Морозный, невесомый воздух освежал лицо и щекотал ноздри.
Вокруг покоилась, усеянная валунами, замершая древняя Кольская каменная пустыня
Север. Зима. Тундра дышит спину и поддувает ветерком. Снега спрессованы и зализаны струями ветра, вытянуты языками в сторону моря. На открытых местах снега нет. Или почти нет. Его сдуло ветром. Снег оставил после себя белую рябь снежных ягод, разбросанных на мху. Белый снег, черная вода, серые камни.
Однажды, в верховьях Поноя. На рекогносцировке. Артур оскользнулся и упал в расщелину. Нога, попавшая между двух камней, спасла от гибели, но была вывернута напрочь. Потеряв сознание, он повис в метре от гибельного гранитного дна.
Очнувшись, Артур, вскрикивая от боли, кое-как, освободился, и упираясь руками, сполз по склизким камням на дно расщелины.
Внизу, оглядев свое узилище, он понял, что подняться наверх с разбитой ногой невозможно. Стены отвесны. Для здорового человека подъем был бы весьма проблематичным. Но что удивительно, что на «пяточке» метр на два, два с половиной, он, не сразу, а каким-то звериным чутьем, прежде прошарив руками стены, обнаружил что-то вроде узкого лаза. И не факт, что визуально или наощупь. Но тогда он не придал этому значения. Он был уверен, что лаз имеет и вход, и выход. Не раздумывая он вполз в него.
Узкий лаз, сделав поворот и превратился в просторную камеру с уклоном ведущую наверх. Руками Артур наткнулся на ворох сучьев, которые начали трещать под его весом и что-то округлое. Он нащупал в кармане зажигалку. Зажег и замер в ужасе от увиденного - в небольшой камере были разбросаны кости и с десяток человеческих и нечеловеческих черепов. Он отпрянул назад, но сзади его ожидала совершенно твердая каменная стена. Он еще раз осветил камеру. Выхода назад не было, как, впрочем, и вперед, так как неширокий коридор, метров через пять, закончился тупиком.
Он попытался подняться, но боль в ноге, заставила сесть обратно. В довершении к поврежденной ноге его мучили головные боли. Артур в изнеможении прислонил голову к холодной стене, не сразу, но боль стала отступать будто стена всасывала головную боль в себя, и Артуру становилось лучше. Если бы он оглянулся, то увидел, как от его головы по стене расходятся слабо светящаяся лучистая паутинка, затухая на границе стены и свода.
Одна из лучистых паутинок пошла по стене вправо будто указывая путь, Артур тряхнул головой и зажег зажигалку, перед ним, как прежде, стоял влажный монолит стены. Свет потух, но святящаяся нить двигалась, будто перед ней не было никаких препятствий.
Не бывает, но как с ним было на войне, он пополз туда, куда не логичней всего и ... не ощутил никакого препятствия!
Спустя минуту путеводная нить погасла. Но Артур уже понимал, что нужно делать.
Каждый раз при приступе боли в голове он прислонялся к стене и каждым разом озарение становилось ярче, а боль в голове и ноге проходили. Так, в полубреде и потемках, он полз, потом брел, без «ветрил и кормила», потеряв счет часам и минутам.
Неожиданно для себя проходя, (а он шел, прихрамывая, но шел), по новым коридорам Артур стал улавливать свечение, исходящее от стен, притом некоторые повороты светились ярче будто указывая ему: «тебе сюда». Не сразу он понял, что видит это не глазами. Но чем? Сознанием?
Артур стал ориентироваться в пространстве не глазами, а осознанием своего места в пространстве. Он «видел» не только свой коридор, но и соседние, верхние и нижние уровни. Он будто простерся в паутине, состоящей из световых линий, не чувствуя веса, не воспринимая размеров.
Его перемещением по лабиринту руководила величина давления в районах трех точек, на лбу и веках. Артур вначале не обращал внимания, но по мере того, как воздействие становилось сильнее, а светящиеся стены яснее, он стал осознанно выполнять команды неявного поводыря.
Если давление в точках указывало направление, то ориентированием на перекрестках руководило жжение на татуировки на плече, и он шел туда, где жжение было терпимее. Но что самое удивительное, руки ощущали препятствие или стену, поводырь тянул вперед, в стену, и Артур проходил свозь неё.
Долго он бродил пока неожиданно и воочию не увидел реальный дневной свет, куда, прихрамывая, и поспешил. побежал, на сколько мог! И буквально вывалился из стены на ровную небольшую поляну.
Серый северный день на излете. Но все равно свет ослепил его.
Артур ничего не увидел, но услышал. Удивленный возглас. Неизвестной природы. На низких тонах.
Не угрожающий, а удивленный.
Продолжение: http://proza.ru/2023/05/11/21