой мужчина, пришедший с Иваном.


- Это Костя Воркута, это его псевдоним. Спецкор. Я его привез, чтобы он погулял по Парижу и освятил для избранных Воркутинцев, твою выставку. Может, что и купят ихние толстосумы. Они могут …- говорил Иван, вместе с Костей разглядывая монитор.


- Хорошо бы. Это нам не помешает, Андре, устроитель выставки – представился Андре незнакомцу.


- А знаете, я знаю эту тетку. Крутая тетка, очень крутая. Купить она ничего не купит, а вот предложить вам ей есть чего – взволнованно проговорил Костя.


- Да, что ты говоришь? И кто она?  Может, представишь нас старушке? – наигранно сыронизировал Иван.


- Боюсь, она с тобой даже разговаривать не будет. Мелковато пашешь ты для нее – серьезно ответил Костя.


- Это почему? У меня целая  сеть  фабрик по изготовлению мягкой мебели, и так кое – что имеем, а она кто? Чиновница,  скорее всего и все? – возмутился Иван.


- Да, нет. Ни чиновница. Я однажды попытался  у нее интервью взять, так она меня так послала, что до сих пор бегу не оглядываясь. И даже не обиделся. За дело, с таким нужно  по – другому   разговаривать, они это заслужили. Тебе этого не понять -  серьезно ответил Костя.


- Очень даже интересно. А с виду обычная взрослая и элегантная женщина. А кто ж она, если тебя послала? – удивился, в свою очередь Иван.


- Зечка. Знаменитая зечка и жаргоне ее зовут  Марфа Зарайщица. О, это очень интересная история. Если я сейчас ее разговорю, или хотя  бы попытаюсь это сделать, то статья, даже целая серия получится, а может и роман с продолжением, и это намного интересней вашей выставки, Андре. Вы, Андре, не волнуйтесь,  я напишу хорошую статью о вашей  выставке, и  размещу  ее    в московских изданиях и в воркутинских  тоже. А сейчас,  побегу, волка ноги кормят, постараюсь взять реванш, а вдруг снизойдет на Парижской выставке и даст мне, горемычному,  интервью.  В каком она сейчас зале? Как туда быстрей попасть, пока не ушла? – взволнованно проговорил Костя, обращаясь к Андре.


- Да постой ты, волчара. Хватка у тебя бульдожья, никуда старушка не сбежит. Кто она такая?   Что есть интересная тема, о чем писать?  Просвети нас, грешных -  остановил Костю вопросом Иван.


-  Еще какая,  крутая  тема. Я же много пишу о колониях и  историях связанных с ними. Часто мне пишут тамошние сидельцы. Но это не для всех. Однажды я побывал в Мариупольской женской колонии  строго режима. Есть такая, маленькая, закрытая не для всех, колония, где сидят женщины от 25 и более лет, за тяжкие преступления,  а она,  там отбыла все 25 лет. До сих пор никто не знает  за что, но могу сказать,  в мире сидельцев ее уважают.  Да, я думаю, ты же должен знать, что она сейчас изготавливает и продает по всему миру – Зарайские травяные матрацы. Это она и есть и зовут ее сейчас -  Мария Тимофеевна Кадымова,  хозяйка  матрацев,  домов и пароходов. Все потом. Побежал. Пожелайте  мне  ни пуха и ни пера. Может,  снизойдет до беседы – уже на выходе, проговорил Костя и скрылся за дверью.



ЧАСТЬ 1


Костя скрылся за дверью кабинета.


Иван стал внимательно вместе с  Андре наблюдать, за мадам Кадымовой.


- Не могу, понять, что в ней не так? Вроде бы обыкновенная тетка,  а вроде  бы и нет,  есть что - то  такое, что привлекает внимание. А что, пока не разберусь. Ходит, смотрит, примерят  на себя, такое впечатление, что не  молодая  дама  придирчиво, ищет изъяны в мебели,  внимательно  выбирает себе какой - нибудь бренд или комплект... А ты давно за ней наблюдаешь? - спросил Иван Андре.

- Да, уже более часа. Я хотел, сходить и попробовать ей помочь,   выбрать или предложить что -то  из коллекции. А что, жаль, что не пошел, интересно было бы пообщаться. Вон смотри твой друг семенит, скоро придет А кто он? Я  его не знаю, и ничего не читал. Как  ты сказал его зовут? - спросил Андре Ивана.


- Да, так себе, случайное знакомство. Однажды летел в Сургут, туда отогнал пару 20титонных мебели. Устроил рекламную выставку. Денег там много, а ассортимент не очень большой. Машины ушли, а сам полетел самолетом. Время жалко и трястись по сугробам не хотелось. А там, не летная погода, вот и завис в баре. В кое веке без руля и бабы, вот и наслаждался  коньячком, и смотрел  телек. А  Костя тоже сидел и что - строчил на своем лэптопе.  А потом кто- то ему позвонил и я услышал, что он тоже в Сургут летит. Так и познакомились. Расслабились, а после я его пригласил на выставку, а что реклама не помешает в прессе. Тогда я почти все распродал, а Костя потом в Москву прилетел...  В  общем так мы уже лет 10 общаемся, иногда пересекаемся то в Москве, то еще где - ни будь. Вот к тебе приехали, в Куршевель,  кататься  на горных лыжах  ездили, но там он кого встретил и так же, как сейчас по - английски   исчез.  А что ему? Ни детей, ни плетей, ни телки постоянной. Свободный как вольный ветер. Нет, скорее всего, как  матерый волчара. Умеет он  подход подобрать к человеку.  Вон как рысит, все, скоро начтет свои  подходцы  применять. Хитер черт -  добавил Иван, разглядывая монитор компьютера.


- Да, я надеюсь, что он напишет статью про мою выставку? Успеет? - спросил друга Андре.


- Конечно. Он бессонницей страдает, когда работа есть. А когда работы нет, спит, как сурок, никуда не вытащишь. Он говорит, что он впрок высыпается и обнуляет старую информацию и чистит свой компьютер, перед мозговым штурмом, а сейчас он ухватил след, не отстанет. Интересно, уговорит  он ее? А ты как думаешь?- спросил Иван.


- А ты, знаешь, я думаю, что уговорит. А знаешь почему? Потому, что здесь элитная выставка, плюс Париж, смотри какое вальяжное спокойное настроение, никто и ничто ее не раздражает, но нужно отдать ей должное, в этом возрасте она приятная женщина, а манеры, как у леди, и никто не заподозрит  ее, в том,  что она -  зечка, в прошлом. Хотя такие, как она, бывшими не бывает. Четверть века в одиночке, и четверть века в жуткой борьбе за выживание, и вот- она здесь, на самой крутой выставке, в Париже.  Уговорит он ее, вот посмотришь.  Я сам более четвери века занимаюсь выставочным делом,  немного разбираюсь в людях.  Смотри,  все, Костя уже идет по залу, замедлился, смотри, волнуется -  показал Андре картинку на экране, где идет Костя.


- Это точно.Смотри перышки чистит. Не уверен в себе. Чубчик пригладил, пиджачок поправил. Со стороны смешно смотреть. Волнуется, как первоклассник, которого вызвали к доске.... Видать, действительно крутая баба -усмехнулся Иван.


- Да, похоже, ты прав. Вот смотри, подошел к ней. Тоже смотрит тот же гарнитур, что и она. Вот, смотри, поздоровался? Ох, как она к нему обернулась? Давай, добавлю масштаб - сказал Андре, и сделал только эту, одну картинку того зала, где встретились Костя и мадам Кадымова.


- Смотри, да она красивая. Ухоженная, да я бы и не дал ей ее возраст. Смотри, улыбается. У нее очаровательная улыбка. Смотри, смотри, жестом предлагает ему присесть в зоне отдыха. Элегантна. А Костя,  смотри, как лорд английский. Проводил ее к креслу. Заказал воды. Интересно, о чем они говорят, я лицо Кости не вижу, а по ее лицу ничего не прочитать. Маска надета. Она сейчас играется с ним, как лисица с цыпленком, но вот, улыбка слетела, и глаза стали холодными. Наверно откажет - сказал, Иван, сопереживая другу.


- Не должна. Она последовательна, умна. Смотри, как одета. Все говорит о вкусе и уверенности. Мой отец, а он еще тот психолог женских душ, говорил, что бойся сынок уверенных дамочек, они всегда одеты безупречно и  носят очень удобную обувь, чтобы быть готовой ко всему, и в том числе диалогу,  а так же и к  наступлению и глухой обороне, одновременно. Вот, эта образчик такой женщины, поэтому, я наверное и обратил внимание на нее. Все, смотри прощаются. Она первая встала, это говорит о том, что разговор закончен. Вот Костя встал, блокнот свой закрыл. Прощаются. Она ему скупо улыбнулась, значит возможно и дала шанс позвонить, а сама обещала подумать. Интересно. Надоело смотреть, как милашки с папиками и собачками, выбирают удобную лежаночку для песика, ради того, чтобы похвастаться, что посетили выставку. А тут все по этикету, но кто бы мог подумать,  что эта женщина  - зечка. Вон Костя возвращается. Ждем, что скажет -  сказал Андре, показывая  на монитор, и переключая  картинку.


- Ну, вот сейчас все и узнаем. Что -то идет медленно, о чем - то раздумывает. Точно отказала. Он всегда злится, когда отлуп получает. А пошли в ресторан вечером, посидим, мальчишник соорудим? А? - спросил Иван.


- Давай дождемся Костю, может и не все, так грустно, и появится повод отметить еще  что -то -  в раздумье, сказал  Андре, рассматривая залы выставки.


Вскоре, пришел Костя. Друзья, чуть не хором, спросили его:


-Ну, и...? Что она сказала? Пообещала подумать,   да? Вы договорились? -  спросил его Иван.


-  Даже сам не знаю, но в общем - то да, договорились. Она, каждый раз, приезжая в Париж, останавливается в маленькой квартирке  на берегу  Сены, купленной ею года три тому назад, когда первый раз приезжала, на первую свою выставку, мирового масштаба. Она, очень удивилась, увидеть меня здесь. Странно, но она помнит нашу ту встречу.  Она тогда от неожиданности моего предложения просто растерялась. Она не знала, что интересного можно рассказать про ее жизнь. Но, за то время, что мы не виделись, она многое обдумала, и пришла к пониманию, что есть люди, которым будет интересна судьба семерых женщин, проживших ад, длинною в 25 лет, и оказавшись на самом дне, сделать все, чтобы вернуться в эту жизнь и дать жизнь достойную своим детям, во что бы то ни стало. Да, она обещала подумать. Дала мне свой парижский номер телефона, и просила завтра позвонить, чтобы дать ей немного подумать. Вот так. Знаешь, у меня голова кругом идет от ее духов, и  колючего взгляда, пробивающего насквозь, а еще от ее очаровательной улыбки. У меня состояние такое, как будто бы я  влюбился, а в кого и сам не знаю. Выпить хочется? А как вы? Пошли надеремся, так захотелось, просто напиться, а завтра, а завтра назначим встречу  и .....  задумчиво произнес Костя.


- Ну, эк тебя раздербанило, слюни собери...  А вдруг откажет? А?   Что делать будешь? - спросил Иван.


-  Нет, теперь не откажет. Я верю, что интервью состоится, а еще ты напишешь роман. Вот за это и надо выпить. По рюмочке на затравочку, а потом  в ресторан -  весело сказал Андре, наливая коньяк Наполеон в маленькие коньячные рюмочки.


- За успех!!!!! Он нам всем понадобится -  сказал Костя.


 Коньяк немного обжег горло, Костя втянул носом запах коньяка, и подумал:


- А чем черт не шутит, пока Бог спит. Мне обязательно улыбнется удача,  иначе и не может быть.


ЧАСТЬ 2


Костя шел по набережной Сены. Он удивлялся, как здесь тихо и спокойно. Вдоль каменного парапета росли канадские клены, одинаково подстриженные, в форме больших зеленых  шаров. Он представил, как здесь красиво в пору золотой осени. Спокойная умиротворенная Сена, каменные старинные парапеты набережной, огромные рыжие шары - клены, подсвеченные фонарями, и ранние прохладные осенние сумерки.

Прохладная волна пробежала вдоль лопаток и немного задержалась на выходе у шеи. Костя рефлекторно передернул плечами, глубоко вздохнул,  как бы пробуя на  вкус влажный воздух, раннего утра, на набережной Сены. Костя шел и рассматривал дома, реку,  и людей, неспешно прогуливающихся перед завтраком. Элитный, спокойный район Парижа. Старинные особнячки, плотно  присевшие  на  первой линии у самой набережной. У каждого подъезда  решетки и по несколько табличек со звонками и фамилиями жильцов. На некоторых  особняках только один звоночек, а на некоторых - более 10.  Костя искал номер дома, куда его пригласили, чтобы продолжить беседу, начатую,  накануне, на выставке. Он волновался, как мальчишка, хотя ему было уже почти 45 и  был у него большой опыт работы журналистом.


Костя или как его в настоящее время называл и печатали в прессе, Константин Воркута, шел брать интервью у самой Марфы Зарайщицы.

Как появился это псевдоним? Да, все просто. Когда знакомился или представлялся, то всегда протягивая руку, при знакомстве, всегда говорил:


- Костя, Воркута.


Так и повелось,что, как Константина Яшкина, его никто и не знал, да и не солидно было ему так представляться, особенно в местах не столь отдаленных от цивилизации, как колониях или спецпоселениях, о коих, он часто писал в своих статьях. Зато псевдоним - Костя Воркута, говорил о многом и открывал ему многие заблудшие души, давая возможность написать о них,  и тем самым помочь в тех или иных вопросах и ситуациях им же. Пресса - это вторая власть в мире. И сейчас ему, Косте Воркуте, предстояло написать об этой загадочной женщине,  прожившей такую непростую жизнь, а как это сделать, что писать, а чего не стоит, он не знал. Ему, казалось, что все просто, она расскажет, он запишет, и напечатает, но после первой встречи на выставке, он, вдруг засомневался, в правильности своего намерения. Эта тема, сложная. Женщина прежде всего - это мать, хотя в его понимании, это слово больше номинальное, нежели реальное.  Он сам детдомовский, и всю жизнь держал обиду, на женщину, оставившую его в роддоме. Но, Костя никогда не опускался до обвинения, но знал, что были причины на это, и скорее всего, и очень веские, у  той  молодой мамочки, оставившей его в роддоме, тем более, что это для него оказалось благом. Его усыновили. Папа и мама были порядочные, спокойные люди,  хотя Костя для них был, как атрибут семьи, как  необходимая, в этом возрасте,  игрушка.


- Семья, Костя, это ячейка общества, где присутствуют все параметры и признаки оной. Т.е - это более, чем два человека, а главное, чтобы семья создавалась, во благо продолжения рода. Увы, у нас этого не получилось, по веским причинам, поэтому мы и усыновили тебя. Теперь у нас настоящая семья. Мы тебя любим и желаем тебе добра. Главное это здоровье и образование, дабы была основа для продолжения рода. И это главная наша цель, помочь тебе и сделать из тебя человека достойного. Мы надеемся, что ты оправдаешь средства вложенные в тебя - любил говорить его отец - членкор и профессор, когда был в расположении духа, побеседовать с ним.


Мать, его не любила. За что, он и не знал. Может, просто была уже в столь взрослом возрасте, что не смогла открыть в себе материнские чувства, но зато у него была его любимая нянька.


- Нянюшка Нюта - так ласково называл ее маленький Костя.


Отец с матерью часто отсутствовали. Командировки по всему миру, часто затягивались на года, и Костя с няней оставались одни и были счастливы, потому, что не нужно было соблюдать порядок и этикет, который требовала его мать, в их  присутствии.


-Константин, ты должен вести себя подобающе. Вежливо и уравновешенно. Правильно сидеть, держать руки и приборы за столом. Знать, что можно, а что нельзя  говорить, в присутствии взрослых и т.д я устала тебе это объяснять - говорила мать, просто риторически, ибо других тем, о чем поговорить с ним, она не находила.


А однажды, после очередной долгосрочной командировки, она приехала с решением, что мальчик уже вырос, а Косте, в то время,  уже было 10 лет, уволила няню, и отправила Костю в специнтернат при МИДе, где он жил и учился, получал прекрасное образование, и впоследствии стал тем, кем стал, журналистом.


Пока он учился, мать редко его навещала, но зато регулярно на каникулы покупала ему путевки в Артек и другие элитные пионерские лагеря.

Косте хотелось, чтобы однажды, она приехала и сказала:


-Мальчик мой, я так скучаю, я хочу тебя забрать отсюда, домой.


Но, этого не случилось.


Однажды, когда Костя уже учился в Универе, его разыскала его старенькая няня Нюта. Она обняла его, такого большого, высокого и красивого парня, прямо в вестибюле и заплакала. Костя не стесняясь никого, обнимал ее тщедушное старенькое тело и плакал. От чего плакал, сам не знал, поскольку наверное накопилось столько всего много, что нужно было высказать, но никого это, кроме этой старушки, не интересовало и не волновало.


Няня Нюта, рассказала, что его мать умерла, что похороны состоятся завтра и, что ему следует быть на них.


Костя пригласил няню Ноту к себе в комнату. Там они проговорили всю ночь, а утром, состоялись похороны.


Об этом он и вспоминать не хотел. После похорон, их кухарка, позвала его обедать домой. Хотя, дом его был специнтернат, а потом общага при Универе, но он пошел туда, где прошли его детские годы, хотя язык не поворачивался назвать это место, его домом. Было страшно возвращаться туда, откуда тебя просто удалили, как игрушку, выполнившее свое предназначение.


Отец, был стар и болен. Он пригласил его в свой кабинет и сказал:


- Я доволен тобой. Ты оправдал мои надежды. Вот, здесь весь пакет документов  на квартиру, дачу, машины и мои труды. Ты единственный мой наследник и сын. Я был не прав. Я мало тебя любил. Я думал, что главное в жизни- это ты и твое дело, но я ошибался. Я со стороны наблюдал за тобой, я помогал и делал, что мог, чтобы ты получил прекрасное образование, и ты оправдал мои надежды. Жаль только того, что я не понял, а скорее всего, это не поняла, моя жена, что ты мог дать нам, намного больше в нашей  жизни, ты мог подарить нам любовь. Прости нас. Знаю, что эти бумаги не заменят нашей любви, но прими нас такими, какими мы были, поскольку нас такими сделало наше государство, но ты иной. Я рад, что ты мыслишь и думаешь иначе. Я читал твои статьи и работы. Курсовые и практические. Ты прав, приоритет всегда должно быть  дан, прежде всего человеческим чувствам и жизнеобеспечению  человека, счастью и любви, ибо без этого человек не может быть и называться человеком. Жаль, что я поздно это понял. Я прошу тебя, останься здесь со мной. Мне не долго осталось, я просто хочу почувствовать, как это быть и жить просто счастливым. Знаю, я счастья тебе много не могу дать, но здесь все твое, и ты мой сын.


Костя согласился, но большой радости от этого не было. Общага, друзья, споры и вечеринки - стали для Кости иметь большую ценность, но отец, стал или был одной из самой важной его миссией в жизни. Просто постараться полюбить его, почему? Он не знал, но чувствовал, что это необходимо, чтобы потом иметь право на то, чтобы писать об этом. Вот, в чем  она, его правда жизни.


Отец прожил еще три года. Костя за много лет, впервые, почувствовал, что у него появилась семья. Завтраки, ужины. Разбор полетов за день. Обсуждение его статей. Шахматы. Все это было. И были горькие слезы, которые он лил, не стесняясь, когда гремел салют на кладбище, в момент,когда опускали его отца в могилу, рядом с его женой.


- У каждого своя правда жизни. - думал Костя, подходя к маленькому особнячку с нужным номером.


Это был одноэтажный дом, облицованный серым камнем, в тон парапета и с небольшими окнами, обрешеченными красивыми оконными решетками, и небольшими корзиночками с незабудками.


 - Интересно, какая правда жизни ждет меня за этой дверью? - подумал Костя, выбирая одну кнопку звонка из четырех.


ЧАСТЬ 3


Звонок пропел соловьем несколько раз, а за дверью никто не ответил. Костя еще раз нажал. Соловей запел чуть громче, и вдруг дверь открылась, открывая  возможность видеть  открывающего через дверную решетку. Решетка была витиеватая, с причудливым восточным  рисунком, и  покрашена в цвет в тон дома, поэтому и не сразу ее можно было разглядеть.


- Здравствуйте. Что вы хотели? - спросила женщина, на русском.


Это была просто одетая в домашнюю одежду женщина. На ней был домашний флисовый  брючный костюм и тапочки, волосы уложенные на затылке, очки на макушке и в руках полотенце.


- Здравствуйте, это я Костя. Мы вчера договорились о встрече -  начал объяснять Костя.


-А. поняла, Сейчас. Марфа!!!! Это к тебе - крикнула женщина и пошла в комнату.


- Иду - послышалось где - то там, и Костя напрягся.Вдруг Марфа не сможет его принять. Вот будет облом.


- Добрый день, Костя. Я сейчас вас впущу. Вдруг неожиданно приехала моя подруга.Давно не виделись, решили провести пару дней вместе, но это нам не помешает, а может быть даже и поможет. Настасья, она вместе со мной  провела все эти годы рядом, все вместе начинали. Я с ней поговорила, она согласилась, что об  этом можно  и нужно  написать. Нам теперь это уже повредить не может. Человек, который мог, уже умер. Входите просто сказала она, и открыла решетку, впуская меня внутрь.


Войдя в дом, Костя оказался в малюсенькой прихожей. Главной достопримечательностью которой была огромная,  вешалка красного дерева прошлого века, украшенная фигурками ангелочков по углам сверху, и во всю стену зеркало, обрамленное в аналогичную раму, вырезанную в  виде виноградной лозы, оплетающей его. Ощущение было таково, что Косте показалось, якобы  он вошел в другую эпоху и время. Жизнь за дверями этого дома осталась позади. Легкий холодок пробежал меж лопаток, и он вздрогнул, от неожиданного окрика из комнаты:


- Костя, проходите, что вы там застряли?


- Сейчас, не вижу куда  можно поставить свою обувь. У вас здесь такая красота - почти,  прокричал в ответ Костя.


- Мы не разуваемся. Мы ходим в обуви. Там есть электрическая щетка. Вставьте ногу в обуви, она почистит подошву и все. Проходите. Это же классно, чувствовать себя человеком с большой буквы. Это только в бывшем союзе все ходят в гости со своими тапочками, как в музей. А мы просто здесь живем - сказала Марфа, входя в прихожую.


- Сейчас сделаю - коротко ответил Костя.


- Ты представляешь, как это здорово. Чувствовать себя свободно от предрассудков. Раньше я даже тапочки снимала, когда нужно было пройти по ковру или паласу на полу.  Для нас это был обычай, а вот какой? Наверное просто беречь все,  с таким трудом заработанные средства. Ковер на полу это было роскошно красиво, ну и тепло. Вечером все собирались у телевизора, снимали обувь и релаксировали.Мне порой этого сейчас не хватает. Но, ничего воспоминания и ощущения это хорошо, но жить здесь и сейчас, это тоже замечательно. Проходите. Справились со щеткой? - спросила  Костю Марфа.


- Да, конечно. Спасибо - ответил Костя и пошел в комнату за ней.


- Присаживайтесь, где вам будет удобно. Настасья сейчас приготовит чай, а может вы кофе любите?


- Спасибо. Чай тоже хорошо - ответил Костя.


Марфа вышла из комнаты и Костя немного огляделся. Небольшая светлая гостиная. На окнах тяжелые портьеры были полу раздвинуты. Нежная ар ганза, светло салатового цвета, придавала уюта и немного полутона в освещении комнаты. Старинные шкафчики и полочки со вкусом были расставлены по комнате, не загромождая основного пространства, а в центре на полу лежал красивый ковер вокруг которого располагались диван и два кресла со стеклянным низким столиком в центре. Столик был изящен  и нисколько не портил впечатление от красивого, толи турецкого, толи персидского ковра.


Костя  присел в глубокое старинное удобное  кресло, протянул с удовольствием ноги и вдруг подумал, что хорошо бы здесь пожить немного, просто пожить и напитать свою жизнь и тело приятными ощущениями  блаженства, уюта и комфорта одновременно, но увы, у него на сегодня задача совсем иная.


ЧАСТЬ 4

Костин релакс прервала Настёна, вошедшая с подносом и посудой для чаепития. Следом за ней вошла Марфа, которая несла небольшой электрический самоварчик, расписанный под  холомскую роспись.


- Вот, этот самовар я специально привезла сюда, чтобы удивлять местных французов русской забавой, пить чай из самовара. Когда еду сюда, всегда везу с собой баранки меленькие, русские пряники и карамельки. Дунькину радость, подушечки.Французы, как дети, радуются этому. Удивляются. Мне нравится эта черта в них - добавила уже серьезно она.


- Вам чай с чем? Есть с ягодами, есть с имбирем, есть простой черный, зеленый, травяной? - спросила Костю, Настёна.


- А давайте покрепче, черный - ответил Костя, доставая из виньетки диктофон.


- Вот баранки, карамельки  и шоколад - подвинула ближе к Косте Настёна  угощение.


-  Спасибо. Я так, без всего. Ну, как появилось настроение пообщаться. У меня много вопросов, на которые я бы хотел получить ответы.


- Да, я сегодня почти всю ночь не спала. Вчера прилетела Настёна. Мы долго говорили, вспоминали. Знаешь, Костя, можно просто на ты, для нас -это первый и откровенный разговор о том что с нами было. Представь себе, как мы вышли за ворота застенков, ты поверь, против наших застенков, концлагерь покажется раем, мы никогда не говорили о том, что там пережили. Да, мы боялись. До сих пор, пока не сдох этот человек, который мог все. Убить для него, это просто ничего. Менгель против него - просто милашка, так нам казалось. Даже, когда мы заработали свои состояния, мы не могли даже дышать свободно одним с ним воздухом, вот до чего  мы ненавидели его и боялись. Я не преувеличиваю, можешь спросить у Настёны и еще пятерых наших подруг, я тебе дам их координаты. Этот животный страх, который он в нас культивировал, не боль, боль это счастье ощущения, что живешь, а жуткий страх, что это может повториться, и что тебе не дадут умерить, а заставят жить и опять и опять, чувствовать все это, пока эта мразь этого желает... - почти прошипела от ненависти Марфа. Из спокойной и приятной женщины, она вмиг, превратилась в отвратительную старуху, с низким голосом, и гримасой страха и ненависти одновременно.


- Сколько раз, я бы хотела его стереть порошок и развеять по ветру, но это было не возможно. Человек такого ранга имеет все и всех, и в том числе штат спец охраны его вонючей жизни. Все мы семеро, были для него, как блошки на его гребешке. Он мог в любой момент нас раздавить и не моргнув и  глазом. Мог, это точно, но его останавливало одно обстоятельство, и это страшнее всего, что у всех нас были с этим упырем наши дети. Он это понимал и давал нам возможность с этим страхом жить, работать и растить  его  детей. Ладно... об этом потом... - перевела дух Марфа.


Марфа, сжалась, как то скрутилась в какой - то неимоверный комок или  фигурку.
Настёна быстро встала, подошла к шкафчику открыла его и достала маленькую изящную бутылочку с коньяком и три коньячных рюмочки.


- Извините, нужно было сразу предложить, разговор тяжелый и страшный, многие скажут, что такого не бывает и быть не могло в наше советское время, но это было. Это было, и почти до сих пор мы жили в страхе, что однажды ночью придут и опять все это повториться, но не снами, а с  нашими детьми, или внуками. А что мы можем?  Мы простые женщины, пережившие ад  этих  застенок, вырастившие детей от этого чудовища,  изверга, в надежде, что все плохое уже в прошлом. Три месяца назад, его гнилые мощи, торжественно похоронили на самом престижном кладбище страны, мы думали, что это событие нам облегчит жизнь  привнесет в нашу жизнь немного покоя, но мы ошиблись.  Наше молчание, это молчание ягнят, только усугубляет положение вещей. Вчера мне позвонила одна из тех надзирательниц и недвусмысленно намекнула, что есть фото. старые фото с нашими играми в то время, вот я и приехала, посоветоваться, что делать? И сколько еще платить за молчание и кому?  Это может длиться бесконечно. Пока мы живы, это понятно мы сможем заработать и заплатить, а когда нас не будет? Что будет? Я не знаю, что-то нужно решать, или просто рассказать обо всем, тогда, как жить детям с таким грузом? Ведь у этого упыря, есть своя семья и высокопоставленные отпрыски, им такая слава тоже не нужна, а что делать? Не знаю. Может,  вы подскажите? Вы журналист порядочный и наши о вас отзываются хорошо. Мы поинтересовались. - спросила Костю Настёна.


Настёна быстро налила коньячок в изящные рюмочки, расставила по столу, чтобы удобно было взять всем, и молча залпом глотнула  пряную жидкость. Потом вздохнула глубоко, осознавая и пробуя на вкус запах  коньяка.


- Да, ты права, Настёна, как всегда. Мы хотим собраться все семеро, но когда и где пока не решили. Мы думаем, что пришло время все рассказать, но только напечатать тогда, когда наши семьи мы вывезем за пределы России, иначе мы не сможем гарантировать их безопасность. А пока спрашивайте, задавайте ваши вопросы. Мы ответим  на все, но имейте ввиду, вам решать и брать ответственность, можно это печатать будет или нет... Или в нашем СССР такого не могло быть? Так мы и доказать можем, правда кроме наших слов у нас только одно доказательство, но оно действует безотказно против всех аргументов. Знаете какое? - внимательно глядя прямо в глаза Косте, своим пронзительным взглядом, полном ненависти и страха, к тому человеку, которого она боялась больше смерти,  спросила Марфа.


- Нет, не знаю -  ответил Костя.


- Все, как мир, просто. Это ДНК, это кровь наших детей и внуков. Вот почему, я прошу дать нам время, чтобы спрятать наших детей и внуков, как доказательство нашей правоты.


Марфа замолчала.


Пауза немного затянулась. Костя не решался нарушить ее. Он понимал, что сейчас, лучше не мешать, пусть немного успокоится, а чуть позже он задаст свои вопросы, но Марфа быстро справилась и эмоциями и сказала:


- Вот, так жизнь распорядилась, вот так... Вы нам посланы судьбой. Париж. Выставка и  мы. Классное сочетание, где Париж, а  где были мы... Ну, что, Костя не передумали задавать вопросы? Пока  еще  не поздно, можем и закончить наше интервью? - с блуждающей улыбкой на лице, спросила Марфа, внимательно наблюдая за реакцией Кости.


- Нет, не передумал. Если вы знакомились с моими работами и статьями, то должны знать, что я на полпути не останавливаюсь. А вы меня, еще тогда очень заинтересовали, да и я интересовался в вашем мире про вашу судьбу и жизнь, и мне показалось, что все получится, как нельзя лучше. Ну, что, начнем? И так мой первый вопрос к вам, Марфа, Вы можете назвать вашу реальную фамилию и имя. Кто ваши родители и откуда вы родом? Я хочу предупредить, что я веду запись наших разговоров, для того, чтобы потом, достоверно, работать с материалом и что всегда отвечаю за этот материал головой, и обещаю, что кроме меня, он никуда не пойдет. Правда гарантий никаких нет, кроме моего слова, а это свято.


- Хорошо, мы согласны, да и выбора нет у нас. Меня зовут ...
Мое имя,  данное мне моими родителями  Дарья. Папа меня звал Дарёнушкой, в честь одной кошки из сказов Бажова, Малахитовая шкатулка.


ЧАСТЬ 5


-  Мой отец  был химиком. Перед самой войной, работал в одном закрытом НИИ. Что они там исследовали или изобретали, достоверно, никому не известно. В апреле 1937 года, он не вернулся домой. Сколько мама не пыталась, что - то разузнать, ничего не получилось. Мама была беременной вторым ребенком. Уже в августе 1953 года, когда режим ослабили и отца отпустили, на вольное поселение, в пределах 100км от места отбывания наказания, он разыскал маму. Мама только тогда узнала, что всех служащих их лаборатории в полном составе арестовали и осудили, за пособничество врагам народа. Троих, по решению суда расстреляли, а остальным дали по 20-25 лет, с поражением в правах,  с конфискацией имущества и отправили в лагеря строгого режима, на Колыму. Маму - выселили на поселение в Мордовию. Поскольку мама была беременна вторым ребенком и у нее на руках была маленькая дочка, моя старшая сестра, 3 лет от роду, ей разрешили поселиться в глухой деревне. Маме выделили старую бревенчатую избу на краю деревни, у леса, и маленький участок земли. Это и спасло ее с детьми. В мае, она посадила огород и, продав свое золотое кольцо,  купила козу. В последствии это спасло ей и моим сестрам жизнь во время войны. В соседней деревне была восьмилетка, старая сельская школа, где мои сестры получали образование. Мама моя, по образованию была библиотекарь, она устроилась работать в библиотеку, там же, в школе, таким образом ей удалось сохранить сестер и пережить войну. Поселение в в 1957 году должно было закончится и она собиралась вывезти сестер в Москву, чтобы продолжить образование, но случилось непредвиденное. Мама, думала, что отца расстреляли, но она ошиблась. Отец через друзей разыскал их и написал. Он  написал, что просидел до июня 1953 года в колымских лагерях, без права переписки, и что ему разрешили свой срок отбывать на вольном поселении, в пределах 100км от места заключения. А еще написал, что он обратился в надзорные органы с просьбой разрешить соединиться с семьей, чтобы отбывать оставшийся срок вместе. Отцу разрешили, но с условием только, если семья приедет к нему. Когда мама рассказывала, все это, как получила письмо,  она плакала. Рассказывала, как вся деревня пришла к ней, порадоваться, за то, что муж и отец ее дочерей остался жив и уже на свободе. Вольное поселение, хоть и тот же лагерь, но все же свободы и возможности  больше. Мама написала письмо  отцу в ответ. В письме она писала, о том, как ее выселили в мордовскую деревню. Как она родила Полинку, как пережили они войну и, что она согласна на переезд... Да. Трудные годы. Тогда, казалось, что все самое страшное уже пережито, но как они ошибались... - тихо, почти шепотом, сказала Марфа.

- Марфа, давай еще немного выпьем коньячку, а? На тебе лица нет. А вы, Костя? - спросила Настена Костю.


- Нет, спасибо, когда работаю, не пью ничего, кроме чаю или кофе. Чайку, черного погорячей бы - ответил Костя, не  преставая писать в своем лептопе.


- Давай Настена, накатим. Давай нашу, водочку. Не чего душу обманывать коньячком, момент не тот. Тошнит так, от всего, что все внутренности готова выплюнуть наружу... Не передать. Только сейчас поняла, что столько лет молчала, ничего никому не говорила, и как я жила с этим, не знаю, не жила, как робот работала, ела, пила...А зачем? Сама не знаю. Лучше бы меня там вместе с мамой и папой убили, чем все это пережить и молча носить в себе столько лет. Ты, знаешь, Костя, а ты ведь прав, во всем прав, об этом нужно писать, если бумага стерпит. Наливай, Настена, наливай полную, помянем прошлое, пусть ему пусто будет...  - почти прошипела Марфа, зажав в кулаки свою голову.


- Да, сложные были времена. Я вот до сих пор не знаю, как я оказался в детдоме и почему меня мой отец усыновил. Мне, кажется, что тоже в этом есть какая - то тайна. Но, о моих тайнах после, а сейчас скажите, будем ли мы указывать имя вашего отца и мамы, или ограничимся , просто -отец и мать, папа и мама ? - спросил Костя Марфу.


- Я не знаю, я знаю, что еще обвинение с них не снято,до сих пор, и я, тогда, на суде, давала подписку НКВДешникам, о неразглашении, хотя что я знала, если родилась после того, как отец уже освободился из лагеря. Я  думаю, не обязательно. Это просто другая история - ответила Марфа, принимая из Рук Настены запотевшую  граненую стопку с водкой и тарелку с маринованными огурчиками и  сыром.


- Ну, вздрогнем, пусть пошлое останется прошлым и никогда больше не повториться - сказала Настена и залпом опрокинула прохладную жидкость, занюхав, ее кусочком черного хлеба, привезенного из России.


ЧАСТЬ 6



Немного помолчав, Марфа продолжила:


- Знаете, Костя,  в то время меня еще и в проекте не было, но я четко, из рассказов матери, представляю то время.  Далекая деревенька со смешным названием Томаса, или может быть Тамака.... Я уже точно и не помню. Мама, как то странно ее называла. В этой деревеньке жили мордва. Они, казались маме, очень смешными, когда разговаривали по русски, они путали  местоимения ОН и ОНА. Когда говорили он пошел за водой, это значит, что женщина пошла за водой, а когда говорили, что она сегодня будет дрова колоть - это значит, что мужчина  сегодня будет колоть дрова. Мама очень любила рассказывать о наших соседях и всегда смеялась, над курьезами с этими словами и действиями. А когда пришло время ехать к папе, то вся деревня пришла нас проводить. Мама, рассказывала, что они стояли, как на параде, по обе стороны дороги, по которой мы ехали на подводе. В подводу была запряжена соседская кобыла. Они стояли и молчали. Это молчание, говорила мама, напоминало молчание ягнят, перед закланием. Они отлично все понимали, куда мы едем и все возможные риски связанные с этим переездом. Я не знаю, я не в праве судить моих родителей, но если бы мама не поехала, меня бы на свете не было, а может и родилась бы но уже позже, когда отец вернулся. Но, что случилось, то случилось. А случилось, холодное лето 1953 года. Тогда многим политическим заключенным дали амнистию и послабление режима, а так же разрешили жить в вольном поселении в пределах округа не дальше 100км от места отбывания наказания. В августе наш отец вышел на свободу, правда условно, и ему разрешили работать. Вот тогда он и устроился в лесничество лесником, а когда постановлением Президиума Совета СССР от 3 декабря 1953 года, было принято решение об образовании Магаданской области с центральным областным городом Магадан, ситуация совсем изменилась в лучшую строну. Стали организовываться  лесничества, заповедники, появилось много новых поселков и селений. Конечно, в этих поселках и селениях жили в основном ссыльные и осужденные, отбывшие свои наказания, поскольку многим идти было уже некуда, а иным не разрешали покидать Магаданскую область. Строились дороги, открывались заводики, лесопилки и другие промыслы. Рабочие руки были нужны повсюду.  Мой отец, жизнь в лагере его сломала, в лагере заболел туберкулезом, поэтому нашел себе работу в урочище реки Яна, в тамошнем заповеднике. Ему разрешили построить дом и хозяйственные постройки, и привезти свою семью. Мама рассказывала, как было трудно первое время. Как строились, как разрабатывали землю, заводили хозяйство и живность. Отец все время удивлялся ей, как она москвичка,  в четвертом поколении, так умело управляется с новым хозяйством. Мама больше не пошла работать, поэтом все свое время уделяла дому и образованию Марии и Полины. У нее это не плохо получалось, поскольку позже, когда она стала меня учить, часто ее заменяли мои сестры. И не смотря ни на какие трудности, мама с папой были счастливы. Они радовались всему- просто свободе передвигаться, лесу, зверью, и даже медведю, повадившемуся к нам в погреб за репой и морковкой. Мама, за время войны научилась доить козу и печь вкусный хлеб и выпечку. Хотя, отцу платили мало, но этих денег хватало на одежду и припасы в  виде муки, круп, соли и сахару, остальное мама выращивала сама, конечно с нашей помощью. В конце мая 1954 года, родилась я. Отец, так перенервничал, что слег, и заболел. Мама сама справилась с родами, пригласив из ближайшей деревни повитуху. Я родилась слабенькой, маленькой, но крикливой. Как говорила мама, что отец не мог налюбоваться,  таким  подарочком судьбы. Он назвал меня Дарьей. Он придумал или перенял мне ласковое имя  из сказов   Бажова - Даренушка или Подаренушка. Он очень любил в холодные вечера забраться на лежанку на печи, посадить меня рядом и читать сказы Бажова. У меня до сих пор есть книга "Малахитовая шкатулка", правда это уже новое издание, но я иногда просто ее открываю и сижу вспоминаю, те далекие и замечательные дни моего, столь короткого, детства. А у вас, Костя,  есть любимая книжка детства -  вдруг спросила Марфа Костю.


- Да, была и не одна. Мне отец с матерью покупали все новинки, которые в то время появлялись в магазинах. Но мои самые любимые книги - "Три мушкетера", "Дети капитана Гранта". Я всегда представлял, как я путешествую и сражаюсь... Вот и  до сих пор и сражаюсь с ветряными мельницами, а их меньше не становится - задумчиво произнес  Костя, беря чашку с чаем.


- А у меня книжек практически не было, мне покупали только ноты и партитуры, чтобы я училась музыке и пению. А  так хотелось просто побегать во дворе с мальчишками. У нас рядом с домом был пруд. Там мальчишки нашего двора соорудили плот, поставили флаг и плавали туда и сюда. Они, иногда приглашали и  меня, но я всегда отказывалась.  Мне  очень хотелось, бросить скрипку и все ноты и прокатиться на плоту по пруду. Крикнуть тому, кто стоит на берегу - отдать швартовы или подай чалку, хотя, что эти слова обозначали я и   сама  не знала. Но, увы, не пришлось... - с грустью, почти прошептала  Настена.


- Ничего, Настена, прорвемся, вернее уже прорвались, теперь только бы выстоять день да ночь продержаться. Помощь пришла... Помнишь, как в сказке - "Мальчиш -  кибальчиш".  А наша жизнь отнюдь не сказка,  даже названия не могу придумать... До сих пор не могу понять, как мы, такие маленькие девчоночки, смогли выжить в этих застенках. В гестапо и то милосерднее были, после пыток расстреливали, а нас... Нам и эта милость была заказана. Да, что говорить, живы,  тело живет, а душа мертва... А как душу воскресить не знаю. Думала сдохнет мразь, полегчает, ан нет, еще хуже стало, дерьмо полезло даже из ушей... Это к лучшему... Наверное, а вернее  сказать, хочется верить в то, что скоро все пройдет и станет легче жить.   Так  же в лучшее верили и мы, там в урочище реки Яны, когда просто жили и радовались, что выжили .... Почти четырнадцать счастливых и не очень лет, мы там прожили. Но прожили на свободе и сытости. Отец стал часто болеть. Маша вышла замуж, жила уже с мужем в отдаленном поселке. Толя, ее муж тоже работал лесником. Детей у них не получилось завести. Однажды Машу подстерегли браконьеры и изнасиловали, а она была беременна. Потом ее нашли чуть живую с петлей на шее. Она хотела повеситься, но веревка слабая оказалась и оборвалась. Мама выходила ее, а вот детей больше Бог не дал. И вот опять счастье пришло к нам в дом вместе с Полиной,  ее беременностью и ее парнем.  Для кого - то беременность это обуза, а для нас это была радость  и великое счастье. У нас в заповеднике служил ветеринаром Чубатаев Иван Данилович. Он был тоже из расконвоированных. Тоже, как мой отец остался здесь, поскольку идти было некуда. Он просидел более 20 лет в Колымских лагерях, и по старости, ему в ту пору было уже почти 75 лет  исполнилось,  вышел  на вольное поселение. Свои 25 лет Иван Данилович схлопотал за вредительство, он утилизировал 56 коров больных ящуром, без согласия на то нашей партии и ее руководства. Когда стали разбираться, то его, ветеринара, признали виновным  и осудили на 25 лет Колымы.  После того, как его отпустили  на вольное  поселение,  он и пришел  в это урочище на место ветврача. В урочище водилось много зверья и в том числе копытных.  Иван Данилыч взял себе в помощники молодого паренька из соседнего поселка, как же его звали, кажется Лешкой, а фамилию не помню.  Лешка всегда сопровождал Ивана Даниловича и нашу Полину,  поскольку Полина выучилась на медсестру, закончив курсы  в  Магадане. Полинка делала уколы больным животным, кормила и подкармливала их солью и витаминами, а Лешка таскал за ней рюкзаки и берданку. Полинка выросла шустрой и славной девушкой. Иван Данилович хотел уйти на покой, и оставить себе на замену, Полинку и Лешку. Он первый догадался, что между ними случилась любовь, и не простая любовь, а пришла настоящая любовь, а  общее дело, урочище  их объединило в семью. Однажды он пришел к нам на кордон и говорит отцу, что мол пора пироги печь, сваты будут, время пришло в урочище еще одну избу ставить,  новая  семья родилась. Позже,  Полинка все рассказала нам. Она рассказала,  как познакомились с Лешкой, как  они  дружили и работали вместе, как это случилось, по любви случилось, а еще призналась, что ждет ребенка. Полинке в то время,  а это уже шел 1969,  исполнилось  тридцать один год. Мать с отцом были безмерно счастливы. Решили на Троицу зарезать свинью, и справить настоящую свадьбу, но свадьбы не случилось, а случилось то, чему даже и названия придумать сложно. Нелюди.  Эти сволочи, их и  людьми то назвать невозможно, хуже дикого зверя.... Не могу больше,  Костя  давай  прервемся,  потом продолжим, завтра,  в это же время  приходи, а сейчас не могу. Те четырнадцать лет, мне кажутся сейчас сказкой, а остальное , да,  что  и  говорить и жизнью назвать сложно... -  почти выкрикнула Марфа, а затем  встала и, не прощаясь,  поднялась на верх  к себе.


- Вот так то, Костя. Столько лет прошло, а боль не утихает. Я думала эта мразь сдохнет, легче станет, а нет.А у меня вообще все просто было. Мама и папа, бабушка и дедушка музыканты. Жили мы на Чистых прудах в Москве. Жили скромно. Одним слово - евреи. Всего боялись, больше помалкивали. Одну ошибку сделали. Только одну... Я ведь хорошенькая была, тоненькая, как тростиночка, прекрасно играла на скрипке. Вот бы и играла в каком - ни будь оркестрике, но однажды меня прослушал один очень известный концертмейстер и сказал, что мне необходимо заняться вокалом и петь в опере. Как же бабушка с дедушкой обрадовались, что появилась возможность из внучки сделать приму. Мы, евреи, нам это нельзя. Но, для еврея ничего не возможного нет. Меня стали показывать, нашли педагога, хорошего педагога, и вот пришло время, я стою на сцене и пою. Я, так волновалась, но дедушка сидел в суфлерской  будке, отбивал такты и подсказывал слова. Премьера прошла прекрасно. Я стала петь и постепенно мне стали давать первые партии. Лучше бы не давали или выгнали из театра. У меня появились поклонники, но самый главный поклонник был всегда рядом, это был мой дед. Он играл в оркестре  театра  и всюду меня сопровождал, и отбивая всех  моих поклонников. Я была счастлива, молода и, могу сейчас сказать, что красива. Я не думала, что в один миг все может изменится. Была премьера. В правительственной ложе сидели несколько мужчин и две женщины. Мне, наш директор, сказал, чтобы на поклон я обратила внимание на ложу и продублировала для них еще раз поклон. Что они хотят преподнести мне корзину цветов на сцену. Я спела, как мне показалось заключительную партию замечательно. Голос только набирал мощь и красоту. Я была счастлива. Мне принесли целую корзину роз. Я выполнила просьбу директора и пошла к себе в грим  уборную. Как только я сняла свое платье, ко мне без стука вошел незнакомый мужчина.Я до сих пор помню его сытую круглую с маленькими усиками, потную и влажную харю, иначе не назовешь. Я ничего не успела сказать, как он развернул меня к себе спиной и стал стаскивать с меня одежду и белье. Он был здоров и силен, а я маленькая, хрупкая девчонка. Пока он расстегивал свои штаны, он держал меня мертвой ваткой, придавив меня грудью к столику, так сильно, что я ни крикнуть ни сопротивляться не могла. Он обзывал меня шлюхой и другими мерзкими словами и хрипел, и дышал мне в спину перегаром. Я пыталась вырваться, но он был на много сильнее меня. Вдруг я увидела на соседнем столике одеколон в большом хрустальном флаконе. И когда он меня перевернул, я успела его схватить и ударить его, что есть мочи по голове. Удар пришелся в висок. Мерзавец упал и умер. Только потом, я услышала, как за дверью, двое молодцов держат и не пускают моего дедушку ко мне. Я ничего не соображала, я была в шоке. Когда в гримерку ко мне ворвался дед и те два парня, то я просто сидела в изнеможении на полу и держала одеколон в руках, а это упырь лежал рядом в луже крови. Я была, как во сне. Я оделась в присутствии директора, дедушки и этих двух охранников. Потом приехали муровцы и отвезли меня в МУР. Вот так и закончилась моя певческая карьера, зато потом много пришлось играть в нашем театре жизни и смерти.


-  Да, Настена, извините, как вас называть лучше? - спросил Костя.


- Да, так меня все зовут, так и зовите. Вы извините меня, мы все со своим багажом. Мне нужно подняться к Марфе. У нее давление. Вы сами оденьтесь и захлопните дверь, а завтра в это же время вас ждем. Хорошо?  А я пока обзвоню всех  наших и поговорю с ними. Завтра дам вам полный  отчет о проделанной работе - с долей иронии в голосе, сказала Настена и пошла наверх.


Костя немного посидел, приводя записи и мысли в порядок, затем оделся и вышел на набережную Сены. Уже вечерело. Фонари расцвечивали парк и деревья витиеватыми узорами. По набережной, спокойно прохаживались прохожие, они даже не догадывались, что творилось в душе Кости. А в душе нарастал гнев в пересмешку, с болью и безысходностью, и необходимостью все это дерьмо перелопатить, написать об этом,  чтобы потом  можно было просто жить и гулять по набережной Сены.



ЧАСТЬ 7



Костя шел по набережной  Сены  и думал  о  том, что это такое  наша жизнь  и, кто  он, этот такой,  незримый и могущественный, который может, так менять наши судьбы. Ему вдруг вспомнилась пословица его няни Нюты.


 -  Пути Господни неисповедимы - говорила она, когда что - то случалось в доме или с его приемными  родителями, и всегда добавляла - никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.


- Вот именно, вот именно... Все верно. Пути Господни неисповедимы, но только кому и зачем это нужно, чтобы хорошего человека сравнять с дерьмом и опустить ниже плинтуса всю его семью, а дерьмократа и извращенца - возвысить выше некуда? Сколько пишу об этом, столько и удивляюсь изощренности того всемогущего  великого. Кто он? Бог или Дьявол или еще кто? Да, это сейчас не важно, кто он, важно другое, зачем он свел нас с Марфой и ее подругами?  Что делать? Ну мне понятно - писать,  идти на попятную я не хочу, да и не в моих правилах,  а во что это все выльется я не знаю, и даже догадываться не хочу. Просто запишу рассказы и опубликую. Почему? Просто не мое это свинячье дело, давать оценку этим женщинам и тем событиям, что происходили в их жизни. Я не знаю, как бы я повел себя в подобной ситуации, хотя, как мужчине, понять молоденьких женщин , да еще, если их жизнь превратилась в ад....  Да, еще при жизни. За что? За что караешь?  Хотя, тебе виднее, ты всемогущий, а это не исключает, что справедливый -  рассуждал Костя, медленно двигаясь в направлении   своего отеля.


-Эй,  волчара, куда собрался? Идешь друзей уже не замечаешь? Совсем заработался? Идешь, бредешь никого не видишь.... А мы за тобой? -  окликнул Костю, его друг Иван.


- Привет. Привет...- протянул руку, в приветствии, Костя. Здороваясь сначала с Иваном, потом с Андре.


- Привет, Костя. Ты куда пропал? На телефон не отвечаешь. Сам не звонишь. Вот мы решили тебя встретить и пригласить на барбекю, ко мне в загородный дом. Там места много и красивая природа. Пока мы делаем  барбекю, ты можешь поработать на свежем воздухе и заодно осмотришься...- пригласил  Костю Андре.


-  Ну, что Костя? Я смотрю ты совсем припух со  своей писаниной. Глаз горит, так, как будто бы тебя нечистый искушает... Давай, быстренько собирайся и поехали. Оттянемся. Выпьем хорошего вина. Осмотримся. Ты хоть увидишь, как живут французские буржуа... -  хихикнул Иван.


- Иван, ты прав. Что - то у меня мои извилины перегреваться стали, когда слышу я про такое дермецо, даже не дерьмецо, а дермище. Самое главное, что повлиять на это нет возможности, просто записать и написать... Вот это меня и бесит. Кто мы? Люди или пешки в чьей- то плохой игре. Прости, Андре, за мой плохой французский - немного, стушевался Костя.


- Да, все в порядке, не волнуйся. Поехали? Мы тебя ждем вон там в сквере? Поверь, там места тебе хватит, где можно будет поработать. Ты, едешь?- спросил Андре.


- Спасибо, Андре за приглашение.Конечно. Лептоп всегда со мной. Только заскочу носик припудрить и носочки чистые захватить, и я готов -  с долей иронии в голосе, ответил Костя и направился в отель.


Придя в номер, Костя быстренько привел себя в порядок и достал свой,  как он называл его - тревожный чемоданчик.Такой чемоданчик всегда стоит готовый, со всеми необходимыми вещами для командировки. Журналист, как врач, всегда должен быть собран и готов к любым поездкам и непредвиденным обстоятельствам, случающимся в его работе и жизни.


Костя взял дипломат, служивший ему тревожным чемоданчиком, бросил туда пакет с личными вещами, необходимы ему для поездки, и вышел, захлопнув дверь  номера.


ЧАСТЬ 8


Костя быстро спустился по лестнице и вышел, через боковую дверь отеля на автостоянку. Там его ждали друзья.  Костя сел в машину, на заднее сиденье, и машина тронулась с места.


Костя был под впечатлением первого интервью и никак не мог отделаться от  того впечатления, которое оно оставило в его душе. Он пытался представить заповедник,  отца и мать Марфы, ее сестер и людей, которые их окружали, но это пока плохо получалось.   Ему не  хватало  причины и подробностей, с чего бы зацепиться и начать писать, почему эти люди оказались там, именно в том месте, а не в Москве или где - то ближе к ней. Что - то не  договаривала Марфа, но это ее правда, и она может, что - то  рассказать, а что - то - нет. Да, она возможно и не знает в какой лаборатории работал ее отец и почему ее закрыли, а ее  служащих просто, кого - то растреляли, а кого - то -  закрыли в лагерях. Значит ли это, что  были  секретность  и были основания, чтобы так поступить, хотя, в то время, любого доноса хватало, чтобы расстрелять, как врага народа, или навсегда выселить в тайгу, осваивать новые земли вместе с семьей.


- Да, жизнь - это тебе не картинки в букваре. Я и сам до сих пор не знаю, почему оказался в детском доме и почему, это иногда читалось в поведении  приемного отца. Он испытывал угрызения совести,как мне казалось,  делая оговорки по Фрейду, что если бы был жив твой отец, он бы понял его или он говорил, что очень сожалел, что так случилось с моими родителями, и теперь его обязанность сделать из меня грамотного гражданина нашего общества, хотя,  сам не верил в утопию коммунизма и в сам социализм.  Мой приемный отец был еще тот тертый калач, и так до самой смерти не открыл эту тайну. Я думаю, когда он нашел меня перед своей смертью, отписав мне в наследство все движимое и недвижимое имущество и все свои труды и достижения, пытался исправить то, что не давало ему покоя всю жизнь, но так и не сказал мне главного, кто были мои родители. Я сам пытался сначала искать информацию о моих родителях, но так и ничего не нашел, как будто бы их и не было. В графе, в моем личном деле, в детдоме было написано коротко и лаконично -  родители  погибли в аварии, и приписка карандашом - подлежит усыновлению. И все? И все...  Нет не все. Еще была некая женщина, которая привела его в детдом и там оставила. Кто она? Таких данных не было в его деле. Почему? Может, это  было  желание его приемных родителей, чтобы последнюю ниточка, ведущая  к его прошлому исчезла,  и он бы ни о чем не узнал, а о чем мне следовало знать? Так это сейчас вдруг  захотелось раскопать   узнать... Увы, увы... Сейчас не время, Сейчас много дел и есть интересный материал... - горестно выдохнул Костя.


-  Ну,  чего вздыхаем, дружище? - это к нем обернулся Иван, он через зеркало заднего вида наблюдал за ним.

-  Да, так. Перебираю нюансы интервью.  Грустный и гнуснейший материалец, но тем и интересен читателю. Наши читатели очень падки на падаль, как воронье... - вздохнув, ответил Костя другу.


-  Да, забудь, ты о своей Марфе. Смотри,  едем по Парижу. Какая красота, а женщины - красотки. Сиди любуйся окрестностями. Когда еще сможешь выбраться в Париж. Скоро приедем и оторвемся по полной -  мечтательно, добавил Иван.


- Еще минут пятнадцать и все, приехали. Потерпите. У нас в Париже все рядом, близко. И вообще сама франция это,  как одна из ваших областей в России -  успокоил друзей Андре.


- Я заметил. Франция - это Париж и немного провинции, И все равно красота. Это вам не Магаданская тайга и холод. Так Костя? - обратился к Косте Иван.


- А ты сам хоть раз был в тайге, в настоящей тайге, Иван? Думаю, не был. А я был. Самое интересное то, что сначала, когда летишь на вертолете, он низко летит, это не самолет,  приходит восхищение и гордость, что у нас в стране есть такое чудо, как девственная тайга, потом тревога и волнение, потому, что летим уже час и более, а она не кончается и поселков внизу не видать, а потом еще через час - приходит страх, за свою никчемную жизнь, что если кончится горючка или упадет вертушка и все, ты навсегда останешься здесь. Вот именно, жизнь твоя, по сравнению с ней- ничто. Приглашаю прогуляться по тайге. Красота неописуемы, правда и комарики кусачие, но это мелочи, по сравнению с впечатлениями. Ну, что? Слабо? - ехидно спросил друзей Костя, внимательно наблюдая за выражением их лица через зеркало.


- Заметано. Ты принимающая сторона, тебе и банковать - приняв толи шутку, толи подначку, ответил  Иван.


- Хорошо, о тайге поговорим позже, а сейчас разрешите вам рекомендовать имение, имейте в виду, родовое имение  ПенкИных - торжественно, не без гордости в голосе, произнес Андре.


-  Ура!!! Прибыли. Смотри, Костя. Бери свой фотик и начинай фоткать эту красотищу. Вон шлагбаум у дороги, это и есть въезд в ваши угодья, граф? Или кто вы, Андре сейчас? - шутливо обратился к Андре Иван.


- Я - простой француз, русского происхождения. У меня есть своя история, я вас позже об этом расскажу, когда приедем и сделаем барбекю, осмотрим наш дом и парк. Вы все сразу поймете. Думаю, Костя, для вас это будет особенно интересно, как живут русские французы здесь - серьезно ответил Андре, нажимая на брелок, для того, чтобы открыть шлагбаум, открывающий путь к новой или просто другой истории, которую Косте предстоять позже написать.



ЧАСТЬ 9


Костя достал из дипломата маленькую камеру и стал осматривать окрестности.

Машина Андре медленно въезжала в тенистые заросли. По беем сторонам дороги росли высокие деревья, похожие на дубы, но листья были узкими и длинными. Все деревья , стоящие вдоль обочине,   оплел плющ. Это придавало пустынной дороге таинственность и предавало парку запущенный и старинный, сказочный вид.


Костя приободрился. Внимательно разглядывал парк и делал снимки. Он не любил камеру и видио, он считал, что снимая видио, он упускает, что - то главное в том или ином моменте.


Тем временем машина Андре по тенистой, бежавшей змейкой, дороге поднималась на холм, и взору гостей, открывался чудесный, зеленый луг, с причудливым  ландшафтным дизайном.


-  Ого!!! Андре, так тут такая красота. Да, ты настоящий буржуа. У тебя тут целое состояние вложено в парк - проговорил, немного растеряно, Иван.


- Да, но это моя матушка. Это она тут колдовала, пока была жива, а я только поддерживаю  традиции. Я потом все покажу. Это северный склон, здесь виноград плохо растет, поэтому решили развести парк и цветники. Мама считала, что здесь буде хорошо проводить место с внуками после обеда. Она спланировала здесь все так, чтобы было удобно  отдыхать. Вон, там, справа,  есть зона барбекю, там мы и будем отдыхать. Там есть все. Я распорядился все приготовить. Там есть и небольшой гостевой домик, я думаю, нам там будет хорошо. Я сюда редко сейчас приезжаю, и как правило останавливаюсь там. Я вам покажу дом чуть позже, а сейчас поедем покажу мою гордость. Это небольшой виноградник. Там я собрал целую коллекцию сортовой лозы. У меня очень много винных сортов, но есть и десертные сорта.  У меня есть домашнее вино, собственного приготовления. Мы его сегодня попробуем - пообещал Андре.


Тем временем машина подъехала к большому 3х этажному зданию. На первый взгляд, показалось, Косте, что он приехал в один из старых сталинских санаториев. Перед ним открылся вид на старинное здание, напоминающее старинные купеческие усадьбы с колоннадами и открытыми верандами и балкончиками. Здание было выкрашено в теплые  бело - желтые солнечные тона и казалось монументальным, если не  считая, что вся южная сторона была обвита  плющом и  диким виноградом, что придавало зданию какой -то сказочный и одновременно, официальный вид.


-Ни фига, себе, домик. Это, целая усадьба, а ля рус... Слушай, это же русская усадьба  и русский стиль. Это строил твой отец? - спросил Костя, не скрывая удивления.


- Нет, это строил мой дед - Федор Федорович  Пеккин, для свой любимой жены и подруги, красавицы, Пелагеи Ивановны Баландиной. Это особая история, все потом -  ехидно и  немного наиграно, указывая щелчком на свое горло, проговорил Андре.


- Угу-уу. С тебя история. Я все запишу и потом расскажу. А сейчас пофотаюю.  Красота! Уголок старой России, в предместье  Парижа. Как тебе названьеце? Или... Что - то еще придумаем, ведь главное не название, а история. Да, хороша интрига.  А куда не глянь, просматриваются человеческие судьбы, не побоюсь сказать,  искалеченные тоской  и болью...  Ну, что, а  продолжение  экскурсии   будет? - спросил Костя, щелкая фотоаппаратом.


-  Будет, все будет. А пока по бокальчику легкого вина и поедем кататься.Вон, там в гараже есть кары. На них поедем, пока готовят барбекю - пригласил Андре в беседку, расположенную рядом с домом.


В беседке был накрыт стол. На столе столяо несколько графинов с вином и фрукты.
 

Утолив жажду, гости и хозяин отправились в гараж. Там было припарковано несколько электрокаров.


- Ну, вот и наши  электрическе друзья. Это сейчас более удобный транспорт. Наш маршрут сейчас идет на хозяйственный блок, там расположена конюшня. Это епархия моего отца. Он очень любил лошадей.  Мой дед, когда - то разводил лошадей, но не беговых, а для работы в поле. А отец - занялся выездкой. Он выставлял лошадей на бега. У него были неплохие экземпляры, но в тяжелые времена он их распродал, а конюшню сохранил. Ну, что?  Поехали?  - сказал Андре, нажав педаль газа и первым выехал из гаража.


Экскурсия продолжалась почти два часа. Мужчины носились по полям и лугам на карах. Заезжали в конюшню и  дегустировали различные сорта винограда и других фруктов и овощей. Любовались розарием и огромной коллекцией роз  матери Андре, которую он поддерживал в память о ней. Примерно через два часа, они усталые и голодные приехали к гостевому домику.


Гостевой домик был небольшим, в один этаж, и  тоже в русском стиле, только с черепичной крышей и большой каминной  трубой. Рядом с домом располагалась зона барбекю.  Там все было просто и современно.


- Ну, это я для  себя устроил, решил привнести в русский стиль немного Парижа. Прошу вас. Располагайтесь. Все готово. Давайте немного отдохнем и   поедим. Я так проголодался, и только сейчас, катаясь с вами по этим отцовским угодьям, я в полной мере понял, как мой отец здесь был одинок. Почему одинок? Да, потому, что сюда он привнес все то, что любил, и то, что ему было недоступно там, в нашей России. Он там был всего несколько раз, но только сейчас я понял, почему, когда он приезжал домой, после поездки по России, он много пил. Это не просто тоска об утраченном, а тоска по несбывшимся мечтам и желаниям. Давайте выпьем вино, из его виноградников. Это лучшая память о нем, это вино и тоска по Родине, доставшаяся в наследство от деда. Вы, еще не были в его доме. Это музей, музей старой России и ее атрибутов. Но, это завтра, а сейчас прошу к столу - пригласил Андре.


- Ну, вот, наконец, и  поедим. Нам русским это порой так необходимо. Живем на севере, в холоде, метаболизм быстрее движется... Ну, за тебя Андре, и за то, что ты сохранил здесь часть старой России, и вашу усадьбу. Впечатлило! - сказал Иван, поднимая и рассматривая на свет, содержимое бокала.


-  Да, согласен. Здорово. За тебя Андре. Только вот хочу спросить, а где мадам ПенкИн и почему ты сказал, что фамилия твоего деда -  Пеккин, а не ПенкИн? За тебя - поднял бокал Костя и стал пить вино.


ЧАСТЬ 10


Немного подумав, Андре ответил, предварительно пригубил бокал с вином:

-  Ты прав, в том, что я вообще еще ничего о себе не рассказал, но и вы особенно не откровенничали... Согласен я в том, что  я хозяин дома и принимающая сторона, и должен быть гостеприимным и радушным к гостям. Сначала накормить и напоить, потом байки травить. Так у вас там в России говорят?


- Примерно так. Но, почему такой сарказм. Я просто спросил. Мне хочется о вашей истории больше знать, но если не хочешь не рассказывай. Это моя глупая привычка спрашивать обо всем и про всех, я же журналист. А если по правде, то меня очень заинтересовала ваша история и история вашей семьи. Получилась бы интересная серия о преемственности поколений. А почему ты сменил амплуа и занялся выставочным делом, а не коневодством или виноградарством?Ты же самый настоящий рантье. Нет, по -  русски вернее сказать - помещик. Даже не знаю, как назвать. Видишь, как разволновался. Да и Марфа пока молчит, время есть. Поделись под винцо, собственного приготовления, не пожалеешь. Любопытство обывателя, это брат, такая сила и реклама, и известность в ее кругах делают чудеса, само того не подозревая.  А тебе реклама не помешает. А? Что ты об этом думаешь, Иван? Я прав? Ты чего там загрустил? - обратился к другу Костя.


- Я чуть не уснул слушая тебя. Ну, что ты ко всем пристаешь, не мешай наслаждаться природой и ароматом этого чудного вина. Вместо того, что бы расспросить хозяина, что это за напиток богов, ты пустился в рассуждения. Я прав, Андре?


- Не знаю, но я проголодался. Давайте я вас сначала накормлю, напою. Дом покажу, покажу мою коллекцию старинной мебели и не только, а потом вопросы. А поскольку я не женат, я сейчас приглашу мою  помощницу по кухне. Думаю вам она понравится - подмигнул Андре и нажал под ручкой его кресла какую - то кнопку.


Минуты  через три на площадку из гостевого домика вышел красивый молодой негр в форме официанта.


- Bonjour, messieurs* - четко произнес он и сделав легкий полупоклон головой, направился к мангалу.


В центре площадки стоял очень интересный агрегат из нержавеющей стали, ехидно поблескивая, множеством мармитов** и крышечек. А в центре этого агрегата красовалась  большая жаровня. В жаровне на шампурах красовался шашлык, на сетке с  краю запеченная рыба и овощи и все это закрывал большая стеклянная крышка с блестящей удобной ручкой. Крышка была на шарнирах. Официант просто и легко ее открыл и закрепил в открытом положении, и все почувствовали аромат вкусного обеда.


- Я такой голодный, такой голодный, что съел бы целого мамонта - скороговоркой проговорил Иван, наблюдая за официантом.


Официант. быстро достал какие - то ножки или высокие табуреточки, разложил их и подкатил к каждому из сидящих.Это оказались маленькие поставные столики, по типу складных  российских рыбацких  стульчиков. только вместо брезентового седалища***, маленькая стеклянная столешница. разложил салфетки и тарелки с хлебом и специями. Рядом положил приборы и салфетки для рук, при  этом подходя к каждому из гостей спрашивал:


- Viande, poisson, l;gumes? ****


- Всего и побольше, с горкой  - почти пропел Иван.


- Аналогично. Нельзя упустить такой момент,  когда тебя так вкусно кормят и поят, а то другого раза может и не представится - пошутил Костя, разглядывая содержимое жаровни.


- Борис, ну чего там у нас на обед сегодня? Давай попробую и приступим- спокойно, даже нарочито вальяжно и спокойно,  спросил Андре официанта, подмигивая друзьям.


- Почему негр и Борис? Еще одна загадка? Интересно, потом расскажешь?  - полюбопытствовал в свою  очередь Костя.


 Борис, взял большое красивое порционное блюдо и положил на него  всего понемногу, что было приготовлено для обеда, украсил зеленью и показав гостям, поставил на столик хозяину.


- Ну с, господа, отведаем, что  нам Господь послал сегодня  на обед - произнес Андре отрезая кусочек мяса.


Борис, встал за правым плечом хозяина, слегка вытянувшись и с любопытством заглядывая к нем у тарелку.


Андре, все пробовал и кромсал, пробуя еду приготовленную Борисом.


- Эй, ты дорогой, про нас не забыл?  У нас полагается сначала накорми гостя, потом сам уплетай -  с ноткой обиды, проговорил Иван.


- Успеешь. Здесь закон гостеприимства несколько иной. Сначала травится сам  хозяин, а если выживет, потом  травит гостей. Божественно, Борис. Magnifique;! Servez aux invit;s.*****


Борис засиял и быстро, даже не быстро, а молниеносно, в один прыжок его длинных и худых ног, оказался у мангала и стал сразу раскладывать еду в оба порционных блюда, стоящих на   мармите**.


Аромат уже разбудил аппетит друзей, и как только блюда оказались на подставочном столике, и официант поставил три бокала в ряд,  справой стороны блюда, с напитками, красным вином для мяса, белым - для овощей и рыбы и родниковой водой, друзья принялись есть.


- Андре, да твой Борис, волшебник. Вкуснотища!!!Ща съем и еще спрошу, можно?


- Конечно. Бориска умрет от счастья, если вы слопаете всю его стряпню. Ну, немного закусили, а теперь давай выпьем вина, а знаете за, что, за то, что в жизни всегда есть место подвигу. И это не громкие слова. Вся жизнь здесь моих предков это , не побоюсь громкого слова - подвиг. Подвиг преодоления себя и своих желаний быть там и жить там, в том краю, где даже навоз, кажется пахнет духами. Я это сегодня понял. Достало до самого донышка, до последнего мизинчика. Все вроде есть. Все идет хорошо, но как только вы вошли в мой кабинет, дышу иначе, думаю иначе и даже пот пахнет приятнее. Вот что значит память крови. А что чувствовал мой дед и отец, я даже представить не могу, когда выстроили тут, во Франции этот дом. Давай просто подними бокалы за них, помянем, потом сходим в дом и там поговорим обо всем.  Ты прав, Костя, что спросил о миссис ПенкИн, может и не женюсь, потому, что живу в гостях, нет уверенности, нет дома.

Bonjour, messieurs* - здравствуйте, господа.

Мармитов, мармит **  - некая кастрюля с парогенератором, для подогрева и хранения в горячем или охлажденном виде продуктов с крышкой, прикрепленная сбоку у мангальной стойки.


Седалища***  - верх стульчика затянутый брезентом, чтобы удобно было его сложить.

- Viande, poisson, l;gumes? **** -  Мясо, рыба, овощи.


-  Magnifique;! Servez aux invit;s.*****  - Великолепно. Предложи гостям.



ЧАСТЬ 11


Обед затянулся до самого вечера.

Вкусная еда и интересные разговоры  о смысле жизни, здесь во Франции и там в далекой России, сделали приятным вечер.


Официант  убрал мангал и на площадке расположился уютный столик с десертами. винами и целой коллекцией сыров.


Друзья то спорили, то подтрунивали друг над другом. Время  прошло быстро. Над поместьем стали спускаться сумерки, и по мере того, как сумерки сгущались, по всему парку и в доме  загорались огни. Вдоль  дорожек и середине розовых  кустов, были расположены  лампы на  солнечных батарейках. Лампы были разнообразного свечения и габаритов. Это придавало парку и цветникам причудливый и сказочный вид.  Казалось, что невидимая волшебница, по очереди зажигая различные фонари, рассказывает прекрасную сказку о золушке или принцессе некогда живущей в этой стране роз. Дорожки, частично скрытые в тени кустов и цветов, указывали направление взгляду к дому, стоящему на холме и напоминающему пристань в буйном море цветущих роз.  Дом постепенно, начиная с нижних этажей, освещался и создавалось впечатление, что кто-то из хозяев дома ходит там, в доме, и зажигает свет по  очереди во всех комнатах. Сначала свет осветил все окна первого этажа, затем второго, а потом, засиял всем своим великолепием большой балкон с летней верандой и третий этаж.Если смотреть с того места, где находились наши друзья,  в нижней точке парка, зоны барбекю, то дом казался прекрасным пароходом и палубой, плывущим в бело - розовой пене из роз.


- Ух, ты!!! Какая красотища! - воскликнул Иван, вставая с кресла.


- Да, твоя мама, Андре, и отец с дедом, были удивительные русские люди. Они создали здесь уголок южной России. Поверь мне  на слово,  я много ездил по России и по миру  тоже, много чего видел, но такой красивой тоски  я еще  не встречал. Ты представь себе, о чем думали твои бабушка и мать, создавая эту красоту. Для них наверное этот парк стал той отдушиной  в этой эмиграции, и  ностальгией  по  родине. Я представил, как они здесь по вечерам прогуливались, как их пьянил  этот аромат роз. Как они отдыхали вон там, в ротонде,  в самой высокой точке парка. Там такой обалденный вид сверху на парк. Это я еще днем заметил - говорил восторженно Костя, постоянно щелкая затвором фотоаппарата.


-  Да, моя мать проводила в этом парке достаточно много времени. У нее были помощники, но многое она делала сама. А сейчас я держу специального человека, чтобы он ухаживал за цветником и парком.  Ну, что? Как на счет экскурсии по дому и осмотра моей коллекции мебели? Я думаю я вас немного удивлю, поскольку собрал приличную коллекцию старинной мебели. Это хороший вклад в  бизнес. Мне предлагали открыть здесь музей, но я против, потому, что присутствие любопытных посетителей нарушит идиллию моей усадьбы и памяти. Я люблю сюда приезжать, чтобы снять напряжение  и отдохнуть... - предложил друзьям Андре, вставая с кресла и жестом указывая направление в сторону дома.

- Хороший релакс, но все же, где же мадам  ПенкИна,  мы ее так и не увидим? А хотелось бы. Потому что такое обилие цветов, всегда подразумеваем любовь и женщину. А? Что молчишь, дружище? Тоже убежденный холостяк, как  и мы грешные? - с долей иронии  в голосе, спросил Иван своего друга.


- О, Иван. Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. Правильно я сказал эту русскую  поговорку? А? Сам то когда нас познакомишь с вашей женой? Или такой во всем свете нет еще? Да и Костя смотрю не обзавелся гаремом, не смотря на его природный темперамент.   Пошли в дом, я по дороге расскажу. Да и говорить собственно не о чем. Когда я учился, была у меня девушка. Красивая. Француженка. Звали ее , как мне тогда казалось, сказочно  -  красиво - Женевьева, хотя все ее почему - то на курсе звали - Жека. Это потому, что была она высокой и такой худенькой, как подросток, с шикарной копной каштановых волос и почти черными, огромными глазами.  Для меня она казалась невероятно красивой. Ну, вы знаете русский типаж женщин. Крупные, светлые, белокурые со светлыми или серо - голубыми глазами. Кстати французы считают  наших женщин красавицами, не замечая  красоты француженок. Жека жила в предместье Парижа, и на занятия всегда приезжала на старом мотике, т.е. это такой мотоцикл. У нас его в России называют -  мопед. Она всегда немного опаздывала и вбегала в аудиторию разгоряченной после поездки на мотике, в старых потертых джинсах  и неизменной, расстегнутой  на все пуговицы, в желтую клетку, шотландку, с взлохмаченной копной волнистых каштановых волос,  сумкой через плечо и шлемом в руках.Мне казалось, эта ее небрежность, делала ее необыкновенно красивой. Я всегда занимал для нее место рядом со мной и с краю, чтобы она успела быстро сесть, пока препод открывал журнал со списком присутствующих  на лекции студентов. Она была веселой и хулиганистой  заводилой. Все ее любили, а я особенно.К четвертому курсу, наши отношения  подошли к серьезному шагу. Мне казалось, что мы будем прекрасной парой, но судьба сыграла с нами злую шутку. Вот смотрите это любимый куст роз моей бабушки. Этот куст, маленьким росточком она привезла сюда из России, когда  уезжала на совсем. Удивительно. Не бриллианты отца, или золото, а розовый куст, как часть России - грустно  сказал Андре, показывая большой куст  роз, с  бледно - розовыми соцветиями.


- Да, русская душа потемки. Поэтому победить нас нельзя. Но ты давай, не откланяйся от вопроса. Так почем холостой остался? И где же твоя Женевьева? - спросил Андре Иван.


- Где? Да, с ней все нормально. Живет в Нью  Йорке, имеет уже троих прекрасных детей и солидного мужа. Иногда звонит. А у нас не сложилось. Она сразу все поняла и отказалась выйти за меня замуж - ответил Андре.


- Это почему? Ты же красавец, богатенький Буратино, и такая шикарная усадьба... - парировал Иван.


-  Вот именно, это и напугало ее. Французы они привыкли к легким, ни к чему не обязывающим отношениям. Так все и было. Нам было легко и просто общаться, пока мы жили в Париже и учились, но, как только я ее привез сюда, все закончилось. Не  подумайте, что мы ее обидели или хоть намеком оскорбили чем. Нет. Наоборот. Устроили прием в честь нашего приезда. Были гости и праздник с фейерверком. Мама, показывала ей дом и рассказывала про наши традиции и реликвии. Маме  Женевьева очень понравилась, а вот Жеке ... Жека утром проснулась и попросила меня отвезти ее в Париж, тем самым немного обидела моих родных. В этот раз она ничего не сказала, хотя моим родителям хотелось поговорить о помолвке. А когда я ей передал приглашение моей мамы приехать на выходной, она отказалась поехать и сказала. что это театр ей не вынести, что все это сложно и муторно, а она хочет просто жить, а не изображать, что живет, а еще сказала, что ей жаль мою маму, и что она не хочет жить так, как живет она. Жека сказала, что она хочет расстаться со мной, потому, что не хочет ставить меня перед выбором.  Я конечно тогда обиделся, а сейчас я понимаю, что она была права, в том, что мы русские странные люди, для нас традиции дороже любви. Я и сам сейчас понимаю, что она права, но что поделать, это моя жизнь и моя маленькая родина, здесь во Франции и другой пока у меня нет.  А что такое любовь? Вот это и есть  любовь. Были мимолетные красотки, а настоящей,  так и не встретил, но надеюсь холостяком не помру. Ну, вот мы и пришли. Добро пожаловать, в фамильную усадьбу и дом господ ПенькИных.



ЧАСТЬ 12


С верхней точки холма, где располагался дом, открывался волшебный, сказочный мир. Розовые кусты и кустарники были подсвечены разноцветными фонарями. Дорожки, как маленькие речушки, стекались к основной аллее. Вся аллея была расцвечена маленькими лампочками на солнечных батарейках, и все вместе казалось с верхней точки холма огромным букетом. Надвигающиеся сумерки еще больше усиливали впечатление. Игра света и тени давала волю воображению. Казалось, что еще чуть - чуть и парк оживет, и  по его дорожкам будут прохаживаться люди.


-  Красота. Да, Андре, ваша матушка, настоящий художник. Так гармонично спланировать цветник  не каждому удается. А сейчас у тебя, Андре, есть свой ландшафтный дизайнер?  Такой парк требует постоянного ухода и внимания. Смотри , Иван, чем ярче фонари, тем темнее небо. А там, вдали, небо сходится с угасающими сумерками. Такие краски и цвета. Я всегда удивлялся  талантливым людям, но здесь, как мне кажется, ваша матушка превзошла многих... Как ты думаешь, Иван - обратился к другу Костя.


- Да, я вообще дар речи потерял.Ты обрати внимание сюда. Обернись. посмотри какое величие и какая - то загадка, одновременно. Вроде бы белая парадная лестница, вдоль которой стоят балясины и вазоны с цветами, обыкновенные бра - фонари на стенах с круглыми матовыми плафонами, но как играет свет и тень. Какая шикарная дубовая дверь с резьбой по дереву. Только почему, Андре, вместо роз лилии? Или дань французской моде? Ведь лилии знак чистоты и невинности, хотя о чем я говорю? У французской знати  изображение лилии часто встречаются в гербе, и это не противоречит их моральному облику.



- Андре, а правда, почему? Или тоже есть какая - то тайна  в этом? Колись...-  поддержал Ивана Костя.


- И да, и нет. Отец покупал эти двери в России. А в России нет ни винограда, ни роз. Они редкие гости там, зато много лилейников. Он хотел переделать дверь уже здесь, но не стал. То  ли мастер его отговорил, то ли еще кто. Он считал, что лучше русских мастеров никто не чувствует дерево. Вот и оставил. А с садовником своим я вас сейчас познакомлю. Пошли в дом  и, за одно, проведу экскурсию ознакомительную.  Там есть портретная галерея. Мой дед и отец ее создавали, надеясь, что я продолжу род и их внуки будут помнить основателей сего поместья. Они же не предполагали реалии современной жизни. Хотя, может все еще и случится. Пошли.


Тяжелая дубовая створка двери с каким - то скрипом открылась, и друзья вошли в дом.


Сложилось впечатление, что никуда  они и не уезжали из России. Типичная  русская   купеческая   усадьба.  Просторный холл -  гостиная.   Диваны и стулья. Справа  поднимается большая с красивыми деревянными перилами и балясинами лестница на второй этаж, вдоль которой, на стене, по степени родства висели портреты владельцев этой усадьбы. Слева была большая двухстворчатая дверь, она вела в просторную столовую. Дверь была открыта, и было видно, что кто-то там накрывает стол.  Мебель была тоже типичная тому времени. Чувствовался стиль и вкус в подборе по форме и цветовой гамме. По стенам висело множество хрустальных и фарфоровых светильников. Они создавали уютную атмосферу особняку.


- Ну, вот. Это мое родовое имение, так сказать. Здесь собрана, в основном, мебель русских мастеров. Что- то осталось от предков, что -  то я приобрел на аукционах и барахолках.У меня есть цех, где я занимаюсь реставрацией.Это хороший бизнес. А сейчас я покажу вам портреты моих предков и немного расскажу о них. Да, кстати, вот мой садовник - Андре обернулся и указал на маленькую женщину, весьма пожилого возраста. Она тихо и молча стояла чуть поодаль, за спиной Андре.


Одета она была просто. На ней было серое платье с белым кружевным воротником, белый передник и белая косынка, которая  частично скрывала копну  ее седых вьющихся волос.


- Эта женщина живет здесь, в доме, более 70 лет. Она родилась в усадьбе. Ее взяли в дом совсем молоденькой. Меня еще не было Она негритянка. У моего отца прислуга и работники почти все были негры из Французской колонии. Она помогала моей бабушке, моей маме и вырастила меня. Зовут ее Линелла. Она здесь главная. У нее много помощников. Она помнит, как начинался наш парк и виноградник. Она смотрит за всем очень хорошо и внимательно. Я не знаю, чтобы я без нее делал. Одно только у нас недоразумение, она не хочет учить русский и говорит только по французски.


- Bonjour Linella. Ce sont nos invit;s. Ce sont mes amis. Je veux leur montrer ma maison.*


- Bonjour Monsieur. J'ai tout pr;t. Au plaisir de vous accueillir messieurs.**


- Nous verrons d'abord la maison, puis nous d;nerons dans la salle ; manger. Je te dirai quand ce sera.***  Ну, пошли, знакомиться с моими предками - обратился Андре к своим друзьям и направился к лестнице.



* -  Здравствуй, Линелла. Это наши гости. Они мои друзья. Я хочу им показать мой дом.

** -  Здравствуйте, сер. У меня все готово. С нетерпением жду вас, господа.

*** - Сначала посмотрим дом, потом поужинаем в столовой. Я скажу вам, когда это будет.



ЧАСТЬ 13


Что такое время в моем понимание? Не знаю, но мне кажется, что это живая субстанция, и она может то сжиматься до предела, то растягиваться беспредельно, и тогда  один миг  кажется вечностью.

Это удивительное ощущение, на уровне невероятного волшебства и преображения. Где - то за стенами этого дома и парка бушует и шумит Париж, со всеми его проблемами, а здесь, в усадьбе и доме Пенкиных, время остановилось.


Костя и Иван стояли в центре залы, и осматривались, так и не решаясь перешагнуть в прошлое, но этого им и не нужно было. Прошлое само шагнуло им навстречу. Вдруг ярко загорелась, изысканная огромная хрустальная люстра, расцвечивая  всю гостиную.  По стенам забегали блики, словно искорки, отлетающие от граней хрусталя на люстре.


Портреты бывших хозяев, выстроились в ряд вдоль лестницы ведущей на второй этаж, в порядке  старшинства. Ощущение было неописуемое, и сложилось так, что все хозяева этого дома вышли их встретить. Портреты были в золоченых рамах, а на портретах были изображены в парадных одеждах все члены семейства Пенкиных.


- Ну, чего встали? Пошли познакомлю с моим пращурами. Они уже заждались вас -  пошутил Андрэ, жестом приглашая друзей  идти в сторону лестницы.


- Да, слов нет. Удивил ты меня Андрэ. Это же  настоящий музей. Жить здесь сложно, но какая красота и чистота русского стиля, и где здесь во Франции, хотя даже в России таких вот усадеб в чистом виде я не видел.


- Да, что я. Я всего этого почти не видел. Я жил в Париже. Занимался своими делами. Приезжал редко, пока живы были родители, а как их не стало... Вот тогда и оценил  все, сделанное ими.  Мой дед и мой отец, земля им пухом,  намеренно все сохраняли и создавали, Они хотели, чтобы здесь, в эмиграции существовал вот такой удивительный уголок старой России, в которую им путь был заказан. Если бы отец знал, что наступит время, что можно будет вернуться домой, мне, кажется, что он бы нисколько не колебался, вернулся... Но, увы, не дожил... Ну, что ж приступим... Разрешите, мне представить моего прадеда Федора Федоровича Пеккина, 1887 года рождения, а это его жена, моя прабабушка урожденная Баландина Пелагея Ивановна, она была на много моложе прадеда. Прадед ее увидел на Нижегордской  осенней  ярмарке, и очень долго уговаривал ее отца отдать  за него. Любовь. А потом они эмигрировали сюда, купили землю. Отец Пелагеи Ивановны был очень богат и мог позволить себе это. Мечта Пелагей Ивановны была  вырастить здесь сад и цветник. Но не сразу все получилось, так как хотели они. Революция, война. Много чего пришлось им пережить здесь, но, как видите, сад и цветник существуют.


 С портрета на Костю смотрели удивительно живые карие глаза. Хозяйкой этих жгучих глаз была  молодая  с русыми кудряшками молодая женщина в голубом.


- Знаешь, Андрэ, а твоя прабабушка была красавицей. И при чем, диссонанс  жгучих карих  глаз и русых кудрей, придавал ей еще больше загадочности. Не мудрено, что твой прадед влюбился в эдакую бестию. Мне кажется, у нее и характерец имелся  не хилый. В общем зажигалочка,  еще та - подхихикнул Костя , щелкая объективом.


- Ты, прав. У нее характер был строптивый. Она здесь и управляла всем и всеми,  пока была жива, и мою  бабушку держала в ежовых рукавицах. Я потом покажу ее будуар и вы многое тогда поймете. Она была не только умна, но и очень образована. Это она составляла план и благоустройство усадьбы и первые винодельни - это ее затея. А прадед выполнял ее любой каприз.  А вот, здесь чуть повыше мой дед, Аристарх Федорович Пеккин, родился он уже в 1921 году. Моей прабабушке тогда было уже 20 лет. Счастья не было конца и края. Она баловала  деда и очень потом ревновала к его жене,  Марии Никодимовне Мурашовой, рожденной уже здесь, в эмиграции, во Франции. Моя прабабушка, передала ей все, что имела и чем управляла, и всему ее научила, поскольку считала, что, все в доме делается женскими руками.  Она была очень красивой, в отличие от прабабушки, смуглой и жгучей брюнеткой с голубыми глазами, доставшимися ей от матери русской, хотя отец был французом. Но, когда родился мой отец, вот он на портрете выше, поднимайтесь сюда. Назвали отца в честь отца моей прабабушки - Иваном Аристарховичем, но стал он уже ПенкИным, потому, что это уже случилось после войны, документы частично были потеряны, и при регистрации был записан Пенкиным, в место Пеккиным, так я с тал Пенкиным. Отец  долго не женился, но все же нашел свою единственную любовь. Моя мама - Алена Дмитриевна Савушкина - отрекомендовал Андрэ.

- Ну, ты даешь, Андре. Да у тебя целая портретная галерея. А какие портреты, какая работа. Удивительно. Даже думать не хочется сколько лет прошло и какую сложную жизнь прожили твои родственники. А тут место оставлено, как я понимаю для вас Андре и вашей мадам Пенкиной. Да? - спросил Костя Андрэ.

- Не знаю, но думаю, что традицию нужно продолжить, только где мне найти мадам Пенкину, которая согласится всю ответственность за этот дом взять на себя. Шучу, конечно, но доля правды, в виде ответственности перед будущим поколением, существует. А ты Иван чего молчишь?  Что не нравится или что? - обратился Андрэ к  Ивану.


-  Да, Андрэ, поднял ты планку, не допрыгнуть. Впечатлен. Но одно, почему - то состояние тревожит. Вроде все  правильно, основательно, но какая - то грусть или даже тоска есть в этом. Ни парадность,  ни гордость за достигнутое, а просто, жгучая ностальгия есть во всем этом. Все сделано со вкусом и точно, как там, в России. Извини, но вдруг захотелось назад, домой.


- Да, ты прав, Иван. Отец перед смертью очень хотел вернуться, но не успел. Ну, что было, то было, а мы давайте продолжим экскурсию по дому. Прошу - жестом предложил Андрэ.


Андрэ и Иван пошли на второй этаж, а Костя задержался доснять портреты и вид с парадной лестницы на гостиную.


Вдруг зазвонил его телефон.  Звонила Марфа.


- Добрый вечер, Костя. Я вас не отвлекаю от дел?

- Да что вы, нет. Я ждал звонка.


- Во первых прошу, вас  извинить меня, но возраст и воспоминания, немного расстроили меня, поднялось давление, да и долго не смогла сосредоточится на том, о чем хочу вам рассказать. Все очень сложно. В общем, если у вас не пропало желание писать об этом, а я надеюсь, что не пропало, то ждем вас в Мариуполе, через неделю . Сообщите, когда приедете, мы встретим. Поездка будет не из  легких, но нам и нашим детям  это тоже необходимо. В общем на месте, все и обсудим. Соберутся все наши, тогда и зададите все вопросы, если после наших рассказов  таковые будут... Вы поняли меня? - спросила Марфа.


- Да. Я буду. Сейчас я у друзей в предместье Парижа, завтра вылетаю домой, тогда и сообщу, когда и каким транспортом приеду.


Телефон пропел отбой, а Костя стоял, как вкопанный. Вдруг его прошиб холодный пот,а по позвоночнику пробежал дорожкой  холодок.


Костя поежился от неожиданности.


-  Ну, ни фига себе.. Ты чего мандражишь? Тема, тема серьезная, но, что поделать, нужная... Не дрейфь, все получится - подумал Костя, и нехотя, пошел догонять друзей.

Интерес к дому немного угас.


- Все, завтра домой еду. Напишу статью про Андре и в Мариуполь. Судьба, что это такое? Не знаю, но это моя судьба, значит все будет хорошо.


ЧАСТЬ 14


Два дня , проведенные в усадьбе Андре, прошли  очень быстро. Время пролетело в бесконечных разговорах и общении. Масса впечатлений и огромное количество фото и видио, сделанные Костей в усадьбе, были уже сложены в его тревожный дипломат, но уезжать из этого райского места, этой русской усадьбы, в предместьях Парижа не хотелось.


- Костя, пойдем, Андре уже приглашает к выходу. Что стоишь тут? А? Красивый вид. Да и тишина такая, что остался бы  и неделю провалялся в гамаке не вставая, но пора  ехать.  Твои планы какие? Возвращаешься в Москву? - спросил его Иван.


- Да. А красота здесь точно располагает на отдых. Я только сейчас, здесь понял, как устал. Даже не прото устал, устал от того, что пишу и о чем, а даже вернее, ком пишу. Вот скажи, Иван, в мире очень много хороших, умных, красивых людей, но откуда берется все это дермецо? Прекрасные талантливые, любящие родину должны жить на чужбине, а те... даже не найду словцо... барствуют в хоромах и управляют нами.Не хочу писать о несправедливости мироустройства, а оно само собой получается. А не писать не могу. Ладно, отдохнули, поехали пора и честь знать - сказал Костя, беря свой дипломат.


У входа их ждал уже Андре. Друзья сели в автомобиль и поехали в Париж.


По приезде в Париж, Костя быстро распрощался с друзьями, купил билет, и вылетел первым же рейсом в Москву.


Пробыв четыре дня в Москве, написав статью о выставке и об Андре, Костя отправил материал в несколько изданий в России и во Франции и стал готовиться к поездке в Мариуполь.


Костя  два дня просидел а архивах. Он прочитал, все что можно о Мариупольской женской колонии, но не нашел ни слова о той маленькой колонии строгого режима, о которой говорила Марфа. Или материалы еще засекречены, или просто их уже уничтожили. Единственное, что он нашел, так это якобы там недалеко от Мариуполя, был еще небольшой филиал швейного производства, якобы принадлежавший этой колонии, но на данный момент  уже он был расформирован.


- Ну, что ж.. Нужно ехать и разбираться на месте, подумал Костя и решил позвонить Марфе.


Он несколько раз набирал ее телефон, но она не брала трубку. Костя уже начал волноваться, как вдруг его телефон затренькал нужным ему мотивом.


- Алло?  На проводе- быстро сказал Костя.


- Костя? - спросили на другом конце провода.


- Да, это я. - ответил Костя.


- Это Белла. Я дочь Марфы. Мы ее все так зовем. Она просила меня вас набрать. Я сейчас в Москве, и мы с братом собираемся выезжать в Мариуполь. Ждем вас, если вы не передумали. Мама и ее подруги уже там - ответил Косте приятный грудной женский голос.


- Нет, я не передумал. Я был а архиве, там почти ничего нет. Нужно ехать на место и там разбираться. Я практически готов, немного посмотрю свою лошадку и можно ехать. Когда выезжаем. На автомобиле быстрее и мобильнее. А вы со мной или у вас есть предложение?


- Нет, мы поедем на машине брата. Если хотите с нами или можно ехать двумя машинами, так удобнее, да и по пути можем забрать еще кого -ни будь безлошадного -  засмеялась Белла.


- Хорошо. Я согласен. Мне будет удобней на своей машине, она у меня приспособлена, к командировкам. Как и где встречаемся?


- Я согласую с братом. Вы мне пришлите свои координаты, если удобно, то мы заедем, и вместе с вами, на двух машинах поедем, а если  не удобно, то условимся о встрече  в определенном месте на трассе. Нас будут ждать через два дня, на третий у поворота на женскую колонию в Мариуполе. Я вам сообщу  марку автомобиля и время позже,  при встрече. Такую инструкцию дала мама. Жду ваши данные и решение.


 Костя сообщил где живет и номер автомобиля. Белла обещала перезвонить позже.


- Ну, вот, кажется и все, обратного хода нет. Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Пойду в тех обслуживание съезжу и заправлю мою малышку. Давно не катались по матушке России. Путь долгий.  Ох и не простое это дело будет, разложить все по полочкам и правдиво обо всем написать. А что делать? Что? Что? Разбираться и писать, а там видно будет что и как получится. Пресса вторая власть в стране.


ЧАСТЬ 15


День сложился хлопотным.  Подготовка машины,  зарядка и подготовка ноутбука с лептопом,  подготовка походного  ксерокса, покупка бумаги и продуктов отняли добрую полови и почти весь остаток дня. Поздно вечером позвонила Белла, и сказала, что им будет удобней заехать за ним домой и что они заедут где - то между 4 и 5 утра.


Ну вот и все. Осталось часов 5 и поедем. Интересно, что там меня ожидает. Могу только предположить, но боюсь оказаться необъективным. Лягу отдохну, а там, будь, что будет.


Костя принял душ и лег поспать немного. Ему не спалось.  Он завел будильник на 4.00, немного поворочался и уснул.


Звонок будильника стенал уже минут 5, а Костя все никак не мог проснуться. Потом резко вскочил. Сделал несколько приседаний и стал одеваться в дорожный спортивный костюм.


Когда Костя вышел к машине, чтобы уложить вещи, то к дому подъехал черный  Ланд  Ровер.  Его Нисан против этой машины казался  игрушкой, но он любил эту автомашину, она его часто выручала из самых сложных переделок.


- Костя, это вы? - спросила очень приятная молодая женщина.


- Да, это я. А вы - Белла? - в свою  очередь поинтересовался Костя.


- Да. Я - Белла, а это мой брат - Александр.


- Очень приятно. Вот и познакомились - протягивая руку Александру, сказал Костя.


- Это ваша машина? Вы уверены в ней? Дорога дальняя, да и там по неудобьям придется ехать? - спросил его Александр.


- Больше чем... уверен. Она у меня приспособлена к этому. У меня все в ней есть и запаски, и лебедка и т.д. и т.п...  Этот автомобиль у меня для командировок специальный. Я его оттюнинговал под себя. Ну, какие планы?. Сейчас схожу закрою квартиру, сдам на сигнализацию и в путь - сказал Костя, обращаясь к Белле.


- Идите закрывайте и поедем. По  дороге к нам присоединятся еще люди, там и обсудим на отдыхе все.


- Хорошо  - ответил Костя и пошел закрыть квартиру.


Поездка обещала быть интересной.


Почти 12 часов Костя и Белла с Александром были в пути. Александр был ведущим, а Костя ехал за ним. Его Нисан нисколько не уступал Ланд Роверу Александра.
Александр свернул на стоянку у небольшой дорожной гостинцы, расположенной рядом с кафе и автозаправкой.


Когда Костя поставил на стоянку у гостиницы свой автомобиль и вышел из машины, то увидел, как Белла обнимается с пожилой женщиной и рядом с ней еще один мужчина.


- Костя, познакомитесь - это Лилиана Яновна. Она там была с мамой, а это ее старший сын. Он ее повезет и они поедут с нами. А сейчас мы обедаем, отдыхаем до завтра, ждем еще людей. Приедут Дора и Гедре из Прибалтики. Они звонили, что на границе долго задержались. А остальные подъедут к колонии. Приедет еще Анна и Мариям. Я не знаю, будут их дети пока или нет, на месте разберутся. Вон еще едет наш брат Стас. Привет, Стас. Паркуйся - встретила его Белла.


Костя стоял и смотрел, как общаются между собой эти  люди. Ничего странного со стороны не заметно. Просто встретились близкие люди, но если немного подумать и только представить, сколько им пришлось пройти месте и врозь, то в голове не укладывается, как с этим можно жить. Немного понаблюдав за приехавшими, Костя вдруг невольно подумал, что между молодыми людьми, т.е. детьми  Марфы и сыном Лилианы, есть неуловимое сходство.


Лилиана была полная, крупная с пышными формами женщина. В ней чувствовалась стать и порода, присущая знатным родам юга. Она даже в свои за шестьдесят была шикарной женщиной. Одета была в свободное платье, которое, так красиво, при ее каждом движении, подчеркивало стать и красоту  ее тела. Ее вьющиеся волосы покрашенные в черный цвет, красиво были уложены, а красивые серьги и бусы, играя на ее красивой шее, делали ее неотразимой. Даже Костя засмотрелся на нее.


В отличии от матери, сын у Лилианы был не высок, чуть ниже матери, строен, про таких говорят, что тонкой кости человек. И руки его и размер обуви, и одежда все выдавало в нем интеллект и даже немного чопорность и брезгливость ко всему, чему он прикасался.

 Костя навскидку решил, что он либо биолог, либо врач- инфекционист, как он тщательно вытирал стекла и ручки у автомобиля. Костя подошел к нему, протянул в приветствии руку и сказал:


- Костя, из Москвы.


- Семен - ответил сын Лилианы, рассматривая, Костину протянутую руку для приветствия.


- Сема, Костя идите к нам, мы заняли столики в кафе, нужно заказ делать, пришла на выручку Белла.

Белла, чем - то напоминала, мать, Марфу, но было в ней и что- то схожее и с Семеном и братьями. Хотя, Костя еще почти ничего о них не знал, но неожиданно для себя сделал вывод, что они похожи, потому, что возможно у них один отец... Эта неожиданная мысль вдруг привела его в неописуемую злость, на что или кого он и сам не понял, но понял одно, что докопается до сути, что бы ему этого не стоило.


ЧАСТЬ 16


Злость почему - то не давала покоя. Костя и сам не понимал, почему  злость, а не  ненависть или, как правило в таких случаях бывает, просто бессилие, или немочь перед власть  имущими и сложившимися ситуациями. Посещая колонии и тюрьмы, беседуя с сидельцами, Костя часто задавался вопросами почему и можно ли было избежать того или иного поступка, и каждый раз пытался найти ответ, но здесь, в этом случае даже он не знал, как и каким образом задать вопрос самому себе, чтобы хотя  бы себя  оправдать, что ничего не может сделать или сможет? Скорее всего что- то и сможет, хотя бы тем, что напишет об этом. Но, каков будет резонанс и что будет с этими людьми, доверившими ему свою тайну  и жизнь.


- Вот, здесь и зарыта собака... Просто написать и все? Нет, и все - не получится.  А как быть - подумал Костя, входя в кафе.


В кафе было шумно. Почти все столики были заняты, и только в углу были сдвинуты три стола вместе. Там было тихо. Сидели люди и о чем - очень тихо, в пол голоса, разговаривали. Косте показалось, что он  там пока лишний, но Белла его окликнула:


- Костя, мы тут, иди скорее, мы обсуждаем меню, что ты будешь на ужин?
Костя сел на свободное место.


- Спасибо, я буду то, что и все, только мяса побольше. Когда мозги работают, энергии требуется вдвое больше. Вот  на Чукотке поэтому и сырую рыбу,  и оленину едят, дольше переваривается и больше выделяет тепла и энергии. Ой, извините, немного забылся где нахожусь - смутился Костя, перехватив презрительный  взгляд Семена.


- Да, все хорошо. Мы тоже любим путешествовать и пробовать различную еду, так что, шашлычок подойдет из свинины? - спросила его Белла.


- Вполне - коротко ответил Костя.


- Костя, а как вы с мамой познакомились? Где?- спросил его в свою очередь Александр - о чем пишите, и почему мама, так скрытно и резко  велела всем собраться на ее месте? Что-то случилось? Я так ничего и не понял. Я знаю, что мама дружат, их семеро подруг, и что они организовали свою империю травяных матрацев, но зачем ехать туда, в глушь, чтобы обо всем поговорить. Вы, Костя хоть  немного нас  просветите? Я знаю, что мама решила все нам показать и рассказать, в честь чего, не понятно, может она вам сказала?


- Не знаю. Знаю только то, что мы с ней встретились на международной выставке в Париже. Я писал по просьбе Андре о выставке. Устроитель выставки  друг моего друга, попросил меня написать про нее. Там, на выставке я и познакомился с Марфой.  Я попросил у нее оценить выставку и дать отзыв об ней,  или высказать претензии, или замечания, что это очень важно для Андре. Меня ваша мать заинтересовала своим подробной и достоверной оценкой представленных экспонатов.  А когда я узнал, кто она и какой империей она управляет, по изготовлению экоматрацев и мебели, я предложил ей познакомиться с Андре,и  на следующий год принять участие в выставке,как изготовитель брендовой мебели. Я попросил у нее интервью и обещал написать статью  о ней и ее подругах. Вот и все. В предварительной беседе, она мне рассказала, где и как все начиналось. Меня это заинтересовало, и вот итог -  я еду с вами, потому, что они решили всем нам   рассказать и показать, как  это было. Это же история. Думаю, для них это очень важно, ведь они все начинали с нуля, с первых камышовых матов, для утепления парников, а еще и возраст нельзя сбрасывать со счетов - закончил свою тираду Костя, быстро соображая, что дети знают, а что нет.


- Ничего, не понимаю, но зачем нужно было устраивать срочно полный сбор всех и вся. Столько дел сейчас на фабриках, да и продажи падают. Нужно что - то предпринимать, хотя там и поговорим. Я примерно  посчитал все и прибыля, и убытки - горячился, Стас.


- Костя, познакомитесь, это наш брат Стас, он главный экономист маминой империи, как вы ее называете.


Стас поправив очки на своем миниатюрном носике, кивнул.


Он был чем - то похож на Сему. Худощав. Очень элегантно одет, что интересно, цветовая гамма его одежды была подобрана безупречно, а еще он также, как Семен, постоянно вытирал салфеткой руки.


Костя подумал, о том,  как они с Семой похожи в этих мелочах.


Принесли ужин и компания занялась поглощением вкусной еды.


После ужина, все поспешили в гостиницу. Все устали, всем хотелось принять душ и лечь спать пораньше. А поскольку в гостинице не было одноместных номеров, то Костю поселили со Стасом. Стас попросил разрешения первому принять душ.
Костя решил пока ему не мешать и вышел в холл, там стоял уютный, даже почти целый диван, облезлая пальма и большой телевизор. Костя свободно развалился на диване и включил телевизор. Ему хотелось посмотреть последние новости, но этого ему не удалось сделать. В холл из общего с Беллой номера, вышла Лилиана Яновна и, со свойственной ей решительностью, она  направилась к Косте.


- Добрый вечер Костя. Я увидела, что вы тут сидите и решила, что не стоит тратить время впустую,  да и не усну я здесь. Мне Марфа все рассказала. Спасибо, что вы не стали говорить о вашем разговоре с Марфой   за столом.  Это так трудно будет объяснять своим взрослым детям кто они и как родились, что они не приемные, а самые, что не наесть родные наши дети. Я видела, как вы смотрите на Сему и Стаса. Да,  вы правы, они очень похожи на своего отца, каким бы подлецом он не был. Но об этом потом.  Мы с Марфой договорились, что когда соберемся вместе, там в сарае, тогда все и скажем. Я не знаю, как дети это перенесут, но об этом нужно все рассказать было раньше. Вы меня, простите Костя, вы наверное спать хотите? - спросила его Лилиана Яновна.


- Да, что вы? Нет. Если вы хотите поговорить, то я всегда готов, только у меня одно условие, я буду ваш рассказ о себе и как вы попали туда, записывать, чтобы потом достоверно писать и суметь задать вам дополнительные вопросы. Если вы согласны, то давайте я схожу к администратору и попрошу свободный номер на несколько часов. Думаю эти формальности вас не оскорбят лишними подозрениями нашего уединения?


- Да, что вы? Конечно - нет. Давайте так и сделаем. Я пойду предупрежу  Белочку, и буду готова, а еще спрошу чайку у администратора - ответила Лилиана Яновна.


- Хорошо, я пошел за  лептопом и за  диктофоном- сказал Костя, поднимаясь с дивана первым.


Лилиана Яновна поднялась следом, задумчиво посмотрела в след уходящему Косте и пошла в свой номер.



ЧАСТЬ 17



Костя очень волновался. Он никак не мог придумать,  как начать разговор. Он стоял у двери свободного номера и ждал администратора, который пошел за ключом.

- Вот, возьмите ключ. Здесь  есть все и чистое белье и полотенца и все туалетные принадлежности - говорила администратор, открывая двери в номер, а затем в ванную комнату.


- Спасибо. Разберемся. А чайку? - спросил Костя.


-Там все есть в буфете , потом заплатите при расчете - ответила администратор, открывая створку шкафчика.


- Спасибо - ответил Костя.


Как только вышла администратор, Костя достал из дежурного дипломата лептоп и диктофон. Проверил все и вышел встретить  Лилиану Яновну.


Когда он вышел, и спустился на свой этаж, то увидел ее спокойно  сидящую на прежнем месте.


- Что случилось? Вы передумали? - спросил удивленно он ее.


- Ни в коем случае. Я просто не знаю куда идти, в какой номер. Я подумала, что вы за мной спуститесь  сюда.


- Как вы правы. У меня все готово  для интервью. Идемте я вас провожу - сказал Костя предлагая свою руку.


- Ну, вот.  сюда проходите. Присаживайтесь сюда в кресло у стола. Я поставлю чайник и достану чашки, печенье и сахар и начнем - предложил Костя.


- Спасибо. Я не ожидала, что все так будет хорошо здесь. Когда Марфа позвонила и рассказала, о том, что эта тварь сдохла, я дала волю эмоциям. Я ревела белугой,  рвала на себе волосы.Я два дня не могла выйти из дома. Все воспоминания вернулись и всплыли, как дерьмо в проруби,  в моей памяти, но когда она еще раз позвонила и сказала, что ничего не закончилось и будет продолжение... Я думала, что я умру прямо в тот момент, не отходя от телефона. Сердце отказалось работать. Но, нужно знать Марфу, она никогда не успокаивается и всегда ищет выход. Когда она позвонила и сказала, что есть небольшой шанс, что необходимо встретится и начать говорить об этом, и я поняла, что наконец появится возможность очистить душу, чтобы жить дальше. Всю дорогу  сюда я ехала и вспоминала и думала, как я скажу детям, а их у меня за те годы, которые я провела там было семеро. Представляете - семеро. Из семерых в живых осталось только  двое - с нажимом и болью в голосе почти прокричала Лилиана Яновна.


- Да, вы успокойтесь. Я все запишу, а у вас появится возможность все мне рассказать. Для начала, давайте выпьем чаю, жалко водку пить нельзя, но это тоже хорошо. Давайте успокоимся и вспомним все с самого начала. Кто ваши родители и где вы родились, и что привело вас в эту колонию строгого режима - наливая чай в чашки, спокойно говорил Костя  - а еще я бы хотел знать, как вас я могу называть и как ваша кличка была в колонии.

-  Меня, в колонии,  все звали Лялькой. Все это случилось, где - то в 1968 году. Весной или вначале лета. Я уже закончила 8  классов. Я жила у деда на хуторе, недалеко от Мукачево. Мать моя мадьярка, ушла и с концами, когда мне было лет 5.  А мой отец - латыш Янис  Гертребер, редко приезжал. Они с отрядом НКВД в наших краях ловили остатки лесных братьев, которые разоряли организованные колхозы, воровали лес и грабили села в Карпатах. К нам они не приходили. Они знали, что если что отец их найдет. Я собиралась осенью ехать в Мукачево учиться в ФЗО на швею, а на лето я устроилась на лесосплав, учетчицей. Я была красивая и высокая. Красивая в мать. Волосы вились до пяток черными кудрями. Я была стройная, как тростиночка и выглядела много старше своих сверстниц. Однажды к нам в сплавконтору приехал мой отец и его начальник. В конторе никого не было, только я и еще один сторож, дед, лет так 80 ему было. Я тогда ничего не боялась. Была смелой и бойкой на слова. Отец оставил мне для нас  с дедом гостинцы и уехал вместе с начальником, но я поняла тогда, что его начальнику я понравилась и очень. А дед - сторож мне сказал тогда :


- Ой, девка, уезжай ты отсель. Шалый взгляд у энтого начальника. Беда будет. Беги домой, скажу, что заболела. Беги.


-  А я старого деда не послушала. Мне казалось, что я сильная, умная, а дяденька НКВДешник все таки папин начальник, за правду стоит и детей не обижает. Какие же мы молодые глупые. Хоть и выросла больше 180см дылдой, и коса до полу, а умишка то не было. Вот ведь, Костя, жизнь человеческая, что ее беречь нужно, это я сейчас понимаю, а тогда... Я даже и не предполагала, что за этого начальника мне двадцать пять  лет впаяют.  Я  была уверенна, что они с отцом вместе, что дед ошибается, но не тут то было. Сначала на моего отца кто-то настрочил донос, что якобы он помогает бандитам. А мой отец еще пацаном ушел в Красную армию и награды имел. Я родилась в 1953, в самое сложное время. Матери было 17, а ему уже почти 50. Расписываться они не стали, но меня он на свою фамилию записал. Я так гордилась отцом. А ту вдруг из Мукачева приехал следователь и начал нас допрашивать. Дед мой очень расстроился и говорит мне:


- Все, внучка, теперь тебе в город нельзя ехать. Живи тут. Отец твой в большой беде.Следователь нам сказал, что он сейчас сидит в КПЗ и, что идет следствие.


Дед поехал туда. Дали свидание.Передал отцу передачку, а отец ему и говорит:


- Я не знаю, что со мной будет, но ты знай, что я не виноват, а еще береги мою дочь, я написал письмо на родину, за ней скоро приедут. Береги, слышишь, дед.

 
Дед приехал и все мне рассказал.Отец больше ничего не смог сказать, а через неделю прислали письмо и справку, что отец повесился в камере. Я не одной минуточки не поверила в это.


Через месяц к нам приехал начальник отца и говорит, что отец велел якобы меня забрать и отвезти к нему на родину, а он якобы едет  по делам, и по пути захватит меня, но дед не отпустил, сказал, что получил письмо, с сообщением, что дядя и его сестра уже выехали за мной. Начальник попросил письмо  показать, а дед поискал,  поискал и, сказал, что  не нашел, зато нашел фотокарточку с дядей и его женой, вот мол карточку сохранил, а письмо нет. Начальник с тем и уехал. Дед успокоился, но на работу меня одну отпускать не стал. Так я и работала. Два деда сидели на бревнах спины грели, а я скакала по плотам да скруткам, мерила и метила бревна, которые готовили для молевого  сплава.

Но однажды, это случилось осенью, когда я обмеряла свежие бревна на самой верхушке штабеля. Штабель еще не был связан тросами. Он просто  лежал в штабеле, а я должна была измерить комли по срезу  и написать краской диаметр, для дальнейшей сортировки и пересчета в кубометры. Я почти закончила, как вдруг увидела, как на делянку выехала полуторка. Из кабины полуторки вышел начальник отца и два конвоира спрыгнули из кузова машины,  и пошли в мою сторону. Я сразу сообразила, что они приехали за мной. Мне стало страшно.  Деда рядом не было, я была одна в лесу. Они начали мне кричать, что мол слезай, все равно тебе бежать некуда, кругом лес. Дед мол дома, помер. Стар был, сердце не выдержало. А тебя все равно арестуют, и посадят за приписки и растрату. Что следствие будет и что меня посадят так же, как и моего отца.


-  Да, страшная история - вздохнул Костя,переводя взгляд на Лилиану Яновну.


- Костя, дорогой, мне же было 15 лет. Но и тогда я уже понимала, что от меня хочет это начальник. Тем более он сказал, что дед умер, а как я понимаю, они его убили, а сейчас хотят взять меня. Глупая молодая девочка. Одна в лесу, пыталась выжить в этой жизни. Правду говорят, не родись красивой, а родись счастливой. Я сидела на верхнем бревне штабеля, а они уже почти поднялись ко мне. А я в один вмиг, не думая, катнула с силой верхнее бревно по скату в их сторону... Это бревно повлекло за собой остальные, не закрепленные тросами бревна. Штабель рассыпался. Бревна покатились на начальника отца и двух его помощников.  Как там что было я не видела, я не думала тогда, что все они трое погибнут. Я просто спрыгнула в другую сторону и побежала домой. Дома  дедушка лежал на полу мертвый. Он был сильно избит.  Я бегала, кричала. Звала на помощь, но никто так и не пришел. Я обмыла деда и зарыла его в огороде, в надежде, что потом похороню, и стала собираться бежать, но не успела. Меня арестовали в этот же день. Сильно били. Отрезали косы. До исполнения 16 лет я просидела в КПЗ, а потом меня осудили за намеренное убийство 5х человек, пятым был дед- охранник на лесном складе. Его убили, просто, как лишнего свидетеля. В КПЗ воровки и проститутки ко мне отнеслись с уважением только за то, что я способствовала в смерти этого начальника.


-  Это был страшный человек, страшный. Его все боялись, а ты его того... Вот и живи тут в тепле и радуйся, что в его шаловливые ручки не попала, а то бы пропала, как Катька с Дашкой - сказала мне смотрящая камеры, старая воровка.


- Только тогда я поняла, какой беды избежала, но не надолго. А когда мне исполнилось шестнадцать лет,  меня осудили за преднамеренное  убийство  пяти  человек на  двадцать пять лет строгого режима  и отправили в Мариупольскую колонию. Так я оказалась там, в этом аду. Я до сих пор не знаю, кто их убил и куда делся весь лес, который был там на складе. Думаю, что кто-то, просто, подтасовал  факты, думали девчонке много не дадут, а им все сойдет с рук... А получилось, как получилось... Страшно вспомнить...


- Да, страшные времена были, но и сейчас всякое случается.


- Давай Костя прервемся, а то что- то давление подскочило, голова болит. Как ни будь потом продолжим, а может и там на месте сподручнее будет.


- Да, конечно. Я думаю пока достаточно. Я все записи еще раз прослушаю внимательно и подготовлю вопросы. А вы, Лилиана Яновна, идите и постарайтесь отдохнуть. У нас впереди много будет время поговорить  об этом и не только. Это прошлое, а ведь у вас у всех еще есть и настоящее, вот за него и нужно бороться.


- Как вы правы, Костя.  Как вы все верно подметили. У меня голова болит, а на душе легче  стало, и все это уже смотрится совсем иначе по сравнению с теми временами. Как правильно вы сказали, что у нас в реале есть наше новое прекрасное и за это нужно постоять  и воевать...


- Вот именно. Когда езжу на интервью в колонии, то там порой все, так безысходно и бесперспективно, а здесь все это уже пройдено и успешно, и пережиты все издержки. Так что стоит эти страницы закрыть и шагать дальше, хотя не так это просто сделать, но, думаю, можно.


Лилиана Яновна попрощалась с Костей и пошла в свой номер, а Костя надел наушники и включил запись и лептоп. Он слушал и одновременно писал. Писал и повторно слушал, и чем больше он вслушивался в голос и рассказ Лилианы Яновны, тем отчетливее представлял ту ситуацию, которая случилась в лесу.



ЧАСТЬ 18


До поздней ночи  Костя все слушал и переслушивал рассказ Лилианы Яновны и писал.  Он лишь под утро пошел в свой номер.
 

Стас спал, надев на глаза  байковую черную повязку.
 

Спать не хотелось, но он разделся и с удовольствием растянулся на своей постели:


- Пора, пора уснуть, хоть пару часиков, а то на адреналине далеко не уедешь.


Стас во сне что- то бормотал и подхрапывал,  так заливисто, что Костя заулыбался.


- Спит, как младенец, и не ведает, что его ждет скоро.


Костя не заметил, как сам уснул, усталость взяла свое.


 Сколько проспал Костя не вспомнил, только проснулся от стука в дверь. Стучала Белла.


- Эй, чего спите, пора. Приехали Гедре и Дора. Завтракать и в дорогу.  Костя , мы решили посадить тебе пассажирок. Мы думаем, тебе это будет интересно и не скучно одному в машине. Они приехали на автобусе, так мы договаривались. Стас заберет по пути еще одного пассажира, вернее пассажирку, а потом догонит нас в Мариуполе.  Это Мариме.


-  Доброе утро, Белла. Хорошо. Сейчас встаем - ответил за двоих Костя и посмотрел на часы.


Он проспал почти  четыре часа. Ему хватило этого, для того, чтобы  выспаться. В командировках, он спит мало, но крепко, а потом дома досыпает, после сдачи материала.


Быстро поднявшись, Костя принял душ первым и пошел искать, где бы подзарядить телефон.


Выйдя из номера, он увидел, как на диване в холле сидели Лилиана Яновна и еще две женщины, примерно ее возраста.

Они тихо о чем - то говорили. При виде Кости, они встали, и Лилиана Яновна окликнула Костю:

- Доброе утро, Костя. Вот, разрешите мне вам представить наших подруг. Это Гедре и Дора. Они приехали из Клайпеды сегодня ночью, на  проходящем автобусе.  Мы немного подумали и решили, что они поедут с вами и заодно, вы побеседуете. Тем для разговоров будет достаточно.


- Доброе утро, Лилиана Яновна. Как спалось? Как здоровье? Хорошо. Я очень рад с вами познакомиться - обратился Костя к приехавшим дамам.

-  Доброе оно или нет, позже узнаем. Меня зовут - Дора, а это моя подруга - Гедре. Нам звонила Марфа. Мы с ней согласны. Наверное права она, время пришло все рассказать. Мы поедем с вами и по дороге поговорим.


- А вот вы где? - это пришла Белла - я вас ищу. Завтрак уже для всех накрыт  в кафе, спускайтесь, вас проводит  Стас, а я рассчитаюсь за номер и приду.


Костя быстро вернулся в номер. Забрал свои вещи  спустился  к администратору  заплатить за ночлег.


Завтракали все быстро и сосредоточено. Никому почему - то не хотелось говорить. Все искоса и с каким - то недоверием или неопределенностью, посматривали на Костю. Они понимали, что он что- то знает, но молчит. Все хотели скорее добраться до колонии и встретить Марфу с Анной и  Настеной, и наконец узнать почему она, так решила неожиданно их собрать там всех вместе.


Костя всей коже  чувствовал напряжение момента, но это была не его тайна, а он был всего лишь журналист, и для него кодекс чести журналиста не был пустым звуком. Он быстро поел, выпил кофе и встал.


- Благодарю, завтрак был отменный. Извините, мне необходимо подзарядиться. Дора, Гедре,  я вас жду у автомобиля, как позавтракаете и соберетесь - сказал Костя и быстро вышел.


Недалеко от отеля находилась заправка. Там он пополнил бак горючим,  зарядил аккумулятор лептопа и телефона с диктофоном, а еще купил в дорогу несколько пакетов чипсов и воду. Когда он подъехал на стоянку отеля, то его уже ждали.


Он извинился за задержку и пригласил Дору и Гедре  к себе в машину.


- Прошу, вас, присаживайтесь. Как вам будет удобно. Вместе на заднем сидении, более комфортно или порознь кто - то впереди со мной, а кто- то на заднем сидении...


- Мы вместе, мы всегда вместе - за двоих, скороговоркой, быстро, ответила Дора.


- Хорошо. Я сейчас приготовлю диктофон и лептоп и поедем.


Костя из- под темных очков наблюдал за женщинами. Было в них, что- то странное. Они были молчаливыми и настороженными, как - будто бы все время, ждали подвоха или удара. Одеты были примерно одинаково. Светлые хлопковые брюки, кроссовки и туники, поверх которых были надеты  дождевики. Разница была только в цвете и модели стрижки волос. У Доры была короткая с сединой, и челкой под зачес, стрижка, а у Гедре - карэ,  и ярким оттенком каштанового.


Все расселись по своим машинам. Александр просигналил сбор и начал выезжать на трассу. Остальные, три автомашины, потянулись за ним. Костя пристроился в этот ряд последним, замыкающим и нажал на газ.



ЧАСТЬ 19


Костя любил водить автомобиль. Он мастерски объезжал все колдобины и сколы на дороге. А еще он любил учавствовать в гонках на выживание в тайге. Он считал, только так проверяется мужской характер, а именно, на пределе человеческих возможностей, когда идет борьба за выживание, а иногда и просто, за жизнь. Поэтому, Косте было очень понятны мотивы и поступки Марфы и ее подруг. Стойкость и сила этих женщин его тронула до глубины души и восхитила. Он знал, и много писал об этом, как ломаются судьбы человеческие в колониях и в жизни вообще. Порой мужики и какие крепкие мужики, опускают руки, устав от борьбы за достойное существование, а здесь - женщины, трудно понять только за что и почему это происходит.


Костя вел машину, и а зеркало заднего вида наблюдал за подругами.


Они спокойно сидели, пристегнувшись ремнями безопасности и держались за руки. По выражению их лиц, Костя не мог понять о чем они думают.


Дора, заметила, что он наблюдает за ними и сказала:


- Костя, а почему вы решили написать про нас? Мы думали, что все  уже забыли, но Марфа сказала, что существуют еще и фото. Мы уже старые и что нам делать? Если эти фото напечатают. Мы не знаем, как нам быть?


- Я не знаю, что сказать... Я с Марфой познакомился  несколько лет тому назад. Я писал статью о сидельцах и их жизни до и после освобождения. И однажды один из них, очень крутой авторитет, показал мне Марфу и рекомендовал  поговорить с ней, ибо точно никто не знает, за что она отсидела 25 лет в колонии строгого режима, но выжила и стала очень состоятельным человеком. Я выбрал момент и подошел к ней с вопросом и просьбой написать об этом, а она меня послала, просто и без соплей, просто послала. Мне было обидно. За что? Ведь мне дают интервью очень состоятельные и крутые люди со сложной судьбой, а здесь просто женщина, а вернее, если на сленге - баба, и такие понты. Это после, я немного о ней узнал и понял, что она это сделала по праву. Нельзя в душу и судьбу залезть вот, так, походя, с грязными руками. А потом я ее встретил на выставке, в Париже, и решился еще раз подойти, и она согласилась. И вот мы сейчас едем на то место,  где все начиналось, а вернее, где закончилось это, даже слов не найду нужных, изуверство...  А что делать с этим, даже я не знаю, но думаю, когда мы все выясним и обо всем поговорим, то обязательно, что - то придумаем, и обратимся за помощью к верным людям.  Они помогут, обязательно, ибо авторитет Марфы в том мире, неоспорим. Ну, а сейчас, может поговорим о вас? Что случилось и почему, вы оказались там? - спросил Костя, обращаясь к женщинам.


Он  увидел, как они инстинктивно вздрогнули, как бы  сжались и ближе прижались друг к другу.


- Я знала, что рано или поздно нас это найдет, и об этом придется говорить. Но, как об этом говорить, не знаю. Слов нет. Вся наша жизнь - это боль, страх и работа в надежде, что это больше не повторится. Ты понимаешь, Костя, я даже цветы, ромашки и герберы, люто ненавижу. и никогда не выращиваю и не покупаю, хотя они и не причем. А знаешь почему? Потому, что одно из своих развлечений, Он так и назвал, как ОН считал, что это название очень романтично - Ромашка, и всегда смеялся и говорил - ну, что , мои  .... Сегодня  будем развлекаться, играть в Ромашку. Ненавижу....  И боюсь... Очень боюсь. Во сне вижу, как меня ставят на этот скользкий круг на колени, привязывают за руки и .... бьют и бьют нп голому телу, а когда я в изнеможении соскальзываю с этого круга, насилуют... А круг периодически поливают растительным маслом.  И опять приводят в чувство и опять ставят на этот круг.... простите, Костя, но это, как говорил ОН - еще цветочки, а ягодки будут потом - с  злостью и ненависть, проговорила Дора.


- Да, Дора, я с тобой согласна. Самое главное за что? За что нам это выпало? Кто там на небе, так распорядился. Я не знаю. Я до сих пор не могу есть и даже запах подсолнечного масла переносить  - Грустно проговорила Гедре.


- Да... А сколько молодых женщин там не выдержало этих издевательств и покончили собой или просто умерли. Потому, что эта треклятая Ромашка, действительно, была не самым тяжелым испытанием... А за  что? Просто за то, что были молоды, неопытны и несговорчивы. У меня вообще все просто. Мне исполнилось 22 года. Я вышла замуж и устроилась работать в рыбхоз помощником кладовщика.  Рыбаки сдавали свой улов. Кладовщик принимал, взвешивал и отпускал, а я вела документацию. Записывала приход, расход, списывала брак и порчу, писала наряды на выплату зарплаты. Я видела только документы, ведомости и наряды. Мой муж рыбак был. Мы были счастливы, но однажды к нам на склад приехала машина, и ее загрузили рыбой, а оформлять не стали, потом еще раз. Я заметила и сказала кладовщику, что будет недостача. Он только посмеялся. Твое дело маленькое делай, что тебе говорят.  Я хотела уйти с работы, но меня не отпустили, а потом, склад просто сгорел, а в пожарище нашли тело кладовщика и нескольких рыбаков. Среди них было и тело  моего мужа. Назначили следствие, а поскольку погибло там, как было записано в протоколе, 6 человек и более 20 тон мороженной рыбы, то приехал какой-то следователь особист, говорили, чуть ли не из Москвы, чтобы расследовать это дело. Вскоре меня арестовали и признали виновной в поджоге  склада и убийстве 6 человек. А поскольку женской колонии строго режима у нас не было, то меня отправили в Россию. Дали мне сначала 15 лет строго режима, а потом, кто - то написал жалобу, вернули на доследование, и добавили еще 10 лет. Причина оказалась в том, что они посчитали, что я это сделала намеренно, скрывая убийство моим мужем кладовщика из-за ревности.  А подобного ничего не было.  Муж  меня не ревновал никогда, да и кладовщик и завскладом никогда ничего предосудительного не предлагали. Они просто воровали рыбу.  Когда меня задержали и посадили, то я была на тот момент беременна. Возможно, это и сыграло  основную роль, что меня перевели сюда.  Я сейчас понимаю, что это недочеловек, был связан с органами и намеренно выбирал свои жертвы для утех, отправляя их сюда, в эту закрытую колонию. Они считали, что раз женщина осуждена, значит с ней можно  делать все, что угодно. Вскоре у меня начались роды, и вот тогда я увидела этого упыря впервые. Ему нравилось смотреть, как женщина мучается в родах и не только. Ему это доставляло сказочное удовольствие. Он был очень щепетилен и брезглив, и к тому же  безжалостен. Он всегда был в белом халате, с маской на лице и в очках с толстыми линзами, похожими на очки для сварщиков или ныряльщиков. Маленького роста, с визгливым голосом и вечно двигающимися, как щупальца осьминога ручками, на которые были надеты, почему - то красного цвета или медицинские перчатки.  Он ощупывал меня, он кричал мне, чтобы я не тужилась, а сам ... что он вытворял со мной. В итоге, мой мальчик родился еле живым и вскоре умер. Больше у меня детей не было. Даже не знаю, можно ли это все рассказать... И как это сделать? Я рада, что он сдох - с шумов выдохнув, сказала Дора.


Костя предполагал, что речь пойдет о чем - то подобном, но ему тоже было трудно сдержать эмоции. Он газанул немного педалью и чуть не настиг впередиидущую машину.


- Ребенка моего унесли, и больше я его не видела. Потом мне просто сказали, что он умер, прожив несколько лет. Меня неделю не трогали, а потом пришла надзирательница и приказала идти к доктору. Доктор осмотрел меня и порекомендовал сбрить все волосы на теле, а также выдал мыло и сказал, чтобы я за собой следила и что меня переведут в камеру, где есть вода и туалет, что возможно у меня вскоре будет посетитель, и чтобы я всегда была чистой. Я и не могла представить, что это будет за посетитель и что он будет со мной делать, это описать словами не возможно.


- Ох, Дора. все мы там были, знаем. Это еще счастье, что у тебя детей не получилось, а как другим? Они же растят детей маньяка. Да, и у него самого есть свои, родные дети, как они себя чувствуют? Самое главное ты забыла сказать, что все, что этот зверь не делал, он записывал на камеру или фотографировал. А со мной все проще, я как Настена, просто убила и не  жалею, правда отчима и большого, так  казать, ценного руководителя. Моя мама, была очень красивая. Папа был моряком. Они очень любили друг друга. Но почему - то, я была маленькая тогда, не понимала, папа однажды не вернулся из загранрейса. Мама его ждала. Отца обвинили в измене родине, а мама... Ей было очень трудно и вот тогда появился этот павлин. Сначала он был простым работником испокома, потом парткома а потом... и до верхов добрался и тогда все началось. Он считал, что ему все дозволено и все сойдет с рук. Он напивался, гулял, обижал маму, иногда бил ее. Она терпела и ждала, когда я закончу учебу и получу диплом. Но однажды, он пришел домой невменяемый и не один. Велел маме накрыть для гостя стол. Когда сели за стол, он позвал меня и сказал, что он отдал меня в жены этому, его большому другу и начальнику. Что никакой учебы больше не нужно, что я сегодня уезжаю с этим  дядей в Москву. Мама в слезы и стала его уговаривать, подумать и тд. Но самое главное, она сказала ему тогда, впервые, что я не его дочь и что он не может распоряжаться моей судьбой без моего согласия. Отчим взбесился, вскочил. Бросился на маму, а гость его подначивал, мол хорошенько выучи, чтобы знала с кем говорила и что. Мама упала на пол, а он ее бил и бил... Я билась и кричала в истерике, просила его остановиться, но он уже не смог.  Он ее затоптал ногами, а потом велел мне принести тряпку, затереть кровь и вызвать скорую. Я пошла взяла ведро, тряпку, а в тряпку завернула молоток - топорик для отбивания мяса. Когда я вошла в комнату он просто сидел за столом и разговаривал с гостем обо мне, что мол, пока не получится, а после похорон ее матери, сделку и завершим. Я слушала и понимала, что он ни перед чем не остановится и не ответит ни за что. Когда он проводил гостя, вернулся, сел за стол, то  сказал, что моя судьба решена, и чтобы я не дергалась, а то он меня посадит за убийство матери...  А так все решится тихо и спокойно, мол зря твоя мамаша решила мне возражать. Я не выдержала, достала молоток и ударила его прямо по темечку. Я его била и била, я не могла остановиться. А когда остановилась, то поняла, что он мертв.  а потом все просто. Приехала милиция. Меня арестовали и осудили, как рецидивистку и отправили сюда в колонию, но самое главное случилось позже. По прибытии в колонию, всех женщин осматривал врач. При осмотре врач особенно отметил, что я была девственница, а мне сказал, для тебя это шанс, здесь выжить. Сначала я не поняла о чем говорил врач, но когда меня однажды ночью разбудили и вызвали на допрос, то я поняла почему, так сказал доктор. Войдя в кабинет дознавателя, я увидела того гостя, который хотел меня забрать с собой. И действительно, моя девственность  немного отсрочила мои мучения, только до того момента, пока этому гостю нравилось это....А потом, было все и Ромашка и Бутылочка и многое другое. Нас держали там, как рабынь, без права на свое мнение или волеизъявление и все остальное. Как в ментовке были субботники, так и у на по пятницам приезжали разные дяденьки  от закона и не только, и развлекались кто и как хотел, а тех кого Господь забирал на небушко, мы считали счастливчиками.


Гедре замолчала.
 

В машине, наступила гнетущая, тяжелая тишина и только мотор потихоньку шумел, напоминая, что жизнь продолжается.



ЧАСТЬ 20

Костя вел машину осторожно. Он размышлял над услышанным. Он  думал, почему жизнь, так сложна и запутанна. Почему одним все удается и сходит с рук, а другим...

- Костя, а  вы решили, что вы напишите? Надеюсь, что наши имена и фамилии не будут указаны? Возможно еще многие живы и могут узнать нас. Тогда, по пятницам,  в колонию приезжали довольно много мужчин разного сорта. Они устраивали тотализатор.... Извините, кто первый ...  Там ходили большие суммы, и если женщина не успевала или проигрывала, то ее могли и убить. Я очень боюсь.  Конечно мы не знаем их имен и, порой, лиц,  потому, что они надевали спецодежду и очки, но они нас то видели. Вы пожалуйста не указывайте наши имена - попросила Дора.


- Пожалуйста, Костя. Про нас и так ходит много слухов. После того, как  нас
 освободили и мы наладили производство  матрацев, мы вернулись домой. Жизнь не дала нам возможность обзавестись семьей, с тех пор мы  и живем  вдвоем.  Живем и выживаем, как можем. Материально себя обеспечиваем, жаловаться грех. Построили цеха, по изготовлению сопутствующих товаров - подушки травяные делаем и из водорослей  тоже, янтарные картины и украшения для  кроватей и кресел из дерева и камня. Мы так решили, что каждый возьмет на себя какую - то сферу производства. Детей у нас нет, родственников тоже, но соседи  и наши клиенты, им я думаю не зачем все это знать - сказала Гедре.


-  Я полностью согласен с вами. Имен подлинных я не буду указывать, не волнуйтесь. А если женщина болела или отказывалась, как тогда с этим. Допустим просто женские дни или болезнь?


- Перед тем, как нас выводили  в комнату развлечений, нас осматривал врач. Врач решал, будет женщина участвовать или нет. Врач пытался нас прикрыть, после того, как нас сильно били или насиловали, чтобы дать возможность немного подлечится. Иногда приходилось и зашивать. В медпункте была мини операционная и было все для таких манипуляций. Но вердикт врача не всегда выполнялся. По приказу особых гостей, женщин могли выводить и с месячными и со швами и тд. А еще когда приезжал один особый клиент,  то он вообще требовал только молоденькую и девственницу, а после встречи с ним, ее могли сразу увезти в морг. Было очень страшно и чтобы не случалось, так хотелось жить, хотя иногда  казалось, что легче сдохнуть, чем встать и идти. У нас была одна привилегия нас кормили лучше остальных и не водили в швейное производство - тихо сказала Дора.


- А скажите, Дора, в каких вы камерах жили? И что это за комната для развлечений? Что там было? - спросил Костя.


- Это я запомнила на всю жизнь. Эта комната пыток мне ночами снится.  Это довольна большое помещение, там раньше второй цех был. Его перенесли в пристрой и освободили, как комнату отдыха и развлечений.  Смотря для кого... Примерно, метров 120кв/м. Стены были облицованы белой плиткой, полы метлахской. а в полу был сделаны по кругу трапики, для слива воды. В  центре стоял на шарнирах круг, сделанный, как юла, с покрытием из хорошей древесины. Круг крепился на столбе. А  сверху был приварен еще один круг с отверстиями для крепления ременных наручников. Вокоуг  карусели, так это приспособление называли, были расставлены в виде ромашки топчаны, на которые и садились  гости. Вдоль стен стояли тумбочки  для напитков и стулья надзирателей. Женщин выводили одетыми, для этого покупалась специальная одежда и гости выбирали, какую женщину им сегодня хотелось заказать.  На карусель могли поместиться только  семь женщин, по числу топчанов, хотя гостей могло быть и больше.  Остальных женщин уводили, а потом начиналось веселье. Устраивали тотализатор, устанавливали ставки. Ставки были разные. На раздевание, на ком останется одежда до конца  игрищ, или кто первая закончит, или последняя итд. К тому времени гости напивались и распалялись. Надзиратели  ставили женщин на колени, попой к гостям и привязывали их ремнями к верхнему кругу. Затем включали карусель. Удержаться на этой карусели было сложно. И женщины съезжали, падали. Гости их хватали, шлепали, стегали плетками, раздевали. Если им казалось, что этого мало, то они поливали этот диск подсолнечным  маслом. Иногда карусель резко останавливалась и тогда гости могли пользовать женщин. А потом их обливали из шланга водой и снова включали карусель. А иногда, такую карусель заказывал  Он. Он ставил женщин и рассматривал каждую, командуя надзирательнице что необходимо делать. Он мог придумать что угодно. Сейчас я даже представить не могу, как мы это выдержали. Нас спасало  то, что не всегда нас выбирали, и у меня был свой гость. который платил за то, чтобы меня не всегда выводили на Ромашку или  Бутылочку. Там еще было несколько комнат смежных, где располагались  специально оборудованные топчаны и гинекологические кресла, для специальных гостей и развлечений. Все это очень дорого стоило. Однажды я забеременела. Я обрадовалась, что меня какое - то время оставят в покое, но мой гость, заплатил, чтобы мне сделали аборт и стерилизацию. Я хотела повеситься, но не решилась. Может, мне сейчас и легче поэтому, чем остальным.

Дора замолчала.

- Спасибо, вам , Дора за откровенность.  У меня сейчас нет слов, чтобы дать оценку этим  событиям, нужно все осмыслить и переварить? А что это такое за развлечение  - Бутылочка?


- Да, это развлечение, так сказать,  придумали надзиратели. Пили шампанское и закрепляли бутылки пустые на низенькие табуреты и заставляли женщин заниматься сексом, кто скорее кончит на бутылке. Все гости  смотрели, следили, чтобы женщины не имитировали оргазм. А если заметят, то могли  разбить бутылку, тогда женщина, падая, могла сильно прорезаться об осколки и нанизаться на бутылку. Это страшно было. Чтобы сложнее было, они пол вокруг табурета поливали маслом....


- Костя, смотри нам машет Белла. Кажется, что мы приехали - прервала разговор Гедре.


Костя увидел, как впередиидущие машины сворачивали на парковку.



ЧАСТЬ 21


Костя  свернул с трассы за автомобилем, в котором ехали Лилиана Яновна и Семен, и припарковался рядом. Он заглушил мотор и разблокировал двери.


- Костя, мы вас очень просим, ни кому не говорите, то что это мы вам рассказали. Мы знаем, что многие могут промолчать об этом. Нам легче остальных, мы уже говорили, мы живем в другой стране, далеко отсюда, и мы остались одиноки, но мы и вместе тоже. Нас объединяет работа и бизнес и та часть нашей жизни, которая прошла здесь, в этой колонии. Это боль, обида, стыд и беспомощность, даже в том, чтобы уйти из жизни. За нами наблюдали день и ночь. Для них мы были курицы, которые несли бриллиантовые яйца, делая их миллионерами, что давало им обеспеченную жизнь, да и не только им, но и их детям. И сейчас, часть доходов мы отдаем в общий котел, чтобы наша тайна не выходила наружу. После смерти этого упыря, мы немного вздохнули, но похоже рано обрадовались. Кормушка это похоже кормила и кормит еще многих.  Марфа нас позвала на этот сход. Она знает кому и сколько было заплачено и за что. А сколько платить еще, я не знаю, но пора с этим разобраться, я чувствую время пришло. Марфа, как всегда права.


Когда Дора закончила говорить, Гедре продолжила:


- Я полностью согласна с Дорой и всеми остальными. Что было, то прошло, но нужно жить дальше.


- Эй, вы чего там сидите? Выходите отдохнем немного. Стас поехал за Мериме. Как он приедет, так поедем дальше. Принимаю заказ на горячий обед. Вот меню дорожного кафе... - открыв дверку автомобиля, предложила Белла.


- Хорошо, Белла. Прада есть не очень хочется, сказывается напряжение и усталость от долгой дороги, но поесть надо. Гедре, давай выбирай, что будем есть? - предложила Дора Гедре.


- А ты, Костя ? - спросила его Белла.

- Как все, так и я. Я всеядный. Я пока съезжу дозаправлюсь и заряжу свои гаджеты. Вон там есть заправка. А потом присоединюсь к вам. Пока заказ, пока подадут, я успею все.

- Хорошо, тогда борщ, салат и рыба?


- Ок, согласен.


Гедре и Дора вышли из машины и пошли с Беллой, а Костя поехал на заправку.


Вся заправка заняла минут 30, и Костя присоединился к остальным. Когда он приехал на парковку у кафе, то автомобиль Стаса уже стоял рядом с автомобилем  Александра. Костя припарковался рядом и пошел обедать.


За столом уже сидела вся компания, а рядом с Беллой сидела маленькая, худенькая и смуглая женщина. Она была явно не русская. Копну ее седых кудрей, прикрывал платок, а глаза, как черный шунгит, сверкнули в сторону Кости.


- Костя, разреши тебе представить нашу Мериме.  Мериме - она из Грузии.  Грузинка. Это еще одна подруга нашей мамы.


Костя привстал, в приветствии и коротко сказал:


- Костя, Костя Воркута.


- Я очень рада с вами познакомиться. Марфа сказала, что это вы предложили ей написать обо всем. Я была против, но когда узнала причину, почему, это необходимо сделать. согласилась.


- Благодарю, вас. Я думаю, вы правильно сделали. Я думаю, мы потом с вами поговорим, а сейчас всем приятного аппетита. - сказал Костя.


 Обед продолжался почти целый час. Все ели, отдыхали  перед последним отрезком пути.


Костя наблюдал за всеми и делал свои выводы, как бы заметки на полях.


Стас и Семен, сидели напротив друг друга, и как в зеркальном отражение, Костя видел их движения. Оба, достав свои влажные салфетки, протирали приборы, а потом руки. Оба перед тем, как есть внимательно рассмотрели, что принесли в тарелке. Оба удовлетворенно наклонив голову над едой, медленно и внимательно, к тому что отправляют в рот, ели. Александр же наоборот. Ел быстро и невнимательно. Он брал то хлеб, то лаваш, а потом быстро глотал горячий борщ.  Белла была больше похожа на мать. Спокойна и уверенна во всем, что делала. Гедре и Дора сели в конце стола, как бы обособленно. Все спокойно разложили на салфетки, все протерли и приступили к еде.  А Лилиана Яновна, вальяжно раскинувшись с другого конца стола, просто наслаждалась трапезой и за всеми зорко наблюдала, как хозяйка дома. Костя отметил для себя, что обязательно постарается узнать о судьбе детей. Как и где они были. Как прошли их поиски? Дети были распределены по детским домам или они, где - то находились в одном месте. Чувствовалось, что дети получили хорошее образование и в жизни они обеспечены.


-Кто оплачивал или помогл им в этом? Как относился Он к своим детям? Или это Его не интересовало? Вопросов много, а время - мало - подумал Костя.

 
После обеда, когда все собрались уже ехать и Дора с Гедре уже стояли у Костиного автомобиля, к ним подошла Белла.


- Я звонила маме. Она сказала, что будет ждать нас после 20.00. И еще она заказала нам хостел, там недалеко от колонии, чтобы все отдохнули, а завтра поехали на место. А еще я хочу у вас, Костя забрать к себе Гедре и Дору, а вам, так мама сказала, я отдаю на ваше попечение нашу Мериме.


- Хорошо, мы согласны. Вещи брать? - спросила Гедре.


- Нет, пусть едут с Костей. Там разберемся на месте. Вот вам план и маршрут по Мариуполю. и выезд из него в сторону колонии, на случай, если потеряемся - сказала Белла и передала Косте карту с пометками.


- Спасибо, Белла. Я уже забил в новигатор, хотя может всякое случиться и связи не будет. Ну, что  ж, я с вами пока прощаюсь - обратился Костя к Гедре и Доре.


-Да, Костя. Спасибо за все. Еще увидимся - ответила за всех Дора и пошла за Беллой.


Костя, открыл переднюю дверь пассажирского сидения и пригласил Мериме жестом садиться.


Маленькая, слегка сгорбленная, но до сих пор красивая женщина, быстро юркнула в машину и пристегнулась.


- Все, я готова ехать. Мои вещи у Стаса - отрапортовала Мериме.


- Хорошо. Тогда в путь, в путь к победе разума.


ЧАСТЬ 22

Поездка продолжалась.  Погода способствовала. Настроение было рабочее. Косте хотелось, как можно скорее задать свои вопросы, но он понимал, что нужно выдержит паузу.

Рядом на пассажирском сидении сидела не молодая, маленькая женщина и смотрела сосредоточенно на дорогу.


Костя иногда поглядывал на нее и думал, как же так могло случиться, что эта хрупкая женщина оказалась там.


- Мариме,  извините, но время у нас не много, чтобы побеседовать с вами. Свои интервью я записываю на диктофон, чтобы потом, писать и возвращаться к этому разговору. Я надеюсь, вы не возражаете? - спросил Костя Мериме.


- Нет. не возражаю, хотя мне очень трудно вернуться даже в воспоминаниях в то время. Вон, смотрите, видите девчонки прячутся за остановкой. Это проститутки. Они там стоят и ждут клиентов и как бы прячутся, чтобы не все проезжающие их видели. Это значит, что совесть и страх, что увидят знакомые или близкие еще  остались.  Вот так и я однажды, стояла за остановкой, но я намеренно спряталась, от преследования моего жениха. Мой отец, был  строгий и его ослушаться было не возможно. У него, как сейчас говорят был небольшой полукриминальный бизнес.  У меня были еще две сестры и брат. Я была старшая и мне исполнилось уже 17 лет.  По нашим обычаям женщин можно было выдавать замуж с 16 лет. Отец решил, что меня пора отдать замуж, за своего компаньона. Мой предполагаемый жених был вдвое старше меня и вдовцом. Говорили женщины, что он сам замучил свою жену  и она отравилась. Отец не хотел меня и мою мать слушать и договорился с ним о свадьбе. Я смирилась. У нас  так принято. Когда была назначена свадьба и прошел сговор, мой жених приехал к нам и пригласил меня проехаться по магазинам, чтобы купить одежду к свадьбе. Я отказывалась, но отец сказал, что я должна показываться на люди перед свадьбой с женихом, чтобы люди видели, что я иду добровольно за него замуж. Я его очень боялась. Я знала какую беспутную жизнь он ведет и, что он просто решил объединиться с отцом, а я была средством для этого торга. Мы ездили по магазинам, обедали в ресторане, знакомились с его родственниками и друзьями. Он был очень любезен и вежлив, но как только мы оставались одни, он либо не замечал меня или просто морально давил. В тот день, ему кто - то напомнил его погибшую жену. Он взбесился, напился, и когда повез меня домой, остановил на дороге машину и потребовал секса, сославшись на то, что скоро свадьба и я стану его женой. Он грубо перетащил меня на заднее сидение и стал раздеваться. Я вывернулась и убежала. Я долго бежала и бежала по лесу, по горам, до тех пор, пока не вышла на дорогу и не дошла до вот такой остановки. Я почистила себя от земли и листьев, которые при беге попали ко мне в волосы и на одежду,  и спряталась за остановку. Я решила дождаться автобуса.  Я  очень боялась, что мой жених будет меня искать. Я стояла за остановкой и изредка выглядывала, смотрела не идет ли автобус. Я и не знала, что и кто, так стоит за остановками и прячется или просто стоят, в ожидании клиентов. Я была домашняя девочка и никогда не попадала в такую ситуацию. Я закончила школу и собиралась дальше учиться, но отец решил иначе. Он решил меня выдать удачно замуж.  Пока я стояла, проехало несколько машин, а потом одна вернулась. Из машины вышел мужчина, такой вежливый и в очках. Он спросил, что я тут стою. Я ответила, что сбежала от жениха и жду автобуса, чтобы ехать домой. Он спросил, где я живу и кто мой отец, а потом предложил меня подвезти. Сначала я отказалась, но потом согласилась, когда он сказал, что возможно сегодня уже автобуса не будет, и еще, что я зря отказываюсь, и что в машине с ним еще двое - мужчина и женщина. И тогда я села. Я боялась оставаться там на ночь. Когда я села, то женщина спросила, что ты такая растрепанная. Я ей рассказала, как я убежала. Она улыбнулась и предложила  мне воды попить.  Я очень хотела пить и выпила полный стакан воды. Вскоре меня в машине укачало и я уснула.  Разбудили меня уже в колонии за воротами. Вот так, все просто. Больше ни отца, ни мать, ни  сестер я не видела и до сих пор не ищу их. Пусть считают меня умершей.


- Может быть вы напрасно так поступаете?  Может проще было все же дать о себе знать. Вы же не виноваты в том, что случилось - предположил Костя.


- Нет, у нас в обычаях это позор. Позор то, что ослушалась отца. Я попала в ситуацию такую, что на свадьбе должна продемонстрировать свою девственность, а моему жениху было наплевать на это, а если нет, то это позор и меня жених должен был вернуть домой к отцу. Я была молода и не знала как быть  -  проговорила Мериме.


- Хорошо, я вас понял. А на каких основаниях вас оставили в колонии? Какой приговор или было бы дело заведено на вас? Как вам объяснили это заключение под стражу - спросил Костя.


-  Сначала меня, после медосмотра, под предлогом проверки было ли изнасилование моим женихом или нет, поместили в камеру с туалетом и раковиной. Они меня не трогали примерно,  где - то месяца два. Потом меня вызвали и ознакомили с  заочным  решением  суда. В этом решении  было написано, что я зверски убила жениха и сбросила его с дороги в пропасть вместе с машиной и еще кого-то  убила и ранила, а потом сбежала.


Следователь и надзирательница смеялись мне в глаза. Я кричала, билась, просила сообщить моему отцу, а они мне сказали, что родные от меня отказались прямо на суде. Вот мол,  читай, здесь есть протокол ведения судебного заседания. Я по русски читала плохо, что я могла там прочесть, тем более рукописный текст. Мне сказали, что мне назначили наказание 20 лет. Я долго плакала, билась, хотела покончить собой. Еще месяц меня не трогали, а потом меня отвели с специальную  комнату к  особенному гостю. Я бунтовала, кричала, просила меня не трогать, а он смеялся и лапал меня. Потом меня надзирательница вызвала и втолковала, что и почему,.. И по чем...   Я неделю не могла встать, все болело. Позже,  мне принесли одежду Мальвины, я же маленькая  ростом была, худенькая, и объяснили, что особенный гость любит.  Что только этот особенный гость со мной не делал, но девственности не лишал. Это сейчас, как я  понимаю, что, как не грустно это не звучит, это для меня было благо. Но потом, я ему надоела, и ему привезли новую игрушку, а  меня отдали новому гостю, который меня насиловал и бил.  А однажды решил сыграть в тотализатор, в бутылочку. Он выбрал меня, а когда  ему показалось, что я проигрываю,  он просто выстрелил в бутылку.  Бутылка разлетелась на части во мне и я упала на осколки. Меня потом еле собрали по кусочкам, чтобы можно было просто жить, и не о каких игрищах уже не могло быть речи. Доктор зашил меня, и потом полгода лечил. После этого меня просто перевели в другое помещение колонии,  и я стала работать швеей  в швейном цехе  и  жить, просто жить. По ночам мне часто до сих пор снится эта бутылочка. Когда нас освободили, мне некуда было идти. И я присоединилась к группе, освободившихся, так сказать, рецидивисток. Марфа, тогда сказала, что по одной передохнем, а вместе есть шанс выжить. Сейчас я шью матрацы, а еще, поскольку я не могу иметь детей, я занимаюсь поиском  детей, погибших в застенках женщин. Я организовала приемную семью. Помогаю детям выжить, получить образование и кое- как пристроиться в этой жизни. Так мы и нашли наших детей, правда не всех, но мы их продолжаем искать.


- Да, ваша история жуткая, страшная, но главное у вас хватило сил, выстоять и жить дальше. Я не перестаю вам всем удивляться.


- А вы знаете сколько невинных девчонок прошли через эти карусели и бутылочки.  Работая в цехе, я часто видела, какие  машины приезжали в колонию и сколько. Каждую пятницу почти, выносили кого- то от туда либо в морг либо в больничку. Я так понимаю, когда зечек не хватало, то они привозили вольных. Сколько лет прошло, а забыть все это не могу.


- Мериме, это получается вы одна видели Его без маски?  Опишите его.


- Да я не запомнила. Маленький, редкие волосы соломка, большие роговые очки. Простые брюки с ремнем и рубашка белая под ремень. Ничего примечательного. Таких пол страны.Голос мягкий, спокойный, вкрадчивый. Я даже и не подумала, что такой может обмануть.


- Да, я теперь немного понимаю, что это было за заведение и для кого. Да и место выбрано удачно. Плавни, камыш и курорты рядом. В общем, отдыхали наши товарищи с размахом.


- Вы о чем, Костя? Какие товарищи? - спросила его Мериме.


- Да , это я иносказательно  выразился.  Спасибо вам, Мериме за откровенность. А я бы на вашем месте все таки поискал родных. Ведь ни вы, ни ваши родные не виноваты в том, что случилось. Подумайте. Я вот тоже сиротой вырос, поговорив с вами, появилось жгучие желание найти хоть след или какую - нибудь инфу о них.  И  это  я  обязательно сделаю,  когда закончу эту работу.


Больше говорить не хотелось. Машина шла по проспекту города Мариуполь. Еще немного, еще чуть - чуть и все приедут на то место, где начиналась новая жизнь, после 25 лет  каторги...


Костя посмотрел на навигатор. Там конечным пунктом стоял поселок, под названием  - Раёк, и цифры -  65км.



ЧАСТЬ 23


Проспект закончился, машина пошла жестче, сбавляя скорость. Промзона, по которой они проезжали, производила удручающее впечатление.


Костя вел машину осторожно, и изредка поглядывал на Мериме.


Мериме была сосредоточена на своих мыслях и воспоминаниях, и молчала.


Говорить не хотелось. Хотелось одного, скорее бы приехать на место.


Машины одна за одной, не  спеша, потихоньку объезжая колдобины, выезжали из промзоны.  Дорога шла вдоль железной дороги.  Проехав километров 30-35, автомашины остановились на старом переезде, где от основной   колеи, отходила одноколейная  ржавая ветка.  Вдоль этой ветки, в глубь плавней, вела старая гравийная  дорога  и   стоял  дорожный  указатель -  "Р.п. РАЁК "- 14км.


 Все вышли из машин.  Дора и Гедре стояли и плакали, а Мериме, просто наклонилась и потрогала почву, и только  Лилиана Яновна, стояла прямо и гордо, как  победившая врагов  императрица.


- Ну  и зачем слезы лить? Зачем? Мы - победили и еще победим! Выжили же, и опять все получится. Мы сейчас ни как тогда были, с трешкой в кармане, со  справкой об освобождении и почти голые. Мы сейчас на крутых  машинах и с деньгами.  Чего загрустили.  Поехали скоро увидим Марфу и все решим. Время уже вечер, нужно спешить, не знаю какая дорога будет дальше.


Все опять сели по машинам. Мериме пересела к Стасу, и машмны одна за другой сворачивали на старую узкую полосу, из плохонького бетона, дорогу, тянувшуюся вдоль ржавой узкоколейки, пропадавшей там, где - то в камышовых зарослях. Камыши здесь выросли больше 2х метров. Некоторые  пробили дорожное покрытие, а местами, приходилось объезжать  их заросли  по железнодорожной насыпи.


- Да, вот и приехали. А что там?  А там затерялись судьбы, судьбы женщин, сумевших выжить  в том аду, под названием...   Каким название? Да, такого и названия  - нет, и  трудно даже придумать его в этом случае. Даже не знаю, как начать писать об этом. Слушать невозможно рассказы этих женщин, а как о них рассказать  мне, мужчине, чтобы поняли?  Пока не знаю.... -  думал костя, следуя за машиной Александра.


Машина тихонько урчала движком, как бы давая понять, что все в порядке, едем дальше.  Это успокаивало Костю и настраивало на рабочий лад.


Костя включил запись разговора с Марфой. Он решил прослушать эту запись, обновить и восстановить ее в памяти, поскольку считал, что этот разговор вскоре продолжится, и он должен быть  готов  задать тот самый важны вопрос, ради которого они сейчас сюда приехали.


Вдруг машина выскочила, так сказать на чистый асфальт и облегченно фыркнула и встала, повинуюсь тому, что на впередиидущей машине загорелись стоп сигналы и она остановилась.


Костя заглушил мотор и вышел из машины.


Перед ним, если так можно было сказать расплескалось море камыша, а узкоколейка упиралась в старые ржавые ворота. Сворки ворот были распахнуты. Петли частично сломаны и они покосились, пропуская внутрь ржавые пути узкоколейки и почти разрушенную дорогу.


- Символично -  подумал Костя.


- Интересно не здесь ли снимали фильм  Тарковского "Сталкер" ?  - произнес он вслух, но никто его не услышал.

 
Все вышли из машин. Они стояли молча, как изваяния. Никаких эмоций на лицах, только сжатые губы и кулаки. Костя представил, как сильно сжимались эти кулаки, и как ногти впивались в ладони, чтобы сдержать ту боль и ненависть к тем, кто их сюда привез и держал здесь, к тем, кто решил таким образом их судьбу.


Вдруг, в этой оглушительной тишине, раздался бодрый звонок. Пугачева пела - "Позови меня с собой....". Мелодия, как с другой планеты, звучала и звучала, призывая ответить.


- Да, Да мама. Извини, не сразу смогла ответить. Мы приехали. Мы тут стоим... Боже, какая жуть.. А ты где? Нет мы стоим у ворот... Хорошо. Сейчас приедем - проговорила Белла.


- Белла, это мама звонила? Где она? - спросил ее  Стас.


- Да, это мама  звонила, она нас ждет у въезда в поселок. Уже темнеет, а нам еще километров 20 нужно проехать. Поехали .



ЧАСТЬ 24


Время, время, время.....


-  Время все исправит, время все забудет, время торопит, время уже нет на то, чтобы пожить, так как хотелось. Время - время скоротечно, и даже если, что- то не успел, то  увы, время  нельзя  повернуть  вспять, а еще время - деньги и время  разбрасывать и собирать камни...   А что  для меня время?  Не знаю, наверное просто возможность успеть поделиться теми знаниями, что накопил за свою не очень большую жизнь, ибо память и время неразделимы и вечны. А что такое вечность?  Я думаю никто не знает... Хотя, как сказать... - рассуждал Костя,  управляя машиной и  оглядывая окрестности.


Ночь уже спустилась на камышовые заросли и местами, где не виден был  свет фар, укрывала дорогу своим черным покрывалом. Только луна, светила ярким пятном на почти черном, южном небосклоне.  Вдруг, как наваждение, сначала едва и местами, а потом ярким заревом в море камыша и черноты ночи, заиграли яркими огнями небеса. Лучики света в черноте ночи, здесь, в плавнях это казалось не реальным.


Через некоторое время, Костя увидел, что впереди идущие машины стали притормаживать и парковаться.  Его это удивило, но он выполнил тот же маневр. Когда он остановился, заглушил двигатель и вышел из автомобиля, то увидел, что автомобили все встали в ряд прямо на дороге, поскольку дорогу перегородил шлагбаум, а рядом с ним был КПП. У шлагбаума стояли два человека в форме охранников с автоматами на плечах и освещали прожекторами приехавших. Костя поспешил к передним автомашинам, чтобы выяснить, что же случилось.


Рядом с шлагбаумом стоял указатель - " Р\п РАЁК - 4км."


А сразу,  за указателем,  припарковались еще два внедорожника, и из них вышло 5 человек. Эти люди направились к приехавшим.  Впереди шла женщина,  это была Марфа.


-  Ну, вот и добрались. Начинаются приключения - подумал Костя, доставая свое журналистское удостоверение, для проверки. Но проверки не потребовалось.

 
- Здрасти,  мои дорогие, я  рада, что вы добрались так быстро, надеюсь без больших приключений? Жаль здесь темнеет рано, но ничего,  еще 12 км и мы на месте. В поселок нас не пустят, так же, как тогда, когда нас освободили не пустили, хотя у нас было тогда и разрешение и приглашение. Тогда  было понятно почему, а сейчас- увы, без приглашения в поселок не пускают тоже, да нам и не нужно этого приглашения, мы у себя, дома,  расположимся, как тогда на природе. Там сейчас маленькая база есть, есть лодки, домики и нас там ждут. Поужинаем, отдохнем и обо всем поговорим. А сейчас  следуйте за нами, да забыла вам представить наших помощников - это Анатолий Викторович - в то время он был нашим участковым и главным защитником и два его помощника Николай Степанович и Шамиль Идрисович, а это наша - Анна, я потом дам вам время Костя с ней побеседовать. Время дорого, да и реклама нам особенно не к чему, я сказала, что мы туристы, хотим дом отдыха отстраивать на паях.  Все посмотреть и немного порыбачить. Поехали...


Через час с небольшим дорога закончилась на берегу обширного лимана. На берегу стояли два дощатых домика, летняя кухня, с навесом на случай дождя, большой дощатый стол и скамейки рядом. На самом берегу, у причала были пришвартованы два катера и несколько весельных лодок. Там горел костер, над кострищем, на держаках, висел большой, ведра на два, котел. Рядом с котлом стоял пожилой мужчина.


- Красотища!!! Да, вот бы недельку пожить, порыбачить здесь... Тишина -  подумал Костя паркуя свою машину рядом с машиной Александра.


Мужчина всплеснул руками и пошел навстречу к спешащих к нему женщин.


-  Василич, миленький, мы приехали. Как ты тут? - всплеснула руками  Лилиана Яновна:  -  а Настёна  где?


- Да тут она, тут. В домиках пошла прибраться. Матрацев настелили, а пыли, а пыли от них, вот и решила подтереть. А я вас заждался. Все хорошо? Говорю,  добрались как,  благополучно? А? Глуховат стал, скоро 80 чай -  торопливо, с южным выговором, говорил дед.


-  Да, все нормалек, дед. Приехали, только вот не могу понять в чем спешка и почему, но это скоро понятно станет, да и немного отдохнем. Красотища у тебя тут -  приобнял, в приветствии Стас деда.


Прибежала Настёна.


- Ну и вот и чудесно, мыть руки и за стол. Мы с Василичем уху тройную сварили, да рыбы нажарили и накоптили, поужинаете и спать, я всем приготовила постели на камышовых матах, интересно же всем, как мы спали на них, даже первое время без простыней. Ой, как спалось сладко на воле то...Да ладно. Водочка холодная в воде, Анатолий неси, да давайте котел сюда, на подставку,  я я уху  разливать буду. Вкуснота.... - на правах хозяйки командовала Настёна.


Второй раз приглашать не пришлось. Все проголодались.


Настёна  большим половником ловко накладывала рыбу в эмалированные глубокие миски и заполняла до краев душистой ухой.


Анатолий раздал все по граненому стакану наполовину наполненных водкой и сказал:


- Рыба по сухому не ходит. С устатку всем нужно и можно. Рули все стоят в кустах, пусть там и стоят. С приездом, со знакомством и с приятным аппетитом. Добро пожаловать гости  дорогие, отведайте нашей ушицы, такой в ваших местах нет, это уже точно. Будьте здравы!


Все дружно подняли стаканы, и кто сколько смог выпили и принялись не есть, как  говорят, хлёбальной  ложкой, хлебать уху.


Костя с большим  удовольствие поедал уху, с белым хлебом и луком в прикуску. Он ел и наслаждался, не думая о том, как потом у него будет пахнуть изо рта. Вкуснее еще ухи он не ел.


Поужинав, Настёна всех проводила в домики. На базе было два домика. В один - разместили всех мужчин, в другой - женщин.


 Когда Костя вошел в домик, то увидел, что кроватей в домике не было, а вместо кроватей, на полу лежали камышовые маты, накрытые сверху матрацами из ватина и постельными принадлежностями, одеяло, и подушка. На подушке были сложены горкой два полотенца.  Костя оставил вещи у своего лежачка, взял полотенце и пошел умыться.Никого ждать он не стал, просто умылся, немного облился, смыв пот и усталость и  упал на матрац.   Он  почувствовал удивительное ощущение счастья, что наконец он лег. А что там делали остальные его не волновало.




ЧАСТЬ 25



Костя спал, как убитый. Он не слышал, как Стас и Александр немного повздорили, как Семен возмущался, что нет горячей воды и удобств. Он просто спал. Наслаждаясь каждой клеточкой тела, высыпаясь, как будто бы в прок.

Проснулся он позже всех от того, что его телефон стенал и стенал, где -то в его тревожном чемоданчике. Он  резко сел и достал телефон. Звонили из редакции одной из газет, хотели заказать ему статью, но Костя извинился и сообщил что в творческой командировке, но редактор, настойчиво, даже с каким - то нажимом, предлагал встретиться в Москве :


- Константин, да потом вы закончите свои изыскания, у нас нарисовался очень интересный материал. Мы считаем, что с ним справитесь только вы. Возвращайтесь в Москву, давайте назначим встречу через пару дней и я вам покажу все материалы.


- Да, спасибо, Максим Денисович. Я подумаю. Может вы мне скиньте материал, конечно, что можно,  на мою почту. У меня не пропадет и не потечет, вы  же знаете меня. Я пока здесь ознакомлюсь и отвечу вам и приеду в Москву - пообещал Костя. Его насторожило настойчивое предложение Максима Денисовича вернуться срочно в Москву.


- Конечно тебе решать. Отправить этот материал на почту не могу. Могу сказать одно, что этот материал очень интересный и не каждому могу доверить. А что там тебя  держит? Ты что там в Мариуполе потерял?  Не лезь ты в это дело. Оно попахивает...  Да, и репутация у тебя, подмочишь. Возвращайся. Жду тебя через три дня, ну скажем в 12.00. Немного отдохнешь и к командировку. Лады? - С нажимом, сказал Максим Денисович.


- Ну, и разведка у тебя, Максим Денисович.  Ты же знаешь, что я взял творческий отпуск на две недели. А здесь лиман, рыбалка, девчонки... Красота. Я подумаю - ответил Костя.


- Думай, думай скорее. На это и голова дается... Жду звонка - ответил резко Максим Денисович и положил трубку.


- А что тут думать? Все ясно... Ясно, как белый день, что дермецо это ведет  в  очень высокие инстанции и вся компания, все те, кто здесь сейчас собрались находятся в незавидном положении. Ну, угораздило же меня,  вляпаться по самое не хочу, а может и хочу?  Ладно, там видно будет. В любом случае обратного пути уже нет - шепотом произнес , как бы про себя, Костя и поднялся, собираясь выйти из домика, где он ночевал.


Выйдя из домика, Костя зажмурился от яркого солнца. Стояла удивительная погода. Солнце, небо чистое - чистое, голубое - голубое. Гладь воды, бликовала и  манила. У причала, за столом,  собрались уже почти все. Они  чем - то потихоньку разговаривали.


- Костя, идите к нам. Завтрак уже готов - позвала его Настёна.


- Спасибо, Настёна, сейчас приду -  ответил Костя и пошел назад в домик, чтобы забрать свой лептоп и записи.


- Что - то стало тревожно. Береженного Бог бережет  - подумал Костя. Настрой на отдых  быстро улетучился.


Когда Костя подошел к столу, то разговоры быстро стихли. Анатолий Викторович, крупный мужчина, гренадерского роста и масштабов встал, чтобы пропустить Костю за стол. Он протянул руку в приветствии и сказал:


- Всю жизнь сижу с  краю. Мама всегда говорила, царствие ей небесное, что родился последышем, нас пятеро братьев у нее было, что Господь все остатки собрал и вложил в меня.Что вот такой я большой получился. Проходи.


- Спасибо. А я свою и не  помню, так, что ты счастливый по всем параметрам. Доброе утро всем. Денек хороший задался. Поработаем - ответил Костя.


- Все, хватит разговоров. Давайте завтракать. Настя давай рыбу жаренную, я уже картофель напек на мангале. Вот свеженькая молодая картошечка, перчик, томаты и баклажаны. Налетай! Давай рыбу то, Настёна - командовал, на правах старшего Василич.


Все приободрились и потянулись к двум большим подносам с едой.


Костя тоже с большим удовольствием положил себе большущий кусок рыбы и немного печеных овощей.


Настёна поставила перед ним эмалированную кружку с горячим чаем. Чай еще курился парком.


-  Настёна, а  как на счет кипяточка, кофе хочется,  у меня есть свой, угощаю - попросил Костя.


-  Сейчас дам чайник с кипятком и стаканы, чашек нет, извини - сказала Настёна и добавила:


- Кто хочет кофе, вот кипяток, стаканы, кофе, правда растворимый и сахар.


Все охотно потянулись за стаканами.


Костя заварил кофе покрепче. немного выждал, чтобы настоялся вкус и стал мелкими глотками смаковать напиток. Здесь, в плавнях, вкус кофе казался особенным.
Костя наблюдал за приехавшими. Женщины сели все рядом и потихоньку перебрасывались короткими фразами, только понятными им. Мужчины просто ели и пили, думая о чем - то своем.  Василич сновал между всеми и угощал и потчевал всех. Настёна и Марфа сидели рядом во главе стола и о чем - то тихо говорили.


-  Ну, как вам наше угощение? Вижу, молчите, значит все хорошо. Когда за столом тишина и все рты заняты, то это самая хорошая похвала хозяйке. Так говорила моя Любаша,  царствие ей небесное. Оставила меня, теперь я холостой, ищу молодушку... - подмигнул Василич.


Все дружно заулыбались и стали нахваливать его стряпню.



- Ой, чтобы мы без тебя, Василич делали, - не знаю. А я помню твою Любашу. Все с нее и началось. Когда все деньги и еда кончились, мы не знали что делать, куда идти, кругом плавни, а там, я потом покажу, целый склад камышовых матов. Этими матами укрывали парники от заморозков и утепляли теплицы, где выращивали ранние овощи. Это сейчас все теплицы отапливаемые, а тогда маты выручали и колхозы и частные домовладения. Мы тогда решили, нагрузить матами лодку и поехать продать в ближайший поселок. Поехали мы с Анной. Грести не получалось, но очень хотелось есть и просто жить. Одна рыба уже надоела. А там, на берегу лимана у поселка стояли бани. У одной из бань полоскала белье Любаша. Она сначала, очень испугалась нас. Мы же  были одеты  в одежду, которую нам выдали в колонии, другой у нас не было. Позже, когда мы ей сказали, что хотим просто продать маты и купить хлеба и овощей, успокоилась и попросила подождать. Нам ничего не осталось, как сидеть и ждать. Что мы только не передумали за то время, которое ее не было. Любаша пришла с мужем, то биш с  Василичем. и большой корзиной овощей и небольшим кулечком крупы. Как сейчас помню там была пшеничная крупа, кг 4.

Василич посмотрел на маты и сказа:


- Хорошо, я у вас их куплю. Я видел, как вы там перебиваетесь. Это хорошо, что не воруете, а по честному решили жить. Там раньше, где вы разместились, наш колхоз косил камыш и делали маты для себя и хозяйства. Со временем  в этом не стало нужды. Бригаду распустили, но сейчас все меняется, да и маты, что имелись в частных домах пропали и истлели. Хорошо бы обновить. Если согласитесь, я, как бригадир поговорю с директором и он вам разрешит там жить и работать, а маты будите продавать, думаю желающие купить маты найдутся. А сейчас езжайте от селе. Я, как поговорю сам приеду и все расскажу. Помнишь, Василич, как и с чего все началось? - спросила Марфа.


- А как же, как сейчас.  Вот давайте доедайте и пойдем, покажу. Там все сохранилось предложил Василич.


-  Конечно. Это же интересно, с чего здесь все начиналось - поддержала Василича Белла.




ЧАСТЬ 26


После завтрака, Марфа подошла к Косте.


- Костя, как вы устроились, все в порядке? Мне показалось или нет, что вы чем - то взволнованы - спросила она.


- Ну, как сказать? И да и нет. Я, конечно ожидал, что, что - то такое будет, но что так быстро и так настойчиво будут меня отговаривать от написание этого материала, да еще в Москве, и что для этой миссии подключат одного из  самых  известных редакторов, при чем с предложением очень престижной командировки за рубеж.  Это по крайней мере, немного странно. А странность заключается в том, что я никому не говорил куда еду, и взял творческий отпуск на две недели. Из чего я делаю вывод, что дело получается очень серьезное и ни в коем случае нельзя останавливаться на пол пути.


- Да а...  Костя, вы меня удивили, хотя я что - то в этом роде я ожидала, но чтобы, так быстро... Что  ж, это наоборот стимулирует на то, чтобы не медлить. Внуков и некоторых детей мы вывезли, ну а те, кто остались - все здесь. Я надеюсь что они нам просто поговорить не помешают. Пойду поговорю с Анатолием и поедем на катерах на склад и в цех. Там и начнем разговор. А с вами мы поговорим позже. Наше интервью  еще не закончено.


- Да, конечно. Еще нужно мне поговорить с Анной.Ну это еще успеется - ответил Костя.


- Хорошо. Отдыхайте пока, скоро поедем.


Марфа поспешила к Анатолию  Викторовичу, а Костя присел за стол и стал проверять диктофон и зарядное устройство.



- Ну, что все собрались? Поехали, вон там стоят два катера, Рассаживайтесь и поехали кататься - приглашал всех Василич.



Через пол часа два катера неслись по каналу в камышах, в глубь плавней.  Красота, скорость, солнце и водяные брызги. Что еще нужно для человека. Костя, наслаждался полетом катера. Одной рукой он крепко держал свою аппаратуру, а другой крепко держался за поручень. Ему не хотелось думать о плохом, и о теме, которая его привела сюда. Хотелось просто нестись в катере, не думая ни о чем. Вдруг катер немного осел и сбавил скорость. Впереди показался деревянный причал и большой сарай в два этажа.


- Ну, вот и приехали, держитесь, сейчас причалим, будет небольшой толчок, держитесь крепче - скомандовал Николай Степанович.



Последовал небольшой толчок, и Николай Степанович метко накинул чалку на крюк и умело пришвартовал катер к причалу.


-  Ну, вот, приехали. Прошу выходить - сказал Николай Степанович и выйдя на причал, подал руку, чтобы поддержать выходивших на причал людей.
- Спасибо, очень понравилась поездка. А можно спросить, есть ли такая возможность просто покататься по лиману? - спросил Костя.


- Да, конечно. Как будет время и желание. Мы будем с вами столько, сколько потребуется - ответил Николай Степанович.



- Я потом обязательно найду время  покататься и поснимать лиман - сказал  Костя, выходя на причал.



Пока причаливал второй катер и остальные выходили на причал, Костя фотографировал. В середине плавней, в зарослях камыша расположился  большой дощатый, с крытой железом крышей,цех или склад. Вокруг него были сооружены мостки . Само здание стояло на сваях. На причале, с другой стороны здания, были закреплены  на канатах две сдвоенные лодки, которым крепились большие косы, закрепленные крест на крест и небольшие плотики.


- Это еще что за каракатица такая? - вслух спросил Костя, выбирая удобный ракурс, чтобы сделать снимок.


- Это наши косилки, я потом покажу, как нужно косить камыш, чтобы он падал на этот плотик. Потом камыш привозили вон туда, видишь там большая дверь. Там есть подъемник и камыш поднимали на второй этаж, там есть специальные решета для сушки камыша. Потом подсушенный камыш спускали в низ, на первый этаж и в ручную оплетали в маты. Выравнивали и складывали в штабеля. Пойдем покажу, там еще маты остались. Потом на плотах вывозили на материк в склад и продавали. Камыш растет здесь круглый год. Сейчас здесь работа остановилась, но иногда и косят просто так. Пойдем покажу. Цех открыли уже - позвал Костю Василич.


Костя с Василичем пошли искать остальных.


Двери в цех были открыты настежь.


Войдя внутрь, Костя увидел огромное помещение, оно снаружи так не смотрелось. Высота здания была метров десять. Часть здания делилось на два этажа. На второй этаж вела лестница. Под самым потолком был расположен небольшой монорельс, на котором был закреплен тельфер. В правом углу, в несколько штабелей лежали маты. Часть матов спустили на пол , постелили на них одеяла, чтобы можно было сидеть.


- Ну, вот мы и приехали. Грустно. Я , наверно, никогда не думала, что придет время, когда будет такая необходимость в том, чтобы об этом мы решились говорить, но время пришло, ситуация сложилась не в нашу пользу, поэтому молчать больше нельзя. Я знаю, что для многих это будет шок, но это было с нами, и мы выжили. Здесь собрались все свидетели того, как мы выживали, как пытались заработать на лучшую жизнь и нам это удалось. Не удалось только то, чтобы забыть  наше прошлое, а вернее, чтобы забыли его те, кто очень постарался  испортить нашу жизнь и еще поиметь с этого выгоду. Больше платить нельзя. А не платить не возможно. Сейчас мы должны все обсудить и принять решение. Человек, если его, так можно назвать, виновный в этом умер, но остались те, кто знал это и они не хотят оставить это просто так. Им нужны деньги. А если их не будет, то я не знаю, что может случится. Меня в Париже нашел Костя, Он однажды хотел взять у меня интервью, но я испугалась, Я ему отказала. Я просто боялась об этом говорить, но сейчас ситуация изменилась. Я решила вас всех здесь собрать и все рассказать. Пусть Костя напишет об этом, так, насколько это возможно. Но, хочу сказать  еще, те кто боится,  может просто уехать. У нас два катера. Их отвезут на вокзал в Мариуполь и все, но  я думаю, что от неприятностей это не спасет. Косте уже сегодня утром звонили из Москвы, чтобы он не писал об этом и вернулся в Москву, там ему предлагают загранкомандировку. Почему я об этом говорю сейчас? Да все просто. Просто хочу, чтобы вы все понимали насколько это все серьезно.

Марфа закончила свою вступительную речь.


 
Все сидели и молчали. В помещении настала такая гнетущая тишина. Никто ничего не смог произнести.



- Ну, что тут говорить? Надо, так надо. В жизни всякое случается. То, что вы зечки не все знали. Потому, что я ни кому не говорил, а наш участковый, когда выправил вам документы, прописал вас в общаге в поселке.Числились вы бригадой по изготовлению матов.Получали зарплату и кому надо было  все это рушить, я не знаю.. Хотя помню, как вас отбивали от братков...- как бы просто в пустоту произнес Василич.


- Все верно, Василич. Все верно. Но все мы сидели в той закрытой колонии. И об этом необходимо рассказать нашим детям и не просто рассказать, а объяснить, как они появились на свет и почему. Прости меня, но это необходимо. Необходимо потому, что вы, сами того не ведая являетесь невольными свидетелями в этом непростом деле...


- Мама, но какие свидетели? О чем ты? мы же родились, когда ты сидела. Мы же приемные твои дети? При чем мы здесь ? Что за глупости? - возмутилась Бела.

- Это не глупости.  Вы все мои дети, родные, кровные и того человека, который умер. И не только вы его дети... Ну об этом сейчас все  по порядку с самого начала я  расскажу. Я расскажу, как попала в колонию, как так случилось, что я вас родила и как вас отдали в дом  малютки почему   и многое другое. Нас здесь семеро. Семеро из тех, кто остался здесь, кому идти было не куда.Я прошу вас, выслушать нас и понять...


-  Ну, было и было, и зачем об этом говорить, да и еще писать...- с недоумением спросил Стас.


- Это необходимо всем нам знать, чтобы потом решить, что с этим делать и как жить дальше.


-  Так , хорошо. Я думаю, маме это нужно, но для чего пока не понял. Я готов выслушать  все, что она скажет, а потом решу что с этим делать. Я думаю, всем это  нужно - сказал Александр, удобнее усаживаясь на мате.


- Спасибо, сын, Как трудно начать с самого начала... Но я попробую...
   




ЧАСТЬ 27


- С самого начала, а где оно это начало?  А что это за жизнь, если и вспомнить не чего... Ничего хорошего и не было, кроме тех 15 лет, что я жила в урочище с родителями до их гибели. Я много раз пыталась все вспомнить и в мыслях изменить, но мне было 15 лет... Что я могла? Спрятаться и жить в лесу, как Маугли? Куда идти? Магаданский край, край зеков, вечных зеков, тайги  и страха за свою жизнь. Когда моего отца, вашего деда, выпустили на поселение, было поставлено условие, что он сможет вызвать к себе свою семью и не покинет предела сто километровой зоны.  Как я могла тогда осознать все происходящее с моими близкими и родными мне людьми. Моя мама - интеллигентка в четвертом поколении, закончившая университет, Библиофил. Большая умница, любившая своего мужа, как декабристка, приняла все, что предназначалось ему, разделив с ним все горечи и переживания, приехав  к нему на поселение. Она научилась всему, что  было необходим при жизни в урочище. Она не опустила рук и дала нам домашнее образование, на очень высоком уровне. Я маму и отца очень любила. Я думала, что время все расставит на свои места, и мы вернемся в Москву. Но.... Но настал канун Троицы 1969г. В мае мне исполнилось - 15 лет.  Я была счастлива. Мы готовились к свадьбе Полины.  Маша шила ей платье и приданное. Я мечтала, как в нашем дому появится малыш, и я буду его няньчить. Счастья и радости не было предела. Маша приехала к нам и все мы по вечерам рукодельничали, стряпали  и пели, мамины любимые романсы.  Мама пела прекрасно. За время ссылки, она умудрилась, в тех страшный условиях, сохранить свой чарующий голос, и научила нас петь вместе с ней на три голоса. Папе нездоровилось. он забирался на лежанку на печке и слушал, как поют его девочки. На наши спевки приходил Леша и Иван Данилыч.  Отцу выделили  делянку в тайге,  на вырубку леса на дом, для молодых. Ему разрешили построить  на кардоне еще один дом, а  Леша и Иваном Данилычем, ходили заготавливали лес для постройки дома и усадьбы. Казалось, что жизнь налаживается . Одно удручало только, что здоровье отца постепенно ухудшалось. после свадьбы, он собирался  пойти в тайгу к староверам, там жил знахарь, очень старый, который  обещал принять его на постой и попробовать вылечить. Но, увы и ах.... Наши мечты не исполнились... Свадьбу назначили на Троицу, она приходилась на 1 июня 1969г. А 29 мая отец, Леша и Иван Данилыч, собрались вместе, с раннего утра, зарезать нашего кабана, освежевать его и приготовить на свадебный стол угощенья. Все мы проснулись рано, в пять часов. Мужчины ушли в хлев, а мы стали готовить место и посуду для разделки и хранения мяса. Мама всегда очень переживала, когда резали поросят.Она стояла у окна и смотрела, когда все закончится. Вдруг она, охнула и как закричит:


- Маша, Поля быстро в подпол, прячьтесь. Зеки идут. Пошли в сарай. А ты Дарья лезь подпечье, я тебя ухватом и кочергой с чугуном закрою. Быстрее.. Ой... Они вооружены...


Мама не успела больше ничего сказать.  Раздался визг поросенка и стрельба. Я только увидела, как мои сестры спрятались в подпол, мать их задвинула сундуком, а я полезла в подпечье. Я была маленькая, хрупкая и смогла пролезть между печных лап - стоек, под печкой. Там был зольник, и выход из под печки в подпол под кухней и наружу, через маленькую дверцу, в срубе. Когда чистили печь, то туда сбрасывали остывшую золу. Мама, предупредила меня, чтобы молчала, чтобы не случилось. И я молчала. Я молчала... Когда в дом ворвались бандиты. Я молчала, когда они измывались над мамой. Когда они заставляли ее накрыть на стол, дать им самогону, а потом в пьяном угаре они ее насиловали. Я молчала.... Я молчала, когда мама кричала от боли , когда ее избивали... А потом... Резкий выстрел и все стихло.  Я слышала, как бандиты переворачивали все в доме, как нашли и открыли подпол и увидели там сестер. Как ржали и обещал им ночь  удовольствий, но только пообещали, но ничего им не сделали.  Когда все стихло, я потихоньку вылезла из подпечья в подпол, а затем на улицу, но с другой стороны дома, в огород. Там были сарайки, поленницы дров  и навозные кучи, с перегноем. Я зарылась в рыхлый перегной, укрывшись лопухами и притаилась. Я хотела дождаться, когда они уедут или уснут, чтобы помочь сестрам. Я тогда не знала, что они убили уже папу, Лешу и Ивана Даниловича. Я так боялась, что они убьют и моих сестер и меня, если найдут... На кордоне было тихо.  На крыльце  стояли двое бандитов и курили.  Они кого - то ждали. Вдруг на двор въехала полуторка. В кузове полуторки было трое автоматчиков, похожих, на конвой, и в кабине сидел офицер, как я потом узнала он был майор НКВД. Бандиты, вышли к ним навстречу, пожали руки. Майор поговорив с водителем и одним конвойным отправил их куда- то, а сам пошел осматривать, то, что сделали  бандиты. Обойдя дом и усадьбу кругом, все осмотрев,  они присели на скамейку, у дома, недалеко от навозной кучи, где была я.

Главный  сказал:


- Ну, вот и все. Давайте пойдем перекусим, немного выпьем, Семен приедет, привезет одежду и утром на рассвете, ты уйдешь. Уйдешь один. Там тебя будут ждать. А здесь нужно прибраться. Всех в сарай стащите, облейте бензином, Семен даст тебе  канистру, и все сожгите, чтобы ничего не осталось. Ты мне нужен там, в Москве.


- Ой, совсем забыл. Там в подполе две красотки  сидят, мать их спрятала. Мы их не тронули, вам презент оставили. Или как? Может повеселимся, а утром - в расход, все равно нельзя оставлять.


- А что? Пошли поглядим, чего добру пропадать - ответил главный и пошел в дом.


Мне хотелось кричать, хотелось взять вилы, предусмотрительно воткнутые в навозную кучу и заколоть их, но я боялась. Я  боялась нарушить слово, данное маме. Молчать, во что бы то не стало... А по двору ходили конвоиры, они за ноги потащили маму в сарай. Я краем глаза увидела ее голые ноги в крови, поскольку платье задралось на ее плечи и закрыло голову.Потом они нашли самогон и стали пить. Они вывели моих сестер из подпола и насиловали их, периодически выходя на лавочку перекурить. Сестры плакали, кричали, но я ничем не могла им помочь.

 
В последний раз, уже вечером, старший , он был в стельку пьян, сказал:


- Все, надоело. Скинь этих шалав в подпол, пристрели, но с контрольным, потом обольешь бензином, когда Семен привезет бензин, а я спать, встаем в 4.00, и чтоб как стеклышко, понял? Да, ну и свидетелей заодно.. нам они не нужны, сошлемся на бандитскую перестрелку. Понял?


- Я воль...! - ответил бандит и засмеялся.


Через некоторое время, я услышала несколько сухих, глухих выстрелов.


Я потеряла сознание, от голода и жажды. Я не помню, как  и сколько прошло времени. Я очнулась от того, что к навозной куче подошел ежик. Он всегда приходил поживиться помоями, которые мама выливала сюда.  Я была жива. Я не знала, что делать. В доме спали бандиты,  Стояла ночь, темная темная. Тучи накрыли небо и спрятали луну. Я решилась и вышла их укрытия. Я ничего не чувствовала, была как деревянная. Я пробралась в хлев. Там, в углу стояла паяльная лампа, заправленная горючий.Я знала, что отец хотел опалить борова, но решилась сделать совсем другое. Я закрыла окна ставнями, заперев их задвижками, мы так всегда делали, когда уходили в лес, чтобы медведь не залез в дом, закрыла и приперла дверь колом, облила крыльцо и наш дом вокруг   горючим из лампы и из небольшой бутыли, что хранил отец на всякий случай. и подожгла крыльцо. Я стояла и смотрела, как загорелось крыльцо, как постепенно огонь, дорожкой бежит вокруг нашего дома. У меня не было никаких эмоций, была только ненависть, к тем людям, которые разрушили мой мир и убили любимых мне людей. Когда дом полыхну полностью, я услышала, как в доме, кто закричал и начал биться в окна и двери, но задвижки держали крепко, они были рассчитаны на медведя. Я дождалась, когда рухнула крыша, и побежала в поселок. Но убежать я не успела. Меня остановил наряд милиции на пол пути. Я им все рассказала, но как видно все было зря. сначала меня осудили и отправили в детскую колонию, а потом, когда выяснили кто сгорел в доме, кроме бандитов, когда мне исполнилось 18 лет, состоялся пересуд , мне вменили смерть 15 человек, дали 25 лет строгого режима и отправили в эту спецколонию. Я не жалею. Жалею об одном, что осталась жива тогда, что все эти годы, я почти каждую ночь слышу крики и стоны матери и сестер, эти сухие выстрелы и тот пьяный и скрипучий голос, который отдавал приказ убрать дорогих мне людей. А что было в этой колонии со мной, я воспринимаю как кару небесную, за то что сделала и что не жалею ни сколько тех тварей.


Марфа замолчала. Молчали и все. Ибо слов не было, а чувства были, как угли, еще секунда и все вспыхнет, но не вспыхнуло.  Молчанье длилось несколько минут, а казалось вечным.


Первым прервал молчание Александр:


- Ну и что? Все это нельзя было нам рассказать раньше, там дома? Зачем нас нужно было тащить сюда в эту антисанитарию ? Не понимаю?  Я понимаю одно, что это только твои переживания, нам это то зачем знать? Сидела и сидела? Все прошло. У нас в России пол страны тогда сидело...


- Ты братик не торопись с выводами. Это только пролог, предыстория, а что потом? И как это касается сегодняшнего дня и нас? Думаю, это будет тебе интересно? Марфа, до этого ты сказала, что мы твои дети, рожденные во время твоего заключения в колонии строгого режима? А что , это значит? Или режим был не строгим, а курортным? - спросила с нажимом Белла.


- Да, или ты оговорилась, или... Мы что- то еще не знаем?


- Вот именно, все еще только для вас начинается - за Марфу ответила Настена.




ЧАСТЬ 28


-  Все верно, Настена. Я только сейчас и здесь поняла, что мы были не правы, когда молчали. Мы боялись. Боялись всего, что навредит нашим детям и нам. А они этим пользовались. А в чем наша вина? Скажите мне? Нас здесь семеро, тех кто пережил этот ад, а теперь мы должны оправдываться? За что? Не знаю.  Да, для вас, все сейчас начинается прямо здесь и сейчас - резко сказала Анна.


- А вы нас спросили? Зачем нам  все это надо? Мы живем, работаем. У нас уже есть свои семьи. Зачем им все это знать. Мир изменился. Никому нет никакого дела до того кем вы были и что с вами было, главное кто вы сейчас. А вы - состоятельные и богатые тетки. У вас все есть, да и мы не бедные. Вы  и мы много работаем. Все у нас хорошо, так зачем ворошить этот улей? Чтобы нас покусали? - продолжил свою мысль Александр.


- Ох, как ты, Александр, похож на своего отца. Такой же непримиримый и горячий в спорах и пренебрежительный  одновременно,  и осторожный, по отношению к окружающим. Для тебя главное в этом мире - ты сам, а остальное пусть вертится вокруг тебя. Не всегда это получается. Если бы это было бы возможно, то я думаю Марфа бы нас сюда не пригласила -  спокойно и уверенно проговорила Анна.


- Ну, вот этого не нужно утверждать. Пока еще нет доказательств, кто мой, а кто не мой отец. Я пока не сделаю ДНК, не склонен верить ни в какие истории. Мы же взрослые люди - с раздражением, ответил Александр.


- А я согласна с Александром. Нужно сделать наконец ДНК и выполнить все формальности, чтобы потом было о чем поговорить - поддержала брата Белла.


- Марфа, можно мне рассказать им о том, чем я занималась эти годы? - спросила Анна.


- Да. Время пришло. Я пока не могу. Сейчас таблетку приму. Давление  поднялось.  Воспоминания, не дают нормально соображать - ответила Марфа.


- Вот  нас здесь семь человек, семь женщин, которые не просто выжили в том аду, но смогли вернуться к нормальной жизни , да и еще преуспели. А почему? Знаете? Нет. Потому  что просто, так жить с этим невозможно. Нормальная психика этого не приемлет и не дает  возможности расслабится и забыть все. Я сначала, немного расскажу о себе. Я пришла в эту колонию, как вольнонаемная. Нас несколько человек приняли на должность контролеров в швейный цех. Работа, как работа. Женщины приходили на работу и шили все, что положено было по наряду. Мы проверяли их работу. Браковали. Помогали исправить и учили правильно шить. Контингент был сложный. В основном, рецидивистки и убийцы, но они были женщинами. Сидеть в одиночке трудно, а здесь им разрешалось общение с мастером и контролером. Иногда, сюда попадали совсем молоденькие девчонки. Их было не так много. За какие грехи их сюда сажали, мы не интересовались. Нам было не положено вести с ними беседы на такие темы. Когда их принимали, то проводили обязательный осмотр. Через небольшой промежуток времени, эти девочки исчезали. Куда их переводили я не знаю, вернее тогда не знала. Знала только одно, что на территории колонии есть блок С, куда доступ разрешен только избранным и по спец пропускам. Там была своя охрана и свой  медпункт, вернее больничка даже. Наших туда не водили. А еще я знаю то, что некоторые женщины портили себе лицо, наносили увечья, чтобы не попасть в тот блок. Однажды меня вызвал к себе начальник караула и сказал, что меня переводят в блок С, что там большая секретность и что я должна подписать определенные документы. А еще он сказал, что там закрытая зона, что увольнения только раз в три месяца, а денежное и вещевое обеспечение в несколько раз выше. Я хотела отказаться, но он мне приказал, пояснив при этом, что я военнослужащая теперь и не могу ослушаться командира. Конечно это было не так, но я то этого не знала.На следующий день, я из общежития  обслуживающего персонала, перебралась в зону С. Перед тем, как мне поселиться в помещении для контролеров, меня подвергли тщательному медосмотру.

Врач осмотрел меня и довольно хмыкнул:


- Целочка. Хорошо. Проблем меньше, а может и наоборот.


В мои обязанности входило сопровождение гостей в приват комнаты и сопровождение их избранниц в приват комнаты к гостям и в клуб, а также в больничку, если такое случалось. Что я испытала там, никто не знает. Стыд.  Страх за собственную жизнь. Отвращение к тем, кто приезжал на этот аукцион мерзости. Я не могла оттуда уйти. Разница в том, что они отбывали срок, а мы отбывали  трудовую повинность длинною в жизнь. Мы не знали когда и как, или в какой момент из контролера мы можем превратиться в подопечную этого блока С или просто уйти в мир иной, потому, что понимали, что нас отсюда просто не выпустят те, так сказать люди, которые там отдыхали и наслаждались свей властью и возможностями заработать огромные деньги на тотализаторе человеческими жизнями. Помочь мы ничем не могли, но старались, хотя бы в мелочах быть милосердными. Я старалась сдерживать свои эмоции, но не всегда это получается. И когда очередная женщина упала на ромашке, и ее стали бить, я не выдержала, толкнула ее, в сторону, чтобы  освободить ход колеса, а гость, который выбрал ее, проиграл большую сумму, и чтобы отыграться решил поставить на колесо меня. Ему в этот раз не дали шанса, но он затаил обиду и в следующую пятницу купил  меня на приват.  После этой встречи, на мне живого места не было. Я пролежала в больничке месяц, а потом меня опять перевели в швейный цех, но уже сидельцем на 10 лет. Вот так -то. Что это за блок С, я потом расскажу, кому интересно, но ваши матери и их подруги об этом знают не понаслышке. Вот вы спрашиваете, как это мама, ты могла нас родить, ты же в это время сидела, вот так вот, и рожали. Только вам посчастливилось особо. У вас у всех был один отец.Он за этим следил строго. Он не любил предохраняться. Он любил наблюдать за процессом. До того момента, как вы появлялись на свет в его присутствии и при его участии, а потом, вас отправлял этот гуманист в дом ребенка, и дав отдохнуть немного матери, снова устраивал свои  эксперименты... Хотите подробностей? Могу рассказать, знаю, что  Марфа вам этого бы и под расстрелом  не рассказала. Но есть еще один факт длинною в вашу жизнь и не только. Это экспериментатор, так его назовем, никогда ничего не выпускал из виду. Он педант, чистоплотен и до фанатизма ревнив, к своим свершениям. Так вот, он всю  вашу жизнь с первого до последнего дня, те до сегодняшнего дня, наблюдает за вами. Почему, спросите вы? Все просто. Он не ожидал, что мы выживем в этом мире. Что будем искать своих детей и давать им возможность просто жить, учиться, строить бизнес и  заводить семьи. В его планы это не входило. Он все эти годы брал мзду, хоть и не борзыми щенками, но не мало средств он получил с нашего бизнеса. Мы все ему платили, за возможность просто жить, и за наше молчание. Недавно он умер. Он имел огромную власть и все держал, свойственному его педантизму, под своим контролем. Но, после его смерти, все пошло не так, как было. Мы думали, что все закончилось и можно расслабиться, но кое - кому опять потребовались деньги и большие, и даже больше, чем мы можем дать. Вот,  Стас, ты как экономист, знаешь, куда идет почти 50 процентов прибыли от наших предприятий? И к чему это может привести?  - обратилась Анна к Стасу.


- Да, я же об этом и говорю, к убыткам - ответил Стас.


-  Вот именно. Сначала к убыткам, а потом к разорению Люди, которые сейчас вышли на нас, хотят снять много, если говорить по существу - почти все, что мы имеем. У них остались реальные фото и кинопленки, видиодокументы, но главное доказательство, я не знаю где и как они это забирали, ваша кровь и анализы на ДНК, там четко ясно написано - кто мать, а кто отец.... А значит вы сами и есть  доказательство, или свидетели этих экспериментов, а значит.... Угроза. Вот и думайте детишки, нужно или не нужно б этом говорить. Вот почему Мериме разыскивает всех детей. Они все под угрозой...  Да, и Костю уже стараются отвести от написания этого материала. Вы хотя бы трезво, подумайте, с кем и с чем мы имеем дело. Я ответила на ваш вопрос, Александр? - обратилась Анна к Александру.

Все сидели и молчали.

- Да,  вот тебе и тришкин кафтан.А велика ли дыра? Только воротник остался. Сколь годов прошло, а я этого и не знал. Только помню еще тогда, когда к вам братков подослали, вы чудом остались живы, и то только потому, что бригада рыбаков ночью прибыла, в лодках спала, в ожидании рассвета. А я тогда подумал зачем браткам  вас жизни лишать, знать было за что. Просто хотели порешить, и концы в воду... -  как бы вслух и про себя  произнес в гробовой тишине Василич.




ЧАСТЬ 29


- Ой, Василич, если бы не твоя бригада, тогда бы нас точно всех отправили на тот свет, и имя бы не спросили. Мне тогда досталось больше всех. Я спать не могла и сидела у костра. Дежурила. Они меня чем - то огрели, я и отключилась, а падая задела ведро и половник. Загремела. Вот рыбаки и проснулись. Я же почти на самом берегу сидела, совсем рядом с лодками - добавила Лилиана Яновна.


- Да, Лилиана, тебе досталось. Потом шишка и синяк у тебя на пол лица целый месяц  красовался. Мы думали, что тебя убили, а ты лежала и почти не дышала. Мы не знали что делать, а один рыбак подошел и созорничал, как хватит тебя за ляжку, ты взвизгнула и лягнула его, чуть не лишила мужика радости жизни. Он присел от боли, а мы визжали от радости, что ты жива -  улыбнувшись, сказала Дора.


 - Да было время. Но все по - порядку. А на твой вопрос Александр я хочу ответить - просто. Просто хотела, чтобы вы увидели с чего начинались ваши миллионы, так сказать. И если вы считали, что я являюсь вашей приемной матерью, то как же вам позволила ваше достоинство принять плоды моих трудов? Ладно. Теперь это наше общее дело. Могу сказать одно, что я ваша биологическая мать, на это есть все документы, подтверждающие наше родство, и не только со мной. О вашем отце, он у вас тоже общий, на всех, в том  числе и не тебе Семен, можете не сомневаться. Позже я вам, когда приедем в Москву предоставлю все документы, они хранятся у доверенного человека. Кстати по отцу у вас еще есть и братья и сестры, только матери у них разные. Ну, об этом пока все. А теперь...


- Нет, не все, я хочу все знать здесь и сейчас. Кто мой отец? И почему ты...- проговорил Александр и осекся.


Он посмотрел на мать, затем на Лиану Яновну и на остальных женщин и замолчал.


- Я же говорю, как ты Александр похож по характеру, да и по манерам поведения, а в чем - то даже внешне, на своего отца. Кидаешься в бой, порой не думая, зная заранее, что твое положение дает право на победу, а ведь в реальной жизни не всегда так бывает- сказала Анна.


- Вот именно...Все верно. Время быстро летит. Скоро будет темнеть. Здесь на ночь оставаться не безопасно - сказал Анатолий Викторович. Он все время стоял у входа в цех и потихоньку все всматривался в камыши.


- Что верно то верно. Наверное лучше возвратиться на базу. Спокойнее будет - поддержал его Шамиль Идрисович.


- Да, вы правы. Безопасность превыше всего. Я просто еще хотела немного рассказать, как мы сюда попали. Еще минут 30 - 40 и поедем на базу -  подвела итог Марфа.


- Всего на зоне я пробыла без 43 дней - 25 лет. 3 года по малолетке, и почти 22 года, здесь, в Мариупольской женской колонии. Не скажу, что я это заслужила, но как получилось, так получилось. Скажу одно, мне повезло в одном, что все эти годы, проведенные в блоке С, я была во власти одного, как его здесь назвала Анна, экспериментатора. Что он вытворял и чем занимался я не буду описывать. Скажу только, что за все время, я его без медицинской маски и халата спецзащиты,  не видела. Он всегда был в медицинских перчатках. и все обрабатывал  спиртом, к чему прикасался. Любимая его игра была - доктор - гинеколог или проктолог. Не хочу вдаваться в подробности, но он проводил свои эксперименты от зачатия до рождения, и был счастлив когда эксперимент  заканчивался удачно, рождением  ребенка, но были и неудачи. За то время, которое я провела в блоке С, у меня родилось 6 живых детей и 8 умерло или он удалил, посчитав эксперимент неудачным. На данный момент, я знаю только троих своих детей, выживших и найденных мною - это вы мои дети. Но мы продолжаем искать.На свой страх и риск, я решилась вас усыновить. Вы можете меня осуждать, можете от меня отказаться прямо сейчас, но историю своего рождения вы не измените. Скажу одно, что ваш отец был здоров, и страшно боялся даже гриппа, и прожил до 97 лет.Из чего я делаю вывод, что с этой стороны вам ничего не грозит. Я тоже была молода  и здорова. Знаю, с этим сложно жить, но нужно...  У тех женщин, с которыми развлекался ваш отец, тоже было прекрасное здоровье, иначе бы он с ними не был. Просто примите к сведению. У него в его семье тоже есть его родные законные дети, внуки и правнуки. Они сейчас у власти и им нужны только деньги, а больше никто и ничто. Делайте выводы сами.


- Так, значит Белла, Стас и Александр - мои братья и сестра по отцу? - едва слышно, сиплым, от волнения голосом произнес Семен.


- Да. Это так Сема - ответила Лилиана Яновна.


- Мама, как же теперь быть? Что делать? - растерянно произнес Семен.


- Вот об этом и необходимо поговорить. Но, об этом потом. А сейчас я немного расскажу, ка мы сюда попали и почему. В начале1994 года, было принято решение, о ликвидации этого корпуса С. и перевода пошивочного цеха назад в основную колонию в Мариуполь.  Часть сидельцев перевели в другие колонии, а нас 40 человек было решено выпустить здесь. Теперь я понимаю почему они решили всех выпустить здесь. Они просто хотели нас по одиночке перебить, убрать, как  свидетелей. Это были сложные девяностые годы. Человеческая  жизнь не стоила и копейки. Господи, как мы радовались. Мы тогда и не знали, что нас ждет на воле. Кого- то забрали родственники, кто сам уехал домой, а нас осталось 7 человек, нам идти было некуда.  Помните, как мы вышли за ворота в серой робе и с котомкой на плече. Да еще со справкой и десяткой в кармане. Мы кричали, смеялись и плакали - грустно проговорила Марфа.


- Помню, как не помнить. Помню. как мы сидели там неподалеку в камышах, и не знали куда идти. Нас осталось семеро. Я помню, тогда Марфа сказала, что если разделимся пропадем, что нужно идти всем вместе. Найти какой - нибудь хутор, и попробовать устроиться на ночь. Мне тогда, одна знакомая из поселка Раек дала адрес, одного барыги, который мог помочь устроиться. Мы посовещались и решили идти. Идти было не очень далеко, км  20, примерно. И мы пошли. Мы шли по плавням, насыпной дорогой,  голодные и  уставшие. Мы не знали, примут нас там или прогонят, но мы шли - сказала Анна.


- Когда мы пришли, то нас в поселок не пустили. Там был шлагбаум, как и сейчас, А когда мы стали показывать адрес с запиской, то нас прогнали, как побитых собак. Наступала ночь. У нас не было ни воды, ни еды. Мы просто сели недалеко от шлагбаума и его охраны и сидели, ждали, а чего и сами не знали. Потом вдруг приехали два мента на мотоцикле и сказали, чтобы мы шли в направлении этого цеха, мол там можно переночевать, а утром нам попробуют помочь. Эти 12км мы шли всю ночь, к утру мы добрались вот сюда. Цех был тогда заброшен. Ворота открыты. Мы повалились на маты и уснули крепким сном. Разбудил нас треск мотоцикла. Сюда в цех зашли с пистолетами два мента. Один здоровый, как мерин, а второй щуплый, как шакал.


- Ну, что подруги, отдохнули? Пора и поработать. Я здесь хозяин. Хочу выгоню, хочу оставлю и помогу. Ваша задача меня ублажать. Я дам вам пожрать и крышу над головой, поставлю на учет, а вы постараетесь, ублажить нас и не только... - заржал здоровый.


- Поняли - ответила я.- сказала Марфа - и в чем это будет заключаться?


- Вот с тебя и начну. А будешь кочевряжиться, всех порешу и в мутную водичку на корм рыбам... Понятно? Ну, что небось на зоне без мужика соскучилась? Иди давай снимай одежонку и подставляй  свою....- а вы смотрите, и завидуйте... Ублажишь? Останетесь, нет - выгоню...


- Что мне оставалось делать? Речь шла о нас? Воевать с ними и их оружием смысла не было. Да и разве мог этот мент знать, что пришлось пережить мне там, на зоне. Мои  подруги стояли под дулом  пистолета, вот тут, где мы сейчас сидим. А там в углу лежали кучей маты. Я посмотрела на них, махнула им рукой, мол, где наша не пропадала и пошла к матам. Я более 20 лет делала это все бесплатно, а сейчас грело душу одно, что я буду это делать за выкуп, выкуп нашей судьбы и возможности просто пожить тут под крышей. Я тогда поняла, одно, что чтобы выжить, нужно все испробовать, но не дать костлявой тебя победить. Здоровый смотрел на меня во все глаза. Мне показалось, что он сам волновался, и что для него это просто фарс и он не закоренелый насильник, просто ему захотелось потешить свое самолюбие. Я стала раздеваться. Все снимала по  очереди и складывала в сторону, боялась, что порву, а смены у меня не было. Он смотрел на меня и не верил, как мне показалось сам, что я так просто согласилась. А что я теряла? Да ничего, кроме оков. Моя  душа и мое тело уже давно умерло, и жило просто, потому, что еще не пришло время умирать.


- Да, это было еще то зрелище.Я стояла и молилась, я так боялась, что он тебя будет бить, а ты или мы не выдержим и нам тогда не просто негде будет жить. Он был молод и, как мне показалось,  сам хотел сначала отказаться, но глядя на нас и его друга, решился. Я старалась не смотреть. Эти минут 10 мне показались вечностью. Когда все закончилось, я выдохнула  и успокоилась. Я всю жизнь буду помнить тот случай, Марфа, и твой подвиг тот, через который мы обрели крышу и новую жизнь - проговорила Мэриме, тихо, в пронзительной тишине  цеха.


Все молчали.Никто не хотел ничего говорить.


- Да, вот такую цену я заплатила , за постой. Потом, Тимофей, так звали его, просто сказал. Спасибо. Уважила. Ладно Оставайтесь. Только идите вот по этой дороге, здесь недалеко, там на берегу лимана, есть небольшая база, для рыбаков. Там домик есть и утварь. Можете рыбы наловить, уху сварить, а я завтра наведаюсь и все обговорим.


-  Они сели на мотоцикл и уехали, а мы,  помните, так и стояли, как вкопанные, не веря в наше счастье и возможность здесь обустроиться на ночь. Я видела, как вы старательно старались не смотреть мне в глаза. Я все понимала, но что делать, если другого пути у нас не было. Мы собрались и пошли искать ту базу, на которую мы сейчас и поедем. Прошу только, адекватно все примите и поймите, иногда иного пути, чем тот по которому ты идешь, просто нет.  А Тимофей, для нас в последствии сделал очень много. Он собрав все наши справки зарегистрировал нас в полиции, приезжал нас отмечать и иногда помогал с продуктами и ремонтом. Деньги наши кончились быстро, и это он нам подсказал поторговать матами, а остальное вы знаете. Помнишь, Василии, как все начиналось здесь - спросила Марфа, поднимаясь с матов.


- Конечно. Разве такое забудешь.Ну, что поехали, вечерять пора ...- сказал он, поднимаясь вслед за Марфой.


Все молча, стали вставать и выходить к катерам. Говорить никому не хотелось.

Один Костя остался сидеть на матах. Он дописывал последний рассказ Марфы.Как только он услышал, как заурчал мотор катера подхватил свои вещи и бегом побежал садиться...

Сумерки уже сгущались. Камыш казался выше и тени его становились зловещими. Тревога на душе, как червоточинка  не давала покоя... И как оказалось не зря...




ЧАСТЬ 30


Когда катера причалили к мосткам базы и все сошли  на берег, то увидели, что на базе кто- то побывал. Столы были сломаны, мангал опрокинут. В домиках все маты перевернуты, а оставленные вещи разбросаны и помяты. Костя с Александром и Стасом сразу побежали к машинам. Их не тронули, только прокололи по два колеса  на каждой машине.


- Да, вот это и называется  актом  устрашения. Интересно, что они тут искали. Но, ничего, сейчас все исправим. У меня на этот случай все есть. Справимся, я к такого рода приключениям подготовился. Я предполагал, что что - то в этом роде будет, после того, как позвонили из Москвы. Ну, как, Александр, вы еще сомневаетесь, в том, кто был ваш отец, и кто ваша московская родня? - спросил Костя Александра, доставая из багажника ящик с дорожными припасами и инструментами, на непредвиденную поломку его авто.


-  Сомневаюсь. А может это местная шпана, которая не хочет, чтобы здесь мы строили, так сказать, Базу отдыха, тем самым лишая их рыбного местечка или еще кто- то... - не сдавался Александр.


- Может быть, а может и нет...- в раздумье проговорил Костя, понимая, что с Александром спорить бесполезно, ставя домкрат, чтобы снять колесо для того, чтобы его заклеить.


- Ну, что тут у вас? - спросила Марфа, подходя к мужчинам.


- Вот, смотри. На каждой машине прокололи по два колеса, чтобы не смогли уехать, а зачем? Мы же и не собирались ехать - сказал Стас, показывая на колеса.


- Все ясно. Это они решили нас попугать, а вот зачем и для чего, пока не пойму - сказал Анатолий Дмитриевич, обходя поврежденные машины.


- Да, все предельно ясно. Мы вторглись на чужую территорию и нас просто предупредили.В принципе, мы можем уже и уехать утром. Жаль не получилось немного отдохнуть и пообщаться здесь, так ведь можем остановиться в любом мотеле по дороге. Там народу больше и возможность поговорить никто не отменял. Береженого Бог бережет. Жарковато становится. Задели мы чьи - то интересы, видно кого - то из небожителей...  Мы здесь очень уязвимы. Недаром, у меня интуиция сработала, все свое забрал с собой. Что скажешь, Марфа?- спросил Костя.


- Я с тобой согласна. Да и Анатолий Дмитриевич тоже говорит, что завтра утром нужно ехать. Не думала, что через столько лет, будет так проблематично об этом вспоминать. Знать, правильно мы сделали, что детей спрятали. А, что? Колеса  заклеим или придется на катерах уезжать? - спросила Костю Марфа.


- Да, без проблем. У меня две запаски, я всегда так езжу в командировки. Поменяю и готов. А эти заклею. У меня все, для этого есть. И вам всем заклею. Утром, будут, как новенькие. У меня друзья - хорошие  мастера, они меня в дорогу всегда серьезно снаряжают, на всякий случай... - заулыбался Костя.


- Ладно, занимайтесь. Сейчас к вам на помощь придет и Анатолий Викторович, а мы пошли ужином заниматься - сказала Марфа и пошла к группе женщин, которые наводили порядок под тентом и у домиков.


Александр, Стас и Семен возились у своих машин. Пытались установить домкраты и снять колеса. У них это не очень получалось, но Костя на их старания не обращал внимания. Он занимался своим автомобилем и прокручивал в мыслях, где и почему они ошиблись, в чем? Как так получилось, что об этой поездке узнали там, в Москве? Или права Марфа, говоря, что все они под наблюдением, и тогда, что делать. Его материалу тогда в любом случае не дадут хода. Что делать? А тема серьезная, без срока давности, хотя и некоторых уже нет на этом свете, но огласка может навредить живущим родственникам. Ну, а если бы это была бы судьба одного человека, но здесь пострадали семь женщин. Костя не знал, как быть.Его тревожила эта ситуация с разгромом базы.  Он понимал, что эти люди их боятся, и предупреждают, но самое главное, они могу и пойти на любые меры, чтобы только эта инфа не пошла дальше в прессу.


- Да, ситуэйшен...Хуже губернаторской... Вляпался по самые помидоры. Думай, думай и очень хорошо думай Костик - полушепотом сказал Костя сам себе, ставя запаску на место.


Замена и ремонт колес, заняла около полутора часов. Все колеса на всех машинах были заклеены и поставлены на место. Машины проверили и прогрели, подготовили к дороге.


- Вы, как хотите, а  я сегодня лягу в машине, сказал Костя. Второй раз не хочется заниматься ремонтом - сказал Костя, подгоняя свою машину ближе к домикам.


- Да и я тоже. Я сейчас поставлю ее рядом с твоей - поддержал его Стас.


Никому больше говорить не хотелось. Ночь, безоблачное небо, рыжая, как апельсин луна, висела на ниточке, почти у самой воды. Яркая россыпь звезд освещала небосвод, отражаясь на глади вод лимана. Горел мангал. Пахло дымком и вкусной наваристой ухой.  Желудок заурчал предательски, напоминая, что давно не ел и не прочь бы подкрепиться.


Василич и Настена, накрыли на стол и пригласили всех на ужин.


Ужинали молча. Каждый думал о своем, и одновременно обо всем, что произошло вчера,  сегодня  и в те далекие годы. Думали о том, как найти выход из этой безвыходной ситуации, чтобы все остались живы.


Костя заварил кофейку и пошел, присел на мостки, положив свои рабочие инструменты рядом. Он боялся их доверить кому -то, или оставить.


-  Прекрасный тихий вечер. Тишина, луна и шепот волн, а на душе тревога, как на войне... - почему - то подумалось ему.


К нему подошел Александр со своим стаканом с кофе. Присел рядом и тихо спросил:


- Как думаешь, Костя, завтра удастся выбраться отсюда без проблем? А?


- Будет день и будет пища. Я был в горячих точках, опыт есть, да и Анатолий с нами будет. Прорвемся. Я не думаю, что они в наглую полезут. Если бы хотели, еще там в цехе нас положили бы и сожгли. Ну, это на крайняк.. Хотя, я чувствую, что они очень нас боятся, и свидетели им ни к чему. Глупая это была затея приехать сюда на машинах. Да и  вообще сюда приезжать не стоило.  Конечно, хотелось увидеть было все это во очию, но риск ... Большой риск все дермецо поднять с донышка... Я, как опытный журналист понимаю, что пока они и вы живы, - вы являетесь угрозой для них, в том случае, если откажитесь платить. А то, что они решили сорвать большой куш с вас, это говорит о том, что ваше время  уже очень спешит. В этом права Марфа. Время почти не осталось. Все ждали смерти вашего отца, так сказать... Помнишь, как в сказке -  Король  умер  - да здравствует  король!  Если этого знали и знали что от него ждать, то после его смерти идет передел собственности и, главное. - власти, а это чревато репрессиями... Ладно, не будем о грустном. Сейчас нужно отдохнуть и подготовиться, а завтра пораньше в путь.Я думаю, они нас утром не ждут, потому, что не думают, что мы сможем уехать на 2х колесах. А мы все сможем.

 
- Да, ты прав. Кто первый дежурит ты или я? - спросил Александр.


-   Давай ты, а на рассвете я. На рассвете всегда спать хочется, а у меня привычка с армии осталась.


- Хорошо.


- Тогда я пошел посплю немного в машине.Через два часа разбудишь - попросил Александра Костя.


- ОК. Разбужу.


Пока Костя укладывал сиденье в горизонтальное положение,  к нему подошли Стас с Семеном. Костя им рассказал о чем они договорились с Александром. Было решено, что они тоже смогут подежурить, чтобы по одному ночью никто не оставался. Машины подогнали к домикам, поставили полукругом вокруг них.


 Звуки стихли,  и база погрузилась в тревожную  темноту, только в мангале догорали последние угли.




ЧАСТЬ 31


Костя забрался в салон автомобиля. Там было  душно,  тесновато и не очень уютно. Он разложил оба передних   сиденья, часть своих вещей перенес в багажник, оставив только рядом с собой тревожный чемоданчик с аппаратурой и записями и травмат, его ему подарил один полковник а Афгане, чтобы в случае чего, быстро схватить его и чемоданчик,  и выйти, стал располагаться ко сну.  Костя часто пользовался таким образом своим автомобилем в творческих командировках, останавливаясь на стоянке дальнобоев, чтобы немного отдохнуть,  перекусить и продолжать намеченный путь.  Так и сейчас, он разместился в салоне,  не  раздеваясь, только достал надувную подушку и надув ее, стал ложиться спать. Спать не хотелось и он поворачивался с боку на бок, ища удобное место, чтобы провалиться в сон, но сон не шел, а наоборот, хотелось встать и действовать, только что делать, Костя не знал пока. Его задача заключалась в том, чтобы описать и написать, но что- то пошло не так, и он понял, что здесь, придется вместе с его героями интервью, отстаивать права на гласность.


- А что делать? Как иначе? Не знаю... В Афгане было проще. Там враг, тут - ты, и твоя задача не дать противнику зайти тебе в тыл. Все были заодно и бойцы и командиры,  и спецкоры, были в одной команде. Вот это то и тревожит. Подсознательно понимаю, что очень горячо становится, но суть пока не улавливаю, но думаю скоро придет... - мысленно рассуждал Костя, поглядывая в сторону домика, где разместились женщины. Там на крылечке, на ступеньках горели два огонька. Они то тухли, то разгорались.


- Интересно, кто там не спит? - подумал он, как вдруг один огонек потух, а второй направился в его сторону, к его машине. Когда человек подошел ближе, в нем Костя узнал Марфу.


Марфа потушила сигарету и тихонько постучала в стекло:


-  Костя не спишь? А я вот не могу спать.Мы с Анной сейчас сидели, разговаривали. Вот решила с тобой поговорить. Если не спишь, можно?


- Да, конечно. Я не могу спать, когда работаю. А сейчас лежу рассуждаю о случившемся, конечно мне не хватает данных, но я их найду со временем.Проходите, правда можно даже прилечь. Вот вам подушка, я сейчас еще надую.  Я как всегда, с запасом езжу  - пригласил Костя Марфу.


- Спасибо, я так посижу, так привычнее. А с информацией я вам сейчас помогу. Нам нужен ваш совет, опытного журналиста. С экономистом мы уже обсудили. Стас немного просветил в чем дело, но мне кажется, что дело тут не в экономике
только.


- Хорошо, только я сейчас, если вы не возражаете, достану диктофон. Для меня информация легче усваивается, если я позже ее еще раз или не раз прослушаю, а потом буду делать выводы - он посмотрел на Марфу, а та немного подумала и кивнула в знак согласия.


- Хорошо, Костя. Вам виднее. Я сама понимаю, что большой объем информации нельзя удержать в уме сразу, чтобы сделать правильный вывод, а нам очень нужен ваш совет.


- Ну, вот, я готов, я всегда готов, слушаю  вас, что у вас случилось? - спросил Костя Марфу.


- Даже и не знаю, как сказать и откуда начать. Вечернее происшествие придало остроту этому сообщению моего управляющего из Петрозаводска. Вообщем так.... В тех краях мы имеем производство. Производство стабильное, прибыльное. По договоренности с властями мы открыли промысел, косим ламинарию. Потом ее сущим и делаем с этим наполнителем лечебные подушки, матрацы, набиваем ее в обивку к детской мебели и так понемногу из отходов производства продаем, как пищевую добавку к блюдам. Рабочая сила у нас в основном, ну процентов на 60 состоит из сидельце, вышедших по УДО или в чистую, кому идти некуда. Мы им даем кров, место в общежитии или комнату семейным. Они получают подъемные, и работают. Хорошо работают, за ними приглядывают и менты, и свои ЗЭКи. У нас конфликтов нет и не было. У нас почти на каждом предприятии есть квоты для таких. Но, вот как только этот умер, и его отпрыски захотели денег, а мы встретится решили, стали вести об этом  переговоры, то каким- то образом им стало об этом известно. На наше предприятия отправили сразу массу разных проверок. Не стали давать работать. У нас во все порядок, но они копают, и вот   буквально  позавчера, мне позвонил мой управляющий, подожгли наш склад с мокрой ламинарией. Я не знаю, как это им удалось, наверно очень старались, т.к. ее практически и сухой сложно поджечь. а мокрой почти невозможно, но все так деревянная часть склада  сгорела. С проверкой пришли пожарники, СЭС и другие проверяющие, боюсь могут закрыть производство. Управляющий обратился к Зэкам, к законникам, просил помощи, чтобы разобраться, по свойски, с поджогом, но те отказали, по смешной причине, мол не хотят ссориться с властями... Глупости. Власть сама заискивает перед ними. Управляющий просит,  чтобы я приехала и разобралась, но мне что- то не хочется туда ехать. У нас десятки небольших производств разных направлений по всей стране и в Прибалтике  тоже, а они выбрали одно из самых удаленных... Почему? Какой смысл его закрывать? Ведь работы там нет, и если закроют, то и не будет... Я думаю, это связано с нашим делом. Анна и Стас считают, что мне туда ехать не стоит,  да и я  тоже, так считаю, а как  вы, Костя думаете? Да и вообще что вы думаете об этом? - обратилась Марфа к Косте.


- Я думаю, что вы правы, хотя недооцениваете всю ситуацию целиком. - немного подумав, начал Костя.


- Почему? - повернувшись к нему всем телом, и поставив колени так, что ее локти легли на них, а кулачками она  подперла подбородок - извините, но эта привычка еще оттуда осталась. Чтобы не сойти с ума, от холода и одиночества, садилась вот так, обнимала колени руками, прижималась к ним и пела, покачиваясь в такт песни, или просто разговаривала сама с собой, рассказывала сказки... И так почему, вы считаете, что я недооцениваю ситуацию?


- Да, все предельно ясно. Я часто езжу по колониям и кое - что понимаю в этой структуре. Идет передел влияния, да и собственности, потому, что без денег никто не может править. Хоть и говорят, что законники - они всего лишь законники, но они еще и хранители огромного состояния, то бишь общака. Поэтому им и жениться нельзя и иметь детей. Ну, а теперь давайте разберемся. Ваш же управляющий сказал, что они не стали вмешиваться в ситуацию, это значит они ее уже слили, это значит, что им заплатили хороший откат. Как ни крути, но это так. И воровское сообщество не может существовать без денег, но самое неприятное в этой ситуации- это то, что они договорились с властью, а это значит, что ваша судьба и судьба вашего предприятия решена. Лакомый кусочек сейчас помурыжат  поверками, до тех пор пока не найдут достойную формулировку, для того, чтобы закрыть или обанкротить, ну а вас Марфа, я не знаю, как и сказать - вариантов много... Вы очень опасны для них. Вы - свидетель, они же не знают, что вы его лицо видели только в медицинской маске, но знаю, уже знаю, что у вас совместные дети, а ДНК - это неоспоримое доказательство. Да и вы не нужны им. Зачем им промежуточное звено, они хотят сами владеть всем, что заработали вы. Они считают, что дали вам такую возможность создать эту империю, заработать денег и хватит. Они хотят все, но без вас. Вам не следует ехать в Петрозаводск, а если они будут настаивать на встрече, пригласите их либо в Краснодарский край, либо в Прибалтику, под предлогом небольшого совместного отдыха и ознакомления с вашей империей, хотя если по  большому счету, то это уже значения не имеет, где и куда ...  Они приняли решение, не просто приняли, а уже начали действовать. Вы должны четко и ясно понимать с чем и кем вы имеете дело, и стараться идти на шаг вперед, а еще постараться выехать успеть через Турцию или Индию или какие - нибудь острова из России. До суда ничего не дойдет, не дадут. А вот с предприятия, через подставных лиц можно  продать, пусть в пол цены, но все  же...

- Да, вы правы. Мне Стас почти тоже сказал, только со своей колокольни.Я не знаю, что сейчас делать и куда ехать, но в Петрозаводск я не поеду. Это ловушка. Сейчас нужно подготовить доверенные лица, дать доверенности. и выехать всем. Плохо только, что некуда. Придется снять что - то, где - то на островах. Деньги я успела вывести, правда не все, но основные. Да и Прибалтика пока будет работать. В связи с ситуацией,  платежей не будет, нам пока хватит - тихо сказала Марфа.

-  А вот куда выехать, я наверное могу вам помочь с этим. Есть у меня один друг, русский эмигрант - помещик, есть у него прекрасная усадьба, я думаю он бы мог вас пригласить  на некоторое время, места там много у него, да деньги ему не помешают... Пока ничего не скажу, сначала позвоню, договорюсь, и тогда уже... А сейчас нужно пораньше выехать, по  тихому, они думают, что до вечера мы не починимся, а мы уже готовы - рассуждал Костя, глядя на Марфу, и не мог поверить, что любуется ей, как женщиной.


Марфа сидела на переднем сиденье, поставив ноги на сиденье, плотно прижав к себе колени и обняв их руками. Подбородок едва касался колен, а сама она смотрела на первый солнечный  луч поднимающийся из воды. Зрелище было завораживающее. Темный ее профиль, на фоне едва освещенной первым лучом зелени. Она была очень красива в своей задумчивости и это придавала ей шарм и загадочность.


Костя вспомнил, как его няня Нюта, говорила, что не каждом выпадает удача встретить первый луч солнца, а если парень и девушка вместе увидят этот момент пробуждения солнца, то будут счастливы всю сво жизнь. Костя смотрел на Марфу, и постепенно понимал, что это не случайная встреча, что он вот, так просто не может взять и уехать, что Марфа ему нужна, и он чувствует,  что готов обнять ее и никуда не отпускать.


Марфа вдруг, встрепенулась, почувствовав Костин пристальный взгляд. Потом слегка потупив взор, сказала:


- Какая красота. Первый луч солнца меня заворожил. Я вам Костя поспать не дала, но что поделать. Нужно скоро собираться и ехать. Выедем отсюда, потом дальше решим куда поедем и что делать будем.. Спасибо вам, Костя за совет. Мне сейчас трудно, очень трудно ...А вон и Александр идет... Часок поспит и поедем. Я пошла, тоже немного вздремну.




ЧАСТЬ 32

Марфа резко, открыла дверь и вышла из салона машины, махнув Косте на прощанье.


- Странно, что- то ее смутило... Неужели , она почувствовав мой пристальный взгляд, и смутилась. Да, Костя, Костя... Ты, чего, так заволновался? Неужели пришло оно, это самое и к тебе? Похоже, да...  Оно самое и есть... А то как же дальше жить? Не знаю.Она удивительная сильная и слабая одновременно. А еще я почувствовал ее, и то, что сейчас, она вдруг проснулась. Такие эмоции и воспоминания всколыхнули все ее чувства от ненависти и безграничной боли и усталости, до нежного, потаенного и  доверчивого чувства, до чувства  неистраченного желания. Вот это самое и есть. Каждому человеку это дано, но не каждый человек может их принять и почувствовать. Но сейчас и я сам, чувствую, что меня к ней влечет, хотя и разница   у нас огромная и в возрасте и в статусе, но, как мне кажется, что сейчас, именно в этот момент ничего невозможного нет. Время Х, это оно и есть. Когда все становится на свои места и жизнь и чувства и все остальное, все, что было не так, обретает свое правильное положение и устойчивость, тем самым убирая все то, что мешало. Да, вот это я загнул... Даже самому понравилась фразочка.. Ой, Костя, Костя, смотри не напортачь... - размышлял Костя, наблюдая, как МАрфа разговаривала с Александром, и к ним подошел Стас, и оно о чем - то спорили, почему Косте показалось , что они спорили, потому, что Александр много жестикулировал руками, хотя эти движения ему были не свойственны.


Потом Александр пошел в сторону автомобиля Кости.


Костя потянулся,  до хруста, вкусно зевнул и вышел из машины.


- Привет, Костя - сказал Александр.


- Привет, Александр. Ну, что решили?


- Да, все уже не спят и собрались. Стас говорит, что Анатолий Викторович, ходил посмотреть окрест. Все тихо. Никого рядом пока нет, хотя я думаю, что могли и камеры - ловушки поставить, хотя вряд ли. Не такие они уж и продвинутые, раз решили разгромить базу. А мое мнение таково, что часов в шесть можно и потихоньку ехать. Они нас не ждут, так рано - тихо сказал Александр.


- Я тоже, так считаю. Давайте без шума собираться, завтракать, не разжигая костра и в путь - поддержал Александра Костя.


- Хорошо, мы договорились, в шесть, выезжаем? - уточнил он.


- Да, в шесть - подтвердил Костя.


Александр пошел к домикам, а Костя пошел в сторону зарослей, чтобы со стороны из укрытия наблюдать окрест.


Прошло минут 15 и база ожила. Кто- то шел к умывальнику, кто-то под навес над столом. Накрывали завтрак, грели чайники  и собирались завтракать. Рассвет уже разукрасил все вокруг в розово- золотистые тона, но это уже не радовало, а настраивало на серьезный  лад.


- Костя, Костя... Что дальше?  - думал он, и сам себе отвечал - Не знаю. Утро вечера мудренее... Я не думаю, что они на что- то серьезное решаться, хотя место и время выбрано отлично. Никого нет рядом лишних, плавни и камышовые заросли, в которые никто не сунется... Идеальное место, как только тогда, они пролетели, не смогли всех убрать... Рыбаки помешали, а сейчас что мешает? Да ничего   особенно. Возможностей на много больше, хотя, как сказать, сейчас все уже умные, и уверенные в себе и самое главное все осознают всю серьезность ситуации. Да, ладно, думаю выпустят нас. А что потом? Не знаю. Они не захотят переводить все без юридических формальностей, им Марфа, пока нужна живая, да и остальные тоже. Надеюсь, что не ошибаюсь -  подумал Костя, как увидел, что по заливу едет катер.
 

Катер близко не подошел к базе, остановился в полмили от берега. Костя пожалел, что у него нет бинокля, но тут же из кустов вышел Василич.


- Видишь, катер. Не нашенский. На посмотри, у тебя глаза зорче. Что они там делают тихо прошептал он, отдавая бинокль Косте.


- Давайте, я сейчас посмотрю.


 Костя, был удивлен, он столько времени провел тут, и не видел Василича. Костя наблюдал за гостями, прибывшими на катере. Там было двое мужчин в защитной форме.На корме он разглядел калаши.


- Ну, что? Это рыбачки? А? Или нет? - нетерпеливо шептал  ВАсилич Косте.


- Нет, это или рыбнадзор или бандиты из охраны. У них калаши на корме расчехленные. Значит, готовы ко всему. Идите, скажите, нашим, чтобы не суетились. Пусть сядут рыбу ловить. Костер надо разжечь, якобы никуда не торопимся. Пока те там будут, мы не сможем выехать. У них серьезное оружие, у нас нет - тихо сказал Костя.


- У них есть бинокль, на груди висит, значит наблюдать будут. Передай нашим пока ждем. Тихо сидим.


- Хорошо. Я пошел - сказал, Василич, сломал пару веток и понес к костру.


Костя из укрытия наблюдал за гостями. Они устроились на катере, выключив мотор и в бинокль наблюдали за базой.  На базе было все спокойно. Стас и Семен стали доставать запаски, догадались сами, я кобы собираются менять пробитые колеса. Василич разжигал костер для ухи, повесил кипятить воду. Анна и Гедре сели на пирсе с удочками. Все выглядело, как будто бы спокойно. Костя наблюдал за гостями. Они все время с кем - то по рации разговаривали. Это Косте не нравилось.


Костя решил позвонить Марфе и рассказать о своем наблюдении и сказал:


- Что они к чему - то готовятся. Все держат под контролем.Нужно быть готовыми быстро собраться и выезжать, как только они уйдут, или уснут.На воде укачивает, а они пьют пиво. Я готов выехать сейчас, а вы приготовьтесь и садитесь под навес чай пить. Я позвоню, как можно будет.


- Хорошо, Костя. Знаешь, Костя мне не по себе, это я виновата, захотелось мне показать всем, как все начиналось, а оказывается, это еще не все, вот только сейчас это все  и получило настоящее развитие. Мне страшно. Никогда, так страшно не было. Я жду вашего звонка.


- Хорошо - тихо сказал Костя.


Через час с небольшим, гости, о чем - поговорили по рации, завели катер и ушли в сторону поселка.


Костя быстро позвонил Марфе и побежал к своей машине.


Все уже были готовы и рассаживались по машинам. Через 10 минут база опустела. Кортеж из шести машин медленно пробирался по старой дороге в камышах.  Первой , возглавлял колонну был УАЗ Анатолия Викторовича, затем Марфа с Анной и Настеной, Затем Александр с Беллой и с ними ехали Гедре и Дора, затем Семен с Лиианой Яновной. За ними Стас с Мериме, и завершал Колонну Костя. Шамиль Идрисович и Николай Степанович вместе с Василичем сели в катера и погнали их в Мариуполь на стоянку.


Костя внимательно оглядывал окрестности. В камышах еще стоя сумрак. Косые солнечные лучи не проникали в заросли камыша, и это им было кстати. Ему было не привыкать к подобным поездкам, пригодился опыт военного корреспондента, да и машина была оборудована пуленепробиваемыми стеклами, подарок друзей.


-Ну, с Богом! Как говорила нянюшка Нюта, На Бога надейся, а сам не плошай -  в слух сказал Костя  и прибавил газку, догоняя Стаса.




ЧАСТЬ 33


Колонна из шести автомобилей  двигалась довольно быстро.  Анатолий Викторович хорошо ориентировался в этих зарослях камыша. Еще ранним утром он на велосипеде проехал по этому участку старой проселочной дороги, которая миновала въезд в р\пРаёк, то место, где стоял шлагбаум, и выходила прямо к въезду в колонию, к воротам. Раньше он считал, что по этой дороге не стоит ехать, а сейчас она была
 кстати. Местами она уходила под воду, но была вполне проходима, да и с собой Анатолий Викторович вез несколько досок, на случай  если чья - та машина завязнет. Но машины шли след в след и пока обходились без неожиданной остановки.
 

-  Сейчас главное было выиграть время, опередив, тех наблюдателей, выехать из плавней на автостраду. Если их преследователи и обнаружат, что машины уехали, то будут их ждать у въезда в поселок, поскольку официально другой дороги нет, но пока сообразят, что и где можно проехать, наша колонна будет уже за пределами опасной зоны - вслух рассуждал Костя,  периодически поглядывая назад.


Что- то не давало покоя Косте. Как ему казалось, что в своем рассказе Марфа что- то очень важное упустила. Она не сказала ему кто ей написал, что есть еще фото и видио документы. Знает ли она или кто- то из них тех людей, а еще ему хотелось все таки точнее узнать, как родилась эта идея всем собраться здесь. Это правда не очень хорошая идея, если брать во внимание, что им угрожают, но и не следует исключать обычный наезд под предлогом разборок, чтобы забрать под свое крыло целую империю, при чем успешную и не очень затратную, возглавляемую бывшей ЗЭЧкой. Возможен банальный передел влияния кланов. Не знаю, что лучше или хуже. Но выяснять не имеет смысла. Для этих людей  главный божок - это деньги, а за деньги возможно все.


Вдруг колонна стала останавливаться. Костя притормозил и решил пока не выходить из машины. Двери были заблокированы, на всякий крайний случай, он всегда так делал.


Косте на дорогу, как замыкающему, Анатолий Викторович дал рацию, вот она и заговорила, неприятным дребезжаньем и загорелся зелененький огонек.


- Да, я слушаю вас - быстро ответил Костя.


- Костя, как там у тебя, все в порядке? - спросила рация голосом Анатолия Викторовича.


- Да, вроде все тихо. Следом никого не заметил? А что случилось? Почему встали? - в свою очередь спросил Костя.


- Да, все в порядке. Просто дорога нырнула, вот проверяем. Скоро выезжать будем к железке и воротам. Здесь осторожнее. У тебя посадочка низковатая. повнимательней - предупредил Анатолий Викторович.


- Хорошо. Спасибо - ответил Костя.


-  Костя, если что заметишь сзади, сразу звони. Время уже прошло много, они могли уже и сообразить, где мы. Вообщем по обстоятельствам - сказал Анатолий Викторович и отключился.


- Ага, хорошо... Поживем увидим... Или услышим... - в слух ответил Костя, внимательно оглядывая окрестности вдоль дороги в зеркала заднего вида.


Колонна потихоньку двинулась снова.  Джипы следом за Уазом проходили спокойно, а вот машина Семена немного зачерпнула, но ее быстро прицепили к джипу Александра и вытянули на сушу. Мотор почихал немного и завелся. Стас сам выбрался, а Костя  приготовился, перевел  и застопорил в автономном режиме все четыре колеса и медленно двинулся в лужу. Автомобиль медленно, но верно, по самые дверцы в воде, вода немного проникала в салон, но шла вперед. Все стояли и смотрели, на Костину машину. Она благополучно вынырнула из водянистой жижи.


- Ну, и классная у бебя машина. - сказал Александр, осматривая ее, и наблюдая, как Костя сливал воду с ковриков.


- А то, сам выбирал. Я часто по тундре езжу, приходится  всякое терпеть...  Ну, что поехали, просушусь в дороге, время дорого.


Все расселись по своим местам и колонна двинулась дальше.


Через полчаса, колонна опять остановилась. Анатолий Викторович, по рации
 сказал:


-  Мы, подъехали к выезжу на железку, к воротам. Немного надо осмотреться, а то, что- то тревожно.Ты лучше сиди в машине и гляди в оба...
 

- Хорошо. Я сижу.- четко ответил Костя, и стал осматриваться.


Косте было тревожно и как - не по себе. Отчего? Он и сам не мог понять.



ЧАСТЬ 34


Костя сидел в машине и осматривался.

Тишина. Плавни и дорога, местами уходящая под воду. Мистика. Что это? Где он? Почему так случается с ним и с теми людьми, с которыми он общается и о которых пишет. Раньше он никогда не задумывался над этим. Почему? Ответа пока не было. Скорее всего это зависит  от него и его позиции в журналистике - идти до конца. Жить, с таким принципом, сложно, но другого пути в настоящей журналистике нет. Только правда и ничего кроме правды, но какой ценой? И он, Костя эту цену знает. Проверил на себе и на судьбе тех людей, кто ему доверил свои истории.


- Внимание! Костя, как у тебя там? Все в порядке? Тихо? - спросил его Анатолий Викторович.


- Да вроде бы все спокойно. Хотя, какая - то неконтролируемая  тревога присутствует - ответил Костя.


- Все, ждать нельзя. Время. Думаю нас уже хватились. Отправляемся. На предельной возможной скорости. Как на войне. Тихо и быстро, не останавливаясь. Рацию оставляю на приеме. Ты всегда на связи. Любой звук или шум, я слышу, если что просто скажи или шумни и я услышу. Ну, что?  Поехали... Остановимся в Мариуполе. Не отставай, если что можем не дождаться, тогда ты сам по себе, тебе опыта не занимать. До, встречи... - сказал Анатолий Викторович и Костя услышал, как заработал мотор его машины.


- До, встречи - ответил Костя и завел автомобиль.


Впередиидущая машина  уже начала движение и Костя последовал за ней, осторожно оглядываясь назад и по сторонам. Он отлично понимал, уже с кем и с чем они имеют дело. Жизнь человеческая для них ничего не значит, а в шахматы на приз в человеческую жизнь, они играть умеют. Шахматы.... Начинают белые, а Королева ходит так, как считает нужной...

- Ну, что ж.... Сыграем... - вслух сказал Костя и нажал на педаль газа.


- Ты, о чем? - тут же позвучал вопрос Анатолия Викторовича.


- О своем, о девичьем... Эту шахматную партию мы должны выиграть, другого пути нет... При встрече поделюсь... До встречи...- сказал Костя и заблокировал все двери.

 
Автомобили двигались осторожно и по возможности быстро. Время- это главный козырь в этой шахматной партии, и основной ход Королевы, обретал, как план, уже свои четкие черты. Королева, в данной партии пока была неприкасаема, но время, время делало ее уязвимой. Как сделать так, чтобы этот нюанс сыграл на Королеву?


- Ничего... Сейчас обмозгую все и думаю, что- то придумаем, но знаю, обратного пути нет, а значит нужно искать новые пути, ходы и подходы - рассуждал Костя,оглядываясь по сторонам.

Его глаза, слух и ощущения опасности, сделали свое дело. Его мозг работал как часы, на автомате и чувствовал, что все будет, так, как он придумает, и это будет правильный  расчет, зрелого журналиста и человека, решившегося взяться за это сложное и опасное дело. А вот писать об этом или нет, это уже другой вопрос.


Время, время, как кинжал - безжалостно. Его нельзя остановить, как кинжал, когда он уже падает своим острием на еще живое тело. Еще мгновенье и все... Время, его всегда не хватает. Кажется, что еще немного и все успеешь сделать или написать или исправить, но увы и ах... Его, времени - нет, даже лишней секундочки.


Костя вел машину осторожно, немного поодаль от остальных автомобилей, настолько, чтобы их не было видно за очередным поворотом. Он опасался, что скоро, их хватятся и начнут искать. Здесь, главное выиграть время. И он не ошибся. Минут через 40, он видел двух мотоциклистов. Они плотно присели ему на хвост и висели минут 15, пытаясь обогнать его, но дорога в этом месте была узкой и местами просто пропадала. Приходилось выезжать на старую узкоколейку, а нежные дорогие мотики, этого перенести не могли. Им нужен асфальт и при чем ровный. Костя нарочно не спешил. Он степенно объезжал все преграды и ямки, притормаживал перед препятствием, при прохождении рельс. У него не было, возможности на нервы, тем самым дать мотоциклистам фору, и пропустить их вперед.  Они немного приотстали, постояли. Костя увидел, что у них появилась рация. С кем - то переговорили, и
 повернули назад.


- Костя... Костя ты где?. Все ли в порядке. Тебя не видим...- вызывал Костю Анатолий Викторович.


- Да, здесь я. Приотстал. Пара мотиков приходили... Я их не пустил, поэтому отстал.  Вас не видно пока. Они потоптались на своих паркетниках, по рации с кем - то поговорили и повернули обратно. Думаю, нас там впереди уже ждут. Тормозните немного. Я сейчас вас догоню и кое - что расскажу... Нам вперед в Мариуполь нельзя. Там промзона. Нужна карта и какой- то другой путь...

- Согласен. Есть. Связи пока нет, и это хорошо. Ждем тебя, но ты поглядывай, они могут вернуться - предупредил Анатолий Викторович.

- Это понятно, как понятно и то, что они знают, что нас на базе нет, и мы в пути. Интересно у них вертушка есть или нет? И сколько мы еще можем скрываться в плавнях. Вот и вы... Сейчас подъеду... - предупредил Костя.


- Нет, стой там, я сейчас сам приеду... И мы все обсудим ты, я и Марфа - ответил Анатолий Викторович.



ЧАСТЬ 35


Немного погодя, к Косте в машину  постучали и сели в машину Анатолий Викторович и Марфа.


- Ну, что ты думаешь? Кто это были?- сразу же спросил Анатолий Викторович - Да, что тут думать и так понятно. Вернулись те, из поселка, а наш и след простыл. Поняли они, что мы их просто просчитали, а значит будем выбираться отсюда, как можно скорее. И чем мы скорее окажемся на территории прогресса и интернета со связью, тем больше у нас возможностей  выиграть эту партию, судя по нашим разговорам, думаю они нас слушали, не так это сейчас и сложно,появится в разы больше. Мы для них угроза. Если, я думаю, с начала они просто хотели забрать предприятия, недооценивая те события, какие происходили здесь, в этой закрытой колонии, то сейчас, они четко понимают, какую угрозу вы представляете, особенно ваши дети.  Больше ни у них, ни у нас сомнений на этот счет не осталось.  Для них - это крах, как финансовый, так и политический. А вы, Марфа, как думаете? Имеет ли смысл сейчас ехать даже в  Москву, я уже не говорю, про Архангельск?


- Нет, не имеет. Я впервые в жизни растерялась и сделала большую ошибку, когда решила всех сюда пригласить. Что делать, даже пока не представляю. Может, вы мне подскажите? Часть наших детей загранице, средства свободные туда успела перевести, для начала хватит, а как быть с предприятиями? Просто подарить, так им нужно передать по закону, а где этот закон, его еще не придумали. Я подготовила пакет доверенностей управляющим, чтобы их раздать, нужна связь и интернет. В принципе, я готова принять то, что нам всем срочно нужно покинуть Россию, но куда, кто нас и где будет ждать, хотя бы на первое время? Я никак не думала, что такая простая ситуация, как эта поездка, так быстро ускорит все действия  этих людей, если их так можно назвать. Давайте быстро подумаем куда дальше, а там по мере поступления проблем, будем их решать - сказала Марфа.


- Согласен. Ты, Костя хотел что- то предложить. Вот карта - сказал Анатолий Викторович, разворачивая карту.


- Ну, вот, теперь  я все понял, как быть. Вот смотрите. Мы сюда ехали через Подольск, Калугу, Орел, Курск, Харьков, Донецк, Мариуполь. Обратно мы тоже должны примерно этим же путем возвращаться, значит нас там, где- то будут ждать.Самое опасное - это сейчас выход из плавней и промзона Мариуполя, можно любые концы спрятать, тем более они договорились с блатными. Нам, что нужно? Изменить маршрут, и по возможности разделиться так, чтобы они не просчитали, а значит нам нужно ехать не назад, по старому маршруту, чтобы вернуть домой всех по ходу маршрута, а ехать вперед т.е в сторону Ростова, а там либо через Воронеж, либо, маршрут чуть дальше, через Волгоград и Самару. Во всех этих городах, есть международные аэропорты и  рейсы в Стамбул, Софию, Берлин итд. И вот тут будем думать, кого куда отправить, а кому закрывать брешь. Электронные билеты и визы беру на себя. У меня есть лептоп со спутниковой связью, на всякий случай. Первыми отправим из Ростова Гедре и Дору, им там никто пока не угрожает, а потом решим. Ну, что. Покатаемся. Тише едешь, дальше будешь. Как связь появится, я сделаю несколько звонков и определимся куда полетим на отдых, так  казать... Есть у меня одно предложение обоюдовыгодное, а по поводу статьи пока повременим,  месть хороша остывшей, подогреть можно. Давай определимся, на местности, куда нырнуть пока можно, чтобы наши преследователи понеслись нас искать по нашему старому маршруту.

- Понял. Вот смотри. Пока ты то да се, а я все понял. Тут до Ростова рукой подать, но можно и до Краснодара. Там наш заводик есть, можно там отсидеться, но боюсь доложат, что мы там.  Ты прав - время - деньги. Вот тут, есть карман. Здесь, когда- то мыли песок, и возили на товарниках в Мариуполь, когда строили Азов, так там и осталась и дорога, и ветка. Самое интересное, что и дорога и ветка сквозная, как в сторону Мариуполя, так и в сторону Ростова. Нам это подойдет, и самое главное, что это совсем близко отсюда. Вот смотри. Это км 5-6 от этого места и мы успеем туда спрятаться. Если согласны, то по коням. Время не ждет - предложил Анатолий Викторович.


- Вполне подойдет. А как ты Марфа? Согласна? - просил Костя Марфу.


- Да, конечно. У меня нет другого выхода, я должна вам довериться или нет.... Я согласна. Поехали, а то я  боюсь, чувствую они скоро появятся здесь.


- Я тоже так думаю, еще пол часа и мы не успеем спрятаться.


- Поехали. Мы первые, Костя ты, как всегда - замыкающий.


Пока Анатолий Викторович и Марфа пересаживались в свой автомобиль и объезжали колонну, Костя вышел из машины, и поменял свои московские  номера на номера местного региона. Московские номера ему не давали преимущества. Машина была грязная, и новые номера ему пришлось немного замазать грязью. Он обошел свою машину вокруг, потер ладони и сказал с сарказмом:

- А, что?  Да,  ничего.  Смотрится  неплохо. Местные мы теперь. М-местныеее... Покатаемсяяя... - и сел в машину.


Автомобили дружно один за другим, заводились и отправлялись в путь. Костя немного помедлил, чтобы чуть - чуть отстать, от них, и тоже нажал на педаль газа.


-Ну, что Костя? Сворачиваем? Через четыре км - услышал он голос Анатолия Викторовича.


- Да, только давай потише, без подробностей. Потрескивает наша рация чего- то. Потрескивает.


- Понял...


Костя проехал еще примерно 4 км и увидел, как последняя машина свернула на съезд в сторону залива. Он  проехал чуть вперед а потом назад и еще раз развернулся, накладывая поверх следов тех машин свои и показывая направление, якобы которое взяли автомашины в сторону промзоны Мариуполя.


- Ну, вот и красота. Картина маслом. Береженого и Бог бережет.


Он не успел это проговорить, как услышал треск мотоциклетных двигателей и быстро спрятался за мусорной кучей.


Два мотоцикла остановились на повороте. Парни что - то рассматривали на дороге. Потом достали рацию и что- то сказали в нее, а потом завели мотики и поехали в сторону Мариуполя.


- Костя, ты где?- услышал Костя голос Анатолия Викторовича.


- Тут.  Скоро буду. Выключи рацию.



ЧАСТЬ 36


Костя немного подождал, пока мотоциклисты скроются или появятся джипы, но их не было. Косте показалось это странно. Он понаблюдал за дорогой и убедившись, что никого нет в обозримом пространстве, быстро свернул в сторону карьера. Потом развернулся и выехал снова и сдал назад. Съезд был насыпной с гравием, поэтому следы отпечатались не четко.


- Ничего, так лучше будет. Береженого Бог бережет - сказал он и направился по следам догонять остальных.


Ехать пришлось не долго. Минут через пять, он увидел всю группу машин за кучей намытого песка.  Костя подъехал к ним и вышел из машины.


- Ну, Костя ты нас и напугал. Мы думали, что у тебя там заварушка. Нам показалось, что кто- то там стрелял. Ты же сказал выключите рацию, вот мы и решали, кто поедет назад - сказал Александр,протягивая ему руку.


- Да, нет. Там все спокойно. Следом за нами, выскочили те два мотика. Парни посмотрели, что мы свернули в сторону Мариуполя, это я там пометил несколько раз проехал, намял. Сам еле успел спрятаться за кучей мусора. Они  доложили по рации кому - то и поехали в сторону Мариуполя. Я немного посидел,  попутал следы и к вам. Больше там пока никого не было. Время работает на нас. Куда дальше?  - обратился он к Анатолию Викторовичу и Марфе.


Анатолий Викторович и Марфа с Анной, стояли чуть в стороне и что- то обсуждали.


- Марфа, Костя приехал, давай решать куда дальше - позвал Александр ее.


-  Это, хорошо. Там кто- то стрелял в плавнях, мы думали это ты ввязался... Но, хорошо, что это не так. Рацию выключили, ты был прав. Она периодически потрескивает так, как будь - то ее кто- то пеленгует или кто- то вызывает. Может просто работают на одной волне, или ищут нас. Но это уже не важно. Сейчас мы должны преодолеть вон там в метрах 150  промыв в насыпи. Дождями промыло, наверно ручей где- то в песок ушел. Есть доски и там нашли несколько бетонных свай. Они не тяжелые. Я их уже подцепил на трос, стащу в промыв, а вам нужно их положить так, чтобы потом мостки досками сделать, типа настила. Если досок  не хватит, то там еще старый забор остался, разберем и все,  можно двигаться дальше. Назад хода нет, это точно, а в переди там есть узкоколейка и рядом дорога, старенькая, но нормальная. Раньше по ней на рыбалку возили гостей, а сейчас на базу возят. Ну, что, готовы? Пошли...


- Пошли.  У меня тоже есть если что лебедка. Могу помочь - предложил Костя.


- Нет, не надо. Справимся - ответил Анатолий Викторович и пошел заводить свой автомобиль.


Все получилось, как наметили, правда с бетонными балками пришлось немного повозиться, чтобы их выставить так, чтобы автомобили смогли пройти по ним.


Неторопясь все автомобили переехали через промыв в насыпи.


- Ну, вот вам и сафари с препятствиями. Надеюсь, что дальше все пойдет без больших приключений, но доски, на всякий случай надо взять. Хоть по одной каждый -  предложил Анатолий Викторович.



- Согласен. Ну, что трогаемся. А перед этим нужно балки скинуть по руслу, мало ли что... Береженого, Бог бережет. Что- то я стал суеверный. Кто со мной? - спросил Костя.


Александр и Стас с Семеном, не сговариваясь, молча, пошли за Костей. Орудуя досками, они легко, развернули балки по течению ручья, и слегка присыпали  песком.


- Ну, вот, теперь полный порядок - сказал Стас, выбирая доски покороче, чтобы положить в багажник.


- Хорошо, я тоже сейчас пару возьму - сказал Костя.


Уложив доски в багажник и проверив на всякий случай состояние колес, Костя завел двигатель и стал ждать, пока все машину выстроятся цепочкой и поедут дальше.


Что- то его тревожило, что-то  не давало покоя, складывалось впечатление, что они что- то сделал не так, где - то он сам ошибся, но мысли его все уходили туда в камыши в плавни.


- Стоп... Что- то я упускаю. Только вот что? А вернее кого? Нужно, как - то поговорить с Марфой. Бывших зэков, как и бывших охранников не бывает. Почему?  Что в рассказе Анны меня насторожило?  Почему, мне кажется или нет, что Анатолий Викторович   не все говорит? Он  слишком быстро нашел выход? Или кого он сюда возил и с какой целью?  Ведь если разобраться , то это и есть сама прекрасная ловушка, поскольку мы не знаем, что дальше, какая там дорога, и есть ли другие выезды из этого карьера. Знает только он. Связи никакой, кроме спутника. Он не знает про мой лептоп и спутниковую антенну. Это хорошо. Или мне кажется, или это так и есть? Слишком много совпадений.  А рация?  Рацию он не выключил, она у него на ремне болтается и потрескивает, а значит работает на прием. Вот, же засада... Надо с Марфой поговорить... А как? Буду думать.  Ладно... Пока едем потихоньку сейчас активирую лептоп через спутник. Надеюсь, у них нет возможности меня отследить, данных нет моего топа - почти вслух рассуждал Котя, управляя одной рукой автомобилем, а другой доставая из - под сиденья свой лептоп и активируя спутниковую антенну, на прием интернета.


- Ну, вот. И ожил. И прием неплохой. Можешь, когда хочешь... - сказал Костя, набирая в поисковую строку. - Мариуполь, Промзона, Песчаный карьер и прилегающие дороги.


Лептоп пискнул понимающе и слегка зашумел одобряюще в ответ.


- Ждем - с- проговорил Костя, осматривая окрестности.


Дорога проходила вдоль берега залива. Местами почти вплотную подходила к самой воде, где волны  набегали на полотно дороги.  Кругом было запустение и нагромождение намытого песка. Было видно, что песок здесь лежит давно, поскольку уже местами, на склоне насыпи, проросла ива и трава.


- Неприятное местечко. Прибьют и завалят песочком и лежи, никто и искать не будет здесь, сам же постарался. Так... Вот и лептоп звякнул и отключился. Посмотрю, что нарыл.


Костя притормозил и открыл файл. Сохранил его и так мельком взглянул на карту.


-  Ничего себе... Вот это карьерчик. Впереди целый бассейн размером с большое озеро. Будем надеяться, что нас там ждать не будут.  Нужно срочно найти обходной путь.  или запасной аэродром -  вздохнул Костя и поехал  догонять  остальных.


Машины двигались осторожно. Было видно, что все очень волновались. Дорога была не новая, но плотная.


- Ну, если что - то случится, не выбраться.  Как я согласился на такую авантюру, да и с топливом не знаю, как у остальных, у меня есть запас - рассуждал Костя, осматриваясь по сторонам. Ему все кажется, что за ним кто - то наблюдает. Хотя он нигде на склоне следов не видел, но предчувствие и тревога его не оставляли.


Уже почти полтора часа они ехали вдоль залива, ничего не менялось. Пустынное место, ни рабочих, ни машин на пути они не встретили и это волновало Костю.


Когда автомобили остановились, Костя вышел из машины и пошел искать Марфу. Марфа сидела в машине Александра и о чем - то спорили с ним и Стасом.


- Костя, вот мы решаем, что делать дальше? Куда двигаться. Скоро горючее кончится и что нам делать?  А этим дюнам конца и краю нет - встретил Александр Костю вопросом.


- Как ты думаешь? Что будет дальше? - спросила его Марфа.


- Боюсь вам мои прогнозы не понравятся. А где Анатолий Викторович?
 - в свою очередь спросил он Марфу.


- Да, но поехал вперед с Анной, посмотреть что там впереди.


- Это хорошо, только нам их ждать не нужно. Боюсь мы их не дождемся. У вас есть карта этих мест? - спросил он Марфу.


- Нет. Они взяли ее с собой - ответила Марфа.


-  А ваши документы  и вещи где? - спросил Костя.


- Здесь, в нашей машине. Мы туда доски погрузили, там багажник больше.


- Хорошо. Теперь быстро проверяйте колеса и горючее, у кого на нуле, возьмите немного у меня и уходим. Боюсь, у меня плохие новости. Впереди огромное озеро и тупик. Я загрузил по лептопу карту и все понял. Он нас возил о кругу и вел, как Сусанин к этом озеру. Там можно не только нас затопить , но и не один танкер спрятать. Ждать не будем. Они думают, что мы посидим, потихоньку до вечера, поймем, что горючки нет и нужно выбираться. Связи здесь нет. Ну, а дальше сами додумайтесь. Хорошо, что документы  здесь, значит, может Анатолий Викторович и вернется за ними, но когда и каким образом и с кем? Это вопрос. А про Анну все просто. Я потом расскажу. Она всегда у вас была, как связная между ними и вами. Жаль  не сразу я это  понял. Поэтому нас и мотали по этому карьеру, чтобы горючее закончилось и время выиграть, чтобы вы не смогли выдать доверенности. Значит так.  Сейчас идем ко мне в машину, там передадите команду и доверенности доверенным лицам. У меня спутник работает. Это всегда на всякий случай и обсудим как отсюда нам быстро выбраться. Я скачал карту и есть возможность поменять маршрут. У озера нас ждут. Там есть выход в залив и можно на катерах прийти раньше нас, поэтому они за нами и не пошли. Им не за чем  это было делать. Если согласны, то пошли. Марфа со мной и кому  надо горючки дам одну канистру. Проверьте у кого сколько осталось и будем выбираться, но без паники. Знаем только мы, и больше никто не будем ставить в известность. Согласны? - спросил Костя.


- Да. Я согласна. Я тоже что-то почувствовала, когда Анатолий Викторович не выключил рацию, а просто переключил на прием. Просто я растерялась и не видела выхода, а подумала, что все отдам, лишь бы все остались живы, а сейчас я понимаю, что у них в планах этого нет. Мы им живые не нужны - грустно сказала Марфа. А еще я вспомнила, что идею со встречей здесь на базе подала мне Анна.Поэтому я и согласилась, а сейчас понимаю, что это и была ошибка.


- Ничего, думаю, найдем выход. Пошли поразмыслим. Кто за канистрой с нами?- спросил Костя.


- Я сейчас приду. Проверю сколько у кого осталось бензина - сказал  Стас.


Костя с Марфой пшли в костину машину. Костя быстро включил свой лептоп.
 

- Спасибо, Костя. Я даже не думала, что в наше время, можно попасть в такую ситуацию. Жаль, что тогда я не согласилась на то интервью. Может, тогда ситуация не так накалилась... - в раздумье, со вздохом, сказала Марфа.


- Нет, ты не права. Могло быть еще хуже. Вас просто всех бы убрали, при чем тихо и без шума, что они сейчас и пытаются сделать, и утопить,  все концы в воду этого карьера. Все. Готов мой лептоп. Давай передавай полномочия. Здесь все просто, как в ноуте. Вставляй флешку и работай, как дома. Только за зарядом смотри, если что вот этоту батарейку включи, запаска это, а я отдам канистру Стасу, вон он идет. Как передашь, получишь подтверждение, что приняли, будем искать выход - сказал Костя, выходя навстречу Стасу.


- Ну, что там? Я могу дать только литров 20, не больше.вот канистра это вам, а это мне - сказал Костя, доставая из багажника канистру.


- Нам хватит. У Александра и У меня дизель, там запас еще есть, а вот Семену и Марфе  добавим, и будем надеяться, что хватит, выберемся. А как ты думаешь? Выберемся? спросил Костю Стас.


- Обязательно, только вот сейчас Марфа передаст правление доверенным лицам и советам директоров, получит подтверждение, что приняли, тем самым сделает свою персону в этом вопросе неинтересной для них, хотя основной вопрос, касающийся прошлого еще останется. Все иди. Марфа передает все сейчас по спутнику. Ты молчи. Никому пока не говори. Так надо. Как они это узнают, могут появиться здесь, поэтому нам нужно быть готовым в любой момент ехать. Иди и готовься. Как Марфа придет, я встану во главу колонны, ты замыкающим и тогда  нужно будет  торопиться, чтобы  выскочить от сюда засветло. Назад и вперед дороги нет, но есть вариант, пока я молчу, посоветуюсь с Марфой, как закончит. Я скачал карту. Никто не знает об этом. И ты молчи.




ЧАСТЬ 37


 Марфа, сидела в машине Кости и лихорадочно отправляла сообщения и файлы своим доверенным лицам. Она не знала, насколько она все это правильно делает, насколько это поможет ей сохранить свой бизнес, а может и жизнь, одно она понимала, что время сейчас работает против них.


Вдруг, сработал зуммер сообщения и первое подтверждение пришло и принято к исполнению, затем -  второе и третье. Ее доверенные лица принимали ее распоряжение и брали управление предприятиями на себя.  Без всяких лишних слов и дополнительных соглашений. Когда она все файлы отправила и получила подтверждения, о вступлении в силу распоряжения с минуты поступления на почту, она подтвердила личной подписью приказы, закрыла лептоп и заплакала. Он себе такой слабости никогда не позволяла, а сейчас ей вдруг пришло понимание того, что все, силы закончились. Приказы отданы, люди не пострадают, и она свободна... Она свободна.... Впервые за много много лет - она свободна, от принятия решений и ответственности принятия обязательств за других людей....



Когда Костя заглянул в машину, то увидел, пожилую женщину, сидевшую на переднем пассажирском сиденье, с лептопом на коленях, и плачущую навзрыд, закрвыв лицо руками.

- Эй, ты чего ревешь? Прям ревешь, как простушка из соседнего совхоза, разве можно, хотя может и нужно. Ну, все хватит... - сказал Костя садясь в машину и обнимая ее за плечи.


Марфа несколько раз хлюпнула носом и уткнулась ему в плечо.


-Ну, что случилось? Зарядка кончилась, так мы ее сейчас заменим. У меня запас нескончаемый... Или не смогла отправить, давай я отправлю, ты только моя хороша, не плачь... Не стоит они ни одной твоей слезинки - обнимая Марфу за плечи, тихо говорил Костя, наслаждаясь минутной слабостью Марфы.


Его сердце ликовало и выдавало барабанную дробь. Как же было хорошо, вот так сидеть рядом, с ней, чувствовать ее рядом с собой, и  утешать. Еще никогда Косте не хотелось, так нестерпимо  было это желание, обнять ее и целовать в мокрые от слез глаза и щеки. Но, увы и ах... Эти мгновенья  быстро закончились.


Марфа взяла себя в руки и сказала:


- Ты прости, меня, Костя за минутную слабость. Я все сделала. Мои доверенные лица все файлы с пакетом документов и доверенностями приняли, я подтвердила личной подписью. Все, я - свободна, наверно за последние 45 лет впервые. Просто не сдержалась. Ты прав. Так бывает. Ну, а теперь нужно  спасать свою жизнь и жизнь моих близких людей. Что ты там придумал? Давай быстро решим, да поедем, нужно скорее выбираться отсюда, а то скоро они поймут, что я все передала и начнут нас искать.


- Все так и будет. Но думаю у на есть пару часов пока не стемнеет. Так проще, да они все так  будут ждать нас у озера, но мы туда не пойдем.Вот смотри карта этого карьера, я сохранил ее в файле. Сейчас открою.   Вот мы здесь, вот впереди в примерно в километре начинается озеро, за оером, выход к железке,и на дебаркадер, в заливе, где стоят старые баржи, под песок. Это космическая съемка  ... Вот мы.  По их расчетам, у нас один путь - только к озеру, вокруг озера или вдоль залива до дебаркадера, но в любом случае мы должны прибыть к выезду на железку. Там есть переезд и можно выезжать на дорогу. Если бы мы не свернули сюда, мы бы просто выехали за узкоколейку и пошли по дороге в сторону Ростова, но Анатолий Викторович, про эту дорогу не сказал, а выезд на нее замаскировали мусором, за этой кучей я прятался. Когда я вас догнал, я сразу не мог сообразить, почему нужно было сворачивать на эту заброшенную дорогу, что было не так....  Когда я скачал карту, то я сразу понял все.  Я хотел вам сказать, но не знал, как ,это сделать, чтобы не узнал Анатолий Викторович. Если бы он узнал, что я догадался, то нас бы уже не было.А знаешь почему? Мне все время нашей поездки по карьеру казалось, что за нами следят. Я ловил взгляд, но понять не мог, как и откуда могла за нами наблюдать. А вы слышали выстрелы, а это были выхлопы мотиков, когда они взбирались на кучу песка.  Песок слежался, и им ничего не стоило с той стороны с дороги взлететь на верх и наблюдать за нами. Все просто. Только однажды я уловил звук, как мне показалось, треск мотика. А теперь смотри. Мы практически ехали вдоль основной дороги, но по другую сторону песка. Можно подняться наверх и все станет понятно. Делаю вывод - назад нельзя, вперед нельзя, можно только через песок на дорогу.  Песок плотный. Машины мощные у вас, джипы, на пониженной передаче  взлетят, а тот кто буксанет, у меня есть лебедка.Подтянем, а спустить думаю не сложно. Вот здесь, недалеко, метров 300, вперед, с той стороны стоит весовая, значит есть переезд и думаю там пониже круча будет. Это единственный выход.  Я иду первым, вы за мной, потом Александр, Семен и замыкающий Стас. Мотиков я пока не слышу. Они тоже там впереди, но самое главное, мы должны вернуться в Мариуполь, потому, что так ближе, и за промзоной есть большой отстой дальнобоев, там спрячемся на ночь. Я всегда так делаю, когда нужно переночевать. К ним не сунуться, а утром решим, и там есть заправка и столовая рядом. Вот таков мой план. Время нет... Скоро они вернуться сюда или будут ждать там нас? Это значения уже иметь не будет- закончил Костя, закрывая лептоп.


- Да, Костя, наша встреча с тобой, явно не случайная.  Другого выхода нет. Едем., что время зря тратить. Пошли, всем расскажем и в путь. - подытожила Марфа и вышла из машины.


Совещание было коротким. После объяснения сложившейся ситуации Костей, всем стало все  предельно ясно. Все согласились. Проверили автомобили, и пропустив Костю вперед, начали движение.  Сейчас для них было самый главный аргумент , который работал на них - это скорость принятия решения и время. А времени уже почти не оставалось.


Костя притормозил, показал поворот и  выбрав гребень кручи пониже, с разгона выскочил наверх. Опыт и проходимость его машины помогли ему в этом. Он застопорил машину на гребне. подготовил к работе лебедку и дал отмашку Марфе. Марфа с разгона не смогла выскочить наверх, слишком тяжелая машина сама по себе.
Костя быстро подцепил к ее машине лебедку и с помощью Стаса и Александра вытянули ее автомобиль на верх, а затем спустили к весовой. Александр сам без посторонней помощи преодолел преграду и спустился вниз. Затем пришла очередь Семена и Стаса. В итоге все машины преодолели преграду и вскоре уже мчались в сторону  Мариуполя. Машины шли на предельной скорости, не обращая внимания ни на выбоины в асфальте, не на встречные и попутные машины. Они очень спешили, они спасали свою жизнь.
 

Когда Мариупольская промзона была пройдена, Костя показал правый поворот и повернул в частный сектор, там был указатель  - Отстой дальнобой, гостиница, столовая, душ. В поле была стоянка дальнобойщиков, огороженная забором, с охраной. Там имелись небольшая гостиница, столовая, душ, а рядом была заправка.


- Ну, вот и выбрались.- подумал Костя, глядя на показатель бачка, который уже покраснел, что обозначало, что дальше без дозаправки ехать нельзя.


-  Да, Костик, неплохая прогулочка получилась, не зря отпуск прошел. Да и компания не хилая, подходящая - проговорил сам себе, вытягивая ноги, и потягиваясь, чтобы снять напряжение, перед тем, как выйти из машины.


 Рядом парковались еще четыре автомобиля. Костя их ждал, чтобы оплатить въезд на стоянку, и отдохнуть перед дальней дорогой.


- Ну, Костя ты и даешь... А твоя машина зверь, я даже и не думал, что такая на вид скромняга, на такие подвиги способна. Спасибо тебе и твоей машинке, выручили. Я уже, грешным делом подумал, что не выберемся - сказал Александр, поглаживая капот Костиной машины.


- А кто сказал, что выбрались? Я не думаю, что  они успокоятся. Мы их очень сильно разозлили. Ладно. Пока спрячемся здесь, а утро вечера мудренее. Оплачиваем въезд,  ночевку. Отдыхаем. Едим в столовке, принимаем душ, заправляемся и готовимся завтра выбраться из Мариуполя и тд... вот так - то... Для меня это норма, хотя и сложно к такому привыкнуть, но пресса, это прежде всего - бой, за правду.



ЧАСТЬ 38


Костя подъехал к заправке. Заправил полностью бак и заодно  обе канистры:


-  Запас рот не дерет, зато  уверенности придает... Ну, даже стихами заговорил, хихикнул он сам себе.


- Костя, давай мы тебе деньги отдадим за бензин. Сколько в канистру литров входит? - спросил его Стас, он следом за ним встал под заправку.


-Да, ладно, потом сочтемся. С тебя ужин будет и хватит... На халяву, всегда вкуснее будет... А то я голодный, как волк, барана целого бы съел - отшутился Костя.


Все мужчины и Марфа поочереди заправляли автомобили, а женщины стояли в стороне от заправки и о чем - то переговаривались.


Когда Костя, оплатив стоянку, поставил свой автомобиль на место стоянки, указанное охранником, к нему подошла Лилиана Яновна.


- Костя, мы все не можем понять, почему мы не дождались Анну и Анатолия Викторовича, и где они? Когда они нас догонят или уже нет? - строго спросила она его.


- Я не знаю. Я думаю, что они нас догонят завтра, хотя сомневаюсь. Давайте сделаем вот что. Сначала все поставим автомобили под охрану, потом разместимся в гостинице, приведем себя в порядок, поужинаем и за ужином поговорим. Мне, кажется это будет правильно, а пока я должен сделать несколько звонков очень важных, для нас, чтобы можно было предметно о чем - то говорить. Вон уже Марфа поставила автомобиль, и Стас тоже. Сейчас остальные заедут, и мы пойдем размещаться. Я попросил админа нам подобрать три номера по четыре человека в номере. Хочу предупредить документы и деньги в номерах не оставлять. Это простая общага и охраны там нет - сказал Костя, наблюдая, как Марфа со стасом о чем - то тихо разговаривают.
 

Когда на стоянку заехали Александр и Сема, все собрались и пошли в гостиницу.

Гостиница выглядела скромно. Простое двухэтажное здание. В холле сидел администратор - молодой мужчина, с южным оттенком.


- Здравствуйте, Я - Арам, я хозяин гостиницы. Как я понял, нужно три номера на одиннадцать  человек. Я вам подобрал на втором этаже - два рядом, а один отдельно в другом крыле. Вместе рядом - нет. Как будите размещаться? И на сколько? Кто старший и кто будет платить? А еще вот вам анкеты, сами заполняйте. Там на столе есть форма анкет и ручки - спросил он.


Марфа подошла к стойке админа и сказала:


- Я - старшая, все номера  будем оформлять на меня, и платить буду я. А анкеты мы заполним сейчас. Вы оформите нас группой туристов. Мы путешествуем на автомобилях.


- Хорошо, Я согласен. Давайте заполняйте анкеты и я покажу вам номера - сказал Арам, доставая постельные принадлежности и полотенца из шкафа.
 

Заполнив анкеты, оформив номера, Марфа оплатила их наличными и взяв ключи, группа туристов, как их назвала Марфа, пошла на второй этаж размещаться.


Два номера рядом заняли женщины, оставив одно свободное место, как  Лилиана Яновна, думала, для Анны. Она была молчалива и  несколько в недоумении. Ей было не совсем понятно, почему они вернулись и куда делись Анна и Анатолий Викторович.


Но, Марфа молчала.


-Ну, и чего ты молчишь? Где Анна  и Анатолий Викторович?  Что с ними случилось? Мы имеем право знать? А почему мы вернулись назад? - строго спросила Лилиана Яновна, почти в плотную подойдя к Марфе.


- Не, знаю, но знаю одн, что так надо было. Сейчас Белла придет, она пошла заказывать ужин на всех, мы же группа, а кому что ндо будет, дозакажите.Поедим и поговорим. Сейчас Костя пошел звонить. Поговорит и что- то выяснит и все скажет. Я не знаю что думать, могу сказать, что я передала управление всеми предприятиями доверенным лицам, отправил все доверенности и подписала приказы - сказала тихо Марфа.


- А как ты это сделала и когда? - спросила ее Лилиана Яновна.


- Через Костин лептоп, у него есть спутник. Могу сказать одно, что дело дрянь. Я даже не думала что на столько. Отдав управление я освободила нам руки, Сейчас вопрос встал  о нашей жизни, поскольку мы, им уже в плане бизнеса не интересны. Ладно. Пошли в столовую. Есть хочется. Костя придет, поговорим, но всего всем не скажу. И ты пока помалкивай, а про Анну тоже молчи. Это она нас сюда заманила, это ее идея и от нее я получали информацию о новых требованиях, а Анатолий - он просто исполнитель  или его просто купили. Если бы не Костя, мы бы уже были на дне озера в карьере... Подробности позже.  Пошли ужинать - сказала уже громко Марфа.


Когда МАрфа с Лилианой Яновной пришли в столовую, то они увидели, что все уже в сборе, и с аппетитом поглощают свой ужин.


- Приятного аппетита! Вот как аппетит нагуляли, аж за ушами потрескивает. Белла, а нам? - спросила Марфа Беллу.


Белла попросила работника столовой принести еще два ужина.


Ужинали молча. Говорить не хотелось. Каждый сидел ел и рассуждал о чем - то своем.


Костя прокручивал, что и как он объяснит свои подозрения и ту информацию, которую он получил из Москвы.
 

- Одно понятно, ехать им в Москву нельзя. Их там ждут или при подъезде будут встречать. Но и не ехать в Москву нельзя. Нужны документы, визы, вещи. А с другой стороны, это можно и позже сделать, когда материалы передам кому следует... Никон сказал, что эти материалы нужно беречь, как зеницу ока, В моей квартире трижды срабатывала сигнализация, якобы приходили из вневедомственной охраны, открывали, проверяли, а значит искали, и это значит - боятся. А это плохо. На все пойдут, чтобы  найти. Думай, думай и хорошо думай... Костя, Костя, как же ты в это ввязался? Но, сказавши А - нужно и Я вспомнить. Что предложить? Не знаю, хотя вывод сам напрашивается, да и Андре в гости приглашал... А что? Чем черт не шутит, пока Бог спит? Рискнем...- решил Костя.


Пока Костя ел и рассуждал, все уже поели и пили кто чай, кто кофе. Марфа заполнила термос чаем. Все сидели молча и ждали, когда и что скажет Марфа.


- Ну, что все поели? Вкусно? После таких приключений это самое то, что необходимо. Восполнить силы и отдохнуть. Я предлагаю сейчас подняться к нам в номер и поговорить. Согласны? Наметить дальнейший маршрут и т. д. Костя ты позвонил? - спросила она Костю.


- Да, Марфа. Я позвонил и все выяснил. Новости разные, и не все утешительные. Я жду еще один звонок. Просил проверить. Думаю пока то да се, мне позвонят. Идемте все наверх. Отдохнем, поговорим и сверим маршрут - сказал Костя вставая.



ЧАСТЬ 39

После ужина все пошли в номер, где разместилась Марфа с Белой и Лилианой Яновной. Одна кровать была свободная.


- Это, для Анны? - спросила Настена Марфу, когда все расселись по кроватям.


- Нет. Это просто свободная кровать. Ну, что все собрались? Даже не знаю, как начать разговор. Костя, может ты? У тебя это хорошо получается - обратилась она к Косте.


- Хорошо, давайте. Мне, как журналисту это интересно, у меня только одно условие - я все пишу на диктофон, чтобы потом, вспомнить и прослушать, еще раз, когда буду писать. Согласны? - спросил Костя?


- Ты, нам выбора не оставил, но я тебе верю. Судя по тому, как мы выбрались из карьера, ты прав. Давай порассуждаем о случившемся - сказал Александр.


- Хорошо. Возражения есть? Как на партсобрании. Воздержавшиеся  есть? Против? Единогласно. Принято... Да, улыбнитесь вы, после ужина нужно расслабляться, но что- то повода нет, но не все так хреново, да извинят меня дамы - пошутил Костя.


- Извиняем, к тому же единогласно. Давай, рожай уже скорей, а то я сейчас  материться начну - сказала Настена.


Вдруг, завибрировал телефон у Марфы.


- О, это Анна? Ответить?- спросила МАрфа.


-Конечно. Мы же должны знать, что она хочет - быстро ответил Костя.


- Алло? Кто это? - спросила Марфа, переключая звук на громкий.


- Да,  это я, Анна. Я плохо тебя слышу. Связь плохая. Вы, где сейчас. Мы вернулись, а вас нет. Вы куда уехали? - спросила Анна.


Костя быстро написал на лептопе  -  мы едем в направлении Ростова, на стоянке отдыхаем. Будем ночевать в кемпинге .


- Да, мы уже едем в сторону Ростова, осталось километров сто, на стоянке отдыхаем. В столовой едим, и хотим ночевать, там впереди есть кемпинг. А вы где?  Мы вас ждали, ждали, поехали, вас не нашли.


Костя написал - мы через озеро проехали, и там переезд нашли.


- Мы проехали вдоль озера, переезд увидели и поехали, а вас там не было. Ждать не стали, А вы где были?  - сказала Марфа.


- Да мы вперед проскочили, завязли, долго буксовали, еле выбрались. Вы нас подождите, мы скоро. Как кемпинг называется?- спросила Анна.


Костя быстро открыл лептоп и карту и указал на карте - Катран. Это от нас впереди км 12. Там ночуем, Ждем вас.


- Катран называется. Это проехать немного вперед, километров двенадцать. Мы там ночуем. Ждем вас. А где Анатолий Викторович? - спросила  Марфа.


- Да, он пошел машину ремонтировать. Немного повредил там что-то. Сказал работы на полчасика. Как будем подъезжать, позвоним - сказала Анна и отключилась.



- Ну, вот и Анна объявилась. Что - то я ей не верю. Они же отлично поняли, где мы выскочили, и что мимо озера мы не проезжали, но я почему - то думаю, что они пропустили нас и не знают, когда и куда и по какой дороге мы поехали, но все таки в сторону Ростова. Они скоро это поймут, что нас там нет. Позвонят в Катран или просто поедут туда. У них машины и мотики круче наших, но у нас фора есть... Ну, что Марфа? Как думаешь? Может, я ошибся?- спросил Костя  ее.



- Нет, не ошибся. По идеи должен был позвонить Анатолий Викторович, но позвонила Анна, значит она ведет эту игру, но по чьей указке и почему? Не знаю.  Ну, что все слышали? Получается они еще не видели, как мы выбрались, может просто проскочили, или не поняли, как мы проехали и выскочили из западни? Если бы не Костя, мы бы уже были на дне того озера вместе с машинами. Я хочу вам всем сказать еще, что я передала правление доверенным лицам, тем самым освободила нас от этого. Сейчас речь идет о наших жизнях. Забрав часть или весь наш  бизнес, мы  для них являемся всего лишь лишние свидетели. Вот почему Анна и Анатолий Викторович, нас заманили на тот карьер. Впереди, примерно в километре было огромное озеро, там был дебаркадер и старые баржи, а так же переезд, к которому мы должны были приехать. Связи там нет, карту они забрали и нас спокойно ждали, прибыв тужда на катерах. Поэтому они не стали нас преследовать, а путь назад, мы сами себе перекрыли. Конечно, можно было вернуться, попробовать сделать переправу, но время, работало против нас. Когда Костя смог скачать карту по спутнику и понял, нашу ошибку, к тому времени Анна и Анатолий  Викторович, уже уехали вперед вместе с рацией и картой, тем самым давая нам возможность немного постоять и  ехать вперед, вслед за ними, к озеру. Озеро в карьере огромное, там можно не одну баржу затопить. Там мыли песок. Имейте ввиду, там бы нас и расстреляли и утопили. У меня сомнений уже нет - сказала Марфа.


- А почему, ты думаешь, что Анна причастна к этом? - спросила Мериме.


- А все просто. Это Костя заметил, что Анна, негласно, как бы руководит и контролирует общение. Она всегда была там, где велись разговоры, а так же она привезла информацию о сумме  выкупа бизнеса, и что у охранников и наследников хозяина еще остались фото и видеоматериалы. Никто из вас не знал об этом. Это она предложила нам всем собраться именно здесь, в плавнях, на этой базе. Нам не было понятно это, поскольку, мы даже допустить не могли, что среди нас был человек, который просто нас пас. Ну, а с Анатолием Викторовичем все просто. Ему или заплатили, или между Анной и Анатолием Викторовичем был сговор и роман. Я думала, что у них есть отношения, а оказывается,  не только секс их сближал, но и совместный маленький  бизнес. После смерти хозяина, они решили раз и на всегда покончить с нами и с той историей, и заодно заработать,  таким образом  и сами подставились. Им предательства братва не простит, да хозяева жизни не допустят, чтобы свидетели остались в живых. Но это уже  другое дело  и нас это  не касается. Вот так примерно я вижу это дело. Они ждали, когда я приеду в Архангельск и подпишу документы, а назад бы я не вернулась. А здесь,  они сразу всех  бы, что называется за один присест,  всех убрали. Но они недооценили Костю. Сколько раз я сама себя хвалила, что  решила уговорить Костю поехать с нами, чтобы сделать эти интервью. Он опытный журналист и увидел, то, что мы не видели. Оказывается все же очевидно. Плохо то, что Анна знает, куда вывезли детей, но сейчас, пока нас не найдут, и не уничтожат, их они не тронут. Вот примерно так, вкратце. Правильно я все сказала, Костя? - просила Марфа.

- Примерно так, а может и не так, а круче даже. Я думаю, вы Анне слишком много внимания уделяете. Простая охранница, которая хотела несколько больше, чем имела и все. Анатолий  Викторович, тот еще проще  - он из бедной семьи, всю жизнь искал возможность обогатится, только не знал, что вслед за большими деньгами придет смерть. Я думаю, его уже в живых нет, и даже возможно и Анны. Почему? Да все просто. Они ехали первыми с картой и работающей на прием рацией. Было условлено, что они нас оставят и просто поеду вперед, якобы просто посмотреть дорогу. Оружие было только у Анатолия Викторовича и их просто убрали и затопили в озере, и стали ждать вечера и  нас, поэтому они и не поняли, как мы выскочили и когда. Они  просто не знали,  где нас Анна с Анатолием Викторовичем оставили ждать их - сказал Костя.


- Ну, а  кто со мной говорил тогда? - спросила Марфа.


- Программа. Записывают образец голоса и нажимают кнопочку.  Хочу предупредить, раз уж так все серьезно пошло, давайте придумаем словцо такое, которой при разговоре по телефону нужно произнести или спросить и получить определенный ответ. Потому, что  по телефону, могут позвонить самые родные люди и друзья, и спросить где вы и что делаете,  а на самом деле, это будет говорить с вами и писать ваше положение и пилинг бизнес аккаунт. Например спросите -  никак не придумаю слово семь букв на р начинается на а кончается, не подскажешь? Человек должен назвать слово, а аккаунт не знает его. Давайте придумаем. Можно это взять за основу, а  слово отзыв  - ромашка. Знаю, многие это слово не любят, зато помнят всю жизнь - тихо сказал Костя.


- Согласен - сказал Стас.

 

-И я согласен со всем, если бы я не видел на карте то озеро, и дорогу, за песком, я бы может еще сомневался, а сейчас - я верю тебе - подтвердил Александр.


- А как же нам быть? Куда дальше ехать. Они же ночью нас не найдут, искать будут? - спросила Настена.



- Но, где искать будут? В Ростове или на заводе в Краснодаре? А нам надо ехать в Прибалтику, а там решим - сказала Лилиана Яновна.


-  Пока не знаю. Нужно выяснить, пока я пойду поговорю со своими друзьями, есть ли у вас загранпаспорта. До какого они действительны и есть ли у кого долгосрочные и открытые визы. Вспомнить, где находятся паспорта и как их можно взять, не привлекая внимания. А также другие документы, деньги,  некоторые вещи, которые нужны будут для выезда за границу. Все. Мне нужно отойти, а вы пока подумайте. Знаю, одно, что в Москву ехать нельзя - сказал Костя, нажав на вызов на лептопе, выходя из номера.



ЧАСТЬ 40


Когда Костя вышел из номера, в номере настала звенящая тишина. Никто не хотел ничего говорить. Каждый думал о чем - то своем.


- У меня загранпаспорт с собой, и карточки с деньгами, а вещи , там куплю - сказала Настена. Немного вещей есть, а еще открытая мультивиза Европейская, на два года, хотя уже осталось полтора, а там разберусь. А что, Марфа, можно у тебя в квартире пока пожить? - спросила она у Марфы.


- Да, я не против, но мой адрес этот все знают, и Анна в том числе. Могут  прислать кого - ни будь и туда. У меня тоже паспорт с собой и вид на жительство есть, но только туда нельзя, нужно в нейтральную страну или на острова. На острова типа Тайланда  визы не нужны - ответила Марфа.


- Интересно у вас получается. У вас все с собой, а как же нам? Я не брала ни загранпаспорт ни деньги, только на поездку.  У меня дома все. Правда там и Мультивиза есть европейская, и можно через Турцию, но как взять документы. В Турции у меня есть квартира. Там пожить можно, а в Турцию виза не нужна. А как у вас, Мериме? У Геде и Доры все есть, Да и у Семы с Лилианой тоже? Как нам быть с Александром и Стасом? - спросила Марфу Белла.


-  Не знаю пока, но нужно подумать. Сложнее всего Мериме. Ей в Краснодар никак нельзя. А как документы взять оттуда ума не приложу. В Москве мы дома, что придумаем - сказала Марфа.


- Да, что думать, нужно гнать в Москву, брать деньги и документы и на Канары. Давно не отдыхали, только вот жену и детей как туда доставить?  Буду думать. А ты как Стас? Что думаешь? - спросил Александр Стаса.


- А ничего не думаю. Поеду домой. Кого - ни будь отправлю ко мне в офис. У меня там все в сейфе. Дома боюсь хранить.  Там паспорта и карты и немного камней, просто так вложился чуть- чуть. Сброшу их в ячейку и готов. Возьму другую машину, у меня их три и поеду, в Минск, а затем в Польшу к друзьям или в Германию, поживу, пока не утрясется, а что ты Марфа предлагаешь? - обратился он к ней.


- Не знаю. Думаю. Как быть с Мериме. Ей домой нельзя. Пусть едет в Молдову с Лилианой, а как паспорт сделаем ей или заберем ее, отправим ей, через Румынию выедет в Евросоюз. А мы с Настеной  поедем в Минск. Там я брошу машину и мы полетим к детям. Будем всех ждать и искать место, где переждать это лихое время. Деньги  я вывела свои и часть прибыли, успела. Надо легализовать их там и что- то купить, может в Италии, или в Турции, а может еще, где- то, там , где не дорого можно жить... - не успела договорить Марфа, как ее прервал телефонный звонок.


- Алло? Слушаю вас. - ответила она


Звонили из Архангельска. Управляющий сообщил, что пришли с комиссией, хотят закрыть производство, по несоответствии с санпином. Спрашивал, как быть. Он
сказал, что его предупредили, что с ним говорить не будут, без нее и просил ее немедленно прибыть в Архангельск.  Марфа отказалась и сослалась на пакет документов, о передаче управления производством ему, и что пусть поступает так, как считает нужным, и если будут предлагать продать производство, соглашаться и оформлять договор купли  продажи, а деньги, которые он получит перевести на указанные счета, за вычетом расходов и заработной платы коллективу. Марфа это проговорила тоном, не терпящим возражений и положила трубку.
 

Немного посидела и произнесла грустно:


-Ну, вот вам и еще одно доказательство...


- А что же будет? - спросил Стас.


- А ничего. Все заводы и производства, обесценят, и переоформят за бесценок.
А нам придется с этим согласиться.



- А как же жить и на что будем? - спросила в свою  очередь Белла.



- Будем думать, на это и голова с мозгами у нас на плечах.  Просто сейчас иначе не получается - ответила МАрфа.


- Что не получается? Все получается и получится. Я сейчас переговорил с очень хорошим генералом. Важный дядька, он оказывается моего отца знал. Оказывается моего отца многие уважали и побаивались. Вообщем так, часть информации я ему слил.   И спросил совета по колонии и нашей теме. Пока без имен. Дал наводку на карьер и это озеро. Мне, кажется там не только наша Анна с Анатолием Викторовичем покоится. А еще попросил помощи, в том, чтобы нам сделали новые паспорта тем,  у кого их нет и поставили мультивизы в Еврозону. Еще я позвонил браткам и попросил последить за вашим имуществом.  Марфа, для тебя   полная уважуха. Да, что с паспортами, у кого есть и кому нужно их делать. Мне нужно через час перезвонить - спросил Костя.


- Да мы все уже обсудили. У меня и Насти есть все с собой, у Беллы, Александра и Стаса дома, нужно их забирать и деньги с картами тоже. У Мериме дома, но ей туда нельзя, А Гедре, Доре, Семе и Лилиане - не нужно, у них все есть. Да, уже звонил управляющий из Архангельска - началось, значит они уже в курсе, что я передала управление, но они все равно настаивают на моем приезде в Архангельск. Я отказалась - ответила за всех Марфа.


- Ну, что ж - тогда все хорошо. А паспорт  и другие документы для Мериме мы возьмем у нее дома. Я сейчас позвоню браткам и они привезут, куда скажите. Давайте адрес напишите и место, где лежат. и что нужно сделать, чтобы закрыть дом хотя  бы на полгода, пока будите в отъезде. Вы тоже пишите, я передам им, и они все заберут, только потом немного им приплатите. Так полагается. Ну, тогда давайте спать ложиться после того, как напишите и я передам. Я согласовал, пока будут проверки и другие мероприятия, по поводу коррупции и т.д. вы должны выехать за пределы России. Дора, Гедре, в Прибалтику, там тихо и за ним посмотрят негласно. Вы, Лилиана Яновна и Сема в Молдову, может и Мериме возьмете с собой, а потом ей отправят загранпаспорт, и она присоединился  к Марфе и детям. Марфа может выехать с Настеной, Беллой, Александром и Стасом через Белоруссию, и даже на своих автомобилях, им посодействуют в этом. А куда? Вот ту интересное есть предложение. Марфа, помните выставку в Париже? Так вот , устроитель этой выставки, мой хороший знакомый, Андре Пенькин, у него есть старинная русская усадьба под Парижем. Живет там бедненький один, скучает. Он  приглашает вас погостить там пока все утрясется, но при условии, что вы ему поможете с благоустройством и сбором урожая. Адрес я дам позже. В Москву вам нельзя. Завтра с утра, пораньше идем на Минск, а там ждем,  кто документы, кто деньги, кто паспорта и разъезжаемся. Может, к тому времени и что-то прояснится, а пока держимся все вместе. Да, по дороге к нам присоединится еще два попутчика, я бы рекомендовал вам  все подробно рассказать им.  У них должность такая - слушать и записывать, а потом принимать  решения.  Ну, давайте ваши записки, пойду отправлю и спать... Утро вечера мудренее.



Эпилог

Прошел месяц после тех событий, которые случились под Мариуполем. Костя много работал. Писал статьи,  готовил наработанный материал, собираясь издать книгу. Посоветовавшись с компетентными людьми, он решил, что интервью полученные от Марфы и ее подруг публиковать не стоит, а вот книгу, как детективную историю, написать получится. Часть материалов он передал в следственный комитет, где были проведены проверки и заведено несколько уголовных дел, в том числе о пропаже людей, чьи трупы были найдены в озере на Мариупольском карьере. Журналистское расследование получилось интересным и громким. Итоги тоже порадовали. Перед отъездом во Францию, где находились Марфа и ее подруги с детьми, Костя встретился с тем генералом, с которым поделился информацией, чтобы расставить все точки над i и попросить, дать возможность узнать о его родном отце и матери, и если есть какая - то информация, хотя бы узнать причину, на основании которой он попал в детский дом.


Генерал сначала сопротивлялся, а потом  сказал:


- Зачем ворошит старые угли, а вдруг там еще тлеет искра, которая разожжет пожар. Примером эта история с Марфой и ее подругами по несчастью. Пора все забыть и отпустить.


- Не получается. До сих пор не смог принять ту ненависть своей мачехи и покорность отца, с которой он ее принимал. Он же выбрал не меня, а ее, значит была причина, а еще хотелось бы найти ту женщину, которая привела меня в детский дом - попросил Костя.


-Хорошо, я подниму досье твоего отца, но поверь, там ничего интересного нет. Приходи завтра к 16.00, в управление делами, там будет пропуск на тебя и тебя проводят. Только не вини ни кого. Жизнь - это сложная штука, а служба государева - ярмо. Но я тебе этого не говорил.


На следующий день, Костя пришел в назначенный час в управление делами, его проводили в комнату для собеседований, там на столе лежала пухлая папка - досье. На ней была надпись - ЯШКИН Н.В. МИД.


-Странно подумал Костя, Я же просил досье моего отца, а при чем здесь Яшкин? Ну, хорошо, хоть про него почитаю. Что тут - спросил сам себя Костя и открыл паку.



Содержимое папки его очень удивило. В папке были данные от учебе, о происхождении, о браке с дочерью очень известного научного деятеля. А еще его послужной список, статьи и командировки по всему миру, но в конце лежал конверт, старый конверт порыжевший от времени. Когда Костя открыл его, то все стало ясно. В конверте лежало его подлинное свидетельство о рождении, письмо некой женщины, с отказом от ребенка, и обвиняющей его мачеху в том, что она способствовала ее выдворению из страны.А еще там лежало несколько листков из дела, которое завели в детдоме. Кто он и как попал в детдом и кто его туда привел. Костя не поверил своим  глазам. Он несколько раз перечитал эти пожелтевшие листочки.


- Так вот почему моя мачеха меня ненавидела. Своих детей не могла иметь, а сына своего мужа и моего отца самолично сдала в детдом,предварительно  выдворив его мать из страны. Да, я и не знал, что мой приемный отец является и моим биологическим отцом. Как, почему и когда он струсил и не смог признать его официально, что помешало? Наверное, долг перед страной, а главное перед тестем и женой. Почему, так сложно и подло поступил с собственным сыном, да и с женщиной которая родила его ему ребенка. Жаль, что этого я не знал раньше. Ну, знал бы, и что из этого, а что дальше, что это бы изменило? Не знаю.


Костя полистал еще папку, но интерес уже пропал. Вдруг из конверта, откуда он достал сведения о себе, выпал небольшой формуляр - справка. В справке на английском было написано- Ани - Гретхен Мартин - скончалась в 1998 году. Было указанно место ее кончины и захоронения. Костя понял, что это его мать. Он решил разыскать ее, и это буде его новое журналистское расследование.


- Хотя, стоит ли? Наверно нет, нельзя ворошить прошло, оно может потом и тебя уничтожить. Прав генерал, государева служба порой хуже ярма - резюмировал Костя и закрыл папку.


Уже после, еще несколько дней, он находясь в квартире отца, а теперь его, перебирал те краткие минуты общения  с ним, вспоминал, как спрашивал его о своих родителях, как отец прятал свой взгляд в газету или книгу и молчал.


Прошло еще несколько дней. У Кости появилась возможность вылететь в Париж на международный показ мод. Он специально просил, его туда отправить, чтобы навестить Марфу и расставить все точки над  i.  Он быстро собрался. Купил билеты и полетел навстречу своей судьбе. Он так и не смог отпустить мысли о Марфе и о ее подругах по несчастью.  Ему хотело узнать, как и чем закончилось это дело.



Прилетев в Париж, Костя взял такси и поехал в усадьбу Андре. Там гостила Марфа с Беллой и Настеной, и Мериме с детьми. Сердце предательски екало. От чего, он и сам не понял. Просто возможно от того, что все получилось, и все остались живы, или просто от того, что он сейчас встретится с Марфой.


Когда такси остановилось в парке усадьбы, Костя рассчитался и отпустил водителя. Он решил просто прогуляться по розарию, немного обдумать, что и как он скажет Марфе, но не успел.  Из кустов выбежали девочка лет 10 и мальчик чуть помладше.


 Они бежали ему навстречу и кричали:


- Папа, папа приехал...


Но, когда увидели Костю остановились.


- Ну, и где ваш папа? - спросила Марфа, выходя из - за розового куста.


Она была одета в светлое легкое платье, волосы гладко зачесаны, на ней были дымчатые солнечные очки.


Костя даже зажмурился, такого он не ожидал. Марфа выглядела молодой и красиво женщиной, и тем самым манила его, просто подойти и обнять ее.


- Ой, да это Костя приехал. Здравствуй Костя, а это мои внуки, дети Александра. Он должен сегодня прилететь из Милана. Он там по делам. Какой - то бизнес хочет открыть. Небольшой. Проходи. Пойдем мы тебя разместим - сказала МАрфа, приглашая его пройти с собой.


Костя шел по парку и видел, как ожил парк. Как расцвели розы.



- Да, мечта мамы Андре почти сбылась. В парке играют дети, пусть не дети Андре, но все же - подумал Костя.



- Здравствуйте Костя. Как долетели? - это ему навстречу вышла Белла. Она тоже изменилась. Отдохнула и похорошела.



- Здравствуйте, Белла. Как поживаете? А я вот приехал освещать  показ моды нового сезона и решил заехать доложить, что и как закончилось,  повидать вас и моего друга Андре. Кстати, где Андре? - спросил он.



- Привет, дружище! Да я тут! Я увидел, как ты приехал на камере и решил распорядиться, чтобы тебя разместить и покормить с дороги. Вот Бориска обрадуется. Наконец- то нормальный мужик приехал, мясо  жарить будем, да еще и Александр скоро прилетит, вот и устроим праздничный ужин - говорил Андре подходя к Косте и протягивая руку с приветствием.


Немного погодя, прилетел Александр. Он очень обрадовался появлению Кости.



А вечером все собрались на площадке для барбекю, у гостевого домика. Настроение было чудесное. Красивый закат. Розарий был расцвечен последними заходящими лучами солнца. Парк казался волшебным, поскольку уже постепенно тонул в тени. Костя стоял и любовался природой, вдыхал вкусные ароматы исходящие из мармитов Бориса. Борис был одет с иголочки, белоснежную рубашку с бабочкой и черные брюки с широким поясом, на который он приспособил белоснежную льняную салфетку.


-Ну, что приступим к ужину, предложил Андре, приглашая друзей за накрытый стол. Сегодня Борис накрыл нам общий стол, поскольку это счастье и для него и для меня, что вы у меня в гостях. Надеюсь, ты Костя , нас развлечешь интересной беседой, по поводу ваших последних приключений - сказал Андре, жестом приглашая всех занять свои места за столом.


- Конечно, я для этого и приехал - ответил Костя присаживаясь за стол, рядом с Александром и Марфой.


Ужин прошел замечательно. Борис превзошел самого себя. Солнце село. Дети ушли спать. Взрослые пересели за винный столик с вином, десертами и сыром. Андре предложил все по бокалу его молодого вина и сказал:


- Ну, что, теперь пришло время беседы. Костя, тебе слово.


- Ну, что сказать? Многое вы знаете. Как мы добрались до Минска тоже. Там нас сопровождали службы уже. Я там вас проводил и поехал в Москву. Приехал домой, а у меня там, кто-то побывал. Что искали не знаю, но ничего не взяли. Все материалы я скинул по дороге в одном из банков, в ячейке. Информацию, часть я передал еще в Мариуполе, часть позже. Могу сказать еще, что нам чудом, наверно так Бог решил, что пора и помочь нам, удалось избежать того, что случилось с Анной, Василичем, Анатолией Викторовичем и его помощниками. Как я и рассчитал, и правильно рассчитал, что нас там, у озера, на выезде ждали, но не только нас. Они ждали и Анну с Анатолием.  Их они быстро убили, без шума. Просто зарезали и скинули на автомобиле в озеро, затопили. Василича и двух помощников Анатолия Викторовича, они застрелили, еще там, на базе и в озеро уже притопили мертвыми. Кстати сказать, там в озере было целое кладбище старых машин с трупами. Насчитали семнадцать трупов  пока, но я думаю не всех нашли. Много там присыпано. Следствие еще идет. А эти захоронения там уже давно ведутся, с того времени, как  перестали там песок мыть, но возможно и еще где-то есть, просто еще не нашли. Они зачищали территорию и убирали всех, кто, что -либо знал о том, что творилось в той колонии. Но самое главное, эту тему закрыли, при чем плотно, и я думаю вам не стоит ворошить ее и возвращаться в Россию  тоже. А дело о коррупции и присвоении вашей собственности завели, но я думаю, со временем спустят на тормозах. Слишком уж высокие чины  в этом засветились. Да, и еще могу сказать, что мне удалось прочесть досье моего отца и я узнал, кто он и кем был. Оказывается, сам  Яшкин и был моим родным отцом, а вот мать - была его любовницей, но ее выдворили из страны, она была немка, как я полагаю, не без помощи моей мачехи, мачеха и сдала меня в детдом, откуда потом меня  усыновили. Почему? Все просто, просто она не смогла родить своего ребенка. Ну, вот и все, пока на этот день. Я пишу книгу, как напишу, здесь напечатаю и подарю вам, на память, чтобы помнить, и радоваться, хотя бы тому, что остались живы - закончил свой рассказ Костя.


- Да, грустная история. Прав  был Иван, что говорил про тебя, ты волчара, никогда на полпути не остановишься, а что сейчас? Решил изменить своим привычкам? - спросил Костю Андре.


- Решил. Просто не хочу рисковать близкими мне людьми. Я что, я одинок, а здесь вот сидят люди, достойные хорошей жизни и счастья, просто радоваться ей. А всю жизнь жить и знать, что, где- то есть тот карьер и озеро, в котором тебя успешно могут притопить - не выход. Прав я Марфа?- обратился Костя к молча сидевшей  Марфе.


- Прав. Все верно  ты сказал, Костя. Только здесь, передав права и доверенности доверенным людям, я поняла, что жизнь просто прекрасна сама по себе, а здесь, в этой усадьбе она стала казаться сказкой - задумчиво, произнесла Марфа.


- Но, жизнь на этом не заканчивается, Марфа. Вон у тебя уже внуки подрастают. И еще будут, Надо только  Беллу замуж выдать - хихикнул Александр.


- Ну, думаю, это будет не сложно. Здесь ценят русских красавиц. Поищем ей жениха - парировала Настена.


- Зачем же искать? У нас хозяин без хозяйки живет, ему нужна жена, а давайте сосватаем и останемся здесь  жить навсегда - засмеялась Мериме.


- А я согласен, вот только невеста согласится или нет? Не знаю, но  если что, постараюсь уговорить - улыбнулся Андре, многозначительно поглядывая на Беллу, которая зарумянилась, как все русские барышни и это ей безумно шло.


- Ну, вот и выход нашелся - засмеялся Александр, предлагая за это и выпить.


Ужин закончился, а расходиться не хотелось. Костя взял фотик и начал снимать. Он снимал друзей, розовые кусты, дом в огнях. Беседку и вдруг заметил там Марфу.


Она стояла в тени и любовалась парком и розарием и о чем - то думала. Костя тихо подошел к ней, осторожно приобнял за плечи. Они оба стояли и молчали. Говорить не хотелось и расставаться тоже. Марфа, как то передернула плечами, стараясь высвободиться, но Костя ее не отпустил. Просто резко повернул к себе лицом и прижал, маленькую хрупкую женщину к своей широкой груди атлета и просто сказал:


- Я тебя никому не отдам и не дам в обиду. Просто прими и пойми. А возраст и все эти  домыслы - это только слова, главное в этой истории - это мы, и мы рядом и вместе.


Марфа, сначала немного посопротивлялась, а потом просто положила свою голову ему на грудь.


Розарий переливался разноцветными огнями. Аромат роз, и этот вечер и вся  эта сложная жизнь, сделали свое дело, соединив двух одиноких людей, людей, которым счастье необходимо, как лекарство, чтобы жить дальше.