Вся эта авария случилась в мой десятый день рождения, на всю жизнь сформировав самокритичное отношение к себе: не может идеальный человек родиться 26 апреля. (Позднее я узнала, что это еще и день рождения Саддама Хусейна, и окончательно закрепилась во мнении, что человек я нелегкий!..)
В тот год, спустя примерно три дня после празднества, ночью мы все повсакивали с кроватей от громкого стука в дверь. Обычно люди звонили, или тихонько стучали. Тем более ночью. А тогда прям барабанили кулаками в три часа пополуночи.
Моя сестренка Поля, ей тогда было 3 года, проснулась и залилась плачем:
- Папа! Не открывай! Папа не надо! Не открывай!..
- Витя, а может она права? Что-то чует неладное!.. Устами ребенка глаголет истина,- колеблясь сказала мать…
Но он открыл.
А там повестка в военкомат! На ликвидацию последствий чернобылькой аварии.
Уральцев мобилизовали первых - у них-де «устойчивость к радиации». Почему они так официально решили?
Да потому что в 1951 была радиационная авария на реке Теча в нашей области, когда контейнер с радиоактивными отходами лопнул прямо в реку, и все примыкавшие регионы были заражены.
И потому что именно в уральских горах и степях испытывали ядерное оружие.
И потому что Урал - вообще колониальная «африка России»: источник рабов, ресурсов для промышленности и помойка для отходов… Так что именно с уральцев и начинали...
Я очень хорошо помню те несколько дней, в которые отец проходил проверки и подготовку к мобилизации!
Мать посерела и все время ревела, у нее просто не просыхало лицо. Она похудела кило на десять наверное, хотя и так не была полной. Вся семья искала связи и нужных людей в системе, собирали деньги на взятку, но где их взять?..и как их давать?.. ведь никогда не пробовали давать взятки!?
Отец выкручивался как мог! На комиссиях врал отчаянно и без оглядки, как ни разу в жизни. Но ему не верили, так как знали, что не хочет… Две комиссии прошел без сучка без задоринки!
В конечном итоге нашел нужную тему - головные боли. И тема эта была правдой, только немножко преувеличенной. На третьей комиссии его, долго и нерешительно колеблясь, зарубила врачиха в белом халате, слушая красочный рассказ о том, как в детстве он свалился к крыши дома - и прямо затылком на телегу!
- Мне лет десять было тогда. И с Петькой в очередной раз мы в тот день своровали подсолнухи у соседа дяди Миши. А он знал, что это мы - только поймать не мог. И тут как раз почти что схватил нас с поличным! Мы удрали от него, вскарабкавшись на нашу крышу. Он был старый и полезть за нами не мог. И стоим на крыше, дразним его. Петька специально семечки из подсолнуха лущит и кожурки в дядю Мишу плюет. А тот орет благим матом! Тут бабушка моя подошла и встала рядом с ним. Стал он на нее кричать и поносить, как будто она виновата. Тут и я не сдержался, что он так на бабку мою орет ни за что, и что обижает ее почем зря! Замахнулся я подсолнухом и было кинул в него уже! Ан-вдруг, будучи в глубоком таком замахе вперед, сообразил, что сосед увернется, и подсолнух, тяжелый такой, налитый семечками и со стеблем длинным, как веревка, за который я его держал и размахивал со всей-то дури и злости, прямехонько в стекло дома напротив полетит и разобьет его, и бабку мою поранит. И снова ее ругать будут соседи из-за меня… Все это понимание у меня в голове в доли секунды пронеслось, пока рука еще с брошенным подсолнухом в воздухе тянулась. И в эти же доли секунды я поменял решение, и постарался было изо всех сил остановить в полете и собственную руку, и подсолнух... Но не сумел - поздно уже было. Тяжелый и длинный подсолнух утащил меня за собой вперед и выбил из равновесия. И кубарем полетел я вниз с крутой покатой крыши - прямо под ноги разъяренному соседу. Свалился я, и прямо затылком об его телегу!.. Аж искры из глаз - а потом на секунду все померкло…
Видимо, все тут же забыли ругаться и кинулись ко мне, перепуганные. Бабка сказала, что я сознание потерял на пару минут. Очнулся я на телеге соседа, все еще с этим чертовым подсолнухом в руке. Они даже не видели и не поняли, что изначально он был вместо бомбы, в их сторону летевшей, которую я сам запустил и сам же остановил. Они наверняка решили, что я просто неуклюжий увалень, который даже не может на крыше удержаться. А Петька - так тот вообще не понял, какого черта вдруг я прыгнул с крыши с подсолнухом вместо парашюта?!.. Он благополучно свалил под шумок и дал деру до дома.
Меня положили в хате и сразу же забыли про кражи и ругань. Тогда не было врачей под рукой, потому к врачу меня не возили - просто обрадовались, что я жив, и этого достаточно. Однако, вскоре мне стало скучно валяться в постели, и я встал. Перенес все это дело на ногах и без посторонней помощи. Видимо это дало себя знать - всю жизнь теперь головными болями страдаю. Как погода портится - так прям хоть вешайся! Ничего не помогает!..
Как башку тогда мой отец не разбил - одному богу известно?
Но ведь это уже неважно, ибо "не было бы счастья да несчастье помогло".
Нет не так...
Счастья как не было - так и нет. А вот меньшее зло, случившееся в детстве, спасло от зла большего.
Папино красноречие и жизненный рассказ, артистическая харизма и отчаянная глубокая тоска, с которой он всегда вспоминает свое детство, произвели впечатление на военкоматовскую врачиху. Ее казенное сердце дрогнуло, и она закатала на его бланках печать «Не годен!»
А мы все выдохнули…
(на фото - мой отец на фоне Старого Миасса, где произошла история с подсолнухом).