– А, скажи, ты много говоришь о смешении тонов и красок на одной ладони… – внезапно сказала она. – О том, что все цвета моря можно собрать вместе, наслаждаясь их переливами. Это ни что иное, как тона перламутра, сверкающие на солнце. Но только… есть одна деталь. Я хорошо знаю, что краски никогда не смешиваются с чувствами. Это невозможно. Я пробовала смешать их, но это совершенно разные субстанции. Они могут проникать друг в друга, но никогда не станут единым целым. Краски лишь удивляют, восхищают, а чувства тревожат, беспокоят. Как соединить вместе столь разные вещи? Точно так же и волны – они не терпят пустоты. Извини, но это так. Они не могут быть просто красивыми, как думают люди, они всегда полны скрытого смысла. Они красивы изнутри, но не снаружи. Они всегда говорят с тобой о самых важных вещах. Да, ты прав, можно однажды смешать цвета моря и неба на одной ладони, наслаждаясь ими вечно, но при этом навсегда забыть о своем предназначении. Так, кажется, ты писал? Я не помню точные слова, но я поняла смысл. Можно оставаться в этом волшебном мире вечно, но навсегда забыть о своем призвании, о своих слезах, о своих надеждах. Стоит ли это делать? Ты же знаешь, что лишь один ветер говорит правду, и стекла тоже никогда не лгут.
– Но откуда ты знаешь о стеклах? – удивился я. – Ты же никогда их не видела. Ты даже не представляешь себе, что это такое. Это ключ от моего прошлого, а, возможно, и ключ от моего сердца. Тот, кто понимает эти вещи, сможет понять меня до конца.
– Ты говоришь, что у тебя есть такой контейнер, где ты хранишь свои чувства. То, что связывает тебя с прошлым. Правда ли это?
– Наверное, да. Но это просто картонная коробка. И ты, наверное, понимаешь, что хранится в этой небольшой коробке?
– Расскажи мне.
– Там все самое ценное, ничего лишнего: частица моря, частица ветра и солнца, горсть родной земли, сушеные ветки цветущего кустарника, немного грусти и сожаления, немного надежды и нежности, похожей на переливы радуги над океаном.
– И это все? – удивилась она.
– Ну, конечно, там еще есть разноцветные стекла, гребешки, перья фазана, без этого никуда. Без этого мне и жить незачем.
– А что еще там есть? – спросила она.
– Моя вера в лучшую судьбу.
Аня недоуменно пожала плечами.
– И все это действительно умещается в этой маленькой, старой коробке?
– Практически, да. – улыбнулся я.
Она прошла по комнате, немного задумавшись. Затем, наконец, снова посмотрела на меня.
– Возьми одну часть океана, – сказала она мне, – смешай ее с моими надеждами, добавь немного грусти и сожаления, добавь цвета неба, ветра, солнца – и рисуй этими красками новую картину. Это будет картина о будущем – о том, что еще не случилось, но что неизбежно случится. И пусть на этой картине будут самые мягкие и нежные тона – это тона моих снов, моих чувств к тебе, моей радости и моей печали. Ты скажешь мне – как же можно смешать вместе море и небо? Можно лишь дотронуться до них рукой, но разве можно при этом изменить свою судьбу? Наверное, не все в мире происходит так, как задумано человеком. Есть такие вещи, которые неподвластны ничьей воле. И все-таки… пока это светлое пламя переполняет наши сердца, пока мы любим и страдаем, плачем и смеемся, для нас еще не все потеряно. Пока наши сердца бьются, мы остаемся людьми. Пока слезы блестят на наших глазах – мы являемся частью вечности. И никто не может отобрать это у нас, никто и ничто не в силах изменить нашу природу. И если есть родство душ, если это правда, то нам не нужны сейчас никакие слова.
– А скажи, – вдруг снова спросила меня она, – представь, что рядом с тобой есть девушка, которая имеет к тебе какие-то чувства. И так получилось, что ты очень мало знаешь ее, или, может быть, не знаешь совсем. Возможно, вы иногда встречались на работе, но никогда не разговаривали друг с другом, как человек с человеком. Никогда вы не сидели вместе на берегу моря, не слушали шум волн, говорили о том, что интересует каждого из вас. Никогда она не гуляла с тобой набережной в часы заката, глядя на исчезающие в пустоте лучи солнца. Никогда ты не держал ее руку в своей руке, не рассказывал ей о своем прошлом. Никогда вы не беседовали о любимых книгах вечером при свечах. Ничего этого не было. Но скажи, как бы смог бы ты понять, что эта девушка испытывает что-то к тебе, понять без солнечных лучей, без разговоров на закате, когда люди знакомятся постепенно, шаг за шагом, осторожно проникая во внутренний мир друг друга? И смог ли ты вообще понять все это? Могло ли так случиться, что вы бы так и расстались, не объяснившись?
Я улыбнулся, удивляясь, как она смогла так точно угадать мое состояние. Мне прямо в эти минуты казалось, что я иду по берегу моря с любимой девушкой, ее платье развевается на ветру, ветер шевелит мои волосы, солнечные лучи скользят по камням, шумят волны, и все пространство вокруг заполняет какой-то мягкий, нежный свет, словно возникающий из самого воздуха. Такой свет бывает только ранней весной, когда начинают распускаться первые листья на деревьях. Весь ненадолго мир становится волшебным, приобретает иные краски, звуки, иное содержание. Ты словно растворяешься в пространстве, ты находишься одновременно и везде, и нигде. Ты теперь – часть этого светлого, влекущего за собой неба, часть этих прикосновений теплого ветра, напоминающего тебе о вечности, часть этих солнечных лучей, бесшумно скользящих по земле. Ты растворяешься в этой безмятежности и покое, ты шепчешь какие-то слова, случайно пришедшие тебе на ум, но откуда ты их знаешь – не понимаешь. И ты счастлив в эти минуты, счастлив, как никогда в своей жизни, ты готов парить над землей, творить чудеса легким прикосновением руки, раствориться в солнечных лучах, в бездонной пустоте зовущего за собой неба.
– Аня, но разве можно не понять все это… – лишь улыбнулся я в ответ, удивляясь, зачем вообще она меня спрашивает об этом. – Разве можно не понять такое? И впервые слышу, что для этого нужны разговоры у моря на закате. Это ты сама придумала? И, скажи, разве нужен для этого закат, лучи солнца или прикосновения ветра? Или, может быть, пламя в камине? Нет, нет и еще раз нет. Ничего этого не нужно двум людям, которые могут понять друг друга без слов. Я просто возьму ее случайно за руку, и она обнимет меня, сама не понимая, как это произошло. Или она взглянет мне в глаза, и я все пойму по ее взгляду. Или я просто улыбнусь ей однажды, и она улыбнется мне в ответ. И ее улыбка скажет мне куда больше, чем все слова, какие только существуют на свете. Ее улыбка, голос, прикосновение руки. Я просто почувствую, как она настроена, что она испытывает ко мне. Для этого, может быть, будет достаточно просто одного взгляда.
– Ну, и что же ты будешь делать дальше? – спросила Аня, – Отпустишь ли ты ее дальше бродить по свету в одиночестве, или протянешь ей руку? И что ты будешь делать, если твое сердце не свободно?
Я задумался, и волны шумели у моих ног.
Вопрос был очень простой, но вот только на него не существовало такого же простого ответа.
Могу ли я оттолкнуть ее, понимая, что не стоит давать ей ложную надежду? Наверное, в этом был какой-то смысл, но здесь было и нечто иное… я внезапно почувствовал мягкое тепло человека, который очень сильно от меня зависит, который связан со мной, который верит мне. Я почувствовал, как эта девушка грустит, положив ладонь на стекло, и как ей важно, чтобы ее сейчас обняли, сказали ей самые лучшие слова, прижали к себе, как живого человека, который готов отдать тебе все самое ценное, что было в его жизни – но требует то же самого взамен. Любовь не может быть неразделенной, это унизительно для того, кто любит. Внутренний мир человека разбить очень легко, а вот собрать обратно уже невозможно. Я прекрасно знал, как это бывает.
Ответ возник сам собой, и он не был результатом долгих размышлений.
Я просто внезапно понял, что не могу поступить иначе.
– Мой ответ – «да», – тихо, но уверенно сказал я, сам удивляясь своим неожиданным словам, – и это окончательно, навсегда – «да». Я отвечу взаимностью на ее чувства. Возможно, я сейчас живу не один, и она тоже встречается с кем-то, но это совершенно не важно. Я протяну ей руку, и мы с этих пор будем идти вместе. Я буду держать ее за руку, мы будем гулять под дождем, разговаривать с ней о том, что тревожит нас обоих. Она расскажет мне, кто она такая на самом деле. Ведь она тоже не обычный человек. Она часто грустит в одиночестве, не понимания причин своей грусти. Иногда она идет по улицам незнакомого ей города, растворяясь в потоке огней, подсознательно наблюдая за прохожими, спешащими ей навстречу. Иногда она гуляет по берегу моря, наблюдая за игрой красок вечной стихии, за переплетением искр чистого света на гребнях волн. Ей нравятся эти переходы между слоями реальности, она легко скользит по ним, словно по волшебным нитям. В этом ее призвание – видеть невидимое, осязать незримые контуры в окружающем пространстве, прикасаться к музыке парадоксального и ирреального. Переливы этой музыки прекрасны, ее сознание заполнено сверкающими искрами, тающими в пустоте, бликами света, переплетением теней и необычных красок, в мире которых она готова жить вечно. Она не любит общество других людей, потому что ей нравится быть просто наедине с собой, с солнцем, с морем, с ветром. Когда никого нет рядом, она слушает тишину, и наслаждается ею. Когда никого нет рядом, она растворяется в окружающем покое и безмятежности. Она давно бы уже покинула этот мир людей, если бы на то была ее воля, и жила в мире своих видений, снов, открытий, и слушала бы эту волшебную музыку, и наслаждалась теми цветами, что распускаются на ее ладонях. А еще она бы долго бродила у кромки волн в часы заката, называя волны по именам, как они того заслуживают.
Я замолчал, улыбаясь своим мыслям.
Волны шумели у моих ног, разбиваясь о прибрежные камни.
Аня взглянула на меня, и улыбнулась в ответ, ее улыбка была теплой, мягкой, осторожной, она лишь скользнула по ее губам.
Она словно просила меня о чем-то или, может, звала куда-то?
Не произнеся ни слова, она коснулась своей рукой моей руки, и прижалась головой к моему плечу. Это было так неожиданно искренне, что я в первый момент не поверил в реальность происходящего. Она была прекрасна в эти минуты, нежное, хрупкое существо с голубыми и глазами, в которых я видел свет звезд и дыхание теплого летнего ветра в полдень.
Я взглянул на нее – и не узнал, так сильно она переменилась.
Куда исчезла та девушка, которая часами могла говорить со мной о вечности, рассуждать о книгах, музыке, искусстве?
От этой девушки теперь не осталось ни следа.
Ее глаза, прежде такие глубокие, неземные, теперь были полны жизни, они блестели, в них сверкали какие-то искорки, они словно звали меня за собой, просили прикоснуться к ней, обнять ее, провести рукой по ее волосам, сказать ей самые лучшие слова, какие только существуют на свете.
Наверное, бывают такие ситуации, когда людям слова и правда не нужны.
А, может быть, это ее тихая, немного задумчивая улыбка, ее мягкий взгляд сказали мне все давным-давно?
Как бы то ни было, мы поняли друг друга без слов, и я был рад, что мы наконец-то объяснились с ней. Мы словно две части одного целого, смотрели на мир разными глазами, но эти различия были лишь для того, чтобы вместе дать более полную картину окружающего мира, видеть его во всей полноте. Она как девушка видела одно, я – другое. Но мы нужны были друг другу, ведь вместе мы могли намного больше, чем каждый из нас по отдельности.