Было очень больно…казалось, что в области сердца воспалился дырявый кариесный зуб и стал «дергать», причиняя, то резкую – острую, то тупую, ноющую боль. Он слегка пошевелился под одеялом, не в силах даже вздохнуть и что – то сделать для изменения ситуации. «Черт, вот же…а, что, собственно – ничего необычного, ты же знал, что это будет рано, или поздно. Еще хорошо, что так…быстро, надеюсь, что быстро.» Перед глазами замелькали картинки из детского калейдоскопа: дом отца в частном секторе города, где он вырос, школа, армия, река в Сибири, семья, еще, что – то, он уже не успел отследить, проваливаясь в это мельтешение образов и цветовых оттенков.
Дверь с массивным деревянным косяком, бронзовой ручкой, простая, без каких – либо узоров и изысков, слегка приоткрыта, за ней просматривалось темное пространство, больше ничего не было видно. Лысый, крепкий, спортивного вида, мужчина средних лет, одетый в униформу защитного цвета без знаков различия и блестящие офицерские сапоги, не спеша помахивал тростью с затейливым набалдашником – он так и не смог рассмотреть, что там была за эмблема. «Приветствую! Это я – где? А, Вы – кто?» Мужчина слегка улыбнулся краешком губ: «Если Вы оглянетесь, то увидите – где Вы. Ну, а я здесь, типа ответственного работника – справки, указатели, распределение, то – се, работы хватает.»
Он повернулся к мужчине спиной и вздрогнул от ослепительного солнечного света, сначала зажмурив глаза и только потом потихоньку их приоткрыв. Цветущий луг, с полевыми цветами, гудением стрекоз, яркое синее небо с редкими перистыми облаками. Как говорится: «Тепло – светло и все на свете!» Он сделал несколько шагов, повернул голову к мужчине с тростью, тот спокойно смотрел вдаль: «Идите – идите, гуляйте, если будет нужно, Вас вернут.» Он хотел спросить: «Куда вернут?», но увидел каких – то людей, приближающихся к нему, несколько групп, в разной одежде и с разным снаряжением. Пошел им навстречу, машинально сорвав травинку и сунув в рот, стал жевать ее. По мере приближения, в нем росло чувство удивления и нереальности происходящего: «Что это, этого не может быть! Это же, это же…ребята!» Он рванулся им навстречу – ближе всего была группа молодых парней в мундирах – песчанках, панамах, тяжелых «горных» ботинках. В руках автоматы – пропыленные «калаши», у одного пулемет, он узнал модель - «РПК», за спиной ранцы, он с таким же когда – то давно «бегал по горам». Но, лица, лица! «Ребята!!!» Закричал он, спотыкаясь от быстрого бега и задыхаясь от нахлынувших чувств: «Саня, Лешка, Вадик, Серега!» Он их всех помнил, всех, до одного. С тех пор, как вернулся с «югов», а они остались там навсегда. Подбежал, группа смешалась – улыбки, объятия, хлопанье по плечу. «Ребята, как вы здесь? Это санаторий? Тогда, почему с оружием?» Кто – то ответил, выпустив его из кольца рук: «Нет, Это не санаторий, да и оружие это не стреляет…так, реквизит.»
«Ну, рассказывайте, я же вас столько лет не видал! Черт, а, что вы не постарели – то, лет прошло, посчитай 30 с хвостиком. А, Вы, как тогда – молодые, красивые, вон, у Сереги, даже ожогов не видно, а мы же его тогда из «шишиги» вытащили – живого места не было. Это, сколько же тебе кожи пересадили, что все так зажило? Ну, ты даешь!» Серега улыбался, что – то говорил, он так и не понял, что именно. Его внимание привлекла другая группа мужчин постарше, с удочками и рюкзаками за спиной, подошедшая к ним и спокойно наблюдавшая эту импровизированную «Встречу на Эльбе». Он сначала не обратил на них внимание, но, присмотревшись, перестал улыбаться и шагнул к ним. «Ничего себе, «ребята с нашего двора» - Сеня, Вовка, Саня, Женька, еще один Саня и еще один Вовка. «Бывалые», как они тогда подначивали друг – дружку. Вовка с дорогущим японским спиннингом, второй Вовка с гитарой, Женька с пучком бамбуковых советских еще, удилищ, перевязанных какой – то тряпицей. «Ну, вы, блин, даете!» - вырвалась у него цитата из фильма. «Весь квартал собрался, я смотрю, куда едем – кто показывает самые, «ну, очень рыбные места»? И опять смех, объятия, шутки, он был в какой – то дикой круговерти, толком не слыша ничего и сразу слыша всех и видя все – этот цветущий луг, белые ромашки, словно рассыпанные горстями. «Слушайте, а Бормана видели, ну, Борьку нашего?» - «Так он на реке, сплавляется на байдарке, тут река – вон берег видно, как раз изгиб и заводь, наверное там сидит – костер, палатка, он же с нами редко ездил, все с тобой, или один.» Все двинулись по тропинке к ближнему холму, вспоминая смешные случаи из прошлого, травя анекдоты, шум – гомон, он уже и не помнил, когда с ним такое было в последний раз и было ли вообще?
Тонкая женская фигурка в светлом сарафане в горошек, стояла у холма, ожидая их. Он всматривался в нее, пытаясь понять, кто же это? Спросил мужиков: «Ребята, а это кто там, у холма?» Народ замолчал, кто – то ответил: «Мы ее не знаем, ты – знаешь». Все ближе и ближе он подходил к молодой, темноволосой женщине, она смотрела на него из – под приложенной ко лбу, ладони, щурясь от яркого солнца, рядом стояло ведро: «Для рыбы, что ли?» - почему – то решил он. «Причем здесь рыба, это не то, это вообще не отсюда, черт – черт, а откуда? Ну, вспоминай! Вспоминай!»
И он вспомнил – лязгающие гусеницами, танки, грохот залпов, дым горящих полей и женщина с ведром у колонки. И чья – то дурацкая фраза: «Вы не скажете, где поворот на Бреслау?» Он уже открыл рот, чтобы спросить ее, что это за фраза и где это было, как на луг внезапно опустился туман, плотный, серый и холодный. Все пропало, видимость – ноль. Но, вскоре туман рассеялся и он увидел, что стоит возле той самой двери и «лысый в форме», спокойно глядя на него, произнес: «Вас возвращают, в конторе так решили, счастливого пути!» Он, решив, что просто обязан узнать, кто и куда его возвращает, с нотками требовательности в голосе спросил: «Хоть, что – то конкретное можете сказать? Кто возвращает, куда и почему?» Лысый снова едва заметно улыбнулся: «Конкретно хотите? Хорошо, скажу конкретно. Вы сейчас могли сделать шаг туда, куда его сделает каждый из нас. Рано, или поздно, но сделает. Но, сегодня не сложилось, так, что - до встречи!»
Будильник зазвенел ровно в 8.00. «Вот, так всегда – контора, не разрешили, кругом бюрократы засели! Как там, Бреслау? Вроде, сейчас нет такого города, это в Польше где – то, надо в атласе глянуть.»