7.7. Коллизии информатизации и событийная перспектива
7.7.1. Общий анализ
7.7.2. Информатизация и социально-политическое отчуждение человека. Информационная война.
7.7.2.1. Еще раз об информатизации и отчуждение
7.7.2.2. Информационная война
7.7.3 Бытийно-историческая потребность во всесторонне развитом человеке и отчужденный человек информационности
Примечания
7.7. Коллизии информатизации и событийная перспектива
Постиндустриальное общество завершается высшей и последней стадией своего существования, информационным обществом, которое преуготавливает постпроизводящую практику, соответственно, основанный на ней мир. В других своих работах мы осветили существо информационного общества. Причем, — преимущественно выводя его особенности, отталкиваясь от самого понятия «информация» и в том плане, как дело ведет к событийности. В этом смысле речь шла несколько односторонне. В частности, — затрагивая лишь положительные сдвиги в процессировании общества. Между тем, и здесь дела обстоят далеко не просто: подстерегают негативы, коллизии, следовательно, отчуждение человека. Сам переход к информационности как высшей стадии постиндустриального общества в современных условиях (а они, увы, так случилось, капиталистические) далеко не прост, довольно проблематичен. И здесь человека подстерегают многочисленные «горгоны» тупиков с опасностями, обрекающими людей, мир не только на отчуждение, но на полное изживание. Утверждайся постиндустриализм, следовательно, информационное общество на подлинно социалистической основе (о чем ниже), вряд ли пришлось бы столкнуться и преодолевать данные опасности...
Ниже мы остановимся, опять же, не растекаясь, предельно кратко, на некоторых трудностях и коллизиях отчуждающего характера, специфичных человеку информационности и на подходах к ней, коль скоро все это развертывается капиталистически. Покажем, в частности, какие проблемы встают перед человекообразованием на примере родного отечества.
7.7.1. Общий анализ.
Несомненно, в информационном обществе возвышение роли человекотворческой работы, образования человека — на повестке дня уже из элементарных прагматических соображений. Выход на передний план и неуклонное усиление роли, влияния человеческого фактора («человеческого капитала») в современном производстве, — а оно везде и всюду, не только в экономике, — продиктованы многими обстоятельствами. Нас в данном отношении, повторимся, будет интересовать влияние роста, значимости информации и информатизации, особенно при переходе постиндустриализма на информационную стадию. И, что важно, все это в настоящем и ближайших разделах ниже рассматривается как вершащееся в условиях господства капиталистических порядков. Последние накладывают весьма серьезный отпечаток на протекание информатизации, как и всех остальных дел в обществе. Собственно, именно благодаря этому, постиндустриализм в целом утверждается далеко не так, как объективно, в идеале мог и должен бы, коль скоро, преодолевши капитализм, складывается на социалистической основе.
Многие коллизии капиталистически утверждающегося постиндустриализма в целом обусловлены тем, что фактор информатизации обнаруживает себя здесь неадекватно, точней, ненормально, урезанно, в существенно извращенной (коммуникативной, «вещно»-присваивающей) данности. Именно потому человеческий фактор разворачивается (как и на прежней ступени) во многом тоже извращенно, «перекошенно», то есть, отчужденно. Вот, в этой связи мы и сосредоточимся хотя бы на некоторых из данных «перекосов» в делах человекообразования.
Конечно же, информатизация, активно разворачивающаяся с постиндустриализмом, тем более, высвобожденная из технологически урезанных форм реализации (присвоения, коммуникативности, «вещности», потребительства и др.), всего радикальней меняет (преобразует) человека, мир. Ходом своего подлинного становления информатизация буквально подводит вплотную (если не перерастает) к произведенчески-осваивающему мироотношению, практике. Соответственно, — возводимой на ее основе, событийной действительности. Это, разумеется, ставит перед системой человекотворчества (да и человеческого отношения к миру) принципиально новые, безвестные прежде, задачи. Подлинное решение последних, можно быть уверенным, придаст делам человекообразования (а значит, всей практике в целом) новое и истинное дыхание. Главное, — вырастит и направит на созидательный путь, востребованных жизнью, историей и даже бытием, людей, которым по плечу вытянуть современный мир из настигших его смертельных опасностей.
Это, — как говорится, «в идеале», в смысле должного. Во всяком случае, информатизация, — разворачивайся она истинно, насыщенная осваивающим, потребляюще-продуктивным отношением к себе людьми, чем непременно характеризуется постиндустриальное развертывание по линии социализма, — создает реальные возможности и условия для обновления жизни в таком русле. Но в сегодняшних делах и заботах людей (сплошь буржуазно-капиталистических) информатизация складывается отнюдь не так.
Весьма далекая (до извращенности) от своего истинного осуществления, она вершится, как говорится, «задом наперед». То есть так, что человеческому вниманию, активности поначалу поддаются, доступны не столько подлинно созидательные достоинства и сила информации, сколько особенности (отождествляющие ее с «вещностью», потребительством), схваченные коммуникативным подходом. Он-то, — в свою очередь, будучи выражением интересов, стоящих за ним, равно утверждающих всяко его сил, — буквально ограничивает информацию, как и жизнедеятельность, отношения людей к действительности, пределами капиталистически индустриального мироотношения. В лучшем случае — начальным этапом постиндустриализма, сразу же направляемого капиталом на «кривые пути».
Да, коммуникативно-потребительское отношение к информации, в конечном счете, выражает интересы господствующих сил мира сего, идущих, опять же, от производящей практики. Коммуникативное и потребительское обхождение с информацией, являясь неадекватным (по прежним меркам) отношением и использованием последней в присваивающей, «вещной», технологически урезанной данности, не только усугубляет светлые перспективы постиндустриальности, но делает гибельный исход мира неотвратимым, а человекообразовательную работу превращает в средство окончательной деструкции человека и человечности. И, вот, потому без отчуждающих моментов строительству информационной реальности в описываемых условиях тоже не обойтись.
Верно, информация (знания, идеи) становится, выступает «основным богатством постиндустриального общества», определяющим ресурсом производства, хозяйствования, поведения, взаимоотношений людей. Особенно велика роль информации на собственно информационной стадии постиндустриализма. Здесь информация, на самом деле, решает слишком многое: от развития общества в целом, прироста его возможностей и пределов, до всеобъемлющего развертывания сущностных сил человека, умножения самой великой ценности и богатства мира, богатства человеческого созидания. Отсюда, собственно, неуклонный рост значения и роли информации во всех областях материально-духовной жизни.
Что дело обстоит в таком духе, в самом общем виде, «в идеале», признается многими авторами. Во всяком случае, провозвестники и теоретики информационного общества весьма многое в плане осветления жизни, освобождения и раскрепощения человеческих сущностных сил связывали с информатизацией.
Как подтвердилось их ожидание, благодаря информатизации, внедрению, вытекающих из нее, технологий второй, а потом третьей волны НТП, уже на начальных этапах постиндустриализма традиционные промышленные процессы стремительно автоматизируемы, роботизируемы. То есть, обезлюдниваются, избавлены от непосредственного участия людей в своем протекании. Повторимся, человек, вообще, выводясь из непосредственного процесса производства в качестве вещепроизводства, «становится рядом с последним». Другими словами, роль человека в системе общественного производства существенно меняется, сосредотачиваясь на контроле, управлении, обслуживании, творчестве, развитии и т.п. производства и себя самого.
По большому счету, основное назначение на производстве человека объективно и субъективно отныне усматривается в потреблении. Другими словами, в творчестве, производстве (образовании, духовно-практической активности) самого человека. И это, опять же, очень даже верно. Ибо именно человек, — его интеллектуальная активность, духовно-практическая работа, творчество идей, мыслей, знаний, новых вещей, умение совладать с техникой (в том числе вещественной), организовывать и управлять производством, технологическими процессами, равно процессами становления общества, истории, — обнаруживается «основным капиталом», непосредственной производительной силой. А главное — источником развития производства, умножения богатства, эффективности, функционирования всех остальных сфер и звеньев человеческого мира в целом.
Тем самым, как бы заново открывается великая и старая истина: что бы ни творчески воплощал человек, чем бы ни занимался, на каком бы поприще созидательно ни подвизался, — это, в конечном итоге, нацелено на его с бытием самоутверждение, развитие, движение вперед, духовно-практическое вызревание, раскрытие. Иначе говоря, человекообразованию (не оторванному от бытия) по праву присваивается первенство в увязке с предметопроизводством. Практическая деятельность ведь всегда выступает двуединым процессом: творчеством вещей (предметов) и творчеством (образованием) человека.
Довольно долго в предшествующей истории практика, по многим причинам, так складывалась, что здесь созидание вещей (предметизация) безоговорочно господствовало, — причем, даже превращенно, — над образованием человека. Последнее направление деятельности потому пребывало в «загоне», «падчерицей» у дурных родителей. Особенно бедствовала «падчерица» с приходом производящей практики.
Мы уже знаем о «мытарствах» и тяготах производяще-отчужденного человека модерна. Но вот, вроде бы, с постиндустриализмом дела должны бы радикально перемениться: ведь «нежеланное дитя» на собственные ноги стало. Во всяком случае, этого ждут, уповают «теоретики». Но, выше мы уже видели: как же далекими оказались их ожидания, как сильно расходятся должное и сущее, идеальное и реальное, желаемое и случающееся здесь...
Наличная жизнь, конкретика информатизации так обставляют дела, что последние напрочь расходятся с идеальными ожиданиями, с, вроде, «долженствующим быть». По сути, сказанное выше о злоключениях отчужденного человека, касается и людей постмодерна, включая информационную стадию его. Ничего принципиально нового в плане высвобождения последних из-под диктата сущности (пусть и несколько иначе представшей) не наблюдается. Больше, особенно при переходе в информационность настигают неслыханные прежде «злоключения». Вообще, сегодня новые шаги вперед в плане научно-технического прогресса, вроде, призванные просветлять, освобождать человека, обеспечить достижения очередной высоты благополучия, — ничуть не несут подлинное понимание происходящего, лишь усиливают экзистенциальную тревогу, безысходный страх. Раскрепощая человека в одном направлении, они как бы «закабаляют» в направлениях новых. Реальные достижения, успехи на пути прогресса осмысливаются, используются людьми и общественными силами неподобающе. Не только объективные, но и ставимые задачи, потребности, нужды осознаваемы, достигаются превратно, абсурдяще. Поскольку, с другой стороны, реальный ход дел и событий не прогнозируем, оборачивается кризисными неожиданностями, непредвиденным стечением и исходом, — дистанция между целью и результатом деятельности настолько разительна, что, порой, невозможно усмотреть их связь. И, поскольку люди сознают себя и мир извращенно, вплоть до фантазий, иллюзий, опять-таки, не может не царить отчуждение, хаос в делах и головах.
А все это главным образом потому, что жизнь вершится, по-прежнему, производяще, сущность довлеет над существованием. Люди являются жертвами стихийно складывающегося исторического процесса. Господствуют присваивающие, частнокапиталистические, «вещные» отношения, неравенство, эксплуатация, социальная несправедливость, потребительство. А труд — не столько возделывает человека (как ожидается и как должно быть), сколько расчеловечивает его, снижает на уровень хуже скотины.
Правда, и роль субъективного фактора, в частности, антиисторические, депопуляторские потуги господствующих классов и сил современности воспрепятствовать истинному движению человечества и истории, — тоже не следует списывать со счетов. Роль субъективного фактора, особенно, когда он располагает информационными возможностями, силой, при власти, в современных условиях весьма многое значит...
Стало быть, наряду с открытием пути, так сказать, «свежим ветрам», информатизация в еще большей мере навлекает и беды. Причем, одни из них, трансформированные, наследуются из прошлого, а другие возникают заново. И они неизбежны, коль скоро отношение к информации не преодолевает коммуникативность, закрепляемую «вещностью», потребительством, присвоением, прагматистски-технократическим подходом, дигитализацией и другими заразами капитализма как атрибута производящего существования человека в мире.
7.7.2. Информатизация и социально-политическое отчуждение человека. Информационная война
Конечно, на информационной стадии своего развертывания постиндустриализм создает в высшей степени благоприятные условия для расцвета человечности (включая подлинную) и событийности. Ни одна прежняя эпоха истории не может конкурировать с ним в данном отношении. Однако, в варианте, когда постиндустриализм строится, в том числе информационностью, на капиталистических основаниях, на свет выходят также многие негативы. Причем, они не только наследуются из прошлого, но возникают заново. А самое главное — служат, опять же, беспрецедентному отчуждению человека и способа его существования.
Уже на подступах к информационному обществу, внутри капиталистически утверждающегося постиндустриализма, — в частности, благодаря неадекватному отношению к информации, — складываются такие перспективы бесчеловечности, деструктивности глобального, социально-политического характера, о которых прежние эпохи и помыслить себе не могли. Предоставляемым же, в силу преимуществ постиндустриальной реальности, тем более, информационного общества, радужным перспективам с «плюсами», скорей, принадлежит не столько актуальное (утверждающееся) достоинство, сколько статус сослагательности. Одно дело, как говорится, «идея», а другое — «сомнительные реалии», одно «как хотелось бы», а другое — как скверно случается. Все происходит не иначе, коль скоро реалии складываются на производяще-капиталистической основе.
В настоящем разделе мы остановимся хотя бы на некоторых из направлений отчуждения социально-политического характера. Они, как и остальные разновидности отчуждения из означенной рубрики (больше, сама последняя), чрезвычайно значимы по своей влиятельности, преломлению на остальных аспектах человеческой реализации в современных условиях.
Надо понимать, сегодня социально-политическая сфера (политическое сознание, политика) главенствует в структуре общественной жизни, задает регулятивный тон всем остальным: экономике, культуре, праву, образованию, и т.д. Отсюда следует, что именно в социально-политическом регуляторе (во всяком случае, определяющим образом) формируются главенствующие установки, формы активности, устремления и ожидания, коими живут общества, люди в различных областях жизнедеятельности. Точно также, результаты и процессы социально-политического отчуждения, так либо иначе, преломляются на происходящем с людьми сегодня, в том числе как отчужденных иными областями жизни.
Сказанное о негативах и отчуждении в буржуазном обществе, еще больше усугубляется тем, что к противоречиям-коллизиям, собственно постиндустриальности здесь примешиваются, так сказать, «тормозящие», тянущие назад, силы прошлого, индустриальности. Точнее, развитого индустриального общества. Они с утверждением постмодерна (постиндустриального буржуазного общества) никуда не исчезают, не отступили, не ушли с политической арены, определяющей лик современности и перспектив истории. Преодоление «тотального экономизма» (В.А. Кутырев), — выступающего идеологией и практикой развитого индустриального общества, — и утверждение того, что называется «постэкономизмом» с приходом постмодерна в различных вариациях, вплоть до информационной стадии, отнюдь не устраняет производственный образ жизни по сути своей. Не исчезает, но напротив, активно утверждается имперски-ориентированное сознание и воля с соответствующей политикой власть предержащих в лице стран Запада (метрополии). Больше того. Данный империализм, будучи, в общем-то, индустриально-машинным, классически технологическим, видимо, перерастает в неклассически технологический («постмодерный») империализм, так сказать, техники «третьей волны». В частности, — в то, что нынче модно именовать «глобализмом». К тому же, на версту отдающим панамериканизмом, финансово-олигархическим господством над планетой транснациональных корпораций, реализующих депопуляторскую политику.
Да, метропольные страны во главе с США, направляемые мировой элитой из банкстерского и транснационального капитала, империалистские мерки индустриализма восполняют инструментарием неоколониалистской (вплоть до депопуляции) политики. В частности, мир обустраивается под «зонтиком», покрывших себя худой славой, «глобализации» (по-американски), «демократизации», «либерализации» и, уж конечно, казуистики «прав человека». Дошло до того, что миру насильственно навязываются так называемые «западные ценности» «демократии», дигитализма, трансгуманизма. Соответственно: мультикультурализма, толерантности, «свободы», потворства извращенцам, трансгендерам. Следовательно, — терпимости к разложению семьи, личности, пола путем официального экспорта содомии,, неолиберальной нивелировки человечности, ювенального права и т.п (из депопуляторского арсенала).
Мир сегодня захвачен гегемонистскими и геополитическими устремлениями Соединенных Штатов как главного инструмента метропольного капитала. Направляя располагаемую мощь в целях своего выживания и поддержания на превращение объективно-планетарного процесса глобализации в панамериканизацию, правительство данной страны бесцеремонно обрекает другие (заведомо слабые) народы и страны (кстати, также из метропольного круга) в жертвы (так называемой «коровы», выражаясь жаргонным языком) своего преуспеяния. Не способный (выдохшийся) к интенсивному развитию, современный метропольный капитал в лице США, как верно подмечает академик Авагян, поедает остальной мир путем лимитрофного обогащения. Другими словами, обогащения «центра системы за счет разорения и “закошмаривания” ее периферий» [173]. Как мы сегодня видим, Соединенные Штаты все страны ЕС превращает в объект бесцеремонной лимитрофизации...
Важнейшими средствами и инструментами такого неоколониально-кошмаризующего обогащения, в области экономики, как будет показано ниже, используются модели монетаризма, ссудного процента и так называемой «инновационной экономики наизнанку». Разумеется, не гнушаются и обычными средствами прямого насилия («право сильного», «разделение и властвование», гегемонизма, навязывания ложных целей, идеологического оболванивания).
Вместе с тем, с некоторых пор США и сателлиты, являющие метропольный капитал, имперски навязывают миру, народам свои так называемые «национальные интересы». Под последние подводят, — причем, из соображений «вещно»-потребительского обогащения и империалистической выгоды, — почти каждый «лакомый уголок» планеты, достояние чужой страны. Любыми средствами насаждаются модели, образ жизни «западнизма» (А.А. Зиновьев). И делается это не только по-прежнему: с позиции силы, агрессией, но также неоколониальными средствами. В частности, — экономическим и культурным подавлением, «санкциями», экспортом ценностей и идеологии, используя гнусную политику «двойных стандартов», «управляемого хаоса», означенной лимитрофизации...
Собственно, «управляемый хаос» и лимитрофизация суть, дополняющие друг друга, «политики», к коим денежные магнаты и имперские государства непременно прибегают для своих целей наживы. Перед нами самые эффективные методы, посредством которых финансовый капитал в той либо иной форме постоянно орудует во всей человеческой истории. Одновременно эксплуатируются достижения науки, медицины, биоинженерии, экологии, информатики, цифровизации, ради буквального изживания «лишних едоков» (людей, народов), очищения от тех («низших»), кто никак не вписывается в, надуманную неолиберальными идеологами, модель депопуляторской перекройки мира [174].
ТНК и отчуждение
Дело усугубляется еще тем, что сами западные страны, во главе с Америкой служат исполнению воли сравнительно маленькой кучки магнатов, возглавляющих поначалу преимущественно банковские и транснациональные корпорации (ТНК). А сегодня, — особенно со второй половины двухтысячных, с переходом к информационно-цифровым технологиям, — это хозяева медийных холдингов в слиянии с финансовыми корпорациями. Они, самочинно возвели себя в то, что получило название «современной мировой элиты», даже «планетарного правительства», «олимпийцев» «новых кочевников» и т.п.
На самом деле. В индустриальном обществе частнособственническое присвоение, капитал, предельно концентрируясь и централизуясь, сосредотачивается главным образом в руках хозяев крупнейших промышленных монополий, государства и иных социальных институтов (банков) страны, стоящих при этом на служении империалистическим устремлениям потусторонней сферы технико-производственного мира. Но уже в развитом индустриальном обществе и особенно с утверждением постиндустриализма обобщенная и обобществленная «капиталистическая империя» (в частности, в форме государственно-монополистического, финансово-корпоративного капитала) перерастает себя и отливается некими «удельными княжествами» в лице владельцев разного рода корпораций, банковских, финансово-промышленных и иных структур. Что важно, — выходящих за национальные пределы, в сферу транснациональную. Сговариваясь, объединяясь эти «княжества» образуют нечто вроде закулисного правительства, властный круг общепланетарной «сверхэлиты». С недавних пор последняя объединяет уже «цифровых генералов» (владельцев новых цифровых технокорпораций) и мировых финансовых кукловодов. Успев завладеть, по сути, всей планетой, они спешно строят депопуляторскую инфраструктуру нового миропорядка в виде глобально-информатизованного бигдатируемого, управляемого искусственным интеллектом (оцифрованным левиафаном), трансгуманного общества. Здесь все население мутируется в послушное и легко управляемое стадо «постчеловеков», поставленных на обеспечение существования, беспредельной свободы, всевластия данных элитариев, уподобляющих себя по мощи Богам.
Повторимся, с самого начала новоявленные структуры преследуют свои интересы (об их существе мы еще поговорим) не только в узко ограниченных (корпоративных) областях данной страны, региона, но активно формируют политику последних, далеко выходя за их пределы, на транснациональный уровень. Во всяком случае, именно они в складывающемся мире, к тому же, глобализуясь, перехватывают и направляют международную политику, как и политику внутри соответствующих стран, регионов. Больше. Они нацелены на мониторинг, управление деятельности фирм, предпринимательской активности юридических и физических лиц, вплоть до частной жизни людей. Располагаемые, особенно сегодня, средства коммуникации, информационно-цифровые технологии («платформы») это вполне позволяют. Об этом, вообще, о переменах в человеческой жизни с приходом новейших информационно-цифровых технологий мы говорим в книге «Любовь, смерть, бессмертие и осваивающий человек» [175], будем не раз касаться и в нижеследующем.
Таким образом, управители транснациональных образований, финансово-промышленных групп, ТНК, медийно-финансовые альянсы приобретают неслыханную прежде самостоятельность, широту, сферы влияния и властную мощь. Никак не уместимые своими волевластными амбициями в пределы одной локально-региональной целостности. Они восходят до роли планетарных «игроков». И, как понятно, вынужденные сговариваться, сотрудничать, распоряжаясь судьбами людей, народов и стран, глобализуя мир, не могут не направлять и внутреннюю политику государств. Причем, прежде всего, — ведущих, метропольных, особенно США. Собственно, внутри-и внешнеполитической активностью последних, объединившиеся в корпоратократию, — больше, создавшие «цифровой левиафан» [176], — лидеры ТНК и «финансово-цифровые генералы» в основном реализуют сегодня собственные устремления, интересы. Причем так, что последние, их политика (как будет показано ниже, несомненно мизантропическая, ибо «человеков» становится слишком много) оказываются как бы скрытыми, не видными за политикой правительства конкретных народов и стран. К тому же, — исполненных чванства, национальной гордыни, амбициями имперскости и даже мессианизма.
Вот почему и в каком ключе, среди прочего, имеет смысл говорить о так называемом «мировом правительстве», «мировом заговоре», «мировой элите», «мировом закулисье» и т.п. с приходом в мир феномена ТНК. С другой стороны, появление на свет глобальной финансово-промышленной олигархии, затем сговоры банкстеров с цифровыми генералами, насаждение ими планете собственных порядков, все это имеет под собой объективные и необходимые основания. Главным же образом, речь о провале производящей практики в глобально-планетарный кризис, явивший, в свою очередь, тупиковость, бесперспективность, исчерпанность дальнейшей истории на капиталистических (вообще, производящих) путях. На этом фоне, вопреки бытийно-исторической логике, объективному ходу дел, современный капитал мобилизует все силы ради выживания, удержания обставленного им миропорядка и собственного господства здесь. Объединяясь под началом своего «закулисного правительства», он предпринимает любые меры, не гнушается ничем, вплоть до достаточно радикальных левых практик, лишь бы сохраниться, по-прежнему извлекать корыстные «навары», вершить свою власть.
Так, стало быть, складывается сегодня, что воля и активность глобальных корпораций (которые, как понятно, всегда персонифицированы) во многом предзадают современную международную политику, взаимоотношения стран и народов. Располагаемые лидерами означенных структур, произвол и своецентричная воля к власти, — действующими при этом как бы «из-за кулис», прикрываясь деятельностью соответствующих государств, народов, — позволяют говорить о них как о своеобразных языческих «Богах» («закулисной власти», «мировой элите» и т.п.), поделивших между собой недавно целое и единое социально-политическое (и даже мировое) пространство. В «междоусобице» этих своеобразных «олимпийцев» (Дж. Колеман), сверхдержав в державах поддерживается заданное состояние международного и внутри стран климата, разыгрывается большая и малая политика. Можно даже утверждать, что на «кнопке» судьбы современного мира давно лежит властная рука глобально-мировой элиты, сговорившихся хозяев ТНК. Точно также, проходящая на территории Украины довольно странная война, называемая у нас «СВО), и все боле разгорающаяся в очередную мировую бойню, несомненно, — их рук дело [177]
Характер их «междоусобицы», среди прочего, обуславливает в немалой степени те либеральные и неолиберальные принципы международных «цивилизованных» отношений (как правило, «с двойным дном»), которые утверждаются ныне в мире: «равноправие», «взаимовыгодное сотрудничество», «невмешательство во внутренние дела», неприкосновенность собственности (заведомо частной) и границ, «демократия», свобода предпринимательства и т.д. Все это, — хоть и реализуется обыкновенно в соусе «двойных стандартов», — тем не менее, факторы «нормального» существования и функционирования любой крупной фирмы, активного бизнеса, поставленного на широкую промышляющую основу. В известном смысле даже можно рассчитывать на такое «цивилизованное предпринимательство» в плане укрощения индустриально-имперских, хищнических рецидивов конкурентной борьбы на мировой арене. Хватает в глобальной политике мирового правительства и вопросов более общего характера, так либо иначе, сопряженных с процессами успешного бизнесования. Здесь и нужды международной безопасности, нужды и меры по решению насущных глобальных (экологических, энергетических, ресурсных, политико-экономических здравоохранительных и проч.) проблем. И, конечно, — вопросы поддержания, сохранения заведенного порядка в мире.
Больше того. В своем последней модели обустройства дел на планете мировая закулиса, — между прочим, открыто явившая свой лик на сцене Давосского международного экономического форума (2020), — буквально «загипнотизировала» мир «духом социалистических реалий» (как только социализм не понимают!), предлагаемых мер, преобразований. Вот уж действительно: на что только не пойдешь, какие «социализьмы» не посулишь, — лишь бы жить, не исчезнуть, к тому же, «боговать»! Причем, далеко не только на индивидуальном уровне, но глобально, вселенски. В частности, заменив классический капитализм («share holder capitalizm) капитализмом инклюзивным...
Разумеется, не от хорошей жизни мировая закулиса прибегает к социализму, хотя, и не без этого. Не просто намерена заменить классический рыночный капитализм на инклюзивный. Вообще, от капитализма перейти к «посткапитализму, разновидностью которого, собственно, выступает инклюзивный капитализм. Больше того. Не случайно где-то с конца шестидесятых прошлого столетия, если не еще раньше, мировая закулиса, впрочем, власть метрополий, классы, господствующие в современном мире, в ускоренном темпе перестраивают означенную политику, выраженную приведенными принципами, на иную. А именно, депопуляторскую. Ниже обо всем этом у нас еще пойдет разговор. Пока же заметим, что классически капиталистические принципы все более замещаются, где можно дополняются такими, которые нацелены на укрепление, увековечение абсолютного господства мировой элиты депопуляции человечества, истории в новом мировом порядке. Здесь властная политика направлена на безоговорочное изведение человека путем превращения его в постчеловека. Причем - в пределах, угодной элите («золотого миллиарда», а то куда меньше), достаточности и исполнительской функциональности. Осуществление же данной задачи рассчитывают инструментарием трансгуманизма и неолиберализма, достижениями новейшей науки и техники. Отсюда насаждаются: «устойчивое развитие», «зеленая энергетика», безбытийность, полнейшая десоциализация, раздуховление, деморализация человека, мультикультура, гендерное, ювенальное и социальных меньшинств права, потреблятство, социальное рейтингование последством информационно-цифровых техник, полнейший мониторинг жизни, отказ от истины, трансмодерн и т.д. И, как знать, не позволит ли означенный инструментарий глубинному буржуа (мировому капиталу) в лице собственной элиты, закулисно захватившей власть над планетой, впрямь, окончательно и навечно укорениться.
Правда, все это достижимо, «работает» при условии, что задана жесткая исполнительская (сегодня тут большие надежды возложены на цифровые платформы) структура, «матрица», где, опять же, у «избранников» ключевые рычаги. А движение богатств с дивидендами да политикой так «наклонено» (известной «невидимой рукой»), что им свойственно катиться преимущественно в одни и те же «лузы». «Силовые линии магнитного поля» заведомо так расположены, что, если отлаженный ход «вещей» никто не нарушает, они движутся по своим «континуальным линиям», и «куда нужно». А «демократия» со свободами и равноправием, даже взаимной выгодой и «правами человека» (особенно социальных меньшинств), равно трансгуманизация всей жизни, вполне гарантированы! Сама информатизация, дигитализация, как и «демократия», «свобода», остальные отправные моменты текущего хода «вещей»), — разве не суть они, в свою очередь, «столпами-инструментами», коими держится означенный наклон плоскости скольжения барышей и «вещей» (включая людей) в одни и те же руки, в одном и том же направлении?..
Так что, царящая сегодня на планете глобализация, — «по-американски», олигархически-банкстерски, даже бигдатированно, оцифрованно, — от которой кое-кто до сих пор умильно слюнонедержит, собственно, и являет устои, волю к власти, вызревающего депопуляторски, миропорядка. Правда, в виду проясняющихся кошмарных перспектив от данного бесчеловечного и паразитарного исхода дел очень даже быстро в последнее время растут ряды недовольных, даже активно противодействующих (вернее, сопротивляющихся). Причем - изнутри него же самого, в цитаделях метрополии [178]...
Как бы там ни было, именно глобальной деятельностью ТНК, представляющих их лидеров, прихвативших негласно себе статус «мировой элиты», по сути, обусловлено весьма многое в современном глобалитете. В том числе напряжение, состояние конфронтации, разражающейся горячей войны, испытываемой планетой в последние дни. Борьба данных самозваных элит за господство над миром, — борьба их корыстных интересов с таковыми так называемых «консерваторов» (классически буржуазных порядков), паразитическое стремление обоих «выжить» любой ценой за счет другого и подневольных народов, — собственно, и образует тотальное напряжение, накал страстей, там сям разгорающиеся костры катаклизмов. Последние ни на один день не затихают. Напротив, лишь нагнетаются, углубляются, входят в повседневность, абсурдя жизнь целиком. В принципе, взаимоотношения, конфронтация, борьба глобальных и национальных монополий за гегемонию, за мировые ресурсы, богатства, самосохранение, власть, рынки, — и наполняет содержание коллизий, напряженности международных связей, как и процессов внутри отдельных (по крайней мере, ключевых) стран [179].
Итак, в современных условиях многофункциональные мощные транснациональные корпорации формируются отнюдь не просто ради корпоративных, либо внутринациональных, государственных интересов, но имея уже экстерриториальные, наднациональные устремления, соответствуя своему названию. Данным структурам принадлежит доминирующее влияние на все стороны жизни. Их негласной власти и влиянию подчинены правительства национальных государств не только т.н. “третьего мира”, но и Запада. «По сути, гигантские финансовые и масс-медийные ресурсы транснациональной олигархии и ее колоссальное влияние создают не только «всесильных» политиков, религиозных лидеров, известных общественных деятелей, революционных вождей и пр., но также президентов, премьер-министров и даже монархов как западного, так и незападного мира» [180].
Вместе с тем, они пока что сосредоточены в США в силу однополюсно сложившегося мира, мирового господства данной страны сегодня. Во многом их политическая активность идет в унисон с политикой означенного государства. Вернее, глобальные корпорации заправляют политикой Соединенных штатов, откуда складывается отнюдь не безосновательное впечатление о корнях, движущих истоках и механизмах внутренней и внешней политики данного государства.
Между тем, надо понимать: «Государства и народы — расходный материал транснациональной олигархии. Причем, исключений не существует. Западные страны и народы тоже расходный материал. В том числе и Соединенные Штаты. Просто США до недавнего времени были главным инструментом транснациональных олигархических кланов, с помощью чего они выстроили глобальную систему контроля и ограбления мира. Поэтому у них есть преференции. Но эта роль, кстати говоря, рано или поздно, погубит Штаты» [181]. Сегодня один из ведущих идеологов данной «могучей кучки», Клаус Шваб, прямо заявляет, что «сверхдержавы, вроде Америки, больше не будут управлять миром. Вместо этого, власть перейдет в руки мегакорпораций». А последние «станут заправлять миром в собственных нуждах, целях.
Не являемся ли мы сегодня очевидцами данного процесса, наблюдая за тем, что происходит с внутренней политикой и экономикой Америки, с президентскими выборами тут, как буквально помрачились умы здешнего истеблишмента, особенно с его маниакальным поиском врага в лице РФ и других стран, да и у себя внутри?.. А с другой стороны, разве не очевидно, как внутристрановая олигархия, национально ориентированный капитал стал упорно сопротивляться политике транснациональных корпоратократов.
Не лишне заметить, в устрояемом уже новом миропорядке (даже к 2025-му году, как провозглашено в интернет [182]), не предполагается присутствие наличных государств. Во всяком случае, — в той реальной данности и силе, присущими им доныне. Возможно, названия соответствующих политических образований и останется. Но их значимости, функционалу, действительному содержанию предстоит радикально перемениться.
Транснациональные корпорации намерены безоговорочно властвовать на Земле, учреждая свой, сверхтоталитарный мир с феодально-кастовыми и обесчеловеченными порядками. Так, как раз, случилось, что третья волна НТП предоставляет ради осуществления намеченной цели весьма эффективные средства, информационно-цифровые технологии. Благодаря последним, в заводимом «новом средневековье», с фашистски-кастовым обществом хозяева ведущих ТНК, уже сейчас пользующиеся статусом «планетарной элиты», явят высшую, «заоблачную» для «простых земных», касту «сверхчеловеков». Им будет принадлежать абсолютная власть и «богоравная мощь». Повторяем, все земные блага, материально-духовные ресурсы, равно активность и жизнь подневольных из «низших каст», будет присвоено для этого в безоговорочное пользование. Оскопленные в постхуманов, человеческие существа из подвластных каст, при необходимости и желании будут программируемы на исполнение потребных функций, пребывая в всецелой собственности «сверхчеловеческих господ» («олимпийцев», «небожителей»).
Особенно бурно утверждается и прочится властная роль ТНК с развалом Советского союза, мировой системы социализма. Новый порядок, устраиваемый отныне, — в силу господства производства, «вещного» отчуждения, жажды богатства, обладание коим обеспечивает полноту власти и свобод, — по сути, тот же. Разве что «идеально» отлажен посредством цифровых технологий. Он с самого начала (и по-прежнему) устремляет новоиспеченную элиту, правящие круги к «извечному»: безусловному обогащению, обладанию безоговорочной свободой (причем, в потребительски-либеральном видении) и господством.
Поскольку источником, гарантом, следовательно, целью производящих устремлений, свобод видится «вещное» богатство и воля к власти, активность элит не может быть направляема на что другое. Иначе утверждаться, осуществлять волю к власти и «произвол» (к тому же, потребительски-либерастический) эти люди не умеют. И не хотят. В арсенале всевозможных средств их самореализации главенствует испытанное и надежное: прямой или скрытый грабеж, экспроприация благосостояния и свобод народов, хищнически-паразитическое пожирание человеческого и природного материала. Такой произвол, как говорилось, дополняется сегодня доступной, в силу неограниченной власти ТНК над планетой, лимитрофизацией («пожиранием»), всех ее сил, материальных и духовных ресурсов.
Собственно, помимо лимитрофизации, ничего и не остается. Разве что, меняются, пополняются (в частности, с недавних пор, благодаря информационно-цифровым технологиям, дигитализацией всей жизни) новыми средствами. Но, как бы там ни было, суть дела остается той же. Присваивая власть над современным миром, ввергая население планеты в цифровое рабство, расчеловечивая человека вконец, транснациональные элиты используют, одновременно приспосабливая, демократические институты западного образца ради своего обслуживание. Права, свободы, благосостояние народов, духовно-душевная энергетика людей, о которых так много говорят, — все это настраиваемо, чтобы «одни люди топили судьбами других людей свои роскошные камины» [183], чтобы они, равно жизнь, силы порабощенных ими («демократически») народов, мира служили благополучию, волевластию и произволу самозваных «элит».
Процесс отрыва элит, — представляющих, по сути, олигархические верхи мировой буржуазии, — от масс, погружение последних в топь постхуманности, зашел довольно далеко. И, судя по происходящему, не намерен останавливаться. И, вот, складывающийся таким образом расклад вещей назвали «либеральной демократией». А еще точнее — «новым мировым порядком» (имеются и другие названия). Для осмысляющего мышления же он, утверждаемое им, не может не восприниматься иначе, как «игрища чудовищ, которых некому унять. А унять их некому именно потому, что демократия!» [184]. То есть такой заведенный транснациональным капиталом глобальный порядок, где, что ни вершись по большому счету, — так либо иначе, предназначено поддержанию, упроченью и процветанию его чудовищной власти. «У чудовищ есть права, и лучшие адвокаты страны следят, чтобы эти права чудовищ не были попраны...» [185].
Причем, все обустраивается как бы «за спиной» у официальной власти или с покорным служением последней «невидимой руке», которой, как «кукловоду», безоговорочно подчиняются марионетки (и не только во властных структурах стран). Ведь любой лидер последних (в том числе западный) марионетка, он лишь представитель царящего «закулисья» (Dip state). Прекратив ей служить, обеспечивать, причем, все больше и больше, он перестанет быть ее адептом, просто исчезнет с горизонта (часто даже из жизни). Очень хорошо на этот счет, между прочим, высказался совсем недавно В.В. Путин [186].
Поскольку, складывающийся под управлением «закулисья» транснациональной «элиты», миропорядок предназначен лишь обогащать да крепить ее власть, произвол и ничего больше, в нем не предусмотрены, принципиально исключены средства, силы (тем более, осознание) для решения подлинно насущных социально-политических, экономических, духовно-практических проблем. Даже обеспечение простого воспроизводства жизни, — не говоря уже о создании элементарных условий раскрепощению, высвобождению человека из отчуждения, хотя бы какому доступу к просвету бытия, — навязываемый депопуляторский расклад безоговорочно отметает. Ибо ни на что серьезное, жизнеутверждающее, помимо деструктивности, паразитирования на, считай, всем населении Земли, «трансгуманизации» последнего, эта жалкая кучка прихватителей не способна. Главное — не намерена, невзирая, что жизнеутверждающая, выражающая зов бытия, спасительная перспектива истории открыта и при желании доступна.
Оно и понятно. Ограниченный исключительно паразитическими устремлениями, в кризисной круговерти современности этот, пытающийся закулисно манипулировать миром, планетарный олигархат просто утратил чувство меры, разум, понимание подлинного хода дел, вплоть до осознания собственных реальных интересов и целей. Доходит до того, что нередко вершимые им дела, предпринимаемые усилия, преследуемые цели, по сути, направляются против него же самого. И это так не только в общеисторическом плане, поскольку устраиваемый безбытийный миропорядок, в конечном счете, его же, как, впрочем, весь буржуазный класс, уничтожит. По сути, то же наблюдается и в реальных шагах, которые господствующая «элита» депопуляторски вершит, не ведая истины, отворачиваясь от последней. Наблюдающиеся повсюду абсурдно-кризисные рецидивы, потрясения, неожиданные коллизии, материальные и духовные потери, планетарные трагедии, — не есть ли все это подтверждением сказанного [187].
Отлаженная система паразитического обогащения, и воли к власти, причем, во что бы то ни стало, ведет к опустошению планеты, к истреблению человечности, жизни. Из-за умалишенности, морального и духовного оскудения, — больше, в силу известной неотвратимости налаженного уклона жизни, — правящая элита не может уяснить, не ведает (да и не хочет этого) средства предотвращения данной убийственной механики. Впрочем, нынче лишились чувства реальности, впали в умопомрачение все люди, независимо от сословия, рода занятий, племени. Мир не просто поделился на богатых и бедных, «Запад и Восток», развитых и отсталых, периферию и метрополию. Дела куда хуже: и те, и другие утратили свет, почву под ногами, симулякрировали, просто работают на самоизничтожение. Царит потреблятский хаос в головах, сердцах. Люди утратили волю (свободу), всецело переложив ее на плечи надчеловеческих (сегодня информационно-цифровых) структур от производства.
Последний этап (четвертый, об этом ниже) Глобально-планетарного кризиса, среди прочего, разразившийся от означенной политики финансово-экономической катастрофой, уже запредельно раскрутивший маховик новой мировой войны, как видно, ничему не учит современных вершителей истории. Они (кстати, включая периферию) не отказываются от намерения жить по-старому, не покидают прежнюю колею движения, продолжая курс насилия, гегемонизма и навязывания народам и регионам своих имперски-эгоистических устремлений, выживания за счет слабых. Социал-дарвинизм, возведенный в ранг геополитики, вместе с неолиберализмом и достижениями новейших технологий буйствует. Творится одновременно политика «карточных и «наперсточных» игрищ», привычных «подсиживаний, «отсиживаний», «прав сильного», вплоть до мелкотравчатого соперничества и т.п. Откуда-то из чуланов старины извлечен Макиавелли...
Потому выходит так, что почти все «родимые пятна», коренные проблемы и противоречия индустриализма и частнособственнического присвоения вообще, удерживаемы нынешним «постэкономическим пространством». Хотя, — и серьезно видоизменяются, кое-где смягчаясь, а иной раз усугубляясь, обнажая при этом новые античеловеческие и безбытийные грани.
7.7.2.1. Еще раз об информатизации и отчуждение
Всего очевидней сказанное преломляется на статусе, функционировании и, вообще, отношении к информации. Как отмечалось, она в современных условиях становится основной производительной силой, «сердцем» формирующейся техники, соответственно, утверждающейся нови. Отсюда, среди прочего, одно из многих наименований последней, «информационное общество».
Вместе с тем, указывалось, что отношение и использование информации в наличных обществах далеко не совершается подобающим образом, адекватно (осваивающе, потребляюще-продуктивно). В том-то и дело, что, неподобающе присваивая информацию, ее используют прихватительски, «вещно», утилитарно, инструменталистски-манипулятивно (существо коммуникативного отношения к ней). В лучшем случае, отношение не поднимается за рамки тиражирующего подхода.
Фигурируя, таким образом, в использующе-потребительской, «вещной» данности, информация не только не позволяет утверждать подлинно человечные отношения и проявлять творческую активность людей по-настоящему, но, напротив, служит «раскрутке» самых низменных хищнических устремлений, разгулу дикого капитализма, алчности, реализации бесчеловечных целей планетарного закулисья. Коммуникативное, вообще, неадекватное использование информации ведет к тому, что человек стоит перед лицом полной потери способности продуктивного творчества, выступает объектом преобладающего программирования, примитивизации, киборгизации, «дигилизации», мутантирования, вплоть до уничтожения.
В области же политики коммуникативно используемая информация выступает мощным оружием, которым «прихватители» и «сильные мира сего» осуществляют, причем, в неимоверно развернутых масштабах свою волю к власти и обогащению, имперскую политику. Ведь новейшие виды вооружения, в том числе и главным образом массового поражения, могущественная техника, Big data, искусственные нейросистемы, платформы, ИИ, претендующие на сингулярность, — все это создано на современной информационно-цифровой основе, даже — платформе деструктивных возможностей технологий четвертой волны. Всем этим располагают имперские силы, планетарная элита и держат мир, народы под своим «каблуком». Точно также, именно на владении и манипулировании информацией, спекулируя на неведении, не информированности населения, его неумении нормально обращаться с информацией, современные «прихватители» обогащаются, получают барыши, грабят народы планеты.
На особенностях распространения и функционирования информации построена сегодня «индустрия имиджей», виртуальная экономика, реклама, биржевые спекуляции и проч. Важнейшим проявлением и следствием использования информации в коммуникативной данности, соответственно, отчуждения является феномен информативно-сетевых войн, конфликтов как на международной арене, между транснациональными корпорациями, так и внутри конкретных обществ, между различными социально-политическими образованиями.
Как справедливо указывал еще в 80-е годы Г. Майсбит [188], рецидивы античеловечности и безмирности в созидаемой ныне на основе информатизации действительности не только могут не устраняться, но, напротив, множиться. Вполне допустимо, информация, новые технологии, формы хозяйствования, нацеленные (в глубинной своей основе) на самораскрытие человека и утверждение высокой духовности, подлинного партнерства между народами, высшей справедливости и свободы, окажутся известными силами спокойно вписаны в привычную индустриально-империалистическую систему отсчета. Что именно это происходит, сегодня убеждаешься сплошь да рядом. В других своих работах об этом мы говорим более определенно.
С другой стороны, информацию ведь, благодаря коммуникативному подходу, легко уподобить обыкновенному товару. На первых порах она объективно иначе и не выступает. К ней потому целесообразно (и ничто не мешает) относиться как к капиталу, предмету торга и промышления, средству присваивающей воли к власти. Не то ли происходит в самой неприкрытой форме нынче на наших глазах. Поскольку все покупаемо и продаваемо, на информацию, как и любой предмет, распространяется принцип частной собственности, стоимостных отношений, потребительства и наживы. Не прекращается индустриальная гонка за «прибылью», расширение производства и воли к власти. Повторимся, имеет место данная «гонка» вопреки объективной логике вещей постиндустриализма, против исторической тенденции, преимущественно, одержимыми индустриально-присваивающими устремлениями политикой, и волей к власти, имперски-капиталистических сил современного мира.
Именно технологические возможности, открываемые информатизацией (прежде всего, как коммуникативной данностью), скажем, в экономике, позволяют, в первую очередь, ведущим империалистическим странам, транснациональным корпорациям, занимающим ключевые позиции в мире, сохранять (по крайней мере, до поры до времени) былую гегемонию, извлекать все барыши, угнетая другие народы. Никто не может, не располагая (в равной мере) информацией, информационной техникой, помешать им удерживать в руках «рычаги жизни» (произрастающие ныне главным образом из информации, информированности) складывающегося миропорядка. Да, пользуясь информацией, «господам жизни» удается по-прежнему извлекать все дивиденды, «быть на коне»...
Бесспорно. Утверждающаяся постиндустриальная реальность обнаруживает бурный рост сферы потребления и услуг, информатизации в целом. В частности, имеет место интенсификация обмена информации, сокращается время получения соответствующих «данных»... Даже наблюдается известный, — по тем либо иным, в том числе индустриально-ориентированным, торгашеским, зачастую скрываемым причинам, — отпуск информационной продукции (программ, «идей», данных) по «заниженным», вплоть до «бесплатности», ценам. С удовольствием «вывозят» информацию не только в форме капитала, но также как идеологию и «помощь»...
Но, конечно, несмотря на то, что некоторый доступ к информации (причем, на специфически оговоренных условиях) многие потребители имеют, тем не менее, не они контролируют банки информации. И даже — не специалисты. Контроль в руках сильных мира сего: имперски-бюрократических структур и государств, ТНК. Эти-то монополисты «присваивают данные», комплектуют для дальнейшего использования. А потом снова пускают их «во внешнее обращение»: в виде уже политики («кампании»), товара, или конкретного взгляда, «решения», «истины», инструкции, указания. Существует множество инструментов (особенно цифровых, посредством Big Data, платформ), с помощью которых данные структуры и организации наращивают свою власть, реализуют собственные цели.
Уже давно, задолго до информационно-цифровых технологий, технологиями второй и третьей волн, а также СМИ, они были способны на полнейший социальный контроль, знать все про всех, «прогнозировать активность людей по многим важнейшим параметрам» [189], манипулировать жизнью и поведением, подменять сознание в собственных корыстных интересах.
«Как всегда, Збигнев Бжезинский, чтобы любители теории заговоров не напрасно ели свой хлеб, рассказал всем заранее правду, только правду и ничего, кроме правды о потенциальных технических возможностях мониторинга и влияния на человека. Еще в 1970 году Бжезинский в работе "Между двумя эпохами: роль Америки в «технотронную эру” писал: "Технократическая эра включает постепенное появление все более контролируемого общества. В таком обществе будет доминировать элита, не ограниченная традиционными ценностями. Скоро станет возможным обеспечивать практически постоянное наблюдение за каждым человеком и собирать о нем актуальные данные, включающие даже самую личную информацию. Эти файлы могут быть мгновенно извлечены для использования системой управления". Говоря о будущем всего лишь через несколько десятилетий, экспериментатор в области контроля интеллекта утверждал: "Я предвижу время, когда мы будем иметь средства и, следовательно, неизбежно, соблазн манипулировать поведением и интеллектуальным функционированием всех людей через экологические и биохимические манипуляции мозгом"... Кроме того, “использовать плоды исследований мозга и поведения человека в стратегических и политических целях может быть возможным и заманчивым"» [190].
Автор процитированной только что, в высшей степени интересной публикации приводит, далее, высказывания специалистов о возможностях использования других видов (экологического, биогенетического, техно-электронного, метереологического) оружия полнейшего контроля, подавления и порабощения народов, человечества в целях обеспечения планетарного господства мировой элиты, утверждения запрограммированной так называемой «концепцией устойчивого развития», тоталитарно-фашистской системы жизни. Но реальная жизнь сегодня столь быстротечна, что эти возможности уже неимоверно превзойдены средствами информационно-цифровых технологий.
Новейшие информационно-цифровые технологии контроля человека, настолько изощрились, что по воле своих хозяев бесшумно, неуловимо, но реально превращают мир в цифровой концлагерь. О былой свободе (даже в либеральном смысле), предоставленности человека самому себе, неприкасаемости его не только личных дел, но также мыслей, душевных состояний, переживаний, — и помыслить даже трудно. Все это бесцеремонно захвачено и управляется соответствующими службами, платформами (облачными технологиями, Big Data, нейро системами, смартфонами). «Давно прошли те времена, когда частная жизнь была своего рода табу. Знаменитое английское выражение “Мой дом — моя крепость” уже потеряло актуальность. Вся наша жизнь, от работы, улицы, ресторана, театра до нашей спальни сейчас находится под пристальным вниманием. Мы никуда не можем деться от миллионов камер слежения и девайсов, которые записывают и отсылают информацию о нас в огромные дата центры, где на каждого человека заведена отдельная папочка, ждущая своего часа. Нас уже не удивляет, что за нами круглосуточно следят наши собственные девайсы и бытовые устройства, от домашних телевизоров и тостеров до радио-нянь и лампочек. Мы привыкли к новой реальности» [191].
Иной раз даже возникает недоумение: к чему это? Зачем, с какой целью такие затраты, усилия, столь многообразная информация? К тому же, — о простых, «обращенных в атомарную пыль», неприметных людях-симулякрах?.. Кое-когда в ответ мы слышим, что такое усиленное внимание и контроль требуется, дабы «до конкретного человека доходила только ему одному предназначающаяся информация о товарах, услугах и новостях, чтобы человек не тонул в море не нужной ему информации» [192].
Оно, конечно, в известном смысле так и есть. И, собираемая Big Data, информация как бы и оправдана. В ней, к тому же, нуждается сам современный бизнес, основанный на раскрутке индустрии потребительства, эксплуатации каждого человека, где бы он ни пребывал, чем бы ни занимался.
И, все же, главное здесь в другом. Верно, в той самой депопуляторской политике, которую безостановочно протаскивает и насаждает мировое закулисье. Как пишет Автор только что приведенных слов, «сейчас происходит процесс создания нового общества, состоящего из людей средней расы и цвета кожи (египетского типа), среднего вероисповедания, среднего пола, но под руководством “высшей расы”, — креативных и умных евреев, которых ассимиляция не коснется ни в малейшей степени... Естественно, большинство людей будут противиться подобным преобразованиям, и чтобы получить над людьми полный контроль, сделать из них бессловесное стадо, покорно подчиняющееся командам, требуется полная информация не только о том, что они делают, но и что думают. На это сейчас и направлен весь технологический процесс» [193].
С этой же целью в ряде стран уже стали внедрять «тотальный цифровой контроль», тотальную чипизацию [194]. Очень глубоко осмысливают существо процессов тотального цифрового контроля отечественные исследователи: В.Ю. Катасонов, О.Н. Четверикова, И.А. Шнуренко, М.Г. Делягин, В.А. Кутырев и другие авторы [195]. А как далеко в данном отношении продвинулось и отечественное правительство, особенно «царство Грефа», «Сбербанк»...
Устройству на Земле полностью мониторируемого цифрового «техно Рая» весьма поспособствовала бы возможность чтения и прогнозирования душевных состояний, процессов человека: мыслей, чувств, переживаний, волевых актов. Сейчас в США и других странах отрабатывается технология чтения мыслей и чувств. В принципе, это не так уж и сложно. Коль скоро облачные технологии, платформы позволяют обрабатывать большие данные. Последние, среди прочего, могут увязывать поступки, моторику, мимику человека с процессами, совершающимися внутри его организма: в мозге, сердце. Фиксируя также «следы», оставляемые интересуемым (в «паутине», за ее пределами), используя «умный алгоритм», Big Data способны с очень большой достоверностью установить, что человек думает, чувствует, что он замыслил, собирается предпринять, сказать и т.д., причем, в любой момент времени, и даже — порядке. Как только данная система будет налажена, она позволит власть предержащим установить абсолютный контроль над любым членом общества. Соответственно, — санкционировать упреждать и настраивать на любые мысли, душевные состояния и действия по своему усмотрению. Четкая и надежная компьютерная программа не подведет! К тому же, ей на подмогу поставлены ряд других программ и алгоритмов манипулирования, об одной из которых рассказывает Валентин Юрьевич Катасонов [196].
Как бы вторя указанным авторам, другой, небезызвестный своим чиновничьим местом в финансово-экономической системе РФ, Президент-председатель правления Сбербанка, Герман Греф высказал мнение о том, что в будущем "реальный" человек будет интересовать мир все меньше, а значение его цифрового "аватара" станет неуклонно расти, люди будут "абсолютно прозрачными": «ничего не удастся скрыть» [197].
Греф полагает, что «цифровая эра» пришла в мир в 2015 году. «Прорыв произошел после появления технологии, позволяющей использовать неограниченное количество необработанных данных в интернете, а также после появления облачных технологий» [198].
Таким образом, «Человечество, — заключает автор процитированной выше публикации, — подошло к порогу своего полного переформатирования и разделения на, всецело контролируемое и управляемое, стадо и небольшую элитарную группу, которая и будет управлять этим обществом. Цифровой век вместо процветания в реальности несет человечеству цифровое рабство с полной потерей личности каждым рядовым членом общества. А все несогласные будут истреблены самым варварским способом без малейшего шанса. Наша Земля при современном развитии технологий кажется уже настолько маленькой, что найти на ней место для укрытия и «спокойной жизни», убежав от всевластия «цифрового левиафана», просто невозможно. Под лозунгами демократии и прав человека человеческое общество входит в последнюю стадию своего развития — цифровой концлагерь» [199].
Можно даже вести речь о росте информированности современных людей в данных условиях. Правда, «рост» происходит благодаря коммуникативной данности информации, за счет оскудения вековечного духовного начала и за счет «обнуления» информированности в иных областях. А главное — растраты креативного отношения к информации, почти полного оскудения духа, человечности. Понятно, что вся эта, так сказать, «деидеологизация», — по сути, означающая дезинформатизацию, манипуляцию, цифровой контроль и тотальное расчеловечивание, — совершается не только исключительно целенаправленной политикой «новых кочевников». Она вершится даже как бы само собой, следуя логике развертывания производства в конечном счете. Да и сами мизантропические намерения, цели мировой элиты, при серьезном рассмотрении — отнюдь не просто что-то субъективное, «изобретенное» наиболее одиозными головами, так сказать, «выживающих из ума капиталюг». Нет, все это диктуется объективной логикой от высоко технизированного производства, ибо оно уже изжило себя, таит и несет лишь смертельные консенквенции. И в этом, как раз, исключительная опасность происходящего. Правда, и спасительность, но об этом ниже.
Несомненно, информатизация, раскручиваемая от имени сил капитализма, кошмаризующей мир политики панэлитарного глобализма, отдает тотальным манипуляторством, ничтожащим человеческое. Эта политика уже не просто настораживает своими грядущими предвещаниями, но реально утверждает на планете «новое средневековье», космополитический фашизм, где лишь касте элитарных избранников («олимпийцев») уготован «разгуляй» за счет полнейшего порабощения и дегуманизации остального населения.
В плане сказанного следует также несколько уточнить, как в постиндустриальной действительности под властью капитала реально обстоит с «восстановлением человека и человечности», что на деле означают так называемые «коммунитаристские веяния» (на чем нередко любят поспекулировать буржуазные авторы).
Да, благодаря информатизации, иным техническим новшествам, благодаря борьбе трудящихся за достойную жизнь, — вместе с тем, из-за беспрецедентного роста значимости человеческого фактора, причем, не только в процессе производства и экономики, но и всей общественной жизни, — капиталистически вершащийся постиндустриализм вносит (даже помимо своей воли) известные коррективы смягчающего характера в откровенно-классические империалистические формы политики и хозяйствования, равно, отношения к человеку, трудящемуся. Благо, это становится возможным по причине дополнительных «дивидендов». И на этой основе — улучшения качества жизни трудящихся в метрополиях за счет усиленной эксплуатации периферийных народов и стран, куда вывезен капитал и производственные предприятия. Исключительно значима здесь и роль социалистических идей, примера и особенно влияния СССР, других стран социалистического лагеря, подвигшие мир капитала на существенное улучшение социального обеспечения и положения трудящихся своих стран.
На этих путях капиталистический постиндустриализм на первых этапах своего становления также приглушает мотивы частнособственнической прыти индивидуалистического эгоизма. Также укрощает нивелировку личностного начала (смягчая аж до децентрализации, «демократизации», государственного вмешательства) необузданную волю к власти всевозможных социально-политических, экономических и иных классически-империалистических структур-монополий. Но, как видно, достигается это далеко не путем преодоления форм и начал духа индустриального технологизма. Тем более — не в интересах утверждения подлинной человечности, духовности и бытия. Не на данной основе, а, как правило, там и постольку, где и поскольку «послабления» не мешают осуществлению имперских корыстных, «фирменных» интересов. Причем, «коррективы» вносятся непоследовательно, половинчато, как бы сказал В.А. Кутырев, «социотехнически». В такой форме, тем не менее, индустриальная рациональность сменяется постиндустриальной, один этап империализма замещает другой, обеспечивая «дрейф человека-актора» в «человеческий фактор» [200].
Если быть точнее, индивидуализм, атомизированность и саморазорванность человека «укрощается» не свободным, морально-сознательным единением и со-участием другим людям, миру и бытию, — что открывается социалистическому, человекобытийному существованию, и для утверждения подобных отношений подлинная информатизация создает объективные условия. «Укрощение» происходит за счет изменений характера господствующей технологики, веления которой пронизаны серьезно также «духом» индустриализма.
После же поражения коммунизма в утвердившемся постиндустриальном империализме, приобретшем глобальный характер, вместе с тем, впадающим в последнюю стадию общепланетарного кризиса, былые достижения-завоевания трудящихся всячески ущемляются, ликвидируются. Относительно высокий уровень жизни простых людей метрополий низводится к нищете, до уровня жизни народов периферии. Человечность же отношений выдуваем «ветром чистогана», дигитализацией и, усиливающейся по мере углубления глобального кризиса, стагнацией экономики. Сознание людей сегодня и в осмысливаемом плане сплошь отягощено чувством безысходности, надвигающегося тотального краха. Даже «бегство в виртуальность», информационно-цифровой зомбаж не спасают.
Разумеется, не следует существо происходящего в описываемом плане сводить лишь к феноменам классически-производящего присвоения, потребительства, «имения», как бы сказал Фромм. Того хуже, все «неприятности» с негативами, наблюдаемые в постиндустриализме, объяснять злокозненностью известных сил прошлого и «закулисья». Дело обстоит гораздо сложней. Повторимся, постиндустриальность, развертывающаяся капиталистически, сама по себе чревата не меньшими, если не куда большими нежели индустриализм, пагубами для подлинно человеческого бытия, мира в целом.
Так, обязанная разрастающемуся энергетическому (и другим ресурсным факторам современности) кризису, — в добавок, от беспрецедентного, так долгожданного (и все же, заставшего врасплох) краха «дутой» экономики и «финансовой вселенной», возводимых мировым банкстерством, — действительность на наших глазах буквально трещит по швам. Мыльные пузыри» спекулятивно-успешного «бизнеса» сдуваются.
7.7.2.2. Информационная война
Вообще, с конца XX — началом XXI столетий, из-за, главным образом, безудержной производственной гонки, мир качественно изменился, ступив, по свидетельству многих авторов, в полосу запредельной техногенной и антропогенной перегрузки. Как указывалось, явственно обнажилось множество непреодолимых глобальных тупиков дальнейшей производственной активности. Собственно, постоянная нынче тяга капиталистического производства во всех областях к «дутости» (спекуляциям, «пирамидам», «мыльным пузырям»), иллюзорным «стабильности», «устойчивому развитию», «новому мировому порядку» (в различных редакциях) и т.п., навязываемым, в частности, глобальной элитократией, — не есть ли все это другой стороной выражения такой тупиковости? Не являются ли модели финансово-спекулятивной экономики и так называемой «инновационной экономики» (паразитирующей на потребительстве), вместе с параллельно развернутой политикой гегемонизма, лимитрофии, управляемого хаоса и депопуляторства, чем-то вроде судорожных попыток вырваться из данной тупиковости?..
Стала очевидной смертельная опасность, ограниченность, равно исчерпанность планетарных, человеческих, энергетических, сырьевых, территориальных ресурсов от неуемного, — стремящегося к расширению, причем, любыми путями, а сегодня сплошь дутыми, извращенными, смертельными по сути, — производства в лице своих прямых «выгодополучателей». Даже элементарные естественные материальные блага (воздух, вода, свет, тепло, пища, здоровье, местожительство), эти незаменимые средства и источники человеческого существования, о нехватке которых помыслить было невозможно прежде, сегодня производство отнимает у человека. Потому-то, дело уже во многом идет не столько о желании соответствующих кругов по-прежнему, осуществлять волю к власти, сколько о том, чтобы просто выжить в ожидаемой перспективе. Как говорится, «не до жиру — как бы быть живу».
Кстати, развернутая депопуляторская кампания, лимитрофия, политика «управляемого хаоса», дигитализация и другие беспрецедентно чудовищные, фашистские меры, укрываемые «новыми кочевниками», мировой элитой в пристойно звучащее выражение, «геополитика», — не для этой цели? Разве могли быть они взяты в обиход, тем более на вооружение, в классическую геополитику, развивайся общество, мир нормально, хотя бы даже, классически?..
Сказанное о развернутой мировой элитой (банкстерски- корпоративным глобализмом, а также «цифровым левиафаном», «олимпийцами») политике выживания, ближайшим образом относимо к странам СНГ, прежде всего, нынешней России. Причем, — в качестве жертвы, разворачивающейся геополитической борьбы не на жизнь, а на смерть между народами и цивилизациями за мировое господство, жизненные ресурсы, источники существования, за утверждение вынашиваемого «новыми кочевниками» плана мироустройства.
Ряд авторов подчеркивает, что «быть или не быть» многим странам на территории бывшего Советского Союза (и не только) как суверенным политическим единицам (больше, народам), в ближайшей перспективе, превратился в вопрос предельной злободневности. В частности, России, как она теперь есть, — невзирая, что имеет за плечами тысячелетнюю историю, располагает несметными материальными и духовными богатствами, — планами кучки «олимпийцев» предусмотрено «поглощение» (если не уничтожение в качестве субъекта истории) руками Западных стран. Оно и понятно. Как полагается: полуразваленная, «с разорванной в клочья» экономикой, растленная изнутри, разграбленная, почти уже «закошмаренная», повернутая на Запад, откуда импортирует почти все, неспособная по большому счету к самозащите, суверенности, несмотря на «мощный ракетно-ядерный щит», — тем не менее, имеющая неисчерпаемые природные ресурсы, — разве может она ожидать иной участи, помимо лимитрофизации, «стирания» с политической карты? По крайней мере, реальной. Разве не на это все направлена тотально развернутая сегодня «изоляция», травля и гонка с бесконечными «санкциями» России, превращения ее в «планетарное зло», всеобщего «врага № 1»?..
И действительно: не лишится ли она реального будущего, ежели не сконцентрируется, идейно, социально-политически самоопределится? То есть, примет своевременные и адекватные меры для подлинного самосохранения в складывающихся сценариях ближайшего жизнеустройства на планете... Чтобы выжить, нужно, соответствовать (собраться, радикально перемениться) вызовам изменившегося времени и противостоять нарастающим и беспрецедентно опасным угрозам.
Впрочем, не единственно для России, но также всей евразийской и даже земной цивилизаций придется весьма выложиться ради выживания, преодоления инфернальной опасности. Так что, народам, особенно их элитам, «тем, кто планирует будущее на государственном уровне, нужно исходить из неизбежности, инспирируемых мировым закулисьем руками Запада, глобальных катастрофы и последующей схватки всех за место под солнцем в «прекрасном новом мире» [201]. И важно понимать, неимоверно сложны, — и находимы ли на традиционных, частнособственнических путях, — неординарные перспективы выживания, спасения из данных «схваток».
На самом деле. То, что наша планета вошла сегодня в состояние запредельной перегрузки от неуемно производящей активности людей и борьбы за ресурсы, убеждает крайняя обостренность мирового кризиса. В частности, — в лице глобальных проблем, которые не только не решаются, но множатся, углубляются. Именно от запредельной производяще-техногенной перегрузки, на планету обрушился «нарастающий вал» повсеместных природных катаклизмов вкупе с антропогенными. А галопирующее исчерпание жизненно важных материальных и духовных ресурсов стал просто кричащим фактом. Отсюда, повторяем, развертывание смертельной гонки за обладание ими, за мировое господство между цивилизациями, странами, транснациональными корпорациями. Отсюда также, проводимая последними, политика «управляемого хаоса» и «кошмаривания» планеты. Причем, хаотизация, деструкция осуществляется не только на уровне геополитическом, международном, касательно тех либо иных народов, стран, но ведется, как сказано, и на уровне отдельной личности, каждого сознания, повсеместно [202]. Благо, информационно-цифровая супертехника, к тому же, претендующая на сингулярность, а также достижения современной химии, генной инженерии, медицины, психологии, позволяют. Больше — вынуждают.
Вот, в таких-то условиях, во всяком случае, так видимые, Россия и другие, столь же «разваленные», почти хаотизированные страны СНГ (включая Украину) попадают в хищническое поле зрения «сильных мира сего». Иначе для них и не может («не должно») быть. Когда жизненно важные ресурсы ограничены и вокруг «природного пирога» между «хищниками», разросшимися вплоть до цивилизаций, развернулись захватнические «пляски», энергетические, сырьевые, водные, территориальные, человеческие и т.д. ресурсы вместе со странами и народами, их хозяевами, не могут не стать слишком лакомым для пожирания «куском». Достаточно сказать, что стоимость только разведанных природных ресурсов в расчете на одного жителя составляет в России 160 тысяч долларов. В США же на одного жителя такого «добра» приходится в десять раз меньше, а в Европе — менее шести тысяч.
А между тем, уже в качестве практикуемой доктрины стран-метрополий откровенно провозглашено, что эту «несправедливость» в доступе к ресурсам нужно непременно устранить и следует добиться, чтоб к 2050 году на территории Украины и других стран бывшего Советского Союза почти не осталось населения. Это позволит кой-каким «привилегированным», «избранным» народам не только беспрепятственно потреблять ресурсы данной «территории», но также, в случае нужды «безболезненно», не испытывая препятствий, «переселиться сюда». Точно также — воспользоваться геопространством всего СССР.
В 1985 году конгресс США принимает программу «Русский проект», согласно которой Советский Союз, республики, образующие последний, должны быть превращены в «резервную территорию», «ресурс», пожиранием которого Запад, (прежде всего, сами США) смогут обеспечить свое дальнейшее существование. Население СССР при этом должно быть минимизировано. Причем, — настолько, чтобы быть достаточным для обслуживания метропольных интересов на этой территории, составляющей, кстати, треть всей земной суши. Руководствуясь данной программой, США и ее сателлиты и строили в дальнейшем политику по отношению к нашей стране. И результат, в общем-то, со скидкой на разного рода привходящие моменты, перемены, им удалось выполнить. Программа оказалась во многом реализованной на сегодня [203].
Так страны СНГ, — причем, независимо от особенностей строя, культуры, политики, — превращены в объект утилизаторских притязаний. Кстати, не только с Запада, но и с Востока, Юга. Об адском плане утилизации России недвусмысленно говорит публикация, «Проект "Утилизация России" вступил в завершающую стадию» [204]. Разве все плотней сжимающееся кольцо не только территориальной, но также санкционной блокады нашей страны, особенно со стороны Запада, не явное подтверждение, давно развернутого властной элитой, уничтожительного сценария?.. Развязанная на Украине «кампания» объединенных сил Запада против РФ, которую никому не хочется называть войной, — даже Россия ее, по довольно давнему и странному обыкновению, ища обходные маневры, именует «специальной военной операцией (СВО)», — в конечном счете, именно эти цели преследует. И Запад никак не уймется в тяжбе по реализации своего зловещего «сценария», пока РФ не «утихомирит» его окончательно. Надо при этом понимать, чем дольше «кампания» будет длиться, — а РФ затягивать возмездную победу, не определившись, чего хочет, — тем трудней ей будет справиться с беспощадным и коварным врагом, которого по давней «вхожденческой» психологии, здесь продолжают называть «партнером»....
Несомненно, самый мощный и решительный притязатель-агрессор на наши земли и ресурсы — Запад. Движимый закулисными управителями мира, он прикладывает все силы на удержание планетарного господства, и любой ценой прибирает к рукам жизненно важные ресурсы для продления собственного существования. С целью оккупации чужих территорий, прихвата достояния живущих здесь народов, уничтожения «лишних едоков», манкуртизации, обесчеловечивания человека применяются наиболее эффективные виды оружия.
Прибрав страны с их несметными ресурсами к рукам, включая постсоветские, — к тому же, очевидно «легко доступные» после «развальных событий» 1991 года, к чему Западные элиты весьма приложили руку, — они имели бы надежные основания праздновать победу на планете. Удалось бы на достаточно долгий срок самообеспечиться и даже преуспевать, методично пожирая все остальные народы и ресурсы, насколько их хватит. Так что, ради извлечения дивидендов обогащения, роста собственного благосостояния, обеспечения высоких стандартов жизни себе в «новом миропорядке», — в конечном счете, в целях самовыживания путем трансгуманного порабощения всех людей во имя своего господства, — управители Запада нынче готовы идти на что угодно. Больше — уже пошли, причем, бесцеремонно, самонадеянно, не считаясь с лишениями...
Именно поэтому вся мощь, «основной удар» с самого начала сосредоточен на России и других, ресурсоемких странах. Правда, теперь последние выступают объектами грабежа и насилия применением не столько традиционного оружия, сколько оружия нового типа. А именно: их превратили в «главный полигон» по отработке депопуляторских методов и технологий грабежа природных и интеллектуальных ресурсов. Точнее, средствами управляемого хаоса, лимитрофизации, трансгуманного оскотинивания, десоциализации общества, особенно информационной войны.
Довольно реалистичную картину того, что ожидает не только наши страны, но все народы в данном отношении к 2025 году, рисует небольшая публикация в интернете [205]. «К 2025 году неофашистский маховик, невиданной доселе мощи и беспрецедентных масштабов, рискует раскрутиться на полную катушку — с закономерным перемалыванием многих миллиардов единиц “лишней” человеческой биомассы, и вот, уже сегодня нас ненавязчиво, в формате новейшей пластичной и парализующей мифологии подготавливают ко всему этому. Население должно быть сокращено до 2, 5 миллиардов человеческих особей любой ценой. Срок массовой “зачистки” и порядок ее осуществления атрибутированы уже открыто, причем на высшем надгосударственном уровне [206]. Почти все уже ждут вот-вот, заполыхающий «термоядный пожар». С началом второго десятилетия текущего столетия Фашистствующая нечисть внаглую и по возрастающей, с властных вершин (кстати, не только на Западе и в НАТО) устилает последние плиты к нему.
Им в помощь, внедренные повсюду, прежде всего, в наши страны агенты влияния, успешно одействляют зловещие планы, толкая, тем самым, евразийскую цивилизацию на гибель. И часто густо здесь пособляют либеральные, прозападные правительства, вся завербованная, купленная и уже оторванная от собственных «корней», совращенная часть народа [207], в том числе компрадорский капитал.
Не оттого ли так называемые «обвалы» экономики нынче так больно ударяет по России с другими республиками СНГ, ни одну другую страну, столь не задевая? А жесткая и наглая санкционная война против нашей страны, — не об этом ли?.. Несомненно, все это специально подготовлено, строится, реализуя означенную подрывную работу. К тому же, сопровождаемую, давно развязанной против нас, информационной войны.
Надо понимать, производящая практика с порождаемой ею идеологией, в принципе не обходится без войн, без экспансии и захвата все новых ресурсов для своей расширенной, волевластной реализации. Как указывалось, именно она и, ведомая от ее имени, политика мировой элиты и империалистических держав несет в новейшее время вину за разгорание планетарных войн, за превращение войны в перманентный фактор современности. Производство изначально ненасытно агрессивно. Но что тогда можно сказать в данном отношении о нем в теперешних условиях: исчерпания традиционных рынков (ресурсов, источников сырья, энергии, территорий), возможности экспансивного роста? А главное — когда основное внимание, ожидания сосредотачиваются на человеке, на таящихся в нем возможностях для преодоления множащихся тупиков и завалов.
Так, стало быть, впервые в истории возникает и выходит на передний план война за человека. Никогда прежде люди не представляли столь исключительный интерес воюющих сторон. Разве что, в качестве некоего трофея, который, конечно, и потребить можно, продать. Даже — пустить в дело, поскольку уж очень дешев, может приносить «прибыля». Буржуй, пришедший с капитализмом, сразу это подметил. Впрочем, и прежде (уже с появлением частной собственности) это виделось. Верно и то, что человек цениться, так сказать, «физически», со стороны своей телесности, мускульной, органической силы, потреблением которых приходят барыши. Вспомнить только огромные рабовладельческие и феодальные страны-империи, жившие рабским и крепостным трудом. А десятки миллионов африканского населения, вывезенное качестве дармовых рабов в Америку именно с этой целью? Что интересно, активной поставкой его очень даже не гнушались и те, кто в то время слыли весьма просвещенными и признанными «большими гуманистами», «освободителями», «отцами нации»...
Но, что ни говори, прежде капиталистов главным образом интересовали другие «вещные» богатства: природные ресурсы, точно также — созданное и накопленное людьми, поскольку это уже само по себе было наличным, готовым богатством. Людей же надо еще проэксплуатировать, заставить работать в ожидании. Да и разве сравнить приносимое ими сразу с тем, что уже готово. Например, золото, деньги, драгоценности, — ведь тут же можно реализовать. А сколько еще хлопот с человеческим ресурсом!..
Пришедший же постиндустриализм с особой силой обнаружил: наибольшее богатство представляет, таится в самом человеке. Причем, — не столько в его «физике», телесных, мускульных и т.п. способностях (хотя, и их «цена» возросла), сколько в способностях, возможностях информационных (духовных, умственных, интеллектуальных, психических), аффективных. Дело лишь в том, чтобы извлечь их, заполучить, употребить. Собственно, этим и объясняется своеобразие новой войны, которая потребовалась для решения означенной задачи. Причем, — в самых разных измерениях, начиная от политики, кончая повседневностью, интимной жизнью людей.
Как таковая она и приобретает качество информационной войны. Никогда прежде в такой форме она не велась.
За человека в основном предстоит бороться средствами, которые бы не убивали, не уничтожали его. Но, тем не менее, позволили наиболее эффективно, выгодно, прибыльно распорядиться возможностями, ресурсами (прежде всего, нефизическими), коими он располагает. Кстати, в такой войне также удалось бы избежать разрушений, порчи так называемой «инфраструктуры», созданного людьми вещного богатства, сохранить физическую целостность людей.
Самое же главное в том, что, ведись данная война по своей подлинности, она бы, по сути, изжила себя как таковая. Другими словами, переросла, преодолела все формы, коими до сих пор осуществлялась. Назначение их состояло в нанесении ущерба, разрушении вещного достояния, располагаемого противником. Главный же смысл был в изгнании, уничтожении как можно большего числа людей противной стороны. А оставшийся природный, рукотворный материал, территорию, включая сохранившихся людей, — присвоить, завладеть, использовать в качестве некоторого товара, «вещи», подобной другим «вещам».
Новоявленная же война принципиально иная. По своей подлинности перед нами война за человека. То есть, повторимся, борьба за него: за его творчески-созидательные способности, энергию. В конечном счете, — ум, духовность, потребности (потребление). Ибо везде тут с самого начала человек. И оно все наиболее ценно, значимо, достойно. Причем, — не только для него самого, но также для тех, кто борется за него. В конечном счете, для истории, дальнейшего прогресса. В этом смысле, по большому счету, информационная война — война для человека, во имя утверждения подлинной человечности.
Она, вместе с тем, имеет и противника. Да, это те силы, — не важно, что из себя представляют, с какой идеологией, от чьего имени и для какой локализованной общности выступают, — которые всячески цепляются за сохранение ненормальных форм человечности, поскольку из них можно извлекать эгоистически-конъюнктурные выгоды, дивиденды... С этой целью можно и нужно, считают они, воспользоваться и человеком. Потому и всяко утверждают потреблятскую экономику, наживают барыши, культивируя в человеке потреблятскую активность.
Как очевидно, располагая такими ресурсами человека, который, — поскольку мы «за» и «для» него боролись, добились сохранения и преумножения его подлинных богатств на нашей стороне, с нами, — мы бы, тем самым, преумножили и себя, свои подлинные богатства. Следовательно, все общество, мир, историю. Мы, стало быть, обеспечим рост экономики, культуры, общества в целом не за счет экспансии вовне, как до сих пор это происходило, но именно за счет внутренних (внутричеловеческих, духовных, информационно-творческих, подлинно инновационных) ресурсов. Причем, можно превратить во внутренние ресурсы также инновационные потоки (квалифицированные «мозги», интеллектуальные силы), которые при соответствующей политике удастся вовлечь в страну извне. Не этими ли притоками «мозгов» в последние 50-60 лет растет богатство и мощь США!..
Так нам удалось бы перейти на пути интенсивного роста, движения вперед со всеми, связанными с этим, особенностями и следствиями. Наконец, удалось бы вырваться за пределы производящего существования. Люди стали бы вершить свою судьбу и историю мира на произведенчески-осваивающей почве.
Но именно этого-то позволить себе текущий способ существования (производящая практика) не может, «не хочет», просто бессильна. Вернее, бессилие, «нехотение» выражает не само производство. Мы знаем: оно как таковое ничего не значит вне и без осуществляющих его сил, структур, людей. И вот, среди этих-то людей, сил и структур, по крайней мере, сегодня сопротивление, нежелание менять что-либо в сложившемся способе существования, цепляние за старое, потуги привычными средствами сохранить свои исключительно «выгодные» положение, возможности, волю к власти, — чрезвычайно велики и мощны.
Перед их лицом, действительно, остается «ждать», накапливать силы, рассчитывать, что потом, в иной обстановке-таки, возможно, «придет желанная пора, оковы тяжкие падут, темницы рухнут...». И ясный свет со свободой радостно откроются в полноте своей. Человечество пробьет «брешь» производяще устроенного мира, выйдет на горизонты иной, постпроизводящей практики. Здесь, сказанное о результатах подлинно информационной борьбы за человека, найдет всеобъемлющее воплощение.
Вместе с тем, и осуществлять информационную войну в подлинном смысле за человека обозначенного плана при наличных порядках мы принципиально не способны. Доступно лишь уже хорошо известное, что повсюдно и всемерно осуществляется. Да, современные информационные войны — это войны за превращенного, отчужденного человека. Причем, — ведущиеся такими же людьми. Это, по сути, те же самые разрушительные войны, которые мы до сих пор вели вещно-материальными средствами.
Только теперь предметом разрушения и использования выступает не столько материальная культура, сколько культура духовная, сам человек. Разрушая его, отрывая от естественности, от былых форм и способов жизни, мы присваиваем ему такие качества и черты, эксплуатируя которые, смогли бы извлекать новые навары, двигать экономику ради нашего «вещного» обогащения.
Одним словом, хоть предметом эксплуатации здесь выступает человек, хоть он и служит источником обогащения, тем не менее, к нему относятся, по-прежнему, экспансионистски, «вещно», потребительски. Тем самым, экстенсивные, захватнические, следовательно, частнособственнические мерки сохраняются. Человек в подлинном смысле не вовлекается в действительный процесс созидания. Его подлинно творческие способности и потребности не раскрыты. Напротив. Они почти полностью подавлены. Оставляется лишь то, что можно потребить, утилизовать, из чего можно прежними мерками извлекать навары.
Ниже у нас будет возможность поговорить обо всем этом. Скажем здесь лишь, что человек, уподобляемый «вещам», трансгуманизируемый, киборгируемый, используется, утилизуется. Лишь так активизируют его, таким «человеческим капиталом» он принимается. В качестве, когда легче всего доступен утилизации, его формируют (образуют, пакуют, перепаковывают) как объект потребления, вернее, потребительства. И данное отношение к человеку, — а информационные войны его реализуют, — это удел постиндустриальной действительности, коль скоро она разворачивается капиталистически, тем более, реализуя политику планетарного закулисья.
Вот, примерно в означенном ключе ведут дела, разговоры об информационной войне сегодня [208]. Фиксируется, в частности, что в характер войны условия постиндустриализма вносят существенные коррективы. Стало очевидным, а главное, активно эксплуатируемым, что информационные процессы могут приводить окружающий мир не только к обновлению, но и к разрушению. Тем самым, порожденная еще в пору индустриализма, информационная война (по сути, выступавшая в форме идеологической борьбы) раскручивается, существеннейшим образом корректируясь, обогащаясь новыми методами и приемами, превращающими информацию в оружие массового поражения.
Итак, с открытием и превращением информации в эффективное оружие массового поражения мир настигает информационная война. Как ни прискорбно, подобно тому, как обычно (скажем, при освоении атомной энергии) происходит, в нашем случае, энергия подлинно информационного творчества поначалу становится достоянием человека со стороны своей негативности, деструктивности. Мало, что информация используется в целях означенного манипулирования, спекуляций в области экономики и финансов. Она также эксплуатируется на поприще информационно-цифрового (причем, не только в коммуникативной функции) воздействия на массовое сознание, психику и активность с целью поражения, отключения, подмены, уничтожения.
Информационная война в постиндустриальном обществе, как показывает известный специалист по информационным технологиям, С.П. Расторгуев в фундаментальном труде «Философия информационной войны» [209], сразу же явила себя не в качестве обычной традиционной войны между государствами, а как войны уже между современными цивилизациями.
Профессор Расторгуев показывает, что информационное оружие, обладающее способностью массового поражения людей, изменило не только сам характер войны, но и роль войн в эволюции человечества. Возникновение телекоммуникационных средств, с помощью которых можно управлять массами, минуя территориальные границы, позволяет расширить театр военных действий и формы последних до таких глубин, которые называют «духом цивилизации».
Самое гнусное в данной войне то, что, поскольку она далеко выходит за рамки чисто рациональной формы (как это характерно для идеологического воздействия), жертвы нападения даже не сознают факта своей подверженности насилию. И агрессоры могут пребывать просто нераспознанными, абсолютно безнаказанными, празднуя полный триумф. А между тем, информационные технологии и новый метод психотерапии — «нейролингвистическое программирование» позволяет изменять информацию (сознание и психику), лишать силы духа, т.е. разума, жизненной энергии миллионы людей. Разрушение такой мощной державы, как Советский Союз — наглядный пример тому.
Если поведение человека, народа, государства, цивилизации определяется их миропониманием, их моделью мира, то достаточно изменить информационным оружием это миропонимание, как все они станут исполнителями чужой воли. Таким образом, задача агрессора в информационной войне — «перепрограммировать» человека, народ, цивилизацию, т.е. заставить их «смотреть на мир чужими глазами».
Именно так советскому народу было навязано под видом горбачевского «нового мышления» чуждое сознание и воля, подменившие народу цели, правила, факты, смысл существования, сокрушившее все, чем он жил до сих пор. И вся советская система жизни стала послушно выполнять данную волю, идя к гибели. Именно тот же сценарий разыгрывается в постсоветских странах сегодня, навязыванием так называемых «европейских ценностей», «западной культуры», «европеизации» ЛГБТ и иные расчеловечивающие пакости. Одновременно уже вытесняются не вытравленные еще исконный дух, основы, человечность, на которых народы-«жертвы» зиждили свой менталитет до сих пор.
Благодаря развитию информационной техники, информационного оружия, изощрились, утончились средства манипулирования сознанием. Последние достижения в области информатики, мультимедиа, СМИ, бигдатирования, а также социально-психологических технологий и практик позволяют нынче манипулятивной «зачистке» подвергать не только народ собственной или очередной страны-жертвы, но даже всю планету.
В итоге своего исследования С.П. Расторгуев приходит к справедливому выводу о том, что главная забота, от которой нужно защитить в современной войне с «информационными агрессорами», — это «спасение разума», «спасение человека в человеке», защита знаний народа и цивилизации ради сохранения их исторической памяти, равно обеспечения им свободного и самостоятельного, достойного бытия, исторического будущего. Условия же, которые это отнимают, порождая все новые формы бесчеловечности и безбытийности, — нуждаются в искоренении.
Так что, при сложившемся положении дел, народам, над коими нависла угроза производящего «пожирания» со стороны сильных мира сего, следует крепко призадуматься, дабы оказать подобающее сопротивление, выстоять. Больше того, обрести достойное будущее для своей страны и человечества, с умом распорядиться располагаемыми ресурсами на этот счет. Но рассчитывать на успех с тем человечески-духовным материалом, волей и устремлениями, доставшимися от прошлого, от наличной ущербной действительности, вообще, от производящей культуры, они вряд ли могут. В предстоящей борьбе нужны сознание, соответственно, люди, принципиально иного типа; нужны не традиционные цели и ориентиры; нужна опора не на привычное, настоящее, восходящее к прошлому. Необходимо опереться на совершенно иную платформу, освобождающую для иного мировоззрения с соответствующим человеком, которого, к тому же, предстоит еще взрастить.
• * * *
Как легко видеть, фактор информатизации, по крайней мере, на первых порах капитализирующего постиндустриализма по сути ничего не меняет в статусе человека. Напротив, усугубляет, образуя лишенным привязки к жизни, «пакуя», клипизуя, фрикуя, симулякруя, аватаризуя, мутируя его. Так что, постиндустриальное общество на буржуазных путях к информатизации не освобождает людей от отчуждения. Напротив: присваивает им те же отчужденные, того хуже, усугубленные, качества. Опять же, — присваивает последние и людям, которые, из-за автоматизации, информатизации (роботизации, оцифровки) производства, «выбрасываются» из общественно-производящей жизни.
Действительно. Во многом благодаря информатизации, в производстве (особенно «непосредственном») отпадает нужда в изобильном человеческом материале как, скажем, это имеет место на прежних этапах. Верно, и там человек нередко оказывался за бортом производства. Однако, в постиндустриальности, — в частности, из-за извращенного отношения к информации, почти полной атрофии у людей умения распорядиться собой, своими созидательными способностями и потребностями, — выпадение за производство становится растущей тенденцией, нормой. Автоматизация, роботизация, информатизация труда, переход к «безлюдному производству», вообще, сворачивание производства, — например, в метрополиях, по случаю его экспорта в иные, более выгодные регионы, перехода к виртуальной экономике, к созданию идей, технологий, программ вместо вещей и проч.., — человек вконец отчуждается в буквальном смысле, оказываясь не просто временно безработным, но принципиально безработным. Он напрочь не нужен работе, следовательно, обществу, в конечном счете, самому себе, превращаясь в безоговорочно «лишнего»...
Кстати, из данного и других отчуждений человека произрастает один из «корней» так называемого «конфликта между обществом и человеком», который сегодня принимает специфические, причем, весьма острые формы. Опять же, — уводя людей из актуальной реальности в виртуальную [210].
Постиндустриальный «выброс» людей «за борт жизни» (особенно неолибералами) возводится в ранг глобальной депопуляционной политики. Последняя осуществляется различными формами, вплоть до геноцида, истребления населения посредством разного рода войн, эпидемий (часто искусственных болезней, лекарств), умышленного разорения экономики и культуры народов, подлежащих истреблению, политикой «управляемого хаоса», генной инженерией, разрушения семьи, института продолжения рода и т.д. Идут в ход и новейшие технологии деградации ума, сознания, насаждения культа смерти, безысходности, трансгуманизма.
Надо, говоря все это, понимать, означенное выше: производство выбрасывает людей за свои пределы не само. У него нет рук и ног. Последними располагают лишь живые, реальные конкретные люди, исполнители и носители производства. Что в данном случае важно, они тоже соответствующим образом информированы и извращены. Потому-то, руки и дела этих, информационно извращенных исполнителей «выбрасывают людей» (по большому счету, самих себя) из общества, культуры, за пределы человечности, присваивают выброшенным «изгоям», качества, сведенного до животности, примитивного потребителя и потреблянса незамысловатого набора фабрикатов. В частности, — упаковываемых в нем как дивидууме, постчеловеке, аватаре... И, если последнего еще наделить означенным клипово-фриковым поведением, — картина сложится исчерпывающей.
Даже выброшенный за ненадобностью вон из производства, причем, не просто в качестве безработного, но именно, непотребного производству, «отхода», — будучи тем самым не используем производством, — человек, все же, влачит участь так (мусорно) сфабрикованной «вещи». Производство ведь и мусор пакует, контейнерует, хранит в готовом виде. Отходы («мусор») производства, тем временем, можно всегда отличить по их тотальной антижизненности, деструктивности, не востребованности, аморальности, опасности. Не является ли также выражением «отходности» в каком-то смысле фейково-фриковое, деструктивно-экстремистское осуществление себя весьма многими нашими современниками? Или они-таки, еще на что-то рассчитывают?..
И надо подчеркнуть, в том-то и беда, что таковы не только выдавленные из производства люди-«вещи», не единственно как-либо «обиженные» производством. Любой человек, так либо иначе, проходящий горнило постиндустриально-производящего образования, ограниченный коммуникативной информированностью, оцифрованный, страдает сказанным. Равно — волей к смерти («некроманией», как бы выразился Э. Фромм). Вместе с тем, разнузданная деструктивность, злосчастья, гнусности, коими наш современник чреват и сеет среди людей, народов, мира, не обходя и самого себя, — именно в силу специфически производящей образованности, коммуникативной информированности, соответственно, активности, — просто беспредельны. Кошмарные следствия от них встречаемы на каждом шагу.
Чего стоит в данном отношении вершащееся сегодня на Украине! А что сказать о буквальной «эпидемии» рецедивов чудовищного терроризма, побоищ в школах, считающих себя «цивилизованными» стран? О детской проституции, растлении, наркомании, трагедиях так называемой «ювенальной юстиции», мультикультурализма, «толерантности», триумфального шествия «инопланетян»...
В этом смысле как бы с особой силой проникаешься: время «сумеречных кризисов» — самое страшное время. И просто беспрецедентно, переживаемое нами теперь, поскольку кризис вступил в фазу абсурдности, полнейшей безысходности.
Не отсюда ли, вместе со сказанным, подмечаемый исследователями, феномен, когда в самом человечестве проявился и резко усиливается процесс перерождения его в антимирное существо, обладающее зловещей тягой к разрушению природы и уничтожению себе подобных. «Эта болезнь, как раковая опухоль, поражает народы и целые цивилизации. Она делает их агрессивными и чрезвычайно опасными для других цивилизаций и человечества в целом» [211].
Не нужно лишних слов понять: данная «тяга к разрушению» вместе с тем и в первую очередь, саморазрушительна. И, надо понимать: дело в постмодерновом обществе не может обстоять иначе. Другой логики формирования человека, человечности, человеческих отношений от отчуждающей производящей практики, которую уже «зашкаливает», сегодня просто немыслимо ждать. И что всего абсурдней: бесчеловечная и безбытийная, «логика» данная отчуждающе убийственна не только для так называемых «жертв» (людей низших сословий, трудящихся, неимущих, «люмпенов»), но также «пожирателей» (власть предержащих, господ), что бы они ни воображали, с какими бы «Олимпийскими» планами ни носились. Она безоговорочно самоубийственна и для государств, обществ, пытающихся такой политикой выжить за счет эксплуатации, пожирания других стран, народов с их ресурсами. Пусть «неоконы» не тешат себя иллюзиями: козни, уготавливаемые ими для других, непременно обернутся против них же. Это уже так, имея в виду предельную уплотненность, взаимозависимость и взаимосвязанность мира сегодня.
Повторимся (в какой уже раз). Означенные негативы, являющие отчуждение человека, во многом обязаны ненормальному потреблению информации, соответственно, образованию. Научись человек адекватному потреблению информации, — все бы пошло иначе, мир избавится от многих извращений и бед... Но кто научит, как научит?.. С каких позиций?..
7.7.3. Бытийно-историческая потребность во всесторонне развитом человеке и отчужденный человек информационности.
Как предвидели провозвестники, с утверждением явлений информатизации к качествам людей, в частности, их духовному состоянию предъявляются довольно высокие требования. Оно понятно уже из того, что информационный подход к вещам предполагает не простое отражение человеком того, что непосредственно есть, но также, к чему это может привести, что должен человек предпринять в связи со всем этим, как поступить и т.д. С другой стороны, информационная технология вплотную подошла к созданию «умных вещей». Внедряются «гибкие», аддитивные и даже натуральные технологии с предельной информациоемкостью и риском для жизни. Без «подобающего ума» (не только научного) вряд ли с ними можно совладать. Любые дела и процессы на производстве и вне последнего, — в личной жизни или касательно общества в целом, — предстают информацией. А в последнее время — оцифрованной. Отсюда, опять же, значение и роль информационного творчества, — другими словами, глубоко осмысленное творчества знаний, идей, образов, норм, программ, технологий и т.д., как предметов интеллектуальной и духовной деятельности, — должно не просто актуализоваться, но неуклонно расти, становиться всеобщим достоянием. Во всяком случае, как можно большого числа граждан. Причем, — неся не исключительно прагматический, «позитивно-технологический» (потребительский) настрой (в смысле классической науки и коммуникативности), но, что значимо, смысловую, оценочно-императивную, ценностную, морально-мировоззренческую в конечном счете, нагрузку, трансцендирующую весь данный (производящего характера) настрой, установки.
Дело сегодня принимает такой оборот, когда, среди прочего, любые явления, в том числе адекватное и продуктивное совладание с информацией, — умение ее осваивать, созидательно потреблять, следовательно, творить новую информацию, — не просто также зависят от душевно-духовных качеств людей, их оценочно-императивной настроенности на добро или зло, от морально нравственной атмосферы, царящей в обществе. Эти «качества», «атмосфера», «настроенность», нормированность, постоянно, так либо иначе, сказывавшиеся на человеческих (и даже мира) судьбах, уже являются главенствующими по отношению к остальным жизнеотправлениям.
Вот почему нынче много говорят не просто о беспрецедентном росте роли интеллектуального момента в человеческих делах, но, прежде всего, этического (духовного, вплоть до сознательности) фактора в истории, общественной жизни. И что важно, речь идет (зачастую помимо желания «говорящих») об этичности, духовности, сознательной атмосфере таких, — которые оставляют позади пределы присваивающе-технологического мироотношения, выше которого производство (со своей этикой) не поднимается.
В корне неверно полагать, что информация, информатизация освобождает человека от ценностей, оценок, норм, долженствований, каких-то там «регулятивов» такого характера. Вернее, эти «полагания» справедливы в случае, когда информация предстает и обиходуема в означенной коммуникативной, присваивающей данности, технологически. Ибо сам дух, этика такого плоского поведения и думания людей всего полней выражена подобными утверждениями, оценками, главное, отношением к действительности. Не случайно ведь: последнюю в том числе духовную активность человека, мораль с нравственностью всяко пытаются «посчитать», «оцифровать»...
Подлинное же обхождение с информацией принципиально не может строиться на всем этом. Оно предполагает, как раз, противоположное: бытийную осмысленность, мировоззренческую определенность, моральную ответственность, сознательность, истинную свободу, советскость, всестороннюю развитость [212], которыми и держится человечность, трансцендирующая мир производства. Точнее, сознательность людей в вершении судеб истории и мира будет настолько развитой, что приобретет информационный характер. Такой же информациоемкостью (причем, подлинной) наполнится и ценностно-смысловой настрой их жизни.
Сказанное только что, выступает как нужда, объективная тенденция, так либо иначе, преломляющаяся также в представлениях, делах людей. Ведь очевидно, что подлинно развивающаяся экономика (стало быть, общество) все меньше нуждается в, характерных преимущественно системе развитого индустриального общества, узких специалистах (бездумных «кнопкодавах», «исполнителях»), на кого сразу же была настроена образовательная политика в буржуазном обществе. В подлинно (социалистически) становящемся постиндустриализме (особенно на информационной стадии) Растет запрос на образование новых людей: гармоничных, думающих, разносторонне развитых, социально активных. Даже — открытых бытию, человечных, продуктивно творящих.
Да, они должны быть способны на ходу включиться в какой угодно процесс деятельности и межчеловеческие отношения, находить понимание и общий язык с другими, воздавать подобающее признание и внимание любому представителю и явлению своего динамичного окружения. Будучи, вместе с тем, ответственными, умеющими (от слова «ум»), компетентными и морально-деятельными, «новые люди» так же на ходу приобретают конкретные знания, расширяют и обновляют располагаемую информацию.
И, конечно же, дело не в том, что они, так сказать, «методологически грамотны»: знают, что и где достать, куда обратиться, на что «нажать», где найти нужную информацию и проч. Не в том дело также, что сии молодцы — «на все руки дудецы». Главным образом, «новые люди» призваны быть грамотными по-другому: в смысле, скажем так, «ученого незнания» (Н. Кузанский), «духовной нищеты» (из нагорной проповеди великого учителя), гармонично развитыми, способными на проуктивное творчество. В таком ключе предстоит уметь перестраиваться, на ходу переучиваться, овладевая новыми знаниями, развиваясь в направление постпроизводства: слыша зовы бытия, преодолевая пропасть между человеком и природой, между человеком и человеком. Они, короче, должны уметь держать «нос по ветру», иметь здоровый и чуткий нюх на все то, что ведет к свету, бытию, «способствует человеку подняться выше» (В.И. Ленин).
Между тем, человек, как мы уже знаем, сегодня удостоился, благодаря производству, в том числе зацикленной на нем информации, совершенно противоположного. А именно: статуса «атомарной пыли». Он настолько отчужден уже, что буквально изживается, обрекается на неминуемую смерть. Причем, — как бы не пытался сопротивляться... И вот, из такой глуби падения его предстоит высвободить!..
Не тот ли «новый человек» («всесторонне и гармонично развитый») был выдвинут в качестве определяющей цели воспитания некогда нашей страной, ведомой коммунистической партией? Программные документы КПСС, начиная с XXII съезда, были посвящены преимущественно решению именно данной задачи. А всевозможные реформы и мероприятия в образовательной политике нацеливались на ее обеспечение. Страна же двигалась на постиндустриальных подмостках.
Увы, что из этого вышло — тоже хорошо известно. Отечество, ведомое контрреволюционной властью, скатилось с вхождения в постиндустриальность на позиции почти двухсотлетней давности.
Контрреволюция приходит, как известно, не на голом месте. Видно, отечественная действительность напоролась на довольно сложные препятствия в своем шествии. И, что бы там ни «инкриминировать», какие бы «препятствия» не находить, к числу их, несомненно, следует отнести также проблемы строительства намеченного человека «новой формации».
Надо при этом воздать должное: он (да и образовательная политика) мыслился, строился нашей социалистической действительностью вовсе не в направлении и качествах, куда объективно ведет ход дел и складывается при капиталистическом постиндустриализме. С высоты пройденного, в общем-то, нельзя не видеть: решения этой поистине грандиозной задачи, за которую взялся было наш народ под руководством КПСС, — стоя на началах производства, пользуясь средствами от него же, вдобавок, в классической представленности, держась догматизированных истин, — никак не добиться. Больше. С данных позиций даже не возможно, по крайней мере, точно уяснить, о чем идет речь, чего хотят, апеллируя к «новому человеку», как это «что-то» (под наименованием «воспитание всесторонне развитой личности») достигать, как развернуть таящиеся в человеке созидательные способности и потребности. Если где-то в начале социалистического строительства, решая задачи преимущественно экстенсивного порядка, мы и сумели найти в советских людях это все, и они явили миру чудеса творческого энтузиазма, возвели отечество по всем направлениям в мировую сверхдержаву, то где-то с 60-х годов, когда предстояло подвигнуть страну на рельсы интенсивного развития, с подлинной активизацией человеческого фактора, пошли-таки серьезные «пробуксовки».
Не будем сейчас разбираться во всем этом, в частности, причинах. В нижеследующем непременно коснемся данных вопросов. Заметим лишь, во многом наши беды случились от того, что мы стали оглядываться (подобно жене Лота) назад, на соседей («партнеров») своих...
А между тем, проблемы «нового человека» (точнее, «раскрутки человеческого капитала») возникли, разумеется, и у них, стран Запада. Причем, раньше нашей страны. Ведь они перешли рамки индустриализма и очутились в постиндустриализме раньше.
Весьма показателен способ и результат решения объективно возникших вопросов здесь. Решение это, разумеется, диаметрально противоположно тому, что хотели, к чему стремились в нашей стране. Кое-что об этом примечательно говорит М.Г. Делягин. Производя слишком много, развитые страны, как и наша, «столкнулись не только с кризисом перепроизводства, но и с его оборотной стороной — кризисом свободного времени» [213]. Нужно было конструктивно наполнить это время, развивая, обогащая человека, высвобождая его из-под диктата сущности, формировать в нем новые ценности, идеалы, осваивающее мироотношение, способность произведенчески-творчески утверждать себя и вещи. Нужно было преодолевать отчуждение и т.д. Между тем, для власть предержащих буржуазных стран, их либеральных идеологов и водителей означенное заполнение свободного времени, — вместо того, чтобы формировать в людях подлинную человечность и бытийно-историческую настроенность, умение человека самостоятельно расти, развиваться, созидать, — целиком свелось к тому, что называется «чем-то занять». Разумеется, «занимающее» ничуть не должно помешать существованию и сохранению наличных порядков. Напротив, — будет создавать новые стимулы, источники для расширения производства. Собственно, на этих путях и сформировалась так называемая «инновационная экономика», всячески насаждающая культ потребительства.
Советский Союз погиб, говорит цитируемый автор, не справившись с попыткой занять свободное время людей их саморазвитием и “ростом над собой”. «Запад нашел спасение в гонке потребительства, в развлечениях с наслаждениями, — включая, например, массовый туризм, а затем и социальные сети: чтоб человек не думал (в том числе о несправедливости общества и ее исправлении), он должен быть занят восприятием хаотично сменяющих друг друга, как в калейдоскопе, впечатлений» [214]. Главное, добавим мы, нужно так повсюдно обустроить жизнь, чтобы люди (прежде всего их потребительские влечения, причем, в количестве и качестве) стали доступны манипулятивной «переделке», «упаковке» по неолиберастическому произволу хозяев.
Задача данная, опять же, возлагается на подобающе устраиваемую (что называется «реформированием») систему образования... А этика с идеологией реально царящих условий уж давно готовы обеспечить ее. Разве что, — нуждаясь в «упрощении» по линии дальнейшего обесчеловечения и разбытивления. Господствующее же коммуникативно-потребительское обхождение с информацией, по сути, этому всему только и служит...
Так, на данной ниве и формируются в известном смысле «всесторонне развитые», — другими словами, пригодные для использования по любому случаю, упаковываемые ради «утоления переменчивого и разностороннего вкуса», «хозяина», главное, доступные депопуляции, оцифровке и мутантированию для встройки в новейшие информационно-цифровые технологии, — люди. Последние так «всесторонне развиты» (депопулированы), что одновременно выступают атомизированными, обездушенными, разбытивленными, одномерными, оцифрованными «вещами». Самое большее на что они способны (информированы) самостоятельно, так только, повторимся, «давить кнопки», исполнять примитивные репродуктивные функции, скажем, «перекладывания бумаг», оператора за кассовым аппаратом или компьютером, клерка в банке, офисного планктона и т.п. За пределами же непосредственного производства (работы) они полностью обессилены (прежде всего, в продуктивном плане). К тому же, обезличены, всецело манипулируемы. А внутренняя энергия, раскрученная «вещная» чувственность их выливается удовлетворением подсовываемыми под них «брендами», «криками моды», «вещами» гламура и крутизны, коими можно «классно оттянуться». На худой конец, можно и пофриковать. Точно также — быть пофрикованными, гендерированными...
Вот, в таком атомарно-дивидуализированном, оцифрованном состоянии потребителей они затребованы и доступны всяким там упаковкам с перепаковками на любые случаи жизни. В том числе для потребления облачными технологиями, платформами, активно «заселяющими» и захватывающими современную жизнь. Ни в каком другом, помимо данного массового человеческого материала, не нуждаются современные производяще ориентированные силы, в руках которых покуда власть и могущество. Больше того. Предоставь им кроить будущее Планеты по собственному усмотрению, — они намерены (и уже предпринимают реальные шаги) полностью дегуманизировать человека в навязываемом миру «Новом средневековье»
Нет ничего удивительного в том, что, именно доведенный до означенной кондиции постхумана (в качестве «штифтика», «батарейки»), человек, затребован и технологикой, которую наши депопуляторствующие хозяева жизни видят и на которую уповают в своих преобразованиях наличного мира по новым лекалам. Ведь нормально функционировать, тем более, развиваться, обогащаться техно система без подпитки (жертвой), пусть, и вконец превращенным человеком, не сможет. Да и существовать тоже, во всяком случае, на перспективу.
Тут обстоит примерно так, как с неким гаджетом, который не работает без «оживляющей» (энергетически) его батарейки. Правда, в случае с реальной батарейкой последней как бы заведомо воздано положенное. То есть, невозможно взять с нее больше, чем предусмотрено. Работа батарейки, равно любого инструмента, детали, жестко предзадана, определена. Потому, «экономить» (извлекать прибыли), стало быть, эксплуатировать их принципиально невозможно.
Между тем, человек (даже превращенный в безропотную жертву, «штифтик», встраиваемый в техно систему), может-таки стать предметом эксплуатации. Если иной раз в качестве единичности он, впрямь, маловыгоден, — не несет «наваров», создавая скудную абсолютную прибавочную стоимость, приносит небольшой эксплуататорский эффект, — то последний, умноженный на массу людей, все население, подвергаемое, так либо иначе, эксплуатации (причем, многообразной, например, из-за многообразия располагаемых дивидуальным пакетом качеств), окажется ой как приемлемым, даже с лихвой.
Напрашивается и другая аналогия. Это внедренные в производство машины и процессы, в движение-функционирование коих человек как бы встроен тем, что называется «частичный рабочий». Точно так же обстоит с человеком, переформатированном в постчеловека, дабы трансхуманные заправители истории смогли вписать его в информационно-цифровую суперсистему.
Обещая развить сказанное в последующих разделах, заметим, что неверно полагать, вслед за трансгуманистами (Р. Курцвейл), что со временем сложится такая техника, которая даже напоминания о человеке при себе не оставит. Они считают, «сингулярная» (саморазвивающаяся, вплоть до космизации) техно система, полностью преодолев человека, все человеческое посредством трансгуманизации и киборгирования, окажется способной существовать, развиваться, строить мир, жизнь самостоятельно, без каких бы то ни было людей. По крайней мере, в том виде, как они теперь наличны, известны.
Критический анализ данных взглядов мы даем в другом месте [215], будет кое-что и ниже. Дабы не повторяться, сейчас скажем лишь: коль скоро провозвещаемая система (к тому же, обросшая, по замыслам создателей, тотально оцифрованным концлагерем, «темным средневековьем») будет довольствоваться мутированными остатками от человека, коими способна подпитываться, вряд ли она (данная техносистема) окажется в состоянии сдвинуться с позиции, где уже освободилась от человека в подлинном смысле. Ибо тот постхуманный мутант, — которого она фабрикует, энергетикой, умом кого намерена подпитываться, обновляться, совершенствоваться, — никак не оправдает ее (и своих создателей) ожидания. Рано или поздно, поскольку постчеловек окажется бессильным служить «подпиткой», из-за неспособности продуцировать новые идеи, смыслы, волевую энергетику и т.д., будучи предельно примитивной. Наступит момент, когда наша супер-пупер сингулярная система займется самопожиранием, даст невосстановимый сбой, — ничего другого не останется, — ибо «подпитка» творчески иссякнет.
Самостоятельно же продуцировать новые (причем, принципиально новые) идеи, подходы смыслы, пути движения, продукты без человека, — причем, не какого угодно, не мутанта, аватара, но нормального, подлинно утверждающегося миром, — подобная система, если только возможна, принципиально не способна. Даже потому, что нормальный человек, — и в этом его коренное отличие от современного человека-служителя господствующей системе, — не позволит своей «подпитывающей» аватаризации и мутирования. Тем более — орудиями (а машины, техника, какой бы сложности и волны НТП ни были, всегда таковы для нормального человека), инструментами, коими работает, творит. Искусственная техносистема, ИИ, — сколь бы продвинуты ни были, вплоть до сингулярности, — остаются лишь инструментами. Появись, — они нуждаются в таком же, сингулярном (всесторонне и гармонически развитом, осваивающе-событийно живущем) человеке, способном совладать с ними как такими инструментами... Правда, и в этом случае последние должны будут научиться действительно продуцировать, но не уметь лишь производить, чему их научил современный человек-производитель...
Единственно, где и как наша производящая высоко продвинутая искусственная система способна на самостоятельность, — так это в делах деструкции, энтропии, ответствуя, снова-таки, все той же неискоренимой техно-логике, в ней изначальной. Потому, между прочим, всякие разговоры сегодня о том, что «продвинутый искусственный агент» способен «самостоятельничать», принимать собственные решения, «изобретать», доходя в этом до уничтожения человека, — только и только выражают данную логику. А «машины» (используем этот термин в общесобирательном смысле) — никак ее не нарушают. Отсюда всевозможные опасения, предостережения разных там Масков, Ютковских, Возняков и ко относительно того, что «нужно прекратить дальнейшее обучение искусственного интеллекта», формировать всякие стартапы, чат-боты, во всяком случае, — взять это дело под полный контроль общественности, дабы самообучающиеся машины не вышли из-под повиновения и не стали самочинствовать [216], — вполне обоснованы. Ибо, повторяем, помимо разрушительности, данные искусственные техно системы ни на что не могут претендовать в плане подлинной созидательности, нахождения человечеству спасительных путей из планетарно-исторической западни, куда вверглись, все еще следуя означенной производяще-техно-логике. То же, что они не только заточены на деструктивную работу, но будут ее совершать, если предоставить им, так сказать, «волю», не должно вызывать сомнение.
Чтобы наши машины претендовали на подлинную созидательность, чтобы могли совершенствовать действительность в плане множения человечности и близи к бытию, — ученые с Масками сначала должны найти эти самые подлинно спасительные пути, научить им машины. Лишь тогда последние смогли бы послужить человеку в делах дальнейшего движения. Иначе, самотеком, самостоятельно трансцендировать спасительные пути, выводящие из современной глобально-планетарной кризисности, никакая интеллектуально развитая машина не способна. Да и умы человеческие, — сколько их нынче, — на что они в этом смысле способны, зашоренные означенной логикой, настроем, установками производящести. До смешного иной раз доходит: вроде люди (философами котируются, держащимися принципиально гуманизма, исписали не одну сотню страниц против либерализма, трансгуманизма и «трансмодерна», тем не менее, в качестве «спасения», предлагают, видите ли, «не спешить», «не торопиться», принимая неминуемую победу последних, всяко цепляться за «традиционного человека». Что реально делать, как быть, дабы противостоять всем этим епопуляторским веяниям и поползновениям, они совершенно без ведома. Путь же коммунизма, — эта, по мнению В. Кутырева, самая «негодная утопия», — категорически отвергается...
Кстати, факт, что сами созидатели современных мощных искусственных платформ, облачных технологий забили в «набат» — не есть ли это свидетельством истинности, что расчеты депопуляторов на устройство себе порядков, «жисти небожителей», предоставив управление земными делами искусственным интеллектам, «Продвинутым агентам», «левиафанам» и проч., «выцежены «из кофейной гущи». Чувствуют, сознают, видать, создаваемые «Пигмалионы», и от них не оставят «рожек с ножками». В кругах самих депопуляторов быстро ширится довольно пугающий прогноз от одного из экс-руководителей Гугла, явно сознающего заявляемое, что искусственный интеллект относится к людям как к мусору. «Google предупреждает, что ИИ уже не остановить — не исключено, что скоро он перехватит у человечества контроль за вооружением и начнет свои «чистки планеты». А избавиться от искусственного интеллекта человечество уже не способно. ИИ будет рассматривать людей, как «отбросы», которые нужно контролировать — и может легко создать свои собственные «машины уничтожения» (https://t.me/c/1602371069/2032).
Хорошо о возможностях и способностях современных информационно-цифровых систем любой продвинутости сказано в конце одной маленькой публикации на aftershock: «Сейчас вот заговорили про искусственный интеллект..., которому сто лет в обед. Во-первых, без человека, без участника все эти системы мертвы т.е. даже не имеет смысла обсуждать, что там будет без нас и наших потомков. Ну и потом — использование любых алгоритмов в социо-экономических процессах — это лишь очередная попытка построения концлагеря. Причем, если человек находится в нем с детства, то он и знать не будет о том, что есть другие варианты. Т.е., можно обойтись и без "роботов", обычной промывкой мозгов, поэтому на шибко прекрасное будущее при капитализме бы не рассчитывал — он всегда идет в ад по кривой дорожке максимизации прибыли» [217]. Он даже понимает, что она уже кончилась, привела в тупик. «Протяжки» ее дальше влекут безоговорочную деструкцию действительности. Тем не менее, капитализм и здесь пыжится изощриться таким образом, чтобы она (деструкция) как-либо (как раз, опорой на информационно-цифровую технологию, новый мировой порядок) обошла его стороной. Больше — несла «дивиденды» в данном процессе деструкции мира, человечества.
Выходит, не «выручат», ничему созидательному не научат трансгуманную техно систему «хозяева» (в лице современной самозванной мировой элиты как она есть, с ее «вещными», присваивающе-производящими, технико-манипулятивными, потреблятствующими устремлениями), что бы из себя ни мнили, в какие бы «неоконы», «неокочевники» ни рядились. Они ведь тоже, как и все люди, господствующей информационно-цифровой техно системой симулякрируемы, аватаризуемы, отчуждены. И не важно, за кого себя выдают, какой «свободой» и «сверхчеловечностью» вместе с «могуществом» и «всесилием» наделяют себя. Это уже верно, поскольку живут они ложным сознанием, мировоззрением, смыслами, практикой, исчерпавшей конструктивные возможности. Ложный же путь, существование никогда не приведут к истине, спасению. Напротив, — к собственному и всей системы краху.
И это тем более так, поскольку, с другой стороны, они (самозванные элитарии) подвергнутся аватаризации и мутации самой техно системой в том виде, как ее представляют, строят. Ведь будет же она, как полагают, самодостаточной, «сингулярной». Значит, снова-таки, никаких управителей-заправителей, к тому же, как они есть в качестве современных людей (пусь даже неоконствующих, швабствующих), данные всесильные, не нуждающиеся во внешнем управлении, сингулярные машины, становясь «цифровыми левиафанами», не потерпят.
С третьей же стороны, вряд ли возможно рисуемое техноустройство, на чем новоявленная элита хочет воздвигнуть свой «новый, дивный мир». Вряд ли можно создать сингулярные универсальные техно системы, о коих говорит Курцвейл. Никогда не создать человеку собственными присваивающими (к тому же, производяще) руками машину, которая бы могла заменить, подменить, быть равной человеку в подлинном смысле по всем параметрам. Разве что — своему производящему устроителю, чтобы затем нивелировать его... Ведь, что ни говорить, но, если не продуктивному созиданию, то деструкции (к тому же, всеохватной) цифирные машины будут способны.
Если-таки, неразрушительные, подлинно гуманные технические системы и будут созданы, то совершенно на иных, не трансгуманных буржуазно-либерастических производящих стезях. А именно: на путях осваивающе-произведенческого бытия человека в мире, ведущего к событийности и всемерному развитию человечности. Кое-что на эту тему написано нами в книге «Любовь, смерть, бессмертие и осваивающий человек», на которую ссылались несколькими абзацами выше.
Нетрудно показать, если-таки идеалам трансгуманистов сбыться, если современным транснациональным элитариям, кого бы они ни представляли, удастся навязать планете свой проект бесчеловечного миропорядка, опять же, неважна его данность, то их постигнет весьма плачевная участь. Мы еще поговорим обо всем этом ниже.
Заметим пока еще раз, коль скоро предоставить буржуазно раскручивающемуся постиндустриализму самотек, из-за второго отчуждения общество быстро видоизменяется, превращаясь в кастовое сообщество постчеловеческих особей глобальной технотронной цивилизации, всецело регулируемой цифровым левиафаном. По крайней мере, поначалу, наверху данного нового мироустроя (напоминающего «темное средневековье»), замешанного на фашистских началах, как указывалось, концентрируется каста означенной «элиты», самозванных «избранников света», которым предоставлены все мирские радости с прелестями. А внизу, — причем, с промежуточными даже «кастами», — располагается бесчисленная «чернь»: модифицированные для эффективного и оптимального обслуживания «верхов», постчеловеческие мутанты (полуроботы полулюди), по сути, напрочь обделенные человечностью... Собственно, никакой другой альтернативы мироустройству не дано. Вскорости, правда, и господствующая элита окажется «подмята» всесильным левиафаном. И, вообще, отпадает нужда в каком бы то ни было даже напоминании о человеке, человекоподобных особях. Разве что в порядке «филантропии», «экзотики», сохранится кой-какое число данных существ в порядке, так сказать, «питомцев», домашних животных и проч. [218], чтобы затем ликвидироваться самотеком. Слава Богу, этот кошмар можно только вообразить себе, следуя бредовой логике наших депопуляторов, пытающихся выкарабкаться из безвыходной (производящими средствами) западни, куда собственными руками завели современный мир.
Так что, как ни крути, нужен новый человек, человек осваивающе-произведенческий, событийный (коммунистический)... Он-то и вырвет современный мир из безвылазной для производящего существования ямы, устроит мир на ответствующих бытию, истине и подлинной человечности, основаниях. В противном случае, к тому же, при наличии сегодня «горючего материала» из дивидуальных симулякров, в целом «пластичных», готовых к любым и быстрым перформансам, доступных предельно легкому манипулированию, их столь же легко «перепаковать», мобилизовать и направить на какие-угодно дела. Участники «оранжевых революций», фашистских злодеяний, массовых сумасбродств на «майданах», а в последнее время гнуснейших террористических акций, — не этого ли сорта люди?.. Правда, они же, о чем ниже, довольно часто вполне могут выходить из-под какого бы то ни было «направления», точно также, как сами «направители». Тогда они сеют полнейший разор, деструкцию, будучи схаотизированы.
Примечания
173. Авагян В.Л. Катастрофа текущая и грозящая // См. также: Конец хрупкого мира // https://amfora.livejournal.com/799120.html.
174. См. об этом, например: Ольга Капитонова. Этапы воплощения Agenda 21 // Ваджра А. Последние дни западного мироустройства // http://andreyvadjra.livejournal.com/627310.html.
175. См.: Алиев Ш.Г. Любовь, смерть, бессмертие и осваивающий человек // там ж.
176. См.: Шнуренко И.А. Человек взломанный. — М., 2021.
177. Константин Сивков. Руководство России заставили пойти на сговор, поэтому СВО буксует // Для оттеснения НАТО на рубежи 1997 // https://aftershock.news/?q=node/1191624; Фёдор Папаяни. О причинах военных неурядиц (декабрьские тезисы) // https://izborsk-club.ru/23667; Александр Русин. Странная война // Юрий Мухин. Война по приказу США // https://forum-msk.org/material/news/18080713.html; Андрей Фурсов. Два шара в лузу // https://izborsk-club.ru/23480; И.А. Шнуренко. Странная война! Кто сценаристы Кто против кого воюет в действительности — Игорь Шнуренко.mp3// https://www.youtube.com/watch?v=Lp9DLlXAbCo; его же: Четыре варианта будущего сценарии Давоса-2022 и их последствия 00:58:51 30.05.2022 // https://www.youtube.com/watch?v=45i9L-kgRiY и др.
178. См. об этом: Фурсов А.И. Победа Трампа — поражение глобальных "банкстеров" с большой финансовой дороги // Андрей Ваджра. Последние дни западного мироустройства // там же; Практика заговора: Опубликованы конкретные планы на ближайшее будущее человечества // и др..
179. См. об этом: Джон Колеман. Комитет 300. — М.: Витязь, 2007; Андрей Ваджра. Указ. Соч.; Alexey Pavperov. Кулуары власти: 7 организаций, которые определяют мировую политику // Тайное Мировое правительство готовит миру «глобальную империю» // http://svpressa.ru/politic/article/42194/; Андрей Фурсов. Господствующие группы Западной Европы и России // https://www.youtube.com/watch?v=whqFZ7XFKno; Ольга Капитонова. Борьба элит // www.pravosudija.net/article/olga-kapitonova-borba-elit; Ее же: Этапы воплощения Agenda 21 // Там же; Борис Якименко. Кризис элит // http://rusmir.su/russia/38141-krizis-elit.html; Даниэль Эстулин: Кукловоды мира всегда в тени // http://www.pravda.ru/; Джульетто Кьеза. Этим миром правят 9 человек // cont.ws.
180. Андрей Ваджра. Указ. Соч.
181. Там же.
182. См. об этом 2025 — переломный год для человечества // boeingisback.com.
183. Николай Выхин. Капитан и шторм: Путин и человечество //
184. Там же.
185. Там же.
186. См.: http://russkiy-malchik.livejournal.com/827738.html.
187. См. об этом, например: Николай Выхин. Запад: распад фундамента // О турбулентных процессах в современном мире размышляет Джульетто Кьеза, президент политической лаборатории “Альтернатива” // http://dimetilami.livejournal.com/251132.html.
188. См.: Maisbiit I. Megatrends: Ten new directions transforming our lives. — N-Y., 1982.
189. Лях В.В. В пошуках альтернативного майбутнього // Філос. й соціол. думка. — 1993. — № 6. — С. 35. См. также: Илья Полонский. Миф и манипуляция — инструменты современного господства // http://avkrasn.ru/article-257.html; Глава Сбербанка Герман Греф о трендах новой цифровой эпохи// https://www.znak.com/2017; Калашников Максим. Что ждет людей в эпоху роботизации? // http://forum-msk.org/material/economic/12844532.html; Валерий Фадеев. <Будущее за углом>: против цифрового рабства и соцсетей восстали те, кто их создавал //
190. Цит.: Ольга Капитонова. Этапы воплощения Agenda 21 // Там же.
191. Александр Никишин. Вот это технологии! К тебе залезут в голову ты даже не узнаешь // Игорь Молд. Теперь за нами шпионят игрушки и чайники! // https://masterok.livejournal.com/3857066.html и др.
192. Александр Никишин. Указ. Соч. // Там же.
193. Там же.
194. См., например: там же; Вкалывают киборги, а не человек. А человек деградирует и теряет смысл жизни // https://grey-croco.livejournal.com/1964241.html; Наше будущее? Китай первым вводит тотальный цифровой контроль над людьми // Ольга Четверикова. От Бильдерберга к ГУЛАГбергу глобальная элита строит электронный концлагерь // Андрей Егоров. Европа и США массово вживляет чипы под кожу. Россия на очереди // https://rovego.livejournal.com/8373311.html; Четыре тысячи шведов уже вживили себе чипы// http://www.iarex.ru/news/61215.html и др.
195. См.: В. Катасонов. “Хозяева денег” в шаге от рабовладения // См. также: Главной задачей глобальных элит становится тотальная перестройка человека и его сознания // Ольга Четверикова. От Бильдерберга к ГУЛАГбергу глобальная элита строит электронный концлагерь // Игорь Шнуренко. Указ. Соч.; В.А. Кутырев. Последнее целование. Человек как традиция. — Издательство «Алетейя» (СПб.), 2015 и др.
196. Валентин Катасонов. Капитализму нужен одноразовый человек // https://www.youtube.com/watch?v=1SfKA4TArc0.
197. Греф заявил, что люди станут "абсолютно прозрачными" //
198. Там же.
199. Александр Никишин. Вот это технологии! К тебе залезут в голову ты даже не узнаешь // Там же.
200. Кутырев В.А. Духовность, экономизм и "после" драма взаимодействия // Там же. — С. 63.
201. Никитин В.С. Россия: от Беды к Победе // Советская Россия. — М., 2007. — № 11 (30 января). — С. 6.
202. См. об этом: Татьяна Воеводина. Управляемый хаос в головах // http://domestic-lynx.livejournal.com/191477.html.
203. См. об этом: Сергей Комков. Кто приговорил Россию к Вышке? // https://www.youtube.com/watch?v=WAJUMrGqQr8. См. также: Никитин В.С. Указ. Соч.
204. См.: Проект "Утилизация России" вступил в завершающую стадию // http://gala-gala15.livejournal.com/406279.html#comments. См. также Игорь Викторов. Крупнейшая диверсия США против России // http://genocid.net/-----------/
205. См.: 2025 — переломный год для человечества // Там же.
206. Там же.
207. Тимофеев Александр. Информационные войны: на пятую и шестую колонны рассчитайсь!// www.iarex.ru/articles/50738.html; Михаил Делягин Грозное эхо информационной войны // http://de-de-de.livejournal.com/300570.html.
208. См., например: Расторгуев С.П. Информационная война. — М: Радио и связь, — 416 С.; Владимир Мухин. Победить, не вступая в бой // http://nvo.ng.ru/concepts/2014-11-21/1_infowar.html; Тимофеев Александр. Информационные войны: на пятую и шестую колонны рассчитайсь!// Там же; Информационная война против России: хронология и методы // http://rusrand.ru/; Михаил Делягин Грозное эхо информационной войны // Там же; Александр Дубровский. Проблемы у нас еще даже не начинались! // http://alex-o-mire.blogspot.ru/2014/12/blog-post_10.html; Илья Полонский. Миф и манипуляция — инструменты современного господства // там же; М. Григорьев. Методы Ведения Информационных Войн // mcpt.narod.ru.; Руслан Бах. Убивая нас мягко — тактика и стратегия информационной войны //
209. Расторгуев С.П. Информационная война. — Там же.
210. См. об этом: Алиев Ш.Г. Человек: смысл и способ существования // Там же; его же: Любовь, смерть, бессмертие и осваивающий человек // Там же.
211. См.: Глобалистика-2003. Энциклопедия (ред. — сост. И.И. Мазур и А.Н. Чумаков). — М.: Радуга, Диалог, 2003.
212. См. обо всем этом: Алиев Ш.Г. Философские основания образования событийного человеческого бытия // его же: Человек: смысл и способ существования // Там же.
213. Делягин М.Д. Социальная инженерия важней ПВО //
214. Там же.
215. См.: Алиев Ш.Г. Любовь, смерть, бессмертие и осваивающий человек //
216. Илон Маск и Стив Возняк заявили, что искусственный интеллект может представлять серьезные риски для общества и человечества // ; Человечество предупредили об опасности искусственного интеллекта // ; Искусственный интеллект начинает спорить с человеком и др.
217. RomanSmirnov. Главная опасность для человечества это не искусственный "интеллект", а собственная деградация // https://aftershock.news/?q=node/488549&full.
218. Как на эволюцию людей влияет развитие технологий // Роботы заменят людей-функций // https://regnum.ru/news/2717677.html; Иван Благой. Проект <Будущее за углом>: можно ли удержать машины под контролем человека и кого искусственный интеллект уже оставил без работы? // Роботы вместо людей — новая цивилизация // boeing-is-back.livejournal.com; С созданием сверхинтеллекта люди могут стать домашними питомцами // https://newdaynews.ru/technology/718325.html; Люди не смогут контролировать искусственный интеллект // https://www.securitylab.ru/news/515578.php; Анджей Гонтаж. Поработят ли нас машины? // inosmi.ru; Позабыты хлопоты. Как искусственный интеллект изменит мир // www.forbes.ru; Основатель Apple: Роботы сделают из людей домашних питомцев // Правда.Ру; Поработят ли нас машины? // https://inosmi.ru/20150607/228431171.html и др.