Из цикла "Рассказы в стиле Дзен"
Эпиграф
Из к/ф "Баба Азиз"
Идут по пустыне слепой старик и его маленькая внучка поводырь. Внучка спрашивает деда:
- Баба, как же мы найдём дорогу? Ведь у нас нет карты, здесь нет дорог и кругом одни песчаные барханы.
Дедушка ответил:
- Истинно верующий всегда найдёт дорогу. Просто продолжай идти, и всё.
1
В тот день к центральным городским воротам Фирабада подошёл одинокий странник с верблюдом, гружёным несколькими вьюками.
- Стой, кто идёт?! - выкрикнул стражник нехотя, ещё не успев взбодриться после предрассветного сна.
- Я простой торговец, - ответил странник, - меня зовут Атмил.
- Чего так рано то?! - возмутился стражник. - Солнце ещё не проснулось!
Атмил ничего не ответил, лишь успокаивающе погладил шею верблюда, который начал нервно дергать задней левой ногой.
- И чего ходят?! Чего им не спится?! - бормотал стражник, с трудом натягивая сапоги на голые ноги и прихрамывая, выходя из ворот.
Стражник приблизился к путнику, пренебрежительно осмотрел его и верблюда.
- Чем торгуешь? - спросил он, ощупывая вьюки.
На протяжении лет уж как двадцати этот потомственный стражник задавал путникам один и тот же вопрос, уповая на то, что ответ будет максимально стандартным: коврами, инжиром или оливковым маслом. Впрочем, его, стражника, устроила бы любая, даже самая глупая ложь, что не потребовало бы от него никаких излишних протокольных действий, и он смог бы спокойно продолжить своё излюбленное занятие: созерцание потолка, медленно пережёвывая семена чёрного кунжута в ожидании смены караула.
Но путник совершенно обескуражил стражника своим ответом.
- Истиной, - сказал Атмил.
Стражник, сведя брови, недобро посмотрел на него и выдержал паузу, словно давал путнику второй шанс для лжи, но в следующее же мгновение опомнился, ведь не в его компетенции было проигнорировать сказанное.
Стражник понимал значение слова истина, но предусмотрительно решил придерживаться официальной инструкции.
- Это какого рода товар? - уточнил он.
- Пища для ума, полагаю, - ответил Атмил.
- Пища для ума... Пища для ума... - вторил стражник, прохаживаясь вокруг верблюда и почёсывая бороду. - Боюсь, это выходит за пределы моей компетенции... - заключил он, резко остановившись. - Ожидай здесь, - приказал он, - я разбужу начальника.
Будить начальника - занятие не самое из приятных для стражника. И хоть начальник стражи в сущности был человеком добродушным, но только не в случае, когда прерывали его сон по пустякам.
- Клянусь, ага, так и сказал... - оправдывался стражник перед начальником, сопровождая его к путнику как нашкодившая собачонка.
- Заткнись уже! - гаркнул на него начальник. - Такой сон не дал досмотреть! Молись теперь всевышнему, чтобы это была не чепуха какая! А не то - будешь у меня трое суток на карауле стоять!
С этими словами начальник и стражник подошли к Атмилу. Начальник презрительно оглядел Атмила, потом, не говоря ни слова, обошёл вокруг верблюда и ощупал поклажу. И только потом заговорил:
- Куда направляешься?
- На центральный базар Фирабада, ага, - благожелательно ответил Атмил.
- С какой целью? - спросил начальник.
- Торговать истиной, - признался Атмил.
Начальник и стражник многозначительно переглянулись. После чего начальник вплотную подошёл к Атмилу и, положив руку ему на плечо, настоятельно проговорил:
- Послушай, дружище... На базаре Фирабада разрешено торговать только тем товаром, который одобрен эмиром. А ты... со своей истиной... шёл бы куда-нибудь... туда... - и кивнул в сторону ворот.
- Но тогда, - возразил Атмил, - может стоит осведомиться у эмира? Ведь, быть может, ему окажется по нраву такой товар и он благосклонно позволит торговать им во благо горожан.
Начальник и стражник не сдержали смеха.
- Чтобы удостоиться аудиенции эмира, - высокопарно заявил начальник, - следует быть торговцем высокого уровня и рекомендаций! И уж точно не таким оборванцем, как ты!
- То есть, - сказал Атмил совершенно уверенно, - вы готовы взять на себя ответственность и отказать торговцу в его законном праве в обход мнения эмира? А вдруг окажется, что товар этот настолько уникален, что он способен прославить базар Фирабада на весь мир. Но из-за двух нерасторопных стражников окажется, что этот товар придётся по душе эмиру какого-нибудь другого города... Ну, скажем, Лейджестана.
- Дерзить изволишь?! - повысил голос начальник.
- Нет, ага, - ответил Атмил всё с тем же почтением, - всего лишь призываю к здравому смыслу.
Начальник на пару минут впал в раздумья, затем решительно выдал:
- Что ж, тебе же хуже... - затем шепнул что-то на ухо стражнику и тот быстрым шагом удалился.
Через несколько минут стражник вернулся, но уже не один, а с посыльным служивым.
Начальник приказал посыльному:
- Скачи во дворец, да пошустрей.
- Что прикажешь передать, ага? - спросил посыльный.
- Передай, что здесь один умалишённый жаждет поскорее быть казнённым.
2
Через час к воротам прибыла свита всадников в блестящих доспехах, сопровождающая дорогой палантин. Рабы опустили палантин перед Атмилом, и из палантина вышел статный мужчина в бархатной мантии, исшитой замысловатыми узорами и украшенной драгоценными камнями.
- Я советник эмира, - представился мужчина Атмилу, - меня зовут Эвфиз. - У тебя есть ровно пять минут, чтобы изложить суть твоего обращения к эмиру. И если ты не уложишься в этот срок или твоё обращение окажется невнятным, то будешь брошен в темницу из-за подозрения в покушении на жизнь эмира.
- Я не смогу уложиться в пять минут, - сказал Атмил. - Мне нужно как минимум пять лет...
- Я же говорил, мой господин, - вставил начальник стражи, - этот человек умалиш...
Эвфиз прервал его реплику, подняв правую ладонь.
- Значит, - обратился Эвфиз к Атмилу, - ты заявляешь, что торгуешь истиной?
- Именно так.
Эвфиз широко улыбнулся, сверкнув своими золотыми зубами, и сказал, обратившись к солдатам:
- Обыскать!
И солдаты незамедлительно приступили к исполнению приказа, обыскав сначала Атмила, а затем полностью распотрошив все вьюки, что были на верблюде. В них оказалось лишь какое-то оборванное тряпьё.
- Это что за шутки?! - негодующе воскликнул Эвфиз.
- Неужели ты думаешь, мой господин, - сказал Атмил, - что я доверю истину какому-то верблюду?
Все присутствующие лишь недоумённо смотрели на Атмила.
- Я могу доверить истину только самому эмиру, - сказал он. - И только с его высокого позволения смогу торговать ею на базаре.
- А ты не боишься, - осведомился Эвфиз, - что завтра на базаре начнут торговать билетами на твою казнь? У нас в городе публика охотно приходит посмотреть на то, как с плеч очередного дурака слетает его дурная голова.
- Если истиной не с кем поделиться, - спокойно ответил Атмил, - то и голова не нужна.
"Этот человек не боится смерти..." - подумал Эвфиз, и спросил:
- Кто ты?
- Я учитель философии из Хэдива, - ответил Атмил, - приглашённый в Фирабад самим эмиром.
- Хочешь сказать, - с усмешкой спросил Эвфиз, - что ты тот самый мудрейший Атмил из Хэдива?
Атмил кивнул.
- Но как ты это докажешь? - усомнился Эвфиз. - На тебе ведь простая дешёвая галабея, а верблюд твой - того и глядишь сейчас копыта откинет.
- Моя философия, - сказал Атмил, - не подразумевает никаких доказательств. Если ваш эмир всецело не довериться мне, я не смогу наставлять его. Что касается моей одежды, то она является неотъемлемой частью моей философии. Как же я могу прийти к эмиру в богатой одежде, которая противоречит моей философии? Тогда я буду всего лишь одним из многочисленных ваших священников. Чему тогда новому я смогу научить эмира? И зачем вообще приглашать нового учителя, если ждать от него привычных условностей, но не ждать чего-то совершенно нового?
- Но почему же ты назвался торговцем? - справедливо спросил Эвфиз. - Почему сразу не заявил о том, что ты новый учитель для эмира из Хэдива?
- Но вы же до сих пор мне не поверили, - ответил Атмил, - так как же поверил бы стражник? При сочетании такого заявления и моей одежды он даже не стал бы со мной разговаривать, и уж тем более будить агу, а тот не послал бы за вами, мой господин.
Хм, - произнёс Эвфиз, - а ты не так глуп, как кажется. Или ты действительно мудрец из Хэдива... Или... просто очень хитрый террорист?
- Тебе решать, мой господин, - сказал Атмил.
Эвфиз повернулся спиной к Атмилу, словно собираясь бесцеремонно удалиться, но лишь замер и задумался, приложив ладонь к подбородку. Затем, приняв решение, резко повернулся и сказал:
- Хорошо, я испытаю тебя. И если ты действительно окажешься мудрецом, тогда я лично сопровожу тебя во дворец. Если же ты окажешься шарлатаном, тогда я сопровожу тебя в другое место, где ты сможешь проповедовать свою философию разве что крысам.
В наших краях известна одна загадка, которую до сих пор не могут разгадать. Если ты действительно мудрец из Хэдива, то для тебя, полагаю, не составит труда дать ответ на эту загадку.
- Хорошо, - согласился Атмил. - Загадывай свою загадку.
3
- Попали на суд божий: священник, учёный, воин, торговец, вор и проститутка, - начал свою загадку Эвфиз. - Бог спросил, кто считает себя достойным, чтобы попасть в рай.
Священник сказал: "Я всю жизнь славил твоё имя, служил лишь тебе, исполнял все твои заповеди. Надеюсь, я достоин того, чтобы быть в твоём раю".
Учёный сказал: "Я не верил в тебя при жизни, но теперь вижу, что ты существуешь, ты доказал мне это. Но всё же при жизни я занимался мирной наукой, никому не желал зла, интуитивно соблюдал все нравственные законы общества. Полагаю, я достоин места в раю".
Торговец сказал: "Иногда я сомневался в твоём существовании, но большую часть жизни верил. Я торговал честно, старался по мере своих сил помогать другим людям. В целом не сделал ничего плохого. Хотелось бы в рай".
Воин сказал: "Виноват ли я в том, что при жизни мне пришлось делать всю грязную работу? Да, я убивал, но во имя того, чтобы другим людям не пришлось этого делать в будущем. Ты сам меня создал таким. Я мученик, а таким место в раю".
Вор сказал: "Я воровал лишь от нужды. Мне приходилось это делать, чтобы хоть как-то прокормить семью. Я сожалею и раскаиваюсь. Позволь мне попасть в рай ".
Проститутка сказала: "Я имела плотскую связь с каждым из этих мужчин. Я грешница, это правда. Но в сущности - не более, чем каждый из этих мужчин. Такова лишь моя судьба. Так неужели за это я должна гореть в аду?"
Бог сказал: "Хорошо. Каждый из вас убедил меня в том, что он достоин места в раю. Но проблема в том, что рай уже переполнен. И мне просто необходимо отправить хоть кого-то одного из вас в ад. Найдётся ли среди вас тот, кто пожертвует собой ради других?"
Как ты думаешь, - заключил Эвфиз, - кто из вышеперечисленных людей пожертвовал собой?
- Прежде чем я отвечу на твою загадку, мой господин, - сказал Атмил, - могу ли я задать вопрос?
- Да, конечно.
- Как долго в ваших краях не могут разгадать эту загадку?
- Уже несколько веков, - признался Эвфиз. - Ведутся жаркие споры, и даже создан специальный институт, чтобы найти разгадку.
- Так вот, - сказал Атмил, - ваши люди уже несколько веков пытаются разгадать эту глупую загадку, вместо того, чтобы взглянуть на мир трезвым, нерелигиозным взглядом. Я пришёл сюда не для того, чтобы разгадывать ваши глупые загадки. Я пришёл для того, чтобы показать вам мир без священных книг, без мучеников и богов. И этот мир - прекрасен! В нём нет разделения на рай и ад, на бога и дьявола, на добро и зло, на друзей и врагов. Это мир, в котором каждый несёт ответственность за свою жизнь и поступки, а не списывает всё на судьбу или волю бога.
В какой то степени моё учение действительно можно назвать товаром. Очень дорогим товаром! Ибо людям, которые захотят прикоснуться к этому учению, придётся заплатить куда больше, чем за любой, самый дорогой товар. Ведь им придётся отказаться от многих своих ложных ценностей. А это великая цена. Но только такой ценой можно достичь истины.
4
- Что ж, - сказал Эвфиз, - не скрою, твои слова поразили меня. Ты действительно рассуждаешь не как какой-нибудь оборванец. И хоть ты не разгадал загадку, но такого комментария к этой загадке я ещё не слышал.
Тем не менее я должен быть осторожен. Я передам твои слова эмиру, а уж он решит, допустить ли тебя в свои покои.
- Полагаю, у меня нет выбора, - сказал Атмил.
- Нет, - сказал Эвфиз и удалился вместе со свитой, оставив за собой лишь облако пыли.
Вернулся Эвфиз верхом на коне в сопровождении двоих солдат.
- У меня для тебя плохие новости, - сказал Эвфиз. - Эмир не поверил тебе и приказал сопроводить тебя в темницу.
- Хорошо, - смиренно сказал Атмил. - Примерно такой реакции я ожидал от эмира.
- Удовлетвори моё любопытство, - сказал Эвфиз. - Если ты обо всём знал заранее, почему ты тогда приехал в Фирабад?
- Если бы я проигнорировал приказ эмира, меня бы ждала скоропостижная смерть, - сказал Атмил. - А так - я получил возможность совершить последнее путешествие, во время которого я успел обо всём подумать и примириться со своей судьбой. К тому же, зная современную бюрократическую систему, я уверен, что не буду казнён без суда, хоть и предвзятого, а значит - у меня будет ещё немного времени, чтобы пофилософствовать, как ты говоришь, хотя бы в кругу крыс.
- Мне жаль, - искренне сказал Эвфиз. - Я увидел в тебе человека куда более разумного, чем многие из наших пашей. Но... видимо, люди ещё не готовы к твоей истине.
- Это нормально, - сказал Атмил. - Такова участь всех пророков.
- Это кажется мне несправедливым, - с сожалением сказал Эвфиз.
- Люди рассуждают о справедливости в рамках своей жизни, - сказал Атмил. - Но справедливость выходит за пределы нашего человеческого бытия, - и покорно протянул руки для заточения в кандалы.
- Это излишне, - сказал Эвфиз и жестом открытой ладони пригласил Атмила пройти вперёд, словно провожал его не в темницу, а во дворец.
А когда решётка темницы с грохотом захлопнулась, Атмил сказал Эвфизу, который словно от стыда без оглядки уходил прочь:
- У меня к тебе последняя просьба.
- Да, - с надеждой обернувшись, отозвался Эвфиз.
- Отпусти моего верблюда в пустыню. Он старый и нервный. И в городе его ждёт мученическая смерть. Он этого не заслужил.
- Конечно, - тихо, еле слышно для самого себя, пообещал Эвфиз.
5
Атмил сидел в медитационной позе на полу темницы и, отрывая от хлеба небольшие кусочки, кидал их крысам, наблюдая, как те дерутся за его последний ужин.
Вдруг из-за стены смежной темницы раздался осторожный голос мальчика:
- Учитель! Учитель!
- Я так и знал, что ты последуешь за мной, - не отрываясь от своего занятия, сказал Атмил.
- Прости меня, учитель. И пожалуйста, не гневайся на меня. Я просто не мог поступить иначе.
- Если ты внимательно читал мои письма, - сказал Атмил, - ты должен помнить, что я никогда не гневаюсь.
- Что же теперь будет со всеми нами? - вопросил мальчик.
- Вероятно, - сказал Атмил, - мои ученики, которые так и не смогли постичь силу смирения и всепрощения, отправятся мстить за меня. Скорее всего, их не остановит даже условный сигнал: им на встречу я отправил своего верблюда в знак того, что мой убийца был искренне милосерден по отношению к тому, что было мне особенно дорого.
Мои ученики будут настолько ослеплены моей смертью, что сотрут Фирабад с лица земли. А ведь именно для того, чтобы не допустить этого кровопролития, я и шёл сюда и хотел просить эмира, чтобы он согласился стать моим учеником, или, в крайнем случае, отпустить меня обратно в Хэдив. Любой из этих исходов мои ученики приняли бы спокойно, и не стали бы посягать на город.
- Значит, - с горечью спросил мальчик, - кровопролитие неизбежно?
- Теперь, как и ранее, всё зависит от вас, мой повелитель, - сказал Атмил.
- Но мне страшно, учитель! - всхлипывая, проговорил мальчик. - От меня, как от эмира, ждут так многого... Но ведь я всего лишь мальчик. Если я пойду против устоявшихся верований, меня в конечном итоге убьют свои же священники. Если же я пойду против твоего учения, меня убьют твои ученики. Что же мне делать, о учитель?! - и разразился совершенно беспечным детским плачем.
Атмил терпеливо подождал, пока эмир успокоится, и сказал:
- Ну вот ты и постиг одну из основных истин моего учения. В жизни, чтобы ты не делал, впереди тебя в любом случае ожидает смерть. А коли так, не лучше бы тогда прожить жизнь в гармонии с собственными убеждениями? Однажды такой выбор встал и передо мной. И я твёрдо решил для себя, что ни при каких обстоятельствах я не предам истину. И этот выбор лишил меня страха смерти навсегда.
Ты был рождён эмиром. Это не в твоей власти. Смерть также не в твоей власти. Но твоя жизнь - это всегда результат твоих ежедневных решений. И если ты всегда будешь принимать решения исходя из своей совести, рано или поздно твой ум окрепнет и перестанет боятся того, что вне твоей власти. Истина - это не что-то статичное, не что-то известное, не что-то общепринятое. Истина - это выбор. А выбор всегда с тобой. Даже поднимаясь на эшафот, у тебя есть выбор: протестовать, или смириться.
6
Звёздной ночью в пустыне у костра собрались случайные путники, и по традиции, которая существовала много веков у суфиев, они рассказывали друг другу истории из своих жизней.
- Я родом из Фирабада, - рассказывал один из путников. - У нас бытует легенда, что наш эмир Радилхан всю жизнь в тайне от всех посещал своего духовного наставника, который содержался во дворцовой тюрьме.
- Ну-у-у, аль-кадхаб! - вырвалось у кого-то из присутствующих. - Какая же это тайна, раз об этом бытуют легенды?! - от чего все присутствующие рассмеялись.
- Ну, легендами эта история обросла уже после смерти эмира, - сказал путник. - Он погиб молодым во время одного из крестовых походов, защищая от неверных крестоносцев ценности магометанства. Он был бесстрашным воином. Однако говорят, что Радилхан не был в душе истинным магометанином, а был им лишь условно, волею судьбы. В действительности же он был приверженцем странной философии, суть которой - жизнь в гармонии с тем, кем ты родился.
- Я слышал про этого Радилхана, - заметил какой-то пожилой суфий. - Говорят, из-за раздвоения личности он мог по ночам превращаться в змею и таким образом проникать в темницу к своему учителю.
- Ах-ха-ха! - рассмеялся путник. - Ну, баба, это уж совсем из разряда фантастики! Не был он никаким оборотнем! Это уже сказки, коими полон восток.
- Ишь ты! - недовольно произнёс старый суфий. - Тебе то откуда знать? Так говоришь, словно ты знал этого эмира лично!
Как знать, баба, как знать.. - сказал путник. - Раньше то я был высоким придворным чиновником...
Суфий оценивающе взглянул на путника, на его оборванный внешний вид, и вдруг весело захохотал, и его заразительный смех подхватили все присутствующие.
- Во заливает то! Во заливает! - сквозь смех повторял суфий. И, уже успокоившись, дружелюбно сказал: - Налей ка лучше вина, мил человек! Как там тебя величать? - и протянул путнику свою пустую чашу.
- Меня зовут Эвфиз, баба, - представился путник, от души наполняя чашу суфия.
- Твоё здоровье! - поднял чашу суфий и строго, но с улыбкой добавил: - И больше никогда не ври старшим!
Эвфиз взаимно поднял чашу и подумал, мимолётом припоминая свою прежнюю жизнь: "М-да... Действительно. Звучит как глупая ложь..."