Ниже приведена глава из романа "Неон, она и не он"
Он попросил ее быть в Новый год в памятном ему сиреневом платье, и поначалу она не возражала, но затем что-то своенравное и вредное заставило ее выбрать то самое роковое, черное, что было на ней во времена "Дворянского гнезда" и которое она, ни разу после смерти жениха не надев, до сих пор хранила в шкафу.
Она извлекла его из маргинальных глубин платяного пространства, куда время незаметно смещает наши вкусы. Достала, поднесла к свету, оценила, даже понюхала. В нем не было жизни, не было желания, от него исходил пресный душноватый запах - обвисшая, помятая память ее давнего душевного оргазма. Она хотела тут же вернуть его назад, но передумала и занялась им – отпарила, освежила, вернула в сегодняшний день. Надев, нашла, что она за это время немного поправилась, однако платью это пошло лишь на пользу. По-прежнему эффектное, оно благодарно прильнуло к телу и ожило на нем. Решено - она не послушает жениха и наденет именно его.
Вечером тридцать первого он вместе с ней выходил встречать гостей, с напряженной улыбкой располагаясь позади нее. Радостные возгласы и поцелуи перехватывала она, ему же после ее слов: "Знакомьтесь – это Дима!" доставались быстрые испытующие взгляды, тактичные улыбки и осторожные рукопожатия. Позже всех пришел Яша Белецкий с женой и, приветливо поздоровавшись, укрыл в глазах напряженный интерес.
Решительно освобождаясь от мужей и отправляя их в гостиную, женщины скапливались на кухне, соединяя удовольствие от встречи с праздничным возбуждением. Что может быть живописнее, звонче, воинственнее, осведомленнее, категоричнее, циничнее, озабоченнее, теснее и солидарнее, чем женская компания на пороге застолья? Вернисаж залитых лаком волос, знойное собрание обнаженных рук, плеч, шеек, грудей, как нежный перформанс женских форм; красочный калейдоскоп драпированных силуэтов и стилей, нечаянный конфликт несовпадающих вкусов; парфюмированный пир отдушек, призванных стерилизовать волнение желез. Уже изрядно искушенные и еще такие аппетитные мамочки-самочки! Торопясь и перебивая, проверяют, все ли на месте, и не пора ли вмешаться и привести в чувство своеволие, отбившееся от их разумения. Рыщут в поисках горячего сюжета, щупая мимоходом все, что попадается под руку – а вдруг чуткая ладонь интереса обнаружит там признаки зарождающейся температуры? Таковы женщины - истинные менеджеры мужского мира.
Исчерпав сбивчивые восклицания в адрес чужой принаряженной внешности, они подхватывали горячую тему дня.
- Мне кажется, очень достойный мужчина! – анонсировала Светка тему жениха.
- Ой, что вы, девочки, ну просто классный! – поддержала ее Мария.
- Заметный дядечка! – одобрительно высказалась Ира.
- Согласна. Держится интеллигентно… - задумчиво заметила Дина.
- Это вы про кого?- спохватилась Юлька, жена Яши – редкая гостья в этом доме.
- Про Наташиного жениха, - откликнулась Светка.
- А, ну да, конечно! Мне понравился! – поспешила присоединиться Юлька.
- Ну, давай, рассказывай! Как он, не стар для тебя? – обратилась к Наташе Светка, нажимая на «стар».
- А что рассказывать? Думаю, все то же, что и у вас, - уклонилась она от подробностей.
- А с этим делом как? - бесстыдничала Светка.
- У тебя, подруга, одно на уме! – покраснела Наташа.
- Так это же в нашем женском деле самое главное! – хохотнула Светка, обводя глазами подруг. Те понимающе улыбались.
- Успокойтесь! Все у него нормально! - не выдержала Наташа и добавила: - Между прочим, я от ЭТОГО даже похудела…
- Ну вот! А говоришь, все как у нас! А мы, между прочим, от ЭТОГО давно уже не худеем! – заметила Светка.
Ах, если бы они ведали ее подноготную, если бы знали, как скучно ей переживать свой триумф в тишине, как утомительно гордиться собой в одиночестве!
- Вообще я вам так скажу: у него практически нет недостатков. Кроме одного…
- Какого? – не выдержала Ирка.
- Он слегка картавит. Чуть-чуть.
- Француз, что ли? – подмигнула Светка.
- Нет, скорее, англичанин…
- Странно. А я прошлый раз ничего не заметила, - подумав, сообщила Светка.
- Это потому, что он умеет обходиться без буквы "р", представляешь! - поторопилась сообщить Наташа и вдруг почувствовала, что заехала не туда. Скорее, следовало воспевать его достоинства - феноменальную чуткость, заискивающую заботу, болезненное обожание, королевскую щедрость, его удивительную оргастическую способность, наконец! Или с негаснущим удивлением поведать о его многозначительном открытии - о трех родинках, которым только он из всех ее мужчин и придал значение и которые с тех пор соединял пунктирами поцелуев в щекочущее коричневое созвездие...
- А по-моему, если мужчина может делать такие подарки, - ткнула Светка в кольцо на Наташиной руке, - ему разрешается быть даже глухонемым!
- А чего свадьбу так далеко отложили? – влезла Ирка.
- Это я так решила. Лично он хоть завтра, - призналась Наташа.
- А зачем так долго ждать? – уставилась на нее Мария.
- Так надо, - отрезала Наташа. - Надеюсь, никто не собирается рассказывать ему в дальнем углу о моем темном прошлом?
Тем временем расположившиеся в гостиной мужчины по-свойски, на что они здесь уже давно имели право, распорядились напитками и принялись вспоминать, на чем остановились прошлый раз. Его сразу же приняли в игру: откровенные и громкие реплики подразумевали его своим, а очередной рассказчик поглядывал на него с той же доброжелательностью, как и на всех прочих. Он отвечал улыбкой и где нужно кивал. Был он здесь старше всех, и намного, а потому свою выходную арию намеревался исполнить басом и в нужный момент.
Пришли женщины и принялись сервировать стол. Он извинился и пошел на кухню, чтобы завершить кулинарные хлопоты, которым предавался со вчерашнего дня. Встречаясь на ходу глазами с ее подругами, он предупредительно улыбался и говорил им что-нибудь приятное. Было около десяти, когда решили садиться за стол.
Наташа переоделась и вышла – высокая, гибкая, возбужденная. Совершенный образец зрелой женской красоты, творение безумно влюбленного скульптора. Узкие прямые плечики - изящный постамент для стройной шейки и прекрасной головки. Тонкая запруда ключиц для двух глубоких желобков, разделенных обмелевшей ямочкой. На нежной авансцене груди - бриллиантовый перст, нескромно указующий в узкое ущелье между двумя полушариями. Облегающее платье до колен – черный пресс-секретарь тела, предпочитающий прозрачные намеки откровению наготы. И, наконец, ноги, обтянутые чулками телесного цвета и стройным сужением опровергающие все законы физики о неспособности восклицательного знака сохранять равновесие. Ее парадный выход вызвал несдержанный восторг мужчин и панику среди подруг – колье оказалось для них сюрпризом. Может, несчастная красавица и заслуживает утешения, только вот счастливая красавица – это невыносимо!
По заведенному здесь порядку поднялся Яша и как родного поблагодарил уходящий год за пищу и кров, за друзей и врагов, за радость и крепость уз, за дары и благодеяния, за снисхождение и терпение, за благоволение и попустительство, за незабываемые часы и счастливые мгновения, за посильные испытания и неуемную щедрость, за негромкие откровения и поучительные разочарования, за дерзость, просветление и незыблемые моральные устои. В качестве примера сослался на благотворные перемены в жизни хозяйки. Гости поддержали тезисы одобрительными восклицаниями и, со значением глядя на Наташу и ее жениха, выпили. Жующие подруги не отрывали от нее глаз, закатывали глаза и покачивали головами. И было непонятно, к чему относится их восхищение – к колье, к закускам или к жениху.
А между тем весь вчерашний и сегодняшний день он провел на кухне, в очередной раз удивив ее тихим упорством и основательностью. "Какой он, все-таки, молодец!" - разрасталось до изумления ее наблюдательное любопытство, следующее за его скрытым расчетом, с каким он соединял разноголосые продукты в певучие остроумные ансамбли. Он все готовил сам, поручив ей роль поваренка. Среди прочего он составил несколько салатов. Отказавшись от грузной услужливости фасоли, кукурузы, горошка, картофеля, ограничивая аппетиты сыра и яиц, он подсластил рыбу и мясо тропической лестью авокадо, ананаса, манго и прочего, что произрастает нынче на прилавках супермаркетов, добавляя нашим северным ощущениям изумрудно-бирюзово-золотистый вкус. Были здесь и всем знакомые салаты: греческий, с кальмарами, мясной, овощной, а в угоду жирному вкусу возвышались тортоподобная "мимоза" и бордовая гора жадно любимой женщинами селедки под шубой. Он заправил их самодельным майонезом, чем придал им новый, ошарашивающий вкус. Специальными гостями выступали здесь завернутые в бекон и поджаренные вместе с ним бананы и рыбные котлеты по-французски. К этому был приготовлен соус карри с овощами.
Его одолели вопросами. Он отвечал:
- Нет, здесь нет картофеля. И яблочного уксуса нет – там обычный лимон. Куриное филе, орех, изюм, немного яблока. Филе лосося с черносливом. Да, немного сыра с яйцом, но главное – домашний майонез. Та же курица с авокадо и манго. О, это настоящий мужской салат – стебель сельдерея, яблоко, грецкий орех. Это жареные кольцами баклажаны, заправленные жареными морковью и луком. Да, конечно, вкусно. В "мимозе" к треске добавлен тунец. Да, да все дело в майонезе: он должен быть домашним. Полейте, полейте соусом, не жалейте!
Утолив первый голод, гости обнаружили нетерпение, и в действии наметился антракт. Тогда он взял слово и, дождавшись, когда зашикавшие жены уймут невнимательных мужей, сказал:
- Позвольте, наконец, представиться – Максимов Дмитрий Константинович, не эсквайр. А потому прошу называть меня отныне и, я надеюсь, навсегда просто Дима и обращаться на "ты".
- Не знаю как мужчины, а мы только через брудершафт! Правда, девочки? – перебила Ирка Коршунова.
- Согласен, если позволят ваши уважаемые мужья! Так вот, я – местный, мне сорок лет, когда-то закончил финэк – заведение не менее почтенное, чем юрфак – и с тех пор работаю сам на себя. Болею за "Зенит", интересуюсь музыкой и литературой и не интересуюсь политикой. Я восхищен вашей необыкновенно дружной компанией и надеюсь, что мне тоже найдется в ней место. Обещаю быть вам таким же верным и преданным другом, как Наташа. Хочу выпить за ваше здоровье, за здоровье ваших детей и близких, за ваши прошлые успехи и будущие достижения!
На кухне, куда женщины вскоре удалились, Светка закурила и ткнула пальцами с зажатой между ними сигаретой в колье:
- Это что у нас?
- Колье. Вчера только подарил! - виновато ответила Наташа.
- Ну и что, опять скажешь, что не знаешь, сколько стоит? – прищурилась Светка.
- Не знаю! – искренне отвечала она. - Думаю, тысячи три…
- Нет, не три! – обиженно вскинулась Юлька.
- А сколько? – удивилась Наташа.
- А я сейчас скажу… - приблизила Юлька лицо к колье и впилась в него глазами. - Это стоит… это стоит… так, так, так… это стоит… Это стоит… под двадцать тысяч! – наконец объявила она.
- Ско-о-олько? – изумилась Наташа.
- Под двадцать тысяч долларов. Поверь мне, я знаю, о чем говорю!
- Он что, с ума сошел?! – растерянно выдохнула Наташа.
- Значит, сошел, - удовлетворенно ответила Юлька. – Так что пользуйся, пока можно!
Наступило короткое молчание, нарушаемое нервным посвистом, с которым Ирка и Светка освобождались от дыма.
- А я, например, рада! – наперекор кому-то сообщила Мария.
- А мы что, не рады? – опомнилась Светка.
- Да! – поддакнула Дина.
- Вот именно! – подтвердила Ирка.
Наташе стало вдруг ужасно неудобно.
- Девчонки, вы уж извините, я действительно не знала!
- Наташка, а ты-то тут причем? – пожала плечами Светка. - Правильно Юлька говорит – пользуйся, пока дают!
- Что значит – пользуйся? – обиделась она. - Я вам что – проститутка?
- Наташка, глупая! – шагнув к ней, обняла ее Светка. - Какая же ты простигосподи? Ты у нас завидная невеста! Смотри, какая красавица! И богатая! Да мы еще посмотрим, отдавать тебя ему или нет! Нам мезальянс не нужен! Правильно, девки?
Девки одобрительно и вразнобой откликнулись, после чего разговор свернул в менее горячую плоскость.
Тем временем в гостиной узкоплечий, худощавый, бледнолицый Яша общался с женихом.
- А чем ты занимаешься, если не секрет?
- Не секрет. Торгую на фондовом рынке.
- И как? Успешно? Говорят, рискованное занятие.
- Да, рискованное, но научиться можно. Главное, знать меру. Мы с другом торгуем уже десять лет, и пока успешно. А ты как и Наташа, юрист?
- Да, адвокат. Это несколько другое занятие, чем у нее.
- Ты знаешь, предлагаю ей уехать из страны, а она ни в какую! - неожиданно для себя открылся он Яше.
- Что ж, я ее понимаю, - не удивился Яша. - Юриспруденции, как язык: лучше говорить на родном. Там у нее такой возможности не будет. Честно говоря, я и сам давно бы отсюда уехал, тем более, как ты понимаешь, мне есть куда уезжать. Но пока терплю по той же причине, что и Наташа. В общем, будет очень хорошо, если тебе удастся ее отсюда увезти. Конечно, нам всем ее будет сильно не хватать… - мужественно улыбнулся Яша.
В гостиную, продолжая громкий лестничный разговор, ввалились остальные мужья и принесли на себе запах табачного дыма. Он отправился на кухню и там обратился к женщинам:
- Простите, что вмешиваюсь, но через пятнадцать минут Новый год! Если хотите, можем встретить его на кухне!
- Да, да! - спохватилась Наташа. - Ты иди, Димочка, а мы за тобой!
Он ушел, и женское собрание завершилось тем же, с чего началось - темой жениха. Снабдив невесту дружным и лестным мнением о ее женихе, две тысячи седьмой год через десять минут благополучно скончался, успев подарить им самую важную встречу их жизни, которую они, не замечая коварных теней на лице дарителя, так серьезно и благодарно приняли.