Из книги "ВУЗ".
Алексей легкой походкой шел на экзамен по дисциплине «Расчет и конструирование точных механизмов». Настроение было прекрасное и предэкзаменационный мандраж полностью отсутствовал. Большаков точно знал, что получит «отлично», так как хорошо подготовился. Да и дисциплина РКТМ сильно походила на детали машин, которую он уже сдал на пятерку. Это примерно тоже самое как, если бы вы сдали на «отлично» теоретические основы электротехники, а теперь предстоит сдать теорию линейных электрических цепей. Как говорится: «оба предмета одними формулами мазаны».
Хотя было утро, в холле института уже продавали пончики с яблочным повидлом и пирожки, скорее всего, вчерашней выпечки. Алексей любил пончики, а вот к пирожкам относился с подозрением, особенно к вчерашним. Дело в том, что начинка в них, называемая печенью, представляла собой серо-зеленую субстанцию, которая в свежем виде еще была съедобна, но уже через несколько часов затвердевала в камень. Студенты часто называли их с большой любовью: «пирожки с алебастром».
В кабинет Алексей, как всегда, зашел в первой пятерке и расположился за партой в среднем ряду напротив преподавателя. Шпоры он никогда не писал и не пользовался ими, надеялся только на свою память, а она никогда не подводила. Поэтому, где сидеть ему было все равно. Хотя нынче маленькая занозка все же была. Дело в том, что преподаватель иногда вел себя неадекватно. Это был высокий, худой и сутулый человек с постоянно непричесанными волосами. Он ходил, держа руки за спиной и склонив голову вниз. Обычно так ходят зеки, когда в наручниках. По этому поводу у студентов часто возникали споры — сколько же все-таки он отсидел, десять или пятнадцать лет? Между собой они звали его Скобкой. Скобка часто уходил в себя, а когда возвращался оттуда, мог не узнать студентов или вдруг вообще выйти посреди пары из аудитории и не вернуться.
Последний его закидон был как раз вчера на консультации. Студенты собрались у дверей кабинета, прошло уже пятнадцать минут, как консультация должна начаться, а его все не было. И вдруг они увидели препода, идущего одетым в пальто. Проходя мимо ребят, он отстранено сказал им «до свидания» и удалился.
Но у Алексея со Скобкой все было хорошо, так как он активно работал на занятиях и сдавал все вовремя. Ознакомившись с вопросами в билете он сразу начал писать ответ. Минут через десять за дверью кабинета послышался какой-то шум от передвигаемого стола и, взглянув на окошко над дверью, Алексей увидел, лицо одногруппника Андрея, который вдруг громко прокричал: «А Большаков списывает».
Конечно, Алексей не списывал и Андрей прекрасно об этом знал, он просто таким образом пытался перевести внимание преподавателя, чтобы за эти секунды другие студенты успели заглянуть в шпаргалку. Но Скобка выскочил из-за стола и начал кругами ходить по кабинету. Затем он подошел к Алексею со спины и совсем согнувшись, начал внимательно всматриваться в нишу под столешницей, в которую студенты обычно складывали свои сумки во время занятий. Увидев, что там «что-то беленькое чернеется и что-то черненькое белеется», он с криком индейца «Ага!», толкнул в бок Алексея и сунул руку в эту нишу. Голова Скобки была прямо перед лицом Алексея и он увидел, как препод замер, потом его лицо брезгливо сморщилось и он вытащил руку, на указательном пальце которой висел надкушенный пончик. Выдавленное повидло сладко прилипло к пальцу.
Скобка с воплями запрыгал на одной ноге и задергал рукой, пытаясь сбросить с пальца пончик, но это никак не получалось. Когда же, наконец, желаемый результат был достигнут, шедевр выпечки почему-то не упал на пол, а улетел преподавателю на стол, прокатившись по лежащим там билетам и бухнулся на его стул. Следы повидла и жирные пятна тут же проступили на белой бумаге. Что было на стуле Алексей не видел.
Вечером, когда отец пришел с работы, Алексей вышел к нему в коридор. «Ну что, как всегда пятерка? - пробубнил он, снимая ботинки. «Нет, четыре получил" - улыбаясь ответил Алексей. «Молодец» - довольно сказал отец и потрепав сына по волосам, прошел в комнату.