Прочел давеча историю в интернетах. Пишет женщина. Появился у них на работе новый главный инженер, про которого говорят, что умный. Платят ему аж 175 тысяч. Женщина нашла случай с этим инженером поговорить на корпоративе и очень разочаровалась. Инженер битый час вещал, что общество устроено скверно, и людям вместо того, чтобы учить детей музыке, к примеру, приходится вкалывать по 12 часов в день...
“Ну ни дурак ли? ” - вопрошает женщина, и приводит цитатку о том, что умные люди злыми не бывают. А подспудно звучит щемящая нотка: “Мог бы эти сотни тысяч на меня потратить, вместо того, чтобы строить аж трехэтажный дом, который одному совершенно не сдался.”
По ее рассказу видно, что инженер хотел в жизни делать творческое – музыкой заниматься – но решил, что у него способностей не хватит пробиться в области, где совершенно невозможная конкуренция. На Россию десять виртуозов, могущих жить концертами – половина которых в натуре гении, а кто не гений, и не повезло – тем приходится играть в кабаках... Может, просто сдрейфил... Либо был морально вынужден содержать больную маму, скажем – не у всех хватает закала следовать за своей звездой, наплевав на то, во что это следование может обойтись близким... Тем более, что объективно такое следование с максимальными шансами закончится у разбитого корыта – к гадалке ходить не надо. Достаточно глянуть, сколько спившихся талантов вокруг... Так что он занялся чем-то более конкретным – и в конкретике вполне преуспел. “В каждом нотариусе схоронен поэт ” – говорил Флобер. И вот нотариус получает неплохие деньги, с которыми не особо знает, что делать... Вертеться и вкладывать в бизнес ему тошно – так что простейший вариант вложить в недвижку. 175 получает, на 40 живет, полтора лимона в год на счет капает. За пять лет накапало на дом... Ему этот дом скорее всего не особенно и нужен – но товарищ осознает, что держать бабки на сберкнижке значит дарить их родному государству – в один прекрасный момент их попросту обнулят – в нашем богоспасаемом Отечестве происходит с завидной регулярностью. А так хоть жилье будет...
На корпоративе он приоткрывает душу гражданке, которая к нему явно неровно дышит. Ну, или скажем так, присматривается. И что имеет в ответ? То, что видел уже неоднократно: гражданке плевать на его полумертвого поэта, но денежкам нотариуса она бы с большим удовольствием нашла бы применение. Более того, гражданка даже не сечет, что от нее требуется для доступа к баблу – поддакнуть, похвалить... Ей, гражданке, отвратительна даже сама мысль, что мужчина где-то в душе может предпочесть за гроши заниматься музыкой вместо того, чтобы получать хорошие деньги за то, к чему у него не лежит душа. Платонически предпочитает, потому что реально никто ему за музыку не станет платить то, что он имеет, используя свой талант на практическом поприще – и ему страшно пускаться в путь по обвисшему канату между двумя девятиэтажками...
В целом, чисто интуитивно, гражданка, разумеется права. Нормальной женщине инстинкт твердо советует не связываться с талантами и творцами, даже в потенции, ибо творец – суть исключение и ненормальность, а женщине прежде всего нужна норма. Идеальная женщина суть само воплощение нормы: идеальная фигура получается от усреднения анорексичек со страдающими ожирением, а идеальное лицо – от усреднения тех, у кого оно перекошено вправо, с теми, у кого оно перекошено влево. Нормальной женщине нужен мужчина с обычными устремлениями – а не тот, кто будет ее благосостояние приносить в жертву своим порывам к никому не нужному совершенству... Поэтому с трудом выдержав его монолог, после пятой минуты которого ей стало ясно единственно важное: “Этот не годится”, она заносит инженера по ведомству: “Дурак”. Альтернативами для “Дурака” являются “Псих”, и “Сволочь” – и на самом деле ее знакомый идет немножко по всем трем категориям... Парадоксальность ситуации, при которой дурак и псих, не особо стремящийся хорошо заработать, получает куда больше, чем она, которая стремится, не вызывает у нее никакого особенного когнитивного диссонанса. Вернее вызывает, но подспудный. В виде щемящего чувства несовершенства мира, где недостойные и неблагодарные люди имеют то, что им не надо, зато очень нужно другим...
***
Наиболее ясно мыслящие представители психологической науки честно говорят, что норма – это среднее. Пока человек не особенно отклонятся от среднего, с ним все в порядке. Отклонение в любую сторону чревато. Ай-ку сто пятьдесят в принципе столь же плох, как и 70, ибо выводит индивидуума за рамки. В обществе с нормальным ай-ку такой товарищ чувствует себя примерно так же, как человек с нормальным ай-ку себя чувствует в обществе олигофренов, у которых 70. Не у всех обладателей ай-ку 150 имеется здоровый прагматизм Гете, говорившего: “Люди глупы, и грех этим не пользоваться.” Для большинства подобный ай-ку – верный путь к неврозу.
Гете, замечу в скобках, всю долгую жизнь боролся со своим ай-ку тщательно встраивая его в окружающую действительность. Однако, так на сто процентов и не сумел. Отсюда его позывы к суициду, его дурочка-жена из фабричных работниц и раздраженные реплики по поводу Бетховена, откровенно чихавшего на мнение графинь. Литературный талант, вероятно, состоит в умении удержаться на грани нормального и ненормального. Совмещение экстремально нормального с экстремально ненормальным и дает крупного писателя – неправильная пропорция либо банальна, либо нечитабельна...
Проблема слишком умных людей часто состоит в том, что они не могут воспринимать других непосредственно. Даже если они обладают нормальной эмоциональностью, ум у них перевешивает, и их инстинктивные реакции оттого выходят натужными и неестественными. Для того, чтобы уравновесить повышенную способность к соображению нужна одновременно и повышенная эмоциональность – так как эти две вещи в основном независимы одна от другой, их одновременное присутствие в одном человеке чрезвычайно редко.
Если бы инженер был нормальным человеком, то он мгновенно понял бы – вернее осознал на уровне мозжечка, даже не озвучивая мысль, что даме, подсевшей к нему на корпоративе, его душевные метания совершенно по барабану, но она вероятно, не отказалась бы сходить с ним в ресторан – может и переспать даже, будь он покрасивше – но может и так сошло бы, покажи он себя кавалером, готовым на нее тратиться. Вместо этой дороги в постель, вымощенной желтым кирпичом, инженер попытался волочь ее своими окольными путями и, разумеется, в очередной раз потерпел фиаско. Что, вероятно, в очередной раз утвердило его в мыслях о гнусности окружающего мира.