Хроники Вородебиловки
Фантастическая история
Этюд третий Странный
Оун называл его Странный. Среди людей его звали Тимон Глад, или попросту - Тим. На внешнем уровне логики и мотиваций он не был Оуну особенно странен и непонятен. Напротив, Странный был куда более любим и уважаем им, чем любой из людей. Оун даже чувствовал к Странному немалую духовную близость. Но даже для Оуна, который мог с легкость проникать в мысли и чувства как любого отдельного человека, так и сразу же всех людей вместе, подлинное глубинное понимание Странного все еще было полно загадок.
Но Странным он его назвал не за это. При потрясающе могучем для людей интеллекте Странного, он был практически лишен обычного для умников честолюбия. И, не смотря на свои выдающиеся достижения в физике, математике, литературе и истории, Тим ни сколько не заботился о выжимании признания или денег из иностранцев и соплеменников, не делал карьеры, а просто тихо публиковал свои работы в открытом доступе во всемирной компьютерной паутине. Странный поначалу пробовал публиковаться в официальных научных изданиях. Но рецензенты и редакторы неизменно отказывали ему, в чем им немало помогала именно революционность его работ, и потому обосновать отказ можно было легко и не опасаясь обвинений в предвзятости. Впрочем, Тимон и не пробовал прошибать лбом стены, а предпочитал растрачивать свое время и свой интеллект на новые достижения, хоть и в порядке хобби. А между тем самые лучшие его работы потихоньку растаскивались теми же самыми рецензентами, редакторами и прочими жуликами от науки. А когда им не хватало ума своровать их под собственными именами, они предлагали труды Тимона предприимчивым и не менее вороватым иностранцам за немалое денежное вознаграждение.
Но на этом все внешние проявления странности Тима пожалуй заканчивались. В обычной жизни это был довольно жизнерадостный, физически крепкий, спортивный шестидесятилетний старикан, честный и ответственный труженик, любящий муж и заботливый отец. Если что-то порой раздражало и даже угнетало его, то это невеселые мысли о трудных судьбах и невеселых перспективах родной страны и планеты при засевших на всех вершинах политики и экономики уже вконец одуревших от властной похоти человекоподобных, которых он называл про себя не иначе как вородебилами.
Странный и дальше продолжал бы тихо и мирно поживать себе в том же духе, но нашлась какая-то сволочь, которая не поделила с другой такой же сволочью присвоенные себе права по одной из работ Тима, сулящей колоссальный практический и денежный выхлоп, и усмотрела выход из сложившейся ситуации в физическом устранении Странного. Но в тот самый момент, когда выпущенная снайпером пуля уже коснулась его черепной коробки, Вселенная решила иначе, и Тим на мгновение ощутил себя молнией, пронзившей все Мироздание. А пуля в тот же миг отправилась по обратной траектории, пробив своей тыльной частью голову снайпера.