Глава 1
Холодная труба чуть задрожала, и вдруг зашумела. Гена Гутенброкен проснулся. Помотав головой, он встал с дивана и потянулся. Время просыпаться, соседи сверху уже начали утренний туалет. Сливы по канализационной трубе летели сверху один за другим. Лучший будильник в мире - чугунная труба канализации.
Несколько лет назад Гена Гутенброкен перестроил свою квартиру, устав от покушений. Сейчас у него спальня была на месте ванной, а кухня в гостиной.
Выходя из туалета, Гена включил свет в прихожей - единственное место, не поменявшее своё исконное предназначение. Четыре светильника пурпурным, синим, перламутровым и салатным светом залили коридор на кухню. Стоявшие здесь повсюду зеркала заиграли разноцветными отражениями.
Это место хорошо просматривалось с крыш соседних домов; Гена не хотел наглухо завешивать окна и потому сбивал возможных убийц с толку десятком зеркал и светильниками, которые иногда начинали мерцать.
Покушений не было уже полгода, Гутенброкен расценивал это как непорядок. Люди не могут жить без преступлений, хотя бы потому что они запрещены. Если бы разрешили воровать, заниматься экоцидом или спать на посту, вскоре бы всё это приелось и преступления исчезли как явление. Но, как полагал Гена, на такое никто не согласится. Ведь если не станет запретов и криминальных проступков, без работы останутся тысячи полицейских, судей, прокуроров, чиновников, и даже депутатов, придумывающих законы о преступлениях. Однако, их Гутенброкену было не жалко. Но без работы могли остаться швейные фабрики, где шьют красивую форму для всех блюстителей закона. Сапожные заводы потеряли бы часть заказов на казённые ботинки. И так далее. Так что преступления, хотя не были необходимы с моральной стороны, но крайне нужны для успешной экономической жизни страны.
Отражение зевающего во весь рот Гены показалось в первом зеркале и тут же, раздробившись на стекольном ребре спектральным взрывом, мелькнуло в следующем. Гутенброкен увидел трещинки, вспыхнувшие чёрной паутинкой на гладкой поверхности зеркала. Через долю секунды от стекла отскочила разноцветная сверкающая пыль, и тут же проявилась дырка от пули.
Гена уже падал, когда по зеркалам прошлась очередь. Пришлось по пластунски заползать на кухню, чьи стенки были усилены бронеплитами, как, впрочем, и другие помещения квартиры Гутенброкена, за исключением пары окон.
- Покушение на меня, - констатировал Гена и встав с пола, отряхнулся. В коридоре продолжали крушиться и разламываться зеркала под ударами десятков пуль. Убийца явно палил, срывая злобу.
Включив чайник и поставив вариться пару куриных яиц, Гена взял трубку телефона, висевшего на стене, и набрал нужный номер. Аппарат был дисковый и приятно жужжал пружиной. Но Гутенброкен выбрал его не только за красивые звуки. Дисковый телефон было невозможно прослушать. Когда-то давно это умели делать, но постепенно цифра забила все старые технологии и о многом народ позабыл, в том числе и как подслушивать разговоры с дисковых телефонов.
- Товарищ Майор, доброе утро! - заслышав знакомый голос, поздоровался Гена. - Ну, поздравляю, покушение на меня.