Тем, кому довелось учиться в ВУЗе в середине восьмидесятых годов прошлого столетия - не очень повезло в части экзаменов по общественным наукам (История КПСС, Научный коммунизм итд). В период застоя разнообразные партийные мероприятия (съезды, пленумы, конференции итд) проходили, как правило, нечасто и строго по заранее утверждённому плану. Перестройка же, начавшаяся в 80-е, привела к тому, что едва ли не каждые полгода происходили какие-то «судьбоносные события» - Апрельский пленум 85-го года, важные доклады руководителей партии, публикация Постановлений итд.
Перед методистами, составляющими программы общественных дисциплин, стояла сложная задача - надо было постоянно добавлять в них вопросы, посвящённые новым событиям в жизни страны и партии. С другой стороны, не хотелось брать на себя ответственность и выбрасывать из программ, темы, которые были там многие годы и охватывали эпоху времён РСДРП и ВКП(б). В результате программа постоянно увеличивалась в объёме, а, следовательно, увеличивалось и количество вопросов, которые выносились на экзамен.
Прочитать все, входящие в программу труды классиков марксизма-ленинизма, запомнить огромное количество Съездов, Пленумов и прочих событий – было просто нереально. Кто-то писал шпаргалки, кто-то пытался заранее спрятать в аудитории учебник или конспект, кто-то придумывал что-то более оригинальное. На этом общем фоне выделялся курсант Анатолий с весёлой фамилией Брюковкин. У него была своя методика сдачи экзаменов. Тайны он из неё не делал, но всё равно, при всей кажущейся простоте метода, нужно было обладать способностью Толи, чтобы воплотить теорию в практику. Суть метода сводилась к двум принципам. Первый можно условно назвать «любимый конёк», второй – «внеклассное чтение».
Первый принцип заключался в том, чтобы суметь уловить, к чему преподаватель во время лекций возвращается чаще всего, о чём говорит с особым воодушевлением.
«Оседлав любимого конька», как правило, профессор немного менял интонацию, глаза его оживлялись, а речь становилась более эмоциональной. Наверное, все мы немного изменяемся, когда начинаем говорить о чём-то, что нас волнует и, чем мы действительно интересуемся – будь то обсуждение последнего тура Лиги Чемпионов, разговор о любимой музыкальной группе или о чём-то ещё. Со стороны это можно заметить, но это не всегда бывает просто. Толя умел это делать блестяще даже с учётом того, что лекции он посещал, мягко говоря, не очень регулярно.
Историю КПСС в группе, где учился Анатолий преподавал заслуженный профессор, ветеран. Несмотря на солидный возраст и инвалидность, он был достаточно энергичным человеком, лекции читал очень эмоционально. Анатолий мало что запомнил из его курса, но обратил внимание, что историк неоднократно использовал то ли какую-то цитату, то ли просто озвучивал собственную мысль о том, что революция должна развиваться вширь и вглубь.
Таким образом, предварительный этап был пройден - «конёк» выявлен. Оставалось самое сложное – надо было каким-то образом связать тот вопрос, который попался в экзаменационном билете с этой фразой. Вот это то и умел мастерски делать наш герой.
Профессор был человек увлечённый своей работой и, если удавалось показать ему, что и отвечающий очень любит предмет (а делать это Анатолий умел), то дело оставалось за малым – постепенно сместить акцент с сути вопроса, обозначенного в билете, в сторону любимой темы преподавателя. Каким-то удивительным образом курсант Брюковкин умудрялся совершенно органично и ненавязчиво за три-четыре предложения сместить разговор в сторону диалектики революционных преобразований.
В билете Толе попался вопрос об историческом значении II Съезда РСДРП. Ему в общем-то повезло. О многих съездах, входящих в программу, он вообще бы ничего не мог вспомнить, а тут ему всё-таки пришло на память, что именно на Втором съезде была принята программа партии. Правда это было единственное, что он помнил. Что было в этой программе? Кто принимал участие в съезде? Что там ещё происходило? – Всё это Анатолий абсолютно не помнил.
Ответ он построил примерно так. Сначала он минуты две рассказывал, что необходим системный подход к любой важной работе. Особенно это актуально, когда речь идёт о вопросах идеологии и партийного строительства. Постепенно Анатолий перешёл к тому, что одним из важнейших этапов жизни нашей партии было принятие программы РСДРП, которая как раз состоялась на II Съезде.
Потом он начал с волнением говорить об опасности формального подхода к изучению программных документов партии, да и вообще к формальному поверхностному подходу к истории. О том, что необходимо видеть не просто последовательность исторических событий, но и уметь проникать в самую суть происходящих процессов.
Постепенно он пришёл к тому, что все прогрессивные преобразования общества нельзя рассматривать как нечто одномерное. Это был бы примитивный подход. Ведь революция развивается вширь и вглубь. Анатолий с волнением начал говорить о том, какие глубины открываются перед настоящим исследователем при анализе материала и уроков Великой революции.
Волнение, с которым Толя всё это рассказывал не надо путать с обычным волнением студента на экзамене. Это выглядело скорее, как эмоциональное возбуждение человека, которого переполняют чувства, так как он говорит об очень значимых для него вещах.
Потом он обычно постепенно переходил к использованию второго принципа («внеклассное чтение»). Тут необходимо пояснить его суть. Сегодня, в эпоху интернета, смартфонов, гугла и прочих новшеств этот метод уже неэффективен, а тогда он работал на все сто. Для его использования нужна была небольшая предварительная подготовка. Где-то за день-два до экзамена надо было зайти в ВУЗовскую библиотеку и полистать какую-нибудь книжку. Как правило, во время сессии все «дефицитные» учебники были уже на руках, но они Анатолия не очень интересовали.
Важно было лишь, чтобы эта книга, во-первых, не входила в программу, а, во-вторых – была как-то связана с тем предметом, который предстояло сдавать. Это могла быть статья кого-то из классиков, например, Ленина или Маркса, какой-то учебник или сборник докладов. Принципиально было важно, чтобы этот материал не был охвачен программой курса и даже не упоминался.
Прочитав эту статью или книгу по диагонали, а чаще просто просмотрев предисловие или аннотацию, Анатолий приобретал козырную карту, которую можно было в нужный момент ловко извлечь из рукава. Происходило это примерно так – во время ответа он виртуозно соединял тему, обозначенную в билете, с вопросами, рассматриваемыми в книге, которую просмотрел накануне.
Дальше он говорил приблизительно такие слова:
- К сожалению, в программу не входит труд… (тут он упоминал автора и название его статьи или книги). На мой взгляд, рассматриваемые там вопросы, в частности … (тут он упоминал что-то из того, что запомнил из оглавления или описания краткого содержания этой книги) непосредственно пересекаются с нашим вопросом и по-прежнему являются актуальными. Лично мне, после её прочтение, многое стало более понятным.
После упоминания книги, не входящий в программу, профессор начинал смотреть на курсанта уже совершенно иначе. Почти, как на коллегу.
Кстати, метод «внеклассного чтения» Анатолий умудрялся применять и при сдаче экзаменов по точным наукам. Например, он узнавал тему кандидатской или докторской диссертации профессора или доцента, принимающего экзамен (скажем, это было что-нибудь, связанное с анализом электрических цепей методом круговых диаграмм). После этого, он в самых общих чертах читал, что это за штука. Ну а далее, со свойственной Анатолию удивительной способностью связывать несвязуемое, он умудрялся как-то плавно и ненавязчиво упомянуть об этом методе. Как правило, экзаменатор, услышав, что кто-то затронул то, что условно называется темой его научных интересов, оживлялся. Правда это оживление надо было вовремя суметь погасить – был риск, что профессор начнёт углубляться любимую тему и невежество Толи в вопросе условных круговых диаграмм будет обнаружено.
Чтобы не сильно углубляться в тему, Анатолий говорил примерно так.
- Пока я ещё не очень хорошо ориентируюсь в этом методе, но думаю, что это очень интересная тема и, возможно, в будущем я бы хотел заняться этим вопросом более серьёзно.
В заключение всё-таки ещё раз замечу, что эту простую на первый взгляд методику сдачи экзаменов воплотить в жизнь было не так просто, как это выглядит на первый взгляд. Тут необходим был и определённый артистизм, и умение владеть языком, и быстрая реакция. Повторить всё это пробовали многие, но ничего не получалось – нужна была не только методика, но и особый талант. У Анатолия Брюковкина он безусловно был.