Для меня, постоянного посетителя Московского международного кинофестиваля, с 3 по 42, это мероприятие являлось способом быть в курсе событий и явлений мирового кинематографа. Поэтому меня интересовала внеконкурсная программа, в которой неизменно были представлены новые фильмы – призеры самых престижных кинофестивалей мира – Каннского, Венецианского, Берлинского, Сан-Себастьянского, и других. С наступлением Нового времени (после 24.02.2022) характер внеконкурсной программы начал изменяться, что сказалось уже на 44ММКФ, а на 45ММКФ ее новый формат окончательно установился: фестивальный мейнстрим западного кинематографа блистал своим отсутствием; во внеконкурсной программе теперь превалирует мировое периферийное кино.
Кто-то, может быть, по этому поводу и отчаялся, но только не я; ведь призеры престижных кинофестивалей каким-то способом (возможно, по «параллельному импорту») все же попадают в отечественный прокат, и те, что я видел, на мой взгляд свидетельствуют об упадке кинематографа Запада; - ведь из него стремительно улетучивается артхаус (а он меня, по большому счету, только и интересует); «авторское» кино все больше вытесняется «зрительским», и вообще кинематограф чем дальше, тем больше погружается в социальные проблемы в ущерб художественным; происходит ползучая «советизация» западного кино.
А вот кино периферийное может содержать маргинальную компоненту, а это – как раз очень здорово; проблема состоит в том, как из двухсот фильмов выбрать то, что тебе нужно, располагая лишь куцыми аннотациями из нескольких фраз.
Дополнительной трудностью стало то, что после безлюдной 44ММКФ на ММКФ = 45 публика повалила, да так, что когда я собрался пойти на картину «Невеста мертвеца» не очень известного румынского режиссера Корнела Гиоргицэ, то все билеты оказались проданы, а жаль (согласно отзывам, - это «этнический», то есть вполне себе артхаусный фильм). Были, также, трудности с билетами в кинотеатр «Художественный», связанные с тем, что теперь его оккупировал московский бомонд.
И все же я отобрал для просмотра десять фильмов. Расскажу о них.
В первую очередь похвастаюсь тем, что откопал аж пять артхаусных фильмов.
Самое большое удовольствие я получил при просмотре документального фильма Сергея Уварова «В поисках гармонии» (Россия). В нем раскрываются художественные миры четырех современных российских композиторов, пишущих атональную музыку. Каждое из представленных произведений исполняется, как весьма зрелищный перформанс Современного Искусства. Здесь имеется и квартет традиционных инструментов, исполняющий остро новаторскую пьесу, и сложнейшая машинерия электронной музыки, собираемая для произнесения единственной музыкальной фразы. И, наконец, представлено произведение, исполняемое на специально для него созданных инструментах, таких как: пустые пятилитровые пластиковые емкости, барабаны, мембраны которых сформированы из скотча, натянутого поперек отверстий пластиковых ведер, пучки струн из органических материалов, натянутые между пюпитрами, и другие похожие. Хотя игра квартета музыкантов, сопровождаемая жонглированием над головами пучками смычков, выглядит гротескно, исполняемая ими атональная музыка – превосходна!
Эстетического заряда, полученного от фильма, мне хватило надолго.
Фильм Фелипе Эспарса Переса «Открытое небо» (Перу) одну за другой разворачивает перед зрителем картины, насыщенные религиозной символикой: человек бредет по каменоломне, неся на плече деревянный макет креста, который предстоит воспроизвести в камне; каменотес, откалывающий от скалы гигантские известняковые стелы; большой богато украшенный храм; мужчина, впившийся взглядом в живопись, украшающую его стены; католические четки, дрон-коптер, парящий под куполом храма; и наконец, человеческое лицо, обращенное к небу с немою мольбой. Как все это можно подытожить? Аффирмативным возгласом:
- Бог есть!
Меня режиссер не убедил, но сделано очень красиво!
Третий артхаусный фильм – португальский «Я никто» режиссера Эдгара Пера. (В оригинале он назван “The Club of Nothingness” – буквально «Клуб Ничегойности»).
Выдающийся португальский поэт, прозаик, драматург, эссеист и литературный критик Фернандо Пессоа писал под именами созданных им гетеронимов, - всего их было от 21 до 136 при пяти главных, для которых были даже написаны полноценные биографии.
Ограничившись двумя десятками героев, режиссер данного фильма разместил их в одном помещении; как работников одной большой фирмы; гетеронимы Пессоа, одетые в униформу: котелок, сюртук, белая рубашка, черный галстук, - тарахтят на пишущих машинках под его неусыпным присмотром. Между ними постоянно происходят перепалки, порой переходящие в драки, сопровождаемые метанием друг в друга пишущих машинок. Атмосфера становится особенно напряженной при появлении женщины, когда споры и раздоры многократно усиливаются, однако при всех перипетиях одно правило выполняется неукоснительно: все общение между гетеронимами осуществляется строками стихотворений Фернандо Пессоа.
Ранее я прочел две книги Пессоа: теперь под их содержание фильм подвел гротескный зрительный образ, - может быть, и спорный, но запоминающийся.
Фильм «Мантикора» (Испания) Карлоса Вермута долго притворяется обычным кинофильмом о любви. Его герой Джулиан – это художник, создающий монстров для компьютерных игр; на фирме он на хорошем счету; дела идут в гору, и он решает поменять квартиру и девушку. Джулиан социально ответственен; услышав призыв о помощи, он бросается на выручку соседскому мальчику, и спасает его от пожара. Отношения с новой девушкой – Дианой тоже развиваются успешно, только вот здоровье Джулиана пошаливает – у него случаются обмороки. Врач ставит диагноз: панические атаки, вызванные внутренним беспокойством, и поначалу Джулиан с помощью Дианы как-то с ним справляется, но, чем дальше, тем больше его преследует страх смерти.
И вдруг вялое течение фильма меняется. Джулиана экстренно вызывают на работу, чтобы сказать, что сейчас его сопроводят домой, чтобы изъять у него аппаратуру и программное обеспечение, являющиеся собственностью фирмы. (Однажды, когда я пришел на работу, в проходной мне сказали: «Сейчас вы в сопровождении сотрудника охраны пройдете на свое рабочее место, чтобы взять свои личные вещи, и больше никогда сюда не возвращайтесь!». Правда, похоже?) . В смятении чувств Джулиан приходит к Диане, которая мрачна, как туча. Она ему говорит:
- Я видеть тебя не могу. Уходи сейчас же!
В полном отчаянии Джулиан направляется к своему единственному другу – мальчику, спасенному им от пожара, но, кажется, и он Джулиану не рад, и он просит мальчика:
- Я сейчас уйду; сыграй мне на прощанье! (мальчик учится игре на фортепьяно).
Мальчик садится за инструмент, и начинает играть, но вскоре с ним случается обморок. Джулиан относит его в постель, а затем быстро пересекает комнату и выпрыгивает в окно.
Финальная сцена фильма: на кровати простерт Джулиан, неспособный ни двигаться, ни говорить; около него сидит Диана (ей не впервой ухаживать за смертельно больным; недавно она похоронила отца, сраженного инсультом).
Фильм закончился, а я ничего не понял. И только через пять минут до меня дошло: я видел великолепно сделанную притчу на весьма для меня актуальную тему: «Конец подкрался незаметно», в которой Диана исполнила роль Ангела Смерти; я испытал катарсис.
Притчей, также, является фильм «Мой дом» (Индия; режиссер Маянгламбам Роми Мейтей).
Архетипическая семья живет на одном из островков обширного озера: отец ловит рыбу; мать тоже где-то работает, а сын учится в школе; он первый ученик и призер математической олимпиады.
Начинаются беды: заболел отец; мать одна зашивается, и иногда не может отвезти сына в школу, и тогда, завернув рюкзак и одежду в непроницаемую пленку, и прикрепив их к голове, он направляется в школу вплавь. Таким же способом он добирается до очередной олимпиады, по пути едва не утонув.
Приходит новая беда: всех, кто живет по берегам данного озера, насильственно переселяют в город, и хижины их сжигают, но, как видно из последнего кадра фильма, целеустремленный сын, изрядно подросший, в городе не только не пропал, но с оптимизмом смотрит в будущее.
Притчевый характер фильма подчеркнут тем, что в его действие периодически вставлена сцена как бы античного хора: группа женщин поют и танцуют на небольшом островке. Однако главная прелесть этого фильма состоит в его антураже – озере, которое, наподобие Венецианской Лагуне, заполнено множеством отмелей и поросших камышом островков.
Фактор антуража очень важен в документальном фильме Бруно Жорже «Изобретая другого» (Бразилия). В нем рассказывается об экспедиции, организованной правительством Бразилии вглубь амазонской сельвы. Антрополог Бруно Перейра был послан для установления первого контакта с одним из последних «диких» племен, еще не видевших белого человека. Для этого в экспедицию были включены выходцы из этого племени, уже «обращенные в цивилизацию». Два с половиной часа экранного времени зритель путешествует по рекам и лесам Амазонии в сопровождении обнаженных индейцев, очень органично вписанных в окружающую природу. Все увиденное мною в этом фильме, до этого было абсолютно невообразимо: его просмотр – неповторимый опыт. Меня поразило, что «дикие» индейцы – совершенно такие же люди, как мы; нас различает лишь цивилизация, символизированная изящным, сверкающим лаком вертолетом, приземляющимся в сельве; на создание нашей цивилизации потребовались, как минимум, 10 000 лет. (И еще находятся подонки, которые ставят целью, «весь мир разрушив до основания», это достижение обнулить; у меня не хватает фантазии, чтобы придумать наказанье, адекватное тяжести подобного преступления!).
Антураж выручает даже не очень (для меня) интересные фильмы, как, например, «Суна» (режиссер Чийдем Сезгин, Турция).
Его героиня – интересная, сильная, амбициозная женщина, которой в жизни все время не везло, и она с пустыми руками входит в «трудный возраст». У нее высокие запросы, которые удовлетворить невозможно, и, поставленная перед выбором: низкий компромисс или гибель, она предпочитает последнее.
Меня этот сюжет не задел, но я был очарован антуражем фильма: ностальгическим образом «старого» турецкого быта: постройки, мебель, бытовые предметы, которые так раздражают героиню, а мне напоминают жизнь в ХХ веке на нашей подмосковной даче.
Еще более разительный пример – российский фильм «Край надломленной луны» (режиссер – Светлана Самошина).
Сюжет фильма надуман и нелеп; его героини: разведенка – мать и две разновозрастные дочери, собачащиеся друг с другом, - не симпатичны, а то и просто отвратительны, но действие происходит на заброшенной даче где-то на Финском заливе, и я сорвал свой кайф. Чего стоит одна только комната, на двадцать сантиметров от пола заполненная водой! Восторг! А морское побережье, поросшее камышом; мостки, заякоренные лодки! Я буквально надышался влажным воздухом окрестностей Петербурга.
Отношением к месту действия окрасилось восприятие еще одного фильма – «Милейшие мертвецы» (США, режиссер – Клэй Татум).
Фотограф – профессионал встречает своего старого знакомого, который оказывается…призраком. Последний счастлив: со времени своей смерти он впервые встретил человека, который его видит, для всех остальных он – невидимка. Призрак поселяется в доме фотографа; они оба не без интереса друг с другом общаются. Призрак даже находит способ заработать: фотограф по крупному играет в карты на деньги, и всегда выигрывает, так как невидимый призрак сообщает ему о картах противника.
Но вот в дом фотографа из недельной поездки возвращается его жена, и он говорит призраку: теперь тебе придется уйти, но призрак всячески пытается фотографа уговорить отправиться с ним в путешествие; тот, как будто соглашается, но самом деле отвозит его подальше и выбрасывает.
Финал фильма: поездка с целью избавиться от призрака состоялась лишь в воображении фотографа, как возможность, от которой он отказался, а на самом деле он, заперев жену в спальне, сбегает от нее вместе с призраком.
Такая вот комедия с моралью: «Если муж слинял, значит, у него завелся Призрак».
Так себе фильмец, но посередине я вдруг догадался, что его действие происходит не где-нибудь, а в Лос-Анжелосе.
Когда я был в командировке в Америке, то до Лос-Анжелоса не добрался, да мне не очень хотелось туда попасть, так как я считал его скучным городом, но сравнительно недавно к нему меня привлекла магия фильма Дэвида Линча «Малхолланд Драйв», и я совершил воображаемую прогулку по городу посредством Google Earth. Оказалось, что и виртуального путешествия достаточно для обретения ностальгии по Лос-Анжелосу, и это осознание осветило для меня просмотр «Милейших мертвецов».
Каких только удовольствий, подчас неожиданных, не получишь от кино!
Под конец расскажу про фильм, который лучше было бы мне не смотреть: «19 (1) (а)» (Индия, режиссер Индху).
Героиня фильма – девушка, жизнь которой заключена в очень тесные рамки: она просыпается, завтракает, и на мотороллере едет на работу: в маленьком магазинчике обслуживает ксерокс, и набирает тексты на компьютере; вечером магазин закрывает, едет на мотороллере домой, ужинает, ложится спать. И так каждый день. Но в ее жизни все-таки происходит одно знаменательное событие: писатель, известный своими оппозиционными взглядами, отдает ей рукопись для копирования, а на другой день по телевидению сообщают, что его убили. Так простая девушка оказалась причастна к истории, и ее жизнь обрела значение. Как важно для простых людей, что есть бескомпромиссные борцы за народное счастье!
В фильме содержатся безусловные истины, но в нем нет искусства.
А искусство – это украшение жизни; оно, и отрада, и спасение от невзгод, и ММКФ снова позволил вкусить его полной мерой!
Апрель 2023 г.