757. Смысл жизни для Востока и Запада один, но инструменты познания разные.
Веды говорят о смысле жизни – как о познании Бога. Другими словами, смысл жизни в познании самого себя, поскольку в каждом человеке есть Бог (частица). Познавать себя задача довольно трудная, из-за Эго, склонного к необъективному взгляду на самого себя. Легче познавать жизнь вокруг себя, так как и во внешней жизни содержится всё, что есть в Боге и что есть в человеке. Восточный бхакти познаёт Бога не через себя. Это как учиться на чужих ошибках. На Востоке это получается, поскольку познание у бхакти чувственно-абстрактное. Проще говоря, не лезет бхакти в детали, в которые западному человеку лезть надо, поскольку именно в деталях содержится логическое знание.
Непонятно человеку как жить, когда нет денег, нет работы и, самое главное, как выразился мой сосед по гаражу Юрий Васильевич, нет «интереса». Юрий Васильевич говорит, что его «интерес» в помощи другим. С утра до вечера он в своём гараже помогает другим ремонтировать автомобили, мотоциклы. Говорит, что помогает бескорыстно (такое у него представление о своем «интересе»), но лицо у него всегда красное, и зимой, и летом. Вероятно, угощают его за работу: у кого что есть, то и приносят. Юрия Васильевича знает и уважает вся округа, называет по имени и отчеству, хотя начальником он никогда не был, работал на автокране. Это уважение так распирает его, что нахваливает он сам себя постоянно, сравнивая своё умение с незнанием простых слесарных истин у начальников. Моё писательство, поскольку дохода мне от него никакого, и в ближайшей округе, как его, меня никто не знает, ему непонятно. Как я живу (уже пятый год), не имея «интереса», не состоя на бирже, где хоть продуктами что-то дают, не укладывается в его голове. И в простом разговоре с ним я никак не могу ему этого объяснить, потому что мысль моя обрывается там, где кончается его способность понимать. Так не поняв, зачем заниматься писательством, если в этом нет понимаемого им как смысла жизни «интереса», он сравнил мои занятия со своей голубятней, которая перешла к нему от умершего соседа. Голубей он гоняет, потому что тварь, вроде, живая, привыкла жить в клетке, где кормят: жалко ему голубей. Но, кроме голубей, говорит, должен быть какой-то «интерес».
Юрию Васильевичу, как и многим другим, почему-то жаль проданную мной машину. Очень трудно им понять, что машина может быть лишней. Не нужна мне стала машина, когда я оставил работу, перестал заниматься издательско-торговым делом. Конечно, на машине легче мешок картошки перевезти, за ягодами, за грибами в лес комфортнее съездить, чем на автобусе или поезде, но потребности мои, в связи с аскезой, так уменьшились, что можно обойтись безо всего этого, плюс знаки были. Да и платить требовалось ежегодно за техосмотр, дорожные. Жалко другим мою проданную машину, потому что они на моём месте себя представляли, понимая, что машина это престиж, во-первых, или то самое «интересное» уважение, о котором говорил Юрий Васильевич. Человек с машиной, особенно в советские времена, считался достигшим высот «интереса». Поэтому как может быть не нужна машина, когда смысл жизни в «интересе»?!
Я не могу сказать Юрию Васильевичу, что мне его «интерес» перестал быть интересом с той поры, как я встал на духовные рельсы. Перестал «интерес» представляться мне интересным, так как появилось во мне знание, что этот известный людям «интерес», ради которого все живут, это временный интерес, который закономерно заканчивается смертью не только тела, но и Души, если не переключается человек на интерес духовный. Не могу я ему сказать, что мне сейчас (98) интересно лишь одно: получится ли переместить Душу Миши-Иоанна в тело Сер.Жа так, чтобы она там оказалась на первом месте, и как она там будет вести себя, если окажется. Мне интересно осознавать жизнь как временной процесс: например, ночью, ложась спать, я закрываю глаза – и открываю их утром с ощущением, как будто только что закрыл и открыл их, как будто не было ночи. Вопрос, куда исчезло время? Сам по себе сон, когда нет напряженной физической работы, требующей отдыха во сне, не ощущается протяжённым, как это обычно бывает, когда требуется отдых. Я могу очень поздно лечь и очень рано встать утром с точно таким же ощущением бодрости, с каким встаю поздно утром. Я знаю, что эти ощущения могут быть следствием определённого образа жизни, но могут и создаваться (сверху) искусственно. А в конечном итоге понимаю, что усталость и отдых на Земле это всего лишь выражение цикличности энергетической синусоиды.