Оттопыривающий себя пророком, связывался моей памятью с "Палеологом" - старьёвщиком. Мог он, с выдохом сивушным, вынести на свет гниючие, тайные вещи о людях в прошлом, и никогда о будущем.
Купцом себя звал - суть не только торговец, но путешественник, дипломат, разведчик:
- Как Афанасий Никитин в Индии, Садко в море, отец "Цветка Аленького" в неведанной стране. - говаривал о себе.
И первый в мире университет в Марокко - Карауин, дочь купца - Фатима аль-Фихри основала. Где учился наш мерхант - охотник за мерой, со студентами всего Магриба, Мессира.
Всесезонную фуражку, широкие штаны заправлены в сапоги, носил. Шрамированное лице после сражений. На самом деле, он, - Шемякин подобие, резал себя сам, чем выделялся среди других зазывал - лицераторов.
С барахлом, на мангистауском тулпаре, в скрипящей новенькими рессорами кожа-дерево карете, разрушенными вещами, утратившими назначение, заканчившими свою жизнь, и совсем новыми торговал:
- Полно гнилым-то носом кипарис нюхать!
Женский пол "карлика" слушал открыв рот и рвался на "полати". Боязливый тот, на вход не пускал, испуская прелый дух, бросал платья:
- Это только для тебя...
Подержанными интересовались не одни нищие, любители раритетов, но мастера: детали, химию, инструменты, заказывали.
Стальному нацистскому шлему М16 для моего скакуна, на который рабила полгода, не нужны были броневые пластины охраняющие лицо, скакун - то - свинья. Съели его, остатки близко к нашему клозету гнили, у соседа:
- Пусть не я, а мой дом гниёт.
Каска нуждалась в личнике. Недостающая часть "лыцарю" - забрало.
Из жевала Палеолога дух шёл звериный, слежавшийся, тяжелее собачьей будки с цепью и колом - металл:
- Сытым смотрится модный. Эта вещь только для тебя. Тувалет дочери китайского императора. Бамбук! Цветы, змея, звёзды, колокольчики, радуга. Вон - вместо зубов иероглифы. Ты же желала зубы без яда, а тут священные письмена. - Вертел перед моим носом маской из нитей, как психолог.
Вещь свежачок - живое ж не смердит:
- За сколь?
- За маску, за сталь