Получил письмо. И почему-то очень хочется поделиться им с вами. Хотя нельзя читать чужие письма, но вы мне не чужие, так что читайте и думайте вместе со мной...
" " Отец наш " - мы сыновья Отца ( картина возвращение блудного сына ): сын не достоин и понимает это, но надеется на Любовь Отца, на то, что Отец, хоть и незаслуженно, но пощадит сына, не даст погибнуть, пропасть без вести. Есть ещё отсылка на фразу, которую читают в Судный День: мы перед Всев-шним или, как рабы, или как сыновья. " Если мы, как рабы, то вот - наши глаза обращены к Тебе, если мы, как сыновья, то яви свою милость, хотя мы и не заслуживаем вообще ничего. "
" Отец наш, царь наш " - на иврите власть обычно выражается через два слова-синонима. Бывает власть сверху, а бывает снизу - добровольное подчинение. Слово " царь " на иврите происходит от слова, которое означает добровольное подчинение: то есть, мы, как сыновья, воцаряем царя и добровольно Ему подчиняемся. У Него через наше добровольное подчинение появляются подданные, которые делают Его царём. Мы в качестве добровольных подданных делаем вместе с Ним одно общее дело и просим снисхождения, просим сохранить нам жизнь.
" Отец наш, царь наш, нет у нас царя, кроме Тебя. " - то есть, кроме Тебя, мы добровольно никому не подчиняемся. То есть, только вместе с Тобой мы можем исправить ситуацию: " помоги нам ".
Все просьбы, раскаяние вначале носят обезличенный характер ( множественное число ), потому что Тора даётся для общины, а не для одного человека, каким бы праведником он бы не был. Авраам, Ицхак, Яков не получили Тору. Тору получил весь народ. Получается, что нельзя раскаяться и получить прощение, если ты берёшь ответственность только за себя. Получается, я отвечаю и за Зеленского тоже.
Только взяв ответственность и за Зеленского, я могу надеяться получить прощение через правильное раскаяние. Только тогда на землю спустится прощение в виде новой энергии исправления.
В Судный День прямо говорится: " В этот День нам разрешено молиться вместе со злодеями. " То есть, не за злодеев, за исправление их грехов, а как одно целое с ними: в том смысле, что мы все вместе: праведники и злодеи должны совершить одно на всех, общее раскаяние - вместе со злодеями. Обычно, надо отдаляться от злодеев, но тут утверждается, что раскаяние, молитва должны быть общими со злодеями. То есть, как бы это не выглядело парадоксально, злодеи в течение молитвы должны перестать быть злодеями - иначе не будет полного раскаяния для всех. Такова данность. Такие вот дела."