Глава 1
В кафе было всего человек пять. Я внимательно вглядывалась в их лица. Достаточно ли они безразличны к всему окружающему? Окна выходят прямо на мост! Они могут увидеть меня там… Может, дождаться темноты? … Ну, увидят…И что? Они ничего не успеют!
Вода была тихая, спокойная… Но чёрная. Как моё настроение. Говорят, всегда есть выбор. И выход. Из любой ситуации. Вот. Она – тоже выход. А можно сделать аборт… Нет, рожать не выход. Я не потяну… Я даже ещё не работаю… Учусь… Мама? Да она убьёт меня! Я ведь ей обещала, что никогда ни за что не поверю ни одному мужику! Чтобы не жить так, как прожила она. Впроголодь, таскаясь по чужим углам, испытывая блажь только от воспоминаний. О нём. Кому на фиг оказалась не нужна, когда забеременела… И потом её всю жизнь сторонились, как матери-одиночки, «облика аморали»…Обещала, обещала и влипла по самые «не хочу»! И вот теперь из-за всего этого я должна буду остановить свою жизнь..! Ой, но и ведь того маленького тоже… А зачем ему будет нужна такая жизнь: впроголодь, в чужом углу, с кликухой «безотцовщина»?
Я перелезла через перила, встала на приступочек. Посмотрела вниз… Дыхание перехватило, слёзы застряли комом в горле… Боже! Что я делаю?!!! Ну, ладно, себя решила убить, но разве я в праве принимать решение, может или не может родиться тот, кто уже живёт у меня внутри?...
И вдруг сзади раздался крик: «Стой! Подожди! Послушай меня!» Я обернулась. Какая-то женщина в рваных синих штанах бежала ко мне. Что ей надо? Она поняла, что я здесь делаю?
- Стой! Я с тобой… Давай вместе… Я боюсь одна… Дай мне руку свою!
Что ей надо? Женщина вцепилась в мою руку, я попыталась оттолкнуть её, но ноги сорвались вниз и я повисла над водой на руке, которую держала незнакомка… Мне показалось, что я перетягиваю её, тащу за собой в тёмную воду…
В глазах потемнело… Хочу вздохнуть, но не могу!.. Я что, уже в воде?
Яркий свет ударил в глаза вместе с прорвавшимся в лёгкие воздухом. Нет, я ещё не в воде! Но…я и не на мосту! Я снова в кафе. Прямо «час сурка» какой-то… Но посетители другие! Уже! Как-то странно одеты все… Вон женщина, в годах уже, а на ней драные джинсы… Хорошо хоть чистые, а то бы я уже подумала, что бомжиха. Что-то в ней меня задевает… Как будто я её уже видела… А молодёжь-то! Как с подиума… Я как будто не в нашем провинциальном городишке… Ой, а откуда этот громадный плакат взялся за окном у дороги? Его ж не было… Это что и есть реклама?… Каких-то духов? И они хотят сказать, что такие духи могут быть в свободной продаже?
- Вы заказывать будете? – перебила мои мысли официантка. А когда это официанты успели переодеться? Ой, и скатерти красивые откуда ни возьмись… Это сколько ж меня тут не было? Минут пятнадцать… А так всё изменилось!
– Да. Мороженое. Яичное, будьте добры, - выпалила я, пытаясь понять, что со мной происходит. Может, мне показалось, что я уже была на мосту, как и задумала?
Я достала из кармана смятый рубль и протянула официантке.
- Что это? – спросила она.
- Деньги, - я удивилась её реакции, - я сразу хочу расплатиться, чтобы потом вас не дожидаться.
- Может, вы лучше карточкой расплатитесь – это раз. И два – что такое яичное мороженое?
- Ну, вы же мне полчаса назад подавали… 42 копейки стоит…
- Полчаса назад? Вас здесь не было. Яичного мороженого у нас нет. Давайте я вам пломбир принесу. Это будет стоит 150 рублей…
- Как … не было? Какие 150 рублей?… - я растерялась не на шутку. Может, я схожу с ума? – у меня нет таких денег…
- Хорошо. Я принесу вам стакан воды. Бесплатно. – приняла решение официантка. Она отвернулась, чтобы уйти, но тут бомжиха в драных джинсах вмешалась:
- Несите мороженое, девушка! Я оплачу.
Она подошла к моему столику и спросила:
- Можно, я присяду?
Я кивнула головой, которая едва держалась на плечах… Потому что в кафе этом всё изменилось! И город за окном изменился!
- Привет! Ты как себя чувствуешь? – спросила женщина.
- …Не знаю…что сказать, не знаю. ..И что подумать…тоже не знаю.
Я внимательно посмотрела на женщину и обомлела. Это же она только что ко мне на мосту подбежала! Вот, и штаны рваные…
- Вы кто? – наконец, я произнесла что-то вразумительное.
- А! Долго рассказывать… Думай обо мне как о близкой родственнице.
- Как я могу так думать, я вас вижу первый раз.
- Положим, всё-таки не первый. Первая наша встреча состоялась на мосту. Вот на этом мосту!
-Так мне ничего не показалось? Всё это было?!... Только что?
- Ну, для тебя – только что, а для меня довольно давно.
- Что за ерунда? … Послушайте, я не буду ждать вашего мороженого. Мне нужно идти!
- Не торопись. И не настаивай на своём решении. Ведь ты всегда хотела большой любви. А ведь ты её ещё не узнала. А она ждёт тебя!
- Я уже пережила её… И откуда вам знать, что я хотела, что со мной стало, какое решение приняла? Всё , что надо, я уже узнала!
- Разочарование и боль – это то, что тебе надо было?
- У меня любовь была..!
- Любовь – это жизнеутверждающее начало. Жизне – утверждающее, а не наоборот. Так что, подумай, любовь ли это была? И , поверь мне, любовь стоит того, чтобы и боль, и разочарование пережить до встречи с ней. Но, чтобы встретиться с ней, нужно жить.
- Послушайте, я не нуждаюсь в ваших умозаключениях. Извините!
Я встала и направилась к выходу.
- Куда же ты? – крикнула мне вслед моя собеседница, она вскочила и ринулась следом. В этот момент официантка с подносом оказалась у неё на пути, они столкнулись, мороженое и стакан с соком полетели на женщину, с которой я только что беседовала, она откинулась назад, желая избежать летящего на неё мороженого, оступилась и упала. Воспользовавшись ситуацией, я выскользнула в открытую дверь кафе. Куда бежать? На мост? Она меня опять догонит. А куда?... Город какой-то совсем незнакомый… Куда это я попала? Слева я увидела парк, которого ещё совсем недавно ещё не был так ухожен… Но зато там можно спрятаться! Я ринулась туда и побежала по газону подальше от выложенных какой-то плиткой дорожек. В парке было много сиреневых кустов. Я забралась под сильно опустившиеся под весом благоухающих соцветий ветви и решила подождать какое-то время, чтобы оторваться от преследовательницы. Странная она какая-то, вела себя так, будто хорошо меня знает. Вообще, всё странно!
Толи от вечерней прохлады, толи от непонимания того, что происходит, меня потрясывало. В конце концов я выползла из-под сирени и пошла по дорожке парка, не в силах справиться с дрожью. Может, это вызовет выкидыш? – подумала я о своём. Но тут у меня потемнело в глазах , ноги подкосились и я почувствовала, что падаю на дорожку как плохо набитый чем-то мешок. Сознание улавливало звуки голосов приблизившихся людей, они вызывали скорую, но я так и не поняла, как, рядом не было ни одной телефонной будки.
Молоденькая стройная доктор , ласково улыбаясь, проходя где-то за стеклом, вдруг возникла прямо надо мной:
- Пришли в себя? Это очень хорошо! Теперь с вами всё в порядке. И беременность мы сохранили.
- Доктор, а что со мной было?
- Поднялось высокое давление. Но сейчас оно стабилизировалось. Нужно, чтобы родственники принесли ваш полис. И давайте я пока запишу ваши данные. Вас зовут?
- Ольга. Митрохина.
- А отчество?
- Александровна.
- Сколько вам лет?
- 19…
- Работаете? Учитесь?
- Учусь. Педучилище…
- С вами не было никаких вещей. Даже сумочки. Телефон тоже не брали с собой из дома?
- У нас нет телефона дома… И как бы я его с собой взяла, если бы даже он был?!
- Я имею ввиду мобильник.
А это ещё что такое? Какой такой мобильник?
- Это вы о чём, доктор?
- Ну, как это о чём? – доктор достала из кармана какой-то тёмный прямоугольник и подала его мне, - позвоните родственникам, скажите, где вы. Пусть принесут полис.
- Какой полис? И я не могу сейчас звонить, только завтра на работу маме можно позвонить… На работе у неё есть телефон. А дома нет.
- Да? Надо же! У кого-то ещё нет телефона. А, может, у вас что-то случилось и вы просто не хотите видеть никого сейчас? Но мы всё равно должны сообщить вашим родным, что вы у нас.
- Ну вот завтра утром и сообщим.
- Они , наверное, будут беспокоиться, не дождавшись вас домой. Сейчас мы ещё не можем вас отпустить. Может, у соседей есть телефон? Или у знакомых?
- Да! У соседей есть! 41 -37 -14. Хозяйка Александра Ивановна. Она зайдёт к маме и скажет ей всё.
- Стационарный что ли? Короткий номер. Ну, так звоните, сообщите соседке, где вы.
- А телефон в ординаторской? Это куда пройти надо?
- Да никуда не надо идти! Я же вот! – даю вам свой телефон. Звоните.
Я взяла в руки прямоугольник. Рация что ли такая?
- Я не умею рацией пользоваться, - я вернула доктору прямоугольник.
- Какой рацией? Вы что, никогда не видели мобильного телефона? Ваше педучилище что, в горах находится? И вы спускаетесь с них раз в 50 лет? – спросила, усмехаясь, доктор, - диктуйте номер, я сама его наберу. Так, сначала восьмёрочку, потом код города, вы же из нашего города? – а вот теперь диктуйте ваш номер.
Я продиктовала его снова. Доктор подставила прямоугольник к уху как трубку и произнесла:
- Добрый вечер! Вас зовут Александра Ивановна?...Что?... А давно ли она умерла?... А вы кто? Её дочь? Внучка. А вы не можете дойти до соседки…
- Мария Тимофеевна! – подсказала я, пытаясь осознать то, что поняла из разговора доктора с соседкой по рации. С каких это пор Александра Ивановна , серьёзный и взрослый человек, стала так глупо шутить с теми, кто ей звонит?
- Да, да! Мария Тимофеевна, - подтвердила она. И вдруг её лицо замерло в недоумении.- А вы знакомы с её дочерью, Ольгой Александровной?... Что вы говорите? Переехала к мужу… Давно? А, может, вы знаете его номер телефона? Нет? Тогда извините за беспокойство.
Доктор посмотрела на меня с каким-то подчёркнутым вниманием:
- А что же вы не сказали, что живёте у мужа? У него что, тоже нет мобильника?
- Да у меня и мужа нет… Ни с мобильником, ни без…
- Как это? Может быть, вы забыли? Давайте сделаем так. Я завтра вызову к вам специалистов, которые смогут разобраться, что с вами случилось, отчего вы вдруг утратили адекватность. Наверное, что-то выпало из вашей памяти. Вернём. И всё будет в порядке. Спокойной ночи.
Доктор вышла . А я пыталась разжевать очередной кусок полученной информации. И , чем больше я думала, тем больше пугалась ситуации.
Зашла медсестра, поставила мне укол. Сказала, что это поможет спокойно заснуть. Так и случилось…
Глава 2.
Солнечный луч щекотал ноздри. Снится. От него весело и тепло...Однако, очень щекотно в носу..!
- Апппчхи!
Нет, чихнула я наяву. А сколько времени-то? На учёбу же пора! А где мой будильник? Я осмотрелась. Какие-то стеклянные стены… Откуда ни возьмись появилась девушка в брючном синем костюме из хлопка.
- Доброе утро! Как вы себя чувствуете? Готовьте руку, мне нужно взять кровь у вас.
- Какую кровь? Вы кто?
- Медсестра. Вы вчера поступили в нашу больницу. Врач назначил вам обследование.
- А что со мной случилось?..
- Вы что, не помните, что с вами было вчера?
- Аааа… Да. Я вспомнила. А вы не подскажите, где моя одежда?
- Не волнуйтесь. С ней всё в порядке. Как, впрочем, и с вами. Вчера к вам приходила женщина, мама, наверное, но вы уже спали. Она вам шоколад передала.
- Мама? Так её нашли? А то вчера мне про какого-то мужа говорили… Искали маму, а нашли мужа! Которого нет!
- Про мужа ничего не знаю, а шоколад вот. И телефон она вам ваш передала. – медсестра подала шоколад и рацию, похожую на ту, что была у доктора.
Альпен Гольд… Что за шоколад? Ни разу не видела… И что мне делать с этой рацией?
- Девушка, не уходите! Скажите, а как этим пользоваться?
- Вы не знаете? – глаза медсестры округлились от изумления, - а! вы, наверное, забыли… Это же у вас проблемы с памятью!
Какие проблемы с памятью? Что они мне все про это говорят?
- Смотрите. Вот у вас значок с трубкой. Это контакты. Дотроньтесь до него… И в результате у вас открываются контакты… Ой, а у вас здесь только один контакт. Надежда. Это ваша мама?
- Нет, мою маму зовут Мария Тимофеевна… А кто такая Надежда, я не знаю.
- Ну, так давайте узнаем!
Медсестра взяла рацию в руки и приставила её к уху, как доктор вчера.
- Надежда? Здравствуйте! Это медсестра, которую вы вчера просили передать телефон вашей родственнице, Ольге, нашей пациентке. Вы знаете, а она говорит, что не знает вас… Ваше имя ей незнакомо. Да?... ну, тогда понятно. Я передаю ей трубку.
Я приложила рацию к своему уху и услышала:
- Ольга! Здравствуй! Ты меня узнала? Мы вчера с тобой почти познакомились… На мосту…
- Да, а как вы меня нашли?
- Это было нетрудно. Обзвонила ближайшие больницы на всякий случай. Я боялась за твоё самочувствие. Боюсь, что твоё путешествие вчерашнее могло на нём сказаться.
- Какое путешествие?
- Давай мы об этом поговорим при встрече. Сейчас я приеду за тобой.
Ага! Приедет… И опять будет жить учить. Откуда она взялась? Она мне нужна? Да нет. Надо уйти раньше, чем она появится.
Я вышла в коридор. Он был пуст. Медсестра сидела за столом и что-то писала.
- Вы зачем встали? Рано ещё. Идите досыпайте!
- А можно мне мою одежду. За мной сейчас приедут.
- Но без решения врача вам нельзя будет уйти.
- А я просто переоденусь , чтобы быть готовой.
- Да вы успеете. Одежда в палате, в шкафу.
А вот это хорошо. Я заглянула в шкаф и увидела своё платье. Быстро переоделась и снова выглянула в коридор. Медсестра зашла в какой-то кабинет, я быстренько пробежала босиком, держа в руках босоножки , которые могли громыхать во время бега. Улица встретила меня лёгкой утренней прохладой. День едва начался, дорога была пустынна. И я её не узнавала. Что за улица? Попробую просто дойти до перекрёстка.
Город совсем не был похож на мой… Аккуратные газоны, цветы сплошной полосой… Все дома как новенькие. Какие-то странные остановки для общественного транспорта. Посижу на скамейке, подожду кого-нибудь, чтобы спросить, что это за город. Такой красивый город! Вспомнился Чехов, который однажды сказал, что, если бы каждый человек сделал красивым тот уголок земли где он живёт, как прекрасна была бы наша Земля! Наверное, в этом городе живут именно такие люди…
К остановке подошёл молодой человек, он соединил свою рацию с помощью провода с электрической розеткой. Да! Остановка имела такую розетку!
- А что это вы делаете? – спросила я его, хотя хотела спросить совсем о другом.
Тот удивлённо на меня посмотрел, ухмыльнулся и сказал:
- Телефон заряжаю… А что? Что-то не так?
- Нет! Так…так… Скажите, а это что за город?
Молодой человек замер и произнёс:
- У вас всё в порядке? С вами что-то нехорошее произошло?
- Да нет… Это же Велеск?
- Велеск…
- Какой-то район мне незнакомый… Я, наверное, просто давно здесь не была…
- А! Ну, это возможно! В последнее время город очень быстро стал изменяться в лучшую сторону. Может, вы затрудняетесь найти какой-то адрес? Вам помочь?
- Пожалуй…Мне нужна ул.Ленина 17.
- О! Так это в другой стороне! Сейчас подойдёт газелька номер 7, садитесь и езжайте до остановки Степана Разина, там легко всё найдёте.
В это время рация в моём кармане завибрировала и зазвучала музыка. Я растерялась.
- Ваш телефон звонит, - сказал молодой человек, - ответьте!
Я достала рацию, на одной из сторон горели два кружочка разного цвета, сверху светилось имя – Надежда, я тронула красный кружок, музыка прекратилась… Ну и ладно!
Уже через полчаса я стояла перед своей дверью. Стояла , ничего не понимая. Это был наш дом, наша квартира, но дверь мне была незнакома. Как , впрочем , и подъезд. Всё так чистенько, красиво, и даже цветы на лестничных площадках. И дверь была какая-то красивая, необычная… Да и двери других квартир вдруг все стали другими! …Как это может быть?... Ключа у меня не было. Ни от старой , ни от новой двери, поэтому я решилась позвонить . Мама должна быть дома. Утро ещё раннее… Не сразу, но через какое-то время за дверью послышалось шарканье ног. Какое-то слишком ретивое шарканье для моей мамы! Дверь открылась… Передо мной стояла молодая женщина в красном трикотажном костюме из шорт и майки. Она посмотрела на меня заспанными глазами, слегка прищурившись и, не скрывая раздражения, спросила:
- Вы к кому?
- Я… домой пришла… А вы кто?
- Вам больше нечего мне сказать? Простите , до свидания. Вы ошиблись дверью.
В кармане у меня снова завибрировало и зазвучала музыка. Я достала рацию из кармана и уставилась на неё, не зная, что со всем этим делать. Но через какое-то время музыка прекратилась.
А в это время дверь захлопнулась перед моим носом, я посмотрела на номер квартиры. 82. Всё правильно. Это моя квартира… Что происходит? Какого чёрта?! Подумав немного, я решила позвонить в соседскую дверь. Может, Александра Ивановна сможет мне что-нибудь объяснить? Только и её дверь какая-то другая… Как будто добрый волшебник взял и сменил все драные двери в подъезде на красивые деревянные. Потому что пенсии Александры Ивановны точно не хватило бы купить такую дверь. Но у меня не было выбора. И я позвонила в соседскую дверь.
Передо мной появилась молодая женщина лет двадцати пяти.
- Вам кого?
- А Александра Ивановна дома?
- Бабуля?... Конечно, нет!
Какая бабуля? У неё не было внучки. Дочь двадцатилетняя есть, я с ней дружу, а внучки не было!
- А где же она?
- Умерла. Два года назад.
- Да что вы! Этого не может быть! Я с ней общалась дня два назад!
- Девушка, а вы живая? Не привиденье? – с любопытством и страхом обратилась ко мне девушка.
Да что ж за ерунда такая? Вроде бы я там , где и хотела быть, но как будто в другом месте… Может, параллельные миры есть на самом деле?
- Скажи мне, пожалуйста, а свою соседку Марию Тимофеевну ты знаешь?
- Из 83?
- Да! – обрадовано я подтвердила её предположение, ну, хоть какой-то ориентир есть!
- Так она вместе с дочерью и внучкой переехала к мужу дочери в загородный дом , и уже очень давно. Я совсем маленькая была. Но она часто приезжала к моей бабушке , пока та была жива. Я хорошо знаю её. Но она ведь тоже умерла уже…
Ну это уже слишком! Дочка у неё одна, это я, мужа у меня нет. И что такое загородный дом? В деревне что ли какой-то под городом? И внучка! Какая внучка? И… что? …Умерла?... Что за чушь!!! Куда я попала?!
- А ты не знаешь, в какой деревне они живут?
- Они живут не в деревне, а в загородном доме, в новом посёлке на Пролетарском шоссе. Но я не знаю адреса. Может, мама знает? Но она ещё не пришла с ночной смены. Она хоть и на пенсии уже, но работает ещё.
Какая пенсия? Она же всего лет на пять старше меня!
- Она же на пенсию должна была выходить в 2020 году!
- Ну да. А сейчас-то уже 31-й…
- Какой?!
- 2031-й…
Всё понятно… Или не понятно…
- Мама уже скоро должна подойти, может, вы её подождёте?
- Да, но на лавочке у подъезда. Мне сейчас свежий воздух нужен.
Я сидела на скамье у подъезда и разглядывала обстановку вокруг. Вроде всё как обычно, деревья как деревья… А какие деревья были около подъезда в моей жизни? Да такие же. Их всё время подпиливали, чтобы не разрастались и не закрывали окна дома. Но клумб больше ведь! Как я сразу не заметила? И мусором не пахнет!
Я была и не была… Сознание пищало и трещало по швам. Так хотелось успокоиться и просто жить. Да, жить! Как это было бы здорово просто жить! А я сейчас нахожусь где-то здесь, где я не живу… Или живу? А!!! Я поняла! Я, наверное, умерла… Я же прыгнула…нет, не прыгнула! Я сорвалась с моста… Испугалась и сорвалась. Я испугалась этой женщины, Надежды… Но ведь я собиралась прыгнуть! Покончить с собой… Я дотронулась до своего живота… Убить и себя, и его… Но ведь я же успела подумать, что не имею права убивать его, я поняла, что мне надо остановиться! Но, наверное, всё-таки слетела с моста. И умерла. А здесь какой-то мир промежуточного состояния.
Я ущипнула себя за ногу.
- Ой! – однако, больно. Значит, это физическое тело.
Боже мой! Что же делать-то? Что со мной?
Глава 3
Мимо меня проходили люди, но я никого не узнавала… Что же мне делать? Да, а что она сказала? Сейчас 2031? Может, я и вправду попала в будущее? Это невозможно! Потому что это невозможно никогда! Может быть, снова побеспокоить внучку Александры Ивановны? Если она знает фамилию того мужчины, к которому съехали мама и Боже ты мой! я с дочерью, тогда можно будет попробовать найти близких в этом мире.
Я снова поднялась на пятый этаж и позвонила в соседскую дверь.
- А мама ещё не подошла.
- Я только хотела спросить, а не знаете ли вы фамилию того мужчины, к которому Мария Тимофеевна уехала с дочерью?
- А я что-то и не знаю этого. Внучку зовут Наденька, а фамилию не знаю.
- Наденька? Кажется, я начинаю понимать… Спасибо! Мне больше ничего не надо… Хотя, помогите мне, пожалуйста. Вот рация, - я достала из кармана черный прямоугольник, здесь только один номер, помогите мне позвонить на него!
- Это не рация… , -девушка не скрывала недоумения, - это обыкновенный мобильник… Телефон!
Она взяла этот телефон, что-то там потрогала и передала мне.
- Алло! Алло! Надежда?...
- Да! Это я! Куда же ты делась? Тебя вся больница ищет.
- Надежда, вам ведь знакома квартира 83 на ул . Ленина?...
- Конечно!
- Я сейчас здесь. Я буду ждать вас на скамье у подъезда. Вы подъедите?
- Ну, конечно! Никуда не уходи! Пожалуйста! Уже еду!
Телефон погас. Я пыталась собрать в кучу мысли и чувства, но они проваливались в какую-то чёрную дыру , обнажая пустоту сознания. Внучка Александры Ивановны тронула меня за руку:
- С вами всё в порядке? Может, пройдёте в дом, присядете в кресло?
- Нет, нет, спасибо… Меня будут искать у дома , на скамейке…
Я спустилась вниз и снова присела на скамью. Огляделась. Да, всё так и не так. На стоянке у дома стояли машины, которые я даже в кино не видела. Очень богатые машины. Хороший асфальт , ничего не перерыто во дворе, красивый бордюр вокруг клумб с цветами, Люди одеты в красивые, яркие вещи, на детской площадке молодые мамочки с такими шикарными детскими колясками, которые я бы даже придумать не могла! Просто сказка какая-то! Если это и вправду будущее и оно такое, то дай Бог! Не надо было умирать, надо было просто дождаться этого будущего!
И вдруг меня снова накрыло ощущение внутренней пустоты, какое-то тошнотворное состояние… Неужели, я всё-таки умерла? И то, что вокруг меня – это какая-то моя несостоявшаяся мечта, которая просто поддерживает меня, пока я не перейду окончательно на тот свет? Никто ведь не знает, а что там, после смерти? А что в моей мечте несостоявшейся делает эта загадочная Надежда?
И в этот момент на проезжей части около скамьи, на которой я сидела, остановилась машина. Незнакомой марки. Дверь отворилась, Надежда сидела за рулём. О! Она и машину водит! У меня не было ещё таких знакомых женщин.
- Ольга! – позвала Надежда,- садитесь рядом!
Она вышла из машины и открыла для меня дверь с обратной стороны. Я подошла к ней , чувствуя, как ноги почти не слушаются, как будто я очень сильно устала… Я опустилась на кресло машины и пыталась отдышаться.
- Ольга, тебе уже плохо? Надо срочно ехать в лабораторию. Ты же беременна и тратишь силы за двоих.
Машина тронулась и выехала со двора.
- Надежда, я не понимаю, что происходит. Я что, умерла?
- Нет. Всё в порядке. Сейчас мы приедем в лабораторию, я поставлю тебе капельницу со средством, которое поможет восстановить силы, и потом всё по порядку расскажу.
Пока мы ехали, я просто физически ощущала, как силы покидают меня, изображение перед глазами стало пульсировать, звуки стали резкими и громкими. Надежда одной рукой держала руль, другую положила на мою руку. Мне стало легче.
- Кто вы , Надежда? Что вы делаете в моей жизни?
- Я и есть твоя жизнь. Но всё объясню позже.
Она тронула телефон, который был закреплён на панели машины. Кто-то ответил достаточно громко, что я его хорошо слышала.
- Да, Надежда, слушаю!
- Миш, выкати носилки к подъезду и приготовь катронал для внутривенной инъекции, срочно надо!
Надежда снова взяла меня за руку.
- Сейчас мой молодой коллега всё приготовит, тебе станет легче и мы поговорим. А сейчас молчи, и даже постарайся ни о чём не думать, чтобы не терять силы.
Мы подъехали к незнакомому мне зданию. Даже не знаю, откуда ему было здесь взяться? Какой-то молодой человек помог мне лечь на носилки и перевёз внутрь здания . В глазах то темнело , то просветлялось, уши то закладывало, то отпускало, я тонула в ватном равнодушии… Как будто уходила в небытие…
Глава 4
- Ну, привет!
Рядом стоял молодой человек. Русоволосый, в бледно-зелёном халате, в очках.
- Как вы себя чувствуете?
- Да неплохо. – Я сказала правду. Я действительно чувствовала себя хорошо. А я где?
- У нас в лаборатории.
- А что со мной было?
- Эмоциональная перегрузка. Это пройдёт. Но я не хочу вас обманывать. Проблемы есть. Но обо всём по порядку.
- А как вас зовут?
- Михаил. Можно просто Миша. Мы ведь с вами практически одного возраста. А вас , я знаю, - Ольга зовут. То есть, Оля. Или даже Оленька! Оленька-Ольгушка!
- Меня так только мама называет.
- А можно, я тоже буду? – Во взгляде и интонации Михаила было так много участия и теплоты, что сердце моё растаяло, - и давай на «ты»!
Это простое предложение накрыло меня чувством, что я именно там и именно тогда. Так это было понятно, просто и близко.
- Миша, а о какой эмоциональной перегрузке ты говорил?
- Во-первых: беременность твоя сохранена и ты обязательно станешь мамой! Я очень рад за тебя. Во-вторых: ты чуть было не погибла, но Надежда Николаевна спасла тебя. Даже дважды: тем, что она уже есть у тебя, и тем, что не дала утонуть под мостом.
- Да? Она меня напугала! Я уже поняла, что нужно остановиться… А тут откуда ни возьмись – она! Хвать меня за руку!... Ой… я же её стащила с моста… Как же ей удалось удержаться?
- А она и не удержалась.
- Но мы же не оказались в воде! Мы оказались в кафе!
- Да! А вот здесь – самое интересное. И пока непонятное для тебя.
Миша таинственно улыбнулся. И замолчал.
- Ну а ты попробуй рассказать, - обратилась я к нему, - может, я всё пойму! Или думаешь, что я дура-дурой?
- Нет, я так не думаю, конечно. Давай подойдём к окну.
Я встала с постели и обнаружила на себе какой-то красивый трикотажный костюмчик.
- А где моё платье? И кто меня переодевал?
- Надежда Николаевна. А я ей помогал. Платье твоё в стирке. Сейчас его подготовят и принесут.
- Что значит «подготовят»? Какую такую подготовку нужно произвести?
- Сейчас объясню Посмотри в окно. Есть ли что-то за окном, что тебе непонятно, удивительно или необычно?
Я выглянула в окно. Мы были где-то на высоте пятого этажа. И я опять не поняла, что за город за окном?
- Мы точно в Велеске?
- Да. Это Велеск.
- Но я его не узнаю!
- А что в нём не так?
- Машины! Откуда столько красивых и, наверное, дорогих машин? А вот эти большие плакаты вдоль дороги? Это же реклама? Откуда она взялась? Одежда на людях какая-то необычная… И вообще, какой-то уж больно ухоженный город… Велеск совсем другой! Разве это Велеск? В квартире, где я живу, живут какие-то другие люди… И дверь другая! Как будто город мой и не мой…
- О, Оленька, это только внешние отличительные признаки. Твой город в какой стране?
- В СССР…
- А этот – в России.
- Так и мой город в России, которая часть СССР.
- Ну, а мы сейчас исключительно в суверенной России.
- Скажи ещё, что здесь нет Генерального секретаря, а есть президент!
- Именно так.
Мне вдруг стало смешно.
- Что ты несёшь-то? Какой президент? – я давилась смехом, с которым никак не могла справиться, и даже не понимала, откуда он у меня берётся, что смешного в том, что мне сказал Миша? Это же смешно только относительно! Но смех снова и снова накатывал на меня, я уже поняла, что это просто истерика… Миша делал жесты, как будто хотел помочь мне остановиться… Хорошо ,что в этот момент я вспомнила, что стоик Хрисипп умер от смеха над собственной шуткой. Миша выдохнул и сказал:
- Ну, слава Богу! Я уж подумал, что ты готова повторить судьбу Хрисиппа…
- И ты тоже его вспомнил? Как здорово! Мы с тобой параллельно мыслим.
- Я что-то упустила? Какой Хрисипп? – громко спросила вошедшая в палату Надежда.
- А тот самый древнегреческий философ, который увидел, как его осёл ест инжир хозяина, и сказал, что, мол, теперь его ещё надо и вином напоить. Это ему показалось хорошей шуткой, он так рассмеялся, что отдал Богу душу, - пояснил Миша.
- А над чем же смеялась так громко ты, Ольга?
- Миша сказал, что Россией теперь управляет президент, а не генеральный секретарь.
- А он прав. Он тебе ещё не сказал, почему?
- Нет.
- Дело в том, что ты вопреки своей воле совершила путешествие в будущее. Да, это случилось по моей воле, но у меня не было другого выбора. Прости, - Надежда опустила голову и отвернулась, как будто не хотела встречаться со мной глазами.
Я пыталась переварить эту информацию и подавить новый приступ истерического смеха. Наконец, я кое-как выдавила из себя:
- Как это возможно? … Нет, это невозможно!...
- Возможно, Ольга, теперь возможно. Мы сейчас находимся в институте времени, я и Миша учёные, сотрудники этого института.
- Всё равно, не понимаю, как это возможно… Время, это ведь как вода, в которую дважды невозможно войти, оно течёт!
- Вот именно такое восприятие времени не давало человечеству возможности путешествий во времени. Время, Ольга, это статичная структура, движется материя. Солнце движется по своей траектории, Земля – вокруг Солнца и вокруг своей оси, человек движется во времени: из вчера он переходит в сегодня, из сегодня он движется прямо в завтра. Эти дни всегда есть.
- Где они есть?
- Во времени. И, если правильно вычислить путь материи, то с помощью определённых формул, усилия воли и маленького по объёму устройства, - она вытащила из-за пазухи блестящий кулончик с красной кнопочкой, - можно переместиться в любой интересующий тебя день.
- То есть вы появились в этот день на мосту совершенно осознанно?
- Да. Я хотела убедиться в том, что с тобой ничего плохого в этот день не случится.
- Почему вам это было важно?
- Потому что ты – моя мать.
- Что?!!!
- Да, это именно так. Я, находясь в тебе, почувствовала страх и волнение и посчитала нужным проконтролировать ситуацию.
- Да что вы там могли почувствовать? Всего шесть недель…
- Это не имеет значения. Люди твоего времени пока не научились относиться ко всему живому с должным уважением. Возможно, вам пока недостаточно знаний, а возможно любви… Просто поверь, эмбрион чувствует всё. И понимает…
Я смотрела на эту женщину, Надежду, которая была старше меня лет на десять или даже больше, и не могла сложить один плюс один…
- И всё равно: это невозможно! Разве только на веру можно взять. А , если включить логику…то эмбриону ещё нечем понимать! Это невозможно!
- Невозможно танцевать на балу в хрустальных туфельках, но ты же веришь в то, что Золушка танцевала именно в хрустальных туфельках? А у братьев Гримм она была в меховых. Издержки перевода. Но ведь никто об этом даже не задумывался. А, если б задумались, то узнали бы, что прототип Золушки в Древнем Египте вообще танцевала в позолоченных сандалиях. Так что, где прячется истина, сказать трудно.
Надежда, наверное, хотела, чтобы я начала думать о чём-то другом, чтобы легче перенести то, что она – моя дочь, вот и завела разговор о сказках. Сказка! Как я сразу не поняла?
- Но ведь история про Золушку просто сказка, а мы же не в сказке! Или всё-таки в сказке? – я всё пыталась возражать хоть как-то, надеясь на конкретные и понятные объяснения.
- А сказка – это отражение жизни. Если ты сможешь понять таинство сказки, ты начнёшь понимать именно жизнь. Знаешь же, что сказка – ложь, но в ней намёк, - Надежда говорила со мной как с ребёнком, не знаю, пойму ли я её объяснения?
- Хорошо. Тогда скажите, как сказка про нас с вами может быть жизнью? Выходит, что Надежд целых две: одна передо мной, другая – во мне. Так?
- Нет. Надежда одна. Здесь и сейчас – я. А та, что внутри тебя, - не здесь и не сейчас, она в другом времени, и даже там она пока не родилась.
- А здесь она не может родиться?
- Нет. Во-первых: её время ещё не пришло. А во-вторых: и ты, и она должны жить в своё время. Человек может отказаться от настоящего ради прошлого, на физическом плане он сможет это пережить, но переход в будущее через какое-то время чревато преждевременной смертью . Без специального медикаментозного вмешательства.
- Я что же, умру теперь?...
- А для этого дня ты уже умерла…
- И?...
- Поэтому ты должна будешь вернуться в своё время.
- Тогда как и зачем я оказалась здесь?!
- Это моя вина. Я появилась в твоём времени тогда, когда ты была уже на мосту. Я испугалась, что никто тебе не помешает и случится то, что ты задумала. Я имела право только наблюдать… Но я вмешалась. И когда мы полетели вниз, я совершила переход в своё время, в то, что мы определяем как здесь и сейчас. Но это для меня всё это , - Надежда жестом показала на пространство – здесь и сейчас, а для тебя этого не существует. Именно поэтому ты сейчас просто привязана к этому помещению, где в любой момент сможешь получить препарат, который будет давать тебе силы находиться в том пространстве, которого для тебя нет.
Я начала нервничать.
- Как это нет? Вот – окно, за окном пейзаж, вот вы, вон Миша то входит, то выходит из комнаты, суетится что-то, вон кровать, на которой я спала… Это- то всё есть! И дышу я воздухом? Как же этого пространства нет?
- Ольга, успокойся. Ты в этом пространстве сейчас есть, но для тебя это пространство – иллюзия. И чтобы пока была хотя бы эта иллюзия, тебе снова надо принять катронал.
- А , если я откажусь его принимать?
- Тогда через какое-то время ты просто почувствуешь себя на дне Тильгазы, той самой реки, с моста через которую ты и собиралась спрыгнуть…
- А я уже и раздумала прыгать!
- Я знаю… Я виновата. Я не доверилась Богу. Если я живу, значит, ничто не помешало мне родиться вовремя. И панику эмбриона надо было принять, как просто необоснованный рефлекс, но я кинулась вмешиваться в ход событий, а надо было просто отдаться воле Бога.
- И что теперь будет? Я долго буду находиться в иллюзии?
- Иллюзия – первая из всех утех! Не я это сказал. Это Вольтер, - Миша подошёл ко мне и как-то нежненько надавил на кончик носа, - так что утешайся пока!
- Миша, а зачем ты мне нажал на нос? Что-то должно было произойти?
- Да! Ты должна привыкнуть к моему прикосновению. Завтра утром именно я отправлюсь с тобой в твоё здесь и сейчас. И всё встанет на свои места! – как-то уж слишком весело сообщил об этом Миша.
Я делала попытки оценить ситуацию адекватно, но мозг расщеплялся на клетки, которые теряли связь между собой…
- А почему не вы вернёте меня на место? – обратилась я к Надежде, параллельно размышляя о том, а адекватно ли обращаться к дочери на «вы»?
- А потому что нырять в одно и то же время можно только один раз. А я теперь могу попасть или в «пораньше», или в «попозже». Мне-то ничего, ну а вот тебе нельзя дважды жить один и тот же день. Или пропустить хоть один час своего времени. Это может сказаться на твоём психическом состоянии, - Надежда терпеливо пыталась мне разложить по полочкам ту самую иллюзию, в которой я оказалась.
- А то, что я сейчас не здесь и не сейчас не скажется на моём психическом состоянии? У меня уже мозги плавятся! Я заблудилась в самой себе!
- Нет, не скажется. Ты всё забудешь. Нет, иногда тебе будет казаться, что ты уже что-то видела, что-то слышала, что-то знала. Ведь ты знакома с понятием дежа вю?
- Это что же, значит, мы все бываем в будущем?
- В каком-то смысле. Во сне, например. Я ведь говорила тебе уже, что время статично. Оно есть всегда, а передвигаемся по времени мы. Так или иначе. Ложись, тебе пора принимать катронал. Я поставлю тебе капельницу.
- А я так хотела погулять, посмотреть что и как в будущем…
- Это невозможно пока. Может быть в будущем эта проблема будет как-то решена, но не сегодня . Если хочешь, я принесу тебе планшет, ты погуляешь по интернету.
Это она про что? Хотела спросить, но побоялась. Сейчас она ещё что-нибудь такое начнёт говорить, от чего я просто двинусь мозгами.
Какая иллюзия? Вот висит надо мной пакет с каким-то лекарством, которое через иглу попадает в мою вену. Всё как обычно! Уж не водят ли они меня за нос?
Тут ко мне подошёл Миша.
- Ну что, Ольгушка-путешественница, новости посмотришь, музыку послушаешь или по Лувру прогуляешься?
- Новости – это скучно. Музыку я и дома могу послушать. Так что, давай обещанный Лувр!
Я приготовилась увидеть, как Миша начнёт юлить, доставать какие-нибудь альбомы пыльные , или убеждать, что лучше послушать сказку да хоть бы и про Золушку в его исполнении, раз уж он взялся как-то разутешить меня. Потому что смотреть в потолок как-то скучно, пока капельница стоит надо мной. И отказаться от лекарства я тоже не могла, без него внутри становилось как-то зыбко. Придётся довериться так называемой дочери и её коллеге Михаилу. Не знаю, какой он учёный, а человек он забавный и лёгкий. Однако Миша не собирался сдувать пыль с книг в шкафу. Да и не похожи они на дорогие альбомы, он взял чёрную папку , с которой пришёл, потыкал в неё пальцем и подал мне:
- Пожалте!
Одна сторона папки оказалась экраном, на котором шёл документальный фильм о Лувре…
- Что это?
- Планшет. Я просто вышел для тебя на сайт Лувра.
- Как это?
- Ты хочешь погулять по Лувру или послушать мои скучные объяснения про гаджеты и дивайсы.
- Что- что?
- Смотри видио, мне нужно отлучиться. Надо подготовиться к завтрашнему путешествию, сделать необходимые вычисления, чтобы избежать случайностей.
Миша вышел, а я попыталась понять, как эта плоская пластмассовая ( или какая она?) папочка может показывать кино? Но потом меня заинтересовала тема этого кино и я увлеклась путешествием по залам Лувра, куда в жизни я, наверное, никогда не попаду.
Глава 5.
Я не заметила, как заснула. Мне приснился Миша, который держал на руках маленькую девочку с большим бантом на голове. Та весело что-то щебетала, а Миша подсказывал ей слова и радостно кивал головой.
«Надо спросить его, есть ли у него дети», - подумала я , проснувшись. Может , условия иллюзии позволяют мне не только во времени , но и в пространстве передвигаться?
Тут-то и появился Миша.
- Проснулась? Присаживайся к столу. Кофе и бутерброд – и в путь.
Вот. Всё как и в моё время. Кофе, бутерброд… Ничего удивительного и нового.
- Миша, а нельзя ещё побыть здесь? Я хочу ещё и новости посмотреть…
- Это же скучно!
- Хочется ещё что-нибудь про будущее узнать…
- Тогда, знаешь что, жить будет неинтересно! Да и нет у нас времени по будущему гулять. Чтобы попасть точно туда, куда нам нужно, выдвигаться надо будет … - Миша посмотрел на какой-то браслет на своей руке, - ровно через 17 минут 34 секунды. Так что , жуй свой бутерброд и – айда!
- А почему так точно до секунды?
- А это как на самолёт успеть. Если опоздаешь, это очень приятно?
- Неприятно, конечно, но не смертельно же. Можно купить билет на следующий самолёт.
- Ну, а если мы опоздаем, то мне снова придётся долго делать расчёты. Потому что нам не просто нужно в твоё время попасть, а именно в определённый час. Это усложняет передвижение во времени. Так что, давай всё сделаем вовремя.
Бутерброд почти был съеден, когда в нашу кабинет-палату вбежала Надежда.
- Вы готовы? Я пришла попрощаться. – Она подошла ко мне и прижалась своей щекой к моей, - ты помни всегда, что я тебя люблю. И изнутри и снаружи! И ты мне очень нужна. Я не смогу без тебя. Поэтому у тебя всё получится. И ты обязательно будешь счастлива!
- Надежда Александровна, результаты моих последних исследований вы найдёте в папках 1999 и 2007.
- Не волнуйся, Миша, разберусь. Ну, а , если что, сам покажешь.
- Может быть! – как-то весело и игриво ответил Миша, подошёл ко мне, взял за руку и сказал: Всё! Пора!.
Я только успела заметить краем глаза, что в руках у него был точно такой же медальон, который мне вчера показывала Надежда.
В кафе было совсем всего человек пять. Они мне все казались очень счастливыми. Ну почему мне так не повезло? Почему самый любимый человек оказался просто ненадёжным? Предателем? Что я сделала не так? Казалось, что минуту назад я была на самом пике отчаяния. Но вдруг это отчаяние отступило и я как будто специально искала в своих мыслях самое тяжёлое, самое страшное, самое чёрное, как будто я этого хотела. Мне казалось , именно это чёрное поможет мне сделать выбор. Да , а какой выбор я должна сделать?... Да, мне надо было спросить какого-то Мишу, есть ли у него дети. Какого? Какие дети?... Какая-то ерунда лезет в голову! Но мне всё равно надо подумать, как быть дальше.
- Заказ делать будете?
Какой заказ? Я посмотрела на девушку, которая задала мне этот вопрос. Синий фартук с серой каймой скрывал ношенную водолазку и чёрную короткую юбочку. А! Это ж официантка! Да, надо что-то заказать. Или уйти. Не хочу уходить. Здесь тихо, приятно, вид из окна на Тильгазу и мост… Да мне и есть, что ещё обдумать.
- Яичное мороженое и стакан сока. – Рубль у меня есть, хватит расплатиться, отметила я про себя, - ой, да ведь у вас нет яичного мороженого! Тогда пломбир.
- Почему нет? – удивилась официантка, - есть, крем-брюле есть ещё, молочное. А вот пломбира как раз нет.
Она отвернулась и удалилась на кухню.
Странно… Она же говорила недавно, что нет яичного… Ведь не на пустом же месте мне это пришло в голову!
Так, а что в моей голове-то? Значит, первое: никакого аборта. Второе: можно выйти замуж за Кольку из соседнего подъезда, алкаша и бездельника, а потом развестись. Это чтобы родить в статусе замужней женщины. Он уже достал меня своими предложениями! И они могут мне пригодиться. Но как же я с ним спать-то буду? Это же невозможно! Он ведь и целоваться лезть будет! И мама не поймёт меня. А уж ей-то я как раз и не могу всю правду рассказать. Ладно, этот вариант оставим на крайний случай…
Третье…Дождаться, когда Серёжка образумится и снова вернётся ко мне, чтобы не оставлять одну в такой ситуации. Ведь он же хороший… И я люблю его… Нет, зря я на это надеюсь. Он не вернётся. Ведь он не просто разозлился, когда узнал, что я беременна, он рассмеялся! Зло рассмеялся. И эта последняя эмоция , которая у меня с ним ассоциируется… Он не давал о себе знать уже целую неделю! Хочется пойти на мост и прыгнуть в речку. Тильгазу. И тот, кто во мне погибнет тоже. И он там спросит меня: Ты за что меня убила?!... Слёзы подкатились большой волной, попытка сдержать их душила меня, но громкий и пронзительный всхлип вырвался наружу. Пара, сидящая за столом напротив, повернула головы ко мне, но я их уже плохо видела через пелену хлынувших слёз.
Вдруг кто-то нежно погладил меня по голове. Дыхание стало ровным и спокойным. Это, наверное, ангел-хранитель летает надо мной, вот и пожалел, но прикосновение было прямо реалистичное. Я промокнула платком слёзы и тут увидела своего светлолицего ангела. Он подтолкнул стул ко мне сел на него напротив и положил свою руку на мою. Крыльев у него не было. Но мне всё равно около него было очень спокойно, как будто это и был мой ангел хранитель, и я с ним давно знакома, я его знаю? Мы с ним что, встречались раньше?
- Всё в порядке? – спросил ангел.
Я согласно замотала головой, не в силах что-то произносить. Слёзы ещё сильнее стали душить меня, я неожиданно для себя спрятала лицо на плече у того, в ком увидела ангела, и разрыдалась. Ангел гладил меня по плечу и что-то тихо нашёптывал, а я никак не могла остановиться, но со слезами я как будто освобождалась от чего-то тяжкого и нелепого. «А что случилось? Ничего не случилось! Просто где-то судьба глупым шуткам научилась. Очень жаль, что научилась, зачеркни эти дни. Не пиши, не звони, извини. Извини.» Незамысловатая песня, которую мальчишки каждый вечер пели под гитару за окном звучала внутри меня как восклицательный знак в конце законченного предложения. Я вдруг осознала, что некоторый кусок моего пути по жизни просто закончился. И я стою на перекрёстке. Как богатырь из сказок. И теперь надо выбрать , по какой дороге идти дальше. Только никто для меня камень с указателями на моём перекрёстке не поставил. Одно знаю: на мост не пойду, а там – будь, что будет.
А что ж это я так расклеилась? И что это за мужик, плечо которого я густо залила слезами?
- Извините, пожалуйста, что-то я с тормозов слетела… - попробовала я объясниться.
- Да вы мне расскажите, что с вами случилось, вам станет легче.
- А мне уже легче. Спасибо. И за заботу и за подставленное плечо, - при этих словах я даже улыбнулась.
В это время подошла официантка, она поставила мороженое передо мной и обратилась к ангелу-хранителю:
- Вы что-то закажите?
- Нет, спасибо. Мне пора идти, - ответил ангел и встал из-за стола, - у вас всё будет хорошо, - обратился он ко мне.
- Ну, это, если в трудную минуту вы вновь окажитесь рядом! – попыталась я пошутить.
- А так и будет ! – ответил ангел, улыбнулся на прощание и вышел из кафе.
Вот так всегда, только понадеешься на что-то, а оно – пырх! – и улетело! Ну, улетело и улетело! Если Серёжка сегодня вечером не даст о себе знать, расскажу всё маме. Нет, не сейчас. Когда 12 недель исполнится. Я ела мороженое и размышляла о том, как быть дальше…
Глава 6
Вдруг в приоткрытую стеклянную дверь кафе ворвался какой-то недобрый шум. Официантка подошла к двери, всмотрелась в происходящее на улице, обернулась в зал и громко сказала:
- Опять эти ништяки к нашему посетителю придрались. Как бы драку не затеяли. Маш, - крикнула она вглубь коридора, вызови милицию! Надоело это пацаньё! Опять, наверное, сигареты и деньги требуют у молодого человека.
- Хорошо! – откуда-то из глубин отозвалась Маша.
Яркое майское солнце резануло по глазам. Плотный запах цветущей сирени казался упругим как вода. Хорошо! И нечего мне на мосту делать! Я ещё раз подтвердила для себя своё намерение радоваться жизни и впредь. Всё было замечательно на улице , кроме одного. У разбитого рядом парка четверо мужчин затеяли драку. Я присмотрелась и увидела среди них своего ангела. Что за безобразие! Это, оказывается, на него напали те самые ништяки в трениках под предводительством Кольки-алкаша, про которых только что говорила официантка! Нет, я не могу пройти мимо. Надо ему помочь! Я подбежала и закричала:
- Стоять! Стрелять буду!
Я ожидала, что мужики просто остановят драку. Начнут меня ругать и гнать, но хотя бы бить перестанут моего ангела-хранителя. А получилось круче! Ништяки остановились, да. И направились ко мне. Я было испугалась, как бы и мне не досталось под горячую руку. Но я очень надеялась на то, что Колька-алкаш, который при встрече всегда оказывал мне знаки внимания, остановит драку, увидев меня. Так и случилось. Но вдруг он замешкался и начал рассматривать что-то в своей руке.
- Эй, мужики, это что? – он протянул руку с предметом и растворился в воздухе… Двое других со страху просто разбежались! Или мне это показалось? Их сразу было только двое?
Ангел стряхнул с себя пыль, поправил майку на себе и, смеясь, поблагодарил меня, заметив, что не стоило так рисковать, потому что , судя по недалёкости его обидчиков, они могли бы перенести своё наглое намерение и на меня.
- А чего они хотели?
- Закурить спросили. Сказал : не курю. Тогда , говорят, деньги давай, и полезли ко мне в карманы. Пришлось объяснять, что они неправы.
- А это что? – спросила я ангела, указав на разорванную цепочку на его шее.
Ангел нащупал цепочку, сдёрнул её и растерянно стал ощупывать, нервно повторяя: «Не может быть…Не может быть…»
- Что случилось? – спросила я его.
- Я потерял… документы, - ангел это произнёс так , как будто свершилось страшное и непоправимое.
- Вы что, на цепочке документы носили? – недоумение прямо лилось из меня.
- Можно и так сказать… - ангел не переставал оглядываться, всматриваясь в траву на полянке парка.
Я тоже осмотрелась, но никаких документов не увидела.
-Да нет здесь никаких бумаг.
- А это не бумаги, - объяснил ангел, - это должен быть такой небольшой серебристый кулон с красной кнопочкой…- Лицо его было мягко сказать страшно озабоченное, ангел выглядел растерянным и беззащитным. Мне стало жаль, что он из-за какого-то кулона вдруг потерял уверенность и надёжность.
- Да стоит ли какой-то кулон того, чтобы так переживать? – спросила я.
- Я боюсь, что его сорвали эти хулиганы… Это очень плохо. Надо бы их найти!
В это время к кафе подъехала милиция. Один из милиционеров вышел и направился в кафе.
- О! Это, наверное, по вашу душу и души этих хулиганов! – я показала на милицейскую машину. Официантки вызвали.
- Так… Мне надо где-то спрятаться… От полиции.
- Какой полиции? У нас нет никакой полиции. У нас – милиция!
- Да, да! Милиции. Я ошибся…
- А что, у вас есть, что скрывать от милиции?
- Только то, что у меня нет с собой документов.
- Так, если что, я подтвержу вашу личность. Вас как зовут?
- Михаил.
- Живёте вы где?
- Да нигде.
- Как это?
- Я же сказал, документы утеряны. Значит, нигде.
- Ладно, я скажу, что вы из Покровки. Село такое под городом. А, может, просто сбежать сейчас отсюда, тогда и врать не придётся. Хотя, если вы потеряли документы, то всё равно в милицию обращаться придётся… А почему вы переживаете за кулон? Я, кажется, видела у одного бандита в руках что-то непонятное… Возможно мне это не показалось, а, может, показалось! Он просто исчез как-то…
- Кто исчез?!
- Ну, этот, третий, Колька… Их было двое или трое?
- Трое , - как-то напряжённо сказал Михаил.
- Значит, мне не показалось… Третий исчез! Просто растворился в воздухе!
- Тогда нужно срочно скрыться! Здесь где-то можно спрятаться?
Глава 7
- Спрятаться? = я задумалась на мгновенье, - вон там , в парке, под сиренью!
Мы сидели на корточках под кустом сирени и наблюдали за площадкой сквозь цветущие ветви. Вместе с милиционером из кафе вышла официантка. Они смотрели по сторонам и что-то громко обсуждали. В конце концов, милицейская машина уехала, официантка ещё какое-то время постояла у дверей в кафе, но потом и она скрылась за стеклянной дверью.
- А что это ты так милиции боишься? Ты преступник что ли? – от этой мысли мне стало не по себе. Вот сижу тут под кустами сирени, может быть, с убийцей… или, вообще, маньяком…
Михаил улыбнулся.
- Нет, нет. Ты зря обеспокоилась…
- А что это я вдруг обеспокоилась? Мне тебя бояться нечего! – перебила я его, едва сдерживая страх и вынырнула из-под куста.
В голове застучало: «Надо бежать…! Мало ли что у человека на уме, если он боится милиции!»
Я сорвалась с места, стараясь не прислушиваться к тому, что кричал мне вслед Михаил.
Я даже не помню, как оказалась у двери своей квартиры. Дверь из деревянных брусков и ДВП , такая же как и у всех соседей, выкрашена синей масляной краской, запачканная обувью, с глазком на уровне лица. Никогда не обращала внимание на это, а тут вдруг это как-то неприятно бросилось в глаза. Хорошо бы было заменить их все, эти двери, на красивые деревянные. Сделать ремонт в подъезде и поставить цветы на лестничных площадках… Но это невозможно, потому что невозможно никогда. Кто мог, уже заменил себе двери. На железные. А сверху эта же ДВП покрашенная. Чтобы не сильно отличаться, а то воры, от которых и ставится железка, сразу, без наводчиков, поймут, что за дверью есть что-то ценное. А ремонт в подъезде – это вообще фантастика. Когда это ЖКХ разрядится! Да и то, поскребут стены слегка, ещё легче помажут так, что через месяц начнёт всё отскакивать от стен, да и на том спасибо, что подмели-помыли после ремонта… Какие уж тут цветы! Вон окно на площадке разбитое уж года два. Через дырку в стекле и дождь , и снег прорывается. И мороз. И сделать некому и не на что… Да, не на что. Не на что мне даже жить будет с ребёнком!
Нет, нет, не думаю об этом!
Подожду Сергея. Может ,он ещё появится? Или даже схожу к нему домой. Пусть прогонит. Хотя бы знать буду, что надеяться не на что. Может, он посмеялся, потому что посчитал, что это вовсе не проблема? Мама ждёт, что я познакомлю её со своим парнем… А теперь придётся познакомить с внуком. А вдруг и она меня прогонит? Уехала бы куда-нибудь… в школу бы устроилась какую-нибудь…в деревне, например… Так ведь диплома-то ещё нет! Впереди госэкзамены, а я совсем забросила учёбу… Нет, девочка, давай бегом к учебникам и вперёд! А алкаша соседского, Кольку, я просто куплю. За ящик водки. Чтобы зарегистрировать брак, а потом развестись. Рожать в статусе разведёнки. И всё! Хотя бы одна проблема решена!
Я закопалась в учебниках. Через неделю госэкзамены. Сначала пройду их. Маме пока ничего говорить не буду.
Так. Педагогика-психология… По сравнению с жизнью это всё мифы что ли какие-то… Думать одно, говорить другое, делать третье… Нет, чтобы прямым текстом: не собирайтесь, дети, в стадо! Это рождает пустозначимость! Любое проявление стадности, хоть участие в митингах, или совместное «боление» за футбольную команду, или обыкновенная молодёжная тусовка – всё это наполняет «мыльный пузырь» человека воздухом пустозначимости. И как только у тебя возникают проблемы, стаду нет дела до тебя, и твоя значимость лопается как мыльный пузырь… А значима только любовь и честные отношения… Что? Какая любовь? И где их взять, эти честные отношения? Если ты свою честь честно не доверишь кому-то, то вообще никаких отношений просто не наступит… И надо торопиться! Годы уходят! Это только кажется, что 19 лет – это немного. Это – уже! Так , хватит философствовать, читай лучше учебник. Так ты придёшь к выводу, что и жизнь ничего не значит.
Вот хотя бы новый знакомый – Михаил. Взялся невесть откуда, а тут же в душу залез! За руку взял, к плечу прижал и боль растопил. А потом – бац! – милиции боится! И всё рухнуло!
А Серёжке поверила не с бухты-барахты. Он долго за мной верёвочкой ходил. Ходил-ходил, ходил-ходил… Я и поверила. Главное, доверилась! И что? Сразу ходить перестал! Нет правил! Никаких!
Всё, дорогая, хватит. Учебник читай!
А мой «мыльный пузырь» оказался совсем не мыльным… А очень даже значимым, наполненным. И растущим. Всё! Учебник читай!
Вот и вечер. Серёжка не пришёл. Мама пришла с работы, увидела меня, обложенную учебниками, и довольно вздохнула:
- Наконец-то ты вечерами дома. Об учёбе вспомнила. Читай, читай. Я тебе сейчас поесть приготовлю.
После ужина я снова взяла учебник в руки , но заснула. И увидела себя у окна какого-то дома. С Михаилом. Мы смотрели с верхнего этажа на город, такой красивый, ухоженный, умытый… Кругом клумбы с цветами… Михаил прижал меня к своей груди и внутри у меня как будто тоже цветы расцвели… Не-не-не-не-не! Давай просыпайся и читай!
Ночь прошла беспокойно, то я засыпала за учебником, то просыпалась и пыталась остановить бегущую по неведомым пространствам мысль, иногда тяжёлую, иногда весёлую, иногда безумную, но нет-нет да и трезвые мысли возникали в безудержном потоке образов.
А утром надо было бежать на консультацию. Перехватила на ходу бутерброд, приготовленный мамой, хлебнула растворимого кофе и – бегом по лестнице , чтобы окунуться в свежесть майского утра.
Опа! А на скамейке у подъезда, слегка притулившись к спинке, спал Михаил. Он что, всю ночь здесь сидел? И откуда он знает, где я живу? Или он здесь случайно оказался? Я проскочила мимо, стараясь не стучать каблучками, чтобы не разбудить ненароком.
А вдруг он и вправду меня искал? Зачем я ему? Что ему может быть от меня надо? Какой он смешной, когда спит! Как маленький… Э! Цыц! Никаких сентиментов! А то опять вляпаешься. Хотя, надо признать, этот Миша довольно привлекательный. Так и хочется положить голову ему на грудь и пожаловаться на жизнь… Пожаловаться… А порадоваться к Серёжке побежишь? – кто-то зло упрекнул меня изнутри.
Возвращаясь домой часа через три я уже и не думала, что снова найду этого Михаила на той же скамье у дома. Увидев меня, он вскочил:
- А я тебя жду. Твоя мама сказала мне, что ты ушла на консультацию и скоро будешь. Она звала меня на чай, но всё время называла меня Серёжей… Это меня немного смутило, поэтому я отказался. Ты не против , если мы где-то посидим и спокойно поговорим. Очень надо.
- Можно посидеть в кафе за углом.
- Нет, давай в кафе не сегодня. Во-первых: посетители кафе могут помешать, а разговор будет серьёзным, а во-вторых: у меня банально нет ваших денег.
Я дважды насторожилась от этой его короткой речи. Разговор будет серьёзным – что это значит? Он что-то знает про нас с Серёжкой и хочет как-то воспользоваться этой информацией? И что значит – «ваших денег»? Он что, иностранец? Но на русском говорит очень хорошо…
- Ну, тогда – скамеечка в сквере неподалёку.
- О! Это в самый раз!
Мы шли к скверу, и я обдумывала, на какую скамеечку присесть, чтобы мы при этом оставались на виду. Мало ли! Он хоть и кажется мне довольно милым, однако документов не имеет и милиции боится. Не пойман, конечно, значит, не вор, но основания для того, чтобы усомниться в его безупречности, однако, есть.
- Оля, помоги мне. Пожалуйста.
- Да чем же я тебе могу помочь?
- Да даже не знаю, чем. Я просто в безвыходном положении.
- Если ты про документы, то надо идти в милицию и подавать заявление, чтобы тебе восстановили паспорт.
- Мне нельзя в полицию…
- Да не в полицию! – перебила я его, - а в милицию.
- Да-да! В милицию. Я не смогу доказать, что я есть.
- В смысле? Ты же родился где-то? Есть какие-то официальные записи в официальных толмудах по этому поводу! Какие проблемы?
- Нет таких толмудов. Я ещё не родился.
- То есть? Ты можешь серьёзно вести разговор?
Михаил этак нежненько взял мою руку в свои, ах, ты подлиза! Опять хочешь растопить меня? Надо бы вырвать ладонь из его рук, но что-то внутри категорически сопротивлялось этой своевременной мысли.
- Поверь мне, серьёзней некуда. Я хотел спросить тебя, не знаешь ли ты тех хулиганов, которые вчера напали на меня?
- Этих бандитов? Да их тут все знают. Бездельники. Промышляют тем, что выпрашивают или заставляют отдать им деньги. Много не берут, поэтому на них никто не жаловался по серьёзному.
- Помоги мне их найти.
- Думаешь, они сохранили твои документы? Да вроде ничего у них в руках не было? Ни бумажек, ни сумок, ни барсеток… А в чём у тебя документы-то были?
- Так в той серебряной штучке, которую ты увидела в руках одного из них.
- Как это? Да никакие документы, хоть как их скрути, в эту штучку не поместятся! Что-то ты темнишь!
- Я тебе всё объясню потом. Скажи мне, как мне их найти.
- Ну, двое из них живут в соседнем районе, я даже не знаю где толком, а вот третий, который сбежал первым, да так молниеносно, что я даже не поняла в какую сторону, так он тоже живёт в доме номер 17, но в первом подъезде, зовут его Николай. Можно попробовать найти. Правда, я не знаю номера квартиры. Но ведь это уже просто будет узнать. Имей ввиду, что он оболтус, живёт на пенсию слепой матери, бухает и хулиганит. Ты с ним аккуратнее.
- Спасибо. Попробую найти его. Надеюсь, что тебе показалось, что он исчез. Может, правда, просто убежал. Очень быстро…
- А зачем же он тебе нужен?
- Да мне не он нужен… Мне нужен хронотранс.
- А это ещё что такое?
- А это тот самый серебристый кулон, который ты видела у него в руках.
- А что это такое?
- Это мой паспорт и билет домой.
- А где ты живёшь?
- В Велеске.
- Тогда ты и пешком дойдёшь! Или на общественном транспорте. Зачем тебе билет?
- Всё дело в том, что хронотранс пока ещё не стал общественным транспортом. .. Пока он индивидуальный… Если я не найду этого бандита Кольку, я снова приду к тебе. Ладно?
- Приходи… А ты откуда знаешь, где я живу?
- Надежда Николаевна рассказала.
- Какая Надежда Николаевна?
- Одна твоя знакомая.
- Да нет у меня такой знакомой… Будешь меня обманывать, помогать тебе не буду!
- Я не обманываю. Ты, наверное, её просто забыла. – Миша подмигнул мне, но это не убедило меня в том, что я была знакома с какой-то Надеждой Николаевной.
- Я, наверное, пойду, Оль. Чем раньше я его найду , тем лучше. Но, если что, я – к тебе!
Он направился к первому подъезду, а мне стало не по себе. Колька мне тоже будет нужен, как бы не уехал куда. Зачем он нужен Михаилу? Неужели из-за какой-то металлической штучки? И вообще, какой-то странный этот Михаил… С одной стороны – такой привлекательный, но с другой – он же неадекватный! Иногда такое произносит, что хоть стой, хоть падай. Может, он просто за дурочку меня принимает, вот и говорит про какие-то сказки!
Глава 8
У подъезда, где живёт Колька , сидели две старушки, как это часто бывает. Именно они сказали Михаилу, в какой квартире живёт Николай со своей слепой матерью. И даже успели рассказать, что Кольки дома нет, а больная мать вышла из квартиры и забыла, как вернуться. У неё ещё и деменция. Помнит, что ищет Кольку, а где сама находится не знает. Несёт какую-то чушь . Они отвели её домой, положили на диван.
Миша подошёл к двери и позвонил. Из-за двери послышался крик:
- Коля! Это ты? Ты ездил в Москву? За отцом?
- Нет! Это не Коля, это, я, Миша, – ответил Миша и зашёл в квартиру. Дверь оказалась открыта. Он прошёл в переднюю комнату и увидел на диване лежащую пожилую женщину.
- Вот хорошо-то! Что Коля тебя привёз, Миш, а где он сам-то? – старуха, обложенная какими-то не очень чистыми тряпками, перебирала их и неуклюже складывала непонятно зачем, - он меня не кормил ещё. Налей мне чаю.
Миша, пытаясь осознать ситуацию, прошёл на кухню, замусоренную и замызганную, нашёл чайник, набрал воды и поставил на газ. Потом поискал в шкафу хоть что-нибудь, нашёл геркулес, насыпал в кастрюлю, залил водой и тоже поставил на огонь. Открыл холодильник, нашёл пакет с молоком и сливочное масло. Продуктов немного, но они были. Так что кашу для больной старушки он сейчас сварит. Нашлись и сахар и соль.
- А я кашку принёс! – возвестил он старушку, - давайте сядем поудобнее, надо позавтракать.
Он поднёс ложку ко рту пожилой женщины, та почувствовала это и поймала ложку губами. Похоже, что она очень голодная…
- А как зовут вас? – спросил её Миша.
- А ты не знаешь? … Я тоже не помню… Чай дай в руки, я сама могу за ручку держать и пить.
Миша вложил ей в руки бокал с чаем и прошёл к старому комоду, приоткрыл ящик, увидел паспорта. Один паспорт принадлежал Николаю Михайловичу Бритову, другой – Бритовой Анне Ивановне. Среди других документов здесь же лежало свидетельство о смерти Бритова Михаила Семёновича. Надо полагать, мужа Анны и отца Николая. Поэтому как-то , несмотря на весёлый тон, мрачновато прозвучало из уст Анны Ивановны
- А я вот помню, как тебя зовут! Тебя Миша зовут. Миш, а ты Кольку-то не видел? Ушёл покататься на велосипеде и нету! Где мотается ребёнок? Ты не сходишь на площадку, не поищешь его? Он там с одноклассниками играет.
Да, значит, бабушка думает, что Колька ещё ребёнок, а Миша – её муж тоже Миша. Что-то надо делать!
- Анна!...
- О! Вспомнил, как меня зовут!
- Анна, Колька давно вырос, он в Москве пока остался. Работу ищет.
- Работу? Это хорошо…
- Давай мне бокал, я пойду помою посуду.
- А зачем? – спросила Анна Ивановна, - придут, помоют…
- Кто придут?
- Так она! Она приходит и моет, и посуду, и полы… Не помню, кто…
Наверное, волонтёр. Или соцработник.
Миша прошёл в другую комнату. Наверное, Колька-то здесь живёт. Как-то не очень уютно живёт… Миша собрал пустые бутылки из под пива и отнёс их в мусорное ведро. Вернулся в комнату, прилёг на кровать. Придётся подождать Кольку здесь. Спрашивать Анну, когда она его видела, кажется, абсолютно бессмысленно. Надо подумать, чем накормить Анну в обед…
А к обеду пришла соцработник, принесла продукты и убрала в квартире. Мише она даже не удивилась. Наверное, у Кольки часто бывали друзья. И это хорошо. Что не пришлось бежать. Ведь она могла вызвать полицию. Или нет, здесь это ещё милицией называется. Он объяснил соцработнику, что он племянник Анны и скоро уедет.
Миша нашёл запасные ключи, запер входную дверь, чтобы Анна не выходила на лестничную площадку в беспамятстве, и пошёл к кафе, у которого он вчера подрался с Колькиной троицей, в надежде встретить ребят снова. Но , увы, надежда оказалась тщетной. К вечеру он вернулся в Колькину квартиру и накормил ужином Анну. Та была очень довольна и всё время называла его Колей. А когда он не выдержал и позволил себе заметить, что он не Коля, она махнула рукой и сказала: «А! Ну, да. Ты же Миша!» Миша порадовался тому, что он оказался тёзкой её умершего мужа, и теперь по крайней мере ему не надо вздрагивать, когда она называет его Мишей, принимая за мужа.
Николай так и не появился. Если он всё-таки случайно воспользовался хронотрансом, то мог залететь куда угодно. Если в прошлое, то как-нибудь разберётся, жизни и здоровью ему там ничего грозить не будет, а для сознания будет полезно пройти ещё раз исторические пертурбации. А, если он угодил в будущее, то есть надежда, что когда ему станет плохо, медики догадаются проконсультироваться у специалистов института времени, лишь бы он не сдвинул регулятор даты и попал в то время, когда институт уже наработал практику. Теперь остаётся подумать, как быть ему, Михаилу, в этой ситуации. Что делать?
Миша присмотрелся к фотографии Николая в паспорте и решил, что между Николаем и им есть что-то общее. Он поискал в шкафу какие-нибудь фотографии, нашёл альбом. Семейный. Похоже, что Николай родился у родителей очень поздно, фотографий других детей не было, значит, братьев и сестёр у Николая нет. Это упрощает задачу. Задачу стать Николаем.
Если волосы покрасить в тёмный цвет и не стричься недельки три, отпустить бородку и усы, похоже , Николай просто из-за лени не брился, сделать та-ту родимого пятна над левой бровью… А ещё на шее выглядывающее из-за горы солнце ( какая-то дурацкая та-тушка!) – и Миша почти Коля. Миша полазил по ящикам шкафа и нашёл деньги. Немного, но они есть, наверное, пенсия Анны. Она могла спрятать деньги здесь и забыть. А, может, у них всегда деньги хранятся в этом месте? Теперь нужно найти та-ту салон, который поможет измениться, и работу. Без документа об образовании никуда, конечно, не возьмут по специальности, но сейчас времена, когда всегда можно найти работу, не требующую квалификации. Тем более, совсем скоро начнутся перемены, СССР развалится и для особо активных откроются большие перспективы. Будет где развернуться. К тем временам готовы окажутся только те, кто их будет менять и писать свои правила для всех, и он, Миша. Потому что он очень много знает как про эти времена, так и про тех, кто будет их творить. Да и за Ольгой надо будет присмотреть. Надо будет найти того молодого человека, который довёл её до самоубийства, выяснить что к чему. Может, она что-то не поняла и перспектива быть счастливой с этим человеком никуда не делась?
Миша сменил постель на кровати у Николая, включил стиральную машину в ванной, дождался, когда она закончит стирку, повесил бельё на балконе, уже была глубокая ночь, никто его не мог увидеть на балконе, Миша беспокоился, вдруг у кого-то из соседей возникнут ненужные вопросы? Пока он не изменился, не стоит попадаться на глаза соседям дело не дело. А , чтобы не встречаться с соцработником, которая приносит продукты и убирается, просто он с утра будет уходить, а приходить вечером, пока бородка не отрастёт. А потом видно будет, как убедить окружающих, что он и есть Николай. Анну оставлять нельзя, а то бы уехал на полгода куда-нибудь, вроде как на заработки, и потом вернуться уже немного другим человеком было бы легче. Ну да ладно! Время своё сделает, разложив карты для очередного пасьянса. А вот просто так они легли! Эти карты. Живите в данных условиях!
Ранним утром в открытое окно ворвался знакомый стук каблучков. «О! Оля куда-то бежит!» Миша аккуратно выглянул, желая остаться незамеченным. Оля торопилась к остановившемуся троллейбусу. Красивая девочка. И что этому олуху Сергею надо? Миша всё пытался представить себе, что юная, брызжущая молодостью и свежестью Оля – мама Надежды Николаевны, его строгой и мудрой начальницы в другой жизни. И бабушкой уже почти взрослых детей Надежды Николаевны. А маму свою, то есть Ольгу, там Надежда Николаевна уже похоронила. А про отца Надежды Николаевны Миша почти ничего не знает. Знает только , что умер он раньше, чем Миша пришёл на работу в Институт времени. Но , если Надежда Николаевна, а не Сергеевна, молодой человек по имени Сергей так и не стал отцом Надежды. Но его всё равно нужно найти и хотя бы посмотреть в глаза. Хотя с другой стороны: а что я там увижу? Если человеку не стыдно быть бессовестным, то что от его ждать?
Миша порылся в шкафу Колькиной комнаты, нашёл мятые брюки. Хотел погладить, но подумал, что ему уже надо приближаться к образу Николая, так что , какие глаженые брюки? Треники надо поискать. Нашёл. Надел. Нашёл чистенькую простоватую майку, натянул кепку поглубже на глаза и пошёл искать тату-салон.
А здесь и не слышали про такие салоны! Говорят, что татуировки делают только в тюрьмах. А здесь только те, которые знакомы с людьми, делающими это в домашних условиях. Ему посоветовали поискать такого человека на рынке. Типичный базар конца 80-х встретил его гомоном, запахами жареных беляшей и толкотнёй. Было непросто, но он нашёл татуировщика, с которым его познакомил мастер по изготовлению ключей. Антисанитарные условия очень смущали, но выбора не было.
В парикмахерской ( салонов здесь ещё не было) его отправили в женский зал. Волосы мужчины не красили . Парикмахерша хитро улыбалась, но подкрасила ему волосы, сделав их потемнее, чем у него. Хорошо, что парикмахерская была почти пуста, и он не вызвал слишком активного внимания к себе. Он узнал название и номер краски, которой пользовалась его мастер, чтобы закупить себе и производить подкрашивания в домашних условиях.
Когда он возвращался домой, он уже так про себя называл Колькину квартиру, кто-то окликнул его:
- Колька! Привет!
Миша сразу и не понял, что это к нему обращаются. Он обернулся. Какой-то молодой человек копался в перевёрнутом мотоцикле, что-то там исправлял.
- Слушай, помоги, подай мне ключ, и дотянуться не могу, и здесь отпустить не могу… - кряхтя и чертыхаясь , он тянулся к инструменту в старом портфеле. Миша подвинул портфель ближе и хотел было уйти, но понял, что надо как-то продолжить общение. А он даже не знает, как зовут окликнувшего его.
- А ты где пропадал-то? Что-то я тебя целую неделю не видел, - сказал имярек , не отводя глаз от деталей мотоцикла.
- Да, машина сбила… С сотрясением мозга держали в больнице.
- А что тот, кто сбил? Его арестовали?
- Да нет, я был сильно подшафэ… Не видел толком, какая машина…
- А я смотрю, ты как-то изменился…
- Да побрили меня там… И отмыли!
В это время к ним подбежал мальчик и крикнул: «Дядя Валер! Тебя тётя Таня зовёт!»
Ага! Значит, этого человека зовут Валерой, а Татьяна - это или мать , или жена. Вот так потихоньку он, Миша, и наполнит мир Кольки в себе.
- Ладно, Валер, я пойду. Меня мать ждёт. Кормить надо.
- Ты что, теперь сам кормишь? А та, что к вам приходит, больше не ухаживает за матерью?
- Да ухаживает, всё в порядке. Просто в этой больнице что-то прям перевернулось во мне. Мать стало жалко.
Валера повернулся к нему, присмотрелся… У Миши аж дух захватило…
- А что-то ты и вправду изменился… Даже внешне. Может, и пить бросил?
- Да, Валер, бросил. Я пойду!
Миша уносил ноги, по-другому не скажешь. Валера , прищурив глаза, как будто желал рассмотреть в нём всё-таки хоть что-нибудь из предыдущего образа, в конце концов успокоился: треники Колькины, вон и шов разошедшийся тот самый, кепка Колькина, только сдвинута по-другому на лбу… Голос у Кольки немножко другой… Но ведь он пить бросил, может, это как-то сказывается?
А Миша чуть не бежал, но всё-таки остался доволен первым испытанием образа Кольки.
Глава 9
Утро следующего дня началось с шума с улицы. Женщины, вооружённые мётлами ссорились, выясняя, чья очередь делать работу за какого-то Рюху, который уже вторую неделю не выходит на свой участок. «А вот и работа!» - принял решение Миша-Коля. Взял на всякий случай документы и вышел во двор. Подошёл к дворничихам и спросил, а где участок Рюхи.
- А тебе зачем? – спросила одна из них.
- Хочу заменить его!
- Ты? Да тебя только на два дня хватит! А там опять со своими подельниками в разгул пойдёшь!
Кажется, образ Кольки продолжает работать!
- Таньк, да отстань ты от него, пусть идёт управление и устраивается. Надоело уже тут за Андрюху метлой махать. Пусть хоть кто-то заменит его. Говорю же, Андрюха с какими-то мужиками в деревню уехал, коров пасти , вроде, его уговорили.
- Рюха, он и есть Рюха! Он даже заявления об уходе не написал!
- Так чё, тёть Тань, мне сразу браться за работу или надо куда-то сходить оформиться?
- С каких это пор я для тебя тётей Таней стала? Всё время Татьяной Васильевной называл. Как мать твоя зовёт. Как она там, кстати?
- Да ничего. Как обычно.
- Ну, пойдём, я тебе инструменты выделю, а , когда начальник придёт, тогда и оформишься.
Метла, грабли , совок и мешки для мусора были преданы Мише-Кольке с подробным объяснением о его ответственности за полученные инструменты. И в конце концов она потребовала, чтобы дал честное слово, что пить ни водки , ни пива не будет впредь.
- Эх, Колька-Колька! Такие у тебя родители приличные, интеллигентные… А ты до чего дошёл! Учиться бросил, дружков нашёл – стыдно посмотреть. Благо, что у матери пенсия хорошая, а то бы ещё и голодный ходил, бездельник чёртов! Ты ж для матери последняя надежда! Ей бы проще было в дом престарелых уехать, пенсия бы позволила, да она тебя оставлять не хочет, а ты..! Мало она тебя лупила! Или она тебя вообще не лупила? Наверное, на совесть твою надеялась!
- Да ладно, Татьяна Васильевна, не портьте мне первый рабочий день! Лучше в гости заходите, чай попить, с мамой поговорить…
- Так ты меня сам прогнал! Чтобы я тебе на нервы не капала. Что, готов снова меня терпеть?
- Да не придётся терпеть, считайте, что я за ум взялся.
- Ну, пойдём, я тебе твой участок очерчу.
Миша подметал метлою тротуары и пытался вспомнить, а какими инструментами пользуются дворники из его времени? А, может, там уже роботы дворы убирают? Ну, так или иначе, но метла заменит ему и компьютер , и калькулятор, и много что ещё… Пока другого способа заработать на хлеб не предвидится. А жить на пенсию Анны Ивановны как-то неприлично.
А неплохой фитнес – вжик!вжик!вжик!
- Ой! Колька! Ты что, за ум взялся? – услышал он знакомый и приятный голос. Ольга! Кажется, у неё всё в порядке. Кризис прошёл или Серёжка появился?
- Привёт, Оль! Я рад тебя видеть!
- Верю, что рад. Мне с тобой поговорить надо. Когда тебе удобно будет?
- Ольгушка-путешественница, да в любой момент, когда ты сможешь!
Ольга как-то подозрительно посмотрела на Мишу. Миша наклонился, как будто мусор в совок загоняет, чтобы только не встречаться с ней глазами… Надо ж так проколоться! Привык её так называть. Но ведь это там, про где она уже не помнит!
- А что это ты меня так назвал? С чего бы вдруг? Чем это я тебе эту лягушку напомнила?
- Да путешествуешь под моими окнами туда! сюда! Что, уж и посмеяться нельзя?
- Всё равно не понимаю шутки… Ладно. Давай сегодня в два часа в парке около кафе встретимся, - Ольга надеялась , что к этому часу она будет свободна. Сегодня первый экзамен государственный должна сдать.
- А ты куда так рано-то, Оль? Занятия вроде кончились у вас уже?
- Так на экзамен!
- Тогда - ни пуха, ни пера!
- К чёрту!
Глава 9
Ольга спешила после экзамена в парк, не желая опаздывать. Хотя она была уверена, что Колька будет её ждать сколько угодно. Лишь бы он не раздумал связать себя с ней супружескими узами. И согласился на её условия. Надо спасать маленького. Так или иначе. Да она совсем не против трудностей… Но это самое общественное мнение… Дракон-то уже давно издох, но зубы его и желчь живут в душе каждого, и всё вокруг отравлено его вонью. Опять же, думаем одно, говорим другое , а делаем третье. Мы все такие чистенькие, но заглянуть в замочную скважину – это прямо в крови!... Так… Стоп! Ольгушечка-лягушечка! А сама-то! Ты же просто хотела привязать Серёжку к себе, чтобы просто избавиться от патронажа и контроля матери. По молодости трудно дать адекватную оценку того, что имеешь. А Серёжка… Да , он, конечно, милый человечек… Но он же маменькин сыночек и слабак. Ты же, Оленька, видела это сразу. Видела! В любовь решила поиграть. Красивую. С красивым мальчиком. Да и признайся, очень хотела пожить как сыр в масле в надежде на финансовую поддержку родителей Серёжки. Внуком их хотела порадовать! Или внучкой… А они им нужны? Эти внуки? Хоть бы поинтересовалась сначала…
А, может, хватить самобичеваться? Что случилось, то случилось. Смешно, но надеяться осталось не на красивого и , так сказать, хорошо воспитанного мальчика Серёжку, и даже не на мать, которая , если и успокоит, то под такой гнёт засунет, что … даже слов не подберу. Хотя откуда мне знать, как мать поведёт себя? Я же ей ничего не говорила ещё. Точно отругает. Пристыдит. Да ведь есть за что! И тем не менее, осталась последняя надежда – на алкаша и тунеядца Кольку. Одно успокаивает: он из хорошей семьи, мать – музыкант, отец был партийным работником, в администрации города служил… Это Колька после его смерти вышел из-под контроля матери. Да и выйдешь тут! Родился он у них очень поздно, Анна Ивановна рискнула родить ещё одного сына после гибели в автокатастрофе первого, на фоне стресса она почти совсем потеряла зрение , смерть мужа, отца Кольки, её совсем выбила из себя. Буквально. Сдвиг как говорится по фазе и деменция. По неволе в разгул пойдёшь. Тем более, вот и он жил как раз как сыр в масле катался. С таким отцом у него было всё. Не то , что у неё, у Ольги. Яблоко и то выглядывать приходилось. А сейчас Колька – бомж бомжом без присмотра-то. Но ей за ним присматривать тоже некогда будет. Надо сразу поставить отношения в необходимые рамки, которые не сближали бы никак. Ей, Ольге, просто нужен статус замужней женщины. И всё. А чем расплатиться? Договориться можно. Они же друзья, что бы там ни было!
- Ольга! Я здесь! – Колька махнул ей рукой, сидя на скамейке под раскидистым деревом.
-Привет, Коль!
-Привет. Ну, что? Экзамен сдала?
- Слава Богу!
- Тяжело было?
- Как ни странно, нет. Обычно. А то все пугали: госы, госы! Простые экзамены. Отличаются только тем, что последние. У нас уже распределение прошло. Я еду в деревню. Недалеко. Под городом.
- Распределение? А что это такое?
- Ты что, не знаешь? С Луны что ли свалился? А, ну да! Ты же бросил институт ещё на первом курсе! Все, закончившие учебное заведение, то есть став специалистом, получают распределение на работу. Каждый обязан отработать на том месте , куда его распределили, три года. Это такая плата государству за бесплатное образование, а потом можешь переезжать, куда хочешь.
- Надо же как у вас устроено… А я не знал… И обучение бесплатное?...
- Ты точно с Луны свалился… Хотя ты вообще живёшь в какой-то другой реальности!
- Нет, нет, я всё понимаю! Будешь на выходные в город приезжать?
- Это, если время будет…
- А почему ты думаешь, его может не быть?
- Да ребёнка я жду.
- Ну, да… - Тут Михаил понял, что он уже и не Михаил вовсе, а Колька! Колька, Колька и ещё раз Колька! Ну-ка быстро включил Кольку! – Кого-кого? Ребёнка? Уууххх ты! Ну, ты даёшь? А когда это ты замуж вышла? Я ничего не знаю!
- А никто не знает! Я не выходила замуж. Вообще. Вот такая я, непутёвая! А ребёнку отец нужен…
- Так тебе замуж выйти надо!
- Да надо, Коль, но пока не за кого… Ведь ты ещё не дал согласия жениться на мне?
- Я? Как это не дал? А! Ну да! А ты что, пойдёшь за меня?
- На определённых условиях. Возьмёшь?
- А каких условиях?
- Во-первых: брак будет фиктивным. Мне просто нужен статус замужней женщины. Чтобы не так стыдно рожать было. Ответственности за ребёнка тебе брать не придётся. Регистрироваться будем тайно. От моей мамы и всех остальных. Мне статус замужней нужен для нового места жительства и работы. Фамилию я оставлю себе свою, разумеется.
- Во-первых: мне даже нравится тайна нашего брака! Во-вторых: я готов взять ответственность за ребёнка. Знаю, чей он может быть, но мне нет дела до того, что там между вами произошло. И раз уж ты это позволяешь, то я не оставлю тебя с этой проблемой одну. Обещаю, найду себе приличную работу… Или ты хочешь своему ребёнку какого-то особенного папу?...
- Да ничего я не хочу, Коль, я просто пытаюсь как-то легализовать своё положение. Вспомнила, что ты как-то уже шутя или как там ещё предлагал выйти замуж за тебя, вот и понадеялась на твою поддержку. И , кажется, не напрасно. Так ведь?
- Да! И обещаю, пальцем тебя не трону, если не захочешь…
- Я теперь, Коль, долго не захочу прикосновения чьих бы там ни было пальцев. Вытерпишь?
- Да никаких вопросов! Когда идём в ЗАГС? Спешить надо!
-Да хоть сейчас! Паспорта нужны только.
- Ну, так, давай за паспортами – и вперёд к новой жизни! – развеселился Колька-Михаил.
- Поубавь восторги! Ничего весёлого не вижу,- Ольга развела руками, - я ещё не придумала, как мы организуем эту свою новую жизнь. И ещё раз повторяю: я не хочу навязывать тебе ответственность за маленького. И в нужный момент мы расторгнем этот брак.
- Ладно, всё потом, а сейчас надо успеть в ЗАГС до закрытия, - распорядился Михаил-Колька.
Миша шёл за паспортом и раздумывал над тем, а как бы на всё это отреагировал Колька? Это – раз. А , если он каким-то чудным образом вернётся? Это было бы здорово, конечно, но как он отнесётся к тому , что женат? А ничего! Нечего было срывать хромотранс с моей шее. Да и вообще, переживёт. Главное сейчас – помочь Ольге.
В помещении ЗАГСа , где они оформляли заявление на брак, было мрачновато и темно, но Миша-Коля всё равно заметил, что Ольга смахнула слезу.
- Слушай, Оль, не расстраивайся ты! Я тебя не подведу! А хочешь, я этому Серёжке морду намою?!
- Вот только этого не надо! Ты же сам сказал, что тебе всё равно, что там между нами произошло.
- Ты только помни, что тебе нельзя расстраиваться, плакать там. А , если будешь, я точно приведу этого пай-мальчика к порядку!
- Всё. Давай больше не будем о нём говорить. Никогда.
Солнечный день звал на природу. Миша-Коля попытался предложить Ольге погулять в парке, но Ольга напомнила ему, что он согласился с тем, что брак фиктивным будет, поэтому жить они будут параллельно, не пересекаясь.
«Ничего, - подумал Миша- Коля, - проблемы заставят тебя искать во мне поддержки. А сейчас …ладно, думай, что ничем, кроме как штампом в паспорте, я тебе помочь не смогу. Но работу, однако, надо будет искать посерьёзнее.»
А дома его ждал сюрприз. Какой-то мужчина сидел напротив Анны Ивановны и пытался вести с ней разговор. Было понятно, что Анна пусть с трудом, но узнаёт в нем кого-то.
- Это кто, Коленька пришёл? Коля, сынок, иди сюда! У нас гости. Видишь, кто к нам пришёл? Он от папы. Да, да! Это папа его прислал. А знаешь, зачем? За тобой!
Мужчина обернулся на Мишу-Колю.
- Здравствуй, Николай. Я смотрю: маме получше стало?
- У неё бывает то улучшение, то наоборот. Вот сейчас даже узнаёт.
- Коля, а чай у нас есть?
- Да, мам, я сейчас принесу. Для всех.
Миша вышел на кухню сделал чай, собрал всё на поднос и принёс в комнату Анны Ивановны, обдумывая по дороге, что бы такое придумать, чтобы уйти, пока его не разоблачили. Понятно ведь, что гость был вхож в дом, хорошо знал семью, так что проколоться можно в любой момент. Но придумывать ничего не пришлось. Мужчина , откусывая конфету, спросил его:
- Ты думаешь том, как жить будешь? Я пообещал твоему отцу, что буду принимать участие в твоей жизни, когда это понадобится. А тут до меня дошли слухи, что ты не только институт бросил, но и работать не хочешь. Нашёл компанию маргиналов и стал их частью. Это неправильно, Николай. В институт надо вернуться. И работать надо!
- А я уже работаю! – попытался возразить Миша, желая закончить эту в общем-то обоснованную тираду.
- Дворником? Нет, дорогой мой, тебе нужно чем-то другим зарабатывать на жизнь.
- Да я бы рад, но чем? Образования у меня нет… - Мише стало смешно, - не годен я ни на что!
- Годен. Ты мне нужен. Заместителем моим.
- В смысле?
- Вот тебе моя визитка. Позвонишь, когда решишь сменить метлу на авторучку. Чем раньше, тем лучше. Не опоздай. Я бы предпочёл именно тебя. Мне нужен человек, которому бы я доверял. Спасибо за чай! Анна Ивановна! Всех благ тебе! Выздоравливай!
- Да, да, да! Мужу моему привет!
- Обязательно передам!
О! Этот человек знает, что ей нельзя противоречить, когда она говорит о муже. Если ей попытаться напомнить, что мужа она похоронила, она впадает в истерику. Значит, действительно, вхож в семью.
- Да, Николай! Я надеюсь, что у тебя приличная одежда сохранилась? Если нет, надо будет обзавестись. Костюмом и галстуком.
- Я ещё не давал согласия.
- Согласишься. Когда узнаешь подробности. О которых я тебе расскажу , когда ты придёшь ко мне по адресу , указанному на визитке. Ну, что ж, мне пора. А тебя я жду уже завтра, Николай. Приходи. Дай мне выполнить обещание, которое я дал твоему отцу.
Миша-Коля взглянул на визитку, чтобы узнать имя.
- До свидания, Владимир Иванович!
Глава 10
А в это время Николай… Что же происходит с ним?
После того, как только он произнёс, обращаясь к подельникам «Эй, мужики, а что это?» и протянул к ним странную штучку, оказавшуюся у него в руке, он принял её за ценный кулончик и сорвал с шеи чужака, которого невесть откуда занесло на их территорию, эта штучка чуть было не выпала из его руки, и он поймал её почти на лету, крепко сжав между пальцами… И всё. Началось что-то странное… Пропали и ребята, и чужак , и Ольга, попытавшаяся так смешно остановить драку, мол, стоять, стрелять буду. Кольке захотелось всё бросить, подбежать к этой девчонке, от которой у него давно кружилась голова, и сказать: «Стреляй!» и упасть к её ногам. Он знал, что надежд у него нет относительно неё, но посмеяться-то над своими чувствами он мог? И потом: в падении можно было бы обнять её за ноги… Хоть так прикоснуться! И вдруг всё пропало!
У Кольки аж во рту пересохло. .. Что-то он пропустил? Может, в драке получил по мозгам и потерял сознание? Но почему ребята его бросили тут одного? А, может, ему всё приснилось? И чужак, и мужики, и Ольга? Тут он заметил, что что-то держит в руке. Он присмотрелся и снова не понял, что это? Ага! Снова! Значит, он видит это не в первый раз – это раз, и, значит, ничего ему не привиделось. Всё было на самом деле… Но что же всё-таки произошло? Может, все ушли в кафе? Надо найти этого чужака и вернуть ему это штучку, только пусть сначала объяснит, что это такое.
Николай бросил штучку в карман штанов и зашёл в кафе. О! Как тут всё изменилось!
- Что встал на пороге? Проходи! – обратилась к нему полная женщина-бармен с какой-то белой накрахмаленной узорчатой короной на голове. Есть будешь? Или так, газводички или сока налить?
- А чем кормите?
- Котлета. И сложный гарнир.
- Какой гарнир?
- Сложный.
- Как это?
-Ну… Картошка и капуста тушеная… Ты что, с неба свалился?
- Нет-нет! … Есть я не буду. Дайте мне бутылочку минералки.
- Минеральной нет. Есть только лимонад, - барменша поставила на прилавок стеклянную бутылку с желтой небольшой наклейкой у самого горлышка. Николай раньше таких не видел.
- Сколько я должен?
- 22 копейки.
- Сколько?!!!
- Если выпьешь здесь, то 10. Тара стоит 12 копеек.
Николай порылся в карманах.
- Нет… У меня только сторублёвая есть…
- Ой… Что врёшь-то? Такой купюры-то и нет в ходу. Нет денег, так и скажи, что нет. Что, даже копейки нет? На водичку без сиропа?
- …Нет… - Николай совсем потерялся в пространстве – а просто водички из крана можно? Бесплатно…
Барменша засмеялась:
- Что ? С бодуна страдаешь?
- Ага, - растерянно согласился Николай, которому всё труднее и труднее было шевелить языком в пересохшем рту.
Барменша вздохнула, прошла к белой раковине , подставила стакан и включила кран. Николай пил с жадностью , прислушиваясь ко вкусу воды. Нет, вода как вода, обычная. Ну, хоть что-то такое, каким ждёшь…
- Спасибо! – Николай поставил стакан на прилавок, - скажите, а сюда заходили молодые люди с Ольгой?
- Какие люди? Никого здесь не было. С утра тишина. Только пара алкоголиков похмелиться заходили. Может, тебе тоже налить?
- Нет! – испуганно возразил Николай. Ему надо было оценить обстановку трезвым умом…
Он вышел на улицу. А где парк? Почему здесь пустырь и дикие заросли? И асфальтовая дорожка к кафе узенькая… А была целая площадка асфальтированная… Что происходит, чёрт возьми? Первое, что решил сделать Николай, это дойти до дома и проверить, всё ли там в порядке. И что с матерью?
Во дворе дома тоже было много незнакомого. Самое смешное было то, что люди с мусорными вёдрами стояли в очереди перед машиной и выбрасывали мусор в большой откидной бак. Николай посмотрел вокруг. Мусорные баки пропали со двора. «Это что же, - подумал он, - теперь мусор по старинке придётся только в определённый час выбрасывать? Что за ерунда происходит?»
Скамья у подъезда та же. Только давно не крашеная… Зелёный цвет едва угадывался. А, вообще-то , она была выкрашена в синий цвет. И относительно недавно. Кусты у скамьи совсем маленькие. А были уже большие. И цвели . Белый шиповник… О! И сосёнка у подъезда целая! И маленькая ещё. А ведь прошедшей зимой его кореша – Витька с Володькой – спилили её на Новый год, чтобы продать! Их чуть не поймали тогда. А то был бы им Новый год! Хорошо, что смогли удрать, а сосну пришлось бросить… А сейчас она стоит вся! Правда, маленькая. Как будто ту убрали совсем, а эту высадили на её место совсем недавно…
Николай поднялся на свой этаж. Дверь легко поддалась ключу. Слава Богу, хоть здесь никаких сюрпризов! Он прошёл в комнату матери.
- Мама! У тебя всё в порядке?
Мать сидела за пианино и что-то там наигрывала. Давно она уже не садилась за пианино! С чего это вдруг?
- Кто здесь? … - спросила мать и встала из-за инструмента…
Николай растерялся в очередной раз. Да, это была его мать. Но гораздо моложе. Да, она уже не видела. Она ослепла после трагической гибели сына Михаила, который был назван в честь отца. А Николай впоследствии стал неким утешением для неё. Ну, и проблемой! Она души не чаяла в Николае. В результате он вырос избалованным и не поддавался её влиянию. Смерть отца совсем развязала ему руки, но мать продолжала любить его с такой же нежностью и неистовством в своём тактильном пространстве и сквозь безумство от беспомощности, вызванного смертью мужа. Но самое удивительное: перед Николаем стояла беременная женщина!
Мать подошла к нему и тронула его лицо по обыкновению.
- Миша? – материнское сердце подсказывало ей, что перед ней родной человек, но безумство ещё не тронуло её рассудок, поэтому голос её дрожал , потому что она узнавала в его лице своего погибшего сына. – Мишенька! Ты отрастил бороду? Мальчик мой родной!
Она обняла его и прижала к себе насколько позволял уже заметно округлившийся живот. Николаю казалось, что он сходит с ума. Как такое может быть? Он тоже в ответ обнял мать, не в силах возразить ей, да и что возражать? Он её сын. Только не Миша, а Коля. Она хотела и Колю назвать Мишей, но ей сказал кто-то, что тем самым она передаст второму сыну судьбу первого, и тот тоже может погибнуть. Именно поэтому его назвали по-другому. Но, судя по фотографиям, Николай действительно был очень похож на своего старшего брата, которого никогда не видел. Соседи часто обращали на это внимание, и Николай вовсе не из-за лени бриться, а именно поэтому отрастил бороду, чтобы отличаться от Миши.
И всё было бы нормально! Николай ведь мог и не заметить внешних изменений матери, и то, что она приняла его за погибшего брата было бы совсем не удивительным для её помутневшего сознания, но беременность! – это никак не вписывалось в осознание момента! Если он сейчас скажет, что он не Миша, а её другой сын – Николай, то как она к этому отнесётся? Как выдержит?
В этот момент в квартиру кто-то вошёл, звеня ключами и хлопая дверью.
- Миша! Это папа пришёл! Идём скорее обрадуем его!
Она взяла Николая за руку и повела, ощупывая пространство свободной рукой в прихожую.
- Миша, Миша! – обратилась она к мужчине в прихожей, - смотри! Миша не погиб! Что-то там не так было! Вы кого-то другого приняли за Мишу. Миша жив!
Мужчина протянул руку к выключателю и включил свет. Да, это был отец. И этого просто не могло быть! Он умер, когда Николаю было 10 лет. Он умер! Но сейчас он стоял напротив… Николай увидел, как отец бледнеет на глазах…
- Этого не может быть, не может быть… - бормотал отец и тихо сползал по стене на пол, не отрывая глаз от Николая.
- Этого не может быть, не может быть… - почти в унисон шептал Николай.
Но тут Коля пришёл в себя, понимая, что нужно оказать помощь отцу.
- Мам, отцу плохо, - сказал он, иди к себе, я ему сейчас помогу лечь на диван.
Скорая приехала быстро. Врач осмотрел потерявшего сознание Михаила Семёновича, диагноз поставили без труда – инфаркт, положили на носилки и повезли в больницу, начав реанимацию уже в машине. Николай приехал в больницу вместе со скорой, с его слов заполнили карту, благо, он действительно был из этой семьи и знал об отце всё. Врач сказал, что отец в реанимации, состояние его стабилизировалось, и рассказал как и когда можно его навещать.
А как он будет его навещать? Если отец получил инфаркт как раз увидев его? Безумие какое-то! Дежурная медсестра пила чай и всё время ныряла глазами в лежащий на столе журнал. Её кто-то позвал, Коля взял журнал посмотреть, что за издание. «Работница». Он взглянул на дату и обомлел. Это был год его рождения. И родиться он должен через два месяца… Мама дорогая! Как это всё можно объяснить?
Он вернулся домой. Мать сидела на стуле около прихожей. Терпеливо ждала его, чтобы узнать, как там дела. Коля успокоил её и помог лечь в постель, напоив успокоительным. Он прошёл в свою комнату. Та же кровать. Тот же стол. Картинки на стенах другие. Эти ещё, видно, Миша наколол на стены. Похоже, после его смерти здесь ничего не меняли… «Как теперь жить? И где? Ладно, завтра обдумаю,» - подумал Колька и провалился в сон.
Глава 11
Утром он проснулся от прикосновения матери.
- Миш, там сейчас автолавка придёт, сходи, возьми продуктов, чтобы отцу было что в больницу отнести…
- Какая автолавка?... – растерялся Колька-Миша, - это о чём?
- Ну, как какая? Для работников обкома… В соседнем дворе, за милицейским пунктом охраны.
- А где это у нас милицейский пункт охраны во дворе?
- Ну, как где, Миш? Ты всё забыл из-за этой аварии своей? В соседнем дворе, в домах, где обкомовские живут. И, если ты не помнишь, надо обязательно пропуск взять. Папе давали квартиру в том доме, но я не захотела туда, потому что мои ученики не могли бы ко мне приходить. Поэтому у нас пропуск. А то милиция не пропустит в тот двор…
Коля попытался вспомнить про соседский дом что-нибудь… И вспомнил, однако, что до перестройки там действительно был милицейский пункт, и в тот двор не могли проникнуть даже мальчишки, когда играли в прятки. Или войнушку… И ни у кого особо не возникало вопросов, почему туда нельзя. Нельзя и всё. И без этого места было много. Да и мальчишки с того двора играли с ними. Их было не так много, они держались своей компании, но в прятки и войнушку играли вместе со всеми.
- Возьми сёмги, приготовим на пару, апельсинов, сок какой-нибудь и штук пять шоколадок…
- А зачем столько шоколада?
- Ну, как зачем? Медсестре, нянечке, врачу дать… Это ж больница!
Коля нашёл в известном ему ящике комода и деньги , и пропуск. Взяв с собой хозяйственную сумку, отправился в соседний двор.
Автолавка, москвич-пирожок уже стояла во дворе. После магазинов перестройки с пустыми полками увидеть такое обилие продуктов было просто опасным для самочувствия. Чего здесь только не было! Сгущёнка, тушёнка, кукуруза, горошек, кофе, чаи разнообразные, конфеты в коробках, колбасы всякие, даже сырокопчёные, фрукты… и даже замороженные ягоды! Коля постарался скрыть удивление и восторг, взял заказанные матерью продукты и вернулся домой. «Вот, - думал он, - понятно, почему началась перестройка в стране… Такое социальное неравенство в стране, где строился так называемый коммунизм просто не могло долго существовать. Рано или поздно, но трудяги-работяги перестали бы терпеть то, что с ними совсем перестали считаться те, кто у власти. Хотя что ещё-то ждать от любой власти?» Неизвестно, куда бы привели бы Николая все эти размышления, но к этому времени он уже пришёл домой.
В комнате матери звучало пианино. Было понятно, что к матери пришёл кто-то из её учеников. Анна Ивановна , потеряв зрение, практиковала репетиторство по игре на фортепьяно. Её ученики добивались хороших результатов, и какое-то время бюджет семьи достойно пополнялся результатами репетиторского труда матери. Особенно необходимость в этом возросла после смерти отца… Высокопоставленного обкомовского работника. Смерти! Сейчас-то он жив! Надо отнести ему передачку. Да, сначала надо приготовить сёмгу. Николай до этого момента никогда не видел этой рыбы. А сейчас перед ним лежал хороший, увесистый кусок рыбы, который нужно было приготовить на пару, как считает мать.
Когда всё было готово, он собрал в пакет апельсины, рыбу, сок и шоколад. Мать позвала его, чтобы передать белый халат.
- Возьми, может, разрешат пройти к нему.
- Да зачем, мам? Там есть халаты для посещения.
- А вдруг нет разрешения пройти к нему? Тогда и халата не получишь, а так оденешь и проскочишь…
- Нет, мам, я не буду нарушать режим работы больницы…
- Да? Не будешь?... Что-то в тебе всё-таки изменилось…
«Да всё во мне изменилось! Даже имя! Но как мне тебе это сказать? – раздражённо подумал Коля, - и как снова появиться на глаза отцу? Чтобы ему опять плохо стало? Нет, буду избегать этого насколько это возможно.»
Он ходил к отцу каждый день и радовался тому, что тот пока не встаёт с постели и не может выходить на встречу к посетителям. А то, что он не подходил к нему, тоже было оправдано. Приносить передачку мог кто угодно, кому и необязательно появляться перед глазами. Николай понимал, что второй раз встречаться с отцом противопоказано и ему, и отцу. Надо было подумать, как жить-то дальше? Ну, мать можно будет убедить в том, что он ей показался. А всё делала домработница, которая приходила ежедневно. Ей Николай представился как двоюродный брат погибшего Михаила, которого Анна Ивановна тоже называла сыночком. Уйти ему было некуда… И оставаться здесь чревато. Кто поверит, что он просто каким-то непостижимым образом явился из будущего? В лучшем случае отправят в психушку.
Отсутствие «братанов» его компании и тем более новых знакомых-собутыльников, Колька боялся разоблачения и старался редко показываться на улице, сделало его домоседом. Он подолгу сидел с матерью и слушал её рассказы о том, как она жила в детстве, об уже ушедших в мир иной родителей, бабушки и дедушки Коли, о том, как встретила своего мужа, отца Коли-Миши, дай Бог ему здоровья! О том, как родился Миша, как она радовалась этому! И как она любила его… На фоне этих рассказов, Коля вспомнил и своё детство, до мелочей… И почувствовал, какими приятными были эти воспоминания! И вдруг понял, как он тоже был счастлив, купаясь в любви и заботе матери. Да , она уже плохо видела, глазами ей служили руки, может, поэтому она часто прикасалась к маленькому Коле, как будто руки её были самой любовью… От этих новых переживаний его иногда кидало в жар от стыда, от того, что он предал любовь матери, повзрослев, перестал с ней считаться и заставлял страдать от постоянных пьянок и скандалов. И, о! ужас! он издевался над её болезнью… А она как будто бы пряталась за ускользающей памятью от его мерзостных поступков и слов… Боже, как стыдно!
Так он жил уже три недели. Отца готовили к выписке. Час икс наступал. И он решился. Пришёл к матери и сказал:
- Мама, я не Миша.
- То есть? – удивилась Анна Ивановна, - что ты такое говоришь?
- Я не успел тебе сказать сразу, ты приняла меня за своего старшего сына, а тут Михаил Семёнович пришёл и всё завертелось! И я не мог оставить тебя один на один с проблемой, которая возникла у тебя в связи с его инфарктом. Тем более, из-за меня…
- А…почему ты отца называешь Михаилом Семёновичем, а не отцом?!
- Так получается… Ты ошиблась, я незнакомый вам человек, который зашёл к вам по ошибке. Я приехал из другого города в поисках своих родственников. И я их нашёл. Завтра отправлюсь жить к ним. Я просто случайно оказался похожим на твоего сына. Мне очень жаль, что его больше нет.
Анна Ивановна сидела побледневшая и подавленная. Её сын для неё умер дважды…
- Я не понимаю… , - выдавила она из себя, - я не понимаю, как ты можешь не быть моим сыном, когда я тебя чувствую как своего родного сына? Чужих людей я так не чувствую… Можно, я буду считать тебя своим сыном?
- Конечно, можно! Только боюсь, что Михаил Семёнович этого не поймёт. Я постараюсь навещать тебя. Хотя бы иногда. Да и скоро я выпаду из твоего внимания. Ведь у тебя родится второй сын! Совсем скоро!
- Да, да. Конечно… Но я не знаю, кто должен родиться, девочка или мальчик? А ты так уверенно говоришь, что это сын… Ты меня обнадёжил.
- Это будет сын, мама.
Анна Ивановна улыбнулась.
- Ты продолжаешь меня называть мамой. Это так приятно…
И тут она разрыдалась…
- Я понимала иногда, что ошиблась… Что не может быть такого, чтобы Миша вдруг оказался жив… Мои руки помнят его лицо. Когда он был уже в гробу… Но твоё лицо так похоже не его! Я понимала, что рано или поздно , но мне придётся услышать от тебя правду. Но так хотелось оттянуть этот момент! А вот теперь, теперь я буду очень-очень ждать того мальчика, который скоро должен будет родиться, - она погладила свой живот, - вот он там уже толкается, хочет на свет Божий! Как я тебя люблю, мой маленький! – Анна Ивановна продолжала тихо рыдать, обняв живот.
Сердце Николая тоже рвалось на части. Он ещё раз почувствовал, как он дорог матери и как он на самом деле любит её…
- А как же тебя зовут на самом деле? – обратилась Анна Ивановна к нему.
- Николай, - едва сдерживая слёзы, назвал своё имя путешественник во времени, ему очень хотелось подойти к матери и прижать к себе, но он видел, что она уже погружена своими мыслями и переживаниями в того, чьё рождение ждала, видел, но не понимал, как это – она своими мыслями с ним? Или не с ним?!
И кто бы мог понять, как ему сейчас тяжело отказываться от своей матери и уходить неизвестно куда…
Утром следующего дня Николай вышел из дома, чтобы больше не возвращаться сюда и не мешать отцу быть живым, а матери быть счастливой с родившимся сыном. Но более всего он не понимал, как это будет возможно, чтобы параллельно с ним жил бы ещё один человек, который является им же.
Перед ним было сто дорог, а, может, и больше. Июньское солнце грело, но ничего не обещало. Что делать? Как быть? С чего начать? Он совсем не умеет жить самостоятельно. Но терроризировать родителей он не может!
И тут он увидел храм. Служба, похоже, уже закончилась, в основном пожилые женщины гуськом выходили из храма и рассасывались в толпах прохожих. Николай не долго думая, повернул к храму, в надежде, что там мысли его как-то успокоятся и он сможет найти решение того, как ему жить дальше в новых условиях.
В храме было прохладно и пахло ладаном. Он подошёл к распятию и мысленно обратился: « Господи, что же со мной произошло? Как же мне жить дальше? Помоги мне! Или выжить здесь, или вернуться в своё время!» Николай вглядывался в глаза Иисуса Христа и искал там ответа. По щеке его потекла слеза. Вдруг к нему подошла пожилая женщина, которая приводила в порядок помещение церкви после службы, и обратилась к нему:
- Плохо тебе, сынок? Не печалься, всё пройдёт! Купи свечечку и поставь Николаю Угоднику, он тебе поможет.
Николая обнадёжило это предложение, святой тёзка наверное поможет! Он подошёл к церковному киоску , запустил руку в карман, надеясь отыскать мелочь на свечку, и тут в его руку попала та самая штучка, которую он принял за медальон на шее того ботаника, которого он с друганами встретил около кафе ещё в своё время.
Он достал его, покрутил между пальцев. Какая-то ерунда ни на что не похожая. Даже не продать. Он уже готов был кинуть его куда подальше, но тут почувствовал , что сбоку есть какой-то рычажок. Он нажал на него, внутри что-то щёлкнуло. Но ничего не произошло. «А что я, собственно, жду от этого кусочка металла? Но ведь не случайно он попал мне в руки после молитвы?» - попытался он себя как-то обнадёжить. Тут ему бросилась в глаза маленькая красная кнопочка. А что , если на неё надавить? Он так и сделал!
Глава 12
И что? А ничего! Только пока он возился с этой штучкой, окошко киоска закрылось! Куда делась бабушка, которая торговала в этом киоске? Где теперь взять свечку? И когда она успела уйти-то? Придётся подождать. Коля прошёл к скамейке, которая стояла на площадке перед церковью, хотел сесть, но тут заметил киоск союзпечати в углу площадки. Он подошёл к нему и хотел попросить газету типа «Работа для вас», но не знал, была ли такая во времена брежневского застоя. Он всмотрелся в обложки журналов, которые были выставлены за стеклом киоска, какие-то очень знакомые журналы развлекательного порядка. А вот и его любимая газета с кроссвордами! Стоп! Она же появилась только в последнее время! Он присмотрелся к дате на газете и чуть не взвыл от радости: 28 июня 1991 года… Вернулся! Он вернулся в своё время! А, может, он просто проснулся? Да не может быть! Они и выпили-то всего по бутылочке пива… И отправились к кафе, сигареты у посетителей пострелять. А потом он … что? Заснул? Но где и как?
Так, а что это он обрадовался? Вдруг сон просто продолжается?
Колька поспешил к своему дому. А как мама там? Она тоже спала? Тут Николай даже остановился от изумления. И это он? Он беспокоится о матери? Которая вызывала у него одно раздражение. Мама-мамочка! Родная моя! Прости! Я сейчас буду дома!
Он вбежал в подъезд и поднялся на свой этаж, переступая через ступеньку, так торопился! Ключ подошёл! Как всегда. Сердце радостно запрыгало в груди. Он вошёл в прихожую и услышал голос матери.
- Коленька , ты уже пришёл?
- Да! Мам , это я…
- Что-то ты сегодня рано с работы… Или ты так, забежал по делу и уйдёшь? Я хотела, чтобы ты мне свежего молочка принёс.
- Да я мигом!
- Ты не торопись! Когда с работы пойдёшь, тогда и зайдёшь в магазин.
О какой работе она говорит? Я же нигде не работаю! Вдруг, сон продолжается на самом деле? И я даже не знаю, что здесь происходит?
Коля подошёл к матери. Да, это уже была немолодая женщина… Она была из его времени! И не беременная! Он обнял мать. И она не фантом!
- Какой ты сегодня ласковый, Коленька! Ничего не случилось? – заботливо спросила мать.
- Ничего. Всё в порядке. Просто я тебя очень люблю…
- Я тебя тоже, сыночек.
Николая насторожило её расположение к нему. Обычно она сердилась на него и всё время с какими-то претензиями обращалась! А тут… Что-то тут не так.
- Хорошо, мам, я принесу молока вечером…. Когда буду возвращаться с работы…
С какой работы? Надо выйти к подъезду, поспрашивать у соседей или ещё у кого, о какой работе мать говорит? Да и всё ли теперь так, как я думаю?
Он присел на скамью у подъезда. Огляделся. Всё так , как и было всегда. Это радует. Но что-то всё-таки не так… Причём и какая работа? И вдруг о радость для глаз! по тротуару мимо летела Ольга! Как он соскучился! Во сне её не было. Или ещё не было? Всё, хватит об этом думать! Я – дома!
- Оля! Привет! – Николай приготовился, что Ольга скажет как обычно «да пошёл ты», но она остановилась, улыбнулась ему и спросила:
- А ты что так рано с работы?
- Да вот так получилось…
- Надеюсь, ты ничего нехорошего не сотворил? Тебя не выгнали с телеканала?
« С какого телеканала?» - чуть было не выдал себя Николай. Но тут он поймал себя и поспешил успокоить Ольгу.
- Нет, нет… Всё в порядке.
- Напоминаю тебе: 16 июля у нас регистрация. Не забудь договориться на работе, чтобы быть свободным в этот день, хотя бы с утра.
- Х…хорошо… - растерянно послал Николай вслед убегающей Ольги плохо произнесённое им слово.
« Не понимаю, какая регистрация? Точно… Это сон… Просто сон продолжается! Какой ужас… Нет, конечно, не ужас. Регистрация… брака что ли?...Ольга и я? Какое счастье! Но разве это возможно? Значит, это сон. А так похоже на явь!»
Обескураженный Николай продолжал сидеть на скамье, ожидая ещё чего-нибудь чудесного. « Эх, надо было спросить её про мою работу! Она же спросила, мол, что так рано с работы пришёл. Значит, она знает про мою работу!»
«Шумел камыш, деревья гнулись!» - послышался приглушённый голос дворника Рюхи из подвала. Опять, наверное, нарюхался дворник Рюха-Андрюха! Вот он-то мне сейчас всё и расскажет! Николай нырнул в дверь подвала. Рюха был трезв. Он очень тщательно сметал мусор с цементного пола подвальной клетушки, где жил вот уже года полтора.
- Привет, Рюх! – обратился панибратски Николай к почти уже деду Андрею, так у них было принято ещё до Колькиного сна.
- О! Колька! Привет! У тебя пивка нет? Здоровье поправить…
- А тебе какое надо?
- Баварское. Прямо из Мюнхена! Из пивной столицы!
- Всё шутишь? Пива больше выпускают в Дортмунде. Может, тебе пива оттуда надо?
- Да ладно! Хоть какого-нибудь…
- Жди, сейчас принесу! – Николай подумал, что разговор нужно чем-то смягчить, пиво как раз и подойдёт.
Через пятнадцать минут они сидели за убогим столиком в коморке Рюхи , держа в руках по бутылочке пива «Шихан», которое Колька брал у грузчика соседнего магазина. На полках магазина пива не было, а у грузчика всегда можно было из-под полы взять. Дороже, конечно, но было!
- Рюх, я сейчас должен на работу сходить, а там… ой, да где это? Забыл…
- На телевидении что ль? Что там? Какое кино иностранное сегодня на вашем канале будет? А? Вчера «Полицейская академия была». Я оборжался! А сегодня что будет?
- А я что-то не посмотрел… - «Ничего себе! Я что, на телеканале «Земля» работаю?» - мысленно изумился Николай. Телеканал «Земля» открылся не так давно. И здесь по ночам можно было посмотреть пиратские фильмы . Канал ещё не ввёл плату за просмотры, поэтому смотреть канал могли все. Как обычные государственные. «Интересно, что я там делаю? – продолжал размышлять Николай, - не диктором же! Не, я только директором мог бы!» - посмеялся он. Ну, дела! Всё чудесатей и чудесатей! Вспомнилась фраза из книжки про Алису, которую ему в детстве читала мама.
Неужели завтра утром он должен умыться, одеться и отправиться на телевидение? Студия эта находилась на верхнем этаже соседнего здания. И программы там пока были далеки от совершенства. Но кино посмотреть можно было иностранное. О котором до перестройки никто толком и не подозревал. Нет, ну а он что, явится туда и спросит: « Эй, скажите, а что я, человек без образования и талантов, здесь делаю? За что вы мне намерены зарплату платить?»
- Слушай, Кольк, ты у меня тут какие-то странные часы оставил… Наверное, снял, чтобы не повредить, когда стройматериалы сгружали… И забыл. А я всё никак тебя не мог увидеть, чтобы передать, - Рюха полез в картонную коробочку, которая стояла на столе в глубине, наверное, для хранения всякой всячины.
- Какие часы? – Колька приготовился удивиться, но решил, что надо пока попридержать свои переживания. Время удивляться не закончилось. Или даже только началось.
Рюха достал какой-то тёмный квадратик на браслете, похожем на резину.
- О! Были часы… а сейчас темно под стеклом… Испортились?
- Ладно, давай, я посмотрю, что с ними, - Коля положил часы в карман, и уже совсем было собрался выйти во двор, но подумав, остановился и спросил Рюху: « А что это я у тебя в коморке делал? Чтобы часы здесь оставить?»
- Так работал же! Ты что, совсем со своим телевидением всё забыл?
- Работал?
- Ну, да. В последний мой запой… Хорошо, что заменил меня на этот случай, а то б я и без зарплаты, и без жилья остался!
Пока Николай переваривал очередную дозу неожиданной для него информации, он вышел во двор и решил сходить к Ольге, чтобы толком её расспросить. В конце концов , он может ей рассказать про эти сны! Она поймёт. Она , хоть и смеялась всегда над ним, но не зло… Может, хоть она объяснит, что здесь дальше должно присниться? Но вот сон про работу дворником вместо Рюхи и про часы он точно не видел! А уж про телевидение тем более!
Его подъезд был первым, а Ольгин – последним. Надо было просто пройти шесть подъездов, но Николай боялся сделать шаг, а вдруг опять какая-нибудь чудесатость произойдёт? У него уже никаких сил не осталось терпеть и переносить эти чудеса. Но сердце подсказывало, что надо приготовиться к очередному чуду. И правильно подсказывало. Навстречу ему по тротуару шёл… он, Колька Бритов, вернее, Николай Михайлович Бритов. Мужчина в расцвете лет, в Колькином костюме, но портфельчик в его руках Кольке был незнаком. Такого Колькой не назовёшь. Разве что Николаем Михайловичем… Двойник увидел Кольку и радостно заулыбался! Ничего себе! Чему это он радуется? Как одну жизнь на двоих делить будут? Может, это не двойник, а какой-нибудь брат или племянник подросший… Колька уж и не знал, как реально объяснить все чудеса, которые посыпались на него как из рога изобилия.
- Николай! Колька… Привет! – обратился к нему Николай Михайлович, - как хорошо, что ты появился! – он подошёл ближе, - начну с главного: хронотранс у тебя?
- Какой х…х…транс? Что это?
- Ты меня не узнал что ли?
- А ты кто? Брат мне? Или племянник?
- Не тот, и не другой, - ответил Николай Михайлович, - я тот парень, на которого ты со своими дружками напал у кафе, курить вам, видите ли , захотелось! Драка была… Вспомнил?
- Драку помню. Тебя – нет.
- Так это я специально волосы подкрасил и бороду отпустил, чтобы на тебя походить!
- Зачем тебе походить на меня?!
- Я объясню тебе всё позже. А сейчас скажи, у тебя ли хронотранс?
- А что это такое?
- Это такая продолговатая штучка с красной кнопочкой. Он у меня на шее на цепочке висел… А после драки пропал.
Николай понял, что речь идёт о той штучке, которая у него в кармане лежит. Он хотел достать её, но раздумал делать сразу. Нет уж!
- Вот когда расскажешь, тогда и я скажу, у меня она или нет.
- Хорошо. Так или иначе, но мне всё придётся тебе рассказать. Только сначала надо маме молока отнести.
- Маме? – Николай вспомнил, что мать просила принести молока, - это ты о моей маме говоришь?
- Ну, да! Об Анне Ивановне.
- А с каких пор она тебе мамой стала? – кажется, это ещё одно чудо, которое без спросу вмешивается в его, Колькину, жизнь.
- Ну, тебя-то не было! Ты шарахался всё это время где-то. Пришлось взять на себя твою роль!
Ну, слава Богу, хоть это не чудо!
- И почему же ты взял на себя эту роль?- то, что его мама является мамой этого ботаника только умозрительно, не значило, что у Николая закончился запас вопросов к любому, кто мог нести необходимую ему информацию. При этом Николай окрасил свой последний вопрос такой агрессией, что Николай Михайлович даже отступил на шаг.
- Так, давай решим, кто отнесёт матери молоко, ты или я, вместе нам лучше не появляться, она хоть и не видит, но почувствует что-то подозрительное. А её совсем не хочется втягивать в эту историю. Надо отнести ей молока, она ждёт, а уж потом все разговоры. Короткими они не смогут быть.
- Ты понесёшь. А то ещё слиняешь куда, пока я ходить буду, - Николай успокоился и включил логику.
- Хорошо, посиди здесь, у подъезда. Я быстро.
Николай Михайлович поспешил в подъезд. А Николай остался у подъезда.
Глава 13
- О! Колька! Привет! – сосед Валерка вышел из подъезда, - ну, как твои дела на новой работе?
Очень хотелось послать его, но Николай сдержался.
- Хорошо. А что?
- Да Танька моя хочет «Робота-полицейского» посмотреть. У вас есть этот фильм? Покажете?
- Покажем, покажем, у нас всё есть , - Николай понимал, что будет лучше, если Валера не увидит их с Николаем Михайловичем вместе. Как это объяснить? Колька и сам не знает, как это объяснять… - Ладно, Валер, мне идти пора, - сказал Николай ,желая прекратить общение.
- А! Ну, понимаю. Заботы домашние. Слава Богу ты за ум взялся, Анна Ивановна спокойнее стала, перестала тебя звать на весь подъезд. А то как ты загуляешь, то всё – нет никому покоя, а еду она не принимала из чужих рук… А сейчас – прямо загляденье на тебя посмотреть! Дружков своих разогнал, а то и от них нам доставалось, работу вот приличную нашёл.
- Да, да, Валер, я пойду. Теперь всё будет нормально. Не беспокойся. И Татьяну успокой. Я-то до сих пор помню её скалку, которой она меня по подъезду гоняла.
- Что, больше скалка не понадобится?
- И сковородка тоже…
- Это хорошо! – резюмировал Валера, - ну, ладно, я пошёл.
Валерка скрылся за углом дома. Ухххх… Хорошо, что он успел уйти. Как раз в это время из подъезда вышел Николай Михайлович, который теперь был просто похож на Кольку . Он переоделся в свои джинсы и майку, в которых когда-то и предстал перед троицей хулиганов у кафе. А ещё у него очки были. И тогда и теперь. Что делало их чуть-чуть отличными друг от друга.
Колька 2 прошёл мимо, показав жестом, чтобы Колька 1 шёл следом. Когда они достаточно далеко отошли от дома, Колька 2 остановился, дождался второго Кольку и сказал:
- Первое: я не Колька, я – Мишка. Второе – я не собираюсь занимать твоё место впредь. А теперь давай пройдём в кафе, в котором нет знакомых официанток.
Они прошли ещё один квартал и зашли в кафе «Отдых». Народу как всегда здесь было немного, ещё не вечер, можно было спокойно поговорить.
Миша сел поудобнее в кресло напротив Коли и спросил:
- Что-нибудь заказать ? Просто так сидеть неловко.
- У меня нет денег.
Миша достал из кармана несколько купюр.
- Теперь это твои деньги. Я их заработал, притворяясь тобой.
- Я сам заработаю.
- Конечно, заработаешь. А мне ионии уже не будут нужны. Я надеюсь, что хромотранс у тебя? Иначе куда б ты исчезал на довольно продолжительное время? Где был-то? Судя по всему – в прошлом, ираз остался цел и невредим - предположил Миша.
- Во-первых, - начал Коля, ему захотелось быть таким же серьёзным как Николай Михайлович в костюме, ведь по большому счёту это и был он, - Эта штучка, которую ты называешь хромотранс, действительно у меня, - он достал её из кармана и показал, - но сначала ты мне обещал всё объяснить.
Миша с трудом сдержал радость от вида хромотранса. Он сделал глубокий выдох в предчувствии скорого окончания этой нелепой истории.
- Коля, осторожнее! Не нажимай на него и не три между пальцев! Его вообще лучше в кармане не носить, чтобы ненароком не сдавить. А то… улетишь куда-нибудь!
Колька испуганно бросил хромотранс на стол.
- Так это из-за него я попал в прошлое? И это был не сон?
Миша быстренько подхватил чудо техники его времени и быстренько прицепил на цепочку на груди.
- Пусть здесь будет, от греха подальше!
- А это тоже твоё?
Колка достал часы из кармана. И тоже поспешил избавиться от них. От греха подальше!
- О да! Это мой фитнесбраслет. Зарядка кончилась… Вернусь домой , заряжу. Не бойся, никаких неожиданностей он не несёт. Так же как часы. А где ты их нашёл? Они со мной были какое-то время после твоего исчезновения, а потом пропали.
- У Рюхи в коморке.
- О, Да! Это возможно. Ведь я какое-то время работал дворником вместо Рюхи. Мог там оставить.
- Вот об этом я уже знаю. Лучше расскажи, чего не знаю.
Миша задумался.
- Даже не знаю, с чего начать… Наверное, с главного. С Ольги.
- А что с Ольгой?
- Надеюсь, ты не откажешься ей помочь, - Миша произнёс это почти приказным тоном, - я не знал, как надолго ты исчез, поэтому предложил ей от твоего имени выйти за меня замуж. Или согласился с её аналогичным предложением. Так что , скоро у вас регистрация. Если ты согласен, конечно. Если не согласен, то я сам на ней женюсь и останусь здесь под каким-нибудь предлогом. Хотя это не желательно. Вернее, с моей стороны – желательно, но законы физики могут отрицательно повлиять на мой организм, а оставлять её вдовой лет через пять мне бы не хотелось…
- Не понял, что это значит… - сказал Коля.
- Это значит, что в будущем мы можем прожить не более пяти дней, а в прошлом больше, но не более пяти лет. Как решить эту проблему, мы ещё не выяснили, пока дебаты у нас идут, нужно ли мешать природе. Пять дней, значит, за пять дней и нужно решить проблемы в будущем, так же и с прошлым. Да и вообще, эти путешествия должны остаться просто путешествиями. Жить нужно только в своё время и делать его своими руками, чтобы было и прошлое, и настоящее, и будущее, такими, какими ты их сам сделаешь.
- Всё равно не могу врубиться!
- Я, Коля, - сотрудник института времени. Для меня сейчас 2031 год. Туда же случайно попала и Ольга, Я её возвратил назад , в своё время…
- Да как это можно? – перебил его Коля.
- Коля, наступит время, когда наука найдёт способ перемещаться не только в пространстве , но и во времени. Рассказ об этом займёт очень много того, чего нам как всегда не хватает - времени. Поэтому не будем его тратить, вернёмся к нашим баранам, то есть к нынешнему времени. Ольга не помнит своего путешествия. Мы не можем запоминать то, что видели в будущем, память не усваивает этого материала. Правда, есть исключения, но они и всегда были. Люди с особо тонким восприятием окружающей среды могут бывать в будущем, но помнят не конкретные вещи, а образы. Как сон. Так же и Ольга. Так что нет смысла расспрашивать её об этом . Её путешествие, повторяю, было случайным. Я её вернул сюда, но вернуться к себе мне не дал ты и твои подельники. Хромотранс – это инструмент, с помощью которого можно совершать перемещения во времени. Но, чтобы не залететь невесть куда, нужно не только пользоваться красной кнопкой на нём и колёсиком, но и хорошо считать.
- Но ведь у меня получилось!
- Просто я его настроил, находясь ещё в своём времени, ты только на кнопку нажимал, но чтобы вернуться, похоже, сдвинул колёсико, которое просто отменяет предыдущее действие. Было бы лучше, если бы хромотранс был аналогом компьютера, но тогда нельзя будет входить во время, где ещё нет интернета. Только этим и объясняется его такое простое строение.
- А я был в прошлом…
- Всё верно, он был настроен на прошлое, когда попал тебе в руки.
- Но я всё помню, что было со мной!
- Это нормально. Мы способны помнить и анализировать только прошлое. Поэтому ты помнишь… Надеюсь, ничего страшного ты там не натворил?
- Нет! Наоборот, я вдруг понял…или вспомнил, как я люблю свою маму! И как мне теперь стыдно…Много я ей, уже больной и состарившейся нервов попортил! Она там была беременна. Мной , похоже. А что было бы, если бы я остался там во взрослом состоянии и родился бы у неё?
- Ты бы делил своё сознание ещё с одним телом, Но мы ещё не знаем как это может сказаться и на теле, и на душе и сознании. Поэтому лучше было бы избежать этого, что ты и сделал. Пусть случайно. Тебе просто повезло.
- А я знаю , почему мне повезло. Я попросил о помощи Исуса Христа, как это было бы не смешно.
- Ничего смешного здесь нет. Именно поэтому у тебя всё получилось. Но пока о силе молитвы мы говорить не будем. Мы ещё своих проблем не обсудили. Кстати, иногда сумасшествие и страшные болезни объясняются тем, что сознание вынуждено тратиться и на прошлое , и на будущее, поэтому таким недобрым становится настоящее. Ты избежал этого. Но возвращаемся к нам.
- Да, да! Что там с Ольгой?
- Я не буду тебе рассказывать, почему она на несколько дней попала в будущее, захочет, расскажет сама. Она замуж захотела, потому что беременна, а этот придурок Серёжка, отец ребёнка, просто скрылся от проблем. Но не он тема нашего разговора. Ольга хочет фиктивного брака, только ради статуса. Боюсь, что и помощь ей придётся насильно предлагать. Но я на это пошёл. От твоего имени. Но , если ты не хочешь, я готов остаться здесь. Даже, если смогу быть с ней всего пять лет…
- Нет, нет! Ты уходи к себе! Я не только не против, я за! Я люблю Ольгу. Уже давно. Но она и близко не подпускала меня к себе. А тут вдруг сегодня увидела меня и, пробегая мимо, напомнила, что у нас скоро регистрация. Чем сильно меня удивила. И настолько, что я не решился её расспросить об этом! А ты тут только мешать мне будешь!
- О! Это очень хорошо, что вы не разговаривали подробно! Даже не буду объяснять , почему. И хорошо, что ты её любишь. А ребёнок не смущает тебя своим происхождением?
- Так он поможет мне жениться на Ольге! Я его ещё больше, чем Ольгу любить буду! Только бы работу найти… Хорошую. Их же содержать надо!
Миша улыбнулся и согласно закивал головой.
- Эта проблема уже решена. Ты друга своего отца , Владимира Ивановича знаешь?
- Конечно! Он в обкоме работает. Как и папа когда-то.
- Скоро ни обкома, ни партии не будет.
-Не понял…
- Вот когда не будет, тогда и поймёшь.
- Почему только тогда пойму? Я уже заметил, что в стране, где громко говорят о социальном равенстве, об уважении к человеку труда, процветает это самое буржуйское неравенство, где буржуями оказались представители партии от власти, а в человеке труда эти коммунистические буржуи видели раба и обслуживающий персонал. Когда-нибудь это должно будет закончиться.
- Ты прав, конечно, но не думай, что справедливый мир тебе поднесут на тарелочке с голубой каёмочкой. Чаще всего изменять структуру общества начинают те, кто хочет занять место этих буржуев, чтобы опять же видеть в людях труда только свой обслуживающий персонал. Кстати, твоя новая работа даст тебе возможность почувствовать это изнутри. Надеюсь, что ты не станешь злоупотреблять своим положением, и твои слова будут сочетаться с твоими делами.
- А что с работой-то?
- Итак. Друг твоего отца, Владимир Иванович, нашёл тебя в моём обличии и предложил тебе быть его заместителем на новом телеканале в память о дружбе с твоим отцом, он обещал твоему отцу помочь тебе найти своё место в жизни.
- А на каком телеканале? На «Земле» что ли?
- Ну да! Его открыли на, так сказать, «деньги партии», наверное, в предчувствие изменения времён.
Николай с трудом переваривал информацию и едва успевал вставить свои вопросы для того, чтобы уточнить обстоятельства.
- А кем на этом телеканале является Владимир Иванович?
- Директором.
- Директором? Да ты смеёшься? Какой из меня замдиректора телеканала? Я ничего в этом не понимаю!
- А тебе и не надо. Там уже собран коллектив специалистов. Принимать решения и давать задания будет Владимир Иванович, тебе останется только следить за тем, чтобы всё было выполнено и сделано вовремя и в срок. И способствовать этому. Тебя Владимир Иванович выбрал ещё и потому, что ему нужен преданный человек на этой должности, которому он мог бы доверять. Сейчас я тебе расскажу о проблемах на сегодняшний день, объясню, с кем и как тебе их предстоит решить, чтобы завтра утром ничего не стало для тебя абсолютной неожиданностью. Через день, другой ты будешь настолько «в теме», что станешь удивляться тому, как ты мог подумать, что не справишься с этим.
Миша ещё часа два растолковывал Коле то, чем ему придётся с завтрашнего дня заниматься, а также подробно описывал сотрудников, чтобы Коля смог ориентироваться среди них. Они составили план завтрашней «пятиминутки», где Николай последовательно будет предлагать обсуждение необходимых тем и давать слово определённым сотрудникам, чтобы непосредственно познакомиться с ними.
Ну, а как с Ольгой Коля будет выстраивать отношения, это Николаю придётся думать самому. Да он и не хотел подсказок от другого мужчины. Коля просто решил, что до регистрации он не будет давать знать о себе, а уж потом окружит Ольгу вниманием и заботой. Будет появляться именно в те моменты, когда она особенно будет в нём нуждаться, и она в конце концов поймёт, что он «то, что надо».
- Да, - заметил Миша, - твои друзья, с которыми ты промышлял у кафе, сейчас постигают мастерство сварщиков. Им был предложен выбор: либо нары, либо высокооплачиваемый труд. Они выбрали второе. Так что они не будут отвлекать тебя . И последнее: надеюсь, что ты не захочешь вернуться к прежнему образу жизни. Я буду иногда являться, чтобы убедиться в этом. И мне не понадобится суд, чтобы избрать для тебя наказание. Я просто отправлю тебя в прошлое.
- Нет! Я всё понял!
- Ну, а теперь настало время попрощаться. Не поминай лихом!
Миша достал из-за пазухи хромотранс и нажал на красную кнопку.
Николай даже ахнуть не успел… Мишин стул опустел в ту же секунду. Коля подозвал официантку, чтобы расплатиться. Та, принимая деньги, подозрительно осмотрелась.
- А куда делся ваш друг? Вроде никто не выходил…
- Выходил, вы просто не заметили! – ответил ей Николай и поспешил домой к матери.
Глава 14
Две недели проскочили не заметно. Николай легко вошёл в режим заместителя Владимира Ивановича. Сказалось воспитание, которого в своё время не пожалела для него мать. Отношения с матерью были восстановлены настолько, что приступы деменция больше не проявлялись. И Николай понял, что болезнь эта была не более, чем защитой от его бесстыдства и наглости, которые он позволял себе прежде. А сейчас его ждало то, о чём он мечтал, даже будучи маргинальной особью. Он понимал, что Ольге был обещан исключительно фиктивный брак, но не сдержался и купил огромный букет белых роз, нашёл человека, которому пообещал заплатить за то, что он постоит какое-то время у дверей загса в ожидании того, когда они с Ольгой выйдут оттуда, и подержит этот букет, чтобы он, Коля, мог неожиданно преподнести его Ольге.
Так и случилось. От неожиданности Ольга приняла букет, который ко всему прочему подкупил её своим размером и красотой.
- Коля! Я же просила – никакой помпы! – она конечно же хотела упрекнуть его, но смешанные чувства не давали проявить раздражение, и радостная улыбка надолго приклеилась к её лицу.
Надо сказать, что изменения в Николае она заметила давно, и они вызывали у неё интерес и признание, поэтому букет почти не удивил её, и уж точно – обрадовал.
- Предлагаю пойти в кафе и отметить событие, - не очень уверенно , но с надеждой произнёс Коля.
- А пойдём! – решительно сказала Ольга, - но, тем не менее о том, что мы сегодня официально стали мужем и женой, никто не должен узнать. Ты мне обещал!
- Я помню! А мне всё равно, будет кто об этом знать, или нет, я безумно рад этому обстоятельству.
- Ой, Коля, ко мне крадутся «смутные сомнения»… - Ольга подбоченилась и взглянула на Николая из-подлобья, - ты не напьёшься, как раньше?
- Только по бокалу шампанского! Ты же не откажешься!
Вдруг перед ними возникла цыганка. Она обратилась к Ольге:
- Ручку не пожалей, подай мне её, очень нужно кое-что сказать тебе!
Она взяла Ольгину руку в свои и продолжила
- Так, так… Счастье у тебя на ладони прописано! Муж твой тебя любит. И ты его, - при этих словах бровки Ольги приподнялись вверх, она бросила взгляд на Николая и рассмеялась, - да, да, продолжила цыганка. Родится у тебя дочь. А потом ещё одна дочь! Жить будете вместе и долго. И ничто не помешает вашему счастью!
- Коль, ты цыганку нанял? То букет в кустах, то цыганка!
- Букет точно я… Но цыганка – нет! – Коля попытался оправдаться. Однако достал деньги чтобы заплатить цыганке.
- А вот этого не надо. – цыганка отвела его руку с деньгами, - я со счастливых пар денег не беру, незачем пуать их счастье, а мне – удачу!
Цыганка удалилась, шурша своими юбками.
- И что это значит? Как к этому относиться? – спросила Ольга.
- Честно: цыганка не моих рук дело. Но она меня очень обнадёжила… Не пугайся, я не буду навязываться. Только, если ты захочешь этого счастья…
Ольга вздохнула и многозначительно произнесла:
- Посмотрим, посмотрим, как дальше карты лягут…
Николай взял Ольгу под руку и повёл в кафе. А недалече из-за кустов им вслед смотрела цыганка глазами Надежды Николаевны. Она очень хотела , чтобы родители её были счастливы, вот и махнула в прошлое, чтобы настроить их на счастье. Ведь сбывается именно то, на что себя настроишь… А дату регистрации родителей она и так знала, а тут ещё и возвратившийся наконец из прошлого Миша сообщил ей даже час этого важного для их семьи собития.
-
-