Carascio!

Марья Моревна
   А. Лесни решил посетить отдалённый остров. Он много времени проводил на пляже, глядя на накатывающие волны и перебирая струны гитары. Несколько раз он виделся со своими знакомыми; в основном они говорили об отдыхе и приятных впечатлениях. Лесни нравилось наблюдать неспешное течение жизни и пытаться сравнивать его с чем-нибудь.

   Однажды он увидел уличных музыкантов, расположившихся возле отеля. Они собирались сыграть несколько популярных мелодий.

- Можно присоединиться к вам со своей гитарой? – спросил Лесни. Музыканты с радостью приняли его. Играл он неплохо и старался не испортить выступление; сначала был очень сосредоточен, потом чуть отстранился. После небольшого концерта музыканты предложили ему поужинать вместе с ними. Лесни согласился. Тем вечером он вернулся к себе в номер позже обычного и, остановившись перед дверью, сыграл несколько аккордов. Из соседнего номера немедленно вышел мужчина в фланелевой пижаме и попросил не шуметь.

- Извините, - тихо сказал Лесни. – Доброй ночи.

   Он зашёл к себе и сразу лёг спать. А на следующий день отправился на прогулку по Старому городу. Первым делом Лесни посетил смотровую площадку, где встретил своих новых знакомых – музыкантов. Они тепло поприветствовали его, и он пошёл дальше – на узкую улочку со старинными мастерскими и магазинами. Лесни рассматривал разноцветные здания и витрины с керамической посудой, шоколадом, льняной одеждой, марципаном и украшениями; он поскользнулся на банановой кожуре, упал и проехал на спине несколько метров вниз по улице, не переставая смотреть по сторонам. Некоторые прохожие хотели его остановить; видя, что его вполне устраивает этот способ передвижения, они решили просто посторониться, чтобы тоже не упасть.

   Лесни оказался перед входом в парк. Он встал, отряхнулся и пошёл в ближайший магазин за мороженым; прогулялся по другим улицам, глубоко задумавшись; снова посетил смотровую площадку, окинул взглядом Старый город и отправился обратно в отель. Вечер Лесни провёл на пляже, среди ракушек и пальм. Вернувшись ночью в свой номер, он начал сочинять новую пьесу – о строительстве театра.