(начало см. в начале)
Медсёстры и санитарки ходили по отделению без масок. «А зачем нам они?» - говорили они, - «мы уже несколько раз переболели». Улыбались и пожимали плечами.
Невидимый для всех свет за моей спиной продолжал гореть. Температура не падала, и я видела всполошенные взгляды врачей, которыми они обменивались при моём осмотре. Я продолжала бояться спать. Но сон был сильнее меня - сознание падало в него с решительностью тунгусского метеорита.
И вот совсем рядом знакомый чуть шершавый голос:
- Когда начинается сон? Когда он заканчивается? Неясно. Когда начался сон твоей жизни?
Я не могла говорить ему «вы» - у меня естественно выходило «ты», словно мы были знакомы тысячу лет:
- А, Смерть…заходи. Ты опять наиспаганен? Прости за каламбур.
- Здравствуй в прямом смысле этого слова.
- И это говоришь мне ты, Смерть?
- И тем не менее здравствуй.
- Не знаю, что и ответить: могу ли я тебе сказать то же самое?
Я стала уже подстраиваться под ироничный тон нашей беседы, и свободная речь наконец посетила меня. Мой смертельно красивый новый знакомый добродушно усмехнулся:
- Ну и почему бы тебе не сказать мне тоже «здравствуй»?
- Я лучше скажу «привет». Что ты там говорил про сон?
- Давай прогуляемся по твоим снам. Я спросил, ты можешь уловить тот момент, когда сон начинается?
- Н-нет… И когда заканчивается тоже.
- А когда ты входишь в сон, все предметы в нём уже есть? А потом куда они исчезают?
- Все предметы уже есть, и они кажутся очень реальными.
- Во-о-от. Ты улавливаешь. А что для тебя главнее, первичнее что ли – сон или то, что ты называешь явью?
- Явь, конечно.
- А почему?
- Ну явь реальнее и от неё можно оттолкнуться, потому что она более устойчивая. Ты засыпаешь в кровати и просыпаешься в той же кровати в той же самой комнате. Явь главнее!
- То есть для тебя явь просто удобнее? Удобно же не начинать каждое утро новую жизнь в другом месте и другом теле с другим именем?
- Удобнее, конечно! Представь, какой хаос бы наступил! Каждое утро новое имя, новое тело, новая семья, новая работа, новая страна…
- Новая планета? – со смехом подхватил зеленоглазый, - А что, если я скажу, что сон главнее? Что его нестабильность, разнообразие форм, неясность, фантастичность, прерывистость неудобны для тебя, но главнее? А вдруг именно сон – точка отсчета жизни?
- Тогда получается, что явь – нереальна? И мы постоянно видим её во сне?
- Да, явь - такой стабильный, постоянный сон. Со смертельным исходом…
- Это правда?!
- Я просто спросил – а вдруг?
Хитрец. Он просто спросил! А я теперь буду об этом думать и не усну! То есть не проснусь. То есть я запуталась не хуже Алисы в Стране Чудес.
- Что заставляет всех людей считать эти сны реальностью? Чувства.
- Чувства? – переспросила я.
- Да, чувства! Слишком много чувств. Разных. Именно они раскрашивают жизнь - так, что в неё невозможно не втянуться и не посчитать её реальностью. Точно так же, как в кинотеатре – через несколько минут фильма действие захватывает так, что ты и боишься, и плачешь, и смеёшься, как будто то, что происходит на плоском экране, происходит с тобой. Чем не реальность?! И кино останется реальностью для тебя, пока ты не осознаешь себя сидящим в кресле.
На рассвете меня разбудило с треском захлопнувшееся от сквозняка окно в моей палате на шестом этаже клинической больницы. Я снова в палате. И, как говорится, снова не в Майами. Та-а-ак…
(продолжение следует)