Ночь. Темень кромешная, только редкие звезды на небе иногда выглядывают из-за темных облаков. Ночную тишину нарушают только скрип тележных колёс да фырканье уставшей лошади. В телеге едут трое. Взрослый мужик и двое парнишек десяти и двенадцати годочков. Отец с сыновьями с Олегом и Игорем. Самого хозяина Владимиром кличут. А дома Ольга все глазоньки свои проглядела, понять не может, куда так надолго запропастились мужики ее. Сосед их, чудаковатый, но страсть как начитанный мужичок, первым заметил, что имена то у соседской семьи сплошь княжеские. “Княжеской” семья получилась с подачи его. Одни “князья” с “княжной” в придачу беззлобно смеются в деревне. Если и захочешь послать кого куда подальше, так разу и некого. Не моги никак, сословие всё ж знатное. Ну, это так, для затравки.
А вечером этот сосед начитанный новость нехорошую в “княжеский” дом принес. Проезжал он сегодня по дальнему логу и обратил внимание, как у стога, что сметали на днях, Олег с семьей, ураганный ветер снес добрую его половину. Вот и рванули отец с сыновьями в ночь, чтобы по новой завершить стог, да висы потяжелее повесить, чтоб впредь не раздуло. А тут еще ливень, как на грех, на завтра обещали сильный. Не сделаешь - промочит сено до самой земли в стогу. Пропала тогда вся их работа вместе с сеном. Сгниет. Пока всё это сделали, тут и ночь незаметно подкралась.
- Ну, парнишки! Какие же вы молодцы у меня! Сейчас домой! Мать уж, наверное, испереживалась вся, нас дожидаючи.
Не успели засветло до деревни своей доехать, кусочек ночи пришлось прихватить. Притихли пацаны, потихоньку по сторонам стали озираться. Оказывается, горы днями такие знакомые, прям таки родные, а вот гляди-кось ночной то порою не кажутся таковыми вовсе. Становятся чужими и даже кое-где чуточку страшными. Силуэты их на темном небе кажутся то какими-то зверями сказочными, то чудищами страшными.
Стало как-то сразу резко холодать. Братья плотнее прижались друг к другу.
- Папка, ты хоть рассказал бы что-нибудь интересное? Чо молчишь то? Страшно ведь ночью молчком ехать.
Это младший Олег отца за рукав дергает. На разговор вызывает.
- Хорошо, сынки. Вот счас мы будем через ручей переезжать. А начало он берет вон в той стороне, в самой вершине лога. Я там раз был. Давно, правда. Примерно в таком же возрасте, как вы сейчас. Сено убирали или силос закладывали тогда. Уже и не помню сейчас. И мы, пацанва, видим, как из-под земли родник бьёт. И вода не просто вытекает из земли, как обычно родники начинают течь. А с силой неведомой вырывается из-под земли, будто кто ее оттуда выталкивает под большим напором. Поблизости жердь приличная на земле лежала. Ну, я ее в это бучило и сунул.
- И дальше что? Чего замолчал то?
- А дальше. Палкой этой я так дна и не достал. До сих пор не знаю, какая глубина там была. Да еще групповод, дядька Мирон, к нам подошел и сказал, чтобы мы не вздумали напиться из него. Мол, когда-то давно его отец напился отсюда и вскорости помер.
- Отчего помер то? Отрава какая ли, чо ли оттуда течет?
- Не отрава. Скорей всего, очень холодная водичка из-под земли бьёт. А он разгоряченный и вспотевший был от работы. Вот лихоманка и вселилась в него и давай трясти, корёжить. Так и дух испустил. Молодой, говорят, был совсем.
Замолчал отец, папироску прикурил, на миг осветив мальчишечьи лица. Задумались ребятки над сказанными словами
- Пап, скажи, а лихоманка - это кто?
- Да это, сынки, в старину так людей пугали. Мол, такие злые сестры-лихоманки шастали повсюду и вселялись в людей, чтоб болезни всякие вызывать у них.
- А сейчас есть они?
- Конечно же, нету. Бабушкины сказки. И в того мужика никакая лихоманка не вселялась, это я так сказанул, по привычке. А он, скорей всего, воспаление легких схватил.
Проехали метров сто молчком. Каждый обдумывал сказанное. Отец о детстве своём, сыновья о злых лихоманках.
- А вот сейчас, вон за тем поворотом будет очень интересное и загадочное место. Можно сказать, мистическое.
Отец ввернул это слово скорей для форсу, сам до конца не понимал его значения.
- Я с детских лет из года в год слышал одну и ту же басню. Вот якобы некоторым людям, что возвращаются ночью по этой дороге из лога в деревню, видится странная картина. Когда эти люди на конях едут, вот как мы сейчас. И обязательно из лога в деревню, а не наоборот путь держат. Да и в ночь какой дурак поедет из деревни к черту на кулички. Картина видится такая, что морозом пробирает до костей. Да ежели, не дай бог, еще в одиночку кто едет.
- Оглянувшись ненароком назад, путник замечает идущую за ним лошадь. Не по дороге идет лошадь, а чуть левее, по полю. И лошадь какая-то странная, вся белая, с длинной развевающей гривой и таким же длинным, до самой земли, пышным хвостом. Идет лошадь бесшумно, не догоняет, но и не отстает. А коли ты остановился, то и она тоже будет стоять. Ждать, когда ты тронешься дальше.
- Вот и стараются путники понужнуть посильнее коняшку своего, да поскорей покинуть это место. Говорят, что много лет назад на этом месте убили хозяина этого коня. Вот он и ходит по ночам, ищет его. Всё никак найти не может, бедняга. Но это тоже только сказки. Такие вам на ночь мать любила рассказывать в детстве, чтоб вы от страха скорей заснули.
- Папка, посмотри вон туда, - дрожащим голосом произнес старший сынок. А младшенький еще сильнее к отцу прижался.
По полю позади них шла белая лошадь, точь-в-точь такая, про которую только что рассказывал отец. Далековато до нее, правда, было еще, но развевающие грива и хвост были отчетливо видны.
- Ёк-макарёк! Вот тебе и сказки! Вот тебе и бабушкины запуги! Ну ни хрена себе дожил! Бежим до дому, ребятки! Быстрей! Но, милая, шевелись, родная!
Получив несколько раз прутом по бокам своим, уставшая лошадка аж опешила от неожиданности. Её то, за что? Добросовестно тащила телегу с седоками, слушая попутно рассказ возницы о каком то коне-призраке. Сама то, она за жизнь свою, и видом не видывала, и слыхом не слыхивала о такой напасти. Ну, коли мужик в телеге не на шутку встревожился, в первую голову за детей своих, куда деваться, надо бежать из сил последних.
Долго в ту ночь семья не могла уснуть, обсуждая последние события. Мать Ольга верить отказывалась, говоря, что у мужиков ее галлюцинации от рассказа и усталости произошли. У всех троих одновременно. Все трое одновременно доказывали ей обратное. Не придя к единому знаменателю, семья всё же погрузилась в сон. Что им будет сниться! Кому бочаг, бучило глубокое, а скорей всего всё же белоснежный конь с развевающейся длинной гривой, который уже сколько лет никак не может отыскать своего хозяина.
P. S. Никто в селе так и не раскрыл тайну белой лошади. Сделаю предположение, что ниже этой дороги много лет существовал скотомогильник, этакое кладбище для скота. А на кладбищах, да болотах, люди нередко видели непонятные свечения. Увидел кто-то первый, опять же предположу, свечение такое. Показалось ему, что это лошадь белая. Вот и пошло-поехало. Как герой Савелия Крамарова говорил в фильме, “а вдоль дороги мёртвые с косами стоять. И тишина!“