В ночь на 5 ноября 1952 года на Северных Курилах произошли страшные события, от которых и сегодня кровь в жилах стынет. В тот чёрный в истории островного региона и всей страны день в Тихом океане недалеко от южной оконечности Камчатки произошло сильное землетрясение. Оно вызвало цунами, которое стёрло с лица земли город Северо-Курильск, разрушило посёлки Океанское, Утёсное, Галкино, Подгорный, Каменистый, ещё несколько населённых пунктов и унесло тысячи человеческих жизней.
ПОД ГРИФОМ «СЕКРЕТНО»
Документы, касающиеся курильской трагедии, незамедлительно засекретили. Руководством страны были предприняты все меры, чтобы информация не просочилась в прессу. Об этом в майском выпуске журнала «Природа» за 2005 год упомянул и кандидат геолого-минералогических наук Института морской геологии и геофизики, Института вулканологии и сейсмологии ДВО РАН Александр Белоусов. Он от корки до корки пролистал подшивки центральных газет «Правда» и «Известия» за ноябрь-декабрь 1952-го и не нашёл ничего о цунами и его последствиях. На глаза ему попались лишь две заметки об успехах курильчан в социалистическом строительстве.
И только спустя почти 40 лет часть документов стала доступна исследователям. Так, в 1991 году историк и археограф, тогдашний директор Государственного архива Сахалинской области Галина Дударец подготовила объёмную статью «Тайна цунами 1952 года» для регионального издания «Краеведческий бюллетень» (№ 4). В её основу легли подлинные документы, которые, как писала автор, «с достаточной полнотой и достоверностью рисуют драматические ситуации катастрофы, столь различное поведение людей в трагических обстоятельствах».
Свою посильную лепту в раскрытие тайны вокруг цунами внёс и А. Белоусов. У него хранился дневник его деда - начальника Камчатской вулканологической станции АН СССР Бориса Пийпа, с заметками из рейса на гидрографическом судне, которое в ноябре 1952-го делало измерения высоты заплеска цунами на юге Камчатки и Северных Курилах. Учёный посчитал, что публикация выдержек из дорожных записок деда устранит некоторые пробелы в общем «полотне» канувших в Лету печальных событий. Особенно ценны для восстановления исторической правды свидетельства очевидцев стихийного бедствия. В издании «Краеведческий бюллетень» № 3 за 1997 год были приведены воспоминания бывшего жителя посёлка Козыревского. «Тогда как это было освещено в печати? Например, приходят московские газеты, и что мы в них прочли о беде тысяч людей? Да почти ничего не было сказано, так, в обтекаемых тонах. Всё, даже горе людей, было под большим запретом, всё было спрятано, превращено в большую тайну», - негодовал А. Мезис.
«МОРЕ ВОЛНУЕТСЯ РАЗ…»
О том, что происходило 5 ноября 1952 года в Северо-Курильске, современники также могут узнать из опубликованного в вышеуказанном «Краеведческом бюллетене» донесения начальника местного отделения милиции.
«В 4 часа утра в г. Северо-Курильске и районе началось сильное землетрясение, продолжавшееся примерно 30 мин., которым были повреждены здания и разрушены печи в домах.
Ещё продолжались незначительные колебания, когда я направился в районный отдел милиции для проверки повреждения здания райотдела и особенно камеры предварительного заключения, в которой содержалось на 5 ноября 22 человека (…).
В это время никаких толчков уже не было, была очень тихая погода (…). Не успели мы дойти до райотдела, как услышали большой силы шум, затем треск со стороны моря. Оглянувшись, мы увидели большой высоты водяной вал, наступавший с моря на остров. Так как райотдел находился на расстоянии 150 м от моря, а КПЗ примерно в 50 м от моря, то сразу же первой жертвой воды стала КПЗ (…). Я отдал распоряжение открыть стрельбу из личного оружия и кричать: «Идёт вода!», одновременно отступая к сопкам. Услышав шум и крики, люди начали выбегать из квартир в чём были одеты (большинство в нижнем белье, босиком) и бежать в сопки», - отмечал старший лейтенант госбезопасности П.М. Дерябин.
Как следует из донесения, минут через 10-15 первый вал воды стал сходить. Люди подумали, что опасность миновала. Те, кто посмелее, спустились с сопок и отправились домой, чтобы узнать о судьбе потерявшихся во всеобщей суматохе родных, близких и собрать уцелевшие вещи. Им никто не разъяснял, что за первой волной может последовать и вторая, и третья. Как в известной детской игре «Море волнуется раз…».
А самое страшное было впереди. А. Мезис вместе со старшиной военного катера и рыбообработчиком местного консервного завода заметили, что море отступает, обнажая дно, чтобы, как потом оказалось, вернуться назад и с новой, более мощной силой обрушиться на сушу.
- Вскоре внимание наше привлёк какой-то гул со стороны океана. Гул этот всё время усиливался, нарастал. Посмотрели мы в сторону океана, а под луной – такая светлая полоса по воде. Не просто дорожка, а полоса. Мы её когда увидели, она тонкая была. И вот стала толстеть (…). Видим – серая масса вала катит вроде бы не очень быстро, но какая громада!.. И вот ударила в завод, накрыла его частично и как бы толкнула – все эти строения моментально начали всплывать, разваливаясь на брёвна и доски, и вода погнала их впереди себя. Она всё несла, руша, сжёвывая на своём пути другие постройки (…). Открылся берег. А мы стоим с выпученными глазами и не верим тому, что видим. Были постройки – ничего нет. Как дворник с метлой прошёл и всё подмёл – берег чистый, - делился А. Мезис своими воспоминаниями, опубликованными в № 3 «Краеведческого бюллетеня» за 1997 год.
Мужчине повезло. Он уцелел в той заварухе и сумел отыскать свою жену с двумя детьми. Все были живы, только от страха ничего не могли сказать. И тут мужчина заметил в руках супруги «кулёк» с младшеньким сынишкой, но вместо головы из одеяла торчала голая пяточка. Выходит, женщина держала малыша вверх тормашками и даже не обратила на это внимание. Она находилась в глубоком трансе. Было от чего! К примеру, Мезис рассказывал, как моряки наткнулись в воде на розовое атласное одеяло. Когда его поддели багром, то под ним обнаружилась оконная рама с застрявшим в ней телом ребёнка. А ещё у курильчанина из памяти не шли картины, как из полузамытой щебёнкой и песком ямы торчали чьи-то ноги и рука, как «люди цепочкой проходили мимо трупов, узнавали своих родственников и молчали окостенело, словно ничего не соображая». «Ужас до того парализовал их сознание, что они не могли даже заплакать», - утверждал очевидец.
Потом пришёл третий водяной вал. Он был значительно слабее второго. Отступая, волна выбросила на берег обломки домов, производственных строений, брёвна, бочки, тела погибших. К слову, до сих пор точно не известно, сколько человеческих жизней отняла стихия. В справке заместителя начальника Сахалинского областного управления МВД, подполковника госбезопасности Смирнова о результатах поездки 6 ноября 1952 года с представителями обкомовской комиссии в район бедствия указывались следующие предварительные данные: гражданское население – 1 790 человек, военнослужащих – 184 человека и членов их семей – 14 человек (№ 4 «Краеведческого бюллетеня» от 1991 года). А по официальным сведениям, без учёта военных и рабочих из Корейской Народно-Демократической Республики погибло 2 336 человек.
«КРАСНОГОРСК»
В разных источниках указывается, что первое сообщение о произошедшей трагедии поступило с судна «Красногорск», принадлежавшего Сахалинскому морскому пароходству и в момент описываемых событий стоявшего на рейде Северо-Курильска. Эту информацию подтвердил начальник организационно-методического отдела Государственного исторического архива Сахалинской области Ярослав Габриков, исследовавший непосредственно деятельность органов власти по ликвидации последствий северо-курильского цунами в 1952 году. Его работа вошла в сборник материалов краеведческой научно-практической конференции «VII Рыжковские чтения», проводившейся 8-9 ноября 2017-го в Сахалинской областной универсальной научной библиотеке.
Согласно изученным Я. Габриковым документам, 5 ноября 1952 года в 04.30 с борта «Красногорска» руководству Сахалинского морского пароходства поступила радиограмма от капитана со следующим текстом: «В результате землетрясения город Северо-Курильск ушёл под воду. Суда, находящиеся в районе Северо-Курильска и Курильских островов, прошу немедленно следовать в Северо-Курильск для спасения людей». Самостоятельно принять решение об отправке сигнала SOS судам и взять на себя за это ответственность – очень смелый шаг со стороны командира, но благодаря такой решимости кому-то из курильчан выпал шанс остаться в живых.
Получив радиограмму, руководство СахМП, в свою очередь, известило о произошедшей трагедии Сахалинский областной комитет КПСС. Островные власти доложили о ней в Москву и незамедлительно приступили к разработке плана действий по выяснению обстановки в зоне стихийного бедствия, эвакуации людей и обеспечению их жильём, питанием, одеждой, а также спасению товарно-материальных ценностей. К его реализации были привлечены военные, связисты, работники рыбопромыслового и торгового флотов, другие специалисты. В то время не было службы ГО и ЧС с профессионально подготовленными людьми, необходимой для выполнения поставленных задач материально-технической базой, а тем более системы предупреждения о цунами, иначе число жертв оказалось бы значительно ниже.
…Когда волна сорвала с якоря советские суда, стоявшие той памятной ночью на рейде у берегов острова Парамушир, они ушли в Охотское море, но затем вернулись спасать людей. В их числе был и «Красногорск». Его экипаж с 15 марта 1952 года возглавлял К. Белов. В поисках дополнительной информации я обратилась за помощью к заведующей архивом Сахалинского морского пароходства. А. Верещагина нашла личное дело капитана. Константин Николаевич оказался очень интересной, я бы даже сказала, легендарной личностью. Он был опытным моряком. На флот пришёл в 1924 году в 22-летнем возрасте, начинал свою трудовую биографию матросом, числился штурманским учеником. В 1927-м окончил Владивостокский мортехникум. Работал капитаном в Дальневосточном морском пароходстве и «Главсевморпути» (г. Владивосток), Николаевском морском торговом порту, а с 1950-го – в Сахалинском морском пароходстве. В годы Великой Отечественной войны Белов в рамках действовавшей программы ленд-лиза поставлял из США в Советский Союз морским путём боеприпасы, технику, продовольствие, медикаменты. Был награждён медалью «За победу над Германией».
Константин Николаевич сумел отличиться и в мирное время. В июне 1948 года теплоход «Максим Горький» ДВМП под руководством Белова впервые в истории морских перевозок Дальнего Востока совершил скоростной рейс Корсаков – Анадырь, доставив частям Дальневосточного военного округа неотложный груз раньше обычных сроков открытия линии. За этот рекорд командующий войсками Дальневосточного военного округа генерал-полковник Крылов объявил экипажу благодарность, а командира премировал часами. Что же касается спасательной операции в Северо-Курильске, то в личном деле капитана о его участии в ней нет ни слова. Существует только запись о награждении нагрудным значком «Почётному работнику морского флота» с ссылкой на приказ Министерства морского флота СССР № 148/л от 11 марта 1953 года.
Зато в хранящихся в пароходском архиве документах старшего радиста «Красногорска» А. Безрукова дана исчерпывающая информация. Назначение на данную должность Александр Сергеевич получил 13 августа 1952 года. Это именно он по распоряжению командира первым известил руководство СахМП о страшной трагедии. В личном деле Безрукова обнаружился наградной лист, где в разделе «За что представляется к награде» написано следующее: «За время стихийного бедствия на Северных Курилах 6-7 ноября 1952 года весь экипаж т/х «Красногорск» под командованием капитана тов. Белова К.Н. проявил находчивость как по своевременной информации вышестоящих организаций, так и по спасению людей, результатом чего последствия стихии значительно снижены. Экипаж т/х «Красногорск» принял все меры по оказанию помощи терпящим бедствие, предоставив им помещение, проявил надлежащую заботу о людях, находящихся на борту судна. За проявленную отвагу, за активное участие по оказанию помощи населению представляется к награждению нагрудным значком «Почётному работнику морского флота».
Надо полагать, наградить тогда должны были весь экипаж. Как это проверить? Обратиться к документам, хранящимся в архиве Минтранса России за копией того самого приказа, что я и сделала. Пока ответа из ведомства не последовало.
Второй вариант установить фамилии моряков с «Красногорска» - поднять судовую роль. Пришлось вновь подключать к поискам А. Верещагину. Та со словами «Работа есть работа» углубилась в изучение фондов периода 1945-1952 гг. и через некоторое время вернулась с толстой книгой в руках. Я было обрадовалась. Однако, полистав «гроссбух», Алёна расстроенно сообщила, что в архиве хранятся судовые роли теплохода, начиная лишь с 1955 года. Бывшие работники пароходства, которые могли бы назвать имена и фамилии членов экипажа, вряд ли живы. Напомню, трагедия произошла 70 лет назад. Не особо надеясь на удачу, я бросила клич среди ветеранов СахМП. Увы, никто не отозвался. Остаётся надежда, что судовая роль отыщется в архивах ФСБ (туда тоже был направлен запрос), а пока я нанесла Верещагиной новый визит. Сидеть и ждать у моря погоды – не в моём характере. Я пошла другим, «окольным» путём. Выяснилось, что в архиве и сегодня можно взглянуть на составленные в середине прошлого столетия зарплатные ведомости экипажей.
Наши с заведующей архивом усилия были вознаграждены: среди пыльных томов мы увидели тот самый, который искали. Подняли ведомость по «Красногорску» за ноябрь 1952 года. В ней прописаны фамилии с инициалами и годами рождения, должности. Имена и отчества я смогла восстановить частично, перелистав гору «талмудов» с приказами по личному составу. Благодаря найденным документам мне стало известно, что старшим помощником капитана был Г.М. Бурдин, 2-м помощником - Владимир Михайлович Сергеев, 3-м – Михаил Максимович Красиков. Группу механиков возглавлял Владимир Николаевич Носенко. Боцман – Г.Ф. Ковалёв. Вместе с учениками экипаж насчитывал более трёх десятков человек.
По сведениям Ярослава Габрикова, помимо «Красногорска» в спасательной операции участвовали «Амдерма», «Амур», которые тоже принадлежали СахМП, а также суда других предприятий.
СТИРАЯ БЕЛЫЕ ПЯТНА
Спустя пять месяцев из Министерства морского флота СССР пришёл приказ за проявленное мужество наградить холмских моряков значком «Почётному работнику морского флота». Но кто именно удостоился этой чести? Об этом история умалчивала. И всё же мне удалось отыскать в личных делах членов экипажа т/х «Красногорск» Константина Николаевича Белова и Александра Сергеевича Безрукова упоминание о награждении их значком со ссылкой на министерский приказ. К счастью, кадровик указал номер и дату документа. Недолго думая, я направила соответствующий запрос в Министерство транспорта РФ.
Примерно через месяц на мой стол лёг почтовый конверт, где в качестве отправителя значилось Федеральное агентство морского и речного транспорта. Я быстро вскрыла письмо. Мои догадки подтвердились: внутри лежали три листа откопированного приказа № 148/л от 11 марта 1953 года (да, да, того самого!), а также предшествовавшего ему ходатайства и.о. начальника ГЛАВДАЛЬФЛОТА, капитана морского флота 1-го ранга А. Савельева.
Предлагаю ознакомиться с этими документами 69-летней давности. Сначала с ходатайством А. Савельева. Вот оно:
«Министру морского флота Союза ССР
тов. Новикову Н.В.
Поддерживая ходатайство руководства Сахалинского пароходства, прошу Вас наградить капитана теплохода «Красногорск» тов. БЕЛОВА Константина Николаевича и 20 человек членов его славного экипажа значком «Почётному работнику морского флота» и Похвальной грамотой министерства морского флота соответственно представлениям за проявленное мужество и самоотверженность при спасении людей на Северных Курильских островах во время стихийного бедствия 6-7 ноября 1952 года и заботу о спасённых во время нахождения их на судне».
К ходатайству прилагались списки и наградные листы на 21 человека. На двух других страничках формата А4 были напечатаны фамилии, имена и отчества всех моряков, которые были удостоены поощрения. Читаем второй документ:
«Приказ министра морского флота «О награждении членов экипажа «Красногорск»
Сахалинского пароходства».
За проявленное мужество и самоотверженность при спасении людей во время стихийного бедствия
П Р И К А З Ы В А Ю
наградить
ЗНАЧКОМ «ПОЧЁТНОМУ РАБОТНИКУ МОРСКОГО ФЛОТА»
1. БЕЛОВА Константина Николаевича – капитана теплохода;
2. БЕЗРУКОВА Александра Сергеевича – начальника рации теплохода;
3. БОГРЯНЦЕВА Виталия Михайловича – моториста 1-го класса теплохода;
4. КЕЙДУНОВА Александра Владимировича - моториста 1-го класса теплохода;
5. КОВАЛЁВА Георгия Фёдоровича – боцмана теплохода;
6. КРАСИКОВА Михаила Максимовича – 3-го помощника капитана теплохода;
7. ЛЕБЕДЕВА Александра Александровича – 4-го механика теплохода;
8. НОСЕНКО Владимира Николаевича – старшего механика теплохода;
9. ПОНОМАРЁВА Павла Григорьевича – матроса 1-го класса теплохода;
10. ПЕТРЕНКО Алексея Николаевича – матроса 1-го класса теплохода;
11. СЕРГЕЕВА Владимира Михайловича – 2-го помощника капитана теплохода;
12. ТЕМНИКОВА Геннадия Ивановича – 3-го механика теплохода;
13. ЩЕРБАКОВА Виктора Андреевича – матроса 1-го класса теплохода.
ПОХВАЛЬНОЙ ГРАМОТОЙ МИНИСТЕРСТВА МОРСКОГО ФЛОТА
1. БУРДИНА Георгия Максимовича – старшего помощника капитана теплохода;
2. КУЩ-ЖАРКО Анатолия Дмитриевича – моториста 1-го класса теплохода;
3. КОВТУНА Николая Прокопьевича – матроса 2-го класса;
4. ЛЕВАДА Григория Александровича – электрика теплохода;
5. НАСОНОВА Анатолия Фёдоровича – матроса 1-го класса теплохода;
6. РУСТАНОВА Антона Александровича – моториста 2-го класса теплохода;
7. РАЧЕНКОВА Алексея Васильевича – матроса 1-го класса теплохода;
8. ЧУЧАЛИНА Виталия Порфирьевича – моториста 2-го класса теплохода.
Заместитель министра морского флота С. БАЕВ».
Так, благодаря помощи и неравнодушию работников архива Минтранса РФ мы наконец-то узнали имена холмских моряков-героев, которые не оставили один на один с разбушевавшейся стихией своих земляков. На душе у меня потеплело: белых пятен в истории Сахалинского морского пароходства стало меньше.
СВОИ СРЕДИ ЧУЖИХ
Согласно озвученным Я. Габриковым данным, во время спасательной операции 1952 года морскими судами и самолётами было эвакуировано 26 960 человек, в том числе гражданского населения – 8 760 человек, членов семей военнослужащих – 7 600 и военнослужащих – 10 600. Людей вывозили в Приморский край, на Камчатку и Сахалин. Работая над материалом о курильской трагедии, я узнала доселе неизвестный факт из истории семьи Налетовых.
Холодной осенней ночью 1952-го на пороге жилища начальника собеса Чеховского района Сахалинской области Алексея Никитича Налётова появилась худенькая, полураздетая, испуганная женщина, крепко прижимавшая к себе мальчика лет восьми. На её трясущиеся плечи был накинут какой-то плед. Ни вещей, ни документов при женщине не оказалось. Она представилась Ольгой Гавриловной Яковлевой и сказала Алексею Никитичу, что её с сыном Володей временно направили к нему на постой как пострадавших от цунами, обрушившегося в ночь на 5 ноября на Курилы. Тогда в Чехов привезли партию выживших после трагедии шикотанцев. На тот момент построенные в бывшем японском городе Нода советскими властями дома можно было по пальцам пересчитать. Какого-либо маневренного жилфонда в населённом пункте не существовало. Кругом бараки, да и те заняты, два общежития – для рыбаков и строителей – битком забиты.
Алексей Никитич с супругой Екатериной Александровной и пятью детьми (Санька, Лена, Валя, Дима и Лида) занимали большой одноэтажный дом, доставшийся им «в наследство» от репатриированных японцев. Надо сказать, Налётовы перебрались в Ноду (теперь это село Чехов. – Прим. авт.) в 1946 году с севера Сахалина, куда в 1937-м глава семейства получил командировку по линии Ленинградского обкома КПСС. Пришлось сменить окутанный туманами и повенчанный с дождями город на Неве на такой же малоприветливый остров на самом Дальнем Востоке.
На новом месте чиновнику предоставили жильё по адресу: улица Школьная, 12.
- Это почти угол улиц Школьной и Горной, рядом с райкомом партии (в настоящее время там располагается территориальный отдел села Чехов. – Прим. авт.). Дом почему-то напоминал мне страшилище, но оказался достаточно просторным. В нём было две комнаты, дай, Жанночка, прикинуть, примерно по 18 квадратных метров и ещё одна площадью около 20 «квадратов». Выходец из рабочих, папа, став партийным чиновником, по-прежнему не чурался физического труда. Он делал всё для того, чтобы его жене и детям в жёстких сахалинских условиях жилось более или менее сносно. Вот и печку сам в предоставленном доме в Чехове выложил, да только в дальней и самой огромной комнате тепло плохо держалось. Поэтому она оставалась свободной, - рассказывала мне здравствующая до сих пор дочь Алексея Никитича - моя тётушка Лидия(Косова по мужу).
Прекрасно зная об этом, Налётовы предложили новоиспечённым соседям поселиться в помещении кухни. Оно было большим и хорошо отапливалось. Однако женщина с сынишкой наотрез отказались, вероятно, боясь стеснить хозяев. Может, были и другие причины.
- Полагаю, тётя Оля с сыном намеренно искали уединения, чтобы справиться с тяжким ударом, которым стало для них жуткое наводнение, когда у них на глазах гибли люди и под мощным натиском стихии рушились дома, производственные цеха. И как бы банально не звучало, их жизнь в ту ноябрьскую ночь 1952-го поделилась на две части: до и после, - считала Л. Косова.
Со временем у очага дружного семейства Налётовых оттаяли, отогрелись сердца тёти Оли и её сына. Необщительные постояльцы, пообвыкнув, наконец-то начали раскрывать приютившим их людям свою душу и делиться страшными подробностями трагедии.
- Я тогда была ребёнком, многое позабыла, но точно помню, как мама, вернувшись из магазина, делилась с нашими гостями сахарком кусковым либо колбаской. Сами мы жили небогато, однако матушка (к слову, из культработников) была человеком радушным, не жадным и с золотым сердцем. Она смогла устроить Ольгу Гавриловну в библиотеку, - говорила моя родственница.
Тётя Оля с сыном жили в доме Налётовых около восьми лет. Женщины стали друг другу практически сёстрами. Но пришло время расставания. Так должно было когда-то случиться. О. Яковлева долго и безуспешно разыскивала своих родственников. А однажды она получила весточку откуда-то с материка. Откликнувшаяся родня позвала её вместе с сыном к себе, на новое место жительства.
- А мне бы хотелось знать, как приняли родные тётю Олю и её мальчика, как сложились судьбы этих людей, на время ставших частью нашей многодетной семьи. Было бы здорово услышать продолжение истории. Наверное, моё желание из разряда невыполнимых, но, как говорят, всегда нужно надеяться на лучшее, - на такой жизнерадостной ноте закончила свой рассказ моя собеседница.
2022-2023 гг.